Графинин сад

    - Вань, Ванька! Пошли в Старый сад. Колька говорил, что там яблоки вкуснющие, - в который уже раз канючил Витька.
 -Врет твой Колька. Откуда он знает, какие там яблоки? Не был он там никогда. Боится, наверное, поэтому нас с собой приглашает. Не-е-е... Я боюсь. Мамка не велела, да и тетка Ульяна сказывала, что в том саду «Привидения» водятся.  Не пойду я.

Витя и Ваня — два брата-близнеца, одиннадцати лет. Между ними никогда не было мира. Они или спорили о чем попало до хрипоты, или мотузили друг друга до изнеможения без особых на то причин.
Никак не могли решить, кто из них главней. Ваня считал, что имеет  некоторое преимущество поскольку он все-таки старший. Пусть на десять минут, но все-таки... Витя упорно не принимал во внимание такой незначительный довод. Единственное, чего они оба неуклонно придерживались, никогда не доносили друг на друга.
Колька, по прозвищу «жук», был  на два года старше и жил на соседней улице. Колькина мама, Валентина Петровна, которую все иначе, как Петровна,  не звали, работала почтальоном. С утра она садилась на велосипед и ехала к зданию сельсовета, где находилась почта. После сортировки почты, которую привозили из райцентра, развозила ее адресатам. Так что Колька большую часть дня был предоставлен сам себе.

Он знал все, каждый деревенский закоулок. Мог без приглашения войти в чужой двор, мог и утащить что-нибудь. Вовсе не потому, что какая-то вещь была нужна ему, а просто так.   Потом также не задумываясь мог и выбросить ее за ненадобностью.
О существовании Старого сада Колька узнал случайно.
 
 К маме часто забегала соседка, тетя  Настя. Так просто, поболтать и узнать последние «новости».  «Новости» были разные. Среди них были и правдивые, и похожие на  правду легенды, и откровенные сплетни.  Однажды разговор зашел о Старом саде.

 - Сегодня пенсию развозила. Как всегда в самом конце приехала к Варваре. Она и живет дальше всех и не отпустит пока чаем не напоит.  Чай у нее вкусный, душистый, на каких-то травах да на кореньях настоян...
Все  про графиню, наверное, рассказывала? Фантазирует она. Не было никакой графини.

 - Да не скажи... Только история эта запутанная... Я как-то пенсию привезла,гляжу — стоит Варвара возле куста жасмина, что во дворе растет и разговаривает сама с собой как-то чудно. Вроде не по-нашему...

 - Вона как...
 
 - Да... Зашла, значит, я во двор, а она мне: вот, мол, в Старый сад собралась...

 - А не спросила, зачем?

 - Нет. Не стала ничего спрашивать. Может быть в другой раз.

 - А вот мне как-то боязно.  Вон дед Михей, когда давеча корову пас, в тот сад нечаянно забрел, так еле ноги унес. «Привидение» там, говорит.

 - Врет Михей.  Сослепу, а может спьяна,  померещилось...

 - Не скажи...

Женщины замолчали.
Колька, подслушавший случайно этот разговор, сидел раскрыв рот и боялся шелохнуться.

Поначалу он хотел завтра с утра, когда  мама уйдет на работу, бежать  в Старый сад. Его разбирало  любопытство. Но в то же время что-то его удерживало. Наверное, все-таки это был страх. «Привидение» все-таки...

Деда Михея знали все в деревне. Так его называли с давних пор, хотя по возрасту он до «деда» едва ли дотягивал. Семьи у него  не было. Жил он в заброшенном старом доме на краю деревни. Как он жил на мизерную, по инвалидности, пенсию трудно представить. С весны иногда соседи звали его то подсобить в чем-то, то корову или козу  попасти. За это кормили его и немного продуктов давали.

 В остальное время дед Михей или бесцельно слонялся по деревне, или сидел на старой покосившейся  лавке у ворот дома. Он знал множество разных «историй», рассказывать которые  был большой мастер.

 Взрослые только посмеивались, не веря ни единому его слову. Другое дело дети...
Когда Колька подошел, вокруг деда Михея  расположились несколько ребят и с интересом его слушали. Колька прислушался.

 - … Проснулся, я, значит. Глядь, а коровы-то не видно. Побегал, побегал вокруг. «Машка», - кричу,  «Машка»... Нет нигде. Подалась, видать, в сторону Старого сада. Ну, думаю, пропал я.

 - А где он, этот  сад? - не выдержал Колька.

 - Там, за старым болотом, - махнул рукой дед Михей куда-то  в сторону, - раньше его ещё «Графининым» садом называли.
Так вот. Подхожу я, значит, поближе. Впереди непроходимые заросли. Пролез с трудом сквозь кусты. Вдруг вижу сбоку, вроде, тропинка... Дальше небольшая поляна. Посреди дерево - толстое, корявое. Ветви  переплетены, словно кто-то специально хотел их них что-то памятное сплести. Сказывали люди, что такое бывает, если кто-то похоронен под деревом... , - дед Михей помолчал с минуту.
Иду я дальше. Слышу, вдруг, за спиной шорох какой-то. Все, думаю, конец. Вся душа в пятки ушла. Остановился. Прислушался. Точно, кто-то сквозь кусты продирается. Медленно поворачиваюсь. Глядь — Машка! Наверное, она  следом за мной  шла, а я и не заметил. В общем, сильно напугала она меня.
 
 - Хорошо, что хоть корова нашлась, - заметил кто-то из ребят.

 - Так ведь это еще не все. Пошел я, значит, по тропинке. Должна же она куда-нибудь вывести? Я впереди иду. Осмелел уже. Машка чуть позади. Вдруг что-то мелькнуло среди деревьев, вроде что-то  светлое. Вижу-то я плохо, никак не рассмотреть. Остановился, думаю, померещилось.  Присмотрелся — вроде ничего. Только мы с Машкой дальше двинулись, опять что-то  впереди промелькнуло, только с другой стороны. Так, знаете, медленно двигалось... Привидение! Не случайно люди говорили, что в том саду «Привидения» водятся... - дед Михей замолчал, закуривая самокрутку.

 - А дальше что было? - не выдержал кто-то из ребят.

 - Что было, что было? Еле ноги унес. Не помню как через хащи продирался. Даже на какой-то миг про корову забыл. Остановился, чтобы дух перевести, оглянулся, смотрю, а она преспокойно  идет следом. Вот такая история приключилась. Да...

 - Да врешь ты все, дед Михей. Мамка говорит, что ты все просто выдумываешь. Наверное,  нет и не было там никакого «Привидения», - усомнился кто-то из ребят в правдивости только что услышанного.

 - А ты сходи да проверь, а потом нам расскажешь.

 - Дед Михей, а почему  сад  «Графининым» называли? - спросил Колька, думая о чем-то своем.

 - Люди сказывали, что когда-то этот лес, что за холмом, принадлежал одному богатому человеку, большому любителю охоты. Тогда  много всякой дичи в этих краях водилось. На краю леса построили охотничий домик и в стороне — помещения для егерей, повара и прочей прислуги. На охоту приезжали по большей части осенью и зимой. Но в один год никто не приехал, а на весну приехала новая хозяйка. Сказывали, что графиня какая-то. Привезла она с собой садовника, который по ее желанию да своему разумению сад разбил. Очень красивый, говорят, сад был. С тех пор  он и стал «Графининым» называться. Ты  лучше у бабы Вари поспрашивай. Она, вроде, была при Графине  «девчонкой, куда пошлют».

Дед Михей молча докурил свою самокрутку и поднялся. Ребята, находясь под впечатлением от только что услышанной истории, молча расходились.

Прошло несколько дней и Колька решился.
Осторожно ступая, словно крадучись, подошел он к калитке бабывариного подворья. Заглянул в щель  дощатого забора. Никого не видно. И вдруг, совершенно неожиданно:

 - Чего крадешься? Заходи, если собрался, - раздался рядом  голос бабы Вари.

От неожиданности Колька замер.
Прямо у забора стояла баба Варя и острым ножом срезала густо усеянные  соцветиями ветки с огромного, росшего прямо у входа, куста  жасмина .

 - Заходи, не бойся.

 - Я... я... не боюсь.

Колька приоткрыл калитку,  просунул вначале голову, затем осмелев, вошел во двор. Он раньше не раз бывал в этом дворе, но вот так, через калитку...  в первый раз.

 - Здравствуйте баба Варя, я...

 - Здравствуй, здравствуй.  Только никакая я тебе не баба Варя, а тетя Варвара. Никак снова чего-нибудь умыкнуть собрался, - переходя на другую тему, незло проворчала Варвара, - давеча у меня крышку от выварки кто-то утащил. Не твоя работа?

 - Не-е, крышку я не брал, -  промямлил Колька.

 - Ну, рассказывай, зачем пожаловал? Ведь не просто так просто пришел?

 - Так я...

 Помолчал немного, затем, осмелев спросил:

 - А правда, что вы все знаете про Старый сад и про графиню? Дед Михей рассказывал...

 - Дед Михей, дед Михей... Ничего не знает твой дед Михей, - улыбнулась Варвара.

Тем временем она уложила срезанные ветки жасмина. Корешок к корешку. Получился букет. Обмотала влажной тряпицей,  обернула букет марлей и посмотрела на Кольку.

      -    Ну что, пошли?

 - Куда?

 - В Старый сад. Вон возьми банку с водой, что на крыльце стоит. Только осторожно, не разбей по дороге, а то возвращаться придется. По пути я тебе что-нибудь расскажу. Лугом пойдем. Здесь ближе.

Варвара шла довольно ходко и Колька старался ни на шаг от нее не отставать.
Спустились огородом к лугу, который неширокой полосой отделял ее «владения»  от   речки Каменки. Только саму речку не видно было — сплошные заросли осоки и камыша. Лишь изредка сквозь них проглядывались сверкающие на солнце небольшие оконца воды.
Колька вдруг вспомнил, как школьная учительница рассказывала, что когда-то, в далекие времена Каменка была полноводной речкой.

Шли уже, наверное, с полчаса. Варвара молчала, а Колька никак не осмеливался задавать вопросы, которые так и распирали его.

 - Вот сейчас  обойдем холм, мимо старого болота пройдем, а там ...

 - Это не холм. Учительница в классе рассказывала, что когда-то, очень давно наша деревня со всех сторон  была окружена  защитными укреплениями, насыпными валами, и, что  на месте нашей деревни крепость была.

 - Смотри-ка, а я и не знала...

Обогнув холм они вышли к старому болоту. Болото давно высохло, поверхность его местами  заросла густым мхом, местами затвердела и покрылась глубокими трещинами.  Тут и там виделись одинокие чахлые березки.  Как островки возвышались густые заросли крапивы и дикого хмеля.

 - Когда-то на этом месте были  болотные топи, - прервала вдруг затянувшуюся паузу Варвара, - гиблое это место было.

 Действительно ли  было болото гиблым местом или  это  одна из легенд, передаваемая из поколения в поколение, никто особенно не задумывался.  Взрослые сами не ходили и детям строго-настрого запрещали даже приближаться к этому месту.

 -А как мы пройдем? - поинтересовался Колька, с некоторой опаской поглядывая по сторонам.

 - А мы по лужку. Там давно все пересохло. Я тут каждую кочку знаю, - ответила Варвара, - да ты не бойся, не заблудимся.

 - А я и не боюсь, - осмелел Колька.

Впереди,  метрах в двухстах темнела  густой зеленью то ли роща, то ли заросший сад.

 - Вот и пришли, слава Богу- сказала Варвара и перекрестилась.

Наконец, старое болото осталось позади и теперь только небольшой песчаный скос отделял их от густых зарослей колючих кустов  боярышника и  шиповника,  словно ограждавших сад от непрошеных гостей.
 
 - Не отставай теперь, - сказала она, обернувшись к Кольке.

Варвара свернула немного в сторону и раздвинув ветви, слегка нагнувшись уверенно двинулась в, казалось бы, непроходимую чащу.
 
 Переплетенные в беспорядке, как бы застывшие от безветрия  ветви почти не пропускали утреннего света. Стало темно и душно.
Кольке вдруг стало страшно. Он уже хотел было схватиться за  руку Варвары, но что-то его сдерживало. Сердце колотилось и, казалось, вот-вот  выпрыгнет из груди. Стало трудно дышать.

 - Страшно, небось?

 - Да, немного...
 
 - Ничего, сейчас выйдем на поляну.

Вскоре впереди блеснул яркий луч солнца и через минуту Варвара и Колька вышли на небольшую, круглую, словно циркулем очерченную, поляну, заросшую низкорослым кустарником и травой.
Посреди поляны - бесформенное нагромождение камней, сквозь которые  прорываются
 мощные поросли какого-то кустарника и вездесущей крапивы. Варвара остановилась.

 - Здесь когда-то был источник. Родниковая вода была чистая, вкусная... Ограждение было из камня сложенное. А вокруг - кусты калины. Красивое место было.
А там, - Варвара показала на полусгнившие древесные остатки, - стояла  скамейка, где любила теплыми вечерами сидеть графиня и  смотреть на   закат  солнца.

 - Тетя Варвара, а можете рассказать про графиню?

 - Про графиню, говоришь? - спросила она, удивленно посмотрев на Кольку, - ладно, вот придем на место...

Варвара внезапно замолчала и остановилась.
Она постояла, обернулась на какой-то миг и, окинув еще раз взглядом, словно вспоминая что-то, поляну,  медленно пошла по еле заметной тропе.
Варвара многое помнила. Детская память оказалась невероятно стойкой.
Вспомнила березовую аллею, которая была здесь когда-то, выложенную камнем дорожку...
Давно это было.
Сейчас   бывшая аллея   больше похожа на старую, никому не нужную,  заросшую диким кустарником и молодой порослью деревьев,   заброшенную просеку. Лишь  десятка  полтора из доброй сотни берез, выдержавших испытания временем, высились по обе стороны аллеи. Остальные сгнили или превратились в мертвые стволы-скелеты. Видимо, как память о прошлом, то тут, то там проглядывались растущие в беспорядке  поросли молодых берез.

Занятая своими мыслями, Варвара не заметила как они оказались возле «имения», точнее, того места, где  когда-то находился дом графини.
Сейчас о нем напоминали лишь остатки каменного фундамента да сохранившиеся ступени лестницы, ведущей из веранды в сад.
Вместо дома - заросли кустарника, крапивы и бурьяна. Каким-то чудом сохранилась, словно  не тронутая временем широкая поляна у входа в сад, заросшая высокой травой и полевыми цветами.
Варвара остановилась, вздохнула и дважды перекрестилась.
От нахлынувших внезапно воспоминаний детства навернулись слезы. В последнее время с ней довольно часто подобное происходило.
Она обвела взглядом руины бывшего дома, тряхнула головой и обернулась с улыбкой.

 - Заскучал, небось, Коля-Николаша? Где вода-то? Донес, значит. Молодец!

 С этими словами Варвара взяла из рук Кольки банку с водой, поставила на верхнюю ступеньку лестницы, поместила в нее принесенные ветки жасмина, нарвала и добавила к букету  несколько дикорастущих гвоздик.

 - Вот и ладно. Пойдем Коля, посидим. Притомилась я немного.

На самом краю поляны, в тени раскидистого, старого ясеня стояла   скамья.    Потемневшая до черноты от времени и влаги, изрезанная глубокими трещинами деревянная часть скамьи из распиленного вдоль бревна словно вросла в  каменное основание.
Прошло несколько томительных минут, пока Варвара начала свой рассказ.
 
 - Когда-то на этом месте богатый барин построил для развлечений и охоты дом. Дом был добротный, на несколько комнат. Барин со свитой приезжали сюда довольно часто, особенно осенью и зимой в сезон охоты. Прошло несколько лет и, то ли интерес у барина к охоте пропал, то ли другая причина была, только прошел по деревне слух, что бывший хозяин дом продал и   новой владелицей стала одна пожилая дама. Говорили, что она из какого-то старинного графского рода. Так это было или нет, никто толком не знал. Только все стали звать ее графиней.
Дом по указанию графини перестроили. Появилась застекленная полукруглая веранда,  из которой по широкой белой лестнице был выход в сад. У лестницы с двух сторон росли кусты жасмина. Стены дома сплошь увиты ползучим плющом. Дом был вокруг опоясан сплошной цветочной клумбой. Красотище! За всем этим следил неустанно садовник. Звали его Афанасий. Был он родом  откуда-то из Тульской губернии. Любил и знал свое дело. Это он высадил вокруг поляны фруктовые деревья, саженцы которых привозили ему откуда-то издалека.  Афанасий многое изменил в саду,  облагородив его настолько, что через несколько лет сад полностью преобразился. Появилась аллея из молодых берез, которые были высажены по просьбе «барыни», как называла графиню домашняя прислуга.  Деревенские умельцы оформили источник в виде раковины и обложили его камнем.
   
Дважды в день графиня совершала прогулки от дома до источника.
Афанасий расчистил и выложил камнем прогулочную дорожку. Дорожка в обрамлении берез  настолько понравилась графине, что она стала называть ее - березовой аллеей.
 
При хорошей погоде графиня сидела под этим самым деревом, где сидим мы с тобой и читала книгу. Ей всегда выносили плетеное кресло, обкладывали ее со всех сторон мягкими подушечками. Часто она просто сидела, запрокинув слегка голову и мечтательно прикрыв глаза.

 Каждый день рано утром, в одно и то же время я приносила барыне в крынке  еще теплое козье молоко. Ставила на специальную подставку и ждала пока не выйдет кто- нибудь из прислуги, после чего убегала, как мама велела.
 
 Однажды,  то ли замешкалась я, то ли из детского любопытства задержалась и не заметила, как у открытой двери веранды показалась графиня. Высокого роста, статная, с густой копной изящно уложенных волос и  бледным, каким-то неживым лицом - такой я впервые увидела графиню. Испуганно, с полуоткрытым от удивления и страха ртом, и застывшим выражением на лице, я смотрела на барыню. Глядя на меня сверху вниз, она неожиданно спросила:

 - Это ты приносишь по утрам молоко?

 - Я, барыня.

 - А тебе мама не говорила, что при встречи со старшими нужно здороваться?

 - Я знаю, барыня. Только я сильно испугалась... - пробормотала я чуть слышно и, согнувшись в низком поклоне, произнесла:

 - Здравствуйте, барыня.

 - Ты должна со мной здороваться: « Bonjour Madame ». Запомни, пожалуйста. Кстати, а как звать тебя?

 - Меня все Варькой зовут.

 - Фи! Что за имя такое, Варька? Имя твое - Варвара. Красивое имя. Варвара-краса... Варвара, а в школу ты ходишь?

 - Не-е, мамка говорит, рано еще...

Графиня сказала что-то, чего я тогда понять не могла, повернулась и скрылась за портьерой. Ну, думаю, пропала я. Рассказала обо всем, что со мной произошло маме. Меня мама не ругала, но  на всякий случай с того дня она сама стала приносить графине молоко.

Прошло несколько дней.
 Графиня, как обычно, сидела в своем кресле и читала. То ли книга оказалась не очень интересной, то ли мысли какие-то отвлекали ее от чтения, только графиня время от времени откладывала книгу в сторону и  подолгу сидела, словно что-то обдумывая. Заметив вышедшую по каким-то делам экономку, графиня спросила:

 - Эмилия, где живет эта девочка, что по утрам молоко нам приносит?

 - Она... Молоко теперь приносит ее мама.

 - Pourquoi? (Почему? фр.)

Последовали  долгие и не совсем внятные объяснение, после которых графиня выразила свое недовольство и велела разыскать меня. Я уж не помню, куда я пошла, то ли за малиной в лес, то ли еще куда-то, только долго меня не могли найти.
Со смешанным чувством неподдельного любопытства и испуга,  запыхавшись от быстрой ходьбы я подошла к месту, где сидела в кресле графиня. Она сидела с закрытыми глазами, словно неживая. Остановившись в трех-четырех шагах, я поклонилась и поздоровалась:

 - «Bonjour Madame».

Графиня посмотрела на меня. В ее глазах промелькнул лучик удивления и одобрения.
 Конечно, то, как я произнесла эти слова, ничего общего с французским выговором не имело, но, как мне показалось, графиня осталась довольной. Никогда и никому в жизни я не призналась бы тогда, с каким трудом далось мне одолеть эти два, казалось бы, не сложных слова.
С этого дня графиня начала заниматься со мной.  При хорошей погоде три часа каждый день, кроме  субботы, воскресенья и праздничных дней. Она не только занималась со мной французским, но и старалась исправить мой «деревенский» язык.
С осени мама определила меня в школу. У нас в деревне к тому времени была четырехклассная школа. Училась я легко. Вместе с тем я  с нетерпением ждала прихода весны, когда, наконец, приедет графиня и снова начнутся наши занятия.

Графиня прибыла в последних числах апреля, но встретится с ней из-за занятий в школе и работ на огороде , удалось только к середине мая. Графиня привезла мне две книжки  по французскому языку. Красиво оформленные, с картинками.
Графиня была довольна мной, а я старалась изо всех сил. Постепенно мы переходили в разговоре только на французский.
 
Однажды был такой случай. Лето было уже на исходе, приближалась осень.  В день, когда должны были быть занятия, с утра небо заволокло тучами, затем зарядил мелкий нудный дождь, но  я все равно  пришла к условленному времени. Я стояла под деревом и ждала. Просто так, без всякой надежды. Увидев меня  графиня  распорядилась, чтобы меня пустили на веранду. Так я впервые попала в барский дом.

 Уже второй год  шла война. Деревня наша опустела. Почти всех мужиков призвали на  воинскую службу. Как-то раз через деревню проехал обоз с ранеными и мы бегали смотреть.

 Я заканчивала школу  и, как в прошлые годы, с нетерпением ожидала приезда графини.  Афанасий  привел в порядок цветники и клумбы, посадил новые саженцы. Мама вымыла полы и прибрала во всем доме. Но графиня  не приехала ни к началу лета, ни позднее.
 
Одни уверяли, что  по дороге  её ограбили и убили, другие говорили, что она еще зимой сильно простыла, заболела и вскоре умерла, третьи утверждали, что, предчувствуя смутные времена, графиня забрала все свое «богатство» и уехала заграницу. Что бы там не говорили, тех пор я о ней больше никогда  не слышала.
Вот и вся история про графиню.

 - А что было потом? - не сдержал своего любопытства Колька.

 - Потом? - переспросила Варвара и замолчала.

Потом начали возвращаться солдаты с фронта. Целых-то и невредимых почти не было. Всё раненые да покалеченные. Организовали сельский комитет, комсомольскую ячейку. Молодежь потянулась туда. Пошла и я. Только меня в комсомол не приняли, потому что я «прислужницей у графини была и «барский» язык даже выучила». Я гордая была. Собрала свои вещички, попрощалась с мамой и ночью в город за пятнадцать верст ушла...

Много воды с тех пор утекло... Побросала меня судьба по разным местам, пошвыряла. Повидала я и хорошего и плохого. Впору бы историю написать, да не умею я.
Почитай, лет пятьдесят, как не была в родных краях. Бывали годы, что радовалась жизни, как младенец при виде солнечного зайчика, а бывали времена — горше не придумаешь. Но всегда какие-то невидимые нити, связывающие меня с родными местами, тянули меня сюда. Да вот все никак... Потом вдруг осенило: чего же я жду? Скоро на погост пора, а все еще на чужбине...

Варвара снова замолчала, тихо всхлипнула и по ее щеке прокатилась слеза.
Колька сидел, боясь даже шелохнуться.
Варвара долго молчала, временами вытирая кончиком платка слезящиеся глаза.

 - Устала я, Коля. Стара стала. Я посижу тут, передохну, а ты ступай, мамка, небось, заругает. Дорогу-то обратно найдешь? По аллее прямо, напротив источника свернешь налево. Как выйдешь к старому болоту, сверни направо и лужком, лужком...

 - Не заблужусь я. До свидания, тетя Варвара.

 - Ступай, милый...

Колька поднялся и, не оборачиваясь, не спеша направился в сторону источника.  Он шел, не замечая порой, что иногда останавливался, перебирая в путающихся мыслях только что услышанную историю. Не все было ему  понятно, многое, наверное, было не досказано... Может быть тетя Варвара не захотела всего рассказывать, а может быть что-то забыла. Но Колька сразу отбросил эту мысль. Не могла она такое забыть!
Ах, как хотелось ему услышать историю до конца, узнать как сложилась судьба Афанасия, почему разрушили имение графини, как дальше сложилась жизнь Варвары, словом все, что связано с историей  Графининого сада.
А как быть с Привидением? Ведь он совсем забыл спросить об этом тетю Варвару. Она уж точно знает!

Понурив голову, Колька, вконец расстроенный, медленно двигался по тропинке к источнику.
Он уже прошел почти  треть пути, как что-то его словно дернуло. Колька остановился и оглянулся назад. То, что он увидел, заставило его вздрогнуть.
Ему показалось, что среди ветвей и кустов промелькнуло что-то светлое, бесформенное, словно «призрак» какой-то.
 
 Колька вдруг почувствовал, как что-то неприятно  кольнуло в животе. Им овладел страх.

 - Привидение! - сразу мелькнуло  в голове.

Колька попытался присмотреться, но ничего нового не увидел. Внезапно «призрак» снова возник и начал двигаться. Колька стоял, боясь шелохнуться. Еще мгновение и «призрак» преобразился, превратившись в явно узнаваемый силуэт тети Варвары.

 - Конечно, это тетя Варвара! - вырвалось у него из груди, - нет здесь никаких «Привидений».

Колька мчался  со всех ног.  Но он бежал не домой, хотя знал, что ему попадет от мамы, а к деду Михею. Он знал, что обычно в это время у его ворот собирается сельская детвора , чтобы послушать «байки деда Михея». Колька просто сгорал от  желания сообщить всем важную новость. Запыхавшись от  быстрого бега, он, наконец добежал до дома, где жил дед Михей.
 
За неделю ничего не изменилось.
Дед Михей что-то рассказывал собравшимся возле него ребятам. Время от времени среди них раздавались смешки недоверия к рассказчику. Не обращая на них никакого внимания и покуривая самокрутку, он продолжал начатый рассказ. 

 - Нету никакого «Приведения»! Я был в «Графинином» саду! - выпалил  Колька, остановившись и обводя взглядом внезапно притихших ребят.

 После долгого бега, он все еще тяжело дышал.

 - Расскажи! - вне выдержал Ванька и тут же получил тумак от Вити.

 - Обязательно расскажу! Сейчас только домой на минутку, а то мама...

Уже никто не хотел больше слушать деда Михея. Только и было разговоров о «новости», которую принес Колька. Интерес к предстоящему Колькиному рассказу был настолько велик, что  у ребят не было никакого желания расходиться.
Вскоре в конце улицы показался Колька. Он шел быстро, почти бежал, что-то дожевывая  на ходу. Ребята поутихли. Дед Михей даже подвинулся, давая на скамье место новому рассказчику.

До самых сумерек рассказывал Колька все, что ему стало известно о Старом саде, который он теперь только Графининым называл, о графине, о тете Варваре и «Привидении», которого, как оказалось, нет.

 - Нет там никакого «Привидения», - закончил свой рассказ Колька.

 Ребята не спеша, тихо переговариваясь начали расходиться по домам. Завтра вся деревня будет знать «новость»,  сообщенную Колькой.

 - Видишь, как оно все обернулось, - ни к кому не обращаясь, пробурчал дед Михей, затаптывая очередную выкуренную самокрутку.

Время уже приближалось к полуночи, когда Колька закончил свой рассказ.  Со всеми  подробностями, стараясь ничего не пропустить. Валентина Петровна внимательно слушала, не перебивая, чтобы не потерять нить событий.

 - А что дальше было, тетя Варвара не вспоминала?

 - Нет, она только заплакала в конце и сказала мне, чтобы уходил...

 - Да, интересно бы правду узнать, а то по деревне всякие слухи ходят... Ну ладно, я спать пошла, завтра рано на работу.

Несмотря на усталость, сон к Кольке не шел. Он ворочался с боку на бок, а в голове роились мысли. В своем воображении он рисовал  предполагаемые картины последующих событий, связанных  с Графининым садом и его обитателями. Одни события сменялись другими, одни картины — новыми. Но все это были плоды его фантазии. Ах, как хотелось ему узнать, что же происходило на самом деле, без домыслов и слухов. И про тетю Варвару тоже...
 
Он понимал, что история не окончена и у нее обязательно должно быть продолжение.
Утомленный событиями дня, обуреваемый завладевшими им мыслями, Колька провалился в глубокий сон.