Глава 1. Неожиданное воскрешение

Диггеры в ужасе — в коллекторе — водопад — неожиданное воскрешение — удивление губернатора Эдда Россельса — расстрел на пляже — должок

ДИГГЕРЫ В УЖАСЕ

Вода лилась сквозь пальцы, радуя своей прозрачностью наполненностью светом и множеством мельчайших пузырьков. Мелкий с наслаждением нырнул в её нежную прохладу и поплыл вперёд, не подозревая, что находится поблизости от края водопада. Но к его удивлению белая бездна из радужных частичек воды встретила его без щемящего рёва падающей воды, и он полетел вниз в нескончаемом полёте, который продолжался, казалось вечность.
— Слышишь, вроде как вода шумит, — сказал Мелкий, открыв глаза и напрягая слух.
Он толкнул в бок спящего Олега, который спал, обнимая шкатулку с драгоценностями.
— Олег, — позвал Мелкий брата.
Тот тут же пробудился, привыкнув к уже чуткому сну в этих подземельях.
Сначала парней охватило тревожное чувство, они услышали далёкий шум падающей воды.
— Может это подземная река, — спросил опасливо Олег.
Они встали и пошли на далёкий
шум.
На пути встретилась бетонная лестница в духе подъездного марша советского периода, которая поднималась наверх.
— Ну, слава Богу, хоть куда-то мы вышли, Олег ты свети под ноги, а то мой фонарь уже не светит, — сказал устало Мелкий.
Олег пересохшими губами прижался к её влажной поверхности бетонной лестницы пытаясь выжать хоть какую-то влагу.
— Пошли, посмотрим, что там может это выход, — сказал Мелкий.
Они поднялись наверх, где увидели ход, уходящий в темноту.
Пройдя метров 60—70, луч тускнеющего фонаря упёрся в стену.
— Тупик с поворотом, — сказал Мелкий и двинулся дальше, заслоняя свет от фонаря.
Перед ними неожиданно возникла из темноты железная дверь с ручкой.
Мелкий с недоверием потянулся к ней рукой, но его остановил Олег.
— Погоди, а может она просто так, прислонена к стене.
— Да нет, она в косяке находится, похоже, там комната щас проверю.
Мелкий открыл её и, удивившись непонятному шелестящему шуму, шагнул в тёмную пустоту, послышался короткий всплеск и всё смолкло.
Олег постоял с минуту, ожидая, что его позовёт Мелкий, но то не отзывался. Тогда Олег посветил себе под ноги, и, поднявшись по ступеням, уловил непонятный шум. Прежде чем войти, он посветил слабым светом фонаря вниз и увидел что-то стремительно несущееся в темноте.
Он долго не мог понять, что это такое и куда делся его брат.
Он стоял на месте, раскачиваясь из стороны, в сторону держа шкатулку в руках.
Всё его выражение лица говорило.
— Мелкий где ты, куда ты пропал…
Вдруг до его сознания дошло, что он стоит перед городским коллектором, о котором в городе ходило немало страшных легенд и слухов.
Олег отшатнулся от входа, и уселся на пол, сжимая в руках шкатулку.
Вода мутным стремительным потоком почти неслышно неслась перед его глазами и через несколько десятков метров плавно падала наклонно вниз, где по дуге уходила направо.
— Будь ты проклята гадина! Вот твой Страшный суд! — сказал он и бросил шкатулку с драгоценностями в стремительно мчащийся поток.
Не в силах больше смотреть на несущееся мутное чудовище он пошёл обратно, вниз проклиная тот день, когда потащил за собой в подземелье своего брата.
Выйдя из того бокового хода куда на свою погибель позвал его Мелкий он едва держась на ногах пошёл дальше куда по его схеме должен был вести этот почему-то вдруг сужающийся ход.
Не пройдя и ста пятидесяти шагов, он лёг на пол и заснул.
Олега разбудили чьи-то шаркающие шаги и глухие голоса.
Пошарив возле себя, он тихо позвал брата но, вспомнив, что тот погиб, стал подниматься, держась за стену.
Фонарь при включении уже не подал признаков жизни.
— Эй, — хрипло прошептал он, пытаясь позвать тех, кто ходил недалеко от него.
Он находился перед узким тупиком, шагов за тридцать который был весь опутан подземными корнями деревьев. За стеной явно кто-то ходил и даже отчётливо разговаривал. Олег попытался крикнуть, но его губы спеклись, и он не мог их разомкнуть. Но ведь он же кричит, что же они его не слышат. Но у него крик был только в голове, на самом деле он не мог не то что сказать, но и громко крикнуть. Вся его речь во рту застыла каменным кляпом.
Голоса то уходили, то возвращались, а то вдруг называли его имя и звали идти за собой.
Он ясно различил голос Мелкого, который уговаривал его не стоять столбом, а идти к нему ведь он принёс ему воды.
— Мелкий я иду, — прошептал Олег, силясь оторвать ноги от пола, но он не мог их сдвинуть с места.
Всё его тело было обезвожено, и он тресясь мелкой дрожью стоя у стены, чувствовал, что если сделает шаг, то тут же упадёт.
— Воды, — прошептал он в темноту навстречу неизвестным голосам.
И вдруг он к своему ужасу осознал, что если он не сделает несколько шагов навстречу тем людям, которые о чём-то говорят там, в большой галерее то он никогда их больше не увидит.
И он заставил себя идти, шаркая разбитыми кроссовками опираясь на щербатую стену, которая не давала ему сползти вниз. Добравшись до конца тупика, он увидел прогнившую узкую дверь, которая была опутана корнями. Олег попробовал ножом расковырять её поверхность, и это ему почти удалось, далее дверная труха стала просто разваливаться. Перед Олегом появилась небольшая продольная щель, глядя в которую он увидел блуждающие полоски света от лучей фонаря. Лучи бегали по противоположной стене, и было понятно, что они больше только нарастают чем уходят. Олег стал пытаться разрезать корни, но они оказались настолько прочными, что нож их просто не брал. Тогда он стал разрывать их руками, от чего гниль двери стала осыпаться ещё больше. Когда же отверстие было достаточно расширена для того чтобы сквозь него прошла рука Олег ясно ощутил приток свежего воздуха.
И вот кто-то направился в его сторону Олег, собрав все силы, приготовился протянуть руку для приветствия. Когда неизвестный проходил мимо, из кучи свисающих корней вылезла рука и ухватилась за его куртку.
Дикий крик полный ужаса разнёсся по галерее. Бешено сверкнули чьи-то безумные глаза в свете фонаря и, вывернувшись из слабой пятерни, неизвестный бросился бежать прочь в сутолоке.
— Дикий диггер… — услышал Олег далёкий крик.
— Куда ты, куда бесовское отродье, — кричал замкнутым ртом Олег, протягивая вслед за убегавшим руки.
Топот, производимый неизвестными стих и наступила непроницаемая тишина.
— Ну, теперь я точно в гробу, — подумал Олег.
Он сполз по стене вниз и уселся, размышляя, кто же это мог быть и куда они удрали.
— Ага, значит, всё-таки есть где-то выход, — размышлял Олег, бредя в полной темноте. — Жалко, что я остался без свечей.
Вдруг он наступил на что-то твёрдое, и тот час отпрянул назад.
— Труп Сани, — почему-то подумал он.
Крадучись он подобрался к тому месту и понюхал воздух. Если бы это был труп, то был бы запах, а тут было что-то непонятное. Он пожарил рукой и дотронулся до какой-то вещи, которая на ощупь напоминала ткань.
— Мешок! — пронзила его радостная мысль. — Но откуда взяться здесь мешку здесь не проходной двор, чтобы валятся под ногами.
Олег, ощупав мешок, понял, что это не большой рюкзак подобно тому, который он видел у меня во время наших прогулок по лесам.
— О, это не простой мешок в нём что-то есть, так это фляга. Ага, это вода очень даже кстати как давно я не пил воду как давно… это что такое… в пакете бутеры я могу поесть, как я хочу поесть. А это запасной фонарь господи благодарю тебя, как он светит господи, ты видишь, как он светит!
Олег осветил себя и погасил фонарь.
— Надо экономить, а поесть я могу и в темноте.
Он сел, прислонившись к стене, и стал, есть бутерброды, которые были с сыром и ветчиной.
— Как же вкусно чёрт меня дери… это эти придурки обосравшись бросили рюкзак, — подумал Олег.
Насытившись и посидев минут сорок, Олег, почувствовав прилив сил, раскорячившись, стал подниматься.
Вскоре он как, старя утка, шёл по узкому ходу, который стал вдруг сужаться с боков, а потом и с потолка. Очень скоро Олег полз в каменном футляре, пока его голова не вылезла в пустое пространство, в котором внизу что-то шумело.
— Опять коллектор, ну что ж посмотрим…

В КОЛЛЕКТОРЕ

Олег достал из кармана фонарик и осветил находящуюся внизу пропасть.
— Ну что же неплохо здесь водичка вроде помельче, можно и спустится, но как…
В каменном футляре как он мысленно окрестил узкий ход, было настолько тесно, что он не мог даже почесать себе заискрившую чесоткой лодыжку левой ноги.
Олег, извиваясь как змея, стал пятиться обратно, чтобы развернутся и лезть вперёд ногами к выходу из тесного футляра.
Отдышавшись после разворота он, отталкиваясь руками, полез вперёд.
— Как же я, блин, спускаться-то буду там, наверное, высоко, — подумал Олег, продолжая движение вперёд.
Как только его ноги зависли над свободным пространством, ему вдруг стало очень страшно.
— Почему у людей ноги не как у птиц щас бы встал на пол, а тут повис как глист из жопы, едрёна феня, — простонал Олег.
Он попробовал перевернуться на спину, но вовремя понял, что так он будет ещё больше похожим на мерзкого глиста.
— Нет, лучше быть человеком и грохнуться вниз по-человечески.
Олег подался вперёд и его ноги благополучно свесились над пустым чёрным пространством.
— Хорошо, что ноги впереди, — подумал Олег, сползая на животе вниз.
Он пошарил носками ног под собой и, набрав в лёгкие воздуха, стал опускаться ещё ниже.
Когда же он уже повис на пальцах, Олег с ужасом подумал, что сейчас он разобьётся насмерть и всё кончится.
Провисев минут восемь он, считая секунды, поднял пальцы и полетел вниз.
— Как долго, — промелькнуло в его голове.
Громкий всплеск и он погрузился в водяную бездну.
Понимая, что он упал в подземный коллектор, по которому он сможет выйти на поверхность, Олег быстро определил в какую сторону надо «плыть» и от этого ему стало горько смешно.
— Брат утонул в этом говне и я так же…
Подземная река текла в сторону Химмаша он, конечно, знал, что у неё имеются выходы в реку Исеть и надеялся поскорее выйти из этого проклятого места. Вот только его пугала темнота, и он боялся устать и утонуть, барахтаясь в зловонной воде.
Его несло не так быстро, и от этого ему было несколько легче, вдруг он ударился о торец бетонной плиты, которая разделяла поток на две части. Олег мгновенно ухватился за неё обоими руками и, боясь оторваться от неожиданной преграды, сжал ладони так крепко, что его руки едва не свело судорогой.
Подземная река обходила его, и сильно упираясь ему в спину, стала задавливать вниз на дно коллектора.
Олег инстинктивно стал шарить руками выше плиты, и его пальцы ухватились за металлический уголок, которым была опоясана разделительная плита.
Подтянувшись на руках, он достал ещё один уголок, который был выше, потом ещё пока не добрался до самого верха, где уселся верхом на плиту над обоими потоками.
— Так, куда теперь, — стал подумать Олег, соображая ползти ли ему вперёд или остаться пока на месте. — Надо было измерить глубину воды, может мне вообще по колено, а я плещусь как подыхающий пескарь. Интересно, а куда удрали те ребята, которые его испугались. Неужели он где-то промахнулся и пошёл не туда.
Отдохнув, он спустился и, обняв плиту, стал погружаться в воду, опустив ноги вниз. Когда ему было воды по грудь, он нащупал скользкое дно.
— Ну, слава богу, — облегчённо сказал он вслух.
— Так, куда теперь идти или туда или сюда, — стал гадать коллекторный Ихтиандр.
Каким-то неведомым для него чутьём он определил, что правый поток мельче, и он решительно пошёл вдоль стены в его неизвестность.
Вскоре он стал ощущать, что воды становиться меньше и он уже с каждым шагом промеряя её глубину, убеждался в этом всё больше и больше.
— Ерунда какая-то, — подумал он о пропадающей воде. — Неужели она пробила себе какие-то свои подземные ходы. Во всяком случае, ему уже не приходилось идти ни по грудь, ни по пояс в воде. Он шёл в воде, которая была ему уже по колено.
Скоро он услышал далёкий шум падающей воды и это его не на шутку встревожило. Что же это могло быть, неужели подземный водопад. Он уже слышал о нём, толи из телевизора толи кто-то ему об этом говорил.

ВОДОПАД

Он прошёл несколько десятков метров вперёд и остановился.
Перед ним возникла неожиданная преграда, это был водопад, который низвергался с трёх метровой высоты плотной тяжёлой стеной. Назад уже хода не было, и Олег находился перед выбором прыгнуть и попробовать проплыть дальше или остаться перед ним и просто умереть. Чтобы поток не снёс его к краю обрыва он отошёл назад метра на четыре и стал думать, что ему делать дальше.
Не решаясь прыгнуть вниз, он простоял перед водопадом часа полтора. Его ноги стали замерзать, хотя вода была тёплой.
Вдруг он уловил среди грохота падающей воды чьи-то голоса. Он осторожно приблизился к краю водопада и стал смотреть вниз.
— Главное никого не напугать, — решил он наученный горьким опытом, когда его приняли за ожившего мертвеца.
В темноте появилось мутное свечение и вскоре всё пространство возле водопада осветилось мощными фонарями.
Из-под падающего водопада в прорезиненных костюмах выскакивали парни и девушки с радостными криками и стали скакать возле водопада.
Олег от охватившей его радости вдруг поплыл слезами и, забыв об осторожности, вышел к краю водопада.
Как он выглядел он, он понял по искажённым от ужаса лицам пришедших сюда людей. Понимая, что они сейчас сбегут, он сделал приветливую улыбку и прыгнул вниз.
— Дикий диггер, дикий диггер… — разнеслось под сводами бетонного коллектора.
Мощная струя воды несколько раз сбивала Олега с ног, не давая ему подняться.
За это время экскурсанты успели сбежать обратно под водопад оставив его одного в кромешной тьме.
Вода, растекаясь, уходила в трубу наклонного коллектора.
— Козлы, — кричал Олег во тьму. — Уроды! Чтобы вы все сдохли!
Потом опомнившись, он сунулся на корячках под водопад и вынырнул с другой стороны, оказавшись перед ступенями, которые он нащупал, когда вставал с колен.
Поднявшись на четыре ступеньки, он наступил на какой-то предмет и, подняв его, понял, что это был фонарик, который он тут же включил, осветив то место, где он находился.
С потолка свисали чёрные гудроновые сосульки, а белая плесень, выросшая на потолке, разбежалась в разные стороны фантастическими узорами.
Под высоким потолком висели серые тощие сталактиты, рождённые из потёков растворённой в воде извёстки, которая вытекала из раствора между стыками бетонных плит и, капая дождевыми слезами на нижние сталагмиты, растила псевдобуддийские храмы.
Фонарь время от времени то тускнел, то ярко начинал светить, а то вообще отключался.
И Олег решил его пока не включать, чтобы не тратить запас энергии в батареях.
Свисающие с потолка сталактиты высвечивались в темноте благодаря каким-то веществам, которые только и мог различить человеческий глаз. Олег, отломив небольшой кусок, попробовал им светить в темноте, но он мало чем мог ему помочь, светил он тускло и ничего не освещал вокруг себя. Бросив эту затею, Олег побрёл дальше и вошёл в комнату, из которой было два выхода, не считая входа, через который он вошёл.
Включив фонарик, который отозвался ярким свечением и Олег увидел два овальных хода.
— И куда же эти твари удрали, — сказал он, вслух изучая грязные отпечатки от обуви возле обоих отверстий.
Погадав наугад, он вошёл в левый ход, и пошёл по нему, посматривая под ноги. Скоро фонарик стал гаснуть и Олег его выключил.
Сколько он шёл по времени он не знал, но понял, что случайно вошёл в какой-то боковой ход и когда возвращался, похоже, вошёл в другой.
— Лабиринты блин какие-то, — стал, он, злится на свою оплошность.
Очень скоро он почувствовал неприятный запах, который стал его преследовать, куда бы он ни шёл в поисках выхода из запутанных ходов.
Шедший словно ни откуда сладковатый запах с подозрительной кислинкой стал кружить ему голову и он, не понимая его происхождения, решил, что это какой-то газ. Но чем дальше он шёл вперёд, тем сильнее был запах. Идти обратно не было смысла, он и так уже прошёл достаточно далеко.
— Чёрт такой запах, словно кошка сдохла, — сказал он вслух и вдруг понял, что это за запах. — Чёрт возьми, а ведь это трупом пахнет.
Наверное, это кто-то из его товарищей так смердит, подумал Олег. Возможно это сбежавший Саня с коробкой золотых монет, а может и Мелкий, хотя… Олег не хотел даже подумать, что это был его брат.
— Эх, брат, какой же ты всё же дурак, — подумал Олег о Мелком.
Олег каким-то чутьём почувствовал, что впереди перед ним что-то находится, и он на это может наступить. Фонарь как на грех отказался работать.
Осторожно ступая, он приблизился и, затаив дыхание протянул вперёд руки стараясь, дотронутся до невидимой преграды. Стараясь, дотянутся, он сделал несколько коротких шагов и наступил на что-то мягкое. Он потрогал это ногой и понял, что это было.
— Господи…
Олег с чувством отвращения наклонился и, пересилив себя, дотронулся до трупа. Ему хватило нескольких секунд, чтобы понять, что перед ним лежит ребёнок.
— Ребенок,… чёрт возьми, кто его сюда принёс, может маньяк-убийца. А может, принесло водой он вспомнил, что где-то читал о ребёнке, провалившимся в канализационный люк. Может и этот тоже в такой же колодец свалился и утонул, но как его сюда-то принесло тут же сухо, — думал Олег, стоя над погибшим ребёнком.
Не в силах больше терпеть трупный запах Олег двинулся, вперёд касаясь стены уходя в кромешную неизвестность.

НЕОЖИДАННОЕ ВОСКРЕШЕНИЕ

— Привет Серж, — сказал чей-то знакомый голос в динамике телефона.
Я чуть сознание не потерял, едва сообразив, кто это мог быть.
— Боже, откуда, — спросил я ошарашено. — Ты уже был дома, тебя же мать, вся милиция ищет ты, где был, мы тебя уже почти похоронили…
— К тебе можно…
— О чём разговор приезжай немедленно тут все с ума посходили, куда вы пропали, что случилось, — закричал я в телефон.
— Не ори когда приехать, — спокойно спросил Олег.
— Сегодня же, но прежде позвони, нет завтра сегодня у меня важная встреча позвони в… нет, чёрт с ними я им всё объясню, позвони в после двух я буду уже свободен просто не разорваться тут съёмки корпоротива я на подхвате у Юрика.
— Ладно, позвоню пока Серёга.
— Пока…
В назначенное время Олег позвонил мне, и мы договорились, что он приедет ко мне в 16—00, как раз я успею выспаться после ночной работы и сделать все свои дела по уходу за аквариумами.
Он приехал на старой машине «Москвич 412» и припарковал его между моим домом и соседним146-ым.
Я стоял за приоткрытой входной дверью в подъезд и ждал когда он подойдёт.
В приоткрытую дверную щель я увидел, как он вышел из-за угла, держа в руке небольшой рюкзак, и несколько воровато посмотрел из-под лобья на окружающий его двор.
— Проверяет, — усмехнулся я.
Как только он подошёл к двери, я осторожно приоткрыл её и он, увидев меня, усмехнулся и, потоптавшись по привычке на месте, вошёл в подъезд.
— Честное слово, когда ты позвонил, я чуть в обморок не свалился, ведь мы почти похоронили тебя, — сказал я.
— Так уж и похоронили.
— А ты как думал. Менты весь город подняли на уши, — сказал я ему. — Ещё бы сначала вы устроили перестрелку на пруду, а потом поиграли в войну на заводе. Два трупа это о чём-то говорит.
Олег взволнованно посмотрел на меня и спросил.
— Значит, Мелкого и Саню нашли…
— Ты что это были бандиты из банды Коли Ташкента, их нашли с простреленными головами на свалке металлолома. Менты думают, что это ваша работа ну в качестве самообороны. Ты что же не был в милиции.
— Я у Россельса в гостях был, а Мелкого и Саню значит, не нашли…
— Я о них ничего не знаю, а что случилось с ними, — спросил я у Олега.
— Значит, не вышли… — сказал Олег и, поджав губы, уставился в пол.
— Тебе помочь, — спросил я, видя, как он напряжённо держит увесистый рюкзак.
— Да уж помоги, а то у меня после блужданий под землёй силов как-то поубавилось.
Я принял его рюкзак и, приподняв, повесил за одну лямку на плечё.
— Что у тебя там кирпичи что ли, — спросил я удивлённо.
— Ага, из чистого золота ты ведь об этом мечтал всю свою сознательную жизнь.
Мы поднялись ко мне на второй этаж, он сбросил свои не первой свежести кроссовки и прошёл в мою комнату.
— А где мать, — спросил он.
— В Берёзовском у брата Володи в гостях, у него в саду, она завтра приедет вечером, так что располагайся и будь как дома. Я для тебя пиво приготовил ты же любитель.
— А ты.
— Я тоже выпью у меня по такому случаю и речные раки есть свежие, сосед Сашка Андрюшечкин сейчас в отпуске так он со свояком на Таватуе их наловил. Часть мне притаранил они у меня в проточном корыте сидят крупные клешни что кусачки.
Мы отправились смотреть на Сашкину добычу и выбрать подходящих на закуску к пиву.
— А чем он занимается, — спросил Олег.
— Кто.
— Ну, этот твой сосед.
— А он офицером в армии служит и вроде где-то на Северном Урале не говорит где, типа что-то секретное, — ответил я.
Выбрав из полсотни раков тех, что бы покрупнее мы положили их в ведёрко, потом я налил в кастрюлю воды и поставил на газовую плиту и, включив подачу газа, щёлкнул зажигалкой.
— Пошли пусть вода греется, — сказал я, уходя в комнату.
Олег немного задержался возле четырёхэтажной стойки с 12-тью 240-ка литровыми аквариумами с рыбами и растениями.
Осмотрев всех обитателей, он пришёл восхищённым увиденным.
— И зачем тебе искать монеты, когда у тебя и так есть с этого добра доход, — сказал он, показывая и на другие аквариумы, которые находились в моей комнате.
— Это работа, а монеты увлечение, — ответил я. — Однако давай ближе к теме. Я всё, что мы нашли, сохранил в целости и сохранности. Только осталось тебя дождаться, но ты со своими друзьями как словно под землю провалились. Мы такую с Мишей Евреем беготню по инстанциям устроили, что если бы мы не расшевелили прокуратуру, милиция наша до сих пор спала бы. На хрена им искать пропавших, без вести на их взмыленные задницы.
— Значит Мелкий и Саня так и не появились, — опять спросил Олег, умалчивая о том, что случилось в подземельях.
— Нет, если бы я услышал об этом или увидел их,… хотя если по честному мне бы не хотелось бы их увидеть вообще,… а просто чисто по-человечески жалко парней. Думаю, что они ещё найдутся, ты же нашёлся. Так что не стоит пока горевать.
— Горевать… неделя прошла почти, а о них пока ни чего не слышно, хотя… нас же Саня бросил и сбежал короче, потом расскажу, как было дело.
— Как так бросил…
— Посмотри-ка там, как вода, не кипит ли, — попросил Олег.
— А ты чего сидишь, пошли, покажу, как их правильно готовить я ведь когда-то был поваром, да и в походах тоже этим занимался.
Вода уже кипела вовсю.
Положив в кипящую воду раков, так чтобы она их только покрывала я бросил щепотку соли, лавровый лист, перец чёрным горошком, добавил немного сахара. Потом положил несколько тонко нарезанных листиков молодой морковки и пару горсток укропа для аромата.
Раки стали краснеть, погибая один за другим, чтобы стать для нас вскоре деликатесом. Доведя воду с раками до кипения, и дал постоять им минут пятнадцать под крышкой я объявил об их готовности.
После приготовления изысканной закуски я переложил варёных раков в тазик под холодную проточную воду. Спустя минут 10-ть слил воду и насыпал льда, чтобы охладить их как следует. После переложил раков на широкое блюдо вперемешку с веточками петрушки, присыпал сверху мелко нарезанным укропом и добавил ломтики лимона для аромата и красоты.
Осмотрев сотворённое чудо, я понёс его в комнату, где Олег уже разливал пиво в бамбуковые кружки, которые я привёз с Дальнего Востока, где служил в армии.
— Хороши черти, — улыбнулся Олег, выбирая крупного рака со здоровущими клешнями.
Мы выпили немного пива и попробовали раков они были приятны на вкус, от чего настроение у Олега приподнялось.
— Что ты принёс в рюкзаке, — спросил я.
— Сейчас покажу, я тоже кое-что нашёл и мне нужна твоя консультация ты ведь здорово волокёшь в монетах и других вещицах, — сказал он, склонившись над рюкзаком, который лежал подле кресла, на котором он сидел.
Олег вынул увесистый пакет и, развернув его, выложил на стол увесистую чёрную тряпку.
— Это монеты качество превосходное даже я бы сказал, словно из-под штампа.
Он развернул тряпку, которая оказалась нательным поясом, и я увидел несколько кармашков, в которых находились бархатные мешочки чёрного цвета.
— Что это, — спросил я затаив дыхание.
Олег вынул из одного мешочка блестящую серебряную монету и положил сверху на мешочек.
— Осторожней в её целости её ценность не бросай, — предупредил он.
— А то не знаю.
Я осмотрел монету и попросил для начала рассказать, что же с ними произошло и куда они пропали после моего ухода с острова.
Олег встал и посмотрел в окно, потом повернулся ко мне и сказал.
— Трудно это вспоминать…
— Ну не хочешь, не говори, — сказал я.

УДИВЛЕНИЕ ГУБЕРНАТОРА ЭДДА РОССЕЛЬСА

Олег отпил ещё пива и стал рассказывать всё что с ними произошло поле того как я покинул остров.
После его рассказа стали думать, как ему выкручиваться из всей этой истории.
— Короче Склифосовский надо рассказать, что были вместе на острове без всякой мути, что ты ушёл, так как нужно было по делам, — сказал Олег.
— А ты что расскажешь.
— Там уж моё дело, что наврать ты мне легенду только сочини подходящую, а то подумают, что это я их укокошил там, в подземельях, — сказал Олег.
— Я ведь когда шёл обратно по ходам делал знаки на стенах для уверенности что это мои знаки, — сказал Олег.
— Несколько раз встречался с экскурсиями, которые водили диггеры, но они все там оказались накаченные историями о Диком диггере. И завидев меня грязного, оборванного, страшного мутанта, конечно, бежали сломя голову. А я настолько ослабел, что не мог их догнать. Ходов нарыто под землёй множество, так что иногда надо было включать интуицию куда идти. Раз нашёл брошенный от страха одним экскурсантом передо мной рюкзак с провиантом, подкрепился, а так бы, наверное, загнулся.
Много шёл без фонаря наощуп и, как не свалился в яму, каких там до чёртиков сам удивляюсь. Раз остановился в шаге от ямы глубиной примерно метра три — это был естественный провал.
Улёгся я поспать, а когда руку положил на край ямы, в которую она свесилась вниз, так я чуть не обмочился хотя с чего бы воду-то я не пил.
Потом шарился под заваренными канализационными люками искал выход из ходов коллектора и это всё заметь без фонаря. Слышал дальние голоса, но когда до них доходил, всё стихало, словно там никого не было. А может быть, мне они казались.
Я думал, что сдохну там, как те бедолаги, которые оставили после себя только свои скелеты.
— А что ты там и скелеты находил, — удивился я.
— Было дело, раза четыре наступал на кости.
— А как же ты к Россельсу попал.
— Да услышал, как кто-то наверху подковкой на каблуке по крышке люка чиркнул ну и сообразил, что под потолком есть выход наверх. И пошарив, нашёл лестницу. Вот так и вылез прямо к губернатору под нос. Вот история была, а Эдд Россельс молоток не дал меня обратно в колодец сбросить.
Они с Ариком Чёрным на скамейке во дворе своей резиденции сидели и были так заняты, что не заметили, как крышка канализационного люка приподнялась и опустилась на место.
Спустя минуты три крышка люка вновь приподнялась и с лязгом сдвинулась в сторону, и над поверхностью колодца показалась косматая и заросшая щетиной голова, это был я.
— А это кто такой, — сказал, удивившись, губернатор Эдд Россельс показывая рукой на меня грязного человека, который из последних сил выкарабкивался на поверхность.
— Откуда он тут взялся, — Россельс вопросительно посмотрел на Арика Чёрного.
— Не знаю… — прошептал тот, разглядывая незваного гостя.
Короче они так удивились, что ещё долго сидели и пялились на меня, а я полз к ним на корячках и молол как я там, в колодце оказался.
Тут охрана набежала, хотели поначалу обратно в колодец сбросить да я как заору тут они и обоссались. А Россельс, приказал меня отмыть и накормить, да расспросить, каким это образом я тут очутился.
С меня сняли мои лохмотья и дали спортивную одежду с барского плеча Россельса.
— Так он же в другой весовой комплектности, — сказал я.
— А разве у меня разве был выбор, — ответил Олег. — Я понятно не стал им всё рассказывать, сказал только, что просто с друзьями решили исследовать подземные ходы и, заблудившись, растеряли друг друга. Охрана на всякий случай позвонила в ментовку, но те, приехав и посмотрев на меня, не поверили мне и решили, что я бомж и не стали меня забирать, а охранники из резиденции просто выгнали меня за ворота, сказав, что в следующий раз, они мне морду набьют.
— Вот если бы забрали, то сидел бы сейчас ты в КПЗ до конца расследования и может быть даже дело стали бы шить об исчезновении Сани и Мелкого это точно, — сказал я уверенно.
— И что же мне делать, нас же и бандиты ищут теперь, получается уже меня.
— А ничего ты же ни в чём, ни виноват ты нашёлся, а куда делись твои приятели, ты не в курсе, потерялись. Думаешь мало, кто теряется в тех подземных лабиринтах, — сказал я.
— У меня к тебе ещё дело, — сказал Олег и рассказал историю о том, как Мелкий случайно сдёрнул барсетку с руки одного мужика.
— И что надо сделать.
— Надо вернуть камни и валюту, а то меня убьют.
— А кому.
— Ну, у тебя же есть друзья-бандиты.
— Только я ничего не обещаю, — сказал я.

РАССТРЕЛ НА ПЛЯЖЕ

— Привет Бад как дела, — сказал толстый как бочонок парень, лет 25-ти подходя к другому парню который был ниже его ростом крепче телом и старше.
Тот другой посмотрел на него, не обратив внимания на протянутую для рукопожатия руку и, кивнул на приветствие.
Толстяк понял что он не того полёта что Бад и сказал что его уже ждут.
— Скажи Толстяк, что приду, когда поймаю рыбку, — ответил Бад.
— Как скажешь, — кивнул Толстяк.
— Можешь идти и больше не мешай мне, у меня котёнок не кормлен
Толстяк пожал плечами.
— Я только передал.
— Вот и иди и скажи Ташкенту, что я пока занят.
— Как скажешь Бад.
Толстяк ушёл.
— Бакс, извини, но сегодня утром ты остался без рыбки, — сказал Бад серому полосатому котёнку, который сидел возле ног своего хозяина и нетерпеливо царапал ногу.
— Бад ты иди я поймаю для твоего котёнка рыбку да не одну, — сказал его сосед по рыбалке. — Баксика оставь я присмотрю за ним.
Бад посмотрел на свой поплавок, наклонил на бок голову и плюнул в воду.
— Тут даже на харчёк рыба не бросается, всю извели, спасибо Харитоныч, — сказал Бад.
Когда он ушёл с пирса другой рыбак спросил знакомого Бада.
— Кто этот парень.
— Тебе лучше не интересоваться, кто он, — ответил знакомый Бада.
Коля Ташкент узнав от Толстяка, что Бад ловит рыбку для котёнка, смачно сплюнул себе под ноги.
— Бад совсем отбился от рук надо его наказать, пора этого козла мочить.
— Ага, но сначала я накажу вас обоих, — раздался тихий голос позади сидевших на скамейке.
Ташкент хотел повернуться, но не успел, раздалось два тихих хлопка и оба бандюгана свалились на траву.
Звук громкой музыки из репродуктора заглушил хлопки выстрелов.
И самое удивительное ни кто ничего не понял из стоявших рядом людей.
Когда же кто-то обратил внимание на одного из лежавших, то заметил что у того на спине расплывается темно-красное пятно.
— Уби-ли-и… — завизжала стоявшая рядом женщина, тоже увидев лежащего в крови человека.
Тут же набежала толпа народа посмотреть на застреленных.
Коля Ташкент был убит на повал, а его спутник был смертельно ранен, но прожил он недолго и ещё до приезда врачей, не приходя в сознание, скончался.
Позади к собравшейся толпе подошёл Бад с кульком пирожков и спросил, что там такое случилось.
— А бандитов местных убили, говорят снайпер, вон с той крыши стрелял, — сказал некий гражданин, который, как и Бад тоже подошёл поинтересоваться, что же тут случилось.
Вдруг кто-то дёрнул Бада за рубашку со стороны спины.
— Привет Димыч что тут за сбор.
Бада от неожиданности передёрнуло так, словно бы его током ударило.
Он повернулся и увидел парня в чёрных очках.
— Здоров Костя да кого-то, похоже, мочканули… пошли-ка отсюда, — сказал медленно Бад и многозначительно посмотрел на крышу соседнего дома. — Значит, говорите, стреляли с крыши.
— Так все говорят, — ответил стоящий рядом гражданин.
— А что случилось, — спросил Костя.
— Я только вот подошёл меня Ташкет позвал да, наверное, уехал.
— А чего звал-то.
— А чёрт его знает, я рыбку ловил для Баксика, а тут этот как его… подручный Коли подвалил Биларик Толстый. Я пока за пирожками в очереди, а Ташкен умотал. Пошли на пирс.
— Пошли, — ответил Костя.
У Кости было прозвище, Костя Руфа которое состояло из двух начальных букв каждого слова Русский фашист, он посещал сходки всяких националистических групп.
Баду не нравилось, что тот водится с этими боевиками, но Костя был ему полезен в кое, каких делах и поэтому терпел это.
Вечером по городу разнёсся слух, что убили короля Речных Волков Колю Ташкента и что стрелял наёмный убийца с чердака дома.
Речные Волки собрались на сходку на острове Липовом, начинался разбор полётов кто и где находился во время убийства. Оказалось что у всех 100% алиби, как и у Бада.
По предварительному совещанию Баду прочили место короля, но тот дал самоотвод в пользу Толяна Ладони.
— Как скажет общественность, так и будет, — подтвердил своё согласие на корону Толян.
Таким образом, Бад получил в лице Толяна прочного союзника, а тот был благодарен за корону.
Толян Ладонь давно прослыл в городе как отъявленный неуловимый браконьер. Он ставил сети на всех ближайших водоёмах и ловил всю рыбу, которая водится в окрестностях города. Для него не существовало плохой погоды. Он ставил сети всегда и даже в грозу. Хотя говорил, что только идиот мог так делать. Зато после грозы он выбирал сети и смывался, пока инспектора с ментами только выходили на воду.
Он был по характеру твёрдый как кремень и когда здоровался, сжимал руку, так что кости трещали. Только с Бадом он здоровался ласково и почти нежно. Они были друзья с песочницы, так как ходили в один и тот же Детский сад и были в одной группе.
Ладонь получил своё прозвище за широкие крепкие ладони, потому что с малых лет был на вёслах. И руки у него были страшной силы. В речной банде Речных Волков он был с самого её образования, можно сказать, стоял у истоков. Банда состояла из крепких рыбаков, которые ловили рыбу только сетями и удочками не баловались. Они были сам закон и инспектора боялись их и уважали. Они знали, что не будет банды, не будет порядка. Это был своего рода речной профсоюз. Рыбаки брали столько, сколько было нужно, а не столько, чтобы оставить город без рыбы. И рыбы хватало всем и любителям с одной удочкой и им браконьерам.
А тут ещё Гренадёр просвистел камешки. Тех парней, что барсетку свистнули чуть не мочканули на заводе, но те как сквозь землю провалились и даже фото не оставили. Потом выяснилось, что их проворонил Толик, которому те парни чуть башку не проломили. Толика свои же за это в том болоте и утопили. Гренадёр перепугался и ударился в бега, его нашли в Белоруссии и удавили, а вдове выплатили компенсацию по утере кормильца.
Коля Ташкент начал чистку своих рядов, когда ему показалось, что под него роют, и сам пал от своих глупых мыслей да ещё Биларика Толстого за собой в могилу утащил.
А Бад он же Бадов Дима ушёл в тень Толяна Ладони ему и на Птичьем рынке, тоже шёл кое-какой доход. Он же был к тому же ещё и аквариумист. Занимался заказами по оформлениению офисных аквариумов и их же обслуживанием.
— Да хоть бы фоторобот со слов того утопленника составили так нет сразу головой в болото идиоты, — сказал Толян Ладонь.
— А чего мы-то, то Ташкент… — сказал один из Волков.
— Зачем же в болото там же сыро и холодно, — усмехнулся Ладонь под смешливые взгляды коллег. — «За-рой-те сво-и де-не-жки…», а вот наши, блин, где.

ДОЛЖОК

— Толян тут один не докормишь, тебя хочет видеть.
— Кто он.
— Говорит знакомый
— Ну, пусть постоит перед камерой, посмотрю, что там за знакомый нарисовался.
— Он говорит, что твой очень хороший, знакомый.
— Ладно, гони его под камеру.
Толян включил монитор на полный экран и стал ждать, когда подведут знакомого.
Минуты через три он увидел знакомую физиономию, владелец которой показал в камеру выразительный кукишь.
— Вот рахитоид! — засмеялся Толян.
Он нажал кнопку, и дверь в кабинет открылась.
— О сколько зим, — воскликнул Толян, поднимаясь с кресла и протягивая свою огромную ручищу
Я посмотрел на сияющее лицо Толяна и пожал с опаской ему руку.
— Не бойся, не раздавлю, ну, каким ветром, хотя погоди, может чаю с дороги а, — спросил он.
Если считать поездку на велосипеде тяжкой дорогой то не откажусь, — усмехнулся я.
Толян снял трубку и сказал.
— Дохлый, чаю с лимончиком и кексик по два стакана быстренько.
— Готово.
— Ну, так давай, — сказал ему Толян и, обращаясь ко мне, сказал о своём помощнике. — Догадливый.
Когда чай был подан, кабинет наполнился ароматом лимона и каких-то трав.
— Чай лечебный, — сказал Толян.
Я попробовал чай на вкус и похвалил рецепт. Чай действительно был хорош.
— Ко мне тут обратились через четвёрные руки с просьбой поговорить с тобой насчёт одного щекотливого дела я, конечно, сначала отказался, но меня очень попросили помочь.
— Сетки поставить, — спросил Толян.
— Нет, можешь даже и не гадать. Тут дело гораздо серьёзнее. Мне сказали, что у вас кто-то погиб, но мне не хотелось бы вставать, на чью либо сторону, — сказал я.
— Значит ты парламентёр.
— Парламентёр тот, кто воюет и предъявляет требования, меня попросили на правах твоего давнего знакомого. Меня попросили, я передал дальше не моё дело, — сказал я.
— Ну ладно я понял дело-то, какое, — стал торопить меня Толян.
— Только дай слово, что не будешь скакать, прыгать и вообще хвататься за ружьё, а то знаю я вас гангстеров чуть, что перо в бок и в колодец.
Толян отхлебнул чаю и откусил кусочек от кекса.
— Значит, будешь спокоен как айсберг, — спросил я.
— Ой, только не надо я и так спокоен, — ответил Толян
Я достал из тайного кармана джинсов зелёный камешек и положил на стол.
Толян посмотрел на него, но не подал виду, что начинает волноваться.
Тогда я положил на стол ещё камень, но уже прозрачный.
Толян стал покрываться белыми пятнами.
— Значит не твои, ну извини, люди ошиблись, — сказал я.
— Кто тебя послал и почему ты, — спросил окаменевшим голосом Толян.
— Обижаешь, если бы меня послали, то я бы не стал посылать, дальше сам знаешь что было бы. А просто знают наверно, что ты на рынке трёшься, вот меня и попросили.
— Что ты хочешь, — глухо спросил Толян.
— Чтобы ты не трогал тех, кто скажем так случайно в запаре барсетку взял, ну сам же знаешь, наверное, передали ведь, как дело было.
— Знаю я, как было дело, — сказал Толян, понизив голос.
— Расписку напишешь, а то боюсь, не сдержишь своё купеческое слово…
— Камни у тебя.
— Я что похож…
— Не похож, — перебил меня Толян.
Он достал из ящика стола тетрадь и вырвал листок.
— Что писать-то, — спросил он.
— Напиши, как сам умеешь, а то скажешь, а что писал под диктовку, может, у тебя диктофон под столом припрятан, а чай твой хорош рецептик напиши, — сказал я.
Толян посмотрел на меня и сказал.
— Ну, ты-то их знаешь.
— Кого.
— Да тех парней, их поучить хотели всего лишь.
— Знаю я, как у вас учат, головой в болото.
— Да ладно тебе камни, когда принесёшь.
— Сегодня доставят, ты скажи своим, чтобы не дёргались, а то те другие начнут дёргатся.
— Я общак не трогаю. У нас всё по чесноку.
— А кто Ташкента грохнул.
— А я знаю, — удивлённо спросил Толян.
— Значит не ты… а кто.
— А я почём знаю, нашёлся видать умник.
— А ты не боишься, что тебя вот также грохнут из-за угла. Или сам спланировал, говорят Ташкен вас всех достал.
— Камни неси, вот тебе расписка, чай попил, привет.
— Когда на рынок судака принесёшь.
— Скажи когда, принесут.
— Ага, и головой в болото.
— Камни неси. На рынке встретимся, договорим, а сейчас дел по горло, извини. А судак тебе будет как подарок и самый лучший.
Я взял расписку и ушёл. Через 2 часа Толян получил все камни и доллары.
А барсетку Олег оставил себе на память.
— С меня коньяк, — сказал Олег.
— А ты сомневался.
— Пьём вместе.
— На острове Соловецком.
— Да надо помянуть парней. Как Мелкий погиб я сам видел, а вот Клоксман где его я мёртвым не видел, может ещё выползет, где-нибудь из норы…