Эх, дороги... 11. Чемпионат

               

   Всю неделю в мастерских шла оживленная возня – готовились к городским соревнованиям по подледному лову. В понедельник на планерке главный инженер объявил, чтобы на этот раз я даже не пытался отвертеться.

- Поедешь ответственным представителем. И не говори, что рыбалкой не интересуешься и правил не знаешь. Тебе это и ни к чему. Правила знают рыбаки и судьи. Твоя задача привезти с рыбалки людей без потерь и больших физических изъянов. В идеале способных в понедельник выйти на работу в сносном состоянии. И среди коллективов Объединения не ославиться, как на уборке моркови. А то будут склонять целый год на всех совещаниях.
 
  Морковь он приплел напрасно. В той грандиозной пьянке, по случаю удачной уборки моркови в подшефном совхозе, я участия не принимал.
   Соревнования проводились на озере Арахлей, в полусотне километров от города.   В пятницу вечером в багажные отсеки дежурного ЛАЗа загрузили снасти, провизию, в салоне поместилась команда. Водитель, Славка Рудницкий, тоже заявился на участие в конкурсе. Я отказался, потому что рыбаком себя не считал и вместо удочек прихватил с собой лыжи. Пока укладывал их в багажник, наслушался немало колкостей.  Всего рыбаков оказалось тридцать человек.
   Войдя в автобус, оглядел доставшийся мне личный состав. Сразу вызвала подозрение группа молодежи, собравшаяся на задних сиденьях вокруг Лехи Селезнева, здоровенного тридцатилетнего верзилы с сиплым от простуды голосом. Он с утра на проходной уже удивлял народ лечением горла, выпив кружку холодной с льдинками воды. Сейчас свистя и хрипя травил анекдоты, а поклонники, не сводя с кумира глаз и боясь пропустить самое интересное, смеялись, часто невпопад. Мне эта компания не понравилась. Я потребовал от них предъявить снасти. У всех, кроме Лехи, снаряжение было. У Лехи из вещей было только пять бутылок водки. На мое предложение покинуть автобус бурно отреагировала сразу половина автобуса. Оказалось что он вписан в число участников, числится в заявке, графиках и таблицах. Опытные конкурсанты крутили пальцами у виска и говорили, что я своими дурацкими выходками могу сорвать общегородские соревнования. А снасти Леха уже давно с собой не берет, потому что теряет. Ему их дают товарищи из запасных комплектов.
   Леха торжествующе поглядел на меня и достал бутылку. Я попробовал пресечь начало пьянки, но опять был освистан за незнание давно сложившихся традиций. И вообще, заявил бригадир токарей Володя Колосов, надо поставить перед руководством вопрос о недопустимости назначения к организации соревнований дилетантов. Его дружно поддержали присутствующие, идея  всем понравилась. Окрыленный рыбацкой логикой, я ее охотно поддержал и пошел докладывать главному инженеру о собственной профнепригодности и необходимости срочной замены, дабы не сорвать ответственное мероприятие. Посланный им по адресу с советом вживаться в коллектив, вернулся и объявил, что всем придется терпеть друг друга - такова воля начальства.
   Леха налил полный стакан и подал мне. Я сказал, что меня в заявке нет, и я на их традиции плевал.  Тогда Володя принял стакан, вздохнул, сетуя, что с таким характером я карьеры не сделаю, и выпил.
   Славка завел автобус и тронулся, несмотря на требования пассажиров остановиться для удобства распития. Он им ответил, что терпеть не может пьянства других.  Когда, через двадцать минут, выехали из города, в салоне стоял гомон и колыхался запах спиртного. Я понял, что эта атмосфера будет сопровождать нас всю поездку. Сел на переднее сиденье и стал слушать байки единственного трезвого товарища по несчастью – водителя. Народом овладело веселье. На нехитрую шутку Славки, увидевшего стаю ворон возле дороги: «Ого, сколько мотористов собралось!», все восторженно рассмеялись и долго показывали пальцами на невозмутимо сидевшего в обнимку с рюкзаком ветерана рыбацких событий моториста Воронова Ивана.
   Леха Селезнев замолчал, у него окончательно отказал голос. Дело в том, что он перед посадкой в автобус последовал совету бывалого водителя Андрюхи Кашпировского и выпил из бачка в проходной кружку холодной, со льдом, воды. Андрюха сказал, что он всегда «клин клином вышибает». Как там у него получалось, неизвестно, но у Лехи, видимо, клинья застряли намертво, лишив его речи. Общительный характер не позволял оторваться от коллектива и теперь он напрягаясь и краснея шипел, жестами дополняя речь.

   Наутро просыпались очень тяжело. Я с вечера предупредил, что не позволю портить графики и вносить в заявки исправления, поэтому поднял всех. Леху пришлось поднимать трижды. Густой чай помогал мало, но я убрал все спиртное в кладовую хозяина дома, который приютил нас и опохмеляться не дал, стойко перенеся неприязнь, исходившую от всей команды. На регистрацию надлежало предъявить всех трезвыми.
   По условиям конкурса ловить допускалось тремя удочками. Номинаций было несколько. Призы полагались за:
1. Первую выловленную рыбу.
2. Самое большое количество рыбы.
3. Самую большую рыбу.
4. Приготовление самой вкусной ухи.
5. Самую интересную рыбацкую байку.
   Лунки разрешалось бурить заранее на это обычно уходило не меньше часа. Вышли на отведенные места, и пошла веселая с перекличкой и прибаутками работа в предрассветных  сумерках. Перед автобусом начальства образовалась группа не по-рыбацки цивильно одетых людей – это собиралась комиссия для подтверждения заявок и регистрации участников. Скоро они пойдут по коллективам, сверят списки, оставят наблюдателей, чтобы не халтурили и не начинали лов раньше сигнала. Я пошел по рядам своей команды и увидел, что Иван Воронов сидит на полиуретановой подставке и спит. Щетина небритой щеки куржаком припаялась к воротнику полушубка. Лунок нет. Я толкнул его. Он вскинулся, с треском оторвав от лица полушубок.

- Почему не сверлишь?
- Не могу, Александрыч, сил нет.
- А как быть?
- Леха сейчас свои закончит и мне пробурит. Он всегда это за бутылку делает. До обхода успеем. Мне одной лунки хватит.
- Тоже мне, спортсмен. Такие вот и позорят коллектив. Потом нас на совещаниях поминают годами.
- Не горячись, цыплят по осени считают.
- Моя бы воля, я б еще номинацию на бурение лунок добавил.
- Изверг!

   Лед в этом году был около полутора метров, но Леха не подвел.
   После обхода комиссии прозвучал первый сигнал, разрешающий начинать прикормку. Рыбаки начали доставать из потаенных и утепленных мест приманку. Воронов доставал бормаш прямо из-за щеки. Меня при виде этого передергивало. Мало того, что противно, он же еще живой и шевелится. Рыбаки смеялись, лишний раз напоминая, что я здесь лишний.
Затем второй сигнал и все нависли над лунками. Уже рассвело, треть озера была покрыта сгорбленными фигурками в полушубках, ушанках и валенках. Мороз градусов под сорок, я не понимал, как можно сидеть неподвижно в напряжении. Из второй автобазы подошел знакомый механик также не участвующий в соревнованиях, предложил половить на живца щук. Я согласился больше для того, чтобы согреться. Пошли на заброшенные с прошлых выходных лунки, расчистили их и поставили удочки для ловли живца. В это время послышался крик наблюдателя со стороны моей команды. Дядя Ваня поймал первого окунька. Прибежал секретарь комиссии для удостоверения факта и занесения его в журнал.  Мы еще не поймали ни одной рыбки, а удочка дяди Вани то и дело взмывала вверх с серебристой добычей. Дядя Ваня даже не прикасался к ней руками, дергая заученным движением и стряхивая  с крючка. Поправлял наживку и снова закидывал ее в лунку. Остальные бегали от лунки к лунке, но похвастаться уловом не могли. Возле них лежало по нескольку штук скрюченных замерзших рыбешек, тогда как возле дяди Вани на льду подпрыгивала, извивалась и коченела, сплошным ковром рыбья мелочь. 
Окоченевшие соседи подошли к дяде Ване, стали интересоваться его методами и пытались понять причину. Тот посмеивался и уверял, что им ничего не поможет.

- К рыбалке надо с вечера хорошо готовиться. Вы вот дергаете удочку для подманивания рыбы, а она не дура, понимает, что ее обманывают. Движения у вас неестественные.
- А ты?
- А я с вечера подготовился и теперь мне дергать не надо. Руки сами трясутся. И амплитуда природная и я не устаю.

   Наконец нам с напарником удалось поймать несколько окуньков для наживки. Я старательно продел крючок через жабры, закрепил на губе несчастного окуня и забросил леску в лунку на глубину, которую посоветовал дядя Ваня. Закрыл лунку телогрейкой и сел ждать. Когда уже изрядно замерз, почувствовал, что  катушка лески в кармане зашевелилась, а леска уходит в прорубь. Схватил ее и стал лихорадочно тянуть. Леска напряглась, потом ослабла и вылетела из лунки без крючка и наживки. Комментарии не задержались:

- Ну что ты, вываживать надо!
- Щука не глупая, она сначала пробует, ждать нужно пока наденется.
- Эх, несуразный. Да тебе только дрова колоть. Рыбалка терпения и осторожности требует. Глаза бы не глядели.
   Посоветовал им заняться делом и окончательно охладел к рыбалке. К тому же и охладился. Мороз под тридцать. Пошел к автобусу, надел лыжи и стал бегать по гладкому снегу, покрывшему тонким слоем ледяную поверхность. Над озером опять началась перекличка:
- Эй, ты, делать больше нечего?
- Третья автобаза, это ваш придурок бегает?
- Это не придурок, это начальник!
- Понятно. Ну это одно и то же.

   Через полчаса подъехал к штабному автобусу выяснил, что скоро будет подведение итогов по ловле, потом объявят конкурс на лучшее приготовление ухи.
   
   Прозвучала команда положить удочки. По таборам пошла комиссия с тетрадками и весами. Постепенно она увеличивалась. От каждого коллектива добавлялись люди, которым было интересно посмотреть на результаты конкурентов. Раздавались крики оповещения, досады, чертыханья, когда очередной успех перекрывал предыдущий. К нам подошли в последнюю очередь. Минуя всех, прошли сразу к дяде Ване, возле которого лежала кучка рыбы значительно превосходящая остальные.
   Дядя Ваня не подкачал к восторгу нашего коллектива. К уже имеющемуся призу за первую пойманную рыбу, он получил первые места и за самую крупную и за количество.
   От участия в номинации по приготовлению ухи отказался. Сказал, что не сомневается в победе и здесь, но «совесть надо иметь».
   Зато когда шел свободный конкурс рыбацких баек и уже собирались объявить первое место рыбаку, умудрившемуся со связанными руками показать самый большой улов, а второе тому, который с рыбалки вернулся с нетронутой бутылкой из-за отсутствия штопора, вновь не утерпел и вмешался:

- Александрыч, ты мою баню видел?
- Видел, и что?
- Да ничего, я, когда ее строил, то в пазы между бревнами забивал мох со щуки, которую в Кеноне поймал. Ох, и старая была. Одной щуки на всю баню хватило!

   Децибелы смеха, загрохотавшего над озером, подтвердили несомненное преимущество дяди Вани в самом популярном виде спорта.