Якоб Лорбер. Евангелие от Иакова. Глава 11

Сомнения первосвященника по поводу состояния Марии. Марию и Иосифа допрашивают в храме. Иосиф сетует и спорит с Богом. Смертный приговор Иосифу и Марии, их оправдание по Божьему сужденью. Мария становится женой Иосифа

16 августа 1843

1. Первосвященник на некоторое время погрузился в размышления, и так говорил сам с собой: «Что же мне делать? Анна полон ревности со дня выбора отроковицы, а советам ревнивца никогда не стоит следовать.

2. Но если дело с Марией все же обстоит именно так, а я оставлю этот вопрос без внимания, что скажут на это сыны Израилевы, и как мне ответить перед ними?

3. Поэтому я все же тайно пошлю к Иосифу слуг, и если самое худшее подтвердится, они тотчас приведут Иосифа с отроковицей сюда!»

4. Решив так, первосвященник тайно призвал своих доверенных слуг, сообщил им, что случилось в доме Иосифа, и тотчас послал их к нему, сказав, как следует действовать, если все подтвердится.

5. И слуги поспешили к Иосифу, и нашли все так, как описывал им первосвященник.

6. Тогда старший из них сказал Иосифу: «Смотри, нас послали сюда из храма, чтобы убедиться, как обстоит дело с отроковицей, ибо до первосвященника дошли дурные слухи о ней.

7. К сожалению, мы обнаружили подтверждение печальных догадок, и потому не вынуждай нас применять силу, и вместе с Марией следуй за нами в храм, чтобы выслушать из уст первосвященника справедливый приговор!»

8. И Иосиф с Марией без пререканий сразу же отправились вслед за слугами в храм на суд.

9. Когда они предстали перед первосвященником, тот, изумленный, тотчас спросил Марию строгим голосом:

10. «Мария! Почему ты сделала нам это? Как могла ты так сильно унизить свою душу?

11. Или ты забыла Господа, твоего Бога – ты, взращенная в Святая Святых и получавшая каждодневную пищу из рук ангела,

12. всегда внимавшая его хвалебным песнопениям и радостно игравшая и танцевавшая перед ликом Господним! – Говори, почему ты сделала нам такое?»

13. Мария горько заплакала и сквозь рыдания ответила: «Как истинно жив Бог, Господь Израиля, так же истинно и то, что я чиста и еще никогда не знала мужа! Спроси же Иосифа, избранного Богом!»

14. Тогда первосвященник обратился к Иосифу и спросил его: «Иосиф, именем вечно живого Бога заклинаю тебя: скажи мне откровенно, как это случилось? Ты ли сделал это?»

15. Иосиф сказал: «Клянусь тебе всем, что свято тебе и мне: как истинно жив Господь, мой Бог, так же истинно чист и я перед этой отроковицей, равно как и перед тобой и перед Богом!»

16. Первосвященник ответил: «Не лжесвидетельствуй, но скажи правду перед Богом! – Я же говорю тебе: ты украл брачную ночь, не сообщив об этом храму, не преклонив прежде голову под десницу Всемогущего, дабы Он благословил твое семя! – И потому говори правду!»

18 августа 1843

17. Иосиф от таких речей первосвященника лишился дара речи и ни единым словом не мог возразить, ибо слишком жестоко и несправедливо обвинял его первосвященник.

18. И поскольку Иосиф стоял перед первосвященником в глубоком молчании и не сказал ни слова, первосвященник снова заговорил:

19. «Верни нам отроковицу, какой ты получил ее из храма Господня, когда она была чиста, словно восходящее солнце самого ясного утра!»

20. Иосиф же, весь в слезах, тяжело вздохнув, проговорил:

21. «О Господь, Бог Авраама, Исаака и Иакова, что же такого плохого сделал я, бедный старик, перед Тобой, что Ты теперь так сильно бичуешь меня?!

22. Возьми меня от мира, ибо слишком тяжело переносить этот позор тому, кто всегда был праведен перед Тобой и всем миром.

23. Моего отца Давида Ты покарал, ибо он согрешил перед Урией*!

24. Я же еще ни разу ни перед кем не согрешил и не посягнул ни на вещь, ни на животное, принадлежащее другому человеку, но всегда соблюдал закон до последней буквы! О Господь, за что же Ты бичуешь меня?

25. О, укажи мне мой грех перед Тобой, и я с радостью приму огненную кару! И если я согрешил перед Тобой, пусть будет проклят тот день и час, когда я был рожден!»

26. Первосвященник рассердился на такие речи Иосифа и сказал в большом душевном волнении:

27. «Хорошо, раз ты и перед Господом оспариваешь свою явную вину, я велю дать вам обоим испить воды Господнего проклятия**, и тогда ваши грехи откроются перед вашими глазами и перед глазами всего народа!»

28. И первосвященник тотчас взял воду проклятия и дал ее выпить Иосифу, после чего, согласно закону, послал его в определенную для этого горную местность вблизи Иерусалима.

29. И точно так же он дал выпить этой воды отроковице и тоже отослал ее в горы.

30. Но через три дня они оба вернулись целыми и невредимыми, и весь народ дивился, что грех не проявился на них.

31. Первосвященник, также необычайно удивленный этим, сказал им: «Раз Сам Господь не захотел сделать ваш грех явным, то и я не стану вас судить, но провозглашу вас невиновными и свободными.

32. Однако поскольку отроковица уже беременна, пусть станет она твоей женой в наказание за то, что забеременела без моего ведома, и впредь она никогда не должна иметь никакого иного мужа, даже если станет молодой вдовой! Да будет так! – Теперь же ступайте отсюда с миром».

33. Иосиф взял Марию и вернулся с ней к себе домой, и радовался, и хвалил, и славил своего Бога, и радость его была усилена тем, что Мария отныне стала его законной женой.


__________________

* Урия – хеттиянин, супруг Вирсавии (Батт-Себы), дочери Елиама. Царь Давид вопреки Воле Господа был причиной смерти Урии, чтобы иметь возможность сделать Вирсавию своей женой, которая стала впоследствии матерью Соломона.

** Вода проклятия – в соответствии с законом Моисея применялась для доказательства греха прелюбодеяния жены перед мужем. Первосвященник брал глиняный сосуд со священной водой, клал туда немного земли с пола шатра откровения (Скинии), чтобы вода сделалась горькой, затем читал над испытуемой заклинания, записывал их на свитке и стирал их в горькую воду. После этого он поил жену этой водой проклятия, и если жена «осквернилась и поступила нечестно с мужем своим, то станет в ней эта вода, наводящая проклятие, горькой, и вспухнет живот ее, и опавшим станет бедро ее, и будет жена предметом проклятия среди народа ее». Если же по прошествии времени женщина оставалась невредимой, то она считалась оправданной и чистой.