Остров Ояма

Посвящается Еве Артуровне Пономаренко,
любимой моей подруге, предложившей мне
поставить кукольный спектакль. Её слова
послужили толчком к созданию этой
повести.
С любовью, автор.

*Действие разворачивается в Индонезии, примерно в 1890-е годы.*

Глава 1.

На тропическом острове, расположенном среди обширного архипелага и коралловых рифов, стоял дом. Тёплый влажный лес закрывал его не весь: на востоке, с моря, хорошо виделся его фасад. Это был длинный двухэтажный дом, больше похожий на пароход с верандами на каждом этаже.
Здесь жили люди, которых никто не решился бы назвать колонистами. Пятерых людей – двух мужчин и трёх женщин объединял только дом. Они жили так, как будто их не окружало ни море, ни лес – по строгому режиму, заведённому старшей женщиной, Молли. Но каждый занимался целый день тем, чем хотел, и мужчины охотились и плавали за провизией на соседний остров скорее по желанию, чем по принуждению. Их жизнь воплощала утопию, много веков назад созданную Томасом Мором
Никто не жаловался на отсутствие развлечений, но ценой покоя, царившего на острове, было одиночество его жителей. Они жили бок о бок, но редко разговаривали. У Молли был друг, Фиц,которого она обожала; Ева и Эльза только делали вид, что дружат; Мануэль ни с кем не завязывал отношений.


Глава 2.
Дождь шёл с утра, и Мануэль не выходил даже на просторную веранду своего верхнего этажа. Он лежал на полу в тесной, холодной комнате, съёжившись под узким одеялом. Иногда Мануэль засыпал, а проснувшись, хотел спать ещё, потому что не понимал, какое сейчас время суток и начался ли уж следующий день.
Они не заводили ни календаря, ни часов: дни проходили быстрее или короче, как того хотели поселенцы. Наступление утра, дня и вечера каждый определял сам, в зависимости от того, когда хотелось позавтракать, обедать или ужинать.
Под комнатой Мануэля, в кухне, стояла тишина. Он подумал, а живы ли соседи.
Мануэль откинул люк, ведущий на лестницу, и посмотрел вниз.
Они вчетвером готовили ужин. Мануэль почувствовал, что одному скучно, спустился и незаметно занял своё место под окном. Молли стояла к нему спиной, что-то мешая в кастрюле; Ева с Эльзой резали фрукты, а Фиц, по обыкновению, бездельничал и смотрел в затылок своей подруги.
Мануэль отвернулся. Дождь шёл косой, тихий и плотный: над лесом стоял пар, а кокосовые пальмы на берегу едва виднелись. Небо тяжёлое, скрытое облаками, а море тёмное, рябое, неприветливое. Бесконечный дождь наводил тоску.

Женщины расставили тарелки, не нарушая тишины. Никто не любил групповых бесед. Мануэль ел неохотно и внезапно впервые по-настоящему обратил внимание на этих людей, и многое показалось ему странным.
То, что Ева и Эльза не подруги, Мануэль заметил только сейчас. Ева – утончённая и бойкая, с пристально - оценивающим взглядом, жизнь на острове разнообразила тем, что часто меняла одежду. Ей шла любая причёска – сейчас её светлые выгоревшие, с тёмными прядями волосы стягивались на темени бусами и спускались ниже пояса.
Эльза была сложена гораздо лучше, но одета проще, и выражение круглого простого лица с тёмными круглыми глазами располагало к себе доверчивостью, ясностью. Скромная, она держалась в тени Евы. Мануэль знал, что одна из девушек неравнодушна к нему, но пока он не мог решиться и узнать их поближе не хотел.
У Фица и Молли отношения были совсем другие. Здесь царило взаимное обожание, по крайней мере, за столом Молли ничего не давла ему делать самому. Мануэль не понимал, что она, деятельная, бодрая женщина нашла в неряшливом, похожем на булку Фице, но в искренности их чувств не сомневался. Только постоянное присутствие любящих одиноким – было тягостно, и Фица с Молли остальные недолюбливали, но вида не показывали. Им же взаимная любовь помогала не сойти с ума в обществе замкнутых и обиженных.


Глава 3.

Из-за холода Мануэль не смог уснуть крепко и сквозь сон слышал, как дождь стучит по стеклу веранды – то чаще, то тише.
Но под утро к дождю примешались голоса.
Мануэль, ругнувшись, сдёрнул с головы одеяло, злясь, что кто-то забыл его просьбу не подниматься на второй этаж. Раньше её все выполняли, но без охоты – веранда была очень приятным местом.
 Волоча за собой одеяло, Мануэль вышел на веранду. Пристроившись за круглым столом, Фиц и Молли, наряженная в утреннее платье, пили кофе.
- Я же просил не заходить сюда…. – Мануэль постарался сказать это вежливо, но стиснул зубы, и получилось зло.
Он наслаждался растерянным видом гостей.
Молли смотрела, распахнув глаза и отбросив в сторону руку с чашкой кофе, а Фиц держал её руку в знак ободрения. Оба, однако, выглядели довольно жалко и помято.
Мануэль ждал, пока они уберутся. Он так сердился, что уже держал наготове оскорбления.
- Извините, - прошептала Молли, виновато глядя на Мануэля, - мы думали, что вы ещё спите.
Он с желчным видом кусал губы.
Влюблённые лихорадочно собрались. Мануэль следил, как они уходили. В торце дома веранда была квадратная, а дальше тянулась коридором, и только в самом конце находилась лестница, ведущая на веранду первого этажа. Фиц и Молли торопливо шли по этому коридору, боясь оглянуться.
Но когда они ушли, Мануэль не почувствовал себя довольным. Он только испортил себе весь день.
Молодой человек сел к окну. Раскиданные по морю зелёные острова терялись в пелене дождя. Мануэль не знал, жил ли там кто-нибудь, но после случившегося ему хотелось бросить этот дом и пуститься в плавание.
Идея, подсказанная настроением, завладела воображением Мануэля. Он нуждался в лодке.
У Фица была большая моторная лодка, но юноша не хотел её брать. Плавaние может затянуться и тогда соседи, отрезанные от острова, где покупали всё необходимое, могли погибнуть. Мануэль хорошо знал соседний остров и плыть туда не хотел. Надо сделать лодку самому. Мануэль подождал, пока кончится дождь, взял топор, долото и ушёл в лес.

Глава 4

Работа над лодкой захватила Мануэля. Он бежал к ней, как к любимой женщине. Юноша забыл о своей части работы по дому, но никто его не ругал, и не спрашивал, для чего он её делает. Вопросы "где ты был" и "зачем это делаешь" - запретила Молли, ещё тогда, когда они высадились на берегу незнакомого острова.
- Он хочет сбежать, - как-то шепнул подруге Фиц.
Мужчина ещё не мог простить Мануэлю сцену на веранде, а добродушная Молли её забыла.
Мануэль трудился с остервенением, чтобы заглушить голос совести. Он осознал безобразие своего поведения тогда на веранде, и думал, как бы извиниться. Но Мануэль всё ждал подходящего случая, а пока не отходил от лодки. Сначала он делал её в лесу, потом, не спрашивая помощи, перетащил на берег. Здесь его все видели и не беспокоились.
Дело иссушало Мануэля, который давно так не напрягался. Он похудел, но окреп и загорел так, что в Европе его наверняка приняли бы за мулата, несмотря на белую шевелюру и голубые глаза.
Синий мундир выцвел от пота, а треуголка стала походить на зюйдвестку и служила вместо подушки. В дом Мануэль заходил только поесть.
Через неделю после случая на веранде, Мануэль нашёл в себе силы попросить прощения. Он пришёл на кухню, надеясь застать Молли.
Фиц помогал ей с обедом.
- Мисс Молли, - шепнул Мануэль, чувствуя, что скоро разучится говорить,- можно вас  на минутку?
Она прикрыла дверь кухни и оказалась наедине с Мануэлем, у которого вдруг отнялся язык. Он десять раз произнёс про себя два этих слова, но не мог произнести их перед ожидающими глазами Молли.
- Я хотел попросить прощения, - наконец произнёс Мануэль сдавленно, - за тот случай на веранде...
- Я давно простила вас. На этом острове слишком много эгоистов, и я уже привыкла к такому обращению, - ласково, ободряюще сказала она.
- Вы заботитесь о нас, - продолжал Мануэль, теребя треуголку, - а я не хочу отвечать злом на добро.
Ладно: я сказал это только вам, потому, что скоро уеду.
- Мы уже догадались, - улыбнулась Молли. - Я пойду - а то Фиц начнёт ревновать.
У Мануэля полегчало на сердце. Всё-таки на острове была одна приветливая душа.

 

Глава 5.

Лодка  заняла у Мануэля месяц, и за это время он увидел соседей с новой стороны. Эльза часто приходила на берег, и осторожно приближалась к Мануэлю, с каждым днём сокращая расстояние. Подойдя совсем близко, она робко спросила, не нужна ли её помощь. Мануэль теперь отучился огрызаться и с улыбкой дал подержать банку со смолой. Эльза старательно помогала, но боялась запачкаться. Мануэль справился бы и один, но понимал, что один его вид делает Эльзу счастливой. Теперь он понял точно, какая девушка ему нравится. Эльза продолжала приходить, пытаясь не показаться навязчивой, ничего не говорила и не спрашивала. С ней, простой и доброй, Мануэль чувствовал себя не так одиноко, но дружбы ещё не завязывал.

С приближением отъезда он чувствовал, как крепнет его связь с соседями. Только с Фицем, который годился ему в отцы, общего языка найти не мог. Фиц боялся потерять свою любовь и втайне ревновал её к красивому и молодому Мануэлю. Того ни сколько не волновала увядающая красота Молли, но доказать это Фицу он не мог.
Но Мануэль знал тайну влюблённых, потому что эта тайна – секрет, сказанный шёпотом, мольба о детях, услышанная Мануэлем сквозь тонкое перекрытие, ночные шёпоты и шорохи не давали ему заснуть. Мануэль им сочувствовал, видя, как Молли выражает неистраченные материнские чувства очерствевшим от безделья и скуки колонистам. Ему захотелось сделать что-то приятное этой женщине.
Мануэль ждал дня, когда простится со всеми и уйдёт в плавание, полное неизвестности.
Увидев, что море стало тихим и бирюзовым, а ветер спокойным, Мануэль решился и за обедом скромно сообщил об отъезде.

Он ожидал увидеть равнодушие на их лицах, но встретил его только у Евы. Эльза смотрела на Мануэля почти с отчаянием: Молли с лаской и удивлением одновременно, а Фиц даже улыбнулся, радуясь, что соперник хоть на время исчезнет.
- Оставляете нас, - вздохнула Молли. – Вернётесь?
- Не знаю, - Мануэль смотрел на Эльзу, которая чуть не плакала. – Здесь много островов. Может быть, останусь где-нибудь навсегда.
- Путешествие будет вам полезно, - Фиц беззаботно подложил себе рыбы и продолжал с набитым ртом, - а то совсем закисните в таком обществе. Вы ещё молоды, хорошо хоть догадались вырваться с острова.
В его словах звучало явное пренебрежение, но, Мануэль ничего не сказал.
- Если найдёте остров и останетесь там навсегда, - прошептала Эльза, - мы будем знать, где вас искать?
- Хорошо,- добродушно согласился он. Я буду посылать письма.Пересадка будет на острове Рупат, а там есть почтовая контора.
На том и уладили. После обеда, проглоченного всеми наскоро, Мануэль вспомнил:
- Весь верх оставляю в вашем распоряжении. Мой дух не будет следить за порядком.
Когда все вышли, с Мануэлем осталась Эльза, и, спросив разрешения, повязала ему на руку розовую ленточку.
- В моей стране есть обычай, - если молодому человеку нравится девушка, он повязывает себе ленту такого цвета, какой есть в её наряде. У меня розовые рукава, и вы не знаете, что я вас люблю! - её глаза заблестели, и их губы соединились.


Глава 6


 Дорога Мануэля лежала к ближайшему цивилизованному острову Рупат, куда он раньше ездил закупать всё необходимое для жизни.
Теперь почтовая контора острова могла связать его с домом.
Орудуя вёслами, Мануэль добрался до острова, но не так скоро, как думал, и порядком устал. Но тоски по дому не почувствовал.
На полу конторы перед мешком копры сидела молодая туземка, одетая по-европейски. Мануэль не знал, как зовутся все эти многочисленные племена, и старался держаться от дикарей подальше.
За столом находился хозяин, и Мануэль был в безопасности от девушки с ножичком.
Хозяин узнал его и весело осведомился, зачем он пришёл. Мануэль спросил карту и долго над ней раздумывал, куда плыть, но конторщик заметил его замешательство и предложил ему двигаться в сторону Индии.
- В Никобарском архипелаге есть очень странный остров, - сказал он, - его весь можно обойти за один день. Аборигенов там нет, всё население составляют люди, забранные в плен тамошним царьком. Конечно, ваше дело, куда плыть, но вы путешествуете для своего удовольствия. – Он наклонился к Мануэлю и прошептал:
- Удивляюсь, как вы живёте на острове под предводительством этой мегеры.
- А как называется остров? – нарочно громко спросил Мануель. Ему было очень неприятно слышать о Молли такое.
- Ояма, - внезапно помрачнев, бросил конторщик. – Вы можете попасть туда через Малаккский пролив
Оба молчали, глядя друг на друга в упор.
Девушка тихо продолжала возиться с копрой.
- Я хочу иметь связь с моим островом, - сказал Мануэль сурово, - На острове Ояма, который вы предлагаете, есть такая возможность?
- Да, конечно, почтовый пароход там иногда появляется.
Нахмурившись, Мануэль пошёл к двери, но девушка мягко остановила его, и дала кокосовый орех.
Такой знак внимания удивил молодого человека, он подумал, что орех несёт значение, подобное ленточке, повязанной Эльзой. Мануэль посмотрел на розовый бантик, украшавший рукав, и тёплая волна умиления захлестнула его сердце.
Он поспешно покинул контору, чтобы успеть запастись провизией, потому что путь предстоял долгий.


Глава 7.


Нагрузив лодку солониной, сухарями, кокосовыми орехами и ромом, Мануэль отчалил от острова Рупат, и, следуя карте и указаниям конторщика, направил лодку в Бенгальский залив.
Погода стояла очень тяжёлая – жаркая, влажная, с внезапным, но слабым ветром. Мануэль обливался потом.
Остров, где он жил, находился в Малаккском проливе, в одном из заливов Суматры.  Рупат был ближе к Сингапуру – почти на экваторе.
Сам Мануэль родился в Перу, и вместе с отцом принимал участие в Ост-Индской компании.
Однажды их корабль взял на борт двух пассажиров с потерпевшего крушение прогулочного парохода. Женщину и мужчину, которых выбросило на берег Галапагосских островов, звали Эмилией Фостер и Карлосом Фицкаральдом. Но скоро все привыкли называть их Молли и Фиц. Обоим было по сорок лет с хвостиком.
Отец Мануэля не испытывал симпатии к этим американцам, из-за которых ему пиходилось урезать паёк матросам. А Фиц и Молли не собирались высаживаться. Команда боялась, что с пассажирами они не дотянут до Индии.
И Мануэлю стало страшно, когда он не смог объяснить американцам, куда исчезли дон Франциско, его отец, и половина команды.
По проливам Индонезии корабль шёл с тремя людьми на борту, с Мануэлем за капитана и рулевого. И тут вдобавок ко всем бедам появились две немецкие девушки, которых умудрился спрятать на корабле один из матросов. Ева и Эльза рассказали, что Хосе (самый ненадёжный матрос и разбитной человек) купил их на невольничьем рынке в Анголе. То, что было раньше, девушки не открыли, но Мануэлю хватило и этого. Он с трудом удерживал в себе желание высадить пассажиров на каком-нибудь острове, где с ними расправились бы туземцы.


В ту пору Индонезия находилась под влиянием голландских колонизаторов, но, как и все колонии, ещё оставалась дикой. Поэтому капризные пассажиры уговорили Мануэля высадить их на необитаемом острове в Малаккском проливе.
Молли, у которой оказался деспотический характер, заставила молодого человека продать корабль и на вырученные деньги построить дом на этом острове. На следующее утро после продажи корабля Мануэль обнаружил себя привязанным гнилым корабельным канатом к кокосовой пальме. Молли, которая заправляла теперь всеми на острове, объявила Мануэлю, чтобы он не пытался бежать.
Так появилась их колония. Конечно, поначалу Мануэль предпринимал не одну попытку бежать, но вскоре притерпелся, и теперь считал Молли очень милой женщиной.
Эти воспоминания, хоть и были неприятны, развлекали молодого человека, через две недели лодка причалила к берегам острова Ояма.

Глава 8.

Первое, что неприятно поразило Мануэля, когда он причалил к острову – жалкие, гнилые джунгли, больше похожие на заросли водорослей или морских коньков –тряпичников. Словно кто-то напитал деревья не водой , а ядом, и теперь они стояли чахлые, слабые, свесив к земле коричневато-зелёные блеклые листья. Неразвитые корни торчали из красной земли,где каждая яма была как кровоточащая рана.
Мануэль пристроил лодку на берегу и направился вглубь острова, надеясь сегодня же вечером найти приют в чьей-нибудь хижине.
По дороге ему попадалось очень много женщин самых разных рас и национальностей, что несказанно его удивило. Все они были одеты в разноцветные сари, и Мануэль очень смущался, натыкаясь на жёлтые плоские лица азиаток, чёрные африканские, но что пугало его – большое число белых.
Индусы здесь как будто не жили. И тут он заприметил невдалеке, под деревом, жёлтое сари с ребёнком на руках. Смуглая кожа, чёрные волосы и красная звёздочка между бровей никак не могли его обмануть.
Мануэль подошёл и отпрянул, когда индуска подняла на него большие серо-голубые глаза.
-Извините, - по-английски сказал Мануэль, - я принял вас за индуску.
- Вы не рады тому, что встретили белую? – добродушно спросила она.
Мануэль долго не отвечал и разглядывал девушку как зачарованный. Она была чрезвычайно хороша, и её загорелое лицо с коротеньким носиком и губами как вишни, не могло не понравиться.
- Я только что здесь высадился. – Он с трудом извлёк эти слова из пересохшего горла. – Где здесь можно приютиться?
- Пойдёмте, – пригласила она и повела за собой.
Мануэль оглянулся. На красном песке под деревьями валялись большие мешки с перцем, щекочущий запах которого стоял в горячем влажном воздухе. Посреди мешков в позе лотоса сидела молодая монголка. Закрыв узкие глаза, она молилась.
- У нас много странного, - устало произнесла его новая знакомая. – Идите же. Я устрою вас у себя.
Мануэль шел, оглядываясь и думая, что хуже этого острова только Галапагосские острова – истинное воплощение ада на земле.
Девушка попросила его посторониться, потому что мимо пронесли паланкин. Красный паланкин несли четыре молодца с довольно гнусными рожами. Ещё двое шли по бокам, выставив кривые сабли, и Мануэлю показалось в их облике что-то знакомое. Сомневаясь, он заглянул внутрь паланкина и отшатнулся – предчувствие не обмануло. Он не мог говорить.
- Это наш правитель, - равнодушно объяснила девушка, когда паланкин удалился. – Иногда он совершает такие прогулки и выбирает себе наложниц среди жительниц острова.
Узнавать подробности Мануэль не захотел.
Вскоре они пришли к бедной женщине, около которой тощая белая коза щипала жёлтую траву.
- Вот и всё моё хозяйство, - со смущённо-извиняющимся видом объявила Изабель (представилась она по дороге).
Она усадила ребёнка на пороге и вынесла Мануэлю нехитрый ужин. Пока он ел, Изабель с любопытством расспрашивала его о путеществии; Мануель отвечал неохотно и изредка взглядывал на ребёнка. Тот сидел, скрестив слабые кривые ножки, и бездумно копался в песке. На вид Мануэль мог дать ему около года. Несмотря на солнце, малыш был такой бледный, что сквозь кожу просвечивали голубые жилы. Слабый ветер шевелил его редкие белокурые волосы.
- Он не мой,- сказала Изабель, заметив, как часто смотрит на ребёнка гость. – Я подобрала его рядом с умершей матерью. С тех пор забочусь о нём, но, как видно, плохо. Он здесь не выживет.
 – Мне кажется, он нужен кому-то другому, - медленно произнёс Мануэль, - вам это дитя только в обузу.
Тут он увидел ревность в глазах Изабель и хмуро отвернулся.
- Если вы знаете людей, с которыми ему будет лучше…-сказала она после недолгого молчания.
Мануэль высматривал море, и почти сразу увидел его вдали, потому что через весь остров была прорублена широкая дорога, выходившая прямо к морю. Спускалась заря – оранжево-красная, и в этом свете остров, неприглядный днём и страшный ночью, стал вдруг красивым. Задумавшись – сам не зная о чём, Мануэль долго сидел у порога и пошёл в хижину, когда стемнело.

Глава 9.

Спал Мануэль некрепко, даже во сне чувствуя боль в натруженных мышцах. Еще ему чудились шорохи и немая возня, но он не мог проснуться. Время от времени он ударялся лбом о глиняную стену тесной хижины и никак не мог вытянуть ноги. Сны были всё неприятные, а Мануэль хотел выспаться.
Проснувшись, он увидел в хижине полный разгром. Нехитрая глиняная утварь разбита, а трава из тюфяка у противоположной стены разбросана. Среди жёстких стеблей ползал ребёнок и плакал. Ночью здесь кто-то был.
Мануэль вспомнил слова Изабель, как король выбирает наложниц.
- Значит вчера и заприметили, и, не медля, украли, – подумал он.
Мануэль пристегнул к поясу саблю, решив, во что бы то ни стало, вызволить девушку, но плач ребёнка его удержал. Молодой человек отыскал кокосовую пальму с мелкими орехами, выскреб их, как смог и накормил заморыша мокрой, пресной трухой.
Хлопотное дело отвлекло Мануэля, к тому же ребёнок не хотел оставаться один и принимался плакать, как только мужчина отправлялся к порогу, а голос у него был сипленький и жалобный.
Мануэль долго сидел перед ним в отчаянии, потом, вздохнув, взял ребенка и пошёл к морю. Женщины, которых он встретил накануне, смотрели на него с насмешкой и удивлением.
На берегу Мануэль нашёл свою лодку и думал, как поукромнее запрятать её. Что теперь делать он и не представлял. Сидя на песке, он смотрел на море и говорил с ребёнком, отвечавшим какими-то неясными звуками.
Посреди блеклой синевы моря показалась лодка. Мануэль следил за ней равнодушно, как за мухой. По морю бежали невысокие, опасные волны, и одна из них перевернула лодку. Мануэль вскочил и, волнуясь, высматривал её.
Крик, еле слышный, донёсся до берега. Тогда Мануэль вскочил в лодку и поплыл на помощь.
По огромному небесному куполу плыла туча, грозившая ливнем, и это прибавляло лодке быстроты.
Человек плыл из последних сил. Мануэль бросил вёсла и, втащив его в лодку, с изумлением узнал Фица. Его недавний враг теперь медленно приходил в себя. Мануэль старался ему помочь, как умел.
Когда Фиц пришёл в себя, хлынул дождь, такой сильный, что звук капель, ударявшихся о море, напоминали звон разбитого стекла.
- Мануэль! – крикнул Фиц.- Ты отплыл, а мы свалились с жёлтой лихорадкой. Я с трудом тебя отыскал! На Рупате  мне сказали, что ты направтлся сюда. Я чуть не умер, пока плыл.
- Они просят, чтобы я вернулся? – повернувшись спросил Мануэль. Дождь лился с крутых надбровных дуг водопадом, и он мог чуть различить Фица за пеленой воды. – Я не вернусь, но подарю тебе кое-что ценное.
Только сейчас он вспомнил о ребёнке, оставленном на берегу и принялся грести быстрее.
Мануэль беспокоился напрасно. С его питомцем ничего не случилось, он только промок.
- Я слышал и знаю, о чём мечтали вы с Молли, - Мануэль протянул ребёнка ошеломлённому Фицу. – Здесь он никому не нужен.
Фиц молчал, совершенно растерянный, но Мануэль видел его счастливый взгляд.
- Можешь переночевать здесь, - Мануэль почему-то говорил повелительно, - а утром возьмёшь мою лодку и возвращайся.
Фиц только кивал. Мануэль оставил его в хижине Изабель, и, жалея ребёнка, попавшего в незнакомые руки, пошёл отыскивать королевский дворец.

Глава 10.
Остров оказался не так уж мал, как говорил конторщик,
и Мануэль плутал долго, хотя дворец просматривался практически из любой точки.
Терракотового цвета, землебитный, он стоял на горе со всех сторон окружённый джунглями и вооружённой стражей. Мануэль долго не мог без дрожи смотреть на этих кровожадных стражей, больше похожих на пиратов, но среди них молодой человек с ужасом узнал многих матросов с корабля, на котором последний раз плавал с отцом в Индию.
Его подозрения, возникшие тогда, когда он заглянул в паланкин, начинали оправдываться. А предатели, выставляя своё разнообразное оружие, делали вид, что не узнают Мануэля.
 - Мне нужна аудиенция у короля, - сурово заявил Мануэль стоявшему у ворот – лысому и кривому. Дорогу к воротам пришлось расчистить саблей.
В ответ стража повалил Мануэля, его связали и повели к королю на верёвке, ни говоря ни слова.
Взбешённый Мануэль не отбивался, представляя, чем это может закончиться.

Он обратил внимание, что внутри дворец был пустой и тёмный, без всяких притязаний даже на хоть какую-то отделку. И свет в тронной зале ненадолго ослепил Мануэля. Король сидел на высоком троне. У подножия ведущей к нему лестницы стояли телохранители, в которых Мануль узнал боцмана Гаэтано, кока Гонсало и штурмана Чоло. По обе стороны от трона стояли наложницы. Среди них оказалась и Изабель. Мануэль застыл, увидев её здесь. Она смотрела ему в глаза спокойно и безучастно.
А на троне сидел дон Франциско, которого Мануэль побоялся узнать в паланкине. У короля было такое же выражение, как у Изабель. Он ничем не выдал вскипевших в нём чувств при виде сына и спросил:
- Что тебе нужно?
- Отец! – только и смог вымолвить Мануэль.
Стражник, сопровождавший его, прошипел свирепо:
- Ваше величество…
Молодой человек молчал, глядя на короля.
- Оставьте нас, - в тоне родного голоса что-то пообещало Мануэлю надежду.
Дон Франсиско спустился и повёл по тёмной боковой галерее на балкон, откуда обозревался весь остров. Король молчал, предлагая Мануэлю начать разговор. И юноша доверчиво поведал ему свои приключения, начиная с того, как команда с капитаном покинула корабль.
- Мы сели в шлюпки и отправились на этот остров, - прибавил король. – Я знаю, что ты хочешь спросить: почему я тебя бросил, как стал королём. Я не хочу говорить. А теперь ступай, чтобы я тебя никогда не видел!
Мануэля проводил стражник. Мимо них девушки шли в гарем, и юноша отчаянно подавал знаки Изабель, но она словно  его не заметила. Мануэль преисполнился решимости украсть её отсюда нынешней ночью. Он даже не представлял, что уже любил её.

Глава11.

С наступлением блёклой, некрасивой ночи Мануэль прокрался к дворцу, думая, как же незаметно попасть в гарем. Ему повсюду виделись стражники. В соседних зарослях раздался шорох. Мануэль вздрогнул, а молодой американец в пончо подмигнул ему.
- Надеюсь спасти свою подружку, так же как ты! – громко прошептал янки. – Помогу!
Мануэль с ужасом смотрел на незнакомца. Сердце отчаянно колотилось в ушах, в висках, в груди, и животе одновременно. Наконец, оба решились и поползли к дворцу, высматривая стражников. Джунгли надёжно защищали.
- Я знаю, где здесь гарем, - обнадёжил Мануэля янки. – Я одно время служил дону Франциско, но потом мне надоело участвовать в этом спектакле.
- Так ты Клинт, помощник штурмана?!
 Американец не ответил, а Мануэль почувствовал, что его предприятие грозит развалиться в прах. Он сердился, глядя на Клинта, который чувствовал себя как дома в тёмных проходах дворца.
- Приготовь верёвки, - шепнул Клинт. – Строптивиц понадобится связать.
Они действовали бесшумно под носом у стражей, которые спали мёртвым сном. Из гарема не доносилось ни звука. Но что дальше делал Клинт, Мануэль не заметил – перед ним сидела Изабель. Остальные женщины лежали на полу, как мешки с кофе.


Мануэль подхватил девушку, не заметив, что она сопротивляется и бросился вон из замка. Изабель молчала, крепко охватив шею срасителя.
Никогда ещё ночь не казалась ему такой короткой. В холодном предрассветном тумане Мануэль услышал шаги и подумал, что за ними погоня. Но это всего лишь шёл Клинт, держа за руку статную негритянку.
- Повезло? – крикнул он с вершины горы, хотя видел прекрасную ношу Мануэля.- Завтра нам не сдобровать! Это любимые жёны короля! – добавил он.

Мануэль не ответил, понимая, что покинуть сегодня остров не сможет. И что делать с Изабель, которая не рада своему спасению?
В покинутой хижине было пусто и тихо. Изабель молчала. Мануэль недолго радовался близости с красавицей – следующим утром она выдала его королю.

Глава 12.

Мануэль стоял перед троном, виновато опустив голову. Изабель наслаждалась жизнью в гареме.
«Она жила в нищей хижине, и я сделал глупо, украв её из дворца!» - в горле юноши что-то клокотало.
Дон Франциско тоже не знал, что говорить, и старался сохранить суровый вид.
Неброские эполеты Мануэля навели его на мысль:
- Когда ты начал служить на корабле, у тебя был чин лейтенанта. Будешь служить мне – дотянешься до генерала.
Мануэль встрепенулся:
- Служить тебе?! Служить собственному отцу?!
- Да. Или навсегда покинешь остров.
В эту минуту юноше показалось, что на Земле больше нет ничего, кроме этого страшного острова Ояма.
- Но почему ты не признаёшь меня? – угрюмо спросил он отца.
- Раньше я объяснял твои поступки молодостью. Сейчас ты уже не юноша. И ты глуп. И не мой законный сын…. Возвращайся в колонию.
Туда Мануэль возвращаться уже не хотел. Его место рядом с отцом.
… Дон Франциско видел, что Мануэль никогда не будет пресмыкаться у его ног.… И король смягчился.

Эпилог этой истории может показаться кому-нибудь грустным:
Мануэль пользовался правами принца и со временем укротил свой мятежный дух, уподобившись дворцовым стражникам. Он завёл свой отдельный гарем и совершал набеги на разноцветных жительниц острова. В колонии знали, что он не вернётся, и когда пришло первое и последнее письмо Мануэля, колония распалась. Ева и Эльза, отчаявшись ждать, уплыли в Германию.
Фиц и Молли - в Америку. Заморыша с Ояма они любили и берегли.
И дом на острове в Малаккском проливе остался пустым навсегда.


12-19 июля 2017г, СНТ – Здоровье-3 (Санкт- Петербург)