Сказ про Апполинария

То ли в городе, то ли в деревне – статус жители выбрать еще не смогли, жил-был юноша крепкий, что кремень. Звали его Аполлинарием. Ни он сам, ни соседи, ни знакомые так и не смогли понять, под влиянием каких таких сил находились родители, что дали малышу имя диковинное. Но ничего не поделаешь.
 

С малых лет мальчонку на смех поднимали. То сверстники пошутят, то старики поржут. А к совершеннолетию и девицы перестали сдерживаться – прямо в лицо Аполлию смеяться стали.

И взяла тут обида сильная юношу за душу:
- Неужто мне весь век свой шутом ходить? Да за что мне именем своим, что бубенцами, люд честной забавить?

Обида на жизнь и раньше в парне бушевала, но лишь к двадцати годкам через край сердце молодецкое переполнила. И направился он в стол паспортный к бюрократам беззаконным.

Хотел юноша ошибку судьбы поправить, чтобы раз и навсегда избавиться от насмешек недобрых, да не тут-то было. В конторе государственной поржали над молодцем (само собой). Но отказом ответили: мол, нечего бумагу казенную переводить, да хаос в истории наводить – раз нарекли так родители, значит, и живи.

Погоревал добрый молодец, да делать нечего. Ушел восвояси.

К тому времени через поселение купец заморский проезжал. Дела делал да замыслы задумывал. Параллельно с торговым делом замыслил басурманин тот талантливого иждивенца сыскать. Детей-то своих не было. А дело преемника требовало, ведь иностранцу без четверти века столетие маячило.

И вот, значит, идет Аполлинарий через улицу, голову повесив, а на него экипаж купца несется. Кучер, что барышня, кричит, мается. Кони несут галопом карету резную, так и норовят вытрясти содержимое на мостовую. Юноша голову поднял, угрозу вразумил и одним ударом пару вороных вдоль тротуара растянул. Басурманин радуется, причитает по-иностранному. А молодец дальше побрел. Тут Карл (так иноземца величали) и смекнул, что мужицкая сила в теле молодом кроется, смелость великая да смекалка лисья.

В общем, со следующего дня никто более не встречал доброго молодца, не видел его головушки поникшей, не слышал смеха заливного в спину широкую. Много разных догадок ходило среди народа. Одни уверяли, что сгинул паренек от тоски. Другие рассказывали, что иностранец в легион тамошний завербовал паренька. Мол, на устрашение врагам отечества своего. Да только наверняка никто не знал.

Через пять лет в пору весеннюю вновь показалась карета Карла-басурманина на улицах вымощенных городка периферийного (определились-таки жители со статусом). Признали ее горожане бывалые. На этот раз тяжелее шла она по вымощенным улицам. А когда остановилась аккурат напротив гостиницы центральной, вышел из нее иностранец седой, а за ним мужчина великий. То был Аполлинарий.

Только увеличился он в рост и в плечах в разы. Огромным стал. В костюме заморском дорогом, в штиблетах лакированных и шляпе широкой. Девицы от красоты такой в обморок побросались разом. Юноши челюсти пороняли.

Подошли приезжие к стойке администраторской. И вымолвил молодец:
- Аполлинарий Сидоров и Карл Зейдман. Номера нам лучшие на два дня.

Только теперь не смеялся никто.

Пробыли приезжие аккурат пару дней в городишке. Купили обе фабрики местные, заложили завод по изготовлению машин паровых и отбыли.

Долго еще горожане делились друг с другом догадками о судьбе мальчишки местного, богачом ставшим. Да только никто больше не смеялся над именем потешным. А через четверть века после переписи населения оказалось, что в городке этом проживает десять Аполлинариев, двадцать Авдофиев и множество других юношей с именами непривычными.

Одно только смущало Аполлинария в Карле. Взял тот за правило именовать мужчину Аполлинарией да «душенькой». Случались и иные подозрительные действия. То ли не понимал басурманин тонкостей языка чуждого для себя, то ли планы на счет парня у него были чуждые человеку здравому?

Вот оно, как бывает.

P.S. Под редакцией Александры Альбертовны Гейфман
Основателя и преподавателя курсов ФАБРИКА ЗНАНИЙ
vk.com/fabrika_znanii
#СашаДелоГоворит #МирЧерезТекст

Фото предоставлено фотографом Юлианной Зайкой
https://vk.com/id183559798