Эх, Ель, Ель!

Я не помню, когда впервые обратил внимание на две маленькие елочки, трогательно прижавшиеся друг к другу – правая чуть ниже левой – но обе идеальной конической формы, которые стояли ровно посередине нашего дачного участка. Такая невнимательность не удивительна – елки здесь всегда были многочисленны, стоя хороводом вокруг дома. Думаю, что первым  красоту этой молодой пары заметил мой дед – художник-любитель, запечатлевший их на одном из первых рисунках, сделанных во времена основания дачи – еще до войны. В последовавшие за этим годы дед неоднократно писал с этих елочек этюды; мало того, что они выглядели трогательно, – их расположение было уникальным – они стояли посередине  разрыва в еловом хороводе, через который открывался вид на Запад. Сдвоенный силуэт хвойных красавиц прекрасно смотрелся на фоне закатного неба.
Шли годы; стоя особняком от елок хоровода, и не испытывая помех от скученности коллектива, наши героини росли очень быстро, вскоре сравнявшись ростом с теми, кто был старше них. «Выскочки» - возмущались их ближайшие соседки, вытягивая ветви, стараясь помешать их дальнейшему росту, но это им не удалось, и они обиженно отвернулись, перемывая косточки «этой наглой парочке» с другими елками Хоровода.
Однажды, приехав на дачу, я сразу заметил неладное: Левая ель сломалась, и недвижно распласталась на земле; Правая же застыла в безмолвном трауре, с глубокой печалью взирая на усопшую подругу; елки Хоровода злорадно меж собою перешептывались. Причина смерти была очевидна: Левая ель, подхватив инфекцию, заболела; ее сердцевина сгнила.
Погоревав с полгода, Правая ель двинулась в рост с удвоенной скоростью: так сказать, «за себя, и за того парня». И через пятнадцать лет после гибели подруги она посматривала сверху вниз не только на елки Хоровода, но и гордо  взирала вдаль поверх верхушек деревьев, ибо в окрестностях ей не было равных.

Когда над Москвой прошел ураган, меня охватило беспокойство, и я отправился на дачу. Войдя на участок, я остановился, как вкопанный: там, где раньше стояла Ель, теперь зияло голое небо, а рядом на  земле появилась роща, за которую я принял ее задранные вверх ветки; ураган вырвал Ель с корнями, которые вместе прилегающей к ним почвой встали вертикально, образовав стену выше меня ростом. Сбоку Ель мне напомнила выброшенного на берег мертвого кита. Опустив очи долу, притихнув, на нее мрачно взирали елки Хоровода. Гордо и бесстрашно вознесшись над ними, Ель приняла на себя удар стихии, и погибла; теперь елки Хоровода остались беззащитны; в следующий раз настанет их черед…
                Июнь 2017 года