Арбуз

Мы с сестрёнкой Светой обожали арбузы. В Приморье на огородах вырастали средних размеров тёмно-зелёные мячики с мелкими чёрными косточками, довольно сладкие внутри. Но чтобы вырастить много арбузов, нужно было гораздо больше земли. А у нас и у бабушки почти вся земля была занята овощами и картошкой.

Поэтому в разгар арбузного сезона, в августе, мама или папа чаще всего покупали арбузы в магазине. Это были огромные полосатые богатыри, которые поднять могли только взрослые.

Однажды солнечным августовским днём, пропахшим горьковатым запахом георгинов и переспевших слив, папа приехал на обед. Он поставил автобус на краю дороги, а сам зачем-то открыл переднюю пассажирскую дверь. Я с любопытством стала наблюдать за ним. Обычно хлопала водительская дверца, и вскоре папа уже входил в калитку. На этот раз он запрыгнул в автобус и по резиновому рифлёному коврику подкатил к выходу прямо-таки великанский полосатый арбуз.

Если бы в природе существовали зебры зелёной окраски, то арбуз этот был бы очень похож на них и арбузные поля могли стать прекрасным укрытием для зебр. Главное, не высовываться – залечь среди арбузных зарослей и дремать. Красота! О такой ерунде я думала, когда папа тащил арбуз во двор.

«Ура!» – кричу я и кидаюсь открывать калитку. Папа, кряхтя, идёт с арбузом через двор. А через пару минут пёстрый зелёный красавец уже лежит на столе под берёзой и над ним кружат пчёлы и даже одна оса угрожающе жужжит.
– Света, бегом сюда! Посмотри, что папа привёз! – выманиваю я из дома сестрёнку, которая смотрит мультфильмы.

Любопытная Светкина мордашка появляется в окне, и она тут же опрометью выскакивает на крыльцо и с торжествующим воплем мчится к столу с арбузом.
– Не вопи так! – приструняю я Светку. – Что люди подумают?
Она оглядывается по сторонам и спрашивает шёпотом:
– Какие люди? Тут же нет никого!
– Сейчас нет, а через минуту появятся. И сразу подумают, что здесь живёт невоспитанная девочка.

Я старше Светы и считаю своим долгом её воспитывать. Родители ведь весь день на работе, когда им заниматься воспитанием? Но, сказать по правде, мы редко с ней остаёмся одни. Когда у меня летние каникулы, она до самого вечера торчит в детском саду. А тут такой день выдался, что и мы с ней обе дома, и мама дома. Потому что суббота. Но мама занята, она развешивает бельё за домом, а я и рада Светку повоспитывать.

Папа поручает нам помыть арбуз, а сам идёт за дом и с мамой о чём-то разговаривает. Мы вместе со Светкой моем арбуз, стараемся.

Приходят родители, мама ахает:
– Ой, какой великан!
Потом папа разрезает арбуз пополам, и нашим взглядам предстаёт такая спелая сахарная мякоть, что у нас со Светкой одновременно вырывается вопль восторга.
– Лена, следи за Светой, помоги ей косточки выбрать.
– Ага, – грустно соглашаюсь я, а когда папа заходит в летнюю кухню обедать, показываю Светке язык, но всё-таки черенком чайной ложки начинаю выковыривать чёрные плоские косточки. Светка держит арбузный ломоть двумя руками, я ковыряю ложкой, липкий сок течёт по её загорелым рукам. Вокруг нас, как самолёты-бомбардировщики, тяжело летают пчёлы.
– Нас сейчас пчёлы покусают, – трусливо сообщает мне Светка.
– Ничего, не покусают, – успокаиваю я.
Вскоре мне надоедает выковыривать эти противные косточки, и я предлагаю сестре шёпотом, косясь на кухню, где, судя по бряцанию ложки, папа доедает борщ:
– Давай уже есть, не будем больше вытаскивать эти косточки!
– Давай! – соглашается Светка, и физиономия у неё – счастливее некуда.
– Только чур косточки выплёвывать! Вот сюда – я ставлю на край стола глубокую тарелку.
– А что будет, если не выплюну? – допытывается Светка.
Я наклоняюсь к самому её уху и шепчу. Пока она меня слушает, глаза её расширяются от ужаса.
– Да не бойся ты так! – говорю я, понимая, что слишком её напугала. – Просто ешь осторожно и всё, ага?
– Ага, – кивает Светка.

Из кухни выходит папа, он тоже отрезает себе и маме по ломтю арбуза и нарезает ещё несколько кусочков. Мама ест медленно и нахваливает: «Какой сладкий», а папа съедает арбуз быстро, молниеносно умывается, моет руки и убегает со словами, что у него рейс через полчаса.

Автобус скрывается из виду, оставив за собой облако пыли. А мама берёт вёдра и идёт к колодцу за водой:
– Я с этой стиркой всю воду выхлюпала.
Когда за ней захлопывается калитка, я кричу вслед:
– Мам, можно мы угостим соседей арбузом? Он же большой!
– Конечно! – разрешает мама.
Я и не сомневалась, что мама разрешит, ведь она сама всегда всех угощает. Просто для порядка спросила.

Я беру большое блюдо, кладу в него две большие дольки арбуза и несу соседям – Лене и Андрюшке. Мне нравится угощать кого-нибудь и видеть, как люди радуются.
Я пробыла у соседей совсем не долго и вернулась вместе с Леной и Андрюшкой. Физиономии у нас выпачканы арбузным соком, он течёт по рукам, мы счастливы.

Вдруг из-за дома раздаётся громкий рёв Светы. Мы опрометью бросаемся за угол дома.
– Света, что случилось? – кричу я.
Сестра ничего не отвечает, а только воет:
– А-а-а-а-а!
Слёзы текут по её загорелой мордашке, перемешиваются с соком арбуза.
Я, Лена, Андрюшка – мы втроём обступаем Свету со всех сторон и пытаемся узнать причину рёва.
– Света, у тебя что-то болит? – спрашивает соседская Лена.
– Может, её укусила пчела или оса, – говорю я. – Они вон на запах арбуза сразу слетелись.
Я заглядываю Светке в глаза и внимательно осматриваю её лицо и руки:
– Света, не реви, скажи, что случилось?
Наконец она, всхлипывая, говорит:
– Я… Я косточку от арбуза проглотила…
– Ой, а я уж испугалась, что тебя пчёлы покусали. Всего-навсего косточка! Подумаешь, ерунда какая! Я однажды косточку от сливы проглотила, и ничего, живая. Представь косточку от сливы: она же гораздо больше!

Но Света плачет ещё сильнее.
– Не плачь! – маленький Андрюшка сочувственно заглядывает ей в глаза и гладит по волосам липкой рукой.
Тут Света видит маму, подходящую к калитке с двумя вёдрами, полными воды, и ещё пуще заливается слезами.
– Да не реви ты так! – прошу я, опасаясь, что мне сейчас влетит от мамы. – Не реви, слышишь!

Я распахиваю перед мамой калитку. Мама идёт осторожно, чтобы не расплескать воду, и внимательно прислушивается к нашему разговору. Она заносит вёдра в кухню, выходит оттуда и говорит:
– На десять минут вас оставить нельзя. Сразу гром и молния. Ну, что опять случилось?
Светка продолжает рыдать, плечики её трясутся от всхлипываний.
– Мам, ничего страшного! Просто она косточку от арбуза проглотила, – успокаиваю я маму.
– Ага, ничего страшного, – сквозь слёзы прорывается голосок Светки.
– Да, ничего страшного, стараюсь я её перекричать. – Прекрати уже орать, в ушах от тебя звенит! Я уже тебе объяснила, что я глотала даже косточку от сливы – и ничего!

Светка вдруг замолкает. Наступает неожиданная тишина, как будто радио внезапно выключили из розетки. И в этой тишине она снова заливается воем:
– Ага, у тебя слива в животе во-о-т та-а-кусенькая вырастет, – она складывает в кружок большой и указательный палец, – а у меня арбуз во-о-т какой, – она разводит руки в стороны так широко, как будто хочет обнять весь наш дом.
– Ну, понятно, – улыбается мама Свете. – Твоя сестра опять перестаралась. Что она тебе наговорила?
– Она мне сказала, что если я проглочу косточку, то в животе у меня вырастет арбуз. А я не хочу арбуз в животе! – Светка снова зарыдала, уткнувшись носом в подол маминого халата.

Потом я имела весьма неприятную беседу с мамой, правда, в угол на этот раз меня не поставили.

А вечером, когда приехал папа и мама ему всё рассказала, он сказал Свете:
– Свельчок, Лена просто пошутила. Она же тебя любит и волнуется за тебя.
А мне он сказал, чтобы я зря Светку не запугивала, потому что она маленькая и слишком впечатлительная.

С тех пор случай этот стал семейным анекдотом. Каждый раз, разрезая арбуз, папа смеялся, передразнивая Светку:
– А-а-а, у тебя слива вот та-а-кусенькая вырастет, а у меня арбуз вот такой!
А мы все хохотали, и Светка в том числе.