Лазурные пряди Продолжение
никогда не достигнут их. Мы видим
звезды в морских глубинах и следуем за ними»
Песня Димернести
- Наши песни поют моряки,
Наши песни шумят под волнами,
Наши песни – сердце воды,
Отзвук их в перламутровых горнах веками, - слушал пение Зэран и выглянул из окна высокой башни на бушующее ночное море.
Голос девы был столь прекрасен и нежен, что казалось невероятным, как его обладательница могла сейчас оказаться на побережье под летним дамбразским дождем.
Тучи сгустились, закрыв звезды и Селуну. Дождь обильно поливал землю. Капли стучали по каменному подоконнику там, где стоял Зэран. Когда пение затихло, накатило ощущение печали и усталости. Тусклый, дрожащий огонь свечи слабо озарял комнаты благородного полудроу. Жаркое солнце давно не радовало горожан Касира приятной погодой. Лишь дожди, дожди…
В дверь постучали. Зэран отвернулся от окна и его взгляд упал на незаконченную партию в шахматы. Он знал, что за дверью его ожидает волшебник Назос Хатранский. Лицо мага всегда скрывает драконья маска. С грацией кота полудроу направился к двери.
- Входи, старый друг.
- Мои приветствия, сын Первой. – Белая мантия заклинателя в этот раз сияла холодным голубоватым свечением. Петушиные перья обрамляли уродливую драконью маску лунного эльфа. – Ты догадываешься, зачем я навестил тебя в этот дождливый день? – Назос улыбнулся и взглянул на лазурь герба Первого Дома, украшавший приталенный черный кафтан Зэрана.
- Чтобы завершить начатую игру? – не думая, произнес принц, предлагая волшебнику присесть.
- Нет, я пришел предложить тебе путешествие, которое ты никогда не забудешь, - как бы невзначай начал маг. – Допустив однажды ошибку, я хочу ее исправить. Знаю твою натуру. Вечно куда-то безудержно с восторгом стремишься. Не мучайся бездельем и не сиди в стенах замка, подобно бледной тени. Прошу тебя.
- Я слушаю, - присел за стол Зэран, блеснув заинтересованностью в глазах. Он сложил руки домиком, приготовившись слушать более внимательно.
- Как вступление, я принес для тебя крылья ската.
- Это для чего же? – став на мгновение слишком серьезным, спросил аристократ.
- Они позволят парить в морских глубинах, - пара пасов и магических инкантаций, как из деревянного пола выросла ступенчатая пирамида, на которой возлежал пожелтевший от времени конверт, запечатанный сургучовой печатью.
Немного поразмыслив, Зэран взял в руки сверток. Пятому сыну правительницы Дамбраза было неизвестно, что от его нерешительности маг начинал уставать, и маска не предоставляла возможности разглядеть выражение лица Назоса.
- Четырнадцать лебедей,
Четырнадцать дочерей,
Печати безумья
В тенетах владыки морей, - произнес маг.
- Ты когда-нибудь слышал эти строки?
- Рифма, слог… Поэзия не моя тема, - ответил полудроу.
- Тебе следует это записать, хал’аббиль, - лунный эльф отбивал ритмичную дробь по столу.
- Ты жаждешь уговорить меня на что-то, Назос Хатранский? Более двенадцати лет ты навещаешь меня, словно хочешь чему-то обучить. В твоих обязанностях заниматься с наследной дочерью, но моя сестра не слишком усердна в науках тайной магии. Слух о ваших натянутых отношениях облетел весь Касир. Она станет жрицей, а для меня, будущего землевладельца какой-нибудь безлюдной пустыней, уроки архимага оказались бесценным даром. Месяц назад ты вошел в мою свиту. Безмерно ценю твои наставления и заботу, но подозреваю, что ты толкаешь меня на какое-то неизвестное и непонятное дело. Я не преступник и не собираюсь заниматься чем-то незаконным.
- Спокойнее, Зэран. Не хочу недопонимания. Мне известно, что ты, как зачарованный, слушаешь чудесное пение морской девы с тех самых пор, как волнуются воды залива Пляшущих Дельфинов. Она обожгла тебе сердце, - голос Назоса смягчился и его лавандовые глаза как будто заглянули в душу молодому аристократу. – Ты искал ее по побережью. Искал следы, которые выведут к дому сладкоголосой нимфы. Расспрашивал у рыбаков видели ли они певчую птичку, чьи трели рассказывают легенды морей. Ты мучаешься. Такова точка моего зрения.
Полудроу оторопел. Разговор оказался неожиданно откровенным. Хотелось отомстить магу за то, что он потерял над собой контроль; за то, что он знал его желание. Спустя некоторое время Зэрану удалось взять себя в руки, и он снова контролировал ситуацию. Назос бесстрастно наблюдал за цепочкой сменяющих одна другую эмоций.
- Ты не найдешь этот сладкоголосый лепесток, даже если обойдешь все дамбразское побережье пешком. Тебе нужно не думать, а мчаться и мчаться… в Латраист.
- Латраист?
- Подводный град. Она одна из четырнадцати и в дополнение морской эльф. Дочь любимца Истишии.
- И как я найду ее?
- Тебе нужно будет правильно расслоить и распределить кожу мантии, чтобы ты сросся с ней. Расслоение важный ритуал. У тебя появятся жабра вместо легких. Затем ты приобретешь чувства, которые помогут отыскать Сияющий город тритонов. Просто доверься своему чутью и все получится.
- А дальше?
- Дальше я не могу тебе сказать. Все зависит от твоей настойчивости и желания.
Зэран схватил мантию и бросился вниз по ступенькам под дождь и навстречу неспокойным волнам. Маг тяжело вздохнул и, грациозно поднявшись из кресла, медленно последовал за полудроу. Яркие лавандовые глаза Назоса потемнели и приобрели цвет морской синевы. Взволнованный аристократ неимоверно быстро пронесся через все посты дворцовой стражи. По пятам за ним уверенно следовал маг так, что храбрейшие из постовых порывались задержать заклинателя, пока не встречали успокаивающий жест. Не замысловатый символ останавливал хранителей порядка от совершения необдуманных действий, а знание. Чревато смертью привлекать внимание Хатранского колдуна. Опасность гибели от чар лунного эльфа грозила самой королеве-жрице богини Ловиатар. О могуществе архимага ходили легенды в равной степени, как и слухи о незначительности его силы. Мало кому нравилось, что пост придворного чародея занял эльф из поверхностных собратьев. Однако, спустя десятки лет, никто так и не оспорил место, занимаемое лунным эльфом.
Воин вошел по колено в сапфировую воду. Взгляд ловил отблески света на тревожных волнах залива.
Хатранец стоял молча на берегу. Перья его маски намокли и поникли. Сильный ветер начинающегося шторма трепал потяжелевшую мантию архимага. Время тянулось. Казалось прошла вечность в ожидание. Ночь и темнота. Нависшие черные тучи изливали на землю литры огромных капель. Лившийся свет из бойниц прибрежного замка, не достигая бившихся о побережье вод, рассеивался в потоке, низвергаемом с небес.
Из размышлений о доме, который собирался покинуть Зэран, вывело прикосновение теплых рук, легших ему на плечи. Подобное проявление чувств мог бы себе позволить человек – отец, провожающий сына, или северяне, но никак не верховный волшебник жестоких южных земель.
- Тебя ждет дочь морей, Зэран. Забудь волнения и сомнения... - маг немного помолчал, позволяя словам дойти до сознания полудроу, - Иногда лучше отступить, а не бросаться с головой в омут, но больше не жди от меня помощи. Косность и страх порой лишают нас самых лучших моментов в жизни, когда мы могли бы что-то сделать и не сделали, - глаза хатранца засияли магическим огнем пастельно-голубого цвета от захвативших его воспоминаний. - Как думаешь, если бы древние правители не завоевали Дамбраз, ты стоял бы передо мной? Посмели бы они выстроить храм Паучьей Королеве, если бы испугались гнева жителей поверхности? На земле ничто не ждет тебя, а там, не скованный происхождением, ты можешь сам выстроить свою судьбу.
Аристократ повернулся лицом к чародею. Они оба были почти одного роста. Серебристые волосы колдуна, как ожившие, извивались под потоком воды.
- Зачем ты уговариваешь меня, архимаг? Почему скрашиваешь одиночество?
- Это сложный вопрос, - прозвучал спокойный голос из-за маски. - Такой же, как причины, по которым ты принимаешь мое общество, как равный. Мы не равны, принц. Не в этих землях.
Сказанное задело самолюбие полудроу. Он не был даже наследным принцем. Самое лучшее, что ожидало его это гарнизон в каком-нибудь отдаленном форпосте. Двое старших братьев слишком опасные противники, чтобы изменить положение вещей. Младшие же завистливы и коварны. Касир, а вместе с ним и весь Дамбраз, плохое место для проявления воинской чести.
Волшебник хмыкнул, пронаблюдав за изменениями выражения лица молодого сабельщика по ходу мысли. Призрачный огонь глаз потух.
Зэран ждал продолжения и сложил в нетерпение руки на груди, смотря в другую сторону, а не в лицо серому эльфу.
- Если ты переживаешь, что никогда не увидишь звезд, то у тебя будет возможность их коснуться, - сказал Назос и побрел к замку. В его голосе звучали нотки гнева и, возможно, разочарования. Туман поднялся над водой и скрыл среди молочной пелены фигуру чародея. Ветер донес до слуха гвардейца тихий шепот: «Когда на пиру торжествуют темные боги, то сиди сложа руки».
Неожиданно аристократ ощутил голод. Он был как пустая чаша, которую не согревал ароматный напиток из чайных листьев, как будто его лишили частицы души. Он еще жив и мается подобно неупокоенному призраку.
Кожа ската разгладилась под потоком воды и иногда подрагивала, точно живая. Воин дотронулся до фамильного герба. Лазурь слабо светилась в темноте. Попадавшая на эмблему влага ярко сверкала и, упав каплей в воду, разбивалась брызгами, создавая много маленьких морских фей, сотканных из дождевых капель и голубого сияния. Они плясали по поверхности волн, порхали вокруг полудроу и радостно кружились. В какой-то миг Зэрану почудилось, что морское пространство – это множество танцующих духов. Из видения его вывело воспоминание о выражение глаз хатранского колдуна. Он узрел в них грусть. Прикосновение рук мага продолжало согревать, хотя Назос давно ушел и вероятно грелся у камина в замке.
Феи вокруг напевали невыразимо красивую мелодию. Вот-вот и снова зазвучит призывное пение девы.
«Простое дело поиски в морской пучине, - мелькнула шальная мысль в голове воина».
Он вошел в воду по грудь и накинул сверху кожу ската. Затратило несколько минут, чтобы шкура глубоководного дьявола покрыла тело. Ничто не стягивало, как обещал маг, и Зэран начал задумываться, не шутка ли это. Это было бы в духе кассирского двора. Стоило ему закончить мысль, как полудроу скрутило и оплело. Глаза закрыла влажная кожа, а к телу присасывалось нечто отвратительное. Паника охватила аристократа. Он попытался закричать, но оно проникло в рот. Он понимал, что не дышит. Он не смел двинуться, чтобы убежать. Вода сковывала движения, пресекая попытку бежать на песчаный берег. Тысячи маленьких игл пронзили кожу и воин непроизвольно изогнулся от боли.
В следующее мгновение, открыв глаза, Зэран осознал, что завис в толще воды. Он все еще был рядом с берегом на мелководье. К удивлению не захлебывался и не тонул. Воин взглянул вверх и заметил, как капли стучат по морской поверхности. Над ним было два синих неба, одного из которых он мог коснуться плавником.
Необычно наблюдать, устремив взгляд в зеркальную гладь. Чувствуешь себя на другой стороне зеркала. На другой стороне синевы.
Зэран ощущал себя иным. Он чувствовал тысячи запахов и вкусов, странный привкус «воздуха». Он пил воду и это вызывало в нем непривычные новые чувства, для которых не находилось слов, чтобы полнее их описать. Казалось, в темноэльфийском наречии не существовало названий, которые выражали в полной мере тот многообразный спектр привкусов, звуков, прикосновение мелких рыбешек к коже или обычное касание водных потоков. Ничего знакомого или похожего. Он даже видел иначе. Взгляд охватывал весь простор над головой, дезориентируя не привыкшего к новому телу полудроу.
Свидетельство о публикации №217081800027