Неупокоенные души. 1 глава

     Меня зовут Софья, Софья Коновалова. Семья моя, если её так можно было назвать, проживала в Красногорске, в Алтайском крае. Не скажу, что я была желанным ребёнком, родилась я семимесячной и очень маленькой, всего кило двести. Отец поставил матери условие, или она оставляет меня в родильном доме, или он уходит из семьи.
     - Родила маленького уродца, ну что с ней делать? Для себя не успели пожить, - категорично заявил отец.
     Но мать успела покормить меня грудью, а говорят, если женщина хоть раз дала грудь своему ребёнку, то бросить его, ей нелегко. Она долго думала, но бабушка уговорила не оставлять меня и не гневить Бога.
     - Ты свою малышку выносила, родила... пусть недоношенной, но это большой грех. Мужа ты всегда сможешь найти, а вот родишь ли ещё, это только Бог знает. Тебе будет не нужна девочка, сама воспитаю, ты только выкорми мне её, чтобы не померла, - сказала ей бабушка.
     Отец не стал дожидаться, пока мать выпишется из родильного дома, он просто собрал свои вещи, сложил в чемодан и ушёл, захлопнув за собой дверь. Матери бабушка сказала, что её муж ушёл. Она завернула меня в пелёнки, попрощалась с врачом, с медсестрой и приехала домой. Сама, никто её не встречал. Правда, бабушка по случаю, купила для меня у соседки подержанную кроватку, испекла пирог и дома сама уже встретила маму и меня. Но любви от мамы, я не получала. Правда, она кормила меня грудью, как ни странно, молока у неё было много, но когда мне исполнилось восемь месяцев, она перевязала груди тонким полотенцем, чтобы молоко ушло и сказала бабушке, что кормить меня больше не намерена.
     - Мне на работу выходить надо. Кто меня будет обеспечивать? Так что, корми её кашами, суждено - вырастет, а нет - значит судьба такая, - сказала мама и вышла на работу.
     А работала она бухгалтером на предприятии. Так бабушка и взялась за моё воспитание. Маленький уродец, как называла меня мама, стал расти без мамы. Правда, я не была красивой, да и смышленой меня назвать было трудно.
     В школу меня повела тоже бабушка, сама сшила мне форму из своего старого платья, вывернув его наизнанку, потому что лицевая сторона от времени была немного потёрта. Да и фартук вышел из её старого шелкового чёрного платка. Только портфель с учебными принадлежностями и банты бабушка купила на базаре.      
     В школе, уж не знаю почему, ребята меня тоже невзлюбили. Вечно обзывали, дёргали, я даже тумаки получала. Я долго терпела, но видимо во мне проснулось чувство самосохранения и я стала отвечать своим обидчикам. Правда, часто приходила домой с подбитым глазом, с порванным фартуком и развязанными бантами. Бабушка молча зашивала фартук, стирала банты и утром отправляла меня в школу.
     Единственный человек, который любил меня, это моя дорогая бабушка. Мама вскоре вышла замуж и переехала в Барнаул. И остались мы с бабушкой одни. Мама совсем не помогала, казалось, она напрочь забыла о нашем существовании. Но бабушка, по доброте своей, всегда защищала свою дочь
     - Она, бедная, счастья-то не знала. Может быть теперь будет счастливой. Пусть живёт себе, а мы с тобой и сами справимся, - часто говорила она.
     Я то и вовсе не вспоминала ни о матери, ни тем более об отце.
     -  Ну уехали и уехали. Нам с тобой и без них хорошо, правда, бабушка?  - отвечала я ей.
     Но в школе я всё-таки завоевала авторитет, видимо, всего в жизни можно добиться кулаками. Правда дружить ни с кем не получалось, да мне это было и не нужно, мне и одной было комфортно. Что хочу, то и делаю, куда хочу, туда и иду. Учителя тоже относились ко мне, мягко сказать, терпимо и училась я, еле вытягиваясь на тройки. Время шло однообразно, я перешла в седьмой класс, выбиваясь из сил, бабушка часто болела. Конечно, я ей помогала по хозяйству, в доме был и огород, и корова. Бабушка говорила, что корова в доме должна быть.
     - Без нашей кормилицы, никак не обойтись, - часто говорила она.
     А когда мне исполнилось шестнадцать лет, произошло то, что перевернуло всю мою жизнь. Как-то, возвращаясь домой, я нечаянно схватила рукой оголенный провод. Что было дальше, помню смутно, открыв глаза, увидела себя на больничной койке, а передо мной плачущая бабушка.
     - Что ж ты делаешь-то? Раньше времени в гроб захотела? Как же тебя угораздило? - причитала она.
     Потом уже мне рассказали, что ударило меня током, видимо, я сразу провод отпустила, только рука почернела. Сосед, дядя Вася, даже звать никого не стал, увидев меня рядом с оголённым проводом, вроде как понял, что случилось. Закопал меня в землю, оставив наверху только голову и вызвал скорую. Хорошо, было позднее лето, не замёрзла я. Вдруг вижу, рядом с бабушкой мальчик сидит, лет двенадцати.
     - Ты кто? - спрашиваю я его.
     Бабушка на меня посмотрела широко раскрытыми глазами.
     - Как кто? Я же бабушка твоя. Ты что, память потеряла, когда тебя током шибануло? - испуганно пробормотала она.
     - Да узнаю я тебя, бабушка. Я не тебя же спрашиваю, рядом с тобой мальчик стоит, не видишь? - спросила я.
     Оглянувшись во все стороны, бабушка опять посмотрела на меня.
     - Да что с тобой, Софьюшка? Разумом помутилась, что ли? - спросила бабушка.
     Я не понимала, о чём это она. Рядом с ней стоял мальчик, светловолосый такой, с голубыми глазами и молча смотрел на меня.
     - Бабушка, ты иди домой, я отдохнуть хочу, - ответила я ей, думая, что это она умом тронулась, испугавшись за меня.
     - Ладно, отдыхай, милая, я и правда что-то устала. Пойду, корову доить надо, - ответила бабушка, поднимаясь со стула.
     Качая головой, старушка вышла из палаты.
     - Ты кто? Что тут делаешь? - спросила я мальчика.
     - Я Петя. Хочу к маме, - ответил он мне.
     - Ну и иди. Поздно уже, скоро совсем темно станет, - ответила я ему.
     - Я не могу. Меня никто не видит. И мама тоже, - говорит мне Петя.
     Тут я совсем растерялась, ничего не понимая.
     - Как не видит, не поняла я? Ты что, человек-невидимка, что ли? Я же тебя вижу, - отвечаю я ему.
     - Вот поэтому я и пришёл к тебе. Ты поведи меня к маме. Передай ей мои слова, - ответил Петя.
     - Ничего не понимаю... - пробормотала я.
     Я уж подумала, что схожу с ума. Молча уставившись на мальчика, я непонимающе смотрела на него.
     - Ты не бойся. Просто меня нет, я умер недавно. И должен матери сказать об этом. Она ведь ищет меня, думает, что я пропал, - сказал Петя.
     От его слов, я похолодела.
     - Ты хоть сам слышишь, что говоришь? Как это умер? Вот же ты, стоишь передо мной и говоришь со мной, - ёжась от страха, пролепетала я.
     - Ты ведь Софья, верно? Не бойся и поверь мне. Кроме тебя, меня никто не видит и не слышит, понимаешь? - спросил мальчик.
     Мне стало совсем не по себе. Я тихонько ущипнула себя, проверяя, не сон ли это. От боли я застонала и опять посмотрела на мальчика. Он совершенно спокойно стоял передо мной, ожидая, чтобы я наконец поверила ему. И уж точно, не был похож на мертвеца. И вдруг меня осенило.
     - Так ты привидение, что ли? Но почему я? - спросила я его.
     - Не знаю, но ты же видишь меня и слышишь? - спросил Петя.
     Я молча закивала головой.
     - Господи... поверить не могу... Я же где-то читала о привидениях, но думала, что это всё сказки, фантазии писателей. Видимо, когда меня током стукнуло... раньше со мной такого никогда не было, - всё ещё не веря, пробормотала я.
     В палату вошла медсестра, дала таблетки и сделала мне укол.
     - Простите... Вы никого в этой комнате не видите? - нерешительно спросила я, а сама в упор смотрю на мальчика.
     - Что? Голова болит? Отдыхай, чтобы тебе не виделась разная чушь, - сказала  медсестра и вышла из палаты.
     - Значит правда, - тихо прошептала я, чтобы мальчик меня не услышал.
     - Правда, Софья. И мне нужна твоя помощь, - так же тихо сказал Петя.
     - Но я в больнице, как я могу тебе помочь? - спросила я.
     - Меня уже два дня ищет мама и не знает, где я. Надо ей показать место, где можно меня найти. Я покажу тебе, - сказал Петя.
     - Хорошо, пошли, - ответила я ему.
     Быстро набросив на себя халат, мы вместе... вернее я, вышла из палаты.
     - Куда идти-то? - спросила я.
     - Ко мне домой. Семнадцатый автобус, улица Вревского, дом девять, квартира двадцать четыре, - ответил Петя.
     Мы с ним пошли на остановку, ждали минут пятнадцать. В общем, доехала я до улицы Вревского дом девять. Поднялась на четвёртый этаж и встала возле незнакомых дверей.
     - И что я скажу? Здрасте, я привела приведение Вашего сына? - в замешательстве пробормотала я.
     - Звони в дверь, мама дома, - сказал Петя.
     Ну что делать? Я позвонила, не идти же обратно. Дверь открыли сразу, может быть бедная женщина ждала своего сына?
     - Добрый вечер... как маму зовут? - посмотрев на Петю, спросила я.
     - Дарья Михайловна, - подсказал мне Петя.
     - Добрый вечер, Дарья Михайловна. Понимаете... даже не знаю, как Вам это сказать... Я пришла сказать, что Ваш сын... - бормотала я, понимая, как нелепо я выгляжу.
     - Что с Петей? Где он? - вскрикнула женщина.
     - Прошу Вас... можно мне войти? - спросила я.
     - Кто ты? Что ты знаешь о моём сыне? - встав на пороге, спросила Дарья Михайловна.
     - Видите ли... в это сложно поверить... я бы и сама не поверила, но дело в том, что Ваш сын... он погиб, - еле выговорила я.
     - Ты врёшь, мерзавка! Где мой сын? - крикнула женщина.
     Она была на грани срыва.
     - Скажи ей, что два дня назад, она напекла мне блинчики с творогом. Я не хотел есть, но она уговорила меня и даже в школу пару блинчиков положила, - сказал Петя.
     - Вы два дня назад... - в общем, я повторила слова Пети его маме.
     Остолбенев, она смотрела на меня.
     - Откуда ты знаешь? В квартире никого не было, кроме меня и Пети, - с удивлением спросила Дарья Михайловна.
     - Прошу Вас, Вы должны мне поверить. Со мной говорит душа Вашего сына. Я не знаю, почему он пришёл именно ко мне, но это правда. Петя погиб. Думаю, он хочет показать место, где можно найти его тело, - ответила я, понимая, что после моих слов, с женщиной может стать плохо.
     Дарья Михайловна покачнулась и схватилась за косяк двери.
     - Я тебе не верю... мой сын жив! Уходи, иначе я милицию вызову, - устало проговорила она.
     Я бы с удовольствием развернулась и ушла, но Петя стоял рядом.
     - Скажи маме, что мне нравилось её розовое платье, в котором она ходила со мной на школьный вечер, - сказал он.
     Я повторила слова Пети. Дарья Михайловна как-то странно посмотрела на меня и тихо произнесла:
     - Зайди в дом. Об этом никто не знал...
     Я вошла в комнату и закрыла за собой входную дверь.
     - Теперь назад пути нет... - подумала я.
     - Говори, - глухим голосом сказала Дарья Михайловна.
     - Петя стоит сейчас рядом с Вами, он просит, чтобы я показала, вернее он покажет, где его можно найти, - сказала я.
     - Господи! За что? Ведь я надеялась, что мой сыночек найдётся. Что он жив... - запричитала женщина.
     - Простите, я не хотела Вас огорчить, - видя её состояния, пробормотала я.
     - Ну почему я должна тебе верить? Может ты аферистка и пришла с дурными намерениями? - вдруг произнесла Дарья Михайловна.
     - Зачем мне это? Я лежала в больнице, кстати, ушла без спроса и мне влетит, - ответила я.
     - Где мой мальчик? - глухим голосом спросила Дарья Михайловна.
     - Показывай дорогу, Петя, - сказала я, посмотрев на мальчика, мимо Дарьи Михайловны.
     Женщина с удивлением обернулась, но конечно же, никого не увидела. Но почему-то встала и решительно направилась к выходу.
     - Пойдём - сказала Дарья Михайловна, надевая в прихожей кофту.
     Мы вышли на улицу, я посмотрела на Петю.
     - Куда идти, Петя? - спросила я.
     - Надо в машину сесть, это далеко, на окраине, в лесу, - сказал мне Петя.
     - Он говорит, надо такси поймать и ехать на окраину города, к лесу, - сказала я Дарье Михайловне.
     Женщина послушно вышла на дорогу и стала голосовать проезжающим автомобилям. Она была в подавленном состоянии, будто сонная, но соглашаясь со мной во всём.
     Наконец, возле нас остановилась машина, сказав, куда нам надо, мы сели. Ехали довольно долго, было уже темно, да и страшновато. Расплатившись, мы вышли из машины и направились в сторону леса. Дарья Михайловна молча следовала за мной, впереди меня, указывая дорогу, шёл Петя. Пройдя около пятисот метров, Петя остановился и посмотрел вверх, невольно и я подняла голову. Дарья Михайловна, застыв на месте, тоже подняла голову и истерично закричала. На дереве, прикрытый листвой, висел... Петя. Мне стало жутко.
     - Господи... да кто же тебя так? - дрожащим голосом проговорила я.
     - Нет! Нет! Петенька! Сыночек мой! Да что же это, Господи! - кричала Дарья Михайловна.
     Я нерешительно подошла к ней и обняла за плечи.
     - Прошу Вас, Дарья Михайловна, держитесь. Мы обязательно найдём тех, кто это сделал, - сказала я ей.
     Но она вдруг резко сбросила мою руку и выкрикнула:
     - Это ты! Исчадие ада! Это ты убила его!
     Мне аж плохо стало. Я посмотрела на Петю, который стоял за спиной своей матери.
     - Ну? И что мне теперь прикажешь делать? - спросила я его.
     - Скажи, что это сделали двое мужиков, они приволокли меня сюда, надругались надо мной и испугавшись того, что я могу их выдать, один залез на дерево и завязал верёвку, которая лежала у них в сумке. Спустив конец верёвки, он слез и сам. Потом они вдвоём и повесили меня, - рассказал Петя.
     - Ты думаешь мне поверят? Твоя мать мне не верит, а чужие тем более не поверят, - ответила я ему.
     Застыв, Дарья Михайловна наблюдала за мной, не понимая, с кем я говорю. Но я ей пересказала всё, что рассказал мне мальчик. Потом вдруг она опустилась на землю и с такой тоской посмотрела на меня, что мне аж жутко стало.
     - Надо вызвать милицию, мы сами не сможем его снять, - сказала она хриплым голосом, кажется, начиная мне верить.
     - Скажи маме, что я её очень люблю, - вдруг сказал Петя, сев рядом с матерью.
     А я, подняв голову, посмотрела на дерево, где висело тело несчастного мальчика и сказал:.
     - Дарья Михайловна, Петя говорит, что очень любит Вас. Вызывайте милицию. Ночь скоро, не будем же мы тут до утра сидеть.
     - И я его очень люблю. Сыночек мой... Да... сейчас - ответила женщина, вытаскивая из кармана свой сотовый телефон и набирая номер ноль два.
     Видимо, милиция уже искала её сына, приехали быстро и один из ребят залез на дерево и перерезал верёвку. Второй, держа тело за ноги, поймал его. Зрелище было страшное. Один из ребят спросил, как женщина в такое позднее время нашла тело своего сына. Дарья Михайловна посмотрела на меня.
     - Ну всё, сейчас скажет, что это я убила мальчика. Вот и делай добро... - прошептала я.
     - Не бойся, на тебя не подумают, - сказал мне Петя.
     Дарья Михайловна рассказала, что будто я гуляла в лесу и увидев тело её сына, сообщила ей. Бред конечно, но другого объяснения не было. Не скажет же она, в самом деле, что это дух её сына привёл нас сюда. Тело положили в чёрный пакет и отправили на экспертизу. Меня и Дарью Михайловну ребята довезли до её дома. Женщина попросила остаться с ней на ночь, в такую темень я не могла пойти в больницу, да и автобусы уже не ходили. Пришлось остаться. Петя был рядом.