О любви к родному краю и dark psy-трансу

                "Пой, златая рожь, пой, кудрявый лён,
                Пой о том, как я в Россию влюблён."(с)


Тихая песня родного простора летит над рекой. Наши голоса так красиво сплетаются в хор, плывущий над водной гладью. А русская река Ока течет себе среди русских полей, и накрыло меня этим тёплым летним вечером.

Накрыло пронизывающей душу красотой родной природы, родных средних широт, росистых лугов и необъятного звёздного неба над ними. Золотых закатов и рассветов. Широколиственных тенистых лесов и тропинок к заповедным озёрам. Красотой этой древней реки, на берегу которой мы сидим у костра, и широким, светлым, звонким и чуть печальным русским раздольем.

И русская народная песня плывет следом за рекой вдаль, и откуда-то мы все знаем её слова и мотив, и наши голоса звонко разносятся по берегам, стихая за горизонтом. Как счастлива я, что родилась на этой земле, что дано мне в этой жизни изведать русскую печаль - печаль оттого, что твоя родина слишком прекрасна и велика, и никогда не постичь тебе всей этой красоты и не объять этой необъятности. Можно только петь песни, долгие, как русские дороги, и протяжные, как эхо над вечерним полем. И только тогда, может быть, почувствуешь, что эта печаль - ещё и великая радость, радость оттого, что твоя душа поёт и всегда пела на языке этого простора, этих рек и лесов.

И последняя тихая нота сливается с потрескиванием костра и песнями сверчков, и так хорошо сидеть и греть ноги у огня, ноги, которые так наплясались за последние дни, что можно наконец сидеть спокойно и отдыхать, созерцая красоту родного края. И плавную народную песню, сменившую быстрые ритмы дарк-псай-транса. И шаманский танец под дарк-псай-транс, когда босыми ногами прыгаешь по веткам и шишкам, а лунная ночь выстреливает в макушку падающими звёздами, и ведьмы на мётлах пролетают в серебристом лунном свете. Стоит на поляне избушка на курьих ножках, и из нее доносится ритмичный бит. Он колдовской, и лунный, и ночной, и пока ещё так много сил в самом начале ночи и Большого Путешествия через ночь. И погружаясь в добрую, ласковую и уже такую знакомую фиолетовую синь абсента, ритмично ударяя пятками в землю, сбрасываешь всё ненужное, что накопилось в городе. Полыни терпкой аромат окутал всё вокруг, ночная прохлада и мать-сыра земля успокоили семидесятиградусный огненный вихрь. И всё легче и легче плясать на большой поляне посреди леса под свет луны и раскачивающие волны дарка, плясать всё о том, как бездонна эта ночь и эта музыка ночи, как мала и велика судьба и дорога, и как танец продолжает собою изнутри вовне прошлое, будущее и настоящее. Танцевать до тех пор, пока не упадешь и не провалишься в сон, в котором будет продолжаться этот танец и полет далеко-далеко над лесами и над горами. И долго будут звучать еще эти сказки  и музыка из избушки на курьих ножках, чтобы потом внезапно раствориться и исчезнуть в тишине поля, затерявшись эхом над звонкой далью родных просторов.