Свеча

Вся комната, от пола до потолка, была залита ослепительно ярким искусственным светом большой люстры, причудливого цветочного исполнения, в уголке на изящной подставке торжественно мигала огоньками новогодняя елка, а в воздухе витали смеси ароматов свежеприготовленных блюд, заглушая, ставший уже традиционным запахом Нового года – запах мандарин.
Возле одной из стен приютился небольшой модный столик, наполовину уже сервированный, в центре которого, в симпатичном веночке из еловых веточек и шишечек, увитых елочной мишурой, стояла высокая, стройная, как театральная прима-балерина, искусно декорированная неизвестным мастером, фиолетово-перламутровая свеча. С недовольным видом она осматривала окрестных соседей и, кажется, горько вздыхала: «Ах, какое мещанство! Возвышаться среди всех этих хрустальных бокальчиков и плошечек! Среди салфеток-однодневок и расшитых полотенечек! Среди оливьешек и отбивнушек! Фи! То ли дело – свечи в церковных канделябрах! Или, как в старину – в родовых имениях! Тогда свечи ценили, не то, что нынче… Пылишься в коробочке с бантиком целую вечность, чтобы умереть в одну ночь на виду у подплывшего, уже второй свежести, незамысловатого салатика «оливье»… Какой ужас! Не хочу умирать! Хоть бы Он не пришел! Может тогда Хозяйка и зажигать меня не станет – снова отложит для более достойного повода…» Она мысленно умолкла, а вслух решила побеседовать с тонкостенным изящным бокалом, стоявшим недалеко от нее слева (чем черт не шутит: а вдруг он все же из Богемского стекла!):
– Скажите, милейший… Не кажется ли вам, что это немного бестактно со стороны Хозяйки и где-то даже оскорбительно для вас, что она ставит вас на стол всего пару раз в году? Да еще и заставляет (о, ужас!) содержать в себе алкоголь? Но и этого мало- говорят, прошлым летом она вас чуть не уронила… Я бы возмутилась, право…
– Ну что вы, милая Свечка! Я ужасно люблю праздники! – чуть слышно зазвенел бокал – И прекрасно знаю, что Хозяйка меня очень ценит и любит полюбоваться моей идеальной фигурой в особо важных для нее случаях! А эта игра света, которую мы с вином создаем, преломляя лучи – это же настоящее волшебство! А если вдруг когда-то мне придется погибнуть, ударившись о твердую поверхность, я разлечусь на тысячи стеклянных брызг – чем больше, тем лучше! – я буду совершенно счастлив: вы же знаете, что моя смерть приносит людям счастье! Мне уготована прекрасная участь!
– Фи! Самовлюбленный болван! – фыркнула свеча и отшатнулась от грациозного бокала, слегка, еле заметно, наклонившись в сторону солидной и нарядной бутылки Шампанского…
А Вероника в это время металась по комнате, заканчивая последние приготовления к встрече Нового года: принесла еще пару блюд на стол, что-то поправила в убранстве комнаты – последние штрихи к уже давно украшенной и раз сто осмотренной комнате. «Придет? Не придет? – как настенные часики, тикали мысли в голове у Вероники. – Наверное, не придет… Но обещал ведь! И зачем только я его пригласила? Может, другие планы были на Новогоднюю ночь у человека… Да нет, сам же сказал, что мама уехала Новый год к брату встречать, а он в предновогодней кутерьме, до поздна засиживаясь на работе со студентами, забыл и в гости к друзьям напроситься. О чем, вроде бы как и не жалеет – можно и дома в одиночестве встретить, отдохнуть. Вот! Человек покоя хотел, а она… Приходите, мол, Александр Сергеевич, если хотите, ко мне – я тоже этот Новый год одна встречать буду. Можем вместе встретить: у меня уже все почти и готово… По скромному, правда – я же не знала, что у меня такой гость будет… Вот за хлебушком только выскочила, а то не хорошо как-то в Новый год – без хлеба на столе. Тьфу-ты, несла какую-то околесицу, оно ему надо – мои мелочные хлопоты… И вдруг – он согласился: немного смутившись (или показалось?), сказал, что очень рад такому стечению обстоятельств и еще тому, что встретил так неожиданно Веронику после семи лет, что прошли с последней встречи в институте, когда она была еще совсем юной девушкой, а он совершенно неопытным преподавателем, и что он обязательно придет сегодня к ней. С ней встречать Новый год! С ума сойти можно! Нет, все же, как она решилась его пригласить? Сама от себя такого не ожидала. Он же семь лет назад был совершенно недосягаем и невозмутим – они, конечно, с девчонками, им любовались, хихикали и «строили глазки», но, выйдя за порог института, совершенно забывали о строгом молодом педагоге – у всех были в это время свои сердечные тайны. И вот… Случилось… Встретились, называется… Так все же – придет или не придет? А может, просто согласился, из вежливости? А потом скажет, что не получилось прийти? Какое «потом»? Будет ли это «потом» и вовсе, если он не придет…» И мысли Вероники снова понеслись по знакомому кругу – «придет – не придет»…
– Ах, мадам… Кажется, мы с вами подруги по несчастью… - Свечка обратилась за сочувствием к Бутылке Шампанского. – Вы то хоть живы, скорее всего останетесь, да, пусть и в мусоре, но живы. А я… Моя судьба сгореть… Но как это печально, наверное, быть выброшенной в расцвете сил - на мусорку…
– Дорогая соседка, зря вы так переживаете о моей доле. Это же замечательный случай – быть в центре внимания в самый главный праздник в году! А красиво выстрелить и не расплескать драгоценный напиток – это мастерство и такая честь! И потом, меня снова отправят на завод и у меня начнется новый увлекательный период в моей жизни! Не мешайте мне сосредоточится: я готовлюсь. Думаете это легко – удерживать неугомонное вино и пробку? Если легко – так попробуйте! – после этих слов Бутылка Шампанского важно умолкла. Видимо, была полностью поглощена подготовкой к предстоящему действию.
После очередной пробежки по комнате – все готово! – Вероника в сотый раз взглянула на часы: «Без пятнадцати двенадцать. Не придет… А я то… размечталась… Может, убрать второй прибор со стола? – она подошла к столу и в этот момент из коридора донеслась двойная трель звонка. – Пришел все-таки!» - и на ватных ногах, хотя сердце колотилось в груди с неистовой силой, пошла открывать дверь. – Простите, чуть не опоздал – по рассеянности забыл подарок, пришлось возвращаться… – краснея, Александр Сергеевич вручил внезапно оробевшей Веронике букет цветов, коробочку в праздничной упаковке и пакет с какими-то продуктами. – Может, пройдемте сразу к столу, а то Новый год пропустим? Вероника, проводив гостя к столу, выключила электричество и огоньком от спички подожгла Свечу. Саша («Ну какой я вам Александр Сергеевич? Зовите меня Сашей." ), немного освоившись, уже разливал по бокалам золотистое искрящееся Шампанское, а Куранты отсчитывали последние мгновения уходящего года… Свеча оскорблено молчала. Никто не хотел ее понимать, все были переполнены своей значимостью и подготовкой к предстоящей праздничной ночи. В комнату вошла Хозяйка со своим гостем и чиркнула спичкой. Спичка вспыхнула мгновенно, на ее кончике вырос большой и устойчивый огонек пламени, который Хозяйка приблизила к фитилю Свечи. «Ох, какая же Ты дура! – скороговоркой заговорила Спичка со Свечкой. – На Тебе же лежит вся ответственность за волшебство Новогодней ночи, за трепетные огоньки этих людей, сидящих за праздничным столом, за их будущее! За ту искру, которая в эту ночь пробежит между ними и родит пламя, которому суждено сплавить их одинокие сердца воедино, а ты… жалуешься, дурища! Свети!» И язычок пламени Спички заботливо обнял ниточку фитиля… Свеча разгорелась… Она смотрела на двух молодых людей и отдавала им свой свет и тепло – она горела ровно, без копоти, лишь изредка ее пламя трепетало от их дыхания… Она смотрела на них не мигая и от той большой радости, которую она почувствовала в их зарождающемся чувстве, Свеча заплакала… И первая восковая слеза медленно покатилась по ее стройной фигуре. – С Новым годом, Вероника! С Новым счастьем! – С Новым счастьем, Саша!