Летучая мышь

Я не очень-то люблю оперетту...
Вот опера чиста. Возвышенна. Велика. Да, иногда громздка, но вечна. Такого мнения я старалась всегда придерживаться.
Оперетта, как бы так сказать, ее младшая сестра. Легкая, избалованная, призванная развлекать. Как будто, не настоящая. Конечно, для достижения гармонии, надо любить и принимать все, даже тяжелый металл. Тем более, что свой божественный дар и Штраус, Оффенбах, и Кальман отдали служению этой малявке. Благодаря им младшая сестренка оперы выросла в прекрасную деву! Это отстаивал мой благоверный муж.
Он всегда мирно спал под самые известные арии, какие бы голоса не звучали. А вот оперрету, особенно в исполнении нового коллектива, не пропустит никогда!
В душе, как все «великие певцы и музыканты», напрочь лишенные слуха и голоса, он хриплым басом пел любимые оперетточные партии, голый, воображал себя на сцене, а выйдя помытым из ванны, иногда забывал выйти из образа. Я его подкалывала, издевалась над фальшивыми нотами, но ужасно любила эту его слабость.
Какой из его предков, так близко стоял к музыке, что смог генетически передать ему такую любовь, неизвестно, тем более, что среди строителей и бухгалтеров в его семье никого посторонних замечено не было.
И он сам чудеснейшим образом счел эти ипостаси, создав свою строительную фирму. И в облике его никакая деталь не могла выдать любителя оперетты. Поэтому во всех театрах мира, где бы он ни появлялся, охрана старалась держаться к этому угрюмому амбалу поближе, на всякий случай.
Сегодня, к моей большой печали, « Летучую мышь» привез столичный широко разрекламированный режиссер. Конечно, билеты в первом ряду у нас были уже готовы за неделю до их приезда. Бросить супруга без возможности делить восторг от его любимого произведения я не могла, поэтому после работы, едва успев принять душ, без прически и в брюках, не « Волшебную флейту», все - таки, давать будут, я понеслась на свидание с мужем к нашему театру.
Ничего нового не произошло. Штраус привычно проникал в душу, зал подпевал знакомые песенки, артисты в современных костюмах периодически переговаривались по сотовому телефону, что и составляло инновационную часть бессмертного произведения.
Вечером мы пешком шли домой, по жарким летним улицам, радуясь, что можем побыть вместе, никуда не торопиться, вдвоем мурлыкая « За что, за что, о, боже мой» так, чтобы не напугать прохожих.
Но устала за это день я смертно. Рухнула спать, не дожидаясь, когда муж погасит свет, и страшно рассердилась, когда меня посреди ночи разбудил непонятный шорох. Стараясь не проснуться окончательно, сквозь дремоту я пыталась понять, что за звук раздается за окном. Или это на балконе? Окна были настежь открыты за неимением кондиционера в доме строителя. Он, видите ли, считал их вредными для здоровья.
Звук был непривычным, тревожным. И исходил он из нашей комнаты!
Медленно я приоткрыла один глаз, потому что стало очень страшно.
Противоположный угол спальни, часть потолка, стены и штора были сплошь покрыты летучими мышами.
Они шебуршились, пытались зацепиться друг за друга. Они поудобней устраивались вниз головой на стенах, раскачивались, перелетали с неудобного потолка на картины и гардину… их было сотни. Темное шевелящееся пятно вампиров, выглядели они как единый очень страшный организм у меня в спальне, решивших, что это уютная пещера!
От ужаса я трусливо сползла с кровати на пол. Я не вопила, не пищала. Я старалась не издавать звуков, чтобы твари меня не заметили и не съели. Бесшумно, под кроватью я проползла на сторону хряпящего мужа, вылезла до половины с другой стороны и тихонько потрепала его по плечу.
- Алик! Просыпайся! – шипела я не громче мышей.
Ноль. Он спал как убитый. Я поглядывала на пришельцев и к горлу начинала подступать тошнота. Они были омерзительны. Они шевелились, некоторые то раскрывали свои кожаные крылышки, то опять заворачивались в них, четко намереваясь поселиться здесь.
- Караул! – чуть громче произнесла я прямо в ухо мужа и стукнула его по голове.
- Хорошо, хорошо, - он немного открыл глаза, - Завтра будут вам эти 200 кубов.
- Алик, чтоб тебя, проснись! У нас в комнате мыши!
К этому времени я уже выползла из-под кровати и выставила ноги и заднюю часть в коридор, чтобы быстро сбежать.
- Что ты несешь? – он посмотрел на часы и заорал: - половина четвертого! Охренела?
Я молча тыкала пальцем в угол комнаты, полностью убедив мужа в своем помешательстве.
Он встал, включил свет, а я предательски сбежала и закрыла за собой дверь! Да, я оставила любимого человека в опасности один на один с сотней кровососущих тварей, но, в конце концов, он должен меня спасать по жизни, а не я его.
- Ааа! Мать вашу, откуда вы тут взялись?!
Это он истошно орал на летучих мышей, которые, конечно, испугались света и начали с диким шумом носиться по комнате. А мой супруг начал кидать в них, судя по грохоту, тапки, подушки и будильник. Я держала дверь крепко на себя, чтобы ни мыши, ни муж не могли выбраться из комнаты. Война с вампирами, все – таки, а не потрава безвредных тараканов!
Потом, как я могла понять по мату и характерному звуку развевающейся ткани, он стал простыней выгонят их в окно и оно, конечно разбилось.
- Они все улетели? – проблеяла я из-за двери, - можно войти?
- Ага…
Я приоткрыла дверь и на меня кинулась стайка мерзких тварей, желающих спастись от простыни во глубине пещеры, как они представляли нашу квартиру. И врезались в меня.
Муж не успел крикнуть, как он мне потом рассказывал: « Ага, как бы не так!», но я уже подставилась под удар. И тут я дала волю своему голосу. Такого визга мыши, наверно, никогда не слышали. А может быть, я проорала на их языке что-то очень ужасное, но оставшиеся несколько особей очень быстро нашли окно и улетели в панике, как мне хотелось бы верить.
Разгорм в комнате… нет, сначала валерианка. Потом ликвидация разгрома в комнате, истерический хохот вместе с руганью – все продолжалась почти до рассвета. Муж всерьез обиделся, что я его заперла в комнате, тщедушно спасаю вою шкуру. И долго злорадствовал, что мыши не зря напали на меня. Мол, и поделом мне.
Я мазала йодом его царапины, полученные и от когтей летучих врагов, в том числе, оправдывалась и плакала, хвалила моего воина, победителя мышей, но последние лавры, все же, забрала себе. Ведь это мой визг заставил их ретироваться.
И мы опять легли спать. Утро уже наступало, вставать на работу придется, и никакие вампиры не отменят этого. Поэтому я приказала себе расслабиться, блаженно вытянулась, закинув руки за голову и уже почти задремала, как слева, с мужниной подушки раздалось протяжное: « За чтоо, за что, о, бооже мой, за что, за что, о, боже мой! За чтоо, за что, о, бооже мой, За что, о, боже мой?!»