Мемуары обывателя. Глава 18

ЧЕРНОБЫЛЬ.
Часть 3.

Метафизика.

Знаменитый голливудский фильм  Завтрак у Тиффани, повествует  о некой
легкомысленной девице, с сомнительной репутацией.
Холли Голайтли – героиня этого фильма, в практическом плане, не представляла из себя  ничего и существовала, паразитируя на мужском к себе, интересе. Единственным капиталом Холли, являлись её молодость, очарование и безбашенность, и Холли,  хотела устроиться в жизни, как можно быстрее и лучше, используя этот  свой, скоропортящийся  капитал. Охотилась Холли, в джунглях города Нью-Йорк, где водилось много крупной финансовой дичи. По замыслу Холли, удачно отловленный денежный зубр, должен был обеспечить ей, долгую безбедную жизнь, в которой были бы  устойчивость и безопасность.
Символом  богатства, и связанного с ним благополучия, являлся для Холли, массивный и респектабельный ювелирный магазин  Тиффани.

Возвращаясь с очередной неудачной охоты, измученная и недовольная собой,
Холли Голайтли, приезжала на такси к магазину Тиффани, и там,  стоя у наружной витрины, она успокаивалась, и устраивала себе скромный завтрак, состоящий из копеечной булочки и бумажного стаканчика с кофе.  Этот нехитрый  ритуал, как бы приобщал Холли к миру, в который она так стремилась. В беспокойной и ненадёжной жизни Холли -  жизни букашки  на травинке, раскачиваемой ветром, нужна была, хоть какая-нибудь, пусть и временная, пусть призрачная, но опора.
- Отчего  фильм, Завтрак у Тиффани, не затерялся в огромном потоке голливудского ширпотреба?
- Оттого, что чудесная музыка в этом фильме была так  хороша, что стала жить и вне фильма? (Moon river).
- Прекрасная режиссура и игра актёров? Интересные, драматические или комические повороты сюжета?
Всё так. Но, был у этого фильма свой секрет. Он выражал  вечную  человеческую потребность в передышке, тогда, когда жизненный бег кажется нескончаемым, безнадёжным  и изматывающим. Желание  устоять, тогда, когда почва уходит из под ног. Вера в то, что всё закончится хорошо! Иметь место, где, душа могла бы перевести дух и воспрянуть!
И, созданный более полувека назад,  этот фильм - Завтрак у Тиффани, трогает сердца людей до сих пор. Ведь,  мотивы, двигающие   поступками главных  героев фильма, бессмертны: это и стремление к счастью, пусть даже   представление о счастье  у   разных людей разное. Это и надежда. Это и обещание,  что всё будет хорошо! Временный отход от кипящей,  порой ранящей реальности. Наконец, это воскресение души. И, в чём-то фильм  Завтрак у Тиффани,  похож на другой американский кинохит  -  Красотка.
А главная идея этих двух фильмов  высказана давным-давно,  в последнем романе Льва Николаевича Толстого, который назывался -  Воскресение.

…………………………………………………………………………………………



Жизнь в советской украинской глубинке,  сильно отличалась от жизни
в далёком и богатом Нью-Йорке. Но, отличия  эти во многом, внешние, и если эти внешние различия вынести за скобки, то тогда  Тиффани, перестаёт быть помпезным,  буржуйским магазином, а становится символом - неким заговорённым местом, островком надёжности и покоя. Местом, где на время  отступает изнуряющая суета. Местом, которое поселяет надежду, и даёт силы жить дальше и бороться. И, на месте Холли Голайтли, возрождающейся к жизни возле  её  Тиффани, появляется любой человек, где бы он ни жил,  чем бы он ни занимался, и как бы ни выглядел, его личный Тиффани.


……………………………………………………………………………………………

 
От Холли Голайтли, я отличалась тем, что у меня была прекрасная профессия, которую я любила. И, была семья, которую я тоже любила. Но, и то и другое, требовало безмерных затрат жизненных сил, и порой мне казалось, что у меня нет больше сил, жить дальше.
И, тогда меня спасал мой Тиффани – Лес Исцеляющий, который находился между моим домом и моей работой. Он давал мне силы, тогда, когда  всё остальное в моей жизни  -  эти силы забирало.
Так же, как и Холли, меня порой навещала тоска. Зелёная или чёрная. Так же, как и Холли, порой в душе моей скребли кошки. Или крысы. И, тогда меня неизменно спасал его величество Лес!
Я, бывала там дважды в сутки. Утром я бежала через лес на работу. А вечером возвращалась домой, через любимые чащи и полянки. Не всем окружающим
было это понятно. Да и как объяснить слепому от рождения  - красоту радуги?


Когда я впервые попала в припятские заповедные леса – они были безбрежными,
величавыми, загадочными и таинственными. Там бегали зайцы, бродили косули,
кабаны, лоси и даже волки. Ведь это был малолюдный медвежий угол украинского полесья, граничащий с полесьем белорусским.
Время шло, и пришедший в эти дивные по красоте места, человек, начал перекраивать
окружающее великолепие,  на свой раздолбаистый лад. Между сосен в три обхвата, стали появляться отвратительные  кучи строительного мусора. Через чудесные полянки поползли безобразные трубы, неведомого назначения. У меня было много любимых мест,
и у меня болело сердце, и надолго портилось настроение, когда я видела, как из-за хамского отношения к  природе, мгновенно, уродуются ландшафты, которые природа создавала веками. И, зачастую люди свинячили вокруг, вовсе не из-за производственной необходимости, а просто вследствие  дремучего варварства народа, живущего в огромной стране, где природы так много, что сколько её не разоряй, а конца ей не будет!
В двадцати километрах от Припяти находилось местечко, которое называлось
Синий Бор. На высоком  берегу реки Припять, росли сосны до неба,  и открывался дивный вид на цветущие луга, на разлив в реки, на солнечную даль. Однажды, незадолго до катастрофы приехав туда, я не смогла удержаться от слёз. Сосны были частично вырублены, а серебристую водную ширь, перегораживала огромная дамба. Эта серая дамба,  словно перечеркивала изумительную панораму, жирной бетонной чертой. 
И, тогда меня посетила такая вот странная мысль:
- Скоро здесь невозможно будет жить!   И, тогда я отсюда уеду навсегда.

…………………………………………………………………………………………


Чернобыльская АЭС, запустила в эксплуатацию четыре блока, и строила ещё два.
И, как озеро, которое  глубокой осенью, покрывается льдом, так и лесные окрестности Припяти, чем дальше, тем больше превращались в замусоренные пустыри. А, островков, ещё не замёрзших,  становилось всё меньше,  и они постепенно исчезали.
Страна нуждалась в дешёвой энергии, и что ей за дело, во что  превращается
   Заповедная тишь, заповедная даль,
   свет хрустальной зари, свет над миром встающий…

И,  практичным физикам, взявшим власть над природой, нет дела  до лириков,
рыдающих над сломанной веткой, над спиленными под корень могучими соснами, над загаженным и заплёванным божьим чудом.
Мой Тиффани, разрушался. Медленно, но неуклонно.

………………………………………………………………………………………………

Физики знали всё. Они разговаривали между собой на своём птичъем языке, который понимали только они, да и то не все. А, всем не физикам оставалась в утешение – метафизика.
Метафизика – это нечто, что стоит выше известных физических законов.
А, для обывателя, не вхожего в  высоколобые научные круги – это некий универсальный инструмент, объясняющий всё, и даже то, чего физики объяснить не могут, и потому,
высокомерно называют обывательские разговоры о непонятном – бабьими суевериями, мракобесием и даже разновидностью помешательства.

…………………………………………………………………………………………………

Для меня, первым  мистическим  звоночком, была мысль, пришедшая мне в голову, тогда, когда я оплакивала погибающий Синий Бор:
- Это пережить невозможно, а, остановить нельзя! И, поэтому я скоро отсюда уеду!

Вторым звоночком  был сон, который я увидела за месяц до катастрофы.
Сон был про то, что Припяти нет, и я живу в городе Энергодар (Запорожская АЭС).
Ещё мне снилась  невыносимая тоска.  Сон был поразительно явственный. И, когда я в ужасе проснулась, волна счастья накрыла меня, оттого, что это был всего лишь страшный сон. И,  я -  в Припяти. И, за  окном, как и прежде, зелёные вершины сосен, качаются под утренним ветерком.

Третьим звоночком, был мой последний пробег, по бывшей лесной тропе, уже изуродованной и искалеченной, надвигающейся стройкой. Я смотрела на
серое тогда небо, на пока ещё уцелевший, дальний лесок, и не знаю почему, мне привиделись тогда девственные прибалтийские леса. И, это видение успокоило  меня и обрадовало, словно  обещание счастья.

В накатанной колее моей тогдашней жизни, ничто не предвещало
серьёзных и резких поворотов, но, моё будущее уже  маячило мне непонятными предзнаменованиями. Шёл 1986 год.

…………………………………………………………………………………………

Возможно, в неведомых слоях ноосферы, уже появился сигнал о надвигающейся катастрофе, и, мой повреждённый мозг, уловивший этот сигнал, пытался мне об этом рассказать.  Но,  я была материалисткой, не верящей в то, чего нельзя увидеть, пощупать или доказать научно.
А, в это время прекрасная Земля Полесья, теряла последнее терпение.
И, где-то, в  тонкоматериальных мирах, складывалась уже роковая цепочка случайностей, которая вскоре реализуется в невероятную последовательность  событий, приведшей к тому, что из этих мест – человек, обнаглевший  от своего  “всемогущества”,  будет изгнан навсегда.
Поначалу, после катастрофы, город Припять пытались отмыть, дезактивировать и сделать его,  вновь пригодным  для проживания. Да и жители Припяти, ставшие вмиг бомжами – лицами без средств существования и определённого места жительства, долго верили, в то, что вернутся домой.
В городе Припять сняли десятисантиметровый слой почвы, и из брандспойтов обмыли все дома. Поначалу, эти действия дали обнадёживающий результат -  радиоактивность стала падать, но, через некоторое время, радиоактивность стала расти, быстро и неуправляемо. И, премудрые физики, констатировали печальный факт – короткоживущие радиоактивные изотопы, вместе с водой проникли в более глубокие слои почвы, а  ядерные реакции продолжились, и короткоживущие изотопы стали превращаться в изотопы долгоживущие!  Например: изотоп Америция имеет период полураспада – несколько тысяч лет.
И, Припять, ЧАЭС и тридцатикилометровые окрестности – стали Зоной.


Братья Стругацкие написали  повесть  Завтрак у обочины, за пятнадцать лет до Чернобыльской катастрофы. Интересно, как идея этого фантастического произведения – пришла им в голову?! И, сейчас, сталкеры приводят
желающих в чернобыльскую зону. И, экскурсанты могут увидеть, что и фауна и флора этих безлюдных мест не только не погибла от радиации, но и прекрасно себя чувствуют, а ещё растёт и размножаются.
На месте пустырей  – поднялись леса, такие же мощные, как и до строительства.
В эти леса вернулись звери и птицы, теперь не истребляемые хлопотливыми,  алчными людьми. Через тридцать лет после катастрофы, природа вернула себе свои богатства, сделав эти места запретными для человека. И, только для человека!!!

………………………………………………………………………………………………


А, тридцать лет назад, ночью 26 апреля 1986года, огромный лисий хвост, лёг на примыкающий  к ЧАЭС лес, до этого уже основательно потрёпанный и разорённый стройкой. Радиоактивный факел, от взорвавшегося реактора – сделал  зелёный лес - рыжим. И этот рыжий, ставший смертельно опасным лес, вырубили.
Сбылся мой страшный сон. Припять и примыкающую к ней тридцатикилометровую  зону, отгородили от внешнего мира двойным рядом колючей проволоки.
Пришлось мне какое-то время пожить и в городе Энергодар.
Реальный городок  Энергодар, был даже уродливее и страшнее, привидевшегося мне во сне. Совпала  со сном, лишь изнурительная, нестерпимая по боли, тоска. Наверное, так выглядел мой личный ад - огромная серовато-желтоватая песчаная пустыня, с рытвинами и ямами, напоминающая лунный ландшафт. Среди этой пустыни – бестолковая кучка серых панельных пятиэтажек. Это и есть – Энергодар. Меж домов, кое-где пытается существовать чахлая растительность. Из-за песчаного грунта, жары и безводья – все растения имеют вид пришибленный и дефективный. И, вместо того, чтобы радовать глаз, эта чахоточная зелень – угнетает душу, поселяя в ней тоску и безысходность.
Я перестала спать ночами. Из-за бессонницы, растерзанная психика отказывалась работать, а это приводило к тому, что  приближения  ночи, я ждала с ужасом, и опять не могла  заснуть. Порочный круг – замкнулся. Я, бродила, как привидение, и почти перестала соображать. Так, наверное, чувствует себя рыба, вытащенная из воды, она судорожно хватает жабрами, негодный для её жизни воздух, и постепенно  жизнь покидает её. В отличие от рыбы, я понимала, что это агония, и смерть тогда казалась мне избавлением от мук. Но,  даже умереть, я не могла себе позволить. Рядом  были родные существа, за которых я отвечала, и надо было заставить себя жить дальше.

……………………………………………………………………………………………

В Энергодаре мы прожили недолго. Чудовищные волны, образовавшиеся от чернобыльской катастрофы, перемещали огромные массы людей в самых разных направлениях. И, эти волны совершили немыслимое доселе, переселение пятидесятитысячного города Припять, в ранее недоступные для припятчан,  места. Одним из таких мест, был город Киев.
Сейчас, только ленивый не ругает советскую власть, и как ни странно Горбачёва, ставшего,  могильщиком этой власти.
Но, если бы, не Горбачёв, кто знает, где скитались бы сейчас беженцы из Припяти? Под каким забором коротали бы они, свою израненную жизнь?!
Да и узнал бы  тогда Советский Союз о чернобыльской катастрофе?! Ведь таких катастроф в Советском   Союзе ранее  уже было несколько: в Семипалатинске, в уральском Кыштыме и кое-где ещё. Об этих катастрофах знал весь мир, а вот за железным занавесом, внутри, всё было тихо. Ну, мрут где-то людишки, да мало-ли отчего?

…………………………………………………………………………………………………

Далеко не все, жившие в Припяти, первоначально окружённой могучими
сосновыми лесами, были помешаны  на природе, как я. Утром и вечером, персонал АЭС, культурно и цивилизованно, ездил на автобусах, которые были бесплатными.
А, самые зажиточные и респектабельные граждане, добирались до АЭС, на личных автомобилях.
В те, дефицитные советские времена, автомобиль был не просто средством передвижения, обыденным, как сейчас. Это был знак личной состоятельности. Машиновладелец, раздувался от гордости, а те,  кто пока не владел вожделенным авто, смотрели на него  почтительно, подавляя душащую их зависть..
Но, и тем, кто пока не завёл свой автомобиль, было чем гордиться.
Многие прибыли на тёплую и престижную Украину из Сибири и с дальнего Востока.
И, это уже был жизненный успех! Киев – рядом. Всего лишь, сто с небольшим,  километров. А, учитывая огромные масштабы страны – можно было считать себя почти что, киевлянином.
Чуть-чуть прищуришься -  и увидишь, золотые купола, матери городов русских!

Живя в Припяти, время от времени я делала недолгие набеги в Киев.
О, это было чудесно!  Увидеть дивные парки вдоль Днепра и величественный памятник князю Владимиру на высокой горе над рекой!  Побродить по Киево-печерская лавре, по Софиевскому собору, постоять у Золотых ворот и у памятника Богдану Хмельницкому.  А ещё, театры и музеи, и Андреевский спуск с домом Михаила Булгакова, словно сошедший со страниц романа Белая Гвардия.
Да, в этот город стоило стремиться.
И,  страшный  взрыв на ЧАЭС, вызвал  к жизни и невероятные возможности.
Несколько тысяч припятчан, стали киевлянами. И, я в том числе….

Когда я попала в Киев, не в качестве барыни-туристки, а в качестве рядового жителя мегаполиса, я поняла  очень важные истины:
- Нет на свете хороших мест. Есть места, где нам хорошо.
- Само по себе никакое место на Земле, не сделает тебя счастливым.
- И, неважно в каком месте ты находишься, а важно, кем  ты там являешься….

И, когда я попала в Киев, не в качестве беззаботной барыни-туристки, а в качестве работающей семейной горожанки мегаполиса, тогда…
Вместо театров и музеев – ежедневная мучительная многочасовая теснота и давка в переполненном в часы пик транспорте…
Вместо Андреевского спуска и лавры -  депрессивное гетто спального района
на киевских выселках…
Вместо тенистых парков и прелестных особняков – отвратительный, насыщенный автомобильным выхлопом, воздух. И, снег, который чернеет через час, после того, как выпал.
А, после изматывающей недели, обычной для обитателя мегаполиса, меня ни за какие коврижки, нельзя было выгнать в далёкий центр Киева из моей окраинной тьмутаракани, чтобы понаслаждаться архитектурными, историческими и культурными сокровищами великого города!
За выходные дни,  надо было переделать кучу накопившихся домашних дел, и восстановиться для следующей трудовой недели, в доставшейся  мне разновидности города Киева, перемалывающей мою бесценную жизнь, в пыль!

Я ранее была, оказывается, счастливым и вольным человеком, а стала  рабом, задавленным жизнью. И, нет здесь моего целебного Тиффани – Леса.
А, до культурных красот города Киева – мне теперь так же далеко, как до Луны,
и,  так же,  как и до Луны, мне нет  до них  дела!

Живя за сто километров от Киева, как это ни удивительно, я могла Киевом наслаждаться и любить. Да и вообще, до катастрофы – я, оказывается, жила в Раю.
Я, поняла это – безвозвратно свой Рай потеряв.