Рыбный день

       Посылки в армию от родных в те времена были самым обычным делом. Существовал перечень неоспоримых ценностей, которые заметно облегчали тяжёлые армейские будни. Сало, чеснок, аджика, мёд, сигареты и шоколадные конфеты были практически в каждой посылке.
        Молодому парню из Краснодара как-то прислали в посылке домашнюю аджику с перцем и чесноком. Он не успел и слова сказать, как литровую банку забрали брянские деды с возгласом:
        - О! Малиновое варенье! Завтра с чаем рубанём!
       Следующим утром деды, торжественно вскрыв банку, начали намазывать ядрёную аджику на хлеб с маслом, передавая посудину друг другу. Откусил от хлеба первый, вытер набежавшие от нестерпимого жжения слёзы, и затаился. Потом второй, третий… И только когда откусил последний из них и замер от жжения во рту, они принялись дружно соскребать домашний продукт с хлеба…
        И если в части счастливому обладателю посылки зачастую оставались крохи от содержимого фанерного ящичка, ведь считалось законом поделить всё между присутствовавшими сослуживцами, то караулу дежурный по части, выказывая уважение, всегда привозил посылку сам при проверке несения службы.
        И конечно посылка весом пять кило гораздо продуктивнее делится на одиннадцать человек, чем на пятьдесят. К тому же существовал продуманный дедами график посылок, мы в письме сообщали родным, когда ждём угощение. Придерживаясь этого нехитрого способа, караул практически постоянно получал по одной посылке в неделю.
       Дежурный по части доставил в караул очередную бесценную радость в виде фанерной коробки. В тот раз нашим годкам, брянским волкам прислали посылку с сушёной воблой. Обычно содержимое раздавалось на ужин. Здесь случай был особый, вобла с кашей вперемешку с мясом, несмотря на способность советского ракетчика переваривать любую пищу в самых неожиданных сочетаниях, как-то не очень совпадала.
       Поэтому было принято решение продегустировать рыбку после ужина. Мы с приятелем стали возле стола для разряжания оружия, постелили газетку и принялись с удовольствием вгрызаться в воблу. Она была очень жирная и ароматная. Деды кушали в комнате начальника караула, годки в операторской комнате.
       Я оторвался от деликатеса, громко и мечтательно в полной тишине произнёс:
       - Эх, к этой бы рыбке да ведро пива! Наступившая затем зловещая тишина тянулась пару минут.
       - Эй, кто там пива хотел, зайди к начальнику караула!
       Деды сидели, угрюмо молча уставившись на меня. Моё наивное и громко высказанное желание пивка смертельно ударило им в самое сердце. Каждому из них конечно же хотелось после куска жирной рыбки от души промочить горло холодненьким пенным напитком, но сказать это вслух было совершенно невозможно из-за невыполнимости пожелания...
       - Сейчас берёшь чайник и идёшь на третье КПП к Химре. Ему сегодня в обед, говорят, свежее пиво привезли. Набери нам чайничек.
       Дело происходит в середине февраля в Архангельской области. Пурга метёт вторую неделю так, что пальцев на вытянутой руке не видно. До третьего КПП, где постоянно дежурит единственный азиат нашей роты, постоянно синий от мороза, как спелый баклажан, таджик Химракула Генджиев, добрых полтора километра и соответственно столько же обратно.
       Эх, язык мой…  И кто меня дернул за него… Я одеваю шинель, беру в столовой чайник и иду к начальнику караула, который должен открыть мне калитку. В глубине души наивно надеюсь, что, открыв калитку, сержант засмеётся и скажет:
         -Ладно, иди, отдыхай!
        Но чуда в этот раз не происходит. Метель кружит вокруг нас с диким завыванием, словно хохочет надо мной, мгновенно залепляет снегом лицо. Сержант под стать погоде насуплен и молчалив. Быстро привычным жестом закрывает за мной калитку и спешит назад к догрызающим брянскую воблу друзьям в тепло.
       Шлёпать по такой, до полного изумления приятной погоде, к чёрту на кулички, чтобы посмотреть на жизнерадостную рожу нашего таджика я желанием как-то совсем не горю. Отхожу сотню метров от караулки, слева начинается густой ельник. Я схожу с дороги и аккуратно протискиваюсь между нависающими ветками.
        Внутри леса оказывается на удивление тихо и безветренно. Неторопливо достаю сигареты, закуриваю. Прикидываю, сколько времени должен занять путь до КПП и обратно. Принимаю решение переждать пургу здесь, в довольно уютном шалаше и вернуться обратно через время, необходимое для приятной прогулки туда – обратно.
       Конечно, меня ждали серьёзные неприятности, если караульные утром зайдут на КПП и уточнят у Химры, заходил я вчера ночью к нему за пивом или нет. Любая ложь каралась самым жестоким образом. Я решаю рискнуть, ну очень уж мне не хочется идти по пурге такую даль.
       Отдохнув, выбираюсь из своего временного укрытия и, побрякивая пустым чайником, возвращаюсь в караул. Сержант после нажатия звонка на калитке открывает замок, молча впускает меня на территорию. Захожу в помещение, раздеваюсь.
       Меня зовут в комнату начальника. Несмотря на позднее время, никто не спит. Все ждут от меня пиво.
       – Ну что, принёс?
       - Да нет. Химра сказал, пиво сразу же разобрали. Обиделся, что вы ему рыбки не подбросили.
       Деды молча переглянулись, ухмыльнулись и сказали:
        - Ладно, иди отогревайся.