Глава 10. Кошмар

-Осторожно, Капкан, не придуши её, - услышала я глухо, будто сквозь вату. Это говорил Латан, и голос его стал гораздо более хриплым, точно таким, как тогда в заброшенном доме. – Вдруг её светлость откажется платить за труп?
Верёвка на шее немного ослабла. Я жадно принялась глотать воздух. Зрение постепенно вернулось ко мне, а с ним и способность соображать.
Я была безоружна. Латан крепко обнял меня, не давая пошевелить руками. Впрочем, какой он Латан? Красавчик – вот его имя. Шею туго держала верёвка. Крепко, как в капкане. Капкан! Так вот откуда это прозвище! Стало быть, тот, что на козлах – Штырь? Очень возможно…
Колёса дробно стучали по булыжнику. И каждый удар приближал меня к особняку герцогини.
«Вот так бессовестно ограбить и продать меня за сто экю герцогине на убой и глумление!», думала я. – «Ох, припомнит она мне недавнюю корриду, которую я исполнила в её особняке. Мерзавцы! Скрутили меня, как котёнка! Вот расплата за мою гордыню. Вообразила, будто могу отбиться от десятерых мужчин. Но, если честно, ловили меня тогда только двое. Конюхи и повара только мешали им. И даже не двое, а один.  Де Лонг сильно хромал. И с лошадью повезло! Без лошади мне и от одного бы не убежать! Какой я агент? Только и умею, что воротнички утюжить, да дырки для подслушивания в стенах сверлить!
Надо было как-то спасаться. Но ничего не шло в голову. И я решила немного отсрочить приговор, хотя бы для того, чтобы иметь час-другой на обдумывание своего незавидного положения.
-Господа, не отдавайте меня герцогине. Я заплачу две тысячи ливров.
-Заткнись, ты свою песенку уже спела! – раздался за моим ухом знакомый шепелявый голос.
-Нет, от чего же? – возразил Красавчик. – Пусть поговорит. Я люблю, когда меня умоляют.
-Сказки тётушки гусыни! -  проворчал Капкан.
-Я люблю сказки, - усмехнулся Красавчик, - и гусынь тоже люблю.
-Ага, жареных! – хмыкнул Капкан.
-Просто у меня припрятано в надёжном месте ещё одно украшение – брошь с пятью жемчужинами. Две тысячи ливров – это минимальная цена. Торговаться надо, начиная с трёх тысяч.
-Где же ты её взяла?
-У прежней хозяйки.
-Спёрла, что ли?
-Не спёрла, а тайно изъяла в счёт невыплаченного жалования! – возразила я.
-И куда спрятала?
-Сначала поклянитесь, что отпустите меня!
-Не наглей, сучка!
-Вам мало? Но у меня больше ничего нет!
-Ты просто дуришь нам мозги.
-Какой смысл? Мои слова так легко проверить. А если окажется, что я вас обманываю, вы в любой момент можете отвезти меня к герцогине и получить свои деньги с неё!
-Ты слышал, Красавчик? А ей не откажешь в логике. Мы ведь, в самом деле, ничего не потеряем, от того, что проверим её песенку.
За окошком кареты показалась до боли знакомая стена особняка. Сердце заколотилось ещё яростнее. Ноги начали дрожать.
-Вот, что, куколка, - Красавчик приблизил ко мне своё лицо. Теперь оно стало безобразно жестоким. – Если выяснится, что ты морочишь нам голову, мы тебя всё равно сдадим герцогине, но сначала переломаем все твои розовые пальчики. Это будет очень больно и некрасиво! Ты поняла?
-Конечно, конечно, господин разбойник, я не вру! Можете делать всё, что захотите. Вот провалиться мне прямо на этом месте!
И тут я пустила слезу, как умела ещё в приюте.
Карета остановилась у ворот. Но Красавчик приоткрыл окошко и сказал:
-Поехали дальше, Штырь. У нас наметился ещё один заработок на сегодня.
-Куда ехать-то? – пробасил Штырь.
-Просто покатай нас неспешно по городу, а там видно будет.
Колёса снова застучали.
-Так, где твоя побрякушка? В Сент Антуане, в доме менялы, на чердаке. Он несправедливо лишил меня жалования, а я в отместку стащила брошку у его стервы. Но держать драгоценность в своих вещах было опасно, и я спрятала её на чердаке. Потом они перерыли вещи всех слуг, начали, конечно, с меня.
-И она до сих пор там лежит?
-Должна лежать! А что ей сделается? Вещица маленькая, и я её так хорошо спрятала.
-Ты говоришь, она стоит две тысчи ливров?
-Да уж не меньше! Я слышала, как хозяйка сама хвасталась.
Красавчик приоткрыл окошко и сказал Штырю:
-Правь к Сент Антуанским воротам.
-А ты, Капкан чуть-чуть ослабь шнурок. Я расправлю даме вуаль.
Он расправил мою вуаль таким образом, чтобы удавка оказалась скрыта под ней.
-Руки назад! – скомандовал он мне.
Пришлось подчиниться. Он вынул из-за голенища моток верёвки и уверенно скрутил мои руки за спиной.
-А теперь облокотись на спинку, чтоб рук не было видно. Вот так! Даже не пытайся пикнуть, если в карету заглянет стражник! А ты, Капкан, держи удавку так, чтобы она даже охнуть не могла!
У меня была слабая надежда, что стражники заметят неладное. Ведь это подозрительно, что двое простолюдинов стесняют в карете важную даму. Но меня ждало новое разочарование. В нашу сторону никто из стражи даже не взглянул.
Когда ворота остались позади, Красавчик облегчённо ухмыльнулся и велел Капкану ослабить хватку.  А мне приказал смотреть в окно и говорить, куда ехать.
Я, и правда, работала в доме менялы перед самой встречей с Шарлоттой. Только вот брошь не крала. Это от него я ушла с одиннадцатью су в кармане.
Я без труда указала нужный дом и назвала имя владельца.
Штырь остановил карету, и поболтал со стоявшими возле дома соседями. Они подтвердили мои слова, но сказали, что старый меняла давно умер. Теперь домом владеет его старший сын.
Карета снова тронулась.
-Ну, и как мы заберём нашу брошку? – спросил меня Красавчик.
-Приставим лестницу и заберёмся на чердак через слуховое окно, - ответила я. – Только нужно дождаться темноты.
Так я выторговывала себе время до ночи. Я надеялась, что за эти несколько часов они устанут и ослабят контроль, или произойдёт какой-нибудь благоприятный для меня случай.
-Риск! – проворчал Капкан.
-Какой риск? – возразила я. – Даже во двор лезть не нужно. Окошко во фронтоне выходит прямо на улицу, собак беспокоить не придётся! Я уже давно всё продумала. Ещё полгода назад хотела его взять, но деньги срочно не требовались, и я решила пока не трогать.
-Где конкретно лежит побрякушка?
-Но вы должны поклясться!
-В чём?
-В том, что отпустите меня!
-Ты слышишь, Капкан? Мадам нам не доверяет! Даже обидно как-то. Чем же вам поклясться? Спасением души? Здоровьем мамочки? Лысиной Мазарини?
-Поклянитесь воровской удачей!
-Ого, а мадам вовсе не такая дура, какой могла показаться в начале! Зацени, Капкан!
-Обожаю душить умненьких дамочек, - прошепелявил Капкан мне прямо в левое ухо.
-Не пугайтесь, мадам, это у него шутки такие. На самом деле, он добрый, а главное, жадный. Он вовсе не захочет пожертвовать такими деньгами, - ухмыльнулся Красавчик. – Итак, даю вам честное слово вора, что если мы получим две тысячи ливров, мы отпустим вас на свободу. Вы удовлетворены?
-Скажите ещё: «Чтоб мне удачи не видать, если я лгу!».
-Ай-яй-яй! Какая недоверчивость… Ну, хорошо. Чтоб мне удачи не видать, если я лгу.
-Теперь пусть второй господин клянётся.
-Ты слышал, Капкан, теперь твоя очередь.
-Клянусь воровской удачей, что отпустим, только ты деньги давай.
-Теперь говори!- в лице красавчика появилось какое-то крысиное выражение.
-Пусть третий ваш товарищ тоже поклянётся, настаивала я.
-Он правит каретой, ему некогда.
-Пусть сойдёт с козел и поклянётся.
Красавчик сорвал с меня вуаль и схватил за волосы:
-Не испытывай моё терпение, сука. Говори!
-Если вы даже клятву дать не хотите, тогда о чём с вами можно говорить? Режьте меня здесь, или везите к герцогине. Мне всё равно. Коли вы и так богаты, обойдётесь без моих двух тысяч.
-Ну, зачем же резать? – ухмыльнулся Красавчик. – Стоит ли такую хорошую карету и бархатное платье кровью пачкать. Всё это может ещё пригодиться другим клиентам. Капкан, сделай даме больно.
Удавка впилась в моё горло.  Дышать хотелось всё больше и больше, наконец, желание стало невыносимым. Я задёргалась. Потом в глазах почернело, и я лишилась чувств.
Очнулась я от шлепков по щекам. Сглотнула. Горло пронзила сильная боль, словно при ангине.
-Кажется, дама пришла в себя, - услышала я голос Красавчика. – Ох, сударыня, какой у вас нездоровый цвет лица сегодня! Что же вы не предупредили нас, что склонны к обморокам?
-Наверное, мне следует больше бывать на воздухе, – прохрюкала я. Мой голос оказался совсем сиплым.
Бандит усмехнулся. Потом лицо его снова сделалось страшным, он наклонился ко мне и спросил:
-Так, где спрятана твоя брошка?
-Не будете ли вы столь любезны, стаканчик воды, пожалуйста, а то в горле пересохло!
-А ты наглая! Ну-ка,  Капкан, повтори эксперимент.
-Какого хрена, Красавчик? Она и так уже осипла. Скоро она вообще не сможет говорить, или вовсе окочурится!
-Ладно, - примирительно сказал Красавчик. – Простите, сударыня, я погорячился.
Он постучал в окошко:
-Эй, Штырь, останови карету и иди сюда, будем приводить тебя к присяге.
Карета остановилась. Бандит спрыгнул с козел, подошёл к дверце, просунул голову в салон.
-Вот, умора, - сказал он, - я что, свидетель, чтобы меня к присяге приводить?
-Повторяй за мной, - сказал Красавчик. – Я фартовый человек по имени Штырь, прозванный так за свой огромный…- он сделал пошлую паузу, -  рост.
-Кончай хохмить, Красавчик, - огрызнулся наш «кучер» - ты дело говори.
-Ладно, дело серьёзно, - согласился тот. – В общем, поклянись своим воровским счастьем, что отпустишь даму на волю, если она сумеет заплатить нам две тысячи ливров.
-Ни шиша себе! – присвистнул Штырь. – Да за две тысячи ливров я даже в суде присягну!
-В суде не надо! – проворчал Капкан. – С этим всегда успеется. Ты давай, клянись – не тяни кота за яйца.
-Век фарту не видать, отпущу, если заплатит две тысячи жёлтеньких, - сказал Штырь. – Что ещё?
-Всё! Садись на козлы и правь куда-нибудь, а то стоящая карета мозолит обывателям глаза.
-Куда ехать-то?
-Давай, к нам в берлогу. Всё равно, до темноты надо где-то перекантоваться. К тому же дама пить хочет.
-Лады – понял! – С этими словами Штырь взобрался на козлы и тронул лошадей.
-Ну, вот, мадам, - наигранно улыбнулся Красавчик, – теперь у вас нет причин капризничать? Так, где спрятана ваша побрякушка?
-Как влезешь в слуховое окно, - просипела я, - седьмое стропило справа. Примерно, на уровне моей головы, за стропилом, завёрнутая в бумажку, она и лежит. Только помните о своём обещании, господа. А то удача навеки покинет вас.
-Заткнись,  ведьма, и молись, чтобы твоя брошка оказалась там, где ты сказала.
-Не бойтесь, сударыня, - прошипел в ухо Капкан. – Мой друг тоже имеет своеобразное чувство юмора.
Я молчала. «Так вот как они зарабатывают», - думала я. – «Сажают в карету пассажира. В условленном месте карета останавливается. Садятся двое с боков. Один держит руки, другой набрасывает удавку.  Потом раздевают, в укромном месте сбрасывают обнажённый труп. А вещи этот урод везёт на перешивку к Мадлен. Она, конечно, не в курсе их фокусов – думает, он, и вправду, старьёвщик. А я до сих пор жива только потому, что за удовольствие убить меня лично, герцогиня обещала сто экю. А это, как не крути, пятьсот ливров. Получается, это из-за неё я получила отсрочку? Спасибо, ваша светлость! Постараюсь разумно использовать ваш подарок».
Однако, сколько я ни мучила себя, в голову ничего путнего не шло. Дело всё больше казалось мне безнадёжно проигранным. «Никогда не сдавайся», - вспомнила я слова Шарлотты. Это вызвало у меня горькую усмешку.
Оставалось одно – думать, думать и думать. И ждать. Вдруг небо предоставит мне шанс. Малейшую их ошибку я непременно использую, лишь бы только они её допустили! А если не получится, что ж, два раза помирать не придётся…