Наркоман

Наркотики (от греч. narkotik;s - приводящий в оцепенение, одурманивающий), группа веществ различной природы (растительного или синтетического происхождения), злоупотребление которыми приводит к развитию наркомании.
                Большая Советская Энциклопедия.


 Впервые я узнал о наркотиках в четырнадцать лет.
Хлопнув дверью, я ушел в ночь.
Вот она жизнь не обремененного родительским деспотизмом, молодого, симпатичного, ну и понятно умного юноши.
Время подходило к полуночи, на ярком белоснежном полотне свободы, появились две большие черные точки.
Первая: Где я буду спать?
Вторая (более) жирная: Что я буду есть?
Дальнейшее событие произошедшие, около часа ночи, во многом повлияло на мою жизнь.
 Я встретил Борю.
- Привет. Ты в загуле?
- Боря, я свалил из дома.
- Понял. Короче так, пошли ко мне.
- А твои, что скажут?
- Ничего. Они у меня воспитанные.
- ?!
- Да ладно тебе, на даче они. Так что гуляем сегодня.
- Боря слушай, у тебя пожрать есть?
- Да там, в холодильнике на неделю жратвы. 
После лёгкого ужина, включавшего в себя:
Биточки, икру из синих, котлетки, оливье и голубцы.
Десерт: штрудель, цимес.

Остаток ночи, Боря умолял, просил, требовал, настаивал, заверял, и приводил доводы.
- Только не наркотики – восклицал Боря, уже в …ацатый раз.
 
За свою жизнь я выпил бутылки две вина, и выкурил около пачки сигарет.
Про наркотики я не знал, ничего.
 На рассвете, единственную вещь, которую я ненавидел это наркотики.
В семь утра, я уже был дома.
Засыпая, я видел перед собой огромный шприц, который голосом Бори говорил:
 «Дай – вену»


Первый выброс тестостерона прошел удачно, и я вернулся в спорт.
В Одессе девушки восхитительны. Пришлось выбирать между спортом и красотой.
  У каждого есть свой Приморский бульвар, где он впервые влюбился, боялся, ревновал, пил, дрался, смеялся, и задыхался от Жизни.
 
Мне пятнадцать, и все еще спереди.
  Дискотека, вино, девочки, выяснение отношений, короче жизнь била ключом.
Бурное время, принесло новые знакомства.
Одно из самых ярких – Зоя.
Она была совершеннолетней, да еще и с «пустой от родителей» квартирой.
И ...понеслось.

 Наркотики в то далекое время, были закрытой темой, и многие просто не представляли насколько просто «сесть на иглу».
Ширка*, варилась почти каждый день. Не важно, когда я приходил, всегда было несколько обдолбаных, и еще столько же ждали пока сварят. Зоя не кололась, и периодически делала «шмон». После которого на пару неделей все затихало, до следующего пика.
Травку я попробовал один раз, без «прихода», и на этом остановился.
Окончательно понял, что я в «Полной Жопе», только после случая с Толей.

 Он был старше меня, и на окончание школы, родители сделали ему подарок.
Сейчас это гаджеты, тогда тридцать лет назад, в стране за «железным занавесом» это были «шмотки»
Толя пришёл в кожаной куртке с «выдолбленным» на спине орлом, и с «дамой». Стоила такая куртка, не просто дорого, а какие-то ненормальные деньги.
Судя по их виду, начали они еще с утра.
Зоя, только вчера устроила очередной «шмон», мы сидели на кухне, где было тихо и даже уютно.
Они еще не поняли, тишину, и пошли «на секунду» в комнату. Часа через два, видать их отпустило.
Обычно у него было на дозу, но не в этот раз
 Память сохранила, Толю, снимающего куртку, трясущимися руками, предлагая ее мне: «За пять кубиков, она твоя.»
Рядом с ним «дама» в задранной мини-юбке, со струйкой крови стекающей между ног, и мольбой в глазах.
Они хотели весело, отметить её четырнадцатилетние.

Наверно я слишком впечатлительный, но больше к Зои не заходил.

 
  Вокруг нас, происходили колоссальные перемены.
Все чаще в речи попадались слова «Виза», «ОВИР», «Багаж».
Большинство моих знакомых, как говориться «сидели на чемоданах»
Печень ругалась, но стойко сносила по две-три «отходные» на недели.
Одесса, уезжала с шиком.
Из своей «отходной» помню, только грусть и страх.

 В Израиле говорят: «Иерусалим молится, Тель-Авив гуляет, Хайфа работает»
Отнюдь.
Я снимал квартиру с соседом.
Меня, после стольких лет в коммуналки, вообще это не напрягало.
Он в свои двадцать пять, уже успел помотаться по миру.
Когда один из его друзей захотел приехать на пару месяцев, я был не против.
 
 Через две недели открыв дверь я увидел на пороге, живую рекламу «Harley-Davidson».
Ему было лет сорок, большой как в высоту, так и в ширину, одет в черный плащ до пола, длинные волосы, собранные сзади в хвост, да еще и с посохом.
Это был Тэд.
 
Он часами ходил по Иерусалиму, восхищаясь его вечностью.
 У него были три Библии, которые он читал предварительно, выкурив хороший «джойнт».
При его любви к травке она была разбросана по всей квартире.
Я еще раз попробовал, и как не странно, пошло.
Мы стали частыми собеседниками.
Слабый английский, становился почти безупречным, и мы вели долгие беседы, которые обычно заканчивались пьянкой.
Закручивая очередной джойнт, он говорил, насколько нам повезло жить в Иерусалиме.
Не такой я представлял себе Америку.
Она была не голливудской, а настоящей, без роскоши и пижонства.
После его отъезда по квартире был объявлен месяц трезвенника.
Мы продержались почти три недели.
Но, все-таки!

Мне перевалило за тридцать, появились дети, хорошая работа. Рутина обволакивает медленно, и становится уютно. Лишние колебания изредка приводят в спортзал, еще реже к диете. Спиртное по расписанию, и только на выходные.

 Я не могу сказать точно, когда я подсел, скорее всего это процесс.
Пытался ли я бросить – нет.
Короткие перерывы без, приводили к страшной ломке.
Слова, которые мне когда-то на квартире у Зои сказал, «конченый» наркоман Леня, оказались верны:
«В этом мире все наркоманы. Каждый, по-своему»
Прошло больше двадцати лет, и я нашел, свой наркотик.

Это – мои дети.

* При производстве , так называемой «ширки»(то есть наркотиков на основе опиумного мака), сырьём служит либо маковая соломка, либо опий.