В реальности нет того, о чем так много пишут...

На мифо-поэтическом языке никто не разговаривает и не думает постоянно,
как впрочем и на его противоположном наречии-научном, чаще письменном.
Все люди постоянно
заняты обычными делами и для этого используют обычный устный и письменный язык.
Устный язык ближе к мифо-поэтическим формам выражения чувств и мыслей, поэтому
он более образен, насыщен, красочен и более размыт, что требует при восприятии
обращать внимание на невербальные знаки при разговре людей друг с другом.

Чаще всего эти знаки говорят больше о конкретном человеке, чем его неумелая
поэзия с помощью устного слова.
А уж если он начинает мифологизацию для выражения мысли
о том или ином абстрактном явлении, то складывается впечатление, что он не столько
льет воду как на письме, а как будто просто разгоняет воздух, махая руками. Но и в эту область
закинула сети так называемая гуманитарная наука, объясняющая суть мифологии и мифотворчества.

Подражая представителям точных наук, которые оперируют фактами и цифрами, гуманитарии
научились разбирать  мифы и поэтические образы с позиции стороннего человека, то есть
производится запись мифа или стихотворения и начинается их толкование с разных сторон.
В этом смысле поэты, записавшие свои стихи на бумаге , выступали как ученые люди, что
письменно зафиксировали свое открытие в той или иной области.

Самые первые поэты древности
нам не известны, но остались такие как Гесиод и Гомер, которые скорее всего подражали
своим предшественникам в их устном, поэтическом, мифологическом и песенном творчестве.

Первые поэты рассказывали своим близким о своих впечатлениях в особой мифо-поэтической форме,
чтобы слушатели могли из образов составить свою картинку мира. То, что они видели каждый
божий день уже не воспринималось как их собственный мир, - это были они вместе с их окружением. А первые
поэты-сказители и песенники научили отделять мир повседневности от внутреннего мифо-поэтического
мира, связанного с внешним миром словами. Таким образом, слова стали посредниками между миром внешним
 ощущаемым и миром внутренним мифологическим и поэтическим. Поэты устным словом рождали новый мир,
удваивая реальность. И слушателям хотелось верить, что есть именно такой мир с такими необычными
образами бытия. То есть первые поэты уводили сознание от внешнего к внутреннему. Потом стали уже
сами слова удваивать, придавая услышанному определенные знаки. Так появилась письменность.

С появлением письменности, но ещё не печатности, если будет позволено так напечатать, мир стал меняться для человека. Оказалось, что
внешний мир можно зафиксировать, то есть удвоенный мир в словах можно утроить в письменных знаках и новых образах.
Это уже был сложный мир, появились инженеры со своими знаками бытия, бюрократы и чиновники - со своими и т.д.
Но остались поэты, одни из которых не хотели фиксировать свое восприятие и другие, что решили
стать как бюрократы или инженеры, то есть стать инженерами человеческих душ и получить за это куш. Вот таким образом появилась
бюрократическая письменная поэзия, которую можно было читать, толковать и получать прибыль. Эта поэзия
схожа с той философией или, как ее называл Сократ со слов Платона, софистика, за которую некоторые
любители мудрости хотели получить прибыль. За слова и образы - деньги. Письменная философия отвергалась Сократом, но не его признанным
учеником Платоном. Аристотель уже при жизни его учителя логизировал, если можно так устно сказать, платоновскую
мифопоэтическую философию. Так начиналась наукообразная зафиксированная на бумаге философия потом множество
раз отпечатанная в стандартных повторяющихся изданиях и откоментированная.

Сейчас уже ясно видно, что напечатанная философия
Аристотеля и Платона говрят об одном и том же , как поэзия Гомера и Гесиода говорила когда-то тоже самое,
что говорит современная поэзия, часто теми же словами только в другом порядке. И этот текст о поэзии, поэтах
и философах всё о том же - о том, как пишущий или печатающий видит внутренний мир  во время процесса печати. Увидеть его могут все по-разному.
Только в первые времена, когда появились первые поэты и философы, их слушали, интересовались услышанным , дивились,
удивлялись, а сейчас холодно пробегают по строчкам и быстро переходят к другому.

Философы могут также холодно
это положение дел принять и объяснить, а поэтам остается мечтать, что их письмена приводят в возбуждение дев и
от них бьются в горячке тела мужей. В реальности того нет, что рисуют слова и эта главная фраза,
 с которой нужно начинать
что-то писать или читать.
Думают, что читают о жизни,
когда написано о смерти...