307. Хуторская чертовщина. Хлыст и вожжи

                После неприятного инцидента в строящейся конторе, Анна Владимировна временно прекратила свои выезды.

                Особо её совесть не мучила по поводу избиения придурашного плотника, что для неё самой было неожиданно и  интересно.

                На удивление она и сама себя не узнавала, да собственно и понять себя, что могло повлиять на такое, её не контролируемое поведение.

             Хотя с таким хамлом по - другому и не поступают, а всё потому, что такие не понимают доброго слова, для таких физическое воздействие гораздо действенней словесного  наставления.

                Да и особой жалости она не испытывала к этому не благодарному быдлу, хотя лежа в постели стоило ей только закрыть глаза, как перед ней появлялось это страдальческое жалостливое в крови лицо.
               
                Чтобы избавиться от этого не приятного видения приходилось открывать глаза и рукой отгонять от себя это окровавленное лицо, как назойливую муху.

                Видение улетучивалось во тьму комнаты, а мысли связанные с ним оставались, заставляя осмысливать произошедшее.

                Анна Владимировна чувствовала в себе странные перемены, если раньше ей было жаль этот хуторской народ, когда её муж, Кузьма Ильич, в воспитательных целях и нравоучениях мог и приложить руку, то сейчас она испытывала неприязнь к этому жалкому плебею Петюне.

                Говорила ли в ней женская обида за услышанные не приятные слова?

                Да если честно сказать не особо это её трогало, за глаза и самого царя охаивают, так что особой обиды не чувствовалось, так не значительный неприятный осадочек на душе и всего - то.

                Но вот этот падший к её ногам плотник, своим рабским лепетом, зацепил одну из ещё неизвестных струн, в её нежной душе, звучание которой пробудило властное чувство.

              Чувство до сих пор неизвестное и таинственное, от которого хотелось властвовать и повелевать.

                Повелевать безгранично над этими жалкими людишками, вызывая в них рабское послушание и страх.

                Послушание безропотное, с осознанием страха за не исполненное  приказание.

                Вид крови одно из неприятных чувств человека, в одном случае она вызывает жалость и сострадание, а вот в другом, разжигает животное состояние, отчего приводить организм в безумное состояние, толкающее его громить и крушить без всякой надобности.

                Удовольствие упиваться властью, вот что пробудил в ней этот мерзкий раб, своей мольбой о пощаде и принятие избиения, как справедливого наказания.

                А это собачье ползание у ног и лобызание обуви, есть не что иное как, признание её личной и полной власти.

                Это она может карать и миловать, и ни кто другой окромя неё, как прикажет, так и будет, и ни кому перечить она не позволит.

                Там, в строящейся конторе она переступила ту самую черту, за которой открывалась полная дозволенность.

                Рубикон пройден, назад дороги нет.

           Трепещи хуторское крестьянство, сгущаются тучи над вашими головами, в поместье наступает новое время перемен.

                С приходом рассвета в ней пробуждались чувства сомнений, неуверенности в своих ночных мыслях, в правильности сделанных выводов.

                Где – то внутри копошилось чувство сожаления, не заехала бы  она в этот день в контору, то всё было бы без всяких изменений и всё шло своим чередом, а теперь эта бесконечная головная боль, как быть и что делать.

                Неопределённость чувств, отклонения  стрелки весов справедливости в ту или иную сторону напрягали мыслительные процессы своей неустойчивостью, отчего раздражительность наступала по самым мелким пустякам.

                А чтобы как  - то привести себя в деловое состояние, приходилось на прислуге вымещать истошными криками и руганью, засевшее в голове нервное напряжение, не находящее должного ответа.

                И как ни странно покажется, это помогало и даже очень успешно, вместе со словесной пургой выдувало всякий скопившийся не разрешённый ответами материал раздумий, отчего  в голове становилось чисто и ясно, а в  душе наступал временный умиротворённый покой.

          Дневная суета с её вечными заботами отодвигала на задний план мысленный процесс, о новых, ещё не понятных изменений в самой Анне Владимировне.

                Но с приходом ночи и отходом ко сну всё повторялось, в данной ситуации нужен был дельный совет, поддержка которого очень была необходима хозяйке поместья.

                Злотазан чувствуя и понимая, что за стеной идёт не лёгкая борьба сомнений, в ближайшую полночь прибыл  с дельным советом и поддержкой.

                И вот неотразимый Кузьма Ильич, в своём бархатном, тёмно – бордовом  халате, медленно расхаживая по спальне Анны Владимировны, неспешно рассуждал, давал советы.
                - Вот, что я тебе скажу Аннушка.
                -Всё это хуторское крестьянство – полное ничтожество.
                - Одним словом бестолковое тупое быдло.
                -А быдлом управлять лучше всего с хлыстом в руках.
                - Да, да.
                - Оно тогда лучше понимает и исполняет приказания.
                - Хочу и тебе посоветовать, всегда при себе держи хлыст.
                -Очень удобная штука, скажу - ка я тебе.
                -Им удобно указывать, туда или сюда.
         -Обратить к себе внимание, небрежно хлопнув плебея, по любому месту тела и чем оно ниже, тем унизительнее для того.
                - А если потребуется, то и не плохо его пустить в дело, эдак врезать раз - другой через всю спину.
                - Для науки и на будущее полезная вещь.
                - Непременно закажи для себя.
            -Увидишь потом, насколько станет проще управлять народом.
                -А вот про свои жалости забудь.
                -Забудь и всё.
                -Иначе нельзя.
                -Крепкое поместье требует крепкой и властной руки.
                -А будешь с ними нюни распускать, так они тебя по миру пустят, да ещё насмехаться будут.
                -Так что хлыст и вожжи в крепких цепких руках, это путь к успешному ведению крупного хозяйства.
                -Запомни: хлыст и вожжи, твоя верная надёжа.
                - Иногда давай поблажку, чуток попускай вожжи, чтоб народ случаем не взбунтовал.
                -Дала временную передышечку и снова впрягай, да не забывай похлёстывать, чтоб шустрее двигались.
                -Медлительность она вводит в сонливость, а какая может быть работа у сонного крестьянина, так одна видимость, вот и пригодится хлыст для полной его пробудки.
                - Да и к самому крестьянству нужно подходить как к рабочей силе и не более.
                -А на счёт совестливости лучше по забыть, она совершенна ни к чему, только помеха для хорошего дела.
                - Если сочувствовать,  то только себе родимой.
                -Сострадать, то только по своим неудачам и потерям.
                -А на всё остальное чихать хотелось.
            -Жизнь, она штука сложная, а хорошая жизнь дважды сложней получается.
                -Так что всякие сопливые эмоции в сторону, а  жёсткий подход  к делу, есть верный путь к процветанию поместья.

                Ещё много чего наговорил Злотазан в ту ночь, отчего остался  доволен, уж очень убедительное и познавательное было его импровизированное наставление.


23 – 24 август 2017 г.