Путевые заметки Патрика О Ши. Глава 15

Сбор армии на берегу занял удивительно немного времени. Повторюсь, эти ребята из Гильдии обладали недурственными организационными способностями. Выстроившись в несколько колонн, воинство двинулось в сторону Тёмных скал, выпустив вперёд разведчиков. В центре порядка двигались повозки и обоз, часть пехоты и конных была выставлена в качестве охранения.

- Лет с пятнадцать назад, - вдруг начал пожилой воин, вооружённый протазаном, шагавший возле нашей повозки, - мы тоже бились с Чёрным Воинством под склонами Тёмных Скал. Темень была жуткая, хуже того, что сейчас. Многие из нас похватали клинки и факелы, чтобы хоть что-то разглядеть. Мы тоже продирались сквозь этот лес, на наш строй нападали такие страшные твари, которых вы и представить себе не сможете. С жуткими криками и воем они бросались на нас и, если не были вовремя убиты, утаскивали воинов на деревья, где живьём их потрошили. Сколько воплей было. Но вот на поле брани нас ожидало зрелище в сто крат хуже. Армия поклоняющихся Тьме стояла перед нами и казалась морем огней, что готово было поглотить нас. Мы понимали, что они готовы были содрать с нас кожу, сшить из неё себе одежду, а наши кишки скормить тем тёмным тварям, которых они приручили. Была страшная битва. Нас поливали огнём, рубили железом, рвали, давили, пытались сожрать. Но мы выстояли и победили. После мы считали павших. Из трёх тысяч способных сражаться нас осталось лишь полторы живыми. Было много раненых, искалеченных, изуродованных…

Рассказ нельзя было назвать воодушевляющим. Я достал револьвер, перезарядил его, затем другой. Убрав их по кобурам, я взял мушкет наизготовку и положил большой палец на курок.

- Пат? – Грэн вопросительно посмотрел на меня.
- Не имею в планах на ближайшие дни отправляться на тот свет, - я быстро покивал. – Тем более, одним из предложенных ранее способов.

Фраза моя вызвала усмешку у рассказчика, но только за тот день он более не
проронил ни слова. Вид его сделался задумчивым, будто он вдруг решил рассмотреть про себя не один десяток фундаментальных вопросов. Меня же волновало нечто более приземлённое: как мы выживем? За Грэна я особо не волновался, как и за Соллану – они были великолепными воинами, а не оборванцем с мушкетом, который днём ранее впервые увидел смерть. Да, я до этого видел покойников, но это – совершенно иное, сэр.

К вечеру вернулись разведчики. Судя по их сообщениям, с армией противника мы должны были столкнуться нос к носу на следующий же день. Свежеиспечённый Маршал дал команду разбить лагерь. Как только с палатками, кострами и едой было покончено, все принялись за подготовку к завтрашнему дню.

Мне выпала великая честь натереть шлем Солланы. Грэну достались наплечники и кираса, сама же хозяйка брони возилась с точильным камнем и своими клинками: мечом и парой кинжалов. Удивительный факт, мы впервые сидели у одного костра (что вызвало некоторое количество косых взглядов со стороны воинов Гильдии, но я на них плевать хотел, сэр).

- Грэн, - заговорила Соллана, - тебе же приходилось убивать?
Грэн молча кивнул.
- В бою?
- Да, в бою, - он отложил наплечники и посмотрел в огонь. Его взгляд сказал многое. – Это случилось после претворения в жизнь замысла моего младшего брата. Мне и трём моим соратникам удалось вырваться из его лап, но за нами была пущена погоня, встреча с которой не заставила себя ждать. На каждого из нас было двое. В конце на поле остался стоять лишь один из двенадцати. Я видел, как гибли мои друзья, я видел, как разит меч. Тот день многому меня научил. С тех пор мне не один раз пришлось пролить кровь. Благо, это случалось крайне редко.
- И давно это было? – спросил я.
- Не меньше трёх лет назад, - Грэн пожал плечами и вернулся к наплечникам. – И, знаете, с тех пор стараюсь всеми силами избегать споров, которые решаются сталью и пролитой кровью. Жаль, что завтра другого выхода не будет…
- Жаль? – Соллана чуть опустила брови.
- Да, Соллана, жаль, - Грэн закончил с наплечниками и переключился на кирасу. – Я потерял почти всех близких мне людей. Я знаю, что такое Смерть, я посмотрел на неё с многих, если не со всех сторон. Завтра она соберёт знатный урожай, и меня при мысли об этом одолевает грусть. Я, кажется, даже не боюсь того, что завтрашний рассвет может стать для меня последним.
- Грэн, мы вступим в бой с врагом, который жаждет лишь убивать всех, кто смеет стоять у него на пути, - начала Соллана серьёзным голосом. – Ему неведома ни жалость, ни совесть, он не знает страха. Ты можешь спросить своего друга, ведь он вчера столкнулся с ним лицом к лицу. Пат?
Я кивнул и яростней набросился на пятно на шлеме.
- Пат? – снова обратилась Соллана. – Я б хотела, чтобы ты что-нибудь сказал.
- Я не хотел их убивать, - ответил я, не переставая бороться с пятном. – Я им даже предложил дать дёру и спокойно похоронить товарища, которого я подстрелил той ночью. Но они явно что-то не то в голову себе вбили, так как и минуты не прошло, как они кинулись на меня с ножами. Результат вам известен.
- И что ты думаешь?
Я вздохнул и ответил:
- Думаю, что хочу пережить завтра. И думаю, что я завтра переживу. Как – это уже другой вопрос.
- А насчёт Тёмного воинства?
- Шли б они, - прыснул я, не уточняя направления, куда им стоит сходить.
- Вот видишь, Грэн, - Соллана, немного улыбнувшись, снова переключилась на моего компаньона, - твой друг за эти дни стал чуть твёрже. Быть может, стоит воспользоваться оставшейся ночью, чтобы наверстать упущенное?..

Я понял, что сейчас будет долгая, неинтересная лекция на тему воинской доблести, поэтому схватил шлем, миску с едой, мушкет и перебрался в повозку. Там, по крайней мере, не было слышно Солланы. Проходя в очередной раз тряпкой по шлему, я пытался собрать свои мысли хоть в какое-то подобие организованной кучи, из чего у меня ничего не вышло.

В памяти ещё жили воспоминания о предыдущем дне, они меня ни коим образом не грели. Я прекрасно понимал, что при таком раскладе на поле боя дела будут обстоять куда хуже. Толпа фанатичных идиотов с оружием, которые из кожи вон лезут, лишь бы его на ком-нибудь применить. И добавим к этому рассказ того старого вояки, конкретно, что-то про каких-то там тварей. С одной стороны, может, это и брехня, но что-то внутри меня подсказывало, что всё может обернуться ещё хуже, раз придётся иметь дело не только с людьми, будь они на ногах или верхом.
Никто никому не давал никаких разъяснений по поводу того, с кем мы будем иметь дело. Может, все и так всё прекрасно знали, но уж точно не мы с Грэном. Соллана решила заняться укреплением боевого духа в нашей троице, а уж никак не инструктажем по действиям на поле боя. Даже неясно было, какую роль мы будем на нём играть? Встанем в ряды пехоты? Будем охранять Соллану? Простоим весь бой в резерве? Хороший, но маловероятный вариант, сэр.

Скверное, крайне скверное дело. Чем дольше я тёр шлем, тем сильнее клял тот день, когда ступил на подконтрольные Гильдии земли. Да, я обзавёлся хорошим другом, но количество вылезшей потом дряни уж слишком явно этот факт перевешивало. Конечно, что-то во мне настойчиво пыталось донести, что грядущий день не станет финалом моего путешествия, что всё будет хорошо, но общая напряжённая гнетущая обстановка наполняла голову крайне мрачными мыслями. Вопросы, тысячи вопросов, начинающихся на «А если всё-таки…» Без них и так паршиво, а тут ещё и ненужные думы…

---

- Пат, где мой шлем?!

Я открыл глаза и увидел сдвинутые брови Солланы.

- Похоже, я задремал…
- Меня это совершенно не волнует. Где мой шлем?!

Я поднялся, поёрзал рукой за собой и вручил ей требуемый предмет. Так уж получилось, шлем стал на ночь моей подушкой.

- Уже играли подъём? – сонно спросил я.
- Пат, мы выдвигаемся. Надень шлем и возьми мушкет.

Я кивнул и, зевнув, посмотрел по сторонам. Вовсю кипела подготовка к предстоящему сражению. Воины надевали броню, выстраивались в боевые порядки. Звучали отчётливые и громкие команды, от чего, должен признаться, мне стало немного не по себе. Спрятав голову под шлем, я быстро нашёл Грэна, который помогал Соллане облачиться в доспехи. Признаю тот факт, что они ей были даже к лицу. Было в них что-то изящное.

Покрутив головой, я обратил внимание на то, что пикинеры были одеты в кольчуги или же несли на себе стальную защиту, как минимум, горжеты и кирасы. Я хотел поинтересоваться, не полагается ли нам что-нибудь аналогичное, но обратил внимание, что стрелки редко довольствовались даже шлемами.

- Мы будем стоять по центру отрядов второго ряда, - сообщила Соллана. – Вы знаете, что делать, но, как бы то ни было, держитесь меня.

Наше воинство выстроили за лагерем в четыре ряда. Первые два представляли собой смесь пехоты со стрелками. В третьем было больше пехоты, при этом, доспехи на них было в разы внушительней, чем у воинов в первых двух рядах. Четвёртый ряд, как я понял, состоял из резервных отрядов и небольшого полевого лазарета. С флангов же городскую пехоту прикрывали конные отряды Гильдии, однако, как я заметил, многие её воины заняли места в пешем строю, как это сделала, например, Соллана.
Перед первой линией на белоснежном коне выехал Маршал Гильдии. На секунду остановившись, он окинул воинство взглядом и, вскинув над головой руку с обнажённым мечом, громко заговорил:

- Мои храбрые воины! Сегодня на поле, что лежит за этими деревьями, решится судьба Света! Тёмные полчища собрались под этими скалами, чтобы начать свой кровавый поход на наши земли! Цель их – обагрить алтарь Демонов! Воины! Приготовьте своё оружие! В ваших силах уберечь от гибели всё то, что мы оберегаем уже многие века! Отриньте страх, забудьте о слабости и пощаде! Воины!..

Маршала прервал раскатистый звук, донёсшийся из-за деревьев, будто кто-то лупил в огромный барабан. Все встревоженно посмотрели между деревьями, но вскоре барабаны затихли, и относительно далеко от нас вспыхнуло множество огненных шаров, которые тут же потухли, оставив на земле и стволах жёлтые языки пламени. По строю пробежал негромкий ропот, но Маршал, нисколько не подававший вида, указал мечом в сторону огней и прокричал:

- Они нас этим не остановят! Вперёд! Вперёд, мои храбрые воины!

Ропот сменился воинственным кличем, что вернул меня в памяти на городскую площадь, откуда начался наш поход. У меня заложило уши, мне захотелось оказаться где угодно, но только не за опушкой. Вот только выбора-то не было. Я должен был сделать шаг навстречу Смерти и постараться не пожать ей руку.

Рядом хрипло загремел барабан, пехота двинулась вперёд, приготовив оружие к бою. Я положил мушкет на плечо и перебрался чуть ближе к другим стрелкам. И тут первая линия запела, причём так громко, бодро и смело, что я даже немного успокоился. Их песня вселила уверенность, что первый удар будет встречен, и встречен достойно.
Когда первая линия вышла из леса, я увидел за её рядами море огней. То самое, о котором днём ранее рассказывал тот пожилой воин. Море бушевало, от него доносились раскаты барабана, жуткие крики. Я чуть дрогнул, но, почувствовав на плече чью-то руку, замер.

- Пат, выше нос, - Соллана подмигнула мне и обнажила свой полуторный меч.

Я кивнул и взял мушкет наизготовку, держа большой палец на курке. Наша линия вышла из леса. Я заметил, что от моря факелов отделилось две полосы, причём одна начала приближаться к первой линии по земле, другая взвилась в небо. Вскоре вторая, не долетая нескольких ярдов до первых пехотинцев, упала на траву, озарив тьму вспышками. Кое-кто упал, некоторые – замертво. Когда я проходил мимо одного павшего воина, я заметил, что его нагрудник был пробит осколком до боли знакомого вида.

- На месте! Стой!

Первая линия ощетинилась пиками. Её стрелки дали первый залп. Начался бой с передовыми отрядами противника. Было темно, однако, я смог различить как пехотинцев, так и конных и наездников на каких-то странных тварях, которые милыми и дружелюбными назвать язык совсем не поворачивался. Огромная пасть с огромными зубами, огромные когти и совершенно не добрые глаза.

Бой шёл жуткий. Мы ждали, что первая линия не выдержит и будет смята, но они храбро выстояли под ударами и отразили три атаки. Отбросив от себя последних нападавших, первая линия перешла в контратаку, оглашая воздух отборной руганью и бравыми боевыми кличами, которые заглушили звон железа и вопли раненных. Вот только сделать они смогли с пару десятков шагов, не более. Первую линию накрыл залп артиллерии. Огонь был настолько плотным, что уцелевших оказалось крайне мало.

Теперь уже наша линия ощетинилась пиками. Я приготовился к стрельбе, то же самое сделали и другие стрелки. Сквозь медленно рассеивающийся дым были видны только невнятные очертания, оттуда слышались воинственные крики, барабанный бой, поступь многих сотен сапог и лязг железа.

- Целься! – раздалась команда. Я прицелился.

Дым рассеялся, показав нам стену вражеской пехоты, неумолимо быстро приближающейся к нам.

- ОГОНЬ!

Я нажал на спуск, уши наполнились звоном, в глаза полез дым, а нос буквально забился запахом пороха. Чёрт знает, скольких уложил наш залп, но, уверен, результативным его смело можно было назвать. Соллана опустила забрало, Грэн обнажил свой меч, я, не дожидаясь команды, принялся перезаряжаться, тем более, противник перешёл на бег.

Никогда мне не забыть тех минут, сэр. Чёрная волна, украшенная блеском доспех, под тёмно-красными парусами знамён неслась на лес пик, чтобы либо на них погибнуть, либо пробить их строй. С нашей же стороны лица людей преисполнились железной ожесточённостью, воины готовились встретить вражеский строй холодной сталью и биться до последней капли крови.

- Целься! ОГОНЬ!

Я нажал на спуск. На тот раз я даже видел, что попал. Я начал перезаряжаться…
Мне показалось, что я оглох, более того, себя я обнаружил, лежащим на земле. Видимо, один из снарядов упал совсем рядом, чудом не окатив меня осколками. Быстро оглядевшись, я увидел, что Грэн растянулся на земле, Соллана же была на ногах. Кто-то через меня перешагнул, кто-то в тёмной одежде. Я вскочил на ноги и решил как можно быстрее покончить с перезарядкой.

И тут я увидел тварь, одну из тех, которые участвовали в атаке на первый ряд. Тварь эта с бешеной скоростью неслась на Соллану, а наездник лихо бил изогнутым клинком налево и направо. Я отшатнулся в сторону и, припав на колено, закончил перезаряжать мушкет.

А между тем тварь сделала прыжок в сторону Солланы, но была тут же лишена головы одним мощным ударом. Наездник ловко спрыгнул на землю и, после непродолжительного и стремительного обмена попытками достать друг друга клинками, ударом ноги повалил Соллану. В этот момент в моей голове что-то громко щёлкнуло, и я начал действовать.

Я прицелился, выстрелил, попал в нагрудник… и не пробил его! Пуля разлетелась снопом искр. Наездник решил переключиться с Солланы и двинулся ко мне, покручивая клинком. Ситуация ухудшилась, я бы сказал, резко, но в то мгновение я сам себя удивил. Встав в стойку, я выпалил:

- АНГА!*

Следующим я помню, что ринулся на врага так, будто к моему мушкету был примкнут штык. Наездник, видимо, не ожидал такой наглости, что позволило мне выдать ему пару чувствительных тычков и один хороший удар прикладом. Я даже умудрился отразить контратаку в виде пары ударов. Вот только в следующую секунду какая-то сволочь толкнула меня слева. Прокрутившись волчком, я выронил мушкет и упал на спину.

Наездник, не теряя зря времени, встал надо мной и занёс меч для удара. А далее мне показалось, будто время стало течь медленнее. Пока клинок опускался на мою грудь, рука успела дотянуться до револьвера, вытащить его и, взводя курок, направить в сторону наездника. Выстрел вернул ход времени в привычное русло. Выронив меч, наездник с громким криком боли схватился за бедро, на его пальцы просочилась кровь. Я вскочил на ноги, повалил его на землю и прокричал подоспевшему Грэну:

- Помоги Соллане!
Тут меня кто-то схватил за руку и крикнул:
- Стрелок?!
- Да, сэр!
- Левый фланг! Бегом!

Меня буквально толкнули в небольшой поток пехотинцев с луками, арбалетами и мушкетами, который двигался в упомянутом направлении. Спустя несколько секунд мы оказались в самой гущи боя. Видимо, предполагалось, что мы сыграем роль тактического резерва, но что-то пошло не так. Попытки создать строй успешно провались, беглая стрельба превратилась в беспорядочную. Я сделал пару выстрелов и попытался пробиться к строю пикинеров, но меня повалили на землю. Вражеский пехотинец навис надо мной с кинжалом. Я пнул его ногой в живот и, поднявшись, разрядил в него добрую половину барабана. Другую я выпустил по вражескому строю и предпринял новую попытку пробиться к своим…

Новый взрыв. Я приготовился снова упасть, но всё обернулось несколько иначе: я кубарем куда-то покатился. Остановившись, я уткнулся носом в лесную подстилку и понял, что оказался в зарослях слева от поля боя. На секунду я даже успокоился, но только на одну чёртову секунду: я услышал шорох травы. Подняв голову, я увидел футах в семи от себя когтистую лапу, укрытую тёмно-бурой шерстью, и оскаленную зубами морду.

Тварь издала грозное рычание. Я испуганно отполз назад и сел на корточки. В боку у твари торчала обломанная пика, на спине, запутавшись ногами в стременах, болтался убитый стрелой наездник. Всегда недоверчиво и боязливо относился к собакам, особенно, в таких ситуациях, сэр!

Я на четвереньках попятился назад и потянулся ко второму револьверу. Тварь, судя по всему, явно приготовилась к броску. Как только рукоять револьвера оказалась в моей руке, я, взводя курок, направил его в голову зверю, который не заставил себя ждать. Издав громкое «р-р-а!», тварь подалась вперёд и тут же затихла, получив свою порцию свинца. Я недолго находился в состоянии лёгкого остолбенения, приходя к осознанию того, что так легко спас себе жизнь.

Верхняя кромка склона оврага озарилась вспышками взрывов, из-за неё донеслись жуткие крики, заплясали страшные тени. Не видя в этом ничего хорошего, я побежал, даже сказал бы, полетел по дну оврага прочь от поля. Нёсся я, не разбирая дороги, вечно что-то задевая ногами наступая в лужи и на кочки. Если бы я своевременно остановился, то бег не был бы завершен новым падением. Снова оказавшись на ногах, я быстро посмотрел по сторонам и увидел на правом склоне под одним из корней большое тёмное пространство, яму. В неё я и влез, чтобы отдышаться и спрятаться. На тот момент я решил, что Тёмные берут верх на поле боя…

Меня жутко трясло. Голова гудела, как колокол. Осознание того, что я пережил, приходило болезненно медленно. По-настоящему страшно стало только здесь, в тёмной яме. Я несколько раз был в опасной близости от обрыва ниточки, волей случая избежал гибели, но что бы было, если бы мне так не повезло? Я видел погибших на том поле…

А что с Грэном и Солланой? На некоторое время в моих мыслях воцарилась звенящая пустота, в которой медленно проступала до боли жуткая мысль. Её я обессиленно и озвучил:

- Боже… да они погибли…

Однако сражение всё ещё шло. Я слышал гул и грохот, спиной чувствовал, как дрожит земля. Я снял с себя скатку, раскатал одеяло и с головой накрылся им. Яма вдруг показалась мне самым надёжным укрытием из всех возможных. Впервые за тот день я ощутил внутри себя хоть какой-то намёк на спокойствие, даже возможно наступления локализованного Конца Всего Сущего показалась жалким пустяком.


* от англ. "On Guard!", команда и боевой клич, звучащие перед ударом штыком.

Следующая! http://www.proza.ru/2017/08/18/715