Великий московитский ученый

Много ли человек вот так сразу скажут, кто такой Владимир Семенович Голенищев? Я, например, узнала о нем только в конце 2011 года, когда редактировала одну интереснейшую книгу, посвященную 100-летию Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина. Прочитала про него и подумала: «Да-а-а, как говорится, Индиана Джонс нервно курит в сторонке…» К тому же это реальный человек, а не вымышленный!
Почему исторически складывается так, что про наших замечательных и удивительных людей мы обычно очень мало знаем? Вот и с памятью об Андрее Тимофеевиче Болотове, о котором я уже писала, то же самое происходит. И архивы их хранятся за границей, и наследие их у нас не изучается. Болотов жил в 18-м веке, а Голенищев – в 19-м – начале 20-го… Конечно, специалисты знают эти имена, но широкой публике о них не рассказывают. Считается, что «широкой публике» интереснее всякие желтушные новостюшки о так называемых звездах шоу-бизнеса. Кто как живет, у кого какие дома и мебель в них? Кто с кем сошелся или разошелся, у кого от кого дети и прочая дребедень. А вот останутся ли они звездами не то что через сотни, а через десяток лет?..
Не буду томить вас более в неизвестности и скажу, что Голенищев Владимир Семенович – это выдающийся русский ученый-египтолог с мировой известностью. Он стоял у истоков русской египтологии как науки, и его имя в ряду ученых-египтологов мира далеко не последнее. Однако хорошо уже и то, что его имя хотя бы связывают с Египетским залом ГМИИ, поскольку именно его коллекция египетских древностей стала основой экспозиции этого зала в 1912 году, да и сейчас продолжает оставаться этой основой.
Родился Владимир Семенович в 1856 году в Петербурге, в богатой купеческой семье. Когда-то моему поколению в школе, да и вузе, объясняли, что купечество – это «темное царство», а купцы – невежественные и ограниченные люди вроде известной Кабанихи или Самсон Силыча... И только много позже стали говорить, что купцы-то очень разные были, что меценаты и благотворители Морозовы, Мамонтовы, Рябушинские и многие другие, представители целых семейств, немало сделавших для нашей русской культуры, тоже принадлежали к купеческому сословию! Вот и купеческий сын Владимир Голенищев получил прекрасное университетское образование и всю свою жизнь посвятил науке – изучению истории, культуры, письма и литературы древней цивилизации, существовавшей когда-то в долине Нила. Он рано заинтересовался Древним Востоком – уже в 14 лет приобрел свою первую египетскую раритетную вещицу, ставшую началом его уникальной коллекции. Сам Голенищев говорил, что интерес этот к древностям у него появился благодаря высокообразованному швейцарцу-гувернеру.
В 1875 году он поступил в Петербургский университет на факультет восточных языков. Уже в самом начале студенческих лет Голенищев стал известным в ученой среде, выступив с блестящим докладом на Международном конгрессе египтологов, прошедшем в Петербурге. Доклад был посвящен изучению содержания и расшифровке папируса, найденного им в фондах Эрмитажа, и имел огромный успех. Голенищев открыл сразу два текста в одном папирусе – «Поучение царя сыну Мерикаре» и «Пророчество Нефертити». В 1876 году в Германии вышла статья Голенищева, посвященная итогам этого исследования. Примерно тогда же он опубликовал результаты исследования еще одного древнеегипетского памятника, носящего название «Стела Меттерниха». Это каменная плита с загадочными письменами и изображениями, найденная в 1828 году во францисканском монастыре в Александрии и подаренная тогдашним правителем Египта австрийскому принцу Меттерниху.
Окончив университет, Голенищев устроился на работу в Эрмитаж «сверх штата», то есть без оплаты своего труда. Финансовое благополучие позволяло ему заниматься любимым делом. Через некоторое время он стал хранителем отдела египетских древностей. Ходатайствуя за него, директор Эрмитажа назвал его единственным специалистом по египтологии в Петербурге. Работа Голенищева в Эрмитаже увенчалась изданием подробного научного каталога собрания египетских древностей Эрмитажа, а обнаруженный им в этом собрании папирус «Сказки о потерпевшем кораблекрушении» стал сенсацией на Международном конгрессе египтологов, который состоялся в Берлине в 1881 году. Прекрасно владел Голенищев не только арабским, но и греческим, латинским, французским и немецким языками. Кстати сказать, свои научные статьи он писал на французском языке, что способствовало знакомству иностранных ученых с его научными выводами.
Впервые в Египет Голенищев выехал в 1879 году, и с тех пор все зимние месяцы обычно проводил в экспедициях и путешествиях по Египту, на египетских лодках – дагабиях плавал в верховья Нила. Можно представить себе, какими насыщенными и полными приключений были эти поездки. В одной из таких поездок он приобрел так любимую мною косметическую ложечку в виде плывущей богини неба Нут (она сейчас хранится в ГМИИ). О своих путешествиях он писал путевые заметки и отчеты для восточного отделения Императорского русского археологического общества, причем делал это талантливо, обладая даром интересного рассказчика. Увы, эти его заметки хранятся в собранных в тома Записках восточного отделения Императорского русского археологического общества, пылятся в музейных архивах и доступны только профессионалам. Почему-то никому в голову не приходит мысль опубликовать записки Голенищева, например, в целях пропаганды русской науки – чтобы мы могли гордиться знаменитыми соотечественниками. Особенно это важно сейчас. А сколько экстремальных ситуаций, рискованных эпизодов наверняка случалось в его жизни – он побывал в Египте около 60 раз! Могу себе представить, какой увлекательный приключенческий роман мог бы получиться на основе этих его заметок.
В совершенстве владея арабским языком, Голенищев мог свободно и без посредников общаться с египтянами, торговцами древностей, которые, как известно, не рекламировали свой товар, а порой не с каждым покупателем имели дело. Голенищев, кроме знания арабского языка, обладал также чутьем коллекционера, удачливостью и, естественно, обширными знаниями предмета, а неограниченные финансовые возможности позволяли ему приобретать для своей коллекции подлинные шедевры. За три десятка лет он собрал более 6 тысяч предметов. Эта коллекция находилась в петербургском доме ученого на Моховой улице, и каждый интересующийся мог попасть в этот дом и ознакомиться с уникальными предметами, хранящими тайны Древнего Египта.
Конечно, Голенищев занимался не только коллекционированием – его интересовала египетская письменность и литература. Он не просто приобретал, но и изучал и расшифровывал древние письменные памятники: папирусы, глиняные таблички с клинописью, среди которых есть прообраз древней энциклопедии «Ономастикон Аменемопе», описание путешествия посланника фараона «Путешествия Уну-Амона», папирус со сложным математическим расчетом площади усеченной пирамиды, названный «Московский папирус», и многое другое. В своих путешествиях Голенищев тщательно копировал надписи на камнях и скалах, даже на стенах храмов и гробниц – оказывается, любители граффити типа «Здесь был Петя» существовали и в Древнем Египте! Они подробно выцарапывали не только свои имена, но и имена фараонов, правивших в то время, рассказывали о целях своих поездок и указывали точную дату ее совершения. Скопированные Голенищевым, эти записи хранятся в Эрмитаже и в Парижском центре Голенищева и представляют огромную ценность, так как многие из них теперь уже стерло время.
Увы, в 1908 году для Голенищева наступили тяжелые времена: Среднеуральское золотопромышленное акционерное общество, пайщиком которого он был, разорилось. Правда, в Петербурге поговаривали, что это сбылось проклятие знаменитой погребальной пелены, которую приобрел Голенищев для своей коллекции. Чтобы спасти семью от разорения, Владимир Семенович решился на продажу коллекции. Несмотря на то, что сразу же поступили предложения из многих зарубежных музеев и от частных лиц, Голенищев хотел, чтобы уникальное собрание египетских древностей осталось в России. Знаменитые русские ученые-востоковеды во главе с профессором Б.А. Тураевым обратились к Археологическому обществу с требованием выкупить коллекцию в государственную собственность.
В конце концов, после многочисленных дебатов, в 1909 году Государственная дума приняла решение выкупить ее за 365 700 рублей. Примечательно, что в этом решении не последнюю роль сыграло выступление депутата от РСДРП П.И. Суркова (это я, кстати, вспомнила 2-ю серию парфеновского фильма «Глаз Божий», где большевики такими уж невеждами выставлены!). И голенищевская коллекция оказалась в строящемся Музее изящных искусств имени императора Александра III (так вначале назывался Государственный музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина) – 4 апреля 1911 года 224 ящика с египетскими памятниками прибыли в Москву, а не поступили в Императорский Эрмитаж... Профессор И.В. Цветаев, создатель нового музея, приложил к этому все усилия! Для этой коллекции архитектором Р.И. Клейном даже был спроектирован Древнеегипетский зал с расписным потолком и колоннами в виде связок стеблей папируса. В оформлении экспозиции самое активное участие принял профессор Б.А. Тураев. (Для сравнения скажу, что сейчас в Египетском зале ГМИИ экспонируется 800 предметов, полное собрание же насчитывает 6000!)
А Голенищев больше свою коллекцию не видел. В 1910 году он вместе с больной женой, француженкой Сесиль Отела, уехал во Францию. После открытия Музея изящных искусств в Москве Тураев писал Голенищеву, что экспозиция имеет необыкновенный успех, все путеводители по Египетскому залу раскупаются, а имя Голенищева у всех на устах…
Увы, денег за свою коллекцию в полном объеме Владимир Семенович так и не получил. Думой было принято решение половину суммы выплачивать частями, в виде ежегодной пенсии. Но после Октябрьской революции выплаты прекратились: советское правительство решило не выполнять обязательств правительства царского… К тому же в 1916 году, еще до октябрьских событий Голенищев принял решение не возвращаться в Россию, а искать место профессора в каком-нибудь из европейских университетов. Однако ни в Европе, ни в Америке не нашлось желающих пригласить выдающегося русского ученого. В конце концов он принял приглашение занять место профессора в Каирском университете Фуада I. В 1923 году он основал там кафедру египтологии и возглавлял ее до 1929 года. Кроме университетской деятельности ему предложили место профессора в Археологической школе Мунира. Естественно, не отказался он и от исследовательской работы, проводя много времени в Египетском музее Каира. В 1929 году он подал в отставку и переехал в Ниццу.
Как причудливо порой складывается человеческая жизнь! Голенищев мог бы стать основателем русской школы египтологии, но тогда, в Петербурге, не захотел заниматься преподавательской деятельностью, предпочитая только любимые занятия исследователя и коллекционера. Но прошло время, и он стал, по сути, основателем египетской школы египтологии, воспитав немало выдающихся египетских ученых, почитающих за честь называться учениками В.С. Голенищева. Египтяне называли его «великим московитским ученым».
Владимир Семенович прожил долгую жизнь, пережив две мировые войны. Он умер в возрасте 91 года, за письменным столом, занимаясь любимой работой – изучением памятника древней письменности. Похоронен он на русском кладбище в Ницце. Архив ученого хранится в Центре Голенищева в Париже.
В 2006 году, когда отмечали 150 лет со дня рождения В.С. Голенищева, в Каире, в саду около Национального музея, в мемориальном комплексе Огюста Мариета, был установлен мраморный бюст ученого. Такой чести удостоено не много египтологов!