Изгои Глава 111

Четверо телохранителей подняли Ивана Антоновича с дороги и поставили его на ноги. Моложавый дед, чертыхаясь, промокнул носовым платком кровь на лбу. Сергей лежал на дороге тоннеля и не подавал признаков жизни. Маргарита Антоновна поняла, что Гай пожертвовал собственным здоровьем. Подросток, не чуя под собой ног, сполз по стенке и затих. Спина подростка, повреждённая  взрывом, источала огонь и дымилась. Соломон в это время рассматривал стальной протез собственной правой руки.

—Действует! — обрадовался Соломон, рассматривая протез руки. — Восемь человек одним залпом уложил! А что будет, если увеличить мощность? Роту солдат запросто прикончу на поле боя!

Радостный Соломон на подсознательном уровне трансформировал огнестрельную пушку в привычную человеческую руку, и заметил встроенный в запястье жёлтый миниконтейнер, напоминающий батарейку.

—Это и есть твоё «ноу-хау», Сайрус? Ловушка–хранилище для антиматерии?  Мне нравятся все твои изобретения, Сайрус. Чего стоит один только твой резонатор, с которым я искал в лесу этого малолетнего щегла Гая. Надо бы  ещё разок пушку испытать на ком–нибудь.

Соломон остановил взгляд на четырёх телохранителях Ивана Антоновича.

—Протез мне больше нравится, чем прежняя человеческая рука.

Как известно, Соломон лишился правой руки три часа назад, в овраге. Когда Василий Петрович, защищая Евгения Михайловича, выстрелил в Соломона из гранатомёта. Снаряд гранатомёта пришёлся в правую руку Соломона, вырвав её с корнем из плеча.

Гай открыл глаза и набрал полные лёгкие воздуха, будто вынырнул со дна реки.

—Как вы себя чувствуете? — спросил Гай, отдышавшись.
—Я? — растерянно заморгала ресницами Маргарита Антоновна.
—С вами всё в порядке? — как ни в чём не бывало поинтересовался Гай.
—Всё хорошо.

Восьмиклассник высвободил бабулю из своих объятий и неуклюже отодвинулся.

—Извините, — буркнул Гай смущённо.
—Ничего страшного. Была бы я в твоём возрасте, тогда другое дело. Пошалили бы.

Маргарита Антоновна выползла из–под восьмиклассника и ахнула, оглядев его  спину.

—Матерь Божья! Ты горишь! Ложись!

Тинейджер покорно выполнил указание. Старушенция начала дуть на юношескую спину, где через языки огня виднелись жуткие раны. Позвоночник был оголён, вокруг него торчали обугленные куски мяса, с которых по всей спине стекала «синяя» кровь.

—Я потушу, — проверещала старушка и содрала с юношеского тела тлеющую белую майку. — Всё, голубчик, огонь на твоей спине локализован. Садись. Повреждения обретут надлежащий вид?
—Обретут.
—Больно?
—Терпимо.

Маргарита Антоновна придвинулась к юноше вплотную и ласково погладила его по щеке.

—Спасибо. Ты спас меня. Дай бог тебе здоровья, дай бог тебе счастья. Рада была с тобой познакомиться.
—Да ладно, — смутился 14–летний бугай.

Старушка порылась в кармане на блузке и выудила оттуда потёртую временем фотографию.

—Полюбуйся.

Восьмиклассник уронил взгляд на фотографию и ахнул:

—Это я!
—Я думала, ты не узнаешь себя. Здесь тебе двадцать пять лет.
—Клёво! Я тут взрослый такой красавец в погонах! А кто рядом со мной? 
—Это цесаревич Алексей. Наследнику Престола на этой старой фотографии одиннадцать лет.

Гай изучил взглядом фотографию. На переднем плане объектив фотоаппарата запечатлел двоих: красивого мальчика лет одиннадцати, одетого в армейскую шинель, и симпатичного парня, одетого аналогично. Парень обнимал мальчика. У них обоих на затылках красовались армейские фуражки. Обуты оба были в чёрные сапоги, похожие на кирзовые. Мальчик и парень смотрели прямо в фотообъектив. На заднем плане была запечатлена передовая со скоплением офицеров, среди которых топтался и Николай Второй. Нарядный в мундир Государь, окружённый генералами, указывал пальцем на линию фронта.

Гай повертел фотографию. На оборотной стороне была нацарапана фраза:

«Настоящему другу, ангелу–хранителю и бойцу Гаю от Алексея Романова. На память. 16 октября. 1915 год».

—Какой год?! — подпрыгнул Гай.

Маргарита Антоновна следила за Соломоном, который любовался протезом руки.

—Этот Соломон – редкостная сволочь. Негодяй и подонок, каких свет не видывал. Убийца и интриган. Он подлый, мстительный, двуличный, трусливый, хитрый и расчётливый. Сколько золота по поддельным бумагам вывез контрабандой из подземелья – не счесть. Милиуса обманывает. Таким негодяя описал папа в своих мемуарах. От рук Соломона погибла моя мама – Дарья Темченко. Меня, не успевшую родиться, Соломон выпотрошил из маминого живота и оставил свисать на пуповине вниз головой.
—Я знаю эту историю. Антон про это рассказывал. Все считали, что семью Антона убил мой отец Лексус. Потом выяснилось, что убийство семьи Антона совершил Соломон с подельником.
 
Гай запихал фотографию в карман штанов и направился к Соломону.

—Не связывайся с ним. Оставь подонка Антону. Папа расправится с ним, когда придёт время. Не ходи к нему. Это не твоя война. Они сами разберутся. Не совершай опрометчивых поступков.
—Вот это да! — отвисла челюсть у Степана, заметившего на спине Гая активность регенерации. — Этот пацан тоже робот, что ли?!

Соломон направил дуло руки–пушки на телохранителей Ивана Антоновича.

—Минуточку, а где мой Серёженька? — опомнилась Маргарита Антоновна и узрела крёстного сына, валяющегося на дороге тоннеля. — Мой дорогой, что с тобой?!

Не в силах встать, крёстная начала ползти к крёстному, приговаривая:

—Ты меня слышишь, милок? Отзовись, родненький. Что с тобой, сыночка?

Степан вынул из кармана олимпийки гранату, выдернул из неё «чеку» и швырнул под ноги к Соломону. Член президиума верховного совета отпрыгнул от гранаты, словно наступил на змею.

—Ложитесь!! — заорал Степан.

Бодигарды повалили Ивана Антоновича на дорогу тоннеля. Соломон пнул «лимонку» ногой. Граната прилетела в грудь Гаю и взорвалась. Подростка отбросило к стене тоннеля. Однако Гай, поражённый осколками гранаты, вскочил и двинулся на Соломона, сжав кулаки. Соломон прицелился в Гая рукой–пушкой. Гай ухитрился локтем отпихнуть сгусток энергии, который сменил направление в телохранителей Ивана Антоновича. Сгусток энергии расширился до размеров слона и породил вокруг световую «воронку», которая засосала телохранителей Ивана Антоновича и его самого. «Воронка» света хлопнулась, и всё вернулось на круги своя. Соломон выстрелил в Гая ещё раз. Гай локтем отпихнул сгусток энергии и напрыгнул на Соломона, вдавив его в стену тоннеля. Сгусток энергии засосал Маргариту Антоновну в «воронку» света. Гай перехватил руку Соломона, занесённую для очередного удара. Соломон пытался вырваться из крепких юношеских объятий, однако справиться с малолетним бугаем не смог: не хватило силёнок.

—Отвали от меня, молокосос! Ты ещё пожалеешь! — рычал Соломон и боднул подростка.

Голова Гая дёрнулась назад. Юный бугай с лёгкостью приподнял Соломона от дороги и начал долбить его затылок о ближайший прожектор. Соломону удалось направить дуло руки–пушки в лицо Гаю. Юноша заткнул дуло руки–пушки правым кулаком. Энергия должна вырваться наружу, если Гай ослабит хватку, либо должна сдетонировать внутри пушки, если у Гая крепкий кулак. Рука–пушка не выдержала давления и взорвалась. Импульс от взрывной волны содрал со стен тоннеля прожектора, снёс с потолка сталактиты и унёс всё это вглубь тоннеля, не забыв подхватить бездыханное тело Сергея. Гай вместе с Соломоном проломил стену тоннеля и начал падать вниз.

—Мама, вы где? — очнулся Сергей и огляделся по тоннелю. — Куда вы  подевались? Что за чертовщина? Мама! Ау!

Собственное эхо было ему ответом.