0002012 Что делать?

... Выдержка из письма Ученому соседу. Про Эстетов.

...
...
...
Привет, Серега!
…
…
…

Пусть эстеты, Серега, на меня не обижаются - это просто очень личное.
Это старые счеты, еще из времен юности.
Было это давно, когда Миша Горбачев (так и хочется вставить Мишук) с братками из политбюро ЦК КПСС (это не человек, не путать со Славой Кпсс ) решил побороться с пьянством. В те далекие времена был я студентом-авиатором и грыз науку (да всех подряд грыз) в Киеве. Очень мы любили в те годы, нажравшись горилчаных напоив приставать к дивчинам на Кресте (Крещатике). А Мишук этого уже не любил в ту пору. Я вообще сомневаюсь, бывал ли он в Киеве и приставал ли хоть когда-нибудь к  девкам на Кресте…
 А хули, не знают у нас власти правды народной жизни.
К тому времени, я думаю, ему уже Раиса Максимовна не позволяла ни пить, ни к девкам приставать. Вот он, гад, все и затеял! Сначала стали рубать виноградники…
Мы, студенты второго курса, тогда стерпели, а не надо бы…
Обнаглевшую власть понесло, и она переделала наш родной пивняк, под названием «Байконур» (с него наш брат обычно стартовал в страну приключений) в кафе-мороженое…
Был, понимаешь, прекрасный подвал с пивными автоматами (современная молодежь и не ведает, что это такое), с высокоинтеллектуальной публикой, поэты, там, философы, и другие артисты..., там я написал свои первые стихи:

…
Неожиданность ненастья встретит братьев Жигулевских, выходящих из пивной,
За уютной грязной стойкой они долго размышляли о забытом смысле жизни, Непрочитанных романах, матюгаясь и смеясь…
…

Ну и т.д. И из этого святилища сделали заштатное воняющее кофеем кафе…
Увы. И это мы стерпели. А зря…
Потом дошло до смешного. В магазинах пойло продавали, но пить его было негде. В парках и на лавочках вязали менты и дружинники, в ресторанах и кафе практиковали безалкогольные свадьбы, «общество трезвости» (было такое) лютовало, за обнаруженные лазутчиками из деканата пустые!!! бутылки от пива в общаге, т.е. в твоем доме, выгоняли из института. Обложили, суки, просто ****ец. Элементарно: просто попить пивка было негде, выпил бутылочку пива и прошай институт, здравствуй стройбат.
- Как же жить дальше? - Задались мы вопросом.
- Что делать?
На этот вопрос смог ответить нам только один человек. Как и все люди нашей страны в ту героическую эпоху, в трудную минуту мы обращались за советом к Владимиру Ильичу Ленину. К его трудам. И сразу нашли простой ответ. Надо взять мосты, вокзалы, телефон и телеграф…
 Стали чесать репу.… Ну, телефон и телеграф – хер с ними, сотовых тогда не было, но нахуя нам мосты и вокзалы? Там же мусоров просто как грязи? Ни о каком распитии пива на мосту и помыслить было невозможно.
 Стали читать дальше. Искать… И нашли! «Из всех искусств для нас важнейшим является кино! И цирк!» Подсказал нам Ленин.
Цирк мы отмели сразу же, очень светло там в зрительном зале.
А кино…!
Все-таки мало Ленин пожил, не успел научить своих последователей читать между строк. Писать то он писал, а разъяснить этим уродам, как читать, забыл. Семьдесят лет долбоебы преподавали Марксизм-Ленинизм, а догадались только мы, студенты второго курса института гражданской авиации, что Владимир Ильич имел в виду в нашем случае. А между строк он имел в виду кинотеатры. Т.е., если хочешь выпить пива, надо захватывать не мосты и вокзалы, а кинотеатры. Вот так.
Просто и красиво. Как и все 55 томов Ленина.
Очень сложно, да практически невозможно, встретить мента в зрительном зале во время сеанса. Да и темно там. Не видно постороннему глазу. А на дневном сеансе, когда людей мало – просто красота! Берешь с собой сумочку с пивасиком, бутылочек так 6-10 и наслаждаешься!
Но. Есть два минуса у этого мероприятия.
Первое: когда ты запрокидываешь голову с бутылкой, то мешаешь соседям сзади, второе: полтора часа – это срок. Если выпить бутылок 6-10, то нужно будет отлить. Но. Эти вопросы решаемы.
Первый решается так  – заходишь в кафе-мороженное, которых, бля, понаставили в ту пору на каждом углу, и воруешь там соломинку из молочного коктейля. В магазинах их тогда не продавали, боялись, видимо, суки, повального пьянства. В кинотеатре опускаешь соломинку в бутылку и тянешь пиво через нее. Эстеты просто отдыхают.
Второй вопрос решался еще проще. Надо покупать билеты всей братве на соседние места подряд, начиная с края ряда. Приспичило – вышел и отлил в сортире. И никому не мешаешь, если и пробираешься, то через своих же. И так было, пока мы не нарвались на Эстетов. Дело было так.
Если обычно мы упивались на дневном сеансе, а вечером шли к фонтану на пл.Октябрьской революции (будущий Майдан Незалэжности), то в этот раз решили упиться вечером, а на ночь поехать в общежитие института лёгенькой промышленности, уже и не вспомню зачем, то ли дебош учинить, то ли помочь девкам к сессии подготовиться… Но не тут то было. Оказалось, что по вечерам кинотеатры забиты под завязку и выполнить второе условие безопасного просмотра фильма невозможно. Вот тут то нам на выручку и пришел Сокуров со своим тогдашним шедевром «Скорбное бесчувствие». Смотреть Сокурова в те времена, не будучи эстетом, было трудно. Даже голые сиськи во весь экран, что тогда было редкостью, не могли бы нас заманить… Но в малом зале кинотеатра «Победа», где мы до этого не были, были подходящие места. С одной стороны одного ряда.
И тут то мы и допустили свою главную стратегическую ошибку. Мы купили билеты, не подозревая, что в малом зале к-ра «Победа» всего один проход, и наши места соседствуют не с ним, а со стеной, через которую трудно, практически невозможно, выйти, даже если ты Терминатор, но очень хочешь отлить… С тех пор я не люблю формализма, формально места были крайними в ряду. Но не было рядом главного – прохода. А между нами и реальным проходом, сидело человек восемь Эстетов, вожделевших голых сисек на экране.
- Херня, - подумали мы, - посмотрят эстеты на сиськи и свалят.
И не откладывая дело в долгий ящик (мы были тогда людьми дела, а по пол-ящика пива на рыло надо же было успеть выпить за полтора часа), мы принялись усиленно сосать через соломинки. Процесс шел по плану (как и все остальное в советские времена),  однако, к середине просмотра мы поняли, что совершили вторую стратегическую ошибку. Когда показали сиськи, а эстеты не поспешили на выход, в воздухе запахло катарсисом.
- Неужели будут смотреть до конца? – ужаснулись мы про себя…
Беда надвигалась.
Дело то в том, что мы, как будущие интеллигенты, не могли позволить себе мочиться на пол в зрительном зале. А еще, мы к тому времени уже сдали физику и знали, что скотина, по фамилии Паскаль, придумал свои ****ские теории про давление. И из-за этого, бля, великого ученого мы могли не вытерпеть внутреннего напряжения. И хули делать?
А по фиг! Мы, как братва с крейсера «Варяг», не сдались, а принялись спокойно допивать. (Видимо замысел про Гордого Варяга тогда и родился, в подсознании).
В молодости людям свойственны сверхъестественные способности и хладнокровие. Мы, таки,  допили. Зажегся свет.
Тут мы и вспомнили про фотосинтез, хотя и проходили его еще в школе и не на физике, а на ботанике. При свете стало просто невтерпеж. А Эстетам – хоть бы хрен по деревне, как будто фотосинтез на них и не действует никак. Стоят, подонки, на титры пялятся и аплодируют. Но нам уже было не до титров, а тем более внешних приличий. Расталкивая Эстетов, мы ломанулись на выход. Боже мой!!! Какими ужасными жуткими словами нас осыпали эти, приличные с виду молодые люди педерастической наружности! За любую букву из этих слов можно было смело бить морду, что мы бы и сделали, если бы не так сильно спешили на воздух…
А ведь это были Эстеты, а не грубые бабищи в оранжевых жилетках с отбойными молотками в руках, которые не употребляют таких слов даже когда им роняют бетонные шпалы на ногу.
Вот тогда то, Серега , во мне надлом относительно эстетов и произошел… Нет! Не матерные слова оскорбили меня! Абсолютно!  И не отсутствие сострадания, человечности и добросердечности в этих людях. Отнюдь! И даже название фильма – «Скорбное бесчувствие» не объясняло всего того, что явилось причиной смятения в моей душе...
Травмировало меня горькое осознание несоответствия формы и содержания, как в этих людях, так и в этом безумном мире…
Все, Серега… По моему уже понесло.
Однако, для эстетов хочу сказать следующее: весь фокус в том, что фантазий у людей, даже самых тупых, безумное количество. Особенно безумных фантазий. И кино – это не слив бредовых идей на головы несчастных зрителей.
Кино – это сопереживание. Не нагромождение и выставление всего того на что ты способен, вот тогда и будет режиссер в кадре, а именно попытка залезть зрителю в душу. Вызвать в нем сопереживание героям. Причем героям умозрительным, виртуальным, как сказали бы современные балбесы. Ведь берут абсолютно вещественную бездушную пленку, вставляют в аппарат, тоже бездушный и проецируют изображение, тоже, вроде бы, лишенное души, на экран… Это даже не театр. Там хоть живые люди носятся по сцене. Тут вообще непонятно что, картинка, которая скачет по экрану, заставляет абсолютно живых людей в зале воспринимать всю эту достаточно искусственную чушь на экране очень серьезно. Абсолютно чужой и незнакомый чувак, который приперся с рулоном кинопленки, залазит человеку в душу и играет там на довольно чувствительных струнах, причем ту мелодию, какую он считает нужным.
Предвижу демагогическую риторику, типа любое исскуство трогает человека и т.д.  Наверное. Но. Чтобы  человека затронула картина или книжка или…, (чего там еще есть?) нужно, чтобы человек был подготовлен соответственно. Если он не настроен к восприятию, то хрен в кепку. В кине же наоборот, тебя авторы насильно погружают в то, во что задумали. Тут уже ты не воспринимаешь, только тогда, когда подготовлен соответственно. И конкурировать может только музыка. Но. Музыка направлена исключительно на подсознание. Если она в чистом виде. Если это песня, тогда аналогия с кино почти полная. За исключением отсутствия в песни картинки. Так что кино – это песня с изображением. Так то. Когда твои Эстеты слушают музыку, они не задаются вопросом, почему композитор использовал всего 12 нот, почему не изобрел новую, 13-ю? Если не спрашивают, то странно. Значит они не до конца эстеты, либо слушают только хорошую музыку, на основе 13, 14… (кто больше?) нот.
Еще один момент. Я точно знаю, что хороших, грамотных режиссеров гораздо больше, чем хороших фильмов. Помнишь ты говорил: «Никто не знает, как снимать кино»? Я это помню. И  сам видел, как выдающиеся мастера, признанные гении кино, соблюдают киношные приметы: не кладут сценарий на мягкое, сидят на нем перед съемкой, панически боятся человека, лузгающего семечки и т.д. А все почему? Боятся, что в очередной работе не получится оживания пленки. Все пройдет своим чередом: сценарий, съемки, монтаж, озвучка… А зрители посмотрят, скривятся, ухмыльнутся, уйдут и тут же забудут что смотрели. Не возникнет магии сопереживания герою…
Вспомнил, Агишев рассказывал на лекции, как азербайджанцы смотрели индийский фильм и кричали из зала, открывая глаза герою на его неверную телку: – Да она же ****ь, *****!
Все.
В заключении еще одно пояснение-вопрос эстетам, как профессионалам. А он таков – Чем сценарист отличается от режиссера?
Оно простое и гениальное, как все простое. ...
...
...
…
Эстетам салют.