7. Офелия

   К героине Шекспира моя знакомая не имеет отношения. Это имя – производное от её инициалов. В таких случаях я говорю – так сложилось исторически. Но обо всём по порядку.
 Принимая звонки во время очередного эфира, я разговорился с одной из слушательниц. Голос показался мне приятным, а собеседница - интересной. Она предложила почитать стихи в эфир по телефону. Я согласился, и не пожалел. Делала она это просто шикарно - уверенно, грамотно, прочувствованно, словно училась этому всю жизнь.
 Уже тогда было ощущение, что «Поэтклуб» исчерпывает себя, выдыхается, и Офелия внесла недостающую новизну в наш эфир. Мы с Сашей пригласили её в гости на программу. А потом ещё раз. И ещё. Так вышло, что она провела с нами последние четыре выпуска «Клуба». И как-то, составляя план программы, я машинально продолжил её инициалы до этого красивого имени. Так и повелось.
 При первой нашей встрече наша гостья показалась мне довольно странным человеком. Весь вечер просидела на диванчике в студии, как затравленный зверёк. То глянет на меня исподлобья маленькой ведьмой, то рассмеётся искренне и чисто, как ребёнок. Но выходя в эфир, неузнаваемо преображалась, смотреть на неё в этот момент было редким эстетическим удовольствием.
Про её внешность рассказывать не стану, всё будет понятно дальше.
Но я уверен, что многие видели её лицо.
Улыбаясь, Офелия располагала к себе сразу и безоговорочно. И бывалый рок-н-рольщик Игорь Клюкин, ведший свою программу перед нашей, видимо, не устоял. Это всё же зрелище – взрослый дядька, потерявший голову. После эфира, оставшись в студии, ещё, наверное, час, он «грузил» Офелию с высоты своего интеллекта и жизненного опыта тридцатипятилетнего человека. А ей было всего 19. Нёс при этом всякую ахинею, и весь был похож на огромный, налитый кровью, тянущийся к ней, скажем так, нос. Глаза Игоря горели таким нездоровым светом, что я не решился оставить их наедине. И мы шли втроём по ночному городу, хоть мне и было не по пути. Чувствовал я себя третьим лишним, но знал, что поступаю верно.
   Наше знакомство имело неожиданное продолжение. Как-то она предложила мои стихи знакомым, работающим в, не помню уже каких, редакциях. И их даже напечатали пару раз. Было там что-то про города.
   Иногда мы перезванивались. Гуляли втроём с Сашей по паркам и набережной, ходили к ней в гости. Один раз вытащили её купаться ночью.
 Забавно было видеть её неподдельный восторг у Саши дома, когда она разглядывала многочисленные старые афиши, реквизит со списанных спектаклей, маски на стенах, бутафорские картины и кукол. Всё, что обрело вторую жизнь в Сашином импровизированном домашнем музее.
 Примерно за полгода до этого вышел на экраны незабвенный «Титаник». И Саша, как ярый киноман, наслушавшись отзывов, решил его посмотреть, чего бы это ни стоило. Далеко не сразу найденная видеокассета с фильмом обошлась ему почти в половину его небольшой зарплаты. Но такие мелочи не могли остановить Александра, если он чего-то захотел по-настоящему. Смотреть мы решили, конечно же, у Офелии. Она только не прыгала от радости, когда мы пришли. В итоге кассета осталась ей в подарок. Но шедевр кинематографа я не досмотрел, не смог вынести до конца это смакование массовой гибели людей. Я брёл в одиночестве по улицам наугад, и, наверное, тогда в голове возникли строки, посвящённые нашей доброй знакомой:

  Ушедший век на пачке сигаретной
  Остался только буквами: «Прости»…
  Набиты урны шелухой газетной…
  Одна лишь ты могла меня спасти.

  Стреляет время очередью суток…
  Без глаз твоих я таю, как пломбир.
  Ушедший век был горек, как окурок…
  Я отрекаюсь в вымышленный мир.
 
  В своей, отдельной от нас жизни, Офелия училась на факультете технологии и экономики в одном из Вузов города. Водила знакомства с московскими музыкантами, часто бывала в столице. Пробовалась куда-то на местном телевидении. В общем, на месте не сидела.
 Как-то, позвонив мне, сказала, что едет вожатой в детский лагерь. Пожелал ей удачи. Через час позвонила Лея, рассказать, что едет в лагерь вожатой. Надо ли говорить, что лагерь оказался одним и тем же, и смена той же самой?
 В другом разговоре поведала, что ей предлагают участвовать в конкурсе красоты между институтами, но она никак не осмелится. И я довольно настойчиво убеждал её попробовать. Ведь как говорится – кто не рискует, тот рискует еще больше. Обещала решиться.
 Неожиданно пригласила нас с Сашей на своё двадцатилетие. И накануне мы обошли полгорода в поисках подарка. Учтя наши скромные финансовые возможности, мы поняли, что можем ходить так до её выхода на пенсию. Выручило Сашино неординарное мышление. Вспомнили классику – лучший подарок, конечно же, мёд! Мы же больше были согласны с продолжением этой замечательной мысли: что горшок пустой, он предмет простой, и никуда не денется, и потому горшок пустой гораздо выше ценится.
 В магазине народных промыслов я купил очаровательный глиняный горшочек для запекания, ручной работы. В декорационном цехе Александр написал на нём белой краской трогательное четверостишие. И для полноты картины, сшил в пошивочном из обрезков нечто, очень похожее на ослиный хвостик. С бантом. Получилось вполне достойно. По закону подлости, конечно же, уронили крышку, от которой откололся кусочек. Но так оказалось даже симпатичнее. И подарок наш имел успех. Офелия любовалась им весь день. И даже вечером, когда мы пригласили её на спектакль, взяла его с собой, и так и сидела с ним в зале, и выглядела самым счастливым в мире человеком.
  Так мы и дружили, иногда встречаясь, иногда звоня друг другу. Однажды похвасталась своей победой в том самом конкурсе красоты. Сама не до конца веря в свою удачу, рассказала, что стала «Студенткой года», обойдя остальных участниц. И подала заявку на участие в «Мисс» нашего города того года.
По интересному совпадению, через некоторое время финал этого конкурса проходил в нашем театре. Мне посчастливилось увидеть её во всём блеске и великолепии на сцене. И даже выпросить у костюмеров недостающий веер для выхода в платьях… В тот вечер Офелия вышла в финал, стала второй вице-мисс нашего города, и организаторы отправили её на «Мисс Россия».
Приятно наблюдать, как на твоих глазах удачно складывается чья-то судьба. Через полгода, в финале «Мисс Россия» в Москве, она стала обладателем звания «Мисс национальный костюм». В этом костюме, стилизованном под Дымковскую барыню, она и смотрит на меня сейчас с фотографии, улыбаясь своей неповторимой улыбкой. Этот образ тогда использовал в своей рекламной кампании местный производитель пищевых продуктов. Благодаря ему, я уверен, Офелию видели все жители нашего города. Это изображение кое-где можно увидеть и в наши дни. А логотипом сети магазинов этого завода стал стилизованный рисунок барыни в кокошнике.
После тех событий мы, кажется, и не виделись больше. Созванивались, наверное, пару раз. Говорила, что устроилась в рекламное агентство. Из газет уже узнал, что копилка её конкурсных побед пополнилась званиями «Мисс Полина*» и «Девушка месяца казино Корона».
   Позже я сменил адрес, и больше никогда ничего не слышал об этом хорошем человеке. Однажды, правда, посещая выставку работ очень серьёзной фотостудии, я увидел на одном из снимков приятные черты, между театральным режиссёром и маститым шоуменом. Надеюсь, что она достигла в жизни гораздо большего, чем большинство её ровесниц. Эта мысль греет меня всякий раз, когда я вспоминаю те дни, блеск её глаз и улыбку, способную растопить лёд в любом сердце.

* «Полина» - когда-то сеть магазинов тканей в нашем городе.