Петля Апокалипсиса. Глава 8. Стихия пространства и

    “….На свете много есть такого, что и не снилось нашим мудрецам”.

У.Шекспир, “Гамлет”.

  “Всему человечеству сверхцивилизации посылают сигналы о необходимости сохранять на Земле гармонию, добро, красоту, справедливость, о важности связи с Космосом… Отдельным же людям посылают специальные сигналы – в ответ на их настойчивое желание узнать что-то важное для человечества, для того общества, в котором они живут. Ответ получают, как правило, люди высокой духовности, способные донести до общества, выполнить свою миссию, даже если это для них рисковано. Люди бездуховные, безнравственные предоставлены всем превратностям жизни среди себе подобных”.

Лидия Белова, “Я слушаю Космос”.

В библиотеке станции я по каталогу быстро отыскал теорию относительности Эйнштейна и ее современные проработки. Добросовестно перечитав физику искривленного пространства и популярное изложение парадоксов времени, я пришел к неутешительному выводу: теория против меня. Я ни на шаг не продвинулся к решению загадки о том, как осваивать стихию пространства и времени. Разумеется, как астронавт, я имел прямое отношение к свойствам пространства и времени, которые так или иначе, но проявлялись в процессе длительных разведывательных экспедиций. Однако, процессы эти, тем не менее, находились вне сферы моего или чьего-либо вмешательства. Они объективно существовали сами по себе и воспринимались не более чем абстрактные философские категории. Действительно, может ли человек остановить время, ускорить его или повернуть вспять? Увы, исключительно в научно-фантастической литературе и не более.
   Я не отрицал и не мог отрицать физическую сущность пространства и времени. Я, наверняка, знал о ней гораздо больше, чем люди сотен иных профессий. Однако мне предлагали нечто такое, что на данный момент не укладывалось в сознании – осваивать новую стихию, не имея четкого о ней представления. Как Роберт себе это представляет?
  Возможно, специалист и обнаружил бы в формулах что-нибудь такое, от чего следует начинать поиск, но я не нашел ни намека на «освоение каких-либо стихий». Не разыграл ли меня Роберт, как обычно это делают с новичками? Глупая мысль. Речь шла о таких серьезных материях, которые в шутку просто не вписываются. Разумеется, меня смутила необычная терминология. Мог Роберт оговориться? Как ни смотреть, а два с лишним года практически в полной изоляции…
   С некоторой долей разочарования я вложил микропленку с текстом в кассету и водворил на место. После чего отправился в спортивный комплекс. Роберт был уже там.
  - Возникла проблема, Андрэ,- сказал он.
   Такое начало, особенно после разочарования в теории относительности, не вызвало во мне душевного подъема.
 - До сих пор у нас было мало проблем?- занудливым голосом проворчал я.
 - Что с тобой?- Роберт удивленно поглядел на меня.- Плохо спал?
 - Угадал. Со снами в последнее время я не в ладах. Лезет всякая чертовщина.
 - Можно конкретнее?
 - Отчего же. Приснилось, что из меня сделали зомби. Представь себе, после этого я намеревался пустить себе пулю в лоб.
   Роберт слегка побледнел, руки его сжались в кулаки. Устремив взгляд в никуда, он мрачно произнес:
 - Поставь свечку Георгию, что это не случилось наяву.
   Теперь пришла моя очередь удивляться. Что я такого сказал? Пусть реплика прозвучала грубо и пошло, но я сказал то, что есть: последнее время я, действительно со снами не в ладах, но заказных снов пока что не придумали. Почему мой, признаться странный, сон произвел на него столь тягостное впечатление?
 - К черту, сон, Боб!- бодро рявкнул я,- Какая у нас проблема?
   Роберт перевел взгляд на меня, и я увидел в его глазах глубоко спрятанную боль. Чем-то неуловимым она напоминала боль, отраженную в глазах одного из Фантомов. Я был растерян и ошеломлен. Какой стресс должен пережить астронавт, чтобы у него в душе поселилась такое!
   Говорят ведь: глаза человека - зеркало его души. Однако при желании глаза можно прикрыть шторками. Лишь изредка, на мгновенье, шторки приоткрываются и тогда через глаза можно заглянуть в душу. Чем-то я спровоцировал у Роберта такое мгновенье. Чем? Своим нелепым сном? Что-то тут не так. Астронавт умеет владеть собой. Вспомнить хотя бы, как он себя вел при встрече с Фантомами. Сон здесь ни при чем…
 - У нас нет спектроскопа,- ровным голосом сказал Роберт.
   Все, шторка закрылась. Его взгляд приобрел обычное выражение. Владеть собой он умеет железно, но мгновенье было. Значит, тайна существует. Тайна, связанная с его длительным пребыванием  на  этой  станции. Личная  тайна. Не  зря он категори
чески запретил мне касаться вопроса о его одиссее на станцию.
 - Не думаю, что это так уж и важно. Зачем нам на станции спектроскоп?- удивленно спросил я.
 - Без него мы не сможем установить твои минимум и максимум в режиме суперсимметрии. Теперь понял?
   Я понял все в один миг. Нужен прибор для замера уровня биоэнергии. Мысль стремительно ринулась на поиски нужного решения. И я его нашел без особого напряжения. Странно, что Роберт не смог сделать этого сам.
 - Проблемы нет!- с энтузиазмом воскликнул я.- На станции полно запасных модулей и всякой оптики.
 - Гений!- серьезно сказал Роберт.- Два часа работы и - дело в шляпе!   
   Мы уложились в сорок минут и без всякой спешки. Еще минут двадцать ушло на настройку прибора.
 - Индивидуальный код при тебе?- Роберт нетерпеливо пошевелил пальцами.- Давай!
   Я достал из нагрудного кармана пластинку из тугоплавкого сплава - индивидуальный код астронавта-разведчика. В нем заложены все анкетные данные и физические параметры. Некоторое подобие личного дела.
   Роберт вложил пластинку в приемник спектроскопа, провел необходимые манипуляции с настройкой.
 - Получилось!- гордо провозгласил он. - Все юстировочные точки совпали, прибор к работе готов!
   Закрепив у меня на груди вакуумные датчики, Роберт странным взглядом уставился на левое запястье моей руки. Вначале я не мог понять, что привлекло его внимание. Потом сообразил: на тыльной стороне четко просматривалось нечто вроде шрама или татуировки. При известной доле воображения мою отметину можно было принять за стилизованную молнию.
   Разумеется, своей «особой примете» я не придавал абсолютно никакого значения. Мало ли на теле каждого человека может быть шрамов, татуировок или родимых пятен самых замысловатых конфигураций и форм. Тем более что я прошел самый, что ни на есть, скрупулезный отбор в отряд астронавтов-разведчиков. Коль  скоро, на  это не обратили внимания там, что мог узреть Роберт?
 - Что-то не так?- настороженно спросил я.
 - Откуда у тебя этот знак?- откровенно проигнорировав мой вопрос, эхом отозвался Роберт.
 - Чего ты так разволновался, Боб? Говорили, что в раннем детстве меня укусила собака.
 - Кто тебе сказал об этом?
 - Не знаю, не помню… Ну что ты привязался к моему шраму? А если я родился вместе с ним!
 - Скорее всего, так и есть. Напряги память, Андрэ. Постарайся вспомнить, был ли такой знак у твоего отца?
 - Боб! Когда тебе было два года, ты много видел шрамов на теле своего отца?
 - Да, конечно,- как-то сразу согласился Роберт.- Наваждение, вспомнил одну легенду…
 - Так выкладывай, чего загадки строить!
 - Не сейчас,- Роберт шутливо отмахнулся от меня.- Времени в обрез. Ты готов?
 - Как никогда!
 - Поехали!
   Я мгновенно забыл про свой злополучный шрам, сосредоточился и рванулся вперед. Примерно за пять секунд я сделал десять полных оборотов вокруг спорткомплекса по вертикальной траектории.
 - Стоп!- приказал Роберт.- Первая точка есть. Еще сможешь?
   Я обиженно надул губы и проделал тот же трюк.
 - Есть вторая!- возбужденно выкрикнул Роберт.- Андрэ, умоляю! Нужна еще одна, только одна, постарайся!
   На этот раз я превзошел самого себя. За то же время выложил пятнадцать оборотов. Странно, но усталости - никакой. Такое чувство, что могу запросто добежать до Земли. Это что-то новое…
 - Отдыхай,- сказал Роберт.
   Я мысленно улыбнулся. С чего отдыхать? Знал бы он, что я сейчас испытываю. Легко, свободно, будто паришь в бескрайних просторах воздушного океана…
 - Сейчас мы  просчитаем  твой  минимум,  Эдмон  Дантес,- тихо произнес Роберт, колдуя над прибором.
   Меня одолевало любопытство. Я попытался через его плечо заглянуть на шкалу вычислителя.
 - Что!?- не своим голосом, вдруг, крикнул Роберт и воззрился на меня, как на редкое ископаемое. Его тревога невольно передалась и мне. Я отпрянул в сторону и со страхом поглядел на Роберта.
 - В чем дело!?
 - Ты когда в последний раз тестировался на суперсимметрию?
 - В карточке должно быть… Два, нет теперь уже три месяца назад. Да скажи ты, наконец, что произошло!?
 - Погоди, прибор безбожно врет!- заключил Роберт. Где-то мы с тобой допустили промах. Умеешь тестировать прибор?
 - Приходилось…
   Я ровным счетом, ничего не понимал. С чего он взбеленился?    Роберт растерянно хлопал глазами и терзал пальцами подбородок. Таким я его еще не видел. Наконец, он встал и показал рукой на свое место.
 - Садись за прибор. Вот моя карточка. Необходимо определить мой минимум.
   Через минуту я был готов огласить его результат, хотя по-прежнему ничего не понимал.
 - Твой минимум - тридцать две секунды,- сказал я.
 - А на карточке?
 - Тридцать одна.
- Прибор не врет,- чужим голосом произнес Роберт.- Андрэ, необходимо рискнуть.
 - Что я должен делать?
 - Повторить тестирование…
 - Сколько я отработал?
 - Пять секунд…
 - Откуда риск? Мой минимум - десять!
   Роберт как-то странно поглядел на меня. Как будто я был существом с другой, неизвестной планеты.
 -Так дело не пойдет!- возмутился я.- Объяснись, Боб!
 - Позже, чуть позже, Андрэ. Мне самому, пока, ничего не ясно,-       Роберт  нажал  на  кнопку  «Сброс»  и  с предельным вниманием произвел юстировку прибора по коду на моей карточке.
 - Приготовься, Андрэ! Поехали!
   Я без труда повторил всю процедуру от начала до конца. Роберт снова стал колдовать над моими тремя контрольными точками.
 - Не может быть!!!- прошептал он, глядя на меня широко раскрытыми глазами.
 - Чего не может быть!?- заорал я на него.- Скажешь ты, наконец, индюк недорезанный!
   Роберт во весь рот по-дурацки расплылся в непривычно благодушной улыбке
 - Прибор не врет, Андрэ! Понимаешь, не врет! А это значит, что твой нынешний минимум составляет сорок пять минут!!!
 - А что тут понимать?- не разделяя его истерического восторга,  переспросил я.- Сорок пять секунд, эка невидаль! Здорово, конечно, но не до такой же, степени…
 - Ты что, глухой!?- прикрикнул на меня Роберт.- В следующий раз на профилактический осмотр станции можешь выходить без скафандра!
   Он издал победный клич какого-то доисторического племени, смеясь, обхватил меня руками поперек туловища и оторвал от пола.
 - Не секунд, Андрэ, минут! Сорок пять минут, слышишь!?
   До моего сознания откуда-то издалека дошел смысл его слов. Сорок пять минут в режиме суперсимметрии!? И это всего лишь - минимум!? Нет, такого не может быть. Это противоестественно. В таком случае мой максимум должен составить где-то около полутора часов.
   Конечно, наш самодельный прибор врет. Отсюда и весь  ажиотаж, который развел Роберт. К концу месяца он гарантировал мне пятнадцать минут при условии использования специальной методики тренировок. И, вдруг, откуда ни возьмись - сорок пять. Каким образом?
 - Прибор врет. Это он ввел тебя в заблуждение, Боб,- уверенно заявил я.- Успокойся. Сам прекрасно понимаешь, что такого рода чудес, на свете не бывает.
 - Бывает,- Роберт  ткнул  пальцем в шкалу вычислителя.- Он безошибочно дешифровал твою кодограмму и определил мой минимум. Как ты себя чувствуешь?
 - Прекрасно, но это, еще ни о чем не говорит.
 - Говорит, и о многом. При повторном тестировании я загнал тебя за тридцать секунд. Эксперимент не смертельный, но риск все же, был. Ты, сам того не зная, преодолел свой максимум. И, как видишь, жив-здоров и полон энергии.
 - Так ты хотел отправить меня на тот свет?
 - Я верил в тебя, Андрэ. И в наш прибор тоже.
 - В таком случае, объясни мне, откуда взялись эти сорок пять?
   Роберт открыл рот, желая мне что-то сказать, но в, тот же миг омерзительный вой хлестнул нас по ушам. Тревога!
   Почему для обозначения тревоги предпочитают тона, от которых внутри все дрожит и выворачивается наизнанку? Мысли разлетаются в стороны, как насмерть перепуганные птицы, и в мозгу взбудоражено пляшет черное безликое пятно - тревога! Где бы ты ни был, что бы ни делал, по сигналу тревоги пулей летишь на обозначенное тебе табелем место и готовишься выполнять функции в соответствии с номером расчета. Мыслей нет, это верно. Все делается автоматически - результат многолетних тренировок.
   Ну и чушь лезет в голову! По-иному ведь нельзя. Если бы тревога звучала мелодией вальса, никто бы и головы не повернул. Сигнал тревоги должен резать ножом по живым нервам! Его задача - подчинить себе все, объединить людей в единый, отработанный до мелочей, механизм.
   Мы с Робертом, молча переглянулись. Рефлексы на страх не чужды и нам, астронавтам. Я сдался первым. Резко отвалил в сторону, готовясь со всех ног бежать в рубку оператора. Роберт едва успел меня удержать.
 - Успеется, - засмеялся он.- Сигнал от космолета придет только через час. Сработал контур локаторов дальнего обзора. Времени подготовиться к приему гостей предостаточно.
 - Ты уверен, что идут к нам?
 - На девяносто девять. И не к нам, а к тебе, Андрэ.
 - Трассовики?
 - Исключено.
 - Танкеры?
 - Не время.
 - Остается - патруль?
 - Больше некому.
 - Свернули с маршрута узнать, как мое самочувствие?
 - Почему бы и нет?
 - А, вдруг они меня снимут?
   Роберт задумался. С минуту он, молча мерил шагами прямоугольник посредине спорткомплекса. Мой вопрос, видать, растревожил его не на шутку.
 - Не снимут,- мрачно сказал он.
 - Откуда такая уверенность?
 - Есть два варианта. Первый - они летят с Земли, сменщик на борту. Они тебя снимут, но, в таком случае, тебе придется болтаться с ними в космосе до окончания дежурства. По инструкции такие вещи строго запрещены. Второй - они возвращаются на Землю с дежурства, но сменщика при таком варианте на борту быть не может.
 - Логично, но есть и третий. Вопреки логике, меня все-таки снимут, как того слизняка, или оставят кого-нибудь из членов экипажа.
 - Это будет катастрофа, Андрэ!- голос Роберта слегка дрогнул от волнения.- Спрятать тебя так, что не найдет сам сатана, проще простого, но… К черту! Это не выход!
   Роберт мрачнел на глазах.
 - Знай я о твоих сорока пяти хотя бы за день до их визита!
   Волнение Роберта передалось и мне. Третий вариант я двинул, конечно, в шутку, но он, неожиданно перерос в серьезную проблему. Давил груз ответственности, мучила безысходность в попытке найти правильное решение. Шестым чувством я подключился к Роберту, два разума заработали в едином ритме.
 - Понял, Боб,- спокойно сказал я.- Ты был прав, им важно знать, в каком я пребываю состоянии. Если свихнулся, они меня, конечно, снимут. Временно заменят  одним из членов экипажа. Если все в порядке, двинут своей дорогой. Моя задача - убедить их, что я в нормальной форме. Думаю, с нашими способностями оставить их с носом труда не составит.
   Роберт внимательно слушал меня, но хранил при этом гробовое молчание.
 - Есть кое-что про запас, Боб. Спровоцировать уполномоченного на выход в космос через шлюзовую камеру космолета для осмотра станции и нечаянно упасть. Несчастный случай и - все дела. Я для них исчезну навсегда. При моих сорока пяти ты меня успеешь выловить, когда они отвалят.
 - Детство!- Роберта даже передернуло от моей наивности.- Так он с тобой и пойдет! Короче, выкинь  эту дурь из головы! Объявляется аврал! Все лишнее убрать, никаких следов. Двери люка сообщения закрываем на механический замок, блокировки сняты. При необходимости их можно открыть ключом с любой стороны. Ты все понял?
 - Минутку, Боб,- остановил я Роберта.- А, вдруг, он фолсмен? Ты мне так и не сказал, как его распознать?
 - С ходу это сделать довольно сложно, Андрэ. Нужен комплексный подход. Если только… Один на один фолсмен избегает глядеть человеку в глаза.
 - На первый раз, достаточно.
 - Да, не вздумай стереть своего уполномоченного в порошок. Ты теперь способен, голыми руками, расправится с целой дивизией. Не увлекайся!
   Мы разошлись, каждый на свою половину станции. Дверь люка сообщения заперли под ключ. Блокировки Роберт, неизвестным мне способом, ухитрился нейтрализовать. Маскировка на самом высшем уровне. Надзирателям и в голову не придет, что совершен дерзкий подкоп.
   Вскоре последовал сигнал от гостей. Он, как и предполагал Роберт, предназначался мне. К станции приближался патрульный космолет. Я скорректировал пеленг. Заработала рация. Сухие, казенные команды, Примите и сопровождайте уполномоченного.
   Чудовищно, но я не испытал радости от встречи с людьми, моими земляками. Роберт испортил меня раз и навсегда. Я стал болезненно подозрительным, мнительным и, вообще, черт его знает, кем. Так ли? Скоро узнаю…
   Я занял место сбоку у  входной двери. Открыть ее для встречи  гостей самостоятельно у меня нет возможности. Щелкнула блокировка. Нет, его я не знаю, никогда не видел, не встречал. Он из другого ведомства.
 - Слава Георгию!
   Вот те, раз. Провалиться бы тебе от такого кощунства.
 - Да пребудет, с нами!
   Что дальше? Я жду! В ответ - молчание. Заклинило? Дятел ощипанный. Подрываешь авторитет безобидной полезной птицы. А туда же - слава Георгию… Где он сподобился подслушать эту фразу? Пугало огородное! Сейчас, наверняка, начнет разыгрывать из себя свойского рубаху-парня. Полагает, взял меня на свой пароль.
   На моем лице - ноль эмоций. Терпеливо жду его распоряжений. Слышу, как пульсирует в висках кровь. Для чего они изменили маршрут? Спросить о моем самочувствии?
   Мы с Робертом упустили четвертый вариант. Меня пристрелят, оставят замену и никаких следов. Слизняк может продолжать спокойную жизнь в управлении. Впрочем, пристрелить меня, у них ну никак не выйдет. Что за мысли…
 - Здорово, земляк!- бодро выпалил уполномоченный.- Как самочувствие, жалобы есть?
   Я польщен, дальше некуда. Работает под свояка. Приятно всегда угадывать, даже если эти отгадки не всегда приятны. Чем ответить? Важно не переиграть. Изображать восторг неуместно и неумно. Конечно, он не дурак, сфальшивишь - быть беде. Естественнее всего войти в образ слегка придурковатого, задавленного одиночеством, человека.
   Я неопределенно пожал плечами.
 - Само собой. Выполняю свой долг и обязанности…
 - Крепись, старина! Мы тоже не грибы собирали. Три месяца отгрохали в космосе!
   Я не принял его насмешливо-восторженного тона. Изобразил, кислую мину. Он понял. Мгновенно преобразился в делового суховато-официального уполномоченного.
 - Как дела на станции?
 - Пока, без происшествий.
 - Хорошо, проверим.
Интересно, каким образом он собирается это делать?
 - Если не секрет, по какому случаю на станцию?
 - Необходима дозаправка.
   Нет, дорогой! Так беспардонно врать нельзя. Вы заправляетесь от другого источника. Чтобы заправиться на моей станции, необходимо запрашивать Землю. Такой команды я не получал. Но главное выяснил - меня не снимут. С души сползла огромная тяжесть.
   Я в упор поглядел на него. Он тотчас отвернулся, сделал вид, что внимательно рассматривает коридор. Фолсмен?! Святой Ге¬оргий, неужели фолсмен в первозданном виде? Есть прекрасная возможность получить первый навык в распознавании.
-Хорошо, что необходимость побудила вас свернуть на станцию,- скучно промямлил я.- Положение почти безвыходное.
  -Что случилось?- насторожился уполномоченный.
  - На обшивке станции обнаружен серьезный очаг коррозии. Необходима помощь ремонтной бригады.
  - Когда производили осмотр?
  - Месяц назад.
  - Осмотр производили с Викингом?
  - С кем, простите, не понял?
  - С Викингом, вашим соседом. Кажется, его зовут Роберт?
   Хохмач, однако! Какова ловушка, а? Шедевр профессионального мастерства! Чтоб чуму тебе поймать в твои сети!
  - Вы о марсианине? Понятия не имею. Мы с ним, если можно так сказать, контактировали, всего то, с полчаса.
  - Как вы думаете, с его стороны диверсия возможна?
  - Утверждать не берусь, но, думаю, да.
  - Донесение на Землю передали?
  - Пока, нет.
  -Почему?- голос уполномоченного зазвенел металлом.- Вы поступили крайне безответственно! Я вынужден…
  - Видите ли,- рискнул я перебить его.- Рейс ремонтной бригады обойдется государству очень дорого. Я на станции новичок. Вдруг, все так и должно быть, и вызов окажется ложным. Мне не с кем посоветоваться, я в крайне сложном положении….
  - М-д-а,- многозначительно протянул уполномоченный.- Положение у вас сложное.. А что говорит по поводу очага Роберт?
  - Марсианин?
  - Да, как он к этому отнесся?
  - Сказал, что все соответствует норме.
  - Но вы ему не доверяете, так?
  - Так. Вся надежда на вас,- я с немой мольбой поглядел на
уполномоченного.- Вас сюда сам Бог послал!
  - В Бога не верую и вам не рекомендую.
  - Я тоже. Просто так, пришлось к слову.
  - Ну и чем я могу быть вам полезен?
  - Вы можете разрешить все сомнения.
  - Я готов, но как?
  Стоп, натягивать тетиву лука нужно умеючи. Он - или круглый дурак, или невероятно хитрая зверюга. Я прокрутил весь наш нехитрый диалог, протестировал. Выходило, что круглый дурак. Впрочем, ничего из ряда вон. Для военных - типичное явление. У них требования к дятлам намного ниже наших. Достаточно одной извилины. Меня смутило то, что он заглотил мой крючок даже без наживки. Так фолсмен или нет?
  - Вам приходилось выходить в открытый космос?
  - Разумеется, но какое это имеет отношение...
Сейчас поймешь. Проиграем весь сценарий. Ты пришел по мою душу, проверить состояние дел на станции, подготовил мне укоризну за небрежное ведение документации, а напоследок со¬бирался выпустить пар: накричать, пригрозить, унизить. У вас это называется “постращать для профилактики”. Плачу тем же.
  - У нас есть единственная возможность убедиться: диверсия это или нет.
  -Какая?
  - Выйти на внешнюю сторону станции через шлюзовую камеру
космолета.
  - Для чего!?
  - Я вам покажу очаг коррозии.
Уполномоченный погрузился в глубокомысленную задумчивость. На самом деле, он просто скис. Не ожидал такого поворота. Я держал его на прицеле, не давал перехватить инициативу. Диверсия на станции для него вопрос жизни или смерти. Вдруг, у меня достанет ума стукнуть на Землю. Предупреждал, мол, уполномоченного, а он и глазом не моргнул. Тогда ему головы точно не сносить. В космос он не сунется, это тоже однозначно. Выходит, я держу его мертвой хваткой.
 - А этот, Викинг, то бишь, марсианин, опытный оператор?
 - Безусловно.
   Он встрепенулся, ожил, напрягся в азартной стойке охотничьей собаки.
 - Откуда вам известно, что он опытный оператор?
   Вот она соломинка! Держись за нее двумя руками, авось выдержит, не утонешь. Как он меня подловил? Увидел свет в конце туннеля? Нет, сухим из воды ты у меня не выйдешь! Извини, соломинка слишком слабая опора.
 - Моя профессия - астронавт-разведчик. По тому, как человек
ведет себя в космосе, могу безошибочно определить...
 - Понятно. Как оператор станции вы - полный дилетант.
   Готовая к сжатию пружина выпрямилась, безвольно провисла. Спасибо и на том, куда уж нам. Астронавту-разведчику тягаться с оператором заправочной станции, конечно, не под силу. Мне нравится такой ход рассуждений.
 - Марсианин сказал, что все соответствует норме?
 - Нелишне убедиться еще раз, что это правда.
 - Вы утверждаете, что он опытный оператор. Почему сомневаетесь в его диагнозе?
 - Возможно, что он прав, но выход в космос займет совсем немного времени. Я проведу к очагу коррозии самым коротким путем. Мы закончим еще до того, как заправится космолет.
 - Марсианин тоже отвечает за техническое состояние станции.
Ведь так?
   Он выкручивался с примитивной наглостью. Даже вспотел. Пожалеть его? Роберт говорил, что в контакте с фолсменами необходимо железно осознавать: они не люди! Увы, у меня не получалось.
   Я работал по  стандартным человеческим схемам. Прижал его к канатам, он  в чистом нокдауне, еще один последний удар, а руки опускаются. Пожалел? Нет  на него злости. С  первым было в сто раз легче. Достань он пистолет, я переломал бы ему руки. Тот был шакал, а этот - ничтожество. Никакой он не фолсмен, я чувствовал это. Жалкий человечишка, паразит-приспособленец. В глаза не глядит, в космос не выйдет, потому что отъявленный трус. Из-за таких людишек к власти приходят тираны. Из-за них на человечество обрушится кошмар межпланетной войны! Жму на все педали.
 - Марсианин отвечает за техническое состояние станции наравне со мной. Но это не значит, что диверсия с его стороны полностью исключается.
 - И все же, как более опытный оператор, он компетентнее нас с вами в постановке диагноза. Так что выходить на осмотр станции, необходимости нет. Тем более что по очагам коррозии я такой же специалист, как и вы. По прибытию на Землю подам
рапорт о вашей замене на профессионального оператора. Действительно, с этой стороны, непорядок!
   Образец высшего пилотажа. Первые умные слова за всю встречу. Нет, он не фолсмен. Тот никогда не сложил бы оружия, не признался, что ни черта не смыслит в очагах коррозии. Полез бы на рожон, стал обвинять меня во всех смертных грехах. Иди с миром, у нас ничья. Ты меня, наверняка, за придурка держал, и я отвечал тебе тем же.
   Уполномоченный ретировался, не уронив чувства собственного достоинства. Рад за него. Можно и мне достойно отступить на исходные рубежи. Причем отступить так, чтобы последнее слово осталось за ним.
 - У вас форма новая, красивая,- с улыбкой идиота пропел я.
 - У нас новый главком!- гордо провозгласил уполномоченный
и повернулся к выходу.
   Внутри у меня все взорвалось от хохота. Так это была инспекторская проверка по поводу новой власти в их ведомстве! Как же ты ухитрился отгрохать в космосе три месяца, если успел сменить и главкома, и форму? Вы только что с Земли, индюки ощипанные!
   Но Роберт, Роберт... Гигант! Еще в начале нашего знакомства предсказал, что того главкома срежут! Стало быть, и слизняк загремел вместе с ним. Ставлю Георгию свечку. За торжество справедливости...
  -Дозаправка закончена,- важно сказал уполномоченный.- Провожать меня не надо. Я вами удовлетворен. Несите службу так же бдительно, как несли. Бдительно!
 -Служу стране Великого принципа!- тявкнул я ему вслед.
   Пронесло. Он ушел и заблокировал дверь моей тюрьмы. Через десять минут отвалил и космолет. К моему изумлению, я обнаружил, что они, действительно, заправлялись. Без уведомления оператора!? Такого на этой станции, наверное, сроду не бывало! Сюрприз! Ну и черт, с ними!
   Настроение было прекрасным. Хотя, к Георгию я в претензии. Какие еще зигзаги ты замыслил начертать на тропе моей судьбы? Месяц назад я рыдал бы от счастья, пришли они мне замену. А сейчас? Отбивался, как мог. Что мне стоило разыграть из себя безнадежного психа? Они за этим и приходили...
   Раздался звонок внутренней связи. Откуда? Неужели Роберт и здесь постарался?
 -Как там, у тебя, Андрэ?- донеслось из трубки.- Говори главное. Блокировка снята на две минуты.
 -Полный порядок, Боб! Подробности при встрече. Мне необходим еще час, дать отбой патрулю.
  -Я у себя, жду. Время вышло, клади трубку.
   Наконец, можно расслабиться. Сейчас, когда напряжение сошло до нуля, мною навязчиво завладела давняя мысль: почему у Роберта временами в глазах отражается нечеловеческая боль?
   Переживает смерть своих товарищей? Я тоже бывал в таких ситуациях. Или у меня каменное сердце? Вряд ли. Риск для астронавта-разведчика явление обычное, чуть ли не бытовое. Каждый из нас знает, на что идет. Нет, этого мне никогда не постичь, если только он сам не расскажет...
   Пришел сигнал с космолета. Я дал отбой связи с верой в то, что наш контакт состоялся в первый и в последний раз. Подобные визиты нам ни к чему.
   С чистой совестью я покинул рубку, открыл дверь люка сообщения и прошел на половину Роберта. Он сказал, что будет у себя в каюте. Сделав несколько беспечных шагов, я резко остановился. Сработали рефлексы, рука молниеносно скользнула к кобуре с пистолетом. Чувства  обострились, просигналили: на  станции - чужой!
   Разумом я понимал, что такое невозможно. Откуда на станции взяться постороннему человеку!? Чувства твердили: кто-то есть! Все пошло кувырком. Варианты очередями выстреливали один за другим. У него дятел? Уполномоченный меня отвлек и за это время к станции пришвартовался марсианский патруль! У Роберта такая же проверка? Нужно срочно сматывать удочки, иначе нас накроют, как глупых куропаток!
   Неуловимой тенью скользнул я на свою половину, запер дверь и устыдился. Похоже, мною овладела паника. Отчего? Да есть отчего. Нынешний риск содержит в себе иное качество. За нами дело огромной важности. Это намного дороже, чем жизнь одного человека.
    Постепенно чувство тревожной настороженности уступило место способности мыслить хладнокровно. Выявилось противоречие, которое никак не вязалось с фактом пребывания у Роберта инспектора с Марса. Час назад он разговаривал со мной по телефону.
   Ловушка? Могли они вывести Роберта из игры? Я верю ему больше, чем самому себе. Роберт скорее даст разрезать себя на куски, чем... Только, вряд ли, инспектору такое под силу. Вот загадка! Что меня, в конце концов, обескуражило? Я вспомнил: запах! Возле дверей каюты Роберта я уловил явно выраженный запах косметики! Женщина!? На станции - женщина!?
   А что в этом невероятного? Разве женщина не может быть инспектором? Допустим, а звонок? Наш с Робертом разговор по телефону?
   Иссяк, вариантов никаких. Ничего в голову не шло. Я принял решение подождать до утра. Случись что серьезное, Роберт себя в обиду не даст. В крайнем случае, найдет способ подать мне сигнал, что нуждается в моей помощи. Вдвоем мы гору своротим.

*

   Узнику неожиданно пришло в голову, что судьбе было угодно почему-то  столкнуть  его с неизвестной  человеку могучей силой. Силой, которая не желает ему зла, и не сродни слепой стихии, но управляемой сверхразумом. Скорее всего, неземного происхождения. Сколь вероятно или невероятно такое допущение? Гипотез можно построить множество. Ровно столько, насколько богато фантазией человеческое воображение. Что же взять за исходное?
 - Реальность,- прервал его размышления Странник.
 - Объясни, как это сделать,- задумчиво произнес Узник.- И почему, ты разговариваешь со мной моим голосом? Иначе нельзя?
 - Нет. У Странников отсутствует голос. Мы общаемся посредством световых сигналов. Ты не знаешь нашего кода.
 - Убедительно. Но не это главное. В первую очередь, мне необходимо знать, что тебе нужно от меня?
 - Открыть Мир.
 - Какой мир, и почему мне? Я об этом никого не просил?
 - Мы приходим к тем, кто стремится познать Истину.
 - И много нас, таких?
 - Да, есть и другие люди. К ним тоже приходят Странники. Но мы лишены возможности выбирать. Сквозь пространство и время тянется нить, проложенная мыслью. По ней мы приходим к человеку.
 - Вы - живые существа!?
 - И да, и нет. Условно можно допустить, что мы, в некотором
роде, живые существа.
 - Не понимаю. В некотором роде, или живые?
 - Единство природы в живом и неживом, в материальном и духовном. На этом основании я заключаю, что, в некотором роде, мы - живые существа.
 - Схоластика. То, что ты допускаешь в равной мере применимо по отношению к людям. Используя приемы элементарной логики, я могу утверждать, что человек также, в некотором роде, живое и неживое. Наука показала, что объективный мир строится из микрочастиц. Их нельзя видеть и слышать. Человек, как и
реальный мир, построен из тех же частиц. Следовательно, он - живое и неживое одновременно. Однако, это - абсурд. Человек живое, и только живое существо без условных допущений. Двоякий смысл  здесь неприемлем. Только живое способно по-
рождать живое!
 - Безусловно, человек - существо живое. Но ты не станешь отрицать того, что эмоции, мысли, сознание человека не могут жить, как самостоятельные существа. Разве гнев, любовь, радость, печаль - живые существа? Эти категории не соотносятся с микрочастицами, они не вещественны, но реальны. Следовательно,  в некотором роде, живые существа.
 - Утонченная демагогия. И что из нее следует?
 - То, что в человеке одно от другого неотделимо. Физическое и духовное начала составляют в нем одно целое. Человек до тех пор человек, пока он жив. У нас другая структура. Физиологическое начало у нас отсутствует.
 - Как вы существуете?
 - Наш способ существования принципиально отличается от человеческого понятия - жизнь. Человек, чтобы жить потребляет в пищу органические и минеральные вещества. Странники в них не нуждаются. Мы существуем в структуре пространства и времени. Таков принцип нашего бытия.
 - Это означает, что вы бессмертны!?
 - В известном смысле, да. Нам не грозят голод, болезни, смерть, как это бывает с людьми.
Узник готов был поклясться, что этот странный, но по сути приятный и интересный для него диалог, происходит во сне. Если спят надзиратели, почему должен бодрствовать он? Во сне человек иногда проявляет необыкновенные способности: летает в воздухе, совершая на зависть птицам, фантастические пируэты; без запинки говорит на иностранном языке, о котором ранее не имел представления; виртуозно играет на музыкальных инструментах, которые ни разу не держал в руках.
Что же удивительного в том, что он разговаривает, не раскрывая рта? Неужели это более сложно, чем, например, вспрыгнуть на облако? Он воплотился в образ Странника и обрел контакт с существами из других миров! Они ведут познавательную дружескую беседу. Пусть во сне, но проводить досуг, разговаривая с умным собеседником, это ли не подарок судьбы?
 -А как можно быть Никем и Ниоткуда?- задал очередной вопрос Узник.
 - Мы обладаем способностью находиться почти одновременно в каждой точке пространства и времени. Например, природа не может быть по отдельности природой Земли, Луны или Марса. Природа - едина. Она везде в одно и то же время, всеобща для всего мироздания. Поэтому, в общем смысле мы - Все, и Никто - в конкретном восприятии; Везде - в общем, и Нигде - в частности. Отсюда вытекают мои определения Никто и Ниоткуда.
 - Вы отождествляете себя с Природой?
 - С философской точки зрения, да. Мы - часть Природы.
 - Что означает - с философской?
 - Нас невозможно воспринимать физически - видеть, слышать, ощущать.
 - Нонсенс! Сам себе противоречишь. Ты сказал, что человек тебя может почувствовать. Не находишь?
 - Противоречия нет. В данном случае я трансформировался в
трехмерном пространстве. Благодаря контакту через ту нить, по которой я пришел.
 - Зачем вы это делаете?
 - Поиски творцов. Чтобы затем творить, двигаясь к совершенству.
 -Совершенства не бывает. Это - бессмыслица.
 -Бывает, ибо вселенная - бесконечна.
Узник сокрушенно покачал головой.
 - Я ровным счетом, ничего не понимаю!
 - Такое происходит со всеми. Язык людей пригоден для выражения человеческих понятий. Для выражения сути вселенной он беден. Нужны другие категории, в словаре человека они отсутствуют.
 - В чем тогда смысл нашей беседы?
 - У людей имеется способ выйти во вселенную - Мысль. Эта та нить, которая тянется сквозь пространство и время. Эта нить и привела меня к тебе.
 -Ты сказал, что пришел помочь мне познать истину...
 -Да, но у меня это, пока, не получается.
 -Почему?
 -Ты не веришь в реальность.
 -Научи меня, как это сделать.
 -Процесс познания Истины исключает принуждение в любой форме.
 -Разве я оказываю в этом тебе сопротивление?
 -Можно так сказать. Ты внушил себе, что это сон. Сознание и разум должны быть ясными и чистыми, свободными от иносказательных представлений. Это обязательное условие.
   И, вдруг, это произошло. Впервые за все время Узник начал верить в Странника. Не в мифического посланца с лазурных небес или из темных глубин подземного царства. Начал верить, как в реальную силу, способную существовать за пределами философских категорий.
  Толчком к тому был тезис Странника о том, что процесс познания Истины исключает принуждение в любой форме. При этом допускается лишь абсолютно добровольное участие в нем человека.
  Столкнулся ли он с чем-либо новым? Инквизиторы тоже стремятся найти истину. Или делают вид, что добиваются истины. Обманом, насилием, угрозами, пытками, моральным унижением, химическими препаратами. Они отрывают истину от личности, личность нисходит в прах, истина возносится к Идолу. Идолопоклонники жгут, вешают, расстреливают... Миллионами... Во имя истины. Чем больше, тем крепче вера. Кто смеет сомневаться в такой истине?
  Здесь было по-другому: процесс познания Истины исключает принуждение в любой форме. Тезис прозвучал для Узника торжественным гимном, ибо это уже было началом Истины. Или очень важная ее составная часть. Узник начал верить в Странника. Однако преступить через традиционную формулу - этого не может быть, потому что быть не может, разум окончательно не решался.
  Впрочем, едва ли основным препятствием являлась формула. Имей место диалог со Странником в более благоприятной обстановке, кто знает, возможно, контакт получился бы естественнее и не с таким эмоциональным напряжением. Каждый, в меру, образованный, человек в принципе не чужд мысли о наличии во вселенной других миров, цивилизаций, живых существ с иной физиологической структурой.
   Возможен ли где-нибудь, когда-нибудь контакт человека с такими существами? Теоретически, да. Но одно дело абстрактные умозрительные размышления, и совсем другое - столкнуться с подобным явлением лицом к лицу.
   Контакт Узника со Странником состоялся в тюремной камере-одиночке. Это многое меняло. Особенно, в психологическом плане. Узник начал верить в Странника, находясь в самом отчаянном положении. Поэтому он больше желал верить в него, нежели верил в действительности.
   Он боялся позволить себе просто верить. Верить при данных обстоятельствах было для него равнозначным - потерять. Потерять последнюю надежду означало потерять все раз и навсегда. Узник считал, что верить в сон намного безопаснее, легче и не столь болезненно. Проснулся и, все осталось на своих местах. Благодари судьбу за мимолетное избавление от физических и духовных страданий. Верить в реальность избавления от мук, когда это неосуществимо еще ужаснее, нежели эти муки переносить.
   Узнику предстояло преодолеть самовнушение и вернуться в реальный мир. Да, в этом смысле он оказывал сопротивление. Отрешиться от желания видеть себя во сне, было мучительно тяжело. Он боялся потерять остатки воли. Реальность грозила выбить его окончательно из колеи, лишить способности бороться дальше.
   Между тем, он успел осознать, что впереди никакой борьбы уже не будет. Чистой воды - домыслы, самообман, иллюзии… Он сломан, растоптан, уничтожен, как личность, потому и начал верить в Странника. Верить в то, чего не может быть. Осталось сделать всего один шаг, но он не может решиться... Не хочет рвать нить призрачной надежды, основание которой - сомнения. Чисто человеческий фактор, инстинкт или врожденный рефлекс - жажда чуда!
   Его ли в том вина, что чуда жаждут все, хоть и каждый по-своему? Однако общим для всех является примитивная категоричность: яви чудо, и я поверю! Какого чуда ждал Узник от Странника? Он этого сам не знал. Чуда жаждал живой человек, который отчаялся во всем на свете.
   Действительно, в сознании едва ли не каждого человека всегда найдется местечко желать чего-то необычного. Необычного на уровне той эпохи, в которой люди на данный момент пребывают. Талантливые шарлатаны и искусные фальсификаторы постоянно подогревают этот естественный врожденный человеческий интерес. Отсюда и разнообразные тайны, часто замешанные на мистике.
   Узник был человеком творческим, и его мировоззрение складывалось на принципах научной методологии. Он, возможно, не без восторга принял бы  любое необычное явление за рамками современной науки, если бы имел, хоть сколь малое подтверждение реальности такового. Он достоверно знал: таких фактов не было, нет, и не будет, ибо за появлением каждого новоявленного «чудотворца» всегда стоял материальный, точнее, денежный интерес. Никто из кудесников, почему-то не желал исцелять, предсказывать, демонстрировать сверхчеловеческие способности бесплатно. На этом все, как правило, и заканчивалось до дебюта очередного претендента на чудеса. Вправе ли был Узник требовать чуда от Странника?
 - Помоги мне вернуться в реальность,- тихо попросил Узник.
 - Ты должен сделать это сам,- так же тихо отозвался Странник.
 - Потому что процесс познания истины исключает принуждение в любой форме?
 - Да, это обязательное условие.
 - Тогда с какой целью ты усыпил надзирателей?
 - Я не делал этого,- возразил Странник.- Мы не способны воздействовать на физические объекты.
 - Не ты ли мне сказал час назад, что они спят? искренне удивился Узник.
 - Они уснули сами по себе. И не час назад.
 - Что значит, сами по себе!- голос Узника задрожал от обиды и разочарования.- Они никогда не спят! Они постоянно за мной наблюдают! Почему уснули в тот момент, когда пришел ты?
 - Профессиональная привычка. Пять минут спят, две наблюдают. Человек плохо ориентируется в коротких интервалах времени, потому у тебя создалось впечатление, будто они наблюдают за тобой непрерывно.
  - Пять минут спят, две наблюдают,- неуверенно повторил Узник.- И ты об этом знал? Сколько времени мы с тобой беседуем?
  - Три минуты и сорок секунд.
  - Невероятно!-прошептал Узник.- Я думал, ночь подходит к концу, оказывается еще не наступило время отбоя. Когда они проснутся?
  - Ровно через минуту.
  - Это легко проверить.- Узник решительно лег на топчан и стал считать: - Один, два, три….
   Бесшумно сдвинулась в сторону шторка и вслед за этим клацнула металлом флоточка.
  - Встать! До отбоя ложиться не положено! За нарушение распорядка дня полагается карцер. Последнее предупреждение!
   Узник мгновенно вскочил, виновато улыбнулся и слегка поклонился в сторону двери. За дверью раздался довольный смешок. Форточка захлопнулась, но шторка осталась открытой.
   “Сморти, смотри,- подумал Узник,- больше чем на две минуты тебя не хватит!”
   Его охватил лихой злорадный азарт, зашвелилось чувство мести. И у них есть слабые места, да еще какие! Жаль не знал раньше, пощекотал бы им нервы! А чего жаль? Безмозглые статисты, что с них взять? Первоначальное возбуждение постепенно улеглось.
  - Они точно проснутся через две минуты?- все еще сомневаясь,  спросил Узник.
  - Да,- бесстрастно произнес Странник.
  - И что в таком случае могу сделать я?
  - Сосредоточиться. Отвлечь сознание от символов языка. Все внимание отдать воображению. Воображением последуй за мыслью сквозь пространство и время.
  - Едва ли это что-то даст,- Узник скептически пожал плечами.-Несерьезно…
  - Очень серьезно. Я видел твою мысль за пределами галактики. Она не должна угаснуть.
  - Видел мысль!?- воскликнул Узник.- Ты видел мою мысль!? Кто способен видеть мысль? Что за нелепость?
  - Ты прав, - смутился  Странник. - Я не учел, что  мы общаемся на языке символов, поэтому многое для тебя непонятно. Постарайся сосредоточиться.
  - Но я не умею видеть мысль! Как я за ней последую?
  - Видеть мысль зрительно нет необходимости. Нужно сосредоточиться примерно так, как ты это делаешь во время размышлений о смысле жизни, таинствах бытия, бесконечности вселенной, о бессмертии души.
  - Размышления не приходят по заказу,- сердито сказал Узник.- Необходимо поймать настроение, чувства, эмоции. Такие вещи называются вдохновением!
  - Попробуй. Тебе нужно сосредоточиться.- настойчиво повторил Странник.
  - Попытаюсь.- Узник тяжело вздохнул и, вдруг, понял, чего добивается от него Странник.
   То, что он понял, не явилось для него полным откровением. Тем более что Странник, верно, истолковал роль воображения. Холодная абстрактная мысль может повернуть куда угодно, без труда пройти сквозь пространство и время. Но сама по себе мысль пассивна. Ее необходимо оживить, пробудить силой воображения, придать ей конкретную образность, насытить красками, построить свой мир и войти в него.
  Такое уже случалось и не единожды и Узнику не составило особых усилий направить воображение в нужное русло. Он сам удивился той легкости, с которой это ему удалось. Все второстепенное ушло в сторону, психологический барьер был сломлен. Мысль предстала туго натянутой струной. Оживленная смычком воображения, она зазвучала радостно и призывно.
   Мрачные стены камеры волнообразно заколебались, прозрачно вздулись радужными пузырями и растворились в пространстве. Неведомая добрая сила обволокла Узника со всех сторон, мягко и бережно приподняла над землей, и увлекла далеко в бесконечные лабиринты космоса.


Рецензии
Наша способность мыслить - главное, что в нас есть. Без этого мы - просто чурки с глазами... Р.Р.

Роман Рассветов   04.05.2019 15:30     Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.