Напишите обо мне рассказ

- Напишите обо мне рассказ, доктор. Только так, чтобы без указания фамилии, - прислала  сообщение в вотцапе давнишняя больная.

Странное желание. Или скорее необычное. Ведь это не портрет с натуры, где следует изобразить её тяжелую поступь, клетчатую юбку с водолазкой и внимательные недоверчивые глаза на веснушчатом лице.

Вчера она была у меня на приеме вместе с мамой.  Сегодня ей сорок три, а заболела она в тринадцать. В тот год взорвался Чернобыль, и его облако накрыло и Житомирскую область, где служил её отец.  Она считает, что «мирный атом» виноват в том, что через два года у неё стала болеть голова, и она впервые потеряла сознание. Тамошние врачи разводили руками и говорили, что ребенок переучился и всё близко к сердцу воспринимает.

- Надо сменить обстановку, отдохнуть на море и болезнь пройдет, - рекомендовал участковый педиатр.

- У дочери зрение пропадает! – настаивала мать, - буквы путает в словах…

- Пусть в «Артек» съездит. Могу с путевкой помочь.

Отца отправили служить в Краков. Семья радовалась первой заграницей. Уютные кафе, чистые улочки, необычные градирни. И лишь болезнь дочери продолжала прогрессировать. Военный невролог заподозрил опухоль и сопроводил девушку в Москву. В Бурденко ей сделали новомодное исследование - МРТ. Диагноз: Астроцитома  лобной области. Четыре года неизвестности рассеялись в одночасье.

- Поздно оперировать. Опухоль большая, глубоко проросла, - подслушивала она разговор начальника отделения и старшего ординатора.

- Рискни, Николаевич. Всё равно умрёт…

- Вы не представляете, доктор, сколько слёз в подушку я пролила. Я боялась сказать маме, что всё знаю. А они улыбались мне и обнадёживали.

Операция, радиоблучение, химиотерапия. Через два года рецидив опухоли и новая операция. Через пять лет повторный рецидив. Нейрохирурги трудились над её мозгом ещё не раз. Развилась симптоматическая эпилепсия с судорожными приступами и частыми потерями сознания. Она разучилась ходить, говорить, пользоваться ложкой и вилкой и после больших операций каждый раз вместе с мамой проходила очередной ликбез.

Под короткой стрижкой немолодой женщины спрятана их кропотливая работа. Двадцать операций и несколько десятков выписных эпикризов.  

Когда два года назад мы познакомились, и она показала МРТ головного мозга, я не поверил, что она запойно читает всё подряд, разгадывает кроссворды и одновременно слушает телепередачи. Деформированный, усеченный мозг занимал не более одной пятой от привычных анатомических размеров.

- А что это за металлические трубки, на вашем снимке, Оксана Юрьевна?

- Это зонды. По ним из черепа сбрасывается ликвор. По маленькому зонду – в перикард, по большой трубке – в брюшную полость.

- Никогда такого не видел.

- Еще бы! Даже ваши нейрохирурги не верили в меня…Я трижды заново  училась ходить, говорить, складывать пазлы,  держать ложку и быть самим собой…Скажите, а у меня есть шанс?

- У каждого он есть. Надо в него лишь верить и научиться видеть… Депрессия в наши дни успешно лечится. Медикаментами, физическими нагрузками, психотерапией.

- А вы верите в Бога?

- Да… Почему вы спрашиваете?

- И я тоже. Я постоянно молилась и сейчас не перестаю ни на минуту. Он дал мне всё это...вместе с вашими врачами…  И сейчас я хочу... Но наверное, того о чём мечтала до болезни никогда не будет.

- Расскажете?

- Да, конечно. Я хотела стать врачом педиатром или психологом. Мне нравилось бы выслушивать чужие истории и помогать. Словами, знаниями и добрыми делами…Скажите, а вы мне часто врёте?

- Нет.

- Вот и сейчас обманули меня. Я по лицу вижу. Не бывает правдивых врачей. Но вы обманываете во имя добра. Так ведь?

- Так.

- Чтобы было, если бы врачи говорили правду?! Многие бы не вынесли этой правды. К тому же и врачи ошибаются иногда… Вы точно уверены, что мне надо пить антидепрессант?

- Точно. Вы уже год его принимаете. И я наблюдаю положительные изменения. Улучшилось настроение, активность.

- А может, это вам лишь кажется? И дома я совершенно другая?

- Может, и кажется…

- А как вы будете встречать Новый год?

- Как…с семьей, дома, за праздничным столом с президентом на экране.

- А я не отмечаю этот праздник… Вот уже семнадцать лет. Знаете почему?

- Вероятно, да.

Она ушла, оставив меня в размышлении. Лишь на следующей встрече она рассказала, что не отмечает Новый год, так как у свидетелей Иеговы это не принято. Мама пыталась отговорить её, но напрасно.

- Главное ведь Вера, так доктор?

- Так! – ответил я её матери…