Цепь случайных событий Главы 16-18

                Глава шестнадцатая

Очень часто важные события врываются в нашу жизнь с пробуждением. Так случилось и на этот раз. Меня разбудила Лора. Она ворвалась в мою комнату растрепанная, с безумными глазами и размазавшейся косметикой, что указывало на то, что она только что плакала.

- Наташа, только ты можешь меня спасти! – истерично выкрикнула она. – Иначе я окончательно опозорюсь, а он возненавидит меня еще больше.

Кое-как ее успокоив, мне удалось выяснить, что же произошло. На самом деле практически еще ничего не произошло, но она была уже на пределе и могла сорваться в любую минуту. Все собрались в гостиной в ожидании припозднившихся гостей. И вот, появился Иван.

- Я так по нему соскучилась, так стосковалась, - нервно говорила Лора, - что готова была в ту же секунду броситься ему на шею со своими обычными воплями. Меня спас Матюшка, он бегает быстрее. Когда он повис на отце, я подошла к Ксении Николаевне и сказала, что собираюсь пригласить тебя. Она предположила, что ты не захочешь прийти, мол, у тебя не то настроение, но я заверила, что сумею тебя уговорить.

Мне очень не хотелось туда идти, появилось какое-то дурное предчувствие. Если в моей душе еще какой-нибудь шрам появится, она просто разлетится в клочья. Но подруга находилась на грани срыва и оставить ее без поддержки я не могла. Обреченно вздохнув, отправила ее умываться, после чего она под моим руководством  занялась приведением себя в божеский вид. Вскоре она с удовольствием рассматривала себя в зеркале. Серые тени вместо голубых, ресницы лишь слегка подкрашены, а вместо жуткой помады контурный карандаш и светло-персиковый блеск. Волосы, которые она зачем-то сегодня нелепо взбила, я аккуратно расчесала.

- Да я же выгляжу лет на пять моложе и в десять раз соблазнительнее, чем прежде! – радостно воскликнула она.

- И не только это. Ты выглядишь царственно.

- Как?!

- Царственно!

Она благодарно меня обняла.

- А вот духи у тебя резковаты, но тут уж ничего не поделаешь. Перебивать один запах другим – последнее дело.

- Но Ивану всегда нравились эти духи.

- Тем более нужно было их сменить, - проворчала я.

Платье у нее было шикарным, и ворот-щель позволял любоваться роскошными плечами. В общем, внешним видом Лоры я осталась довольна. Зато я напоминала Золушку, но не на балу, а возле печи. Я улеглась спать, не высушив волосы, так что сейчас они чуть ли ни дыбом стояли. Все остальное выглядело не лучше. Но время поджимало. Умывшись, я надела зеленое платье, пару лет назад бывшее у меня праздничным. Фасон у него немного детский – в талию, с узким пояском и пышной юбкой. В нем я выглядела школьницей, но мне было все равно. Волосы я скрутила в пучок на макушке и заколола. Затем немного туши на ресницы, блеск на губы и несколько капель туалетной воды. На сборы ушло не больше пяти минут.
Когда мы вышли из дома, Лора опять ужасно занервничала.

- Да не трясись ты так, - строго произнесла я и пересказала ей содержание пьесы, которую когда-то видела по телевизору.

Женщина много лет встречалась с мужчиной, но он не собирался на ней жениться. Он и без того был женат. Она хотела его бросить, но не получалось, никак не удавалось его разлюбить. Тогда она придумала весьма необычный способ. Она долго выискивала в нем изъяны и, наконец, нашла. У него из ноздри торчал едва заметный тонкий волосок. Теперь при встречах она все внимание уделяла этому волоску, вскоре она уже не видела ничего кроме этого противного волоска. В общем, способ оказался действенным. Все это я сообщила Лоре скороговоркой, чтобы успеть на деле применить литературный пример.

- Лора, пожалуйста, вспомни о недостатках и изъянах Ивана, хотя бы об одном.

- Да нет у него никаких изъянов, - отмахнулась она.

- Так не бывает, - настаивала я. – Хотя бы какой-нибудь неприятный эпизод, который помог бы тебя охладить.

Мы уже дошли до нового дома и остановились у крыльца. Лора задумалась, потом нахмурилась.

- Пожалуй, один эпизод могу вспомнить, - нерешительно произнесла она.

- Отлично. Не пересказывай его, просто назови ключевое слово, которое о нем напомнит. Если тебя начнет заносить, я его произнесу, и на твою голову выльется ушат холодной воды.

Лора опять замолчала, я уж думала, что ответа не дождусь, когда она это слово произнесла.

- Жираф. –  Я едва удержалась от смешка.

Я была так озабочена проблемами подруги, что у меня просто не было времени подумать о том, что саму меня ждет в этом доме. А меня ожидал сюрприз, да не один, а сразу два, и оба неприятные. И это еще мягко сказано. Когда мы вошли в столовую, все уже разместились за столом, оставались только два свободных стула – для Лоры и для меня.

- Скорее присаживайтесь, а то мы уже заждались, - раздался не слишком довольный голос Ксении Николаевны. – Не могли же мы начать торжественный ужин без матери именинника.

- Наташа спала, мне еле удалось ее разбудить, - не моргнув глазом, соврала Лора, а я порадовалась, что она так уверенно держится.

Я же еле смогла выдавить «Здравствуйте», размещаясь на своем стуле, так как еще с порога заметила две пары, которые мне никогда не хотелось бы видеть – Димку с Леной и Гришу с Ликой. Гриша с Ликой выглядели именно парой, а не как люди, случайно оказавшиеся рядом за столом. Так вот, о чем он хотел поговорить, когда приезжал в Артемьевск! Видимо, они разошлись из-за какого-то недоразумения, а потом все разъяснилось, и они помирились. Все эти мысли промелькнули в моей голове в одно мгновение. Тем временем Матюшка, завидев меня, вскочил со стула.

- Наташа, а бабушка сказала, что ты не сможешь прийти!

- Я очень постаралась.

Иван усадил сына на место, чтобы тот не мешал торжественному произнесению первого тоста. Наверное, он специально готовился, так как тост получился и веселым, и интересным, но я слушала вполуха, находясь в каком-то оцепенении. Матюшку усадили между отцом и матерью, я сидела рядом с Лорой, а с другой стороны от меня разместился Виктор,  пришедший на праздник без дамы. После первого же тоста он начал проявлять ко мне интерес, я этому не препятствовала, мне нужно было как-то отвлечься. Димка сидел напротив и не сводил с меня пылающего взора. Придурок! По счастью, Гриша перед глазами не маячил.

Поначалу Виктор поинтересовался, как я оказалась в этом месте и в этой должности. Я кратко рассказала о знакомстве с Тамарой Константиновной, не вдаваясь в более давнее прошлое. Затем перевела разговор на него. Как я уже успела заметить, многие мужчины любят поговорить о себе. Виктор был музыкальным продюсером. Сейчас работал над проектом, который его очень вдохновлял. Он собирался записать Второй концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром в исполнении самых выдающихся музыкантов. Но хотел это сделать с учетом современных требований, когда без видеоряда не обойтись.

- Вы хорошо изучили окрестности? – поинтересовался он.

- Только побережье, и в ту и другую сторону километра по два-три прошла.

- Километрах в пяти-шести отсюда есть удивительное место. Огромный луг спускается прямо к озеру. На лугу можно разместить оркестр. Эта музыка, если вы помните, просто дышит единением с природой. А тут прекрасное озеро, лес, птички поют, трава шелестит. Оператор может покрутиться здесь пару недель, чтобы заснять озеро в разную погоду, а уж остальное – дело режиссеров и монтажеров.

Тем временем тосты следовали один за другим. Вдруг мое левое ухо уловило нечто неправильное. Так и есть. Лора что-то говорила бывшему мужу жалобным и заискивающим тоном. Вот-вот растечется лужей у его ног. Недолго думая, я двинула ее в бок и негромко произнесла: «Жираф». Она вздрогнула и, повернувшись, с недоумением посмотрела на меня. Затем ее лицо сморщилось. Я подумала, что она сейчас заплачет, но она рассмеялась, да так заразительно, что и я не удержалась от смеха. Лора никак не могла успокоиться и привалилась к моему плечу. Присутствующие заинтересовались, чем же вызвано наше веселье.

- Может, и нам расскажете, - обиженно произнес Иван, - нам тоже хочется посмеяться.

- Ни за что, - весело отозвалась уже успокоившаяся Лора. – Это наш маленький женский секрет.

Поскольку взрослые слишком увлеклись своими разговорами, Матюшка заскучал и закапризничал. Андрей решил это исправить и обратился к племяннику с самым серьезным видом.

- Ну что, Матвей, как дела на личном фронте? Влюбился в кого-нибудь? Возраст-то уже солидный.

Матюшка радостно заулыбался и выпалил:

- Да!

Андрей продолжил расспросы.

- Какая она, красивая?

- Да, красивая и добрая. И… она быстро бегает.

Теперь уже все улыбались и с интересом следили за беседой.

- И кто за кем бегает? – продолжал развлекаться Андрей.

- Когда она за мной, когда я за ней, кто кого быстрей догонит.

- Надеюсь, у тебя серьезные намерения? – с преувеличенной строгостью осведомился дядюшка. Матюшка непонимающе уставился на него. – Ну, я имею в виду, ты собираешься на ней жениться?

- Конечно. Мы жених и невеста. Я теперь всю кашу буду съедать, чтобы побыстрее вырасти, а то она большая.

Андрей еле удерживался от смеха.

- Большая?! Сколько же ей лет?

Матюшка подался вперед и выглянул из-за матери.

- Наташа, сколько тебе лет?

Все просто грохнули.

- А у тебя губа не дура, малыш, - отсмеявшись, сказал Виктор. – Сразу видно, настоящий Волков.

Матюшке, видимо, понравилось быть в центре внимания, и он продолжил заинтересовавшую всех тему.

- Наташа мне книжку подарила, сама нарисовала. Там злой волшебник такой страаашный и злющий-презлющий, а мальчик Лэм похож на меня. Мама мне два раза сказку прочитала, только во второй раз я не дослушал, уснул. Мама обещала вечером дочитать.

- Лора мне показала эту книгу, - неожиданно подал голос Николай Степанович. – Я удивлен, почти потрясен. Наташа, где вы учились живописи?

- Нигде. Правда, в детстве два года посещала кружок рисования.

- Мог бы и догадаться. Вы очень самобытны. В прежние времена вас бы отлучили от официального искусства, а теперь это ценится больше всего. Классическое образование, с одной стороны, хорошо, но с другой – слишком много всяких догм вбивается в голову, от которых потом всю жизнь не отделаться.

Я чувствовала себя очень неуютно, мне уделяли слишком много внимания, хотелось побыстрее это прекратить.

- Николай Степанович, мне очень интересно все, что вы говорите. Но ведь сегодня не мой день рождения. Может, мы как-нибудь могли бы побеседовать отдельно?
 
Он улыбнулся.

- Приглашаю вас, милая барышня, после ужина прогуляться по саду.

Я ответно улыбнулась и поблагодарила, а он все не унимался.

- Вы и сами произведение искусства. Встречаются женщины и поярче, но в вас все так соразмерно и гармонично, что глаз не отвести. – Я не знала, куда деваться от смущения.

Ксения Николаевна, привыкшая всем управлять, сегодня почти не принимала участия в общем разговоре, полностью сосредоточившись на своем собеседнике. Отцу Лоры было за семьдесят. Его лицо избороздили глубокие морщины, волосы поседели и поредели, но он выглядел таким надменным, будто все вокруг и мизинца его не стоят. В общем, он мне не понравился. Как бы ни была увлечена собеседником, Ксения Николаевна не могла не отреагировать на высказывание родственника.

- Коля, старый ты греховодник, никак вздумал флиртовать? Не смущай девочку.

- Никакого флирта. Это я говорю как художник, а не как мужчина. Хотя… будь я помоложе…

Все рассмеялись, после чего хозяйка выразила недовольство, что не видела мою книгу.

- Но Наташа только сегодня ее подарила, а вы были заняты, - попыталась оправдаться Лора.

Ксения Николаевна попросила исправить эту оплошность. Вскоре книгу пустили по кругу. Я сидела, как на иголках, прислушиваясь к высказываниям и время от времени отвечая на вопросы. Судя по отзывам, книга всем понравилась. Честно говоря, мне она тоже нравилась. Но себе доверять нельзя. Любой матери свой ребенок кажется самым красивым. Главное, сказка понравилась Матюшке. Вот кто непредвзятый эксперт.

- Мне кажется, что заколдованный лес на обложке  я раньше видел, - вдруг услышала я Гришин голос.

- Наверное, в детстве тебе снились волшебные сны, - мило прощебетала Лика. Мне казалось, что такие женщины любят привлекать к себе внимание, но она держалась на удивление тихо и скромно.

Я знала, на что намекал Гриша. Этот заколдованный лес рождался у него на глазах. Мне стало очень больно. Когда же закончится этот ужин? Казалось, он длится целую вечность, но на самом деле прошло чуть больше часа. Я уж думала, что мои мучения позади, когда Николай Степанович опять подал голос.

- Мне тут предложили выставку устроить в галерее на Пестеля. Я вот и подумал, может, нам стоит объединиться? Контрасты в моде. Зрелость и юность, традиции и новый взгляд. – У меня дыхание перехватило, даже в самых смелых мечтах такого не было. Но мне нечего выставлять! К моему удивлению, Ксения Николаевна поддержала эту идею, но тут Николай Степанович произнес фразу, расставляющую все по своим местам. – Только жаль, что вы не Волкова.

В одну секунду я спустилась с небес на грешную землю.

- Это можно быстро исправить, - беря меня за руку, сказал Виктор.

- Не смешно, - прохрипела я, когда до меня дошел смысл его фразы.

Виктор смотрел на меня, чуть прищурившись, но очень серьезно.

- А я и не смеюсь.

Я вскочила и, сказав, что мне нужно освежиться, быстро покинула столовую, успев услышать, как Ксения Николаевна выговаривала присутствующим за то, что меня смутили. «У девочки такое горе…».  Я уже неплохо ориентировалась в доме, так что вскоре стояла перед зеркалом в туалетной комнате и прикладывала мокрое полотенце к пылающим щекам. Как они меня достали! Немного успокоившись, я приободрилась и несколько мстительно улыбнулась. Может, это даже хорошо, что Николай Степанович устроил мне такую рекламу. Пусть эти предатели, я имела в виду Димку и Гришу, увидят, чего лишились.

На мое возвращение в столовую отреагировали только ближайшие соседи. Лора ободряюще улыбнулась, а Виктор пробормотал, что не хотел меня обидеть.

- Да вы и не обидели. Просто я в последнее время не всегда адекватно реагирую на ситуацию.

Тем временем за столом продолжался разговор, начатый в мое отсутствие. Андрей, взявший на себя роль тамады, теперь допрашивал Лику.

- Как называется модельное агентство, в котором ты работаешь?

- Мода Арт Каприз, - кокетливо улыбнулась она.

- Какое банальное и скучное название, - скривился Андрей. – Помнится, было другое название, хотя и дурацкое, сразу и не выговоришь, но уж точно не банальное и не скучное.

Лика снисходительно улыбнулась и сказала, что первоначально агентство было названо в честь ацтекской богини любви и красоты, правда, ее имя она и впрямь выговорила только со второй попытки. Оно было непривычным славянскому уху, так что я его не запомнила, но в моей голове что-то щелкнуло. Дурацкое название… Ведь Настя именно так охарактеризовала название агентства, где работала! А Лика? Я вспомнила ритуальный зал морга, где прощались с Настей. Красивая высокая брюнетка по имени Лика назвала себя ее лучшей подругой! Лица я не запомнила, только общее впечатление. Брюнетка это не примета, тем более для модели, а ведь остальное сходится! Когда в голове у меня все сложилось, я чуть себя не выдала, но вовремя опомнилась. Слишком много неясного было в обстоятельствах Настиной смерти. Именно всевозможные подозрения вывели меня из апатии после прочтения письма. Потом мысли об этом я сознательно отодвинула в самый дальний угол. Но Судьба, похоже, решила  это изменить.

Я сидела, как на раскаленных углях, едва замечая, как принесли роскошный торт с четырьмя свечками. Мне хотелось остаться одной и обо всем подумать. Тема застольной беседы давно изменилась, но я даже не пыталась во что-то вникать.

- Наташа, я не хотел портить вам настроение, - виновато произнес Виктор.

Сделав над собой некоторое усилие, я приветливо улыбнулась.

- Да вы и не испортили. У меня сейчас других проблем полно.

- Могу предложить свою помощь в их решении.

Еще один помощничек выискался! Как-нибудь обойдусь.

- Спасибо. Пока сама справляюсь.

Услышав смех Лоры, я повернулась в ее сторону. Матюшка по очереди кормил с ложечки родителей своим тортом. Те весело переглядывались и смеялись. Слава Богу, хоть здесь все идет так, как надо.

Я еле дождалась, когда все переберутся в гостиную, надеясь незаметно улизнуть. Мысли о сестре не оставляли ни на минуту. Наверняка Лика могла бы кое-что прояснить. Но не стоит делать резких движений. Прошло больше трех лет после Настиной смерти, так что небольшая отсрочка не имеет значения. Ко мне подошел Иван.

- Наташа, что ты сделала с Лорой? – обвиняющим тоном задал он вопрос.

Я пожала плечами.

- Ничего. Просто мы подружились. Она замечательная женщина, правда, немного зациклилась на тебе. – Заметив, что он обратился ко мне на ты, я тоже решила не выкать. – Но ты не беспокойся, у нее это скоро пройдет, уже проходит. И ты перестанешь шарахаться от нее, как испуганная лошадь.

- А у тебя острый язычок.

- Не без этого, - самодовольно улыбнулась я.

Нас прервал Николай Степанович.

- Ваня, твое время истекло. Эта милая барышня обещала мне прогулку по саду.

Я совсем забыла о своем обещании и даже собиралась незаметно улизнуть, но как же хорошо, что этого не сделала! Я впервые разговаривала с настоящим художником, и это был не пустой треп, а разговор единомышленников. Я читала специальную литературу, но одна беседа с опытным мастером стоила больше груды прочитанных книг. Выяснив, что я ни разу не писала маслом, он предложил провести со мной несколько уроков, за что я с радостью ухватилась.

- Завтра часов в десять Витя за вами заедет и привезет к нам домой, - безапелляционно заявил Николай Степанович.

Мне совсем не хотелось углублять знакомство с очередным ловеласом.

- Да я сама дойду, здесь ведь недалеко, - попыталась я отказаться, - только адрес назовите.

Николай Степанович усмехнулся.

- Вижу, мой сынок вам не приглянулся, но не судите его слишком строго. Ему не хватает тонкости, привык действовать с налета. Но он не хотел вас обидеть или как-то задеть. Это уж точно.

- Я не обижаюсь, - заверила я обеспокоенного отца. – Просто ни к чему все это.

- Понимаю. Трудно пережить такую потерю. Пусть и с опозданием, но приношу вам искреннее соболезнование. Вы сильная, справитесь. - Вот, еще один Волков считает меня сильной. Может, так и есть?

Я не стала вместе с Николаем Степановичем возвращаться в гостиную, мне нужно было хоть немного успокоиться. Столько разнообразных впечатлений! Сегодняшний вечер бил все рекорды по количеству событий в единицу времени. До меня дошло, как я себя обкрадывала, сузив круг общения до минимума. А ведь сколько вокруг интересных людей! Первым на моем пути встретился Димка, потом Лора, в какой-то степени Ксения Николаевна. А ведь это далеко не окончательный список. Сейчас меня переполняли впечатления от общения с Николаем Степановичем. Мамочка, если бы ты была жива, я бы сейчас чувствовала себя самой счастливой! Плевать с высокой колокольни на этих предателей! Моей мечтой с самого детства было стать детским писателем и, похоже, моя мечта может сбыться. У Николая Степановича есть знакомые в каком-то издательстве, и он обещал показать им мою книгу.

Я сидела на удобной скамейке в саду метрах в двадцати от дома. Почти весь участок был заполнен хвойными деревьями, но в саду имелись и лиственные, даже несколько фруктовых. Выбранная мною скамейка утопала в сиреневых кустах. В Артемьевске сирень уже отцвела, но здесь еще вовсю благоухала. Я ощущала, как вместе с запахом сирени в меня вливаются жизненные силы. Мое уединение нарушило появление Лоры. Она кинулась ко мне и порывисто обняла.

- Наташенька, ты настоящая подруга! Не знаю, как тебя благодарить за поддержку! Ваня как-то странно на меня смотрит, мне даже кажется, что он ко мне что-то испытывает!

Я перебила ее восторженную речь.

- Умоляю, не строй иллюзий. Если ты опять кинешься ему в ноги и начнешь признаваться в любви, он от тебя тут же сбежит. Жираф!

Она рассмеялась, но сразу себя оборвала.

- Наташа, я так перед тобой виновата! Я, честно, не знала, что Дима будет здесь. Говорили, будут только родственники. Оказывается, у Андрея сломалась машина, и Дима его подвез. Они оба собирались ехать на годовщину свадьбы их однокурсника, это здесь неподалеку, километрах в пятнадцати. Андрей хотел по пути заглянуть сюда, а к десяти успеть на праздничный фейерверк…

- Лора, не переживай, ничего особенного не произошло. Димка уже давно ушел в прошлое.

- Я так не думаю, - неожиданно заявила Лора. – Смотри, он идет сюда. – Когда я повернула голову, он уже был в нескольких шагах от нас. – Мне остаться с тобой?

- Нет. Не собираюсь от него прятаться. Пусть выскажется в последний раз.

Димка подошел к нам, приветственно кивнул и вопросительно посмотрел на Лору.

- Ухожу-ухожу. Наташа, только не вздумай сбежать, не попрощавшись, - напутствовала меня подруга.

- Не сбегу.

Когда Лора ушла, Димка вперил в меня тяжелый взгляд.
-
 За тобой глаз да глаз нужен. За один вечер два предложения!

- Почему два?

- Первое от Матюшки, второе от Виктора.

- Первое мне понравилось значительно больше.

- Я так и подумал.

- Ты нашел меня, чтобы поговорить о моей популярности?

- Нет, о другом, но не знаю, как начать.

- Начни с самого начала.

- Я негодяй.

- Знаю.

- Но я люблю тебя. Действительно, люблю.

- Слышала.

- Я все время думаю о тебе.

- Преувеличение.

- Но ведь ты ко мне тоже что-то испытываешь.

- Заблуждение.

- А как же эпизод на кладбище?

- Ты застал меня врасплох.

- И только?

- И только.

- Наташа, это же не разговор, а какая-то пикировка!

- А на что ты рассчитывал? Дима, хватит переливать из пустого в порожнее. Если ты хотел сказать что-то конкретное, говори, и разойдемся миром.

Я смотрела на его красивое взволнованное лицо, и до меня вдруг дошло, что ничего кроме жалости к нему не испытываю. Бедняга, так мучается, так колеблется… как бы и тут не упустить, и там не прогадать. И ведь не врет! Сейчас он говорит о том, что в данную минуту испытывает. Но, что он почувствует в следующую минуту и, главное, как поступит, наверное, и сам не знает.

- Наташа, у меня сейчас такие обстоятельства, - тем временем говорил он, - что я не могу поступать так, как мне хочется. Но если ты скажешь, что мы будем вместе, я пошлю эти обстоятельства к черту! Я не могу без тебя!

Опять этот пафос, за которым ничего не стоит, устало подумала я, решив на этот раз не отделываться односложным ответом, а объяснить все более подробно.

- Дима, ты заблуждаешься. Ты прекрасно можешь без меня обходиться, что не раз доказывал. У тебя просто какая-то мания. Стоит тебе меня увидеть, как ты слетаешь с катушек. Ты вот тут потребовал от меня чего-то вроде гарантии. Если я тебе ее дам, ты, мол, наплюешь на обстоятельства, которые, как я понимаю, связаны с Леной. Ты хоть сам-то понял, что сказал? Твои метания до добра не доведут. Лене может это надоесть.

- Наташа…, - простонал он.

- Не перебивай. Сейчас закончу. Так вот, я могу дать тебе гарантию, что мы никогда не будем вместе. У меня все перегорело, и незачем ворошить остывший пепел. – Он так недоверчиво на меня посмотрел, что для усиления впечатления я добавила еще одну фразу: - И вообще, я полюбила другого мужчину.  -  При этих словах передо мной на мгновение почему-то промелькнули синие глаза. На самом деле я ни в кого не влюблена. Ведь так?
 
Во время всего разговора Димка стоял напротив, чуть склонившись, чтобы видеть мои глаза, так как я сидела на скамейке. Услышав о другом мужчине, он отшатнулся.

- Это правда?

- Да, - не моргнув глазом, ответила я, - так что действуй сообразно своим обстоятельствам, а обо мне забудь. Я не держу на тебя зла.

- Ты жестокая, - резко бросил он и, развернувшись, быстро пошел в сторону дома.

Сцена была неприятной, но я неожиданно почувствовала облегчение и выдохнула:

- Слава Богу!

Вдруг передо мной, как чертик из табакерки, появился Гриша. По спине проскакали предательские мурашки. Это от неожиданности, тут же успокоила я себя.

- Вот как ты расправляешься с надоевшими поклонниками! - обвиняющим тоном произнес он.

- Как?

- Безжалостно!

- Да? А мне кажется, я поступила гуманно, лишив его иллюзий. – Я уже полностью пришла в себя, и мне его заступничество не понравилось. – Гриша, а ты что здесь делаешь? Я и не знала, что у меня сегодня прием по личным вопросам.

Он усмехнулся.

- Хотел поговорить, сказать то, что собирался сказать еще в Артемьевске. Но сначала ответь, ты действительно в кого-то влюбилась?

Я пожала плечами.

- Не имеет значения. Главное, Димка поверил и теперь, надеюсь, оставит меня в покое.

Наши взгляды встретились, и я опять увидела в его глазах боль. Мне стало не по себе. Я догадывалась, о чем он собирался мне сообщить, но не хотела облегчать его задачу, поэтому молчала.

- Лика беременна. – Его слова просто оглушили меня. – Мы расстались примерно за месяц до нашего с тобой знакомства. Тогда об этом было неизвестно.

- Вот как, - тихо прошелестела я. – Поздравляю. И когда же зазвонят свадебные колокола?

- Не знаю! Я пока к этому не готов. Но в любом случае собираюсь опекать ее во время беременности, а после родов заботиться о ней и о ребенке.

- Правильно. Так и должно быть.

Я практически не знала этого человека, он мне чужой. Тогда почему так больно? Он был очень наблюдательным и чутким, так что заметил мое состояние. До этого он стоял на Димкином месте, а теперь опустился на скамью и взял меня за руки.

- Наташа, все было бы по-другому, если бы не обстоятельства…

Я очнулась.

- Обстоятельства? - зловеще прошептала я и вскочила.

Гриша пробормотал, что не хотел употреблять это слово, так как слышал наш разговор с Димкой. Но меня было уже не остановить.

- Обстоятельства! У всех обстоятельства! – бушевала я. – Только у меня никаких обстоятельств не было. Подумаешь, мама умерла. Подумаешь, я осталась одна на всем белом свете. ОДНА! Ты никогда этого не поймешь. У вас тут целый клан, а у меня даже какой-нибудь завалященькой троюродной тетушки нет. НИКОГО! ОДНА! Я девять дней тихо умирала… Но какое это имеет значение?!

Запал неожиданно угас, и я ужаснулась своему поведению.

- Гриша, прости, - виновато пробормотала я. – Я не собиралась вываливать на тебя все это. Ты мне ничего не должен.

- Должен, - хмуро возразил он. – Ты для меня очень важна.

Да неужели? Если бы я была для него важна, он не бросил бы меня в столь тяжелый период. «Если понадобится помощь, тут же звони!» Да мне нужна была эта помощь постоянно. ПОСТОЯННО! Конечно, он должен заботиться о будущем ребенке и его матери, но в наш век совсем необязательно связывать с ней свою жизнь. Но он именно это собирается сделать, или уже сделал, пусть пока и неофициально. Значит, испытывает к ней какие-то чувства. И еще. Если я для него так важна, то мог хотя бы сегодня избавить меня от стресса. Я вернулась сюда две недели назад, вполне достаточно времени для того, чтобы объясниться – лично или по телефону. Я тряхнула головой, отбрасывая так до конца и не оформившиеся, но такие прекрасные мечты.

- Спасибо, что все рассказал, хотя и не обязан был этого делать, ведь между нами ничего не было.

- Было.

- Нет, не было, - уверенно заявила я. – Возможно, что-то начиналось, но поскольку так и не началось, то и говорить не о чем. Думаю, нам лучше вернуться в гостиную по отдельности.

Я направилась в сторону дома, изо всех сил стараясь держаться прямо. Нет, я не сбегу, выдержу этот день до конца, что бы еще он мне ни уготовил.

- Помни, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, - сказал он мне в спину.

Я обернулась. Надо же, какое благородство!

- Если мне понадобится помощь, я обращусь в Красный Крест, - равнодушно бросила я. – Но все равно спасибо.

Народу в гостиной заметно убавилось. Андрей с Димкой и девушками уже уехали, Иван с Матюшкой тоже отсутствовали. Оставшиеся разбились на группы, удобно устроившись на диванах и в креслах. Лора общалась с Ксенией Николаевной и отцом, Виктор с родителями, только Лика одиноко перелистывала журнал. Я машинально отметила, что ее, похоже, пока в семью не приняли. Гриша не стал ничего выжидать и почти сразу вслед за мной вошел в гостиную. Лика тут же подскочила и положила руку ему на плечо, он ее не сбросил, а что-то тихо сказал. Мое присутствие тоже заметили, так как вскоре Виктор оказался рядом.

- Наташа, я завтра в десять заеду. Советую одеться по-походному – джинсы, куртка, кроссовки.

- Неужели Николай Степанович собирается проводить занятия на улице?

- Нет, занятия состоятся в студии. Но ведь они рано или поздно закончатся, и я собираюсь пригласить вас на прогулку по озеру. Я уже созвонился с приятелем, он обещал одолжить мне катер. Хочу показать вам тот луг, с озера вид просто потрясающий.

Я уже хотела привычно отказаться от предложения, когда заметила, как неподалеку от нас Гриша с Ликой о чем-то оживленно беседуют. Ну, и пусть. Я тоже не собираюсь сидеть букой в своем углу. Как можно приветливее улыбнувшись Виктору, я сказала, что прогулка наверняка окажется интересной. Затем подошли его родители, мы обменялись нескольким фразами относительно завтрашнего дня, после чего они отправились прощаться с хозяйкой.

- Мне тоже пора домой, - объявила я.

- Я вас провожу, - тут же откликнулся Виктор.

- Ну уж нет, эта честь достанется мне, - улыбнулась подошедшая Лора.

В завершение вечера Ксения Николаевна познакомила меня со своим почетным гостем. Семен Григорьевич при ближайшем рассмотрении, особенно после адресованной мне обаятельной улыбки, уже не казался таким отвратительным. Лора подхватила меня под руку и, проходя мимо ненавистной парочки, я, собрав воедино остатки сил, приветливо им кивнула. Гриша ответил небрежным кивком, а Лика злорадной ухмылкой. Та еще змея.

Когда мы вышли на дорогу к старому дому, Лора остановилась и внимательно вгляделась в мое лицо.

- Наташа, как прошла встреча с Димой?

- Нормально. Больше он не будет меня беспокоить.

- Ты действительно хотела именно этого?

- Можешь не сомневаться.

- Почему же ты грустная?

- Устала. Слишком много разных впечатлений.

- Еще бы. Николай Степанович весь вечер пел тебе дифирамбы.

Я тяжело вздохнула. Меня всегда напрягало повышенное внимание. Лора это поняла и резко сменила тему.

- Я сейчас тебе такое расскажу, закачаешься! Помнишь, я говорила, что Гриша вряд ли когда-нибудь женится? Так вот, он вляпался по уши. Лика беременна!

- Да? – вяло удивилась я. – А ты откуда знаешь?

- Ксения Николаевна сказала. Она всегда говорила, что мечтает о том, чтобы младший сын женился и обзавелся детьми. Однако теперь довольной не выглядит.

- Но почему?

Сейчас Лика работает менеджером в модельном агентстве, но раньше была моделью, пояснила Лора, а Ксения Николаевна считает всех моделей шлюхами. Но это еще не все. Несколько лет назад Лика встречалась с Виктором, а такую преемственность старая дама не приветствует. Но, как бы то ни было, внук или внучка на подходе, так что остается только смириться. 

- Да, - вдруг озаботилась Лора, - я заметила, что Виктор вокруг тебя круги выписывает. Ты не поддавайся. Он такой же, как Гришка. Тоже привлекательный, при деньгах, язык хорошо подвешен.

- С его стороны мне ничего не грозит, - заверила я. – Мне сейчас вообще не до того. Да и ловеласов я не люблю.

- Ну-ну, - недоверчиво протянула Лора.

Я не стала продолжать эту тему, и она заговорила о своем. Весь вечер прошел замечательно! Они с Ваней не просто общались, а улыбались друг другу! Матюшка счастлив! Может, у них все начнется сначала! Я устало вздохнула.

- Лора, не расслабляйся и не путай нормальные человеческие отношения с чем-то другим. Жираф! Жираф! Жираф!

Она невесело рассмеялась.

- Постараюсь не расслабляться.

Позднее, лежа в постели, я горько рыдала. Все события сегодняшнего дня затмили Гришины новости.

- Мамочка, прости меня, - шептала я в подушку, - что расстраиваюсь из-за какого-то чужого человека, когда у меня есть более веские причины для расстройства. Но как же мне плохо! И как же мне тебя не хватает!


                Глава семнадцатая

Следующий день, несмотря на обилие впечатлений, прошел, как в тумане. Сказывалась бессонная ночь после наполненного переживаниями вечера. Однако за свою не слишком долгую жизнь мне пришлось освоить умение владеть собой, так что удавалось адекватно на все реагировать.
 
Дом Николая Степановича оказался большим, но немного несуразным. В течение многих лет к нему что-то пристраивали, и он расползся по участку бесформенной массой. Однако за ним следили, так что он выглядел ухоженным. Мастерская, просторная и светлая, располагалась на втором этаже. Южная и западная стены почти сплошь состояли из окон, у других примостились стеллажи, шкафы и еще кое-какая мебель. Я представляла обитель художника как хаотичное нагромождение всевозможных предметов, но здесь царил почти идеальный порядок. Середина комнаты оставалась свободной, если не считать двух стоящих рядом мольбертов. Именно там и прошел мой первый урок. Какая-то часть меня продолжала страдать, зато другая самозабвенно внимала словам мастера. Я и не заметила, как пролетели три часа.

Наше уединение нарушило появление Нины Васильевны, жены художника. Эта симпатичная женщина была намного моложе мужа. В ней не было утонченности Ксении Николаевны, зато чувствовалась теплота, от нее будто веяло домашним уютом. Она пригласила нас на обед. Мы разместились за обеденным столом в чистой уютной кухне сначала втроем, затем к нам присоединился Виктор. Оказывается, все это время он приводил катер в порядок, так как его приятель после последней прогулки сделать это не удосужился. Застольная беседа была благожелательной и необременительной. Чувствовалось, что между членами семьи очень близкие отношения. В этой атмосфере я постепенно оттаивала. Здесь не было чопорности, присущей дому Ксении Николаевны, и никакой прислуги. Я даже поинтересовалась, как Нина Васильевна справляется с ведением хозяйства в таком большом доме.

- Пока справляюсь, - улыбнулась она, - а для генеральных уборок приглашаю помощниц.

Прогулка по озеру тоже мне понравилась, даже то и дело начинавший моросить дождик не испортил впечатления. Виктор вел себя очень предупредительно, но чисто по-дружески, не пытаясь флиртовать, что тоже мне нравилось. Признаться, первое впечатление о нем было не очень благоприятным, но постепенно оно рассеивалось. Я и не заметила, как мы перешли на ты. Когда оказались напротив того самого луга, я по достоинству оценила его выбор. Место выглядело величественным и первозданным. Виктор с воодушевлением рассказывал о своем замысле – какому музыкальному фрагменту какой видеоряд сопоставить. Я плохо знала классическую музыку, а о Втором концерте Рахманинова даже смутного представления не имела и решила это в ближайшее время исправить.

Нина Васильевна приготовила для нас корзинку с едой и, когда, надев капюшоны, мы разместились на берегу, я с удовольствием посмотрела на своего спутника. Его глаза отливали синевой, но их, скорее, можно было назвать голубыми, а не синими, в отличие от глаз его отца и Гриши. Что-то кольнуло в груди, но я тряхнула головой и отогнала мысли о «предателе».

- Наташа, с тобой все в порядке? – неожиданно спросил Виктор. – Ты как будто отсутствуешь.

Я рассмеялась.

- Только частично. Со мной и раньше иногда такое случалось, а теперь усугубилось. Думаю, скоро пройдет.

- Понимаю, - мягко произнес он и взял меня за руку. Я ничего не почувствовала – ни отвращения, ни мурашек.

Он проводил меня до дома и на прощание чмокнул в щеку.

- Предлагаю в следующие выходные повторить прогулку. – Я кивнула.

- А почему бы и нет? – подумала я, осознав, что в моей жизни появился еще один интересный человек. А ведь могла бы так и прожить всю жизнь в своей норке, если бы цепь случайных событий не привела меня в поместье госпожи Волковой.

С понедельника жизнь вошла в прежнее русло, правда, с некоторыми изменениями. Погода испортилась, и утром вместо пляжа мы втроем отправлялись на прогулку в лес. Лора пребывала в эйфории, Иван обещал приехать в следующие выходные, и мне приходилось время от времени ее приземлять. Матюшка радостно носился по лесу, выискивая неведомые сокровища. Грибов пока не было, но появилась черника, так что мы возвращались с прогулки с синими ртами и детскими ведерками, наполненными ягодами. Затем начиналась обычная рутина. Я по-прежнему отказывалась от совместных ужинов, мне было необходимо личное время и личное пространство.

К среде я полностью отошла от субботних потрясений и смогла думать о чем-то еще, кроме того, какая я несчастная и какие все предатели. Впервые не стала отодвигать в сторону мысли о странной смерти сестры. Рано или поздно с этой проблемой придется разбираться. Настя не зря боялась, что я прочитаю ее письмо. И я не просто так после первой бурной реакции не торопилась вникать во все подробности. Сестра действительно меня разочаровала. Конечно, я продолжала ее любить и не забыла, каким важным человеком она для меня была, и ее любовь ко мне много значит, но… Возможно, я была слишком наивной, но я действительно до конца не осознавала, какую жизнь она вела. Считала ее не слишком успешной моделью, которой к тому же и в личной жизни не очень везет – в общем, кем-то вроде Танюхи. В последние годы она приезжала к нам одна, без всяких приятелей. Я это объясняла ее сдержанностью и уважительным отношением к условностям. Как бы не так.

Она была праздной и алчной. Не задумывалась, откуда берутся деньги на ее красивую жизнь, а когда источник иссяк, столь же грязными методами хотела вернуть прежнее благосостояние. Наверное, я и впрямь безжалостная и не умею прощать, к тому же, бескомпромиссная. Не самые лучшие характеристики. Но что делать, если именно так я чувствую? А вот мама понимала старшую дочь и сочувствовала ей. Неужели я каменный истукан? Нет, я не каменная. Я вспомнила, как убивалась после Настиной смерти. Боль от ее потери сопоставима только с болью от потери мамы. В моем сердце на том месте, которое занимала сестра, до сих пор зияет огромная дыра, и никакое разочарование этого не изменит, но…
Но как бы то ни было, она не заслуживала смерти. Если ей помогли досрочно отправиться на тот свет, то это необходимо выяснить, а виновников наказать. А раз так – нужно очень тщательно проанализировать новую информацию.

Начну с той, что появилась в субботу. Скорее всего, Лика была Настиной подругой и, возможно, они работали в одном агентстве. Я включила свой ноутбук и нашла имя ацтекской богини любви – Шочикецаль. Чем же именно эта богиня привлекла к себе внимание владельцев агентства? Я быстро просмотрела список ее обязанностей и негромко рассмеялась, заметив, что наряду со многими весьма уважаемыми занятиями Шочикецаль покровительствовала проституткам. Неужели под вывеской модельного агентства скрывался бордель? Скорее всего, именно на это и намекала Настя в своем письме. Конечно, разоблачение грозило владельцам не просто скандалом, но и уголовным преследованием. Перед такой угрозой они могли решиться и на преступление.

Мне стало не по себе. Куда же Настя вляпалась? И куда собираюсь вляпаться я? Жаль, что ключ от сейфа пропал. Наверное, после Настиной смерти мама с перепугу его выбросила. Я вышла на балкон, чтобы немного успокоиться. Может, и мне не стоит копаться в этом дерьме? Но меня было уже не остановить. Вернувшись в комнату, я взяла листок бумаги и карандаш и, машинально набрасывая изображение женской головки с двумя пучками перьев в волосах, продолжила свои размышления.

Из Настиного письма следовало, что «Р» являлся владельцем агентства. Тогда какое отношение имел к агентству ОН? Ведь она собиралась шантажировать обоих. Значит, ОН был совладельцем! Что еще она о них писала? Я достала письмо и нашла нужный фрагмент. «У них та еще семейка. Просто стая хищников, и фамилия
подходящая».

Меня прошиб холодный пот. Хищники… фамилия подходящая… Волковы! Все сходится! «Р» - это Виктор. Его партнером, по словам Лоры, был Гриша. Значит Гриша, – это ОН!  От ужаса у меня все внутри заледенело. Я чуть не влюбилась в любовника своей сестры! Моторами он занимается! Как же! Он сутенер! Чтобы меня не стошнило, как уже случалось, я выбежала на балкон. Немного помогло, но я не могла оставаться на месте. Накинув куртку, спустилась на первый этаж и постучала в Надину дверь. Та смотрела телевизор.

- Надя, дай мне пожалуйста ключ от входной двери, - кое-как справляясь с трясущимися губами, попросила я. - Хочу прогуляться, не знаю, когда вернусь.

- Одна?!

- Одна.

- Но ведь уже поздно.

- Не волнуйся, у меня есть газовый баллончик.

На самом деле у меня никогда ничего подобного не было, но слова вырвались сами собой. Надя дала мне ключ, и я отправилась на берег. Быстрая ходьба на свежем воздухе постепенно меня успокоила. Что же делать? Сбежать, не попытавшись узнать, что случилось с сестрой? Во всяком случае, в полицию идти не с чем. Нет ничего кроме моих догадок и Настиного письма, в котором не названо ни одного имени. Этого явно недостаточно. К тому же я еще не завершила работу для Ксении Николаевны, а пока этой работе и конца не видно, да еще бесценные занятия с Николаем Степановичем. Как в жизни все переплетено – соображения, обстоятельства, интересы. А если я останусь… Гриша вряд ли станет искать со мной встреч, но как быть с Виктором? Он, похоже, испытывает ко мне интерес, а мне в его сторону теперь и смотреть противно. Два красавчика-сутенера вовлекают женщин в свои грязные игры. Мерзость!

Я гуляла около трех часов и, вернувшись полностью обессиленной и опустошенной, бросилась на кровать. Наутро отказалась от прогулки, сославшись на головную боль – самый распространенный способ от чего-нибудь увильнуть. На самом деле ничего у меня не болело, зато я ощущала какое-то необычное состояние. Я сосредотачивалась. Мне предстояло принять очень важное решение, которое может повлиять на всю мою дальнейшую жизнь. Во время беседы с Ксенией Николаевной мне удавалось удерживать нить беседы, но за обедом это стало сложнее. Большей частью я отмалчивалась.

- Наташа, если вы себя плохо чувствуете, - не выдержала хозяйка, - то сегодня не занимайтесь расшифровкой, а завтра вообще можно устроить выходной.

- Спасибо. Я справлюсь.

Ксения Николаевна не выдержала.

- Никто и не сомневается, что вы справитесь! Но хватит строить из себя железную леди, так можно и сломаться. В общем, решено. Завтра я собираюсь отдохнуть, так что наша беседа отменяется.

Я благодарно улыбнулась.

- Еще раз спасибо. Я тоже отдохну.

К вечеру четверга я приняла окончательное решение. Я остаюсь, и буду продолжать расследование, чем бы мне это ни грозило. Если я этого не сделаю, то потом всю жизнь буду сожалеть. Говорят, лучше сожалеть о сделанном, чем о несделанном. В пятницу, за исключением утренней прогулки, обеда и беседы с Лорой, во время которой я в очередной раз промывала ей мозги перед встречей с Иваном, я строила план расследования.

Сначала сбор информации. Первым делом я попыталась найти в интернете сведения о модельном агентстве «Шочикецаль». Там не оказалось ни одной ссылки. Агентство то ли ликвидировали, то ли переименовали. Тупик. Значит, остаются Волковы. Как к ним подступиться, кому какой вопрос можно задать, чтобы не вызвать подозрений? Вообще, нужно поменьше распространяться о себе. Лика не опознала во мне Настину сестру, что неудивительно, ведь тогда я выглядела совсем иначе. Хорошо бы так и впредь оставалось. Если она как-то замешана в тех гнусных делах, то может насторожиться. Я никому о своей сестре не рассказывала, так что с этой стороны сложностей быть не должно. Еще мне нужно было должным образом настроиться на встречу с Виктором.

В субботу в десять часов утра он за мной заехал, что совсем не было лишним. С самого утра шел сильный дождь, то и дело переходящий в ливень. Я держалась с ним вполне доброжелательно, но несколько отстраненно, что стоило мне больших усилий. Он этого то ли не заметил, то ли просто не захотел осложнять ситуацию, так что никак не отреагировал. В доме меня встретили очень радушно, я даже на мгновение устыдилась своих планов. Каким ударом окажется для родителей, если они узнают, чем занимается их сыночек! Они им гордятся, в частности и тем, что он успешен. Когда в прошлый раз я намекнула, что могу сама купить необходимые для наших занятий материалы, Николай Степанович даже обиделся.

- Я не нищий. Пусть я не из когорты великих, но мои картины пока покупают. По счастью, еще остались любители классической живописи, да и мой агент не промах.

А в случае чего, сынок не даст с голоду умереть.
Да, непростое дело я затеяла. Конечно, неплохо бы прикрыть их мерзкую лавочку, но мною двигала отнюдь не абстрактная ненависть к неблаговидным делам. Мне необходимо выяснить, что произошло с моей сестрой – она ушла из жизни по своей воле или ее отравили? Возможно, я общаюсь с ее убийцами.

Поскольку дождь не прекращался, о прогулке не могло быть и речи, так что после обеда меня уговорили поиграть в лото. Прежде мне не доводилось играть в эту игру, но правила были очень простыми, так что никаких затруднений не возникло. Деревянные бочонки с числами и потускневшие карточки казались антикварными, а такой способ времяпровождения архаичным, но до чего же приятно, особенно в плохую погоду, проводить время за таким незамысловатым занятием в легкой беседе. 

Виктор довез меня до дома и на прощанье опять поцеловал в щеку. Приручает, усмехнулась я про себя, только ничего у него не выйдет, однако пока он держится в дружеских рамках, я ничего предпринимать не собиралась. Мне предстояло задать ему еще много вопросов, ответы на которые хотелось бы получить.

- Прогноз и на следующую неделю такой же, - печально произнес он, - но будем надеяться на лучшее. К сожалению, завтра у меня две важные встречи, так что до следующей субботы не увидимся. К тому времени я придумаю, чем заняться. Хорошо?

Я кивнула. Пока Виктор был моим единственным источником информации, так что в общении с ним я была кровно заинтересована. Но сумею ли я обвести его вокруг пальца?

Следующая неделя была ничем не примечательной. Мне по-прежнему приходилось спускать Лору с небес на землю. Она была слишком воодушевлена прошедшими выходными. Несмотря на плохую погоду, они выбирали время между дождями, чтобы прогуляться с сыном. В остальное время играли во всевозможные игры. Матюшка пребывал на вершине блаженства. Иван хорошо разбирался в компьютерных играх, к чему приобщил и ее, и ребенка. Уехал в воскресенье только после того, как они совместными усилиями уложили Матюшку спать. На прощанье даже хотел поцеловать бывшую жену, но та увернулась.

- Я тобой горжусь! – с чувством произнесла я.

- Просто я боялась, что не удержусь и наброшусь на него, - рассмеялась Лора.

- Значит, тем более правильно поступила. Пока не можешь владеть собой, лучше избегать любых контактов, даже самых невинных. Чем дольше ты продержишься, тем больше шанс, что что-то может получиться.

Я, полная неудачница в личной жизни, с авторитетным видом давала советы взрослой разведенной женщине, к тому же, имевшей в прошлом два серьезных романа. И ведь мои советы ей помогали!

Хотя повествование еще не было окончено (мы остановились где-то в середине восьмидесятых), Ксения Николаевна предложила заняться отбором фотографий. Семейный архив был просто огромным. В альбомах фотографии располагались в хронологической последовательности, но большинство хранилось в бумажных пакетах, и там особого порядка не было. Так мне удалось увидеть Гришу в разных возрастах. Он был очаровательным малышом, потом красивым мальчиком и юношей. Особенно меня поразила одна фотография. На ней он был в обтягивающих кожаных брюках и расстегнутой рубашке. На голове бандана, в ухе серьга, в руках гитара. Я подумала, что, имея такую внешность, ему совсем необязательно было петь, мог бы просто постоять на сцене, а поклонницы все равно ломились бы на его концерты.

Отбор фотографий – очень трудоемкая работа, так что за отведенные два часа мы почти ничего не успели.

- Может, стоит подключить Лору? – спросила Ксения Николаевна.

- Было бы неплохо, если только она не против.

- Я поговорю с ней, пусть займутся этим на пару с Матюшкой.

Никаких новых мыслей насчет расследования в голову не приходило, что меня ужасно нервировало. Я отбросила все лирические переживания и теперь хотела действовать. Но как?! Модельное агентство я не нашла, остаются только три человека, о которых мне известно, что они были причастны к жизни, а может, и к смерти сестры. Вот расспросить бы их обо всем подробно, разумеется, не напрямую. Но к Грише теперь не подступиться, он будет за версту меня обходить. Зря я упомянула Красный Крест, но ведь тогда я ни о каком расследовании не думала, и его ни в чем не подозревала. К Лике у меня и вовсе никаких подходов нет. Остается только Виктор, нужно как следует продумать вопросы, которые можно будет ему задать, как бы невзначай.

В общем, к субботе я так истомилась от бесплодных мыслей, что встретила Виктора, как родного. Увидев мою улыбку, он в ответ осветился такой радостью, что я сразу посерьезнела. Каким бы негодяем и проходимцем он ни был, я не хотела давать ему ложных надежд. К тому же, это может осложнить наши отношения. Но сделанного не воротишь. Как бы потом я ни хмурила брови, на Виктора это большого впечатления не производило. Он прекрасно понимал, что первая непосредственная реакция самая верная. Только вот об истинных причинах той реакции не догадывался.

В доме его родителей меня встретили еще приветливее, чем в прошлый раз, и я все больше привязывалась к дружной супружеской паре. Это было бы прекрасно, если бы я не вынашивала тайных планов, которые рикошетом могут ударить и по этим радушным старикам. Честнее было бы прекратить с ними всякое общение, но я не могла отказаться от уроков живописи. Сегодня наше занятие было посвящено получению правильного цвета. Николай Степанович брал какой-нибудь предмет и показывал, как с помощью смешения красок добиться полного соответствия образцу. К концу урока мне это уже неплохо удавалось. Потом был обед, за которым все вели себя так, будто я была членом семьи. Я все больше запутывалась в этих ласковых сетях.

После обеда Виктор повез меня осматривать окрестности. Здесь не было ярких красок, но озёра, речки, некоторые с бурными порогами – и всё это в обрамлении зеленых лесов, производило потрясающее впечатление. Красота ведь бывает разной. Было пасмурно, но не дождливо, так что мы часто выбирались из машины и прогуливались, переговариваясь о всяких пустяках. Мне никак не удавалось задать ни одного нужного вопроса, все было не к месту. Только к вечеру, когда мы сидели за ужином в придорожном ресторане, в какой-то мере это удалось. Ресторан назывался «Охотник», и в его меню были всевозможные блюда из дичи. Я заказала котлету из лося, фаршированную белыми грибами, Виктор – стейк из косули. Ничего подобного я прежде не пробовала, да и в таких заведениях бывать не приходилось. Поначалу это меня отвлекло, но когда в ожидании основного блюда мы приступили к закускам, я смогла повернуть разговор в нужное русло. Спросила, как он стал музыкальным продюсером.

- Наверное, ты заметила, что у нас творческая семья, - усмехнулся Виктор. – Дед был известным художником, бабушка была чрезвычайно одарена музыкально, хотя профессионально этим и не занималась. Свои таланты они передали детям. Старший сын стал композитором, младший художником. С внуками все получилось не так удачно, хотя нас с детства учили музыке и основам изобразительного искусства. Только Гришка на какое-то время стал музыкантом, но эта деятельность никогда полностью его не поглощала. Может, и зря, ведь он был очень успешен. Вряд ли достигнет таких высот в бизнесе, которым сейчас занимается.

- Ты лучше о себе расскажи, - перебила я.

- А что тут рассказывать? У меня никаких талантов не обнаружилось, хотя музыку очень люблю и неплохо разбираюсь в живописи. Вот и нашел себе применение. Получил специальность продюсера в театральном ВУЗе. С тех пор и занимаюсь то одним, то другим.

- А можно подробнее? – улыбнулась я. Мне было необходимо, чтобы он сам упомянул о модельном агентстве, тогда мои последующие вопросы не вызовут подозрений.

Мой интерес энтузиазма у него не вызвал, но он все-таки кое-что рассказал. Поначалу занимался организацией всяких корпоративных мероприятий. Работа не слишком престижная, зато прибыльная. Несколько раз организовывал конкурсы красоты местного значения. Я понимающе улыбнулась. Ему это не понравилось.

- Нечего ухмыляться! Большинство этих красоток слова доброго не стоят. Готовы на все, лишь бы оказаться на журнальной обложке или денег по-легкому срубить.

Он замолчал, и я постаралась побыстрее вернуть его к прежней теме, если еще не поздно.

- А разве в обязанности устроителя конкурса входит дальнейшая раскрутка этих красавиц?

- Нет. Этим занимаются различные агентства, - сквозь зубы процедил он.

Я уже поняла, что он не хочет развивать эту тему, но делала вид, что ничего не замечаю. Если сейчас разговор оборвется, то к нему будет непросто вернуться.

- Лора упоминала, что ты владеешь модельным агентством, - небрежно произнесла я.

Он смерил меня хмурым взглядом.

- Ты очень дотошная.

Я в очередной раз приложилась к бокалу с красным вином, чтобы выиграть время. У меня внутри все дрожало, но вряд ли внешне было заметно. Я лишь пожала плечами.

- Прости, если тебе неприятны мои вопросы, хотя и не понимаю, почему. Я ведь летописец вашего рода, так что привыкла задавать любые вопросы. По два часа в день только этим и занимаюсь во время наших бесед с Ксенией Николаевной. Но меня не  следует опасаться, я ведь дала подписку о неразглашении информации.

Виктор заметно расслабился.

- Неужели в этой летописи есть упоминание обо мне?

- А как же! Ты же Волков. Правда, пока мы остановились в середине восьмидесятых. Ты тогда под стол пешком ходил, но сам факт твоего появления на свет отмечен. Мы до тебя еще доберемся, все основные вехи твоего жизненного пути будут подробно описаны. Я составляю генеалогическое древо вашего рода, там есть и твоя веточка.

Он рассмеялся.

- Пора бы моей веточке распушиться.

- Рано или поздно это произойдет.

Выдерживая паузу, я опять приложилась к бокалу, хотя Виктор лишь в самом начале едва пригубил свое вино, так как был за рулем. Настаивать на продолжении разговора об агентстве было бессмысленно и небезопасно, а сам он вряд ли вернется к этой теме. Однако я ошиблась.

- Сведения Лоры устарели. Одно время я действительно владел модельным агентством, но это в прошлом.

- Но почему?!

Он передернул плечами.

- Это снаружи модельный бизнес выглядит таким привлекательным, но внутри слишком много грязи. Если же ты захочешь остаться чистеньким, то быстро вылетишь в трубу. Пришлось выбирать. Теперь занимаюсь исключительно благородными проектами. Баснословных барышей это не приносит, но на жизнь хватает, причем, на весьма обеспеченную жизнь. – И он со значением посмотрел на меня.

Потом разговор стал более легким, но малоинформативным. Прощаясь у старого дома, Виктор опять поцеловал меня в щеку. В этот раз поцелуй показался мне не приручающим, а формальным. Скорее всего, это были отголоски нашего разговора, но какие – просто неприятные воспоминания или настороженность? Неужели он в чем-то меня заподозрил?


                Глава восемнадцатая

В следующие выходные Виктор не приехал. Подготовка к съемкам концерта Рахманинова шла полным ходом, и он был занят под завязку. Меня его отсутствие не огорчало. Вряд ли я еще что-нибудь смогу из него вытянуть. В прошлый раз, несмотря на мои героические усилия и кучу потраченных нервов, почти ничего не удалось, разве что он косвенно подтвердил, что его агентство в прошлом занималось грязными делишками. Конечно же, он не станет делиться подробностями и, тем более, упоминать прошлых любовниц, так что о Насте я ничего не узнаю. Других подходов к расследованию у меня не было, во всяком случае, я их не видела.

Имелось еще кое-что значимое, что пришло мне в голову после долгого анализа нашего с ним разговора. Доказательств у меня не было, но почему-то появилось ощущение, что какие-то зачатки совести в нем сохранились, и он не мог быть причастен к убийству сестры. Скорее всего, убийства и не было. Настя сама с собой расправилась под влиянием момента. Телефонный разговор с любимым подвел жирную черту под ее прежней жизнью, а начинать новую у нее не хватило сил. Она была в таком отчаянии, что о нас с мамой даже не вспомнила. Вот и вся загадка с отсутствием записки. Эх, Гриша, неужели на тебе лежит этот тяжкий грех?

Появилось еще одно соображение, ставящее под сомнение необходимость моего расследования. Если убийства не было, то мне вообще незачем туда соваться. Конечно, сводничество дело незаконное, но платный секс существовал во все времена. В конце концов, этих женщин никто насильно не заставлял становиться проститутками. Как выразился Виктор, «они готовы на все, лишь бы денег по-легкому срубить». Слава Богу, Волковы отошли от этого грязного дела. Так, стоит ли ворошить эту навозную кучу? Ведь помимо непосредственных виновников пострадают их родители. Мне было жаль стариков, даже Ксению Николаевну. Она вся такая гордая и гордится не только собой, но и всем своим родом. Вот, даже воспоминания писать затеяла.

В общем, как-то само собой получилось, что расследование, едва начавшись, тут же завершилось. Где-то в глубине души я понимала, что моим обоснованиям собственного отступления грош цена, но что еще остается, если не за что ухватиться. Вот, если бы появилась какая-то зацепка…

Помимо обычной работы я с упоением занималась живописью, начиная открывать для себя возможности масляных красок. В доме родителей Виктора я чувствовала себя очень уютно, только некоторые намеки и ожидания немного напрягали, но вскоре удалось внести ясность и в этот вопрос.

- Жаль, Витя не приехал, - с сожалением произнесла Нина Васильевна, когда я помогала ей мыть посуду после обеда. – Вы случайно не поссорились?

- Нет, с чего бы, - как бы удивилась я. – Вы, наверное, неправильно оцениваете наши отношения. Между нами ничего нет кроме дружеской симпатии.

- Мне казалось, что Витя…, - неуверенно начала Нина Васильевна.

Я рассмеялась.

- Да что вы! Возможно, он немного заинтересовался мной как новым лицом в этой компании, не более того. С моей стороны примерно то же самое, мне с ним интересно общаться. Но я сейчас не готова к серьезным отношениям, а других просто не признаю.

Мать Виктора искренне огорчилась.

- Как жаль… А мы с Колей так надеялись…

Тем временем Лора просто светилась от счастья, отчего очень похорошела. Однако под моим нажимом пока противилась чарам Ивана, что только подхлестывало его интерес. Неужели отношения мужчины и женщины это постоянный поединок или даже война? Если это так, то из меня плохой боец. Никого не хочу отвоевывать.
Незаметно подкрались мамины сороковины. Боль от ее потери не оставляла ни на минуту, даже когда я непосредственно о маме не думала, но все же она немного притупилась или я просто научилась жить с ней. Если бы человек не научился приспосабливаться к обстоятельствам, то просто не выжил бы. А я оказалась живучей. Удары следовали один за другим, но я как-то с ними справлялась, даже продолжала получать удовольствие от общения и занятий живописью. Значит, я все-таки сильная.

Все это время мы с Танюхой регулярно созванивались, но только перед отъездом в Артемьевск я вдруг обнаружила, что мы стали делать это гораздо реже, чем прежде, и что Танюха как-то изменилась – в разговорах стала более сдержанной и меньше интересовалась моими делами и самочувствием. Это было необычно. Я привыкла к ее неустанной заботе. Что же случилось?

Вскоре я получила ответ на этот вопрос. Я появилась в коттедже вечером за день до поминок. Танюха была одна. Мы обнялись, но она быстро отстранилась и пригласила меня ужинать. Через пять минут, умытая и одетая в домашнюю одежду, я появилась в кухне. Все поверхности были заставлены какими-то коробками и банками. Перехватив мой взгляд, Танюха сказала, что завтра с утра придет тетя Вера с еще двумя женщинами, и содержимое этих коробок превратится в закуски и салаты.

- Извини, что завтра не смогу присоединиться к готовке. Не удалось ни с кем поменяться дежурствами. Зато в день поминок буду дома и помогу с уборкой.
Ее голос был тусклым и безжизненным. Мне вдруг стало стыдно. Столько людей задействовано в подготовке этого печального мероприятия, только я, как обычно, сбоку припеку. Это срочно нужно изменить. Мне следовало приехать пораньше, и основные хлопоты взять на себя. Я так и сказала Танюхе, но она только махнула рукой.
- Какой с тебя толк? Ты никогда домашними делами не занималась. Да никто от тебя этого и не ждет.

- Но почему?!

- Ну, ты вся такая… воздушная, в общем, не от мира сего.

Я удивленно уставилась на нее, так как всегда считала себя весьма практичной особой.

- Ты действительно так думаешь?

- Да. И не только я. Это Серега назвал тебя воздушной.

- Да что он обо мне знает! – возмутилась я. – Впервые увидел в самый тяжелый момент моей жизни. Тут кто угодно покажется воздушным, иногда мне даже казалось, что душа отлетает от тела. Кстати, где Серега?

- Якобы на работе, - глухо произнесла Танюха, подчеркнув первое слово.

- Почему якобы? Ты не доверяешь человеку, за которого собираешься выйти замуж?

- Уже не собираюсь, - ответила подруга и разрыдалась.

Сквозь всхлипывания она поведала о событиях, происходивших здесь в последний месяц. Поначалу все шло замечательно. Сергею очень нравилось жить в коттедже. Он всю жизнь прожил в панельной пятиэтажке, и дом с большим участком его просто завораживал. Он полюбил копаться в саду, даже что-то посадил. Однажды они обсудили возможность что-нибудь подобное приобрести, ведь можно взять ипотеку. Потом все изменилось. Хозяин автомастерской предложил ему партнерство, якобы его предприятию требуются свежие мозги. Серега ведь очень способный механик, всхлипнула Танюха, к тому же, учится на заочном в автодорожном институте. Вот тут и начались разговоры о том, что ему сейчас нужно в первую очередь думать о карьере, а не о семье и детях. Пожениться всегда успеем, сказал он. Танюха очень расстроилась, но смирилась. Тем временем их отношения становились все более прохладными. Она ничего не понимала, пока не решила проведать любимого на рабочем месте, где и обнаружила его флиртующим с дочкой хозяина.

- Неужели ты думаешь, что ради какой-то паршивой мастерской он бросит любимую женщину и женится на какой-то мымре?

Танюха невесело рассмеялась.

- Мастерская вовсе не паршивая, это тебе не какой-нибудь сарайчик с замурзанными механиками, а трехэтажное современное предприятие, где все ходят в чистеньких фирменных комбинезончиках. А дочка хозяина очень хорошенькая и учится в твоем институте, только на другом факультете.

Я была ошарашена.

- Что ты собираешься делать?

- После поминок брошу его и съеду отсюда. Думаю, он до сих пор здесь только потому, что ему некуда податься, в квартире его родителей и так не протолкнуться, а он уже успел привыкнуть к твоим просторам. Возможно, сейчас квартиру подыскивает. Хочу сама его бросить. Надоело, что об меня ноги вытирают.
Последнее высказывание меня обнадежило. Если Танюха сделает правильные выводы, то все у нее будет хорошо.  Чтобы перевести разговор на другую тему, я рассказала о последней встрече с Димкой. Танюха в очередной раз окрестила его придурком, после чего сообщила, что, похоже, дела у его отца очень плохи, так как магазины «Солнышко» закрываются один за другим. Так вот, на какие «обстоятельства» он намекал. Но какое отношение это имеет ко мне или к Лене? Я не стала искать ответа на этот вопрос. Димкины дела меня больше не интересовали.

В этот раз на поминках было значительно меньше народу, так что после посещения кладбища удалось усадить за стол всех сразу. Со дня маминой смерти прошло всего сорок дней, но как все изменилось! Грустных лиц почти не было, за столом велись оживленные разговоры, не имеющие никакого отношения к покойной. Когда кто-то засмеялся, я не выдержала и выскочила из комнаты, вслед за мной это сделал и Николай Иванович.

- Наташа, не переживай, - попытался он меня успокоить. – Это не неуважение, просто жизнь берет свое.

Я это понимала, но еле дождалась, когда все закончится. Тетя Вера несколько перебрала с горячительными напитками, так что мы с Танюхой решили отправить маминых подруг по домам, а затем заняться уборкой. Однако я не забыла поблагодарить всех за помощь и участие. На прощанье тетя Вера обняла меня, заливаясь пьяными слезами.

- Наташенька, ты ведь совсем одна осталась! - Я стойко выдержала ее вопли и объятия, а она вдруг встрепенулась. – Ой, чуть не забыла! Разбирая Катины вещи, я нашла ключ. Какой-то странный ключ. Он был в кармане ее серого платья. Помнишь, она его почти не носила, оно ей натирало шею.

У меня в голове раздалась барабанная дробь. Ключ!

- Вы его прихватили с собой? – еле шевеля губами, спросила я.

- Забыла! Такая суета была в эти дни.

Я перевела взгляд на Серегу, который стоял рядом с нами.

- Сережа, ты не можешь подбросить тетю Веру до дома и забрать ключ? - Он хмуро кивнул.

- А что это за ключ? – вдруг заинтересовалась тетя Вера.

- Наверное, от металлического ящика в квартире тети Клавы, - зачем-то соврала я. -  Я все собиралась вызвать мастера, чтобы его открыть, да так руки и не дошли.

Через час я держала злополучный ключ в руках. Он имел средние размеры и весьма сложную конфигурацию. Но еще более сложными были мои чувства. Неужели я стала трусихой? Ведь я мечтала о том, чтобы появилась зацепка, а теперь, когда она у меня в руках, я испытываю чуть ли ни ужас. Танюха стала задавать вопросы и строить предположения относительно содержимого металлического ящика. Мне еле удалось сдвинуть ее с этой темы.

Николай Иванович последним покинул дом и на прощанье просил обращаться к нему за помощью, если она понадобится. Все-таки я не совсем одинока. В последнее время уже несколько человек предлагали мне свою поддержку.
Мой ноутбук остался в Пескарево, так что я со смартофона вошла в интернет и выяснила, что банк в воскресенье не работает, а в субботу работает только до обеда, так что новостей придется ждать еще, как минимум, неделю. Только после этого я немного перевела дух.

В субботу к середине дня мы покончили с уборкой, Серега тоже нам помогал, но обедать дома они не остались, хотя после поминок осталось много всякой еды. Решили отправиться на прогулку. Я вопросительно посмотрела на подругу, но она отвела глаза. Когда они ушли, до меня дошло, что я им мешаю. Мне стало не по себе. Я и без того перестала чувствовать себя здесь, как дома, а теперь и вовсе ощутила незваной гостьей. Они вернулись уже затемно. Я в это время одиноко пила чай на кухне, подводя печальные итоги. Серега заглянул только на минутку и, кивнув мне, тут же удалился, а Танюха присоединилась ко мне. Вид у нее был таким виноватым, что я уже не знала, что и думать.

- Ну, как, поговорили? Ты все ему сказала? – как можно мягче поинтересовалась я.

- Поговорили, - еле слышно произнесла она, затем ее голос окреп. – Мы решили, что нам незачем расставаться, нам хорошо вместе, а со свадьбой можно и не торопиться!

К концу фразы ее тон стал вызывающим. Я лишь разочарованно вздохнула.

- И нечего вздыхать! – завелась подруга. – Не все такие, как ты. Ты не умеешь прощать! У тебя на первом месте твоя гордость, а не чувства! У меня все по-другому.

Я была ошарашена. За все годы нашей дружбы подобных стычек не случалось. Танюха задела меня за живое. «Ты не умеешь прощать!» Я вспомнила вопрос, который задал мне Гриша в день нашего знакомства: «А вы вообще умеете прощать?» Тогда я не знала ответа. Теперь знаю. С прощением у меня очень туго. Мне нужно было все это осмыслить. Я поднялась.

- Каждый поступает в соответствии со своими внутренними установками.

Мое глубокомысленное высказывание взбесило Танюху.

- Вот! Ты уже и изъясняться стала, как чертов психолог! Скоро окончательно превратишься в старую деву! И это при твоей-то внешности!

У меня дыхание перехватило.

- Потом поговорим, - пробормотала я и скрылась в своей комнате.

Через некоторое время, стукнув в дверь, вошла Танюха.

- Наташка, прости меня, - виновато сказала она, - я не хотела тебя обидеть.

Я уже все обдумала и заверила ее, что не обижаюсь, потому что все, что она сказала, чистая правда. Я действительно превращаюсь в старую деву, может, уже превратилась. Но что делать? Какой бы выспренной ни казалась фраза, так ее взбесившая, она отражает действительность. Каждый поступает в соответствии с тем, что у него заложено внутри. Возможно, это поддается корректировке. Но стоит ли себя ломать? Танюха во всем со мной соглашалась, но теперь я знала, что она думает на самом деле. Мы с ней обнялись, даже немножко всплакнули, но наутро, покидая родной дом, который перестал быть таковым, я чувствовала себя бесконечно одинокой.


              Продолжение следует...