Вересковые сумерки

Солнце накануне заката заглядывает за наш дощатый забор, добираясь до старого крылечка. В такое время хочется выйти из дома босиком, сесть на неровные доски крыльца — серые, с остатками краски, с углублением на краю от множества ног, сюда ступавших. Сесть и прислониться к ребристому косяку усталой спиной. Рука будет рассеянно обрывать травинки, увенчанные колосками-метёлочками (петушок или курочка?). У меня почему-то всё больше курочки выходят, с ровными гребешками.

Небо над забором манит низкими розовыми облаками, незаметно для себя я встану и пойду по дорожке к задней калитке, смотрящей прямо в поле. Дорожка греет сухим ласковым песком, проходящим меж пальцев ног. Август густеет к середине, над вересковыми полянами небо чуть прогибается к земле, словно бы непраздное вечером. Сумерки по одному отключают стрекочущих маленьких кузнечиков в сухой траве. Так огрубевшие пальцы старенького монаха гасят свечи на большом медном подсвечнике.

Откуда они начинаются, сумерки эти? От реки ли, чьи берега тонут в длинных еловых тенях, а над водой чуть заметно рождаются облака? Или из лесных чащоб, наполненных дремлющими птичьими песнями? Бабочки опускаются на изогнутые травинки, прячутся между ними, цепляются крепко и засыпают до утра, а их души белыми мотыльками всю ночь будут стучаться в мои окошки. Сереет, сиреневеет воздух, темнеет вереск навстречу отяжелевшему небу. За спиной зажигаются огни, оглядываться на них не хочу.

Вечер рождается на глазах, нежно, как колыбельная. Тоненько звенят назойливые комары, только они не дают мне нырнуть в вересковые сумерки, напоминают: вернуться домой. Там чай, лампа на столе, там недописанные стихи подрагивают на смятых листах. Они родились ночью, на грани сна, когда наколотые за день мысли укладывались в плотную поленницу. И записать несколько строк было не тяжелее, чем эту самую поленницу сложить. Возьму листок, перечитаю неровные, уползающие вниз строки. В них августовский вечер, гаснущие свечки кузнечиков, грузное вересковое небо и вечный мой поиск света невечернего… Потемневшие ветки старой яблони совсем по-осеннему глядятся в окно. Отыскав ручку, допишу стихи такими словами, после которых хочется поставить "аминь".

Первые капли дождя аккуратно тронут карниз, чтобы через пару минут начать отстукивать свою бессонную морзянку. Сегодня ночью я не буду плакать, за меня это сделает невидимый в сумерках дождь.