Солнечный котёнок - 3-единство

Аннотация

Иногда приходится начинать всё с нуля. Иногда дружбу ранит неудачная шутка, а только что устаканившаяся жизнь оказывается висящей на волоске. Иногда приходится взглянуть в глаза своему прошлому и познать величие вечности.
Вадим возвращается на Землю спустя 17 лет. Верный флэштаф - инопланетное устройство в виде кота, управляющееся с мыслями как скульптор с послушной глиной, - тот еще козырный туз, чтобы найти своё место в новой жизни, но и он оказывается не всемогущ: пока одна из копий главного героя мирно живет где-то на Земле в блаженном неведении, а другая путешествует по мирам вместе с другом-квирянцем Лайелом, Агломераты времени и пространства решают восстановить баланс сущностей, и из трех Вадимов оставить в живых только одного. Кого именно? Пусть победит сильнейший.



Ранее в трилогии:

Не слишком прилежный студент филологического факультета Вадим Великий во время медитативного транса попадает в ментальный канал инопланетян, называющих себя квирянцами, и случайно похищает инопланетную разработку – флэштаф, или материализатор, - которая управляется с мыслями как скульптор с глиной. Причем, на вид это устройство не отличить от 2-месячного котенка. За флэштафом разворачивается настоящая борьба спецслужб с вооруженным конфликтом. Вадим в отчаянии поручает материализатору сверхзадачу, и тот рассыпается в пыль, попытавшись сделать каждого в мире счастливым.
Спустя несколько лет после череды странных снов Вадим соглашается помочь квирянцам совершить смертельный выстрел по якобы десантному кораблю на орбите их планеты. Взамен он просит вернуться на Землю с новым флэштафом, но перед самым нейтринным залпом заподозривает неладное и идет на обман, в результате чего оказывается в изолированной «камере распада», прямо по соседству со своим двойником. Выясняется, что имеющаяся у квирянского правительства машина для предсказания будущего на самом деле не предсказывает, а программирует его в угоду правящей верхушки. Оба Вадима «заказывают» машине свой побег из заключения и ценой разрушенного Здания Советов покидают планету на старом корабле «Неистребимый», который вызывается пилотировать Лайел – разочаровавшийся в обществе квирянец. Чтобы избежать обстрела «Неистребимый» выходит на околосветовую скорость и за полминуты преодолевает, по заверениям Лайела, «лет двадцать, не больше». Друзья обескуражены. На Земле их место и так занято еще одной копией, а временной прыжок окончательно оставляет в прошлом их прежнюю жизнь. Они выбирают себе по флэштафу из экстренного набора корабля, а в иллюминаторе медленно проплывают знакомые очертания голубой планеты…


I
Заречная улица выходила к морю, сливаясь с побережным шоссе. Весна в этом местечке, по заверениям Вади, плавно перетекала в лето не менее трех месяцев подряд. Равно как и по тем же заверениям, каменный особняк на самом краю двадцатиметрового обрыва горы не только не портил, но гармонично дополнял приморскую природу, подчеркивая единение человека и стихии.
Анулома-вилома  стремительно накрывалась медным тазом. Вади то сбивался со счета на вдохе, то вовсе забывал выдыхать, резко выпуская воздух только когда тело начинало валиться от нехватки кислорода. Привычная, как домашние тапочки, пропорция времени, доведенная до внушительных полутора минут, казалась теперь набором формул высшей математики и не поддавалась счету. Сознание, подобно кошке, которую впервые перевозят в машине, вместо покоя и умиротворения металось в замкнутом пространстве головы и цеплялось за всё подряд. Вдобавок не покидало ощущение себя мирно пасущимся зверьком под взглядом готового к прыжку хищника, таящегося где-то в кустах. Далекий шум волн и проносящихся по дороге авто помогали в степени «никак».
- Ладно, - выпалил Вади и открыл глаза.
Он ловко выскользнул из сидячей позы медитации, выпрямившись в полный рост, и прошелся к широкому плетеному креслу под раскидистой пальмой возле входа на террасу.
- Ты совершенный удав, - прокомментировал он, достал из заднего кармана портмоне и отслюнявил зеленую сотенную купюру. – Столько практики и все прахом, забирай.
Брошенная согнутая вдвое бумажка кресла, однако, не достигла, зависла где-то на половине пути и затем взмыла вверх, к самому носу Вади, где затрепыхалась из стороны в сторону.
- Ах, деньги, - мечтательно прозвучало в ответ. Ну, не то, чтобы действительно прозвучало, но в голове Вади голос был предельно ясен, - я начинаю проникаться любовью к этим вашим деньгам. Особенно когда вокруг такое… убранство...
Вместе с этими словами купюра описала широкую дугу и скрылась прямо в воздухе.
- Эти древние словечки… - поморщился Вади, бухнувшись на плетеный шезлонг рядом. – Хуже только этот пронизывающий взгляд, пожалуй.
- Лексикон из твоего сознания, - тут же парировал собеседник, - а взгляд… Просто признай, что вам, человекам, до просветления еще не один световой год. Легко быть в единстве вдали от города и суматохи, вот так на берегу моря или в вашем легендарном Тибете…
- Оля разболтала? – без особого любопытства перебил Вади, глядя в вечереющее небо с парой перистых облачков.
- Мы пообщались немного, но нет. Сам был там. Проездом… Сильная область планеты, нужная. Тревожить не стал, ты как раз «вертел» свое «магическое колесо», а я… спешил по делам. Так вот, мой взгляд совершенно обыкновенный. Просто концентрирован на очень конкретной точке. Внутри твоего тела, например. Если бы твоя концентрация была выше или хотя бы равна…
- Лайел, проехали, - оборвал его соседний шезлонг. Дружески, но с ноткой недовольства. – Еще немного, и ты испортишь нам всю годовщину. Ей богу, как сам лучше расскажи, не каждый день у меня гостях.
- Да так… - отмахнулся гость, широкой ладонью всколыхнув теплый безветренный воздух. – Бабулю навещал. Фруктов, говорит, ей экзотических привези, крышу полимерами перезалей… Время и пролетело.
- Го-од?!
Вади подсел к столику из толстого затемненного стекла, подтащил к себе блюдо с парой сочных манго и принялся разделывать одно ножом для фруктов.
- Там до Каппы Акары почти месяц на крейсерской скорости, - замялся Лайел.
- И ты, как уже у тебя повелось, решил по-быстренькому, на околосветовой… - без особого такта закончил Вади. - Всё же следовало тогда заехать под  этот клюв. Чтобы ценил жизнь. В каждом моменте.
Дурманящий аромат зрелого плода заполнил террасу, а желто-оранжевый сок закапал на фарфор, стилизованный под пластик. В возникшей на мгновение тишине каждый вспомнил, как ровно 3 года назад межпланетный многозадачный корабль «Неистребимый» со всем своим изяществом вынырнул на орбиту планеты, скомкав и уничтожив семнадцать с половиной лет здешней, земной жизни. Нет, на самом деле жизнь все эти годы текла своим чередом. Всё так же нефтяные магнаты скупали и прятали разработки двигателей на копеечном топливе, промышленники загрязняли воздух и травили океаны, а аграрии уничтожали остатки лесов. По-прежнему деньги являлись решением большинства проблем и вызывали благоговейный трепет, хотя их до сих пор нельзя было есть. Просто для всех, находившихся на борту во время перелета, все эти годы уместились в 22 секунды.
Вади примиряюще протянул инопланетянину нарезанную кубиками мякоть:
- Угощайся, специальная доставка из Индонезии.
Лайела не нужно было уговаривать, и они с причмокиванием и пощелкиванием клюва погрузились в идиллию вкуса. От «совершенно обыкновенного» взгляда не ускользнуло, как лимонный столбик татуировки-эквалайзера на плече Вадима медленно пополз вверх по коже. Тату была добротная и выразительная, а его и без того рельефный торс распрощался с малейшими излишками жира. Натурально работа античного мастера, отлитая из бронзы и наряженная в мандариновые шаровары. 
- Не особо рассчитывал, что ты заглянешь и на это раз, но всегда держу про запас хорошие фрукты. А где корабль? – изумился землянин, оглянувшись и не обнаружив блестящего шпиля, обычно выдающегося выше крыши, когда Лайел парковался на пустыре за теннисным кортом.
  - А это еще одна причина, чтобы заглянуть на Каппу, - усмехнулся гость. – Отдельное население там больше варенья бабули из экзотических фруктов ценит разве что космические технологии прогрессивных планет. По какому-то галактическому соглашению, они ограничены в производстве собственных челноков и облагают дикими пошлинами импорт продуктов питания. Так что я неплохо выручил их. Дважды и одновременно.
- И, видимо, не совсем законно, - прищурился Вади, вытирая салфеткой руки. 
Невидимый до этого Лайел стал отчетливо различим, словно на тело набросили тончайшую серую вуаль.
- Ээ… везде есть лазейки, - туманно ответил пришелец и поднялся, - жарко неимоверно у вас, пошли лучше покажу корабль, ты непременно будешь в восторге от моего «ПолПинка»!
И, не дожидаясь ответа, смахивая проступивший квирянский пот, Лайел уже давил кнопку лифта.

1
«Неистребимый» гордым коршуном дремал на пустынном песчаном пляже. Ночной бриз легонько щекотал стальное оперение, и металл отвечал тихим переливистым звоном. Даже в три часа ночи и несмотря на отдаленность города едва ли можно было приземлиться без свидетелей. Но, как показал сканер, людей поблизости не было, а до случайного мистика (после увиденного остается стать только им), выползшего ночью подышать на балкон, фигурам на берегу не было никакого дела.
- Точно, не передумаешь? – спросил парень с котёнком на плече.
- Точно! - кивнул парень со скунсом в руках. – И тебе здесь ловить нечего. Давай со мной, прокатимся с Лайелом, посмотрим, как живут в других мирах!
В словах была бравада, но в самом говорящем сквозили растерянность и безысходность.
- В любом случае обратный путь мне заказан, - подтвердил Лайел. Земная оптическая плотность атмосферы превращала его тело в невидимку, и пустой скафандр без головы являл комичное и немного жуткое зрелище. – А в корабле еще полно топлива, можно попутешествовать по планетам-курортам, а потом присоединиться к торговой ассоциации, когда понадобится заработать…
- Ну? – перебил парень со скунсом, уставившись на своего двойника.
- Я остаюсь.
- Зря. Нашего мира больше нет, и… - он хотел ещё что-то добавить, но потом сплюнул, протянул руку и уже изменившимся тоном произнес: - Ладно, удачи тебе. Долгие проводы – лишние свидетели.
Они крепко пожали руки, хлопнули друг друга по плечу, и через минуту на берегу осталась лишь одна фигура, глядящая в звезды.
Песок на месте корабля еще долго пышил жаром, согревая одиноко усевшегося путешественника. В нескольких километрах влево подрагивали цепочки огоньков Анапы, вправо – гораздо более редкие и хаотичные огни какого-то поселка. В сотнях световых лет холодным пламенем горели звёзды. На секунду Вадиму даже показалось, что звёзды – это миллионы игл, направленных своими блестящими кончиками строго на него из бесконечной игольницы антрацитового неба. Будто он редкое насекомое, за которого сцепилась толпа энтомологов, и каждый норовил пронзить его булавкой и приколоть к своей коллекции. Впрочем, он тут же постарался прогнать мрачные мысли и растянулся на песке, раскинув руки и ноги.
В конце концов, он теперь дома.  Пусть его место занято и пусть за него прожита добрая часть жизни – это не повод для уныния. Напротив, кому вот так выдается шанс начать всё с чистого листа? Завтра утром он отправится прямиком в город и положит начало своей новой истории на планете Земля. Сейчас же, вдыхая пропитанный солью и йодом воздух, Вадим почувствовал непреодолимое желание выспаться, накатывающее с каждым всплеском волны. «Нужно обязательно нырнуть в море голышом и смыть с себя всю эту инопланетную пыль перед сном», - подумал он и тут же провалился в царство грёз. Маленький рыжий комочек дремал рядом, уткнувшись лбом в песок.

II
Они спускались по извилистой дорожке к корту.
Казалось невероятным, что у особняка в таком удачном месте не было соседей и асфальтированную дорогу проложили от трассы ради единственного домохозяина. Мода на лофты, захлестнувшая состоятельные и творческие умы в начале двадцатых, вскоре была раздавлена новым налогообложением и грянувшим за ним кризисом. Владельцы, в спешке избавлялись от разорительной недвижимости, предлагая её зачастую в десятки раз дешевле себестоимости. Вади же местные поборы давно не пугали. Особенно в сравнении с содержанием ново-гвинейской виллы.
- Скоро здесь настанет капитальная жара, и хуже неё в этих широтах может быть только дождливой зимой, - делился на ходу Вади. – Так что, серьезно, в любое другое время нас тут не застать. Но лучше этой переходящей в лето весны…
Переходящей весной у него называлась вот уже середина июня. Зато Лайел с трудом мог представить более знойную погоду. В тени акаций, между тем, вечерний сумрак сгущался в ночь. Цикады затихали одна за другой, ветерок замер где-то в кронах.
Лайел всю прогулку взахлеб рассказывал, почём расходится варенье из земных яблок на Каппе и как незаметно для таможни провезти фрукты в задраенном резервном баке. Потом как выгодно сторговал «Неистребимого» в НИИ, предусмотрительно скрутив модуль искусственного интеллекта и околосветовой ускоритель – не доросли еще. За давностью похищения корабль сочли его собственностью и лишних вопросов не задавали. Затем автостопом добрался до галактического транспортного узла и оттуда в «края нормальных технологий», где хитрые салоны пытались навязать всяких хлам, но он был непреклонен, пока не нашел то, что нужно, на ликвидации имущества одного туристического агентства. Но собранной наличности не хватало, продавец никак не шел на уступки, и если бы не замечательная случайность…
Наконец дорожка вывела на «парковку», где Вади ждали обещанные «ПолПинка» - чёрная картофелина неправильной формы размером с карьерный самосвал, без иллюминаторов и на полукруглых лыжах. Не веря своим глазам, он подошел к агрегату. Вблизи покрытие напоминало карбон.  Он пощупал и пошуршал ногтями по рыхловатой обшивке, ударил босой ногой по лыже и заключил:
- Ну-у, это не «Полпинка», это целая пощечина общественному вкусу! Если бы «Неистребимый» угодил в черную дыру, он и то выглядел был лучше. Летает, оправдывая название?
- Ты не так произносишь: «ПолПинка», - миролюбиво поправил Лайел, выделяя вторую «п». – Оправдывает полностью! Пинк – это единица расхода топлива на сотню световых лет. И эта птичка не просто мегаэкономична, ей почти нет равных по маневренности и скрытности от радаров.
Скептицизма Вади он не замечал. Новый корабль нравился ему не в пример больше, а на чужие мнения квирянец внимания обращать не привык. Особенно когда они не разделяли его чувств.
Едва корабль почувствовал приближение пилота, как в обшивке вырисовалась входная дверь, которая тут же распалась на два лепестка и сложилась в трап, едва не подмяв под себя Вади. Тот отступил на шаг и с интересом заглянул внутрь:
- А интерьерчик не подвел…
В своих оранжевых штанах для духовных практик и обнаженный до пояса, он выглядел первобытным приматом, впервые привязавшим заостренный камень к палке и вдруг обнаружившим себя перед стальной громадой паровоза.
Здесь не пахло нелепым квирянским комфортом с широкими диванами и вычурным дизайном стен. Массивные панели управления сжались в пучок светящихся индикаторов на пультах пилотных мест. 4 кресла с узкими подлокотниками, расположенных по одну сторону от входа, гирлянды красных и фиолетовых огней вкруг над головой, перпендикулярные тусклые линии под ногами, единственное назначение которых – обозначать уровень этого самого пола - и всё. Полностью живой, не искаженный экранами обзор. Во всех направлениях. Не было больше корабля. Не было заунывных двигателей и узких отсеков. Проживший в будущем уже 3 года, Вадим понял, что настоящее будущее видит только теперь.
А еще через минуту, Лайел, сдавшийся под кратким, но мощным натиском уговоров приятеля, уже рассекал атмосферу Земли, уводя «ПолПинка» на юго-запад, догоняя ушедшее за горизонт солнце. Вади лежал лицом в пол, пожирал глазами мелькающие пейзажи и пытался запечатлеть их скоростной съемкой камеры смартфона. Первое впечатление о несуразной картофелине растворилось без следа.
Корабль проскользил в полукилометре над Чёрным морем, затем мелькнула суша, скопление густых облаков, затем снова водный простор, и зачарованный турист не сразу сообразил, что они пересекали Средиземное море. Солнце уже вовсю сияло впереди.
- Остановочку в Алжире, - невинно напомнил Вади, - ну и дальше как договаривались?
Ответа он не разобрал – флэштаф – творение инопланетной науки, обеспечивающее ко всем прочим полезностям и восприятие речи инопланетянина, - остался далеко позади, дома, где нежился на круглом кремовом пуфе.
 
2
Должно быть, кто-то отхватил от ночи добрую часть. Или утро вторглось раньше своего срока. Или, пока он отсутствовал, на Земле сместились часовые пояса… Нет, скорее компьютер корабля что-то напутал, предлагая выставить точное время.
Мысли спросонья были тягучими и мутными. Зато голова на удивление светла. Светло было и вокруг. На экранной заставке телефона белели цифры 4:02. Вадим лежал, съежившись от посвежевшего воздуха. Морской прибой накатывал в уши, растворяя остатки сна. «Наверное, я просто давно не просыпался на рассвете», - подумал Вадим, прищуренным глазом оглядев горизонт. Наверняка и раньше перед самым летним солнцестоянием светало вот так посреди ночи, полчетвертого или раньше. Кого это волновало, когда твой день начинался далеко за 7?
Идти в город слишком рано. Едва ли в 2029-ом наладилось круглосуточное обслуживание. От этой даты в размышлениях Вадим болезненно повел уголком рта и одновременно почувствовал прилив энергии, какой обычно бывает, когда принимаешь на себя очередной вызов жизни или начинаешь новое дело.
А дел предстояло немало. Перед отправкой в пожизненное заключение в «камеру распада» у него зачем-то изъяли деньги и паспорт, совершенно бесполезные на чужой планете. И при побеге, разумеется, было не до них. Из вещей теперь числились только: одежда – джинсы, клетчатая рубашка, кеды и несколько фенечек на руке; телефон, радостно сообщивший, что Сим-карта не опознана в сети; с десяток таблеток «сбалансированного обеда» из отсека снабжения корабля, распиханные по карманам, и рыжий котенок, который за ночь, кажется, не двинулся с места. Ну ладно, был еще крошечный нейронный шокер на манер шпионского однозарядного пистолета. Лайел настойчиво сунул его перед отлетом и дал короткий инструктаж. Штатное, не летальное, но вырубит надолго, держать так, давить сюда. Вот, пожалуй, и всё.
Сон больше не шел, и Вадим резко поднялся на ноги. Утренняя зарядка, обычно вообще им пренебрегаемая, началась энергично и выполнялась до тех пор, пока он не убедился, что каждая мышца в теле достаточно размята. Затем скинул с себя всю одежду и с разбегу с криком нырнул в соленую воду. Только теперь он понял, как сильно скучал по морю, по свободе, по этому настоящему отклику тела без экзоскелетов и ограничивающих стен. Холод колол кожу и перехватывал дыхание, но он грёб все дальше от берега, чувствуя прилив гормонов и внутреннего тепла.
Когда он выбрался на берег, зубы отбивали чечетку, а все тело горело.
- Ст-тоило т-того! - бодро сказал Вадим сам себе и обратился к котёнку: - эй, Флэш, гот-тов к своему первому д-дню?
Новоиспеченный хозяин действительно верил, что до него у материализатора жизни не было. Котёнок поднял голову, удивленно посмотрел в глаза и принялся неумело умываться. На окраине пляжа замаячила одинокая фигура, а первые солнечные лучи коснулись верхушек кустарников на песчаных дюнах – день вступал в свои права.
Вадим кое-как обтерся рубашкой, натянул оставшуюся одежду. Кроссовки – попозже, когда обсохнут стопы. Таблетки сухпайка имели привкус миндаля и сушеных фруктов и отлично утоляли голод. Однако, предполагали обилие воды, и незадачливый «турист» решил ограничиться половинкой порции. Несмотря на ранний час, пора было выдвигаться в дорогу. Да и не терпелось увидеть наконец «будущее». Он подхватил котенка на руку, в другую взял за шнурки обувь, постарался замести ногами окружности обугленного песка и через полтора часа, уже при параде, вышагивал по одной из центральных улиц.
Рано. Курортный город еще дремал. К тому же, если верить установленной дате, новая жизнь Вадима начиналась в субботу.
Состояние, за которое можно скупить целое побережье Анапы, лежало прямо под ногами. Вернее, несколько в стороне, в траве у кустов шиповника, но пытливый взор не позволил Вадиму пройти мимо. Он поднял и повертел в руках металлический брелок. От нажатия на прямоугольную грань из торца выскользнул плоский коннектор. Несомненно, это была оброненная кем-то флешка. Или выброшенная, вдруг в этом будущем давно иные технологии, и кто-то просто избавился от мусора в кармане?
При всех способностях флештафа под боком, Вадим никак не мог знать, что накопитель принадлежал господину Ки Сямо - вице-президенту эко-корпорации, занимавшейся вопросами переработки пластика в органическое сырье. Весьма безуспешно, до некоторых пор. Подпольные разработчики годами бились над формулой совершенного катализатора, а когда достигли цели,  то сами испугались своего творения. Новое вещество в считанные минуты превращало любое изделие из пластика в лужу благоухающих удобрений. В зависимости от габаритов исходного объекта, размер лужи варьировался, но результат был всегда один. Стоило формуле только попасть не в те руки… Ки Сямо первым забил тревогу и настоял на закрытии проекта. Мир не досчитался 9 ученых, пара подземных взрывов похоронила следы лаборатории, и только крошечный накопитель в кармане пожилого азиата оставался немым свидетелем. Жаль, что федеральные спецслужбы что-то заподозрили и пришлось в спешке запутывать следы. А когда стало ясно, что ему не уйти, - избавиться от улики самым примитивным способом.
 Вадим на ходу сравнил коннектор с гнездом своего телефона, убедился, что разъем для находки должен быть слегка шире, и отправил флешку в нагрудный карман. Пусть и смутный, но в его голове уже созрел собственный план покорения этого мира.

III
Теперь они были на берегу Согне-фьодра. И их было трое.
- А я всегда верил! Я знал, я знал! – восторгался бородатый двухметровый детина лет сорока. Его глаза блестели как у влюбленного сорванца.
- Я знал, что ты знал, - чеканил ему голос из стоящего рядом корабля, - ты вознагражден за свою веру.
Воплощение северного викинга, только без рогатого шлема, распираемый чувствами, скромный норвежский ветеринар не знал, куда себя деть. Он нескладно переминался с ноги на ногу, прятал руки в карманы брюк и снова вынимал и озирался то на корабль, то на сидящего Вади, то на придавленную невидимым телом траву рядом с ним. Лайел включил переводчик корабля, и тот вел диалог на чистом английском. Мог бы и на норвежском, но так пожелал землянин в оранжевых штанах. Одет он был явно не по северной погоде, но вида не подавал, а очевидец инопланетного визита и вовсе воспринимал всё происходящее как единственно истинное. Настольно, что, желая соответствовать, стащил с себя куртку и уже начал расстегивать рубаху, но Вади остановил его жестом.
- Твои помыслы чисты, Ларс, - продолжал корабль, - мы давно наблюдаем за человечеством. Отмечаем адептов, сдерживаем большие катастрофы. Но являемся не ко всем.
Лайела несло. Вади едва сдерживал смешок, наблюдая как Бедняга Ларс вытянулся по струнке, услышав свое имя.
- Теперь ты по-настоящему знаешь: вы не одни. Но еще не время. Люди еще не готовы узнать о нас. Более того, - тут голос стал назидательным, - твои разговоры о пришельцах тормозят сознание окружающих. Тебе не следует больше говорить об этом. Даже с ближайшим кругом.
- Не ведал что творю! – сердечно воскликнул мужчина, - Это не будет снова!
Английским он владел средне. Лайел тут же смягчился:
- Я верю тебе. И на прощание, в знак нашей будущей дружбы, - трава зашуршала, и пришелец оказался в метре от «адепта», - инициирую с тобой контакт третьего рода.
Мужчина замер в недоумении. Очевидно в спешке перебирал все свои знания на этот счет. Потом крепко вцепился руками в ремень брюк и бешено замотал головой.
Вади больше не смог сдерживаться и залился смехом, покатившись по траве.
- Руку! – кричал он по-русски сквозь слезы смеха, - Просто пожми ему руку!
Корабль терпеливо перевел слова. Норвежец стал пунцовым. Он с осторожностью протянул ладонь навстречу воздуху и вздрогнул от прикосновения чешуйчатой кожи. Затем быстро сжал свою кисть и тут же отдернул. А еще через мгновение удостоенный небывалой чести Ларс уже сверкал подошвами по направлению к ближайшей деревеньке, восторженно визжа на весь лес как девчонка-тинэйджер на концерте любимой группы.
Наступила тишина, и только промозглый ветер шумел в ушах. Они уже обогнули Землю и побывали в дюжине боготворимых путешественниками уголков, но полярная ночь на фьордах (титула «белая» у Вади удосуживалась исключительно питерская) несла свое неповторимое очарование.  Квирянец уселся на землю рядом с приятелем. Тот уже успокоился и с улыбкой стирал с лица слезы.
- Не переборщил?
- Нормально, - голосом корабля ответил Лайел. – Он правда хороший парень… Я часто проверяю частоту мыслей, на которой… верят в нас. Верят не из страха и любопытства, а вот так, безоговорочно, как верные псы. Резвятся себе во дворе, в своем мире с собачьими играми и клыкастыми драками, но стоит только хозяину появиться на пороге… Есть еще несколько таких в разных странах, но этот… Хороший парень, - повторил он.
- Скоро здесь вся деревня будет. Его же разорвет изнутри, если тут же не расскажет каждому о пришельцах.
- Его разорвет, если расскажет, - заговорщицки процедил Лайлел. – Знаешь, зачем понадобилось рукопожатие?
Но Вади, казалось, был в своих мыслях и не особо беспокоился о судьбе Ларса. Его настроение стремительно менялось.
- Хорошо, это шутка, я пошутил, - сам себе пробормотал квирянец. - Просто он поймет, что бессмысленно кричать о нас миру и больше…
- Ты не умеешь шутить, - обидно оборвал Вади. – И ваш «контакт третьего рода» не вписывается в наши классификации…
Тело, как с обложки спортивного журнала, будто не ощущало холода и ветра, а рассеянный взор устремлялся за светлый горизонт.
- Скажи лучше, ты скучаешь по своим?
Снова настала тишина. Серая и бирюзовая полосы тату-эквалайзера всё сильнее выбивались из ряда одна вниз, другая вверх. «Let’s dance!» - гласила заостренным курсивом надпись под ними. Вади почесал плечо, незаметно сдвигая серый столбик поближе к середине.
- Недавно я видел своих родителей, - продолжил он. – Специально приехал в тот город, знал, что выбраться субботним утром в парк – их верная традиция, и был там.
Если Лайел и знал что-то из человеческой психологии, то это то, что сейчас лучше не влезать.
- И я не узнал их! Узнал, но не сразу. Я сидел в машине, а старик со старухой проходили совсем рядом. Её сумочка бляшкой оцарапала дверь – я слышал скрежет, – и во мне вспыхнуло: что за глупая кошелка! Ползают тут, коптят небо со своими никчемными потребностями. А потом я узнал…
Вади сломал засохшую веточку вереска и начал растирать в ладонях.
- Сабину тоже видел… Она ничего, сохранилась молодцом. Сорокалетняя баба, но не разнеслась и не потускнела. Хоть и не рыжая больше. А этот её капитан в отставке… Да я тебе уже рассказывал.
Слова переходили в скороговорку. Он поднес руки к лицу и глубоко втянул воздух. Лайел внимательно наблюдал за каждым действием. Ничего выдающегося, на запах обычная трава.
- С собой только встречаться не стал. Знаю, что жив, что вроде женат и с детьми, живет где-то в Воронеже… Как занесло только.
- Я понял, что не так! - внезапно вмешался Лайел. - Ты перепутал норадреналин с мелатонином. У землян секреция там по-другому. Как ты вообще ухитрился найти технологию и набить биохимку на Земле?
Самодовольное хмыканье в ответ. Он потянулся к Вади, взял за руку и приложил его палец к татуировке. Отрегулировал уровень каждого канала, прищелкнул клювом.
- Из-за перелетов у тебя нарушился режим бодрствования, обычное дело. Но от путаницы нейро-привязок  вместо бессонницы ты получил неслабую депрессию, - пояснил он. - Теперь должен быть порядок.
Голову Вади будто окунули в ледяную прорубь, а по венам проползли горячие змейки. Очередной порыв ночного ветра рассыпал мурашки по его лопаткам, заставив каждой клеточкой прочувствовать холод. Заодно с зияющей пустотой в желудке.
- Ты прав, так действительно порядок. Знаешь, к черту всех. У меня прекрасная жизнь! У меня есть ты, Оля, Миха, мой яростный коуч, мой ко-от, ты… Уже называл. Серьезно, дружище, - он положил руку на призрачное плечо - почти безошибочно научился различать контуры квирянца, - Я сижу и повторяюсь, вместо того, чтобы впитывать новое. После прилета на Землю дня не прошло, чтобы я не постигал знаний или не обучался чему-то, но я чувствую себя еще более глупым.   
Лайел пискнул что-то невнятное - перевода не последовало.
- Вот расскажи что-то обо мне. Чего я сам не знаю. Какую-то черту, фишечку, тайну – что угодно! – попросил Вадим и затих в ожидании.
Голос из переводчика начал с сомнением, но вскоре оброс уверенностью:
- Я не специалист по людям, тем более не претендую на сверхразум. Флэштафом тоже твои мозги не щупал – мы друзья и неэтично... Ну, вот, пожалуй, если хочешь: ты боишься отдавать себя вовне. Всё впитываешь, а взамен ноль. Думаю, ты даже кровь никогда не сдавал, как у вас это называется?
- Донорство.
Захотелось тут же возразить о своих музыкальных выступлениях в группе, театральных постановках и готовности прийти на выручку друзьям. И что кровь он разумеется сдавал. Из пальца. Но волевое лицо сжатыми губами сдержало этот порыв. Всё это осталось так далеко в прошлом, что Лайел был, пожалуй, прав. Он никогда не смотрел на себя с такого ракурса и был обескуражен.
- Ничего взамен? А Оля? Мы же дарим себя друг другу, и я дарю ей свою любовь. Дружище, тебе бы пережить одну из тех ночей, что мы проводим с ней вместе… - он как будто убеждал себя. – Или не веришь, что я способен любить?
Вади вдруг схватился за грудь и скривился от боли. Словно засевший в горах снайпер взял на прицел его правое лёгкое и спустил курок. Он с трудом отвел ладонь, но не обнаружил никаких следов крови. Кожа оставалась в целости, в то время как в груди пылал огонь и будто бы застряла невидимая стрела.
- Насчет Ольги… - квирянец, очевидно, не смотрел в его сторону. – Наверное, надо было сказать раньше...
Вади в гадком предчувствии закусил губу. Прошлый раз примерно с такими словами он на 17 лет вывалился из жизни.
- В общем, она твоя дочь.

3
- Угощайся, турист!
Толстый охранник с чеховской бородкой тычил ему в грудь сплющенным батоном, в разрезе которого угадывалась соломка сыра в соусе, сдобренная помидором и листами салата.
Вадим недоверчиво поглядел снизу вверх. И вовсе он не голоден, и мужик ему не знаком. И с деньгами всё в абсолютном порядке, и он просто ждет своего автобуса.
Всё это должно было излучать его лицо, но в этот момент выдержка подвела, и дрогнувшая мимика явила щедрому обжоре следующее сообщение: «Вы только не подумайте, что мой котёнок – это инопланетное устройство воздействия на разум и что с помощью него я только что заставил Вас купить лишних сэндвичей и поиграл на струнах сочувствия, потому что я очень хочу есть и вообще ничего не понимаю в вашем будущем!».
Впрочем, охранник был слишком вдохновлен собственным великодушием и принял разоблачительное послание за чистое смущение. На котенка и вовсе не обратил внимания.
- Затрепай бутербродик, мне одному четыре штуки не осилить, а тебе еще ехать, - продолжал уговаривать он.
«Турист» принял подношение фастфуда и промямлил благодарности с пожеланиями приятного аппетита. Саркастически улыбнулся, едва страж двинулся на свой пост: он рассчитывал, как минимум, на двухсэндвичную щедрость. «Впредь надо подбирать объекты, более подходящие критериям задачи», - расчетливо отметил он про себя.
За последние пару часов реальность внесла грубые коррективы в его планы. Радость от того, что речь, валюта и даже некоторые авто на улицах остались полностью теми же, вскоре сменилась растерянностью. Пройдя полгорода и «предложив» нескольким встречным «потерять» свои кошельки, Вадим понял, что носить наличность больше не принято. Кредитные карты попадались куда чаще, но не всегда, да и пользы от них ни на грош. «Уговорить» же людей поделиться хоть сколько-нибудь значимой суммой не мог даже флэштаф. Не пересекая грани грубого ментального воздействия разумеется, а с этим новый хозяин решил не играть. Пока.
Около часа он торчал на автовокзале. Исследовал современную моду, изучал расписание транспорта и устройство банковского терминала. Стиль молодежи, кстати, напоминал его одежду: такие же затертые джинсы и клетчатые рубахи с катышками. Только катышки теперь специально наклеивались на ткань, а высокохудожественные пятна грязи на брюки лично наносил именитый кутюрье.
Жизнь стала быстрее, формальнее и еще сильнее зависима от финансов. Даже дети не выпускали из рук смартфоны, а взрослые как-то хитро расплачивались через них, подтверждая покупку билета всего лишь отпечатком пальца. С территории вокзала исчезли киоски газет и коробейные торговцы. Зато фирменные салоны и кафешки вовсю правили балом. Камеры наблюдения торчали одна на другой, а вот курильщиков Вадим не встретил ни одного. С тоской вспомнил, что не затягивался почти два десятка лет. Но больше и не хотелось. Привычка не смогла угнаться за ним на околосветовой скорости и зависла где-то в пространстве. Быть может, однажды она попадет в притяжение обитаемой планеты, и погрузит местное население в пелену табачного дыма, а заодно и территориальные войны за лучшие земли для выращивания курительных трав…
Он дожевал сэндвич, побеспокоил охранника в его стеклянной коморке просьбой попить (тот определенно начал подозревать туриста в бродяжничестве, но без лишних слов налил стакан из кулера под боком) и, немного утолив жажду, забрел с котенком в салон мобильной связи. Значок с перечеркнутым псом ничего не имел против семейства кошачьих.
 Сияющие светодиодами витрины содрогнулись от удара кулака по прессованному дереву. Единственный посетитель, светловолосый подросток в кремовом деловом костюме, укороченным размера на три, обратился к консультантке самым низким голосом, который мой выдавить из своего горла:
- Ты кажется забыла, кто я? Сначала дурацкие операции по счету нельзя выполнить удаленно, а теперь я трачу свое время, тащусь сюда, а у тебя терминал не отвечает?
Мажоров Вадим недолюбливал. Хамов – вдвойне. Им овладели противоречивые желания устроить недорослю реморализацию немедленно и по самый гипоталамус и в то же время не дать материализатору даже притронуться к этим мозгам, чтоб не пачкать своего ментального помощника. Больше склоняясь к последнему варианту, он подошел и встал рядом в ожидании очереди. Денег по-прежнему не было, но стоило узнать, поддерживает ли не по годам устаревший сенсорный кирпичик теперешние сим-карты.
Он достал телефон из кармана. Заряд еще оставался. Компьютер лениво перезагружал систему, а перед монитором лежал раскрытый паспорт.
- Дорогой бро, -  маломерный пиджак заметил еще одного клиента и развернулся в его сторону, - будь любезен, напомни, кто я такой?
Тот вперился глазами в покрытое тональником лицо.
- Кто тебя здесь не знает. Ты Миродав, - «бро» также назвал и подсмотренную из документа фамилию и собирался присовокупить порцию хлестких эпитетов, как вдруг на сопливом лице вспыхнул восторг, если не обожание.
Вадим стиснул котенка локтем. Инициативность флэштафа слишком часто выходила ему боком, и уж своего нового подопечного он воспитает как следует. Однако рыжий малыш был совершенно не при делах.
- Это Нокия С6? Да ладно! Ориджинал?
Детина с говорящим и, видимо, новомодным славянским именем зачарованно любовался телефоном Вадима.
- Покажи, покажи, - он схватился за клетчатый рукав, призывая владельца разжать ладонь. – Настоящая раскладная клавиатура, сенсор по давлению… И состояние огонь!
Он схватил телефон обеими руками. Девица за прилавком облегченно выдохнула. Грозовой фронт обходил её стороной.
Состояние ставшей вмиг легендарной Нокии было, конечно, далеко от идеала, но спорить хозяин не стал. Напротив, молча наблюдал, как подросток возит слайдером туда-сюда, давит в экран и играет пальцами на миниатюрных клавишах.
- Продай, – наконец выпалил ценитель, вскинув голову.
- Хм-м… Цена вопроса? - деловито поинтересовался Вадим.
Ему тут же назвали сумму. Но много это или мало? Абстрактные цифры. В покупной способности денег и актуальных курсах валют он пока не разобрался. И не успел заметить, как притихшая консультантка с завистью закусила язык.
Вадим, якобы в раздумьях, не спеша прошелся вдоль стеллажей выискивая взглядом самый крупный ценник.
- Хорошо, а столько устроит? – не унимался любитель ретро.
От нетерпения он прибавил треть к первоначальной цене. Как раз, когда Вадим уперся носом в топовый аппарат. Цифры тут же обрели смысл в уме. Самый дорогой фаблет (а именно такое нелепое слово красовалось на электронной табличке), стоил, несомненно, кучу денег. В то время, как ему только что предложили ровно вдвое больше…
- Думаю, вполне. – он в секунду возник перед неожиданным благодетелем, и они ударили по рукам.
А ещё через секунду до Вадима дошло, что ничего не мешало растрясти «денежный мешок» куда больше. В целях воспитания и вообще. Но договор есть договор.

IV
- Желаете немного южнобережной красной, папа? – делая французское ударение на последний слог, проворковала Оля.
На низкий гостиный стол опустился узорчатый металлический поднос с горкой крупной черешни.
- Непокорная, - «папа» покачал головой и отвесил мягкий шлепок по попе девушки.
Оба, наверное, в сотый раз за последние пару дней залились заразительным смехом. Он был одет в серый деловой костюм итальянского покроя – что ни говори, а знойная страна знает, как быть при параде и при этом не истекать испариной; она – в простенькое, но изящное темно-синее платье ниже колен, собственного производства. Невидимый Лайел, которого сейчас обозначали шорты, сетчатая футболка, браслетики на руках и уже исключительно по его инициативе повязанный шейный платок, только молча потянулся к угощению и набрал полную горсть. Выглядело это, прямо скажем, футуристично, но в единственном доме на Заречной улице уже привыкли к неординарному гостю. Чтобы ему не было жарко, климат-контроль гостиной мужественно удерживал 18 градусов в самый разгар лета.
- Серьезно, дружище, - Не унимался Вади, - я правда тогда повелся!
Оля с грацией спорхнула к нему на колени, выбрала самую сочную ягоду и за черенок поднесла к самому его рту. Миг – и вместо черешни осталась одна тонкая ветвь.
- Ты был так убедителен, - косточка стукнула по столу, - что я забыл и про разные фамилии, и про то, что видел её отца, и про лишние полгода возраста!
- Зато-о ты больше не ска-ажешь, что твой инопланетный друг не умеет шути-ить, - с улыбкой протягивала слова Оля.
Она уже была в курсе всего разговора на фьорде, и лишь слегка сожалела, что Вади не взял её с собой в спонтанное путешествие. «Мы скоро», - и прокатались всю ночь. Он, конечно, обещал исправиться, но Лайел заявил, что топлива в обрез, на «ПолПинка» спущены все кредиты, а земные доллары кроме этой планеты больше нигде и не принимают. Да и тут не везде.
- Отдаю должное, - покорно согласился Вади и приобнял жену за талию.
Штампов в паспорте больше не существовало. По крайней мере, для них. Глупые процедуры всегда диктовались под давлением языкатого окружения, которому они предпочитали ясную и понятную свободу. «Свобода – она не ОТ всего, - любил уточнять при этом Вади, - она ДЛЯ всего. Друг для друга, в первую, очередь». Обычно за этим умозаключением следовали пространные метафоры, риторические вопросы и, выражаясь его же филологическим языком, прочая потебня .
Попадись этой парочке подходящий собеседник, и разговоры могли тянуться часами. Словно профессиональные футболисты, перепасовывая фразами и понимая друг друга с полуслова, они были способны прилично измотать случайного попутчика или участника вечеринки.
Лайел тоже не миновал этих нравоучительных тонкостей, и теперь как мог старался не затрагивать обтекаемых и откровенно философских тем. Но в этот раз ему не повезло.
- Кстати, Лайел! – глядя, как, задравши голову и хрустя косточками черешни на клюве, квирянец с клёкотом уплетает третью горсть, Вади вдруг поймал озарение, - Что там пишут в ваших учебниках насчет рациона землян?
Застигнутый врасплох, тот почувствовал, как нерасколотые косточки просыпались в горло и набились в зоб. Пришлось с шумом продыхать пути и на время отложить угощение.
- Это спецлитература, в обязательный курс не входит, - осторожно начал Лаейел, - но обычно данные берут из наблюдений. Скорее всего, для Земли указано несколько основных кухонь и усредненная таблица.
- Он рыбный суп у вас там трескал, - вспомнила Оля и забавно скривила губки.
- Суп не довелось, - поправил Вади, - вот тарелку об пол - да. Зато сэндвичами пичкали каждый день...
- И ты не особо протестовал, - хитро прищурилась она, глядя прямо ему в глаза.
- Нашим делегатам на Земле поначалу вообще рекомендовали только томаты с хлебом грубого помола, - футболка по-человечьи пожала плечами. – А каким должен быть ваш настоящий рацион?
Вади переглянулся с Олей и шоу началось.
Они по очереди выкрикивали названия фруктов, ягод и овощей, какие только приходили на ум, норовя при этом, как в игре в города, начать следующий плод последней буквой предыдущего. Прозвучала даже фруктовая песенка, переделка старенького популярного хита. Для наглядности стол синхронно заполнялся местными и экзотическими вкусностями и вскоре на нем осталось лишь крошечный кусочек пустого пространства.
- И во-от столько орехов, - прокомментировал Вади и засыпал пустоту доброй жменей сырых кешью.
Вдоволь нагулявшись по маршруту диван – холодильная комната, они наконец устроились на диванчике напротив квирянца плечом к плечу.
- И да, самое главное, - посерьезнел Вади, - этого не знают даже те, кто, как и мы, пошевелил мозгами и начал питаться естественной пищей.
Лайел был само внимание. Едва ли ему суждено попасть назад на родной Квир и тем более иметь отношение к редакциям «Культурологического справочника разумных рас Млечного пути» и «Выжить среди Чужих», но присущее любопытство вместе с этикетом гостя не оставляли выбора.
- Ты действительно скажешь ему? – Удивилась Оля
- Ты скажешь, дорогая.
- Я?..
Объятие за плечи и поцелуй в её пахнущую свежестью щеку.
- Ну хорошо, - Оля стрельнула взглядом в пустоту над шейным платком и заговорщицки произнесла: - Мы…..едим…..червей.
Квирянец ждал продолжения. На их планете черви были ходовым блюдом, и он не понимал, зачем вкладывать сакральный смысл в обыденные факты.
- Лайел же гордый инопланетный птиц! – воскликнула она, всё сообразив, - Вы, наверно, и так червячков морите.
Тот снисходительно угукнул. Вади посмотрел на часы. Уже одиннадцать утра, а у него запланированы кое-какие дела. Погода с ночи стояла пасмурная, и на стеклянную стену во внутренний двор брызнули первые капли дождя.
- В общем так, - Вади хлопнул себя по колену, - все фруктоеды утверждают, что люди созданы для натуральной необработанной пищи. И при этом сами страдают от дефицита Б-12. Типа, такой витамин. Содержится он в грязи, кале и прочих прелестях. Перспектива, понятно, непривлекательная. Вот гуру здорового образа жизни и истыкивают свои веганские булки уколами с инъекциями, и зовут это единственным разумным путем!
Аппетит Лайела убывал пропорционально продвижению повествования.
- Человек вечно вмешивается в природу! Самый умный он и знает, как лучше. Ага!
Вади взял со стола ворсистый бордовый персик и разломил его пополам. Внутри на вулканическом рельефе мякоти протянулся туннельчик, усыпанный коричневыми точками. Землянин через стол продемонстрировал червивый фрукт гостю, а затем закинул половинку без косточки себе в рот.
- Вот и весь Б-12, - чавкая, подытожил он. – И не надо равняться на всяких обезьян и святых. Знаешь, как трудно теперь сыскать такие, не обработанные ядами, фрукты? Лови!
Вади перебросил приятелю вторую половину персика и встал.
  - Один гений, понимай как блюдоман с фобией уколов, предложил по чуть-чуть поджирать сырое мясо, - поправлял он узкий галстук перед стенным зеркалом в полный рост. - Другой вообще красавец! Подстрекал разорять гнезда диких птиц и пить их яйца. Интернет-магазинчик его, правда зачах, когда узнали, что парниша на своей же волне просто сбывал по заоблачной цене перепелиные яйца. Подкрашивал и нарекал их то кладкой сойки, то гнездом сороки.
Он подхватил брелок с универсальным ключом и поправлял галстук в зеркале. Оля тоже поднялась и направилась к нему.
- Природа – не дура. Кто задумывался, почему в каждой не отравленной вишне, черешне или груше обычно только по одному червю? Эти насекомые что, стучатся, как в кабинку туалета, чтоб отложить личинку? «Занято? Ой, простите, пойду в следующую»? Всё по глубокому умыслу, мой друг. Плоды – еда, а все вредители - на самом деле дозированные биодобавки, - заключил Вади уже на пороге.
Против такой истины Лайел ничего не имел и с удовольствием громко хрустнул персиковой косточкой. Рыжий кот поднял голову и вопросительно посмотрел на уходящего хозяина со своего пуфа.
- Тебе лекции нужно читать, - тепло прильнула к оратору Оля, - в полигуманитарном. Нет, лучше прям в Институте питания.
Вади обнял её и стал что-то нашептывать на ушко. Ольга слушала, затаив дыхание, и изредка хихикала, прикрыв ладонью жемчуг зубов. Несколько раз что-то шепнула в ответ, на что Вади так же несколько раз кивнул.
- Иди уже, - наконец сказала она и отрывисто поцеловала в губы.
- Я скоро.
- Зонтик! – крикнула Ольга вслед, но его фигура уже растворялась в потоках июньского ливня.
 
4
Неделя за неделей Вадим упорно вливался в новый мир. Тот то подкидывал приятные подарки, то обрушивал мелкие козни на голову безродного наглеца.
Сделка с продажей телефона, безусловно, относилась к разряду первых. Миродав долго не мог уяснить, зачем этому чудаку столько наличности и как это – нет электронного счета? Ближайший банкомат только при попытке ввести нужную сумму почувствовал неладное и полностью отказался обслуживать. «Пожалуйста, дождитесь представителя олигархо-охранительных органов для уточнения деталей операции», предложила табличка на экране и запустила пятиминутный отсчет. Своенравный подросток грубо выругался и отвесил пинка неугодной машине. Затем набрал какой-то номер, отошел в сторону и порычал в навороченный гаджет - назвать нынешние коммуникаторы телефонами у Вадима не поворачивался язык. Банкомат ожил и, наверное, впервые в своей электромеханической жизни почувствовал себя банкомётом: деньги пачка за пачкой посыпались из лотка. Зрелище больше напоминало срыв джек-пота в казино, чем выдачу наличных. Видеть знакомые рублёвые купюры несомненно было приятно, вот только инфляция отыгралась на них сполна. Миродав процессу не удивился, и Вадим тоже решил не подавать виду.
- Ну что стал, бери! Можешь не считать, в деле я кремень, - туфля из крокодильей кожи равнодушно подфутболила отлетевшую в сторону банкноту.
Вырученных денег хватило чтобы снять светлую квартиру-студию с видом, пусть и на отдаленное, но самое настоящее море. Пока на месяц, а дальше как сложится. Часть наличности ушла на новый, вполне бюджетный фаблет, строгий деловой костюм и немного повседневной одежды. Остальные Вадим просто сложил под столом аккуратной стопкой.
Следующий шаг требовал чуть большей выдержки и значительной помощи Флэша. Нужно было разжиться новыми документами. Для начала хотя бы заиметь паспорт. И второй Вадим Великий этому миру был ни к чему.
С напечатанной из Интернета копией свидетельства о рождении, в которое он вписал собственные данные, Вадим заявился прямо в паспортный стол. То есть, конечно же, во многофункциональный центр. Согласно названию, в МФЦ за умеренную плату обслуживали клиента с головы до… Тут каждый выбирал сам.
- Вы не потеряли, у вас вообще не было паспорта, – на него недоверчиво покосились из-за монитора.
- Деревня Малые Кульбаки… - Вадим многозначительно развел руками.
Женщина-оператор бросила быстрый взгляд на его филькину грамоту. Потом еще раз обновила страницу с историей выданных документов.
- Вам придется уплатить штраф за просрочку оформления, - с сочувствием выдохнула она.
Всё-таки МФЦ не то место, куда следует идти в костюме. Особенно когда дело касается подобной процедуры. Кульбаки, да еще и Малые, и скромные одеяния парня, до самой зрелости прожившего без паспорта, задели бы глубины души любого. Котенок-материализатор в пакете около клиентского стула исправно помогал верить в подлинность напечатанного свидетельства, но, в чем уже не раз успел убедиться Вадим, против современного человеческого пунктика на финансах, он был бессилен. Пришлось согласиться на штраф.
Оператор назвала сумму и велела оплатить до выдачи нового документа. Затем положила перед собой копию и как ни в чем не бывало стала заполнять поля:
Фамилия:  ГРЕЙТ
Имя:           ВАДИ
Отчество:  ВАДИМОВИЧ
Пол:            МУЖСКОЙ
Год рождения: 2001
Она быстро перенесла остальные данные, зачем-то сделала дубликат листа и вернула «оригинал» владельцу. Затем он должен был приложить ладонь к сканеру. Прохладная поверхность стекла дотошно считала каждую линию и надежно закодировала в цифровой ключ.
- Теперь фото, и готово.
На него нацелился внушительный аппарат на вращающемся штативе. Вадим кое-как успел раскидать пряди волос, поравнял осанку и чуть улыбнулся в объектив.
Затвор сделал несколько щелчков.
- Через три дня, - коротко проинструктировала женщина, сунула карточку с номером обращения для оплаты и нажала на кнопку – следующий.
Даже не дала взглянуть на снимки.

V
Он пришел в себя за рулем верного TrueSan’а. Умеют китайцы штамповать качественный премиум-класс. Умная автоматика остановила машину за дюйм до ограждения на очередном повороте серпантина. Последнее, что он помнил, была жгучая боль в груди и в нечеловеческом порыве разодранный рукав. Похоже, ему всё же удалось добраться до тату: красный адреналиновый столб выбивался через край, всё тело дрожало и очень хотелось в туалет. Левая рука онемела и почти не чувствовалась, в голове шумело, но он определенно был жив.
Дождь едва накрапывал, отдаленные раскаты грома доносились из приоткрытого окна. «Оптимизм – штука хорошая, но пора взглянуть фактам в лицо», - размышлял он, упорядочив эквалайзер и выбравшись из авто. Примерно с тех пор, как прилетел Лайел, в жизни Вади кто-то пустил черную кошку по разбитому зеркалу. Он пока ничего не говорил Оле, но тенденция абсолютно не радовала.
Два дня назад он впервые за все время очень крупно вошёл в сделку против движения рынка. Сигнал был не самый четкий, но ведь раньше всегда работало. Настолько стабильно, что Вади расслабился и перестал устанавливать ограничения потерь. Торговый объем тоже был превышен в разы. Когда стало понятно, что возврата цены не предвидится, его счет похудел на треть. «Не может быть» - тупо повторял он снова и снова, уставившись на цифры мониторов в своем рабочем кабинете. Флэштаф никогда не подводил. Железный верняк! Но, может, просто произошла досадная случайность? На другой день он открылся по другому графику, крошечным объемом, а, значит, и минимальным риском потерь. Цена поболталась в узком коридоре и уверенно потянулась в минус. Вади нервно погасил терминал и решил повременить с трейдингом месяц.
И вот теперь еще это.
С недавних пор тело будто превратилось в мишень для невидимого лучника. Он никому не рассказал про странную стрелу под легкое на берегах Норвегии, но тот случай был не единственный. Позднее,  глубокой ночью, он проснулся в своей постели от ощущения тонкого прута в горле. Воздух застрял в груди, он слабо харкал и давился собственной слюной. Оля спала рядом сном праведника. Вади вскочил на ноги и схватился за шею. Ничего. В дверь яростно царапались. Флэш никогда раньше не мяукал, но сейчас Вади явственно услышал его крик. Он распахнул дверь и схватил большого рыжего зверя на руки. И дышал, дышал, впервые ощутив, что у воздуха есть свой собственный запах.
Стоя теперь на краю каменистого обрыва и справляя вниз нужду, Вади прокручивал события последних дней. После ночного происшестивия флэштаф почти постоянно находился рядом, и стоило только отдалиться от дома... Теперь он вспомнил, что Флэш даже немного уменьшился в эти дни. Очень, очень странно. И еще один повод поскорее продолжить маршрут.
Десятью минутами позднее серебристый Tрусан въехал на широкую стоянку. «От чистого сердца», - гласила вывеска с красным крестом и жирной каплей над входом.
Изувеченный пиджак пришлось оставить в машине. Вади вошел в вестибюль, пахнувший медицинской стерильностью, где сонный парень на ресепшн предложил заполнить амбулаторную карту и указал на лифт.
В донорском отделении было пустынно и тихо. Настоящая редкость после того, как нормы пайка возросли на порядок.
- Уважаемый Вади Вадимович, - формально залюбезничала медсестра, когда он оказался в кабинете, - на здоровье нет жалоб? Хронические заболевания, частые простуды?
- Здоров как конь, - не моргнув соврал Вади и опустил на стол левую руку ладонью вверх. Плечо с надорванной рубашкой он старался держать подальше от посторонних от глаз.
- Сейчас я проведу компьютерную диагностику образца Вашей крови, и тогда отправитесь в процедурную, - пояснила она и стиснула пальцами заточенное перо ланцета.
Пациент поморщил нос и отвернулся к окну.

5
До конца рабочего дня оставался час, но терпение заканчивалось раньше.
- Достаточно, я услышал Вас.
- Но Вади Вадимович, я еще хотела дорассказать…
- Пожалуйста, возьмите этого кота и погладьте. Да не бойтесь, он не царапается. Паразитов тоже нет. Последнее слово в психологической практике.
- Что Вы, у меня аллергия кошек!
- Нет у вас больше никакой аллергии.
- Я всю ночь не смогу дышать!..
- Я - ваш психотерапевт, и заверяю, что все будет в полном порядке!
- А как их обычно гладят? Только по голове? Или спину тоже?.. Ммм, мягенькая шерстка…
- Не останавливайтесь, возьмите его к себе на колени.
- Странно, насморка действительно нет… Ох, худой-то какой. Хороший, хороший… Как его звать? Пушок?
- Флэш. Но Вы можете звать как пожелаете. Только не останавливайтесь, пока не скажу.
- Хм. Так приятно… И я прямо ощущаю, как мне становится лучше.
- Продолжайте…
- Наверное, нужно забыть прошлое и самой слетать к дочери. Раньше все казалось таким сложным…А сейчас…Смешно даже. Думаю, мы сможем простить друг друга.
- Продолжайте…
- Яночка у меня замечательная. Это всё моя гордость… Внуков наконец повидаю, младшенькому уже пятый год, а я помню его только в ползунках. Ах, платочек забыла..
- Вот, возьмите мой. 
- Спасибо… И из-за этой работы… Столько пустых волнений. С моей квалификацией и опытом… Я просто открою свое агентство. Да, точно! Как камень с плеч свалился, и я чувствую силы для этого! Ой, он замурчал.
- Ну вот, похоже, теперь ваш сеанс окончен. Или еще какие-то вопросы?
Он выслушал благодарности, проводил бальзаковскую дамочку до дверей и блаженно растянулся на диване. Последний день его психологической практики был завершен.
Полгода назад по городу поползли слухи о молодом консультанте, который на раз-два решал самые заскорузлые проблемы своих клиентов. Цена правда кусалась, и эффект был не с первого сеанса, но результат оправдывал все затраты. Маститые гештальтисты и экзистенциалы  вскоре были вынуждены выходить в ночные смены в супермаркеты и таксопарк, чтобы поддерживать свой привычный уровень жизни. Или потуже затянуть пояса. Личностные проблемы, конфликты с родственниками, карьерные тупики – некому Вади Грейту и его антистрессовому коту всё было по зубам.
Благосостояние новоявленного эксперта стремительно росло. Из тесной студии он перебрался в трехкомнатные апартаменты в центре, выделил пространство под рабочий кабинет и продлил время приёма до девяти вечера. От клиентов не было отбоя.  Чудесное оздоровление стало происходить заметно быстрее, возросшую стоимость услуг небезызвестный журнал «Психопанорама» описал как «вышедшую в открытый космос». Официальное сообщество психологов упорно не признавало выскочку, но их обличающие заявления только подливали масла в огонь. Случались и анонимные угрозы, и даже отравленный кусок мяса, подсунутый кем-то из подставных клиентов под диван…
До сих пор не привыкший к новому имени, Вадим отключил и запустил в урну простенькую звонилку с рабочим номером. Потом удалил страничку онлайн-регистрации на прием в сети. Он больше не мог видеть чужие несчастные лица. Да и не специалист он никакой. Измотал бедный флэштаф, лишил икорки к хлебу десятки неплохих людей.
Уволив сам себя, Вадим почувствовал, как его бытие заполняется океаном времени, которое можно тратить исключительно на личные нужды. За месяцы работы он редко выбирался из дома. Даже друзей не завел: стоило только новым знакомым узнать, что перед ним «тот самый психолог», как они тут же перекочевывали в эшелон клиентов. А о серьезных отношениях и думать было нечего. К тому же к зиме он потерял форму: под глазами темнели круги, кожа была бледная, как залежалая бумага, а из-под рубашки предательски начинал выдаваться живот.
- Пожалуй, пора оказать помощь самому близкому человеку, - пробормотал Вадим, глядя в зеркало.
И вдруг вспомнил о старом должке.
Ему тогда требовалось завести электронный счет, сразу после получки паспорта. В Омега-банке прекрасно знали, что на невзрачных парней в футболке и шортах иногда работают сотни дядек в строгих костюмах, и потому встретили неформальный вид Вадима с распростертыми объятиями.
- Не может быть, чтобы не было счета, - замотал головой юноша с красным бейдижиком в секции «4», - Вы, возможно, забыли? Пожалуйста, приложите ладонь к биометру.
Клиент не стал возражать. Строчки забегали по монитору. Сотрудник восторжествовал:
- Вот, точно забыли. Вадим Великий, Воронеж, бесконтактный и два накопительных счета. Желаете открыть еще один?
-Э-э, нет, не надо, - он сразу все понял. – Забыл, что это ваш банк, точно. А сколько там на остатках?
- На накопительном пусто, на втором… Тоже ничего. На текущем что-то имеется, секунду.
Юноша назвал сумму. Немного. На недельную аренду квартиры, чуть больше. Но разве это не Его деньги? Разве не причитается ему скромная компенсация за всё отнятое, пусть и по вине обстоятельств?
Он без зазрения совести обналичил деньги своего двойника. Затем вышел из офиса, свернул в ближайшую аптеку, попросил эластичный бинт и зашагал обратно.
- Здравствуйте, я хочу завести дебетовую карту с бесконтактной оплатой.
- Пожалуйста, приложите ладонь к био…, - белобрысая девчонка за второй секцией Омега-банка замялась, уставившись на забинтованную по локоть конечность. – Ой, простите, можно Ваш паспорт? Если хотите, я сгенерирую вам ключ электронной подписи вместо биометрики. А потом, когда выздоровеете, замените его.
Вадим кивнул.
- У Вас есть съёмный носитель или облачный ID?
Он безнадежно похлопал по карманам. И вдруг нащупал найденную флешку.
- Случайности не случайны! - обрадовался Вадим. - Подойдет?
- Да, минутку… Не читается, предлагает форматировать.
Клиент пожал плечами. Откуда ему было знать, что формат носителя соответствовал закрытой инженерной системе и не распознавался без установки дополнительного расширения?
- Делайте что нужно, личных данных там нет.
Так Вади Грейт получил свое персональное воплощение в банковской системе. А заодно навсегда потерял шанс разбогатеть на экологической переработке пластика.
Взятые тогда без спроса деньги действительно были не лишними. Но сейчас та цифра показалась ему ничтожной до смеха. «Неужели это всё, на что ты был способен в свои сорок?» - с презрением думал Вадим, заполняя поле получателя в приложении личного кабинета. Он умножил сумму займа вшестеро – проценты за каждый месяц – и нажал подтверждение отправки. Отправитель пожелал остаться неизвестным.
С легким сердцем он сгреб со стола разложенные для солидности книги по психологии и отправил их вдогонку рабочему телефону. Он долго собирался, и наконец решился. «Форекс! Валютный рынок и биржевые контракты! Настоящее раздолье для независимого и хорошо чувствующего настроение толпы трейдера!», - восклицал в Мыслях Вадим, довольно поглаживая своего рыжего напарника. Флэштаф не читает мысли человека, если между ним и хозяином нет стойкой эмоциональной связи или прямого контакта. Зато очень даже мастерски способен улавливать переживания масс. Вадим уже долгое время отслеживал колебания рынка и то, как сильные взлеты и падения предваряют не менее сильные вспышки жадности и страха в эмоциональном поле Земли. За все время наблюдения такая торговая система ни разу не дала сбой. А что еще нужно для успешной прибыльной торговли?
С этими мыслями Вадим надел поверх гидрокостюма спортивную куртку и штаны, перекинул через плечо сумку с термосом и полотенцем и впервые за полгода отправился поплескаться в море. В самый канун Крещения.

VI
    Когда трапеза подошла к концу, Ольга щелкнула пультом и гостиная наполнилась тихими звуками джаза позднего вечера. И хотя на улице был полдень, музыка прекрасно дополняла проливной дождь и серое небо. Лайел помог отнести оставшиеся продукты обратно в холодильную комнату, и они вдвоем устроились по разные углы дивана. Пришелец мало что понимал в правилах хорошего тона, но все же решил разрядить молчание первым:
- Вади не сказал, куда едет?
- В Спарту свою, наверно. Обычно он не пропускает ни одной тренировки. Ты можешь гордиться, позавчера ради тебя он и так сделал исключение.
Она вдруг стала такой очаровательно простой и непосредственной. Большие темные глаза пытались рассмотреть черты невидимого гостя, синее платье полностью скрывало поджатые на диване ноги, а обнаженные плечи расслабленно опустились.
- Расскажи, как там, - попросила она, склонив на бок голову, и блеск ровных темно-каштановых волос заструился водопадом по спинке дивана, – на тех планетах где ты был. И где оставил двойника Вади… Они правда были… одинаковые?
Лайел не поверил своим ушам. Совершенно неожиданно у него появился настоящий, живой слушатель. Электронный мозг корабля, конечно же, не в счет. А Вади… Стоило только раскрыть рот, как он тут же перебивал какой-нибудь пришедшей мыслью или рассказами о себе. Лайел понимал, что по своей природе имеет с Вади много общего. Так же не выделяется способностью заводить друзей, так же выброшен своим временем, так же открыт приключениям и всему новому. Но многое их по-прежнему отличало. Для Лайела больше не было родной планеты. Не было дома, куда можно вернуться, чтобы просто стрясти звездную пыль со своих башмаков. И, что он ощутил теперь с такой горечью, не было той, которая бы ждала его и хранила домашний уют.
Рассказ выходил не очень складным. Даже материализатор, который квирянцы предпочитали носить абсолютно незримым, не успевал сглаживать шероховатости повествования. Впрочем, фантазия Оли и без того отлично соединяла обрывочные факты в целые таинственные миры. Перед ней проплывали космические станции с заправочными терминалами и ячейками отдыха, едкие облака Каппы щекотали нос, отряды ворсовых Червей что-то забавно жвафали на своем наречии, а пара пожилых кагерров с неизменными цилиндрами на каждой из голов вызывала смесь почтения со смущением. Вот она лежит, раскинув руки, под густыми пальмами, прячась от лучей Антареса, а в следующий миг уже расталкивает варенье инопланетной бабули по закромам громады-«Неистребимого». Подходит и время прощания с тем, космическим Вадимом. Он стоит со скунсом-материализатором на плече у грани силового трапа, а внизу, в добром километре, розовеет поверхность Нирваны. Она знает, что планета популярна и пригодна для жизни, но обладает сомнительной славой места, из которого не возвращаются, и потому не рискует даже приземлить корабль. Вадим с иссушенным взглядом шепчет одними губами: «Пусть будет так», так же сухо обнимает её и спрыгивает в силовые лучи, плавно удаляясь и становясь все меньше и меньше. Розоватые газовые шары – местные жители – уже слетаются к трапу, навстречу новому гостю…
Лайел замолк, раздумывая о своем, и она медленно выпрямила затекшие ноги. Немного помассировала их и подошла к стеклянной стене. Приложила ладонь на гладкую поверхность.
  - Иногда я чувствую, что тоже должна быть где-то в другом месте, - вздохнула Ольга, стоя спиной к собеседнику. – Словно я здесь не по своей воле. Ну или не совсем по своей, понимаешь?
- Не совсем. Ты хотела бы путешествовать по другим мирам?
- Нет… То есть да, конечно хотела бы, но я не об этом. Когда я в этом доме или рядом с Вади, я ощущаю себя счастливой и безмятежной, но стоит только самой отправиться в город или просто уйди гулять к морю, как тут же всё в голове выворачивается наизнанку. Будто я отряхиваюсь от наваждения и вижу свою жизнь совсем в ином свете. И то что я вижу, мне совсем не нравится.
- Я тоже иногда испытываю сомнения, - осторожно начал было квирянец, но она резко развернулась и прервала:
- Это всё его дурацкий кот, Лайел, я чувствую. Сейчас эта рыжая тварь спит где-то на втором этаже и не достает до меня здесь, у дальней стены! Я уже не знаю, где я, а где навязанные мне роли… Вади сделал из меня свою марионетку, Лайел! Послушную куклу!..
Последние фразы переходили в истерику. Ольга закрыла лицо руками и сползла спиной по стеклянной стене. Ей плечи неровно подрагивали.
Лайел вскочил с дивана. Вне себя от ярости и сочувствия бросился к сидящей на полу девушке.
- Использовать флэштаф для подавления свободной воли! «Идеальные отношения»! – негодующе восклицал квирянец, склоняясь над Ольгой. – Пожалуйста, больше ничего не бойся, я нейтрализую любое воздействие, направленное на тебя! Пойдем.
Он осторожно взял её под локоть.
- Знаешь, что Он сказал, когда я заикнулась о детях? – не унималась Ольга. – «Чушь какая, хватит с меня этого умножения сущностей»! А обо мне подумал? Я же женщина, а не вещь или кусок инопланетного дерьма! Ой, прости, я не тебя имела в виду…
Когтистая рука помогла подняться, и они вместе вернулись на диван. Теперь Ольга села вплотную к невидимому защитнику.
- Ты такой чуткий, так красочно рассказываешь и умеешь выслушать…
Она склонила голову на плечо футболки, под которой угадывались шипы телесных чешуек, и вытирала покрасневшие глаза.
- Почему Вади не такой? Почему не принимает меня, какая я есть?  – в отрешенности вопрошала Ольга, потом подняла взгляд к невидимому лицу – Спасибо тебе, Лайел, рядом с тобой на меня больше ничего не давит, ты настоящий защитник…
Мягкая ладонь легла на широкую грудь пришельца, и в смятении чувств тот не заметил, как за завесой дождя по двору проползла серебристая тень.
- Увези меня, - она вдруг крепко сжала сеточку футболки, а во взгляде вспыхнуло что-то первобытное, - Увези прямо сейчас. Будем вместе путешествовать в космосе, я буду везде, куда бы ты ни направился.
У Лайела заклокотало в груди. Никто не говорил ему таких слов. Никто за всю жизнь не стоял с ним плечом к плечу, а она была так близка и беззащитна. К тому же, она была женщина, пусть и совершенно чуждой расы. Когтистая конечность скользнула по тонкой талии и прижала Ольгу к невидимому прохладному телу.
Парадные резко распахнулись настежь. В дверном проеме застыла черная перекошенная фигура. В руке она сжимала за самый край рукояти увесистый топор-колун. В довершение картины не хватало только мощной вспышки с ударом грома, но гроза уже бушевала далеко в море.
Фигура сделала несколько шагов в гостиную. Вернее, скачков: левая нога волочилась по полу совершенно безжизненно, и приходилось опираться на длинный топор, как на костыль. Рассеянный свет озарил вошедшего. Разорванный серый пиджак, испачканный темно-красными подтеками, кровоточащая ушибленная рана на подбородке и дикие, натурально безумные, блуждающие глаза.
- Лайел!!! – взревело воплощение кошмаров голосом Вади.
 
6
Армен Мракоян дожевывал седьмой апельсин в подсобке, переделанной под кабинет, когда Антоха, младший из представителей братства, доложил о приходе нового кандидата. Больше сочных цитрусов звероподобный наставник и коуч обожал разве что зелёных выскочек, ступающих на территорию его авторитарного государства. Размерами оно было аккурат с подвал панельной многоэтажки на отшибе города, который благополучно и занимало не один год. А обожал отчасти оттого, что был рад новым знакомствам, но в гораздо большей степени потому, что, входя в двери «Спарты», новичок должен был внести знатный денежный взнос – настолько же обязательный, насколько и невозвратный. Об этом доходчиво упреждал плакат с базовыми правилами, прилепленный скотчем возле граффити с орущим бородатым греком с мечом в руке и шрамом на глазу.
Мракоян тут же убрал поднос с очистками внутрь стола и велел впустить дерзновенного юношу. Доносчик скрылся, и коуч выпрямился во весь рост. На его лице попеременно то вспыхивала дружеская улыбка, то сгущались черные тучи бровей. За время своего наставнического поприща он забыл, кем был на самом деле: добряком, иногда играющим в злодея, или в точности до наоборот. И борьба двух начал придавала его образу в глазах верных учеников только еще больше величия.
Несуразный парень поравнялся перед ним и отчеканил:
- Вади Грейт по зову разума, для закалки тела и духа в «Спарту» - прибыл!
Мракоян закатил глаза и прикрыл лицо ладонью в испанском стыду. За время его практики каких только кандидатов не приходилось повидать. Юнцы, пенсионеры, откровенные жирдяи или дрищи, мужчина на костылях без ноги… Говорят, сюда постоянно пытаются прорваться и представительницы женского пола, но вход для них строго закрыт. Но никакой дискриминации: для женщин у него имеются индивидуальные консультации онлайн.
- Грейт…. Грейт… - повторил он едва слышно и погладил волосатой рукой жесткую бороду. – Ты знаешь, кто я?
- Ты Армен Мракоян, боец, чемпион рукопашного боя, приверженец веганства, наставник и тренер, - Вади словно читал по бумажке. – Ты основатель «Спарты» и её идейный вдохновитель. Автор оздоровительных программ, участник международного…
Перечисление регалий продолжалось. Если бы новичок обратился на «Вы», он, пожалуй, уже вылетел бы за порог. Пухлое, «фастфудное» лицо, нелепейшие велосипедки, черная свободная футболка, явно прячущая живот, красненький рюкзачок за плечом, длинные, по-бабски уложенные волосы, мешающие обзору в бою, выбритый до младенческого подбородок и пародия на армейскую выправку – не хватало единственной капли, чтобы окончательно вывести из себя правителя этого подземного царства.
- Довольно, - оборвал перечисление Мракоян, расхаживая перед Вадимом туда-сюда. – А ты знаешь, кто ТЫ?
- Я Вади Грейт, кандидат на…
Тело гориллы, по недоразумению доставшееся человеку, резко двинулось на него и подступило вплотную. Нос новичка почти коснулся кадыка на широкой и жилистой, как ствол векового дуба, шее. Вадим медленно поднял голову и встретился с грозным взглядом. Мракоян глубоко втянул воздух, обнюхивая парня, точно дикий зверь свою добычу.
- Ты – тр-р-руп, - презрительно прорычал он сквозь стиснутые челюсти, брызгая слюной.
Вадим зажмурился и из последних сил сдерживал себя от приказа флэштафу в рюкзаке вскипятить этой громадине мозги. Если они, конечно, были.
Толстые пальцы железными тисками схватили и разжали его челюсть.
- Шестерки и семерки гнилые, белый налет на языке, вонь изо рта…
Так, наверно, в древности господин разглядывал зубы раба перед покупкой. Армен отпустил Вади и переменившимся голосом с улыбкой пояснил:
- Ты есть то, что ты ешь. Ешь свежие апельсины и яблоки – и ты тот еще фрукт; ешь фундук или каштан – становишься крепким орешком. Но ты при всём изобилии пищи почему-то предпочитаешь удел падальщика и пожираешь трупы животных.
Он развалился в старом кожаном кресле, порезанном местами на лоскуты, и сложил пальцы домиком.
Вадим был слегка ошарашен такой переменой в поведении и очевидным откровением, которое он слышал десятки раз, но никогда не воспринимал в буквальном смысле.
- Я слышал, что ты накачался на фруктах, но до конца не верил. И, если честно, не верю и сейчас.
Мракоян замотал головой и отмахнулся от него как от назойливой мухи:
- «На фруктах не накачаешься», «мышцам нужен белок», «жуй бычий буй», - главный «спартанец» не скупился на образность речи, - я это слышал уже миллион раз. Там, за стеной, сейчас дюжина моих орлов. Первоклассные атлеты, тянут веса, рвут штанги, гнут турники.  И знай, если хоть один из них посмеет дважды оступиться и закусить вместо фруктов какой-то дрянью, - а уж поверь, у меня на это особый нюх, - он больше никогда не появится здесь. Да, строго. Но на то она и «Спарта».
Теперь он общался с Вадимом как со старым другом, и даже пригласил присесть напротив.
- А можно уже попасть в тренажерные залы? – осведомился новичок.
- Какой прыткий дрищ! – засмеялся Армен. – Даже не думай. Пока не очистишься от всей отравы в своем теле и не сможешь делать три подхода по 60 отжиманий с интервалом в минуту, здесь тебе делать нечего. Это не детский сад, это - Спарта!!!
Крик резанул по ушам, но Вадим продолжал гнуть свою линию:
- Но есть и другой способ, так? Я смотрел на твоем канале, что для вступления в клуб достаточно победить в спарринге назначенного противника, а на фруктовую диету переходить уже в процессе.
- Это не диета! – ударил ладонью по столу коуч. – Это высокооктановое топливо для достойной машины – организма человека. Довольно дилетантского бреда. Вот, возьми мою брошюру по основам здоровья и правильному переходу и проваливай. А через месяц, если не сдуешься, поговорим.
Он встал, чтобы выпроводить новичка.
- Я требую спарринг, – медленно проговорил Вадим, откладывая предложенную книжицу.

…Вадим сквозь пелену в глазах немигающе смотрел на свет желтых ламп и переполнялся вселенской любовью. Он бесконечно любил уютный пол этого ринга, до слез умилялся поднятой руке коуча, был готов расцеловать щедрого на удары и броски Антоху и ощущал истинное счастье от того, что эти неотвратимые побои, наконец, перестали рушиться на его тело.
Любви не хватало только на одного здоровяка у выхода. Чем тому типу помешал крошечный рюкзачок возле ринга? Что за жесткие правила оставлять все личные вещи в раздевалке? «У нас не воруют», - в проходе он остановил Вадима жестом. Новоиспеченный боец пытался возражать, но ему преградили путь:
- Оставь сумку или можешь проваливать. У нас тут всё по-честному.
Здоровяк словно читал оттенки хитрости в ауре Вадима. Самое время было охладить ум, взвесить свои шансы и отказаться от поединка, но задетое честолюбие взяло верх, и результат не заставил себя ждать.
«Стоило, как все разумные квирянцы, задать материализатору невидимость, а не облачать в кошачью шкуру», - медленно кружилось в гудящей голове.
- 52 секунды, - Мракарян с секундомером присел на корточки перед поверженным новичком, - Я поставил против тебя самого младшего члена братства.
Вадим бестолково улыбался, глядя в потолок.
- Жив? – склонился Антоха, закрывая собой лампу.
Капля пота сорвалась с его подбородка и растеклась по щеке новичка. Тот слабо кивнул в ответ и хотел поднять большой палец, как в руку уткнулась свернутая в трубочку брошюра.
- Изучишь на досуге, - прокомментировал коуч. – И да, очистки и отжиманий теперь будет мало. Твой разум не знает тела, иначе бы ты не ввязался в спарринг. А тело не подконтрольно разуму – атаки были быстры, но однотипны: просчитай их в бою, и победа в кармане.
Слова проплывали где-то на горизонте сознания.
- В общем так, - продолжал Мракоян, - тебе нужно обрести внутреннее единство. Без него ты враг самому себе и всегда будешь валяться на земле. Воздержание давно практиковал?
Вадим неопределенно подвигал головой, и Армен истолковал по-своему:
- Оно и видно. Значит, поживешь пока без секса. Поднакопится энергия, прояснятся мозги, тело станет лучше откликаться. Вот, наведайся к Гуру, если действительно готов к изменениям.
Он протянул к лицу поверженного визитную карточку, зажатую по японскому этикету пальцами обеих рук, и сделал легкий поклон. Вадим с трудом поднял голову и закусил визитку губами.
- И да, оденься как мужик, если вздумаешь явиться сюда еще раз. У  меня всё, - сообщил коуч, вставая и идя к выходу. – Мужики! Очистите ринг от хлама.

VII
- Оля!.. – уже тише выкрикнул Вади, ковыляя с топором по гостиной.
«Ни звука», - прошептал вусмерть перепуганный Лайел прямо в сознание девушки. Настроен он был решительно, но облик вернувшегося супруга заставил усомниться в правоте влезать в чужие отношения. К тому же оптический пузырь он раздул впервые и потому не был уверен в качестве творения. В теории это было простое воздействие на субъект, подменяющее честь зрительной картины отрывком его же воспоминаний. Проще говоря, Вади сейчас должен был видеть вместо них пустой диван из вчера.
Нога по-прежнему не чувствовалась, разбитый подбородок напоминал о себе саднящей болью. Вади добрался до ближайшего кресла, и остановился в раздумьях: не хотелось пачкать обивку, но и стоять становилось все сложнее.
- Где все? Похоже, наш маленький розыгрыш не удался… - досадно пробормотал он и выпустил рукоять топора. – Флэш!!
Он опустился в кресло. Рыжий кот сбежал с лестницы, держа хвост трубой, и завертелся в ногах хозяина. Левую стопу тут же начало покалывать и тепло заструилось вверх по венам. Оптический пузырь лопнул.
- Так это всё – ваш розыгрыш?! – воскликнул Лайел, вскакивая с дивана как ошпаренный.
- Что вы двое здесь…?? – попытался театрально возмутиться Вадим открывшейся картиной, но бросил эту затею и обессиленно махнул рукой. – Ладно, мы правда хотели пошутить.
Ольга очнулась от оцепенения и в расстройстве схватила невидимую руку:
- Лайел, милый, ты только не…
- Пошутить? – перебил квирянец. – Ольга… Он что…? Ты…? Вы…?!
- Прости-прости-прости, пожалуйста, - умоляла она.
- Дружище, остынь! – воззвал Вади. - Со мной происходит нечто очень дрянное… Что ты знаешь про человеческие болезни?
Но Лайел больше никого не слышал.
- Хватит!! Вы тут отлично спелись! Парочка психов! Даже костюма не пожалел ради маскарада!
Он резко отдернул руку, сбросил шорты с майкой и метнулся в спальные комнаты за своими вещами. Ольга стояла, опустив голову.
- Это не маскарад! Лайел! Куда делось твое чувство юмора? Мне правда нужна твоя помощь! – выкрикивал в пространство Вади.
- А мне нужно было давно убраться отсюда, – квирянец затопал по гостиной, быстрыми шагами устремляясь на выход.
- Да стой, дурак!
Вади с усилием поднялся и хотел догнать друга. В глазах предательски темнело, а левая слушалась крайне плохо.
- Спасибо за гостеприимство! – раздалось на пороге.
Громыхнула массивная дверь.

Тихая мелодия саксофона по-прежнему струилась из встроенных в стены колонок.
Вади выругался про себя и вопросительно повернулся к Ольге.
- Я перегнула палку, - с сожалением проговорила она. – Сильно обидела… Нужно было просто выставить тебя тираном-самодуром, как договорились. А я слегка увлеклась.
- Пустяки, не бери в голову. Это я испортил кульминацию. Не додумался, что Лайел выставит хитрую невидимку.
Она грустно улыбнулась и подошла ближе. Так, чтобы рассмотреть кровоточащий подбородок.
- Так это не грим, ты правда ранен!
- Ну… я пролил немного гранатового сока и прихватил топор, как условились, для прихода ревнивого мужа. А потом слегка упал.
Он притянул и крепко прижал её к перепачканной рубашке. Ольга слегка поморщилась и обвила его руками.
- Я обработаю рану, а ты расскажешь, что случилось, хорошо?
- А, это…Просто ссадина.
Вади вытащил смартфон, и умная программа добавила громкости вечернему джазу.
Они покачивались в медленном танце посреди опустевшей гостиной. Рыжий кот терся у ног. Мимо пролетали года и целые эпохи. Заканчивались и начинались новые эры. Вздыбливалась вулканами и надевала шапку ледников планета Земля. Зарождались сверхновые и безвозвратно угасали сверхстарые. Времени больше не было. Пространство навсегда потеряло свои границы.
Он склонился к её уху и прошептал, развеивая единственную тайну, которая ненадолго посмела встать между ними.
- Похоже, я умираю, Оль.

7
С железнодорожным сообщением Анапы всё так же была беда. Ни одной электрички, «ласточки» явно предпочитали гнездиться в других местах.
С открытой программой-навигатором и серым походным рюкзаком Вадим стоял в кабине машиниста, созерцал залитый весенней грязью деревенский пейзаж, рассеченный катанами рельсов, и думал, как же хорошо, что некоторые вещи не торопятся меняться. Локомотив плавно сбрасывал ход. На остановку вне станции машинист так и не согласился: маршрут отслеживался по спутникам и видеорегистратору, и самодеятельность крайне не поощрялась должностной инструкцией. Зато любезно согласился посильнее притормозить на повороте и выпустить такого замечательного собеседника через свою дверь.
Собственно, выбора особо не было: Вадим заявил, что дернет стоп-кран, где ему нужно, едва постучавшись в кабину машиниста. Штраф пассажира не пугал, а вот забота о дремлющих людях на полках предложила найти компромисс.
- Серёга, - водитель поезда без лишних церемоний протянул руку. - И когда ты последний раз в вагонах стоп-краны видел?
Он впустил смутившегося пассажира к себе, предложил сигарету. Вадим давно завязал и вежливо отказался. Помощник машиниста сладко спал прямо в кресле, и, судя по всему, главный долгое время скучал в одиночестве. Они поболтали о грядущем курортном сезоне, российских железных дорогах, бестолковом правительстве и просто о жизни. «Надо же, чтобы люди тебя понимали, не всегда нужно промывать им мозги», - отметил про себя Вадим, спрыгивая с плетущегося локомотива. Машинист дал короткий высокий гудок и наддал ходу. Даже от денег отказался.
Флэш остался дома, новенький «Трусан» тоже. Машину просто жаль для забытого асфальтом бездорожья, с инопланетным же котом отношения выстраивались не столь однозначно. Вадим уже позабыл, когда выбирался дальше соседних магазинчиков без своего верного помощника, и осознал, что начал терять уверенность в себе. На что способен лично он? Сможет ли вообще привлечь внимание человека, непринужденно общаться, просить и получать желаемое? Неспроста из всех вариантов добраться до гуру он выбрал наиболее неудобный. И пока, довольно констатировал Вадим, всё складывалось замечательно.
Девяносто дней активных тренировок укрепили мышцы и согнали лишние отложения. Спортзал (или, как теперь было принято, фитнес-центр) «Геркулес» за все свое существование не видел, чтобы кто-то так по максимуму использовал абонемент. Инструкторы ненавязчиво намекали, что оптимально посещать зал трижды в неделю. Вадим упорно тренировался каждый день. Параллельно жал себе фреши и молол зеленые коктейли. Тело сопротивлялось как могло. Болело и горело, покрывалось сыпью и желтело, выворачивалось наизнанку и выливало избытки веса в унитаз. Но, в конце концов, сдалось натиску воли и началось преображение. Когда подходы в отжиманиях стали даваться без особо труда, Вадим снова засобирался в «Спарту». И лишь тогда вспомнил про дополнительное требование Мракояна.
Он вынул из кармана визитку. «Андрю Горе. Духовный коуч, гуру, просто отличный Человек». Ниже без всяких телефонов и мессенджеров мелко нацарапанный адрес. Навигатор согласился указать поселок, но улиц, а тем более номеров домов программа не знала.
Апрельская грязь с чваканьем посасывала блестящие туфли и брызгала слюнями на брюки. Отныне Вадим предпочитал классический костюм или черную спортивную форму. Почему для поездки в село выбор пал на первый, он и сам не знал, и теперь как мог старался огибать лужи. Возможно, и нет здесь никакого гуру. И адреса такого не существует. Или «отличный человек» окажется сумасшедшим или соучастником мракояновского розыгрыша...
Беленные саманные домики, изредка обложенные кирпичом, тянулись по обе стороны. Ветер срывал белые лепестки с цветущих деревьев. Вадим остановился возле потемневшей заборной таблички одного из дворов и напряг зрение. «Ул. Центра-*н-я». Вадим даже не захотел представлять, как тогда выглядели здесь остальные. Адрес из визитки реален, уже хорошо.
Он понял, что пришел, когда поравнялся с резной скамейкой. Выкрашенная в яркий алый, она являла собой двух драконов, переплётшихся хвостами. Их пасти обнажали острые деревянные зубы, а мощные лапы служили подлокотниками для сидящих. Металлический забор из прутьев тоже был произведением искусства. На нем распускались железные цветы лотоса, грациозно изламывались ветви сакуры. В разгар лета весь дворик, должно быть, утопал в зелени, но сейчас черные ветки только-только покрывались молодой листвой и, за исключением нескольких цветущих кустов, смотрелись мрачновато. Через виноградник от калитки к крыльцу вела тонкая веревочка, а у самой двери угадывался золотистый колокольчик.
Вадим трижды позвонил и прислушался. За домиком с узорчатыми ставнями раздался шорох, и какое-то существо быстрой поступью заспешило к калитке. Собак Вадим не любил и невольно отступил назад. Впрочем, низенькая ограда едва ли могла остановить даже средних размеров овчарку.
- Добрый день! Что угодно доброму господину?
Существо поклонилось, скинуло бурый капюшон и блеснуло широкой азиатской улыбкой. Маленький желтолицый старик-японец переминался с ноги на ногу. Его руки вместе с рукавами одеяния были перемазаны в земле.
- Э-э, здравствуйте. Я ищу мастера Андрю Горе.
- Горе? – узкие глаза японца приоткрылись.
Вадим потряс визиткой. Старик грязными пальцами выхватил карточку и завозил перед своим носом. Затем, как ребенок, радостно взвизгнул и подпрыгнул на месте. Вадиму даже показалось, что он прихлопнул пятками.
- Ах, Армен-сан! Шутник и хитрый кидзимуна ! Частицу вечности его не слышал! Входи, добрый путник, Андрю – это я.
Хозяин, смеясь, распахнул калитку и жестом пригласил во двор.
- Армен любит рукописные визитные карты, - на ходу пояснял он, - и только он зовёт меня Горе. А как зовут доброго господина?
- Я Вади Грейт, и как называют Вас остальные?
- О, кто как. Гор, Горье, Хари. Чаще просто старик.
Он снова захихикал и повел Вадима по мощеной дорожке на задний двор. Там под навесом курилась толстая палочка благовоний, а на столе на старой газовой плите паровал чайник. Рядом стояли две пары чашек с блюдцами.
- Синичка напела, что сегодня утром у меня будут гости, не сказала только сколько, но Андрю не удержался и немного повозился в саду, - пояснил за себя старик, отмываясь в навесном рукомойнике, - не правда ли, замечательный день?
Вадим кивнул, стоя рядом.
- Садитесь, Вади-сан, сегодня Вы мой самый важный гость.
Вадим сполоснул руки, а Андрю убрал лишнюю посуду и налил крутого кипятка в чашки. Гость был наслышан, но ни разу не участвовал в настоящих чайных церемониях. Поэтому просто отдался течению событий. После испития горячей воды они по каменной дорожке, умывшись по пути из колодца, переместились в конец сада в закрытую беседку, где посерьезневший хозяин в полном молчании предложил тарелку с сухофруктами. После легкой трапезы они снова ненадолго вышли на воздух. Вернувшись, старик высыпал из деревянной шкатулки и, помешивая, заварил на открытом огне густой ароматный чай в одной большой чаше. С поклоном протянул напиток гостю. Вадим так и не понял, зачем нужен церемониальный шелковый платок, и едва сдерживался, чтобы не скривиться от терпкого чая, но либо он делал всё интуитивно верно, либо хозяин обладал ангельским терпением и ничем не выдавал недовольства.
- Так, Вади-сан желает обучаться у старика? – заговорил японец, когда они снова оказались в саду.
Вадим кивнул:
- Почту за честь, Мастер.
- Но что именно ты желаешь обрести?
Вадим кратко пересказал свой визит в клуб и передал слова Мракояна.
- Я знаю, что могу быть лучше, и мне нужно попасть в «Спарту». А для этого коуч требует Твою рекомендацию, - заключил он.
Старик зашелся звонким кряхтящим смехом:
- Коуч хочет рекомендацию, Вади-сан желает в «Спарту», а кто спросил, чего хотеть старику?
- Эм, - замялся Вадим, - чего же хочет Мастер?
- Старик, просто старик! Или Андрю, - японец добродушно подхватил его под руку и указал на лежащие у дорожки садовые инструменты с рулоном пленки. – Для начала помоги мне посеять здесь мои любимые медовые дыньки.
Недолго думая, Вадим сбросил лакированные туфли, закатал брюки и шагнул во влажную рыхлую землю. Ручной мотыгой с новеньким вышкуренным черенком он старался как можно ровнее и глубже нарезать борозды. Японец придирчиво следил за работой, но замечаний не делал, а напевал себе под нос то ли мантру, то ли восточную песенку. Сам он перебирал замоченные в чашке семена, с любовью поглаживал каждое и отсеивал пустые.
- Великолепное эго! Неукротимое, как дракон, – торжествовал старик, когда через полчаса грядки были готовы, - Самодовольный, требовательный, своенравный. Армен знает толк в новобранцах!
Он полюбовался бороздками с разных сторон и заползал между грядок, засеивая маленькую бахчу и плеская горсти воды из железного ведра. Вадим оперся на мотыгу и переводил дух.
- Пожалуй, Вади-сан может быть моим учеником, - решил мастер, не отрываясь от дела. – Если, конечно, его разум так же силен, как самомнение и тело. Юный господин не будет против нескольких простых испытаний?
- В Вашем распоряжении, - поклонился Вадим и как мог приготовился к мозговому штурму. Вот сейчас флэштаф был бы кстати.
- Тогда вот первое: чем, на взгляд внимательного Вади-сана, отличается трамвай от троллейбуса?
Мозг Вадима ощутил себя тяжелоатлетом, который со всей силы рванул двухсоткилограммовую штангу. Которую кто-то незаметно подменил на поролоновую. То есть потерял всякое равновесие и распластался внутри черепа желейной массой.
- Э-э..? Ну-у… Один едет по рельсам… а другой по дороге… То есть асфальту… Так?
Японец вопросительно вскинул голову:
- Что-то ещё?
Вадим почувствовал подвох, но мысли никак не собирались.
- Троллейбус может объехать другой троллейбус, а трамвай - нет?
Старик покачал головой и снова принялся сажать семена:
- Возможно, Армен на этот раз ошибся. Армен-сан тоже человек… Вади-сан не видел, как троллейбус движется по трамвайным путям? А как трамвай объезжает другой на ответвлении конечной остановки?
- А в чем отличие? – удивился Вадим. – У трамвая нет руля?
- За свою жизнь я видел несколько троллейбусов без руля, - с грустью заметил Андрю.
- Каков тогда ответ?
- Всё как в жизни, готового ответа нет. Это вопрос на наблюдательность и богатство жизненного опыта, - пояснил старик. - Но если бы Вади-сан назвал разный скоростной режим или то, что у троллейбуса может спустить колесо…
Вадим тихо ругнулся. Он и забыл, что современные трамваи имели ограничение в 90 километров в час, против скромных 60 для остального городского транспорта. Но так глупо сдаваться… Он полез в карман пиджака и извлек свой фаблет. Интернет соединение даже в захолустной деревне держало достойно.
- Наблюдательный Андрю-сан не видел, что покрышки теперь замозаклеиваются? – передернул интонацию Вадим, показывая старику видеоролик, красочно обещающий, что больше никто не останется со спущенным колесом в дороге.
- Мм… А юноша не безнадежен, - погрозил ему пальцем старик с хитрым прищуром, - но как у него с арифметикой?
Как и любой филолог, цифры Вадим недолюбливал. Сложные манипуляции с ними – тем более. Однако на вопрос мастера он лишь выпятил нижнюю губу и жестом показал, что у кого - у кого, а у него со счетом полный порядок.
- Доудзо , в моем саду можно вырастить сотню дынь или дюжину мешков картофеля, - затараторил Андрю. – В зависимости от засушливости лета, дыни могут быть от одного до трех килограммов каждая, а мешок картошки всегда весит около тридцати килограммов. Что выгоднее мне выращивать, если килограмм дынь стоит на четверть дороже картофеля?
- Конечно дыни, - сходу выпалил Вадим.
Японец медленно поднялся, вытянулся насколько позволял рост и заглянул в глаза кандидата.
- Вади-сан так уверен?
- На все сто.
- Но если составить самую простую пропорцию…
- Она ни к чему.
- Почему же?
- Если Мастер Андрю любит дыни, то ему выгоднее растить дыни, - с улыбкой объяснил Вадим. – Он сажал эти семена с добротой и любовью, а любовь не купишь за деньги. Поэтому ему точно выгоднее дыни.
Старик наклонил голову на бок:
- А если Андрю одинаково любит и дыни, и картофель, и весь мир?
Вадим почувствовал, что от позорного провала ему всё равно не уйти и честно признался:
- Я бы сажал в этом саду дыни. И цветы. А если посадить картошку, получится не сад, а уже огород какой-то.
Старик снова захихикал. Дерзкий гость нравился ему всё больше.
- Вади-сан знает толк в арифметике жизни, - похвалил он. – Быть может, он сможет одолеть и один из древних коанов ?
- Быть может, - вторил Вадим.
Андрю стал прямо напротив него и попросил закрыть глаза:
- Пусть откроется внутренний взор, а тело расслабится и свободно пропускает энергию мира… Впитывай каждый звук и каждую дрожь воздуха… Готов?
Вадим медленно кивнул.
- Теперь ощути, как звучит хлопок одной ладони.
Абсолютная пустота в голове. Шум вдыхаемого воздуха. Левая рука Вадима резко вскидывается, блокируя полет руки старика уже перед самым лицом. Правая рука становится гибкой плетью. Извивающейся, готовой к броску змеёй.
Звонкий, хлесткий шлепок.
Вадим в испуге распахнул глаза. Старик держался за пылающую красную щеку, на которой виднелся след пятерни. По его лицу струились слезы.
- Старик, Мастер, я не хотел…
- Невероятно!!! – радостно взвизгнул Андрю и затанцевал вокруг собственной оси. – Армен всё знал! Какой потенциал! Великолепно!
- Что это было? – Вадим непонимающе моргал, сбитый с толку.
- Хлопок одной ладони! Ты опередил старика! Такого… никогда не случалось! На этот раз я сам его ощутил!
Рука зудела.
- То есть я прошел испытание?
- О, еще как! - смеялся Андрю. – Для меня честь иметь такого ученика! Но теперь тебе точно придется уйти.
- ?!
- Ты поднял руку на мастера, чего ты хочешь? – хлопнул его по плечу старик. – Я бы и рад, но устав очень строг. К тому же, не уверен, что могу чему-то научить такого самурая.
- И как мне быть? – потупился Вадим.
- Теперь Вади-сану путь в самый Тибет. Не спрашивай, что японец делал в Тибете! - хихикнул он. – И, если встретишь Мастера Шея в прежнем воплощении, передай скромное подношение от Желтого Хари.
С этими словами он скрылся в доме, вынес красный шелковый платочек и принялся что-то собирать в него с травы за двором. Вадим омыл ноги в ведре, надел туфли, подхватил сумку и вышел следом. На столь быстрое и странное окончание обучения он совсем не рассчитывал и чувствовал себя неуютно.
- Вот, Мастеру Шею, - повторил старик и бережно передал платок, завязанный золотистым шнурком.
- Но я даже не решил, поеду ли я…
- Решил, - японец кивал и улыбался во все тридцать два. – В добрый путь, Вади-сан.
Старик словно боялся привязаться к своему лучшему ученику и поторапливал прощание. Вадим покосился на траву, где только что копался Андрю, и не приметил ничего, кроме редкой кучки козьего помета.
- Серьезно?.. – поморщился он.
- Иногда полезно вспомнить, что главное не подарок, а внимание, – захихикал старик. – Сайонара!
Он накинул капюшон и превратился обратно в собаку, которая тут же засеменила по дорожке на задний двор.

VIII
- Кровь у меня так и не взяли. Медсестра заявила, что не встречала ничего подобного. Будто у меня лейкемия, алкогольное отравление и лучевая болезнь одновременно. Там, на мониторе - я сфоткал - было сплошное месиво. Я не врач, но в школьных книжках все видели здоровую кровь. Медсестра сразу занастаивала на немедленной госпитализации… Смысл, если они сами не знают?.. Искал потом похожие картинки в сети, и нашлась только из статьи про последствия ядерного поражения.
Вади и Ольга лежали на кровати в самой уютной спальне лофта. Перепачканная рубашка покоилась у дверей, темно-синее платье аккуратно свешивалось со спинки стула. От тумбочки пахло распечатанными антисептиком. Эту комнату всецело обставляла Ольга, здесь царила утонченная белоснежная атмосфера итальянского барокко с вычурными орнаментами, фарфоровыми статуэтками и цветочной композицией над туалетным столиком. Обычно они предпочитали более минималистическую и практичную обстановку, но сейчас она отвела его сюда. Флэш не отходил ни на шаг и лежал под боком хозяина. Шерсть потускнела и спуталась, на белом бархатном покрывале валялись рыжие клочки.
Пока Ольга обрабатывала рану, чему активно мешала щетина на подбородке, Вадим поведал о внезапном пронзающем недуге, едва не состоявшейся автокатастрофе и бесславном падении лицом на ограду клумбы во дворе донорского центра после того, как очередная стрела вошла под коленную чашечку и вызвала болевой шок. Он также поделился наблюдениями, что присутствие флэштафа способно защищать и даже исцелять от этой неведомой напасти. Но, судя по состоянию кота, долго такой помощи продлиться не суждено.
- Не верю, что ничего нельзя сделать. Мы тебя починим, слышишь? – в голосе Ольги появилась озлобленность, и некогда маститый психолог Вади слишком хорошо знал, что это предпоследний шаг перед отчаянием.
- Все хорошо, - прошептал он с закрытыми глазами
- Не смей, не смей сдаваться! – она ударила его кулаком в голый торс и приподнялась на локтях. – Бери все свои деньги, поехали в Швейцарию или Израиль. Они там мозги людям пересаживают, что им какая-то кровь! Флэштаф пусть будет с тобой, пусть хоть весь облезет, но вытащит из тебя эту дрянь.
Признаваться, что на счетах в последнее время не так густо, как прежде, не хотелось.
Ольга уткнулась лицом ему в грудь и вдруг вскинула голову в неожиданной догадке:
- Это из-за Лайела. Да, этого его космолета! Ты же сказал всё началось тогда, в Норвегии, когда вы полетели с ним вечером!
- Думаешь?..
Вади нечего было возразить. Такая мысль уже закрадывалась к нему, но разве чуткий Лайел не предупредил бы о риске? Или купленный по сходной цене корабль затаил сюрпризы для нового владельца?
- Лайел мог и не знать, - без особой уверенности добавил Вади. – Возможно, случилась поломка в корабле. Или чей-то злой умысел…
- Кому вообще вздумается продавать быстрый, компактный и экономичный космолет? – подхватила Ольга.
Вади сжал губы и посмотрел ей в глаза.
- Тогда мой инопланетный друг в не меньшей опасности…
  - Можешь связаться с ним?
- Задействовать флэштаф не проблема. Но вряд ли с нами захотят общаться.
Ольга глубоко вздохнула. И в этот момент во дворе со скрежетом грохнуло и запищала автосигнализация.
- Это он! – метнулась к окну Ольга. – Вернулся!
Черная картофелина корабля гордо зиждилась аккурат на расплющенном, жалобно скулящем Трусане. Вадим в негодовании распахнул окно:
- Козлина!
- Квиты! – донеслось со двора.
А еще через несколько секунд дверь спальни распахнулась, замяв видавшую виды рубашку.
- Сейчас не до обид, - отрезал Лайел и, заметив полуголую Ольгу, добавил: – извините, что порчу интимный момент, но, похоже, ты опять отличился. Ты вызвал гнев самих Агломератов.
- Кого? – переспросил Вади
- Он? – недоверчиво покосилась на избранника Ольга – Да он еле живой после твоего корабля!
- Это не корабль, а действие Равновесных сил, - возразил квирянец. – Ваша планета в полной изоляции. Я битый час пытался вылететь с орбиты из разных точек, но кругом натыкался на силовой барьер. Теперь точно не хватит топлива до межгалактической станции…
Замешательство на лицах землян немного упорядочило речь квирянца.
- Есть такая организация, «Агломераты времени и сущностей», - начал Лайел. – Она контролирует тонкие материи и характер течения времени в разных мирах. В нашем четырехмерном мире всё просто: сущности не должны появляться или исчезать бесследно, а время – замирать или течь в обратном направлении. Для соблюдения правил существуют Равновесные силы – такие слегка разумные частицы, способные преобразовываться в энергию или материю. Если вы стояли когда-то на краю обрыва и ощущали, что секунды остановились, то наверняка чувствовали, как нечто начинает толкать вас либо спрыгнуть в пропасть, либо отступить подальше, но не мешать течению времени. Это всё они. Они не терпят подобных игр.
- Значит, пронзающие стрелы – это атакующие меня равновесные частицы... Всему виной наш побег сквозь семнадцать лет, да?
- Мы же двигались вперед, это не запрещено. К тому же, я в полном порядке. На этот раз дело не во времени. Остается сущность, душа, если угодно. Даже крошечный избыток или недостаток сущности влияет на целые галактики. Агломераты обычно не церемонятся. Изолируют проблемную локацию целиком и устраняют дисбаланс. Правда, говорят, равновесные силы не всегда хорошо различают близкие ДНК живых существ и могут наломать дров. Поэтому перед этим организация и предоставляет возможность местным самим решить проблему… Ты не получал в последнее время официальных предупреждений в свой адрес?
- Предложений самоубиться? Нет уж, - хмыкнул Вади.
- А тот первоапрельский компьютерный вирус, помнишь? – вмешалась Ольга. – Мы еще смеялись с заголовков новостей.
Вади нахмурился, мрачно потянулся за коммуникатором и порылся в новостной ленте.
- Это оно?
Лайел взял фаблет и бегло изучил статью.
«Вирус «Вадя» - бессмысленен и беспощаден», - гласил заголовок. «Неизвестный вирус поразил даже не подключенные к сети компьютеры…. Директор антивирусной лаборатории отказался от комментариев... Потери данных не выявлено… Программа не требует отправки денег и не шифрует диск… Вирус замораживает все процессы и бесследно исчезает через час… Эксперты говорят о невозможности создания такой программы и объясняют многочисленные жалобы хорошо спланированным флэш-мобом, приуроченным к 1 апреля». Ниже приводилась фотография экрана якобы пораженного компьютера.
- Да, это их символика, - заволновался Лайел. – Смотри, они здесь даже называют тебя по имени!
- Они обнаружили моих двойников, - догадался Вади. – И теперь не успокоятся, пока среди нас не останется только один…
- Один из трех, - подтвердил квирянец.
Ольга ошарашенно смотрела в пустоту. Вадим, напротив, оживился:
- Тогда всё не так плохо. Если старика-«меня» сейчас так же бомбардируют равновесные силы, то без флэштафа он протянет максимум еще сутки.
Искорка надежды мелькнула в Ольгиных глазах:
- А второй? Ну, двойник со скунсом. Что известно о нём?
Лайел промолчал. Вади как мог постарался не выдавать своего триумфа:
- Если Агломераты изолировали только Землю, то скорее всего тот Вадим на Нирване уже не жилец. И кто знает, как давно.
Ольга вновь испытала смешение палитры чувств. Жалость, смятение, радость, печаль, тревога, легкий стыд и отголоски сомнений. Она то хотела броситься в объятия Вади, то просить прощения у возвратившегося Лайела, то просто уйти в ванную и выплакать из себя комок эмоций. Ведь недавно, в рассказе квирянца, она сама была тем канувшим в забвение пареньком, и слова о его гибели больно впивались в душу.
Она уже шагнула к двери, как вдруг высокая напольная ваза в углу громко чихнула. Все трое настороженно развернулись на звук. Флэш вскочил на лапы, но опасности не почуял и не вздыбил шерсть. В воздух поднялся и медленно рассеивался гриб серой пыли.
Из тулова  вазы цвета слоновой кости в лучших традициях ужасов выступил полупрозрачный рельеф худощавого лица с копной волос.
- Привет! – сказал призрак. – Может, вам сменить уборщицу?

8
- АААА!!!
- РВИ, САБАКА!!!
- АААГРРХХ!..
Гриф штанги оторвался от груди и тяжело пополз вверх.
- ДАВАЙ!!!
Лицо Вадима теряло последние человеческие черты. Под штангой его больше не было, там корчилось и рычало дикое животное, пробужденное древнее зло с перекошенным ртом и выкаченными глазами.
- НУ ЖЕ!! Сделай это или я оприходую твою бабу!!
Вадим сквозь стиснутые зубы выдавил что-то нечленораздельное и рывком выпрямил руки.
- Да, вот так! –  татуированные руки Михи подхватили 90-килограммовый снаряд и завели на стойку.
Кроме своего увлечения тату, Михаил отличался козлиной бородкой, острым носом и высоким ростом. Сильно похудевший во время перехода на растительное питание, он теперь жаждал набрать качественную рельефную массу. С Вадимом они были напарниками с первого дня в «Спарте». Так распорядился сам Мракоян, ради конкурентного духа, и вскоре новички стали близкими приятелями.
Вадим вскочил со скамьи и с рычанием напряг мускулатуру, округляя плечи. Народу в зале было предостаточно, и его рык утонул в звоне железа, рифах агрессивного хэви и других воплях.  Доводить своё психическое состояние до звериной ярости здесь считалось не только залогом роста мышц, но и правилом хорошего тона.
- Хорош, хорош, - ободрил Миха.
- Твои угрозы про бабу… - огрызнулся Вадим, - найди другую мотивацию…
- А, да? Вроде сработало… Слишком ты буквален в своем воздержании. Встречался хоть с кем-то после Тибета?
- Это отвлекает от цели.
Заканчивался первый месяц их «спартанского» членства, и Миха искренне удивлялся, как его приятелю удается так быстро восстанавливаться после тренировок. Казалось, тело Вадима не знает боли и переутомления. «В чем твоя фишка? Гормоны колешь? А во сколько спать ложишься? Воды по три литра или больше?» - не унимался Миха. Он покупал фрукты в той же лавке, делал те же упражнения, но результат разнился с каждым днем все значительней. Миха даже напрашивался пожить у напарника на выходных, чтобы отыскать различия в режиме дня, но встретил вежливый отказ. Едва бы его воодушевило времяпрепровождение за графиками рынка. Или в многочасовой медитации на балконе. Или с котом на диване перед домашним кинотеатром – 17 лет пропущенного кинематографа были наверстаны пока только до 2018-го.
- Так… всё дело – в этом? – в задумчивом сомнении произнес Миха, всё еще надеющийся вызнать секрет.
- Не знаю, говорю как есть.
Вадим был бы рад признаться, что ускоренная регенерация мышц и выведение молочной кислоты – заслуга верного материализатора, и с удовольствием накатил бы приятелю восстанавливающий ментальный сеанс, но слишком ясно осознавал возможные последствия. За всё время после возвращения на родную планету, он ни с кем не сближался и не доверялся ни одной живой душе, и теперь чувствовал, как эмоциональный голод ровно дышит в спину.
- В Тибете вообще туго с женщинами? – полюбопытствовал Миха.
- Видать, да, раз до сих пор разрешено многомужество. В монастырях тем более строго, только туристки если…
- А что было сложнее всего из практик?
Вадим призадумался.
- Сложнее всего было уворачиваться от посоха Мастера Шея, когда он развернул свой драгоценный подарок!
Они оба зашлись громким смехом.
- Ладно, давай теперь мне подстраховку.
Вадим наскоро осушил стакан холодного апельсинового сока и вытер лоб полотенцем, пока напарник устраивался на скамье.
- Готов?
Уже снаряженный вес для Михи был неподъемным. Вадим облегчил штангу на десятку и помог вывести её в исходное положение. Теперь настала его очередь мотивации.
- ДАВАЙ, МЕДВЕЖАРА! ЖМИ ГИДРАВЛИКУ!!.. ЕЩЕ! ЕЩЕ!! ЕЩЕ РАЗ!! НИЖЕ!
Миха взыл, пытаясь в пятый раз рвануть штангу.
- ДАВААЙ, УБЛЮДОК!!! ТЫ СДЕЛАЕШЬ ЭТО!
Штанга дошла до половины, застыла в воздухе и начала медленно оседать на грудь.
- СИЛЬНО!! А-а, чтоб тебя…
Вадим двумя пальцами подцепил снаряд и помог водрузить на место. Миха сел на скамье. Его руки сотрясались крупной дрожью.
- Похоже, я на сегодня сдох, - прокомментировал он.
- Пять минут на отдых, и займемся спиной, - проигнорировал Вадим, протягивая апельсиновый фреш.
Миха с трудом ухватил стакан и припал к нему губами.
- Кстати, полюбуйся - прервался он и ткнул себе в плечо.
Там красовалась свежая татуировка в виде масонского треугольного символа.
- Сегодня набил?
- Ага, всё утро возился.
Миха был неплохим татуировщиком, держал свой салон и предпочитал доверять это искусство исключительно себе. Он одинаково хорошо управлялся с машинкой как правой, так и левой рукой и с помощью зеркал даже ухитрился разукрасить собственные лопатки.
- В масоны подался?
- Ну нет, - засмеялся Миха, - это больше экспериментальный образец. Потом удалю. Смотри.
Он хорошенько потер пальцем нарисованный глаз, и тот залился бордовой краской.
- Достал-таки набор биохимических пигментов, - похвастал Миха. - Этот вот реагирует на температуру, а есть ещё на электропроводимость кожи, влажность, ультрафиолет, кислотность... С помощью графенового покрытия эти штуки держатся не хуже обычных наколок. Болючие, только, зараза!
Глаза Вадима загорелись. Из всех полезных бытовых технологий, заложенных в базе данных флэштафа, практически ничего не подходило для земного производства и использования. И биохимические тату, контролирующие уровень гормонов тела, были одним из лакомых, но недосягаемых кусочков пирога. Эмоции, усталость, аппетит, интеллект, сила – полная власть над собой всегда под рукой. В самом прямом смысле. С помощью Флэша, конечно, можно было вывести и нарастить рецепторы на конкретном участке кожи, но эстетическая сторона оставалась под большим вопросом. До сегодняшнего дня.
- А если мешать их в разных пропорциях? Чтобы один цвет реагировал на несколько параметров?
- Не знаю, наборчик только вчера приехал. Надо всё протестировать, опробовать. Но, думаю, так вполне возможно.
- Тогда я хочу такую штуку, - выпалил Вадим.
- Ах-ах, ты? Ты же против иголок? Ну, теперь-то все хотят, – подначил его Миха. - Знаешь, какая у меня уже очередь? До конца июня не суйся, всё забито!
- А я хорошо заплачу…
- Сдурел что ли? – непонимающе уставился приятель. - Шучу я. Что ты, не друг что ли. Заезжай, когда всё испытаю, эскиз готовь или у меня что подберем.
- Ну, с меня ящик клубники.
- Лучше ту спелую папайю, где ты её берешь. Пошли, раскачаем спину, от долгого отдыха меня совсем развезёт.

IX
Наверное, так вдохновлялся создатель древней телезаставки ВИD. Призрачная голова вытаскивала себя из тягучей поверхности вазы, озираясь по сторонам прищуренными глазами. Первым от ступора очнулся Лайел:
- Привет, Второй Вадим! Вернее, его сущность.
- Здравствуй, Лайел. Можно просто Джая-Вада, - миролюбиво предложил призрак.
Вади и Ольга тоже узнали нежданного гостя и испуганно переглянулись. Призрак тем временем полностью отделился от вазы и воспарил над кроватью. Был он заметно меньше обычного человека и выглядел совсем не как двойник, а как Вадим ещё в студенческие годы.
- Джая-Вада? Что это за фокусы?! И как ты оказался в моём доме? -  вознегодовал Вади.
- Эмоции, эмоции… Как это ярко и наивно прекрасно, - философски заметил Джая-Вада и прямо в воздухе уселся в позу лотоса. – Я соскучился по вас. И наведался на вашу с Лайелом годовщину.
- И неплохо так подзадержался, да? В чужой спальне.
- Ты… жив вообще? Что с тобой случилось? – рассматривая нежданного гостя, спросила Ольга.
- О, я более чем жив, - заверил призрак. – Мне больше не требуется физическое тело. Планета Нирвана располагает к просветлению каждой своей частицей. Заботливые розовые сущности-облака приняли меня как своего, нарекли духовным именем и выделили уютную пещеру на выходе магнитных линий. За неимением чего-то съедобного, я поневоле научился питаться энергией пространства. Мой флештаф-скунс просветлел гораздо раньше и блаженно растворился в Абсолюте мира, когда осознал тщетность служения и прочей суеты.
Лайел никогда не слышал, чтобы флэштаф был способен на подобное, но в словах бестелесной сущности было глупо сомневаться. И не зря же о Нирване ходит столько разных слухов. Джая-Вада продолжал рассказ:
- Без него стало совсем одиноко и трудно достигать глубины в медитациях, я злился на его самовольство и уверен, что ни один материализатор не позволил бы себе бросить хозяина. Но когда я впервые достиг этого, когда вмиг стал всем и ничем, то всё понял и простил. И бесконечно полюбил всё. Я мог быть одновременно на разных планетах, понимал языки Вселенной, улавливал и переплетал тончайшие энергии и мыслеформы…
- Короче, - поторопил Вади.
Джая-Вада грустно улыбнулся и откинул светлую прядь волос:
- Я узнал, что вы встречаетесь с Лайелом, и хотел просто залететь на огонек. К вашему сожалению, как только я оказался на Земле, Агломераты захлопнули свою хитрую ловушку… Ни войти, ни выйти, их изоляция полностью блокирует даже обмен энерго-информационными вибрациями планеты.
«Вот как перестала работать моя торговая стратегия», - отметил себе Вади и спросил вслух:
- Почему это «к нашему сожалению»? Разве твое тело не терзают равновесные силы, пока ты болтаешься здесь привидением?
- Моё тело давно съели нирванские жуки, - равнодушно ответил призрак, - после открывшегося знания оболочка стала слишком тесна и бессмысленна, чтобы держаться за неё. Когда осознаешь, что ты не есть тело или разум, равновесные силы больше не могут навредить.
«Вот так умирают надежды», - с досадой подумал Вади. С флэштафом, наверняка, можно выиграть противостояние со своим старым двойником. Взять и вырвать у него билет в жизнь, залатывая дыры в собственной шкуре, пока не успокоятся равновесные силы. Но как быть с самим нетленным духом? Как пережить того, для кого больше нет времени и границ пространства?
Лицо Ольги побелело, в глазах застыло отражение призрака. Она тоже всё поняла.
- Значит, в конечном счёте в живых останешься ты… - еле слышно выдавила она.
- Боюсь, что так. – искренне сочувствовал Джая-Вада.
- Бред, сумасшествие, – замотал головой Вади. – Как ты можешь быть живым? Ты должен вот-вот раствориться, как любая личность, вынутая из тела!
- Я – не личность, - спокойно заметил Джая-Вада, - я всего лишь частица жизни.
Вади подошел к кровати и насквозь прошил ладонью призрачного гостя.
- ЭТО ты называешь жизнью? Туманный силуэт и блаженный бесполый голосок? Вот – настоящая жизнь! – Вади ткнул себя в широкую вздымающуюся грудь и взыграл мышцами. – А вот разум! – он указал на свою коротко бритую голову.
Лайел попятился и вышел в коридор, чтобы не смотреть на бессилие друга.
- Ирония доброй судьбы, - саркастически засмеялся Вади, - Питаться травой вместо деликатесов, истязать себя в спортзале вместо блаженной лени, а вместо ржача от камеди-баттлов запихивать тонны знаний в башку только для того, чтобы нелепо сдохнуть в рассвете лет. Первоклассный диетический корм для бактерий и червей! – он бросился к Ольге и сгреб её в объятия. - Оленька, родная, не надо кремировать, я передумал. Похоже, Агломераты заказали шведский стол для своих простейших!
Настойчивый входящий вызов вторгся в речь и оборвал эмоциональность риторики. Смартфон заунывно вибрировал и голосил на тумбочке. Вади осторожно отпустил Ольгу и взглянул в горящий экран. Совершенно незнакомый номер.
- Флэш говорит, что-то важное, - пробормотал он и взял трубку.
Шуршание и шорохи на линии. Обрывки детского голоса: «…вечают!»
- Говорите, - не то спросил, не то приказал Вади.
Кто-то громко закашлялся прямо ему на ухо. Он брезгливо отвел телефон от лица и включил громкую связь. Теперь сухой мучительный кашель слышали все.
- Вади Грейт? – наконец хрипло прозвучало из динамика. – Как мне поговорить с Грейтом?
- Это я, кто вы?
- Ты!.. – заволновался голос. – Не узнаешь меня? Я - Великий, Вадим Александрович... Привет из Воронежа…
Величия в звонящем было мало. Он снова закашлялся и шумно переводил дыхание. Вади помрачнел и успел пожалеть о громкой связи, но конспирироваться было поздно. Ольга с удивлением смотрела на него, назойливый призрак равнодушно парил над кроватью.
- Как ты меня нашел? – Вади покосился на присутствующих.
- Я давно узнал твой номер… Держал его... На черный день. Пару лет назад я наткнулся на статью в сети с твоей фотографией…
Пауза, показавшаяся дольше вечности.
- И сразу понял, кто я? – усомнился Вади.
- Ты обчистил мой счет, - вместо ответа припомнил голос. – Как раз, когда нужно было платить за квартиру…
- Эй-эй, я всё возместил сторицей.
- Дорога ложка к обеду… Но я не держу зла, сам бы так поступили звоню не за этим, - продолжал звонящий и слова давались ему все труднее. – Я тяжело болен… Какой-то неизвестный рак… Ты должен… Я прошу… Приезжай, как только сможешь. Дело очень важное… Адрес найдешь в сообщениях… Надеюсь, мы успеем свидеться…
- Что за дело? Алло!
В динамике стукнуло и зашуршало. Детский голосок проговорил что-то невнятное и вызов прервался. Вслед за ним пришло короткое сообщение: улица и дом с номером квартиры.
- Фул хаус , - покачал головой Вади, кладя фаблет.
- Нужно ехать, - в глазах Ольги стояли слезы, но взгляд преисполнился решительностью. - Он умирает там и зовёт тебя. Даже если дело того не стоит, это как последняя воля. Я забронирую первый же рейс.
- Поехали, - пожал плечами Вади и направился к гардеробу. – Флэш! Будь рядом всё время. Дави равновесных сколько сможешь.
Потрепанный кот и без команды был готов стоять за хозяина до конца.

9
Безвкусное освещение и темные жалюзи были заменены сразу. Оставленная при переезде громоздкая мебель отправилась на свалку или была пущена с молотка. Затем новый хозяин избавился и от ковров. Переоборудовал одну из комнат в спортзал с тренажерами, а другую в личный кинотеатр. Но опустевший особняк все еще хранил присутствие прежних жильцов. Ему как будто не хватало уюта и заботливой женской руки.
«А стену во двор нужно сделать стеклянной», - прикидывал Вади, стоя в шортах на балконе под утренними движениями ветра. Он окончательно привык к своему новому имени.
Свежая татуировка нестерпимо ныла и чесалась всю ночь, не давая спать. Стоило только дотронуться до нее, как начинало бросать то в жар, то в холод. Миха честно предупреждал, что столько биохимических красок на одном участке кожи могут вызвать сильное раздражение и долгое привыкание, но он и понятия не имел, что иглы и раздражение мелочь по сравнению с тем, как по велению флэштафа под наколотым рисунком прорастают сквозь ткани новые нейронные цепи.
Состояние было настолько не очень, что Вади отложил вылазку на море и свои дела в городе. Он помнил, что с минуты на минуту должны прийти уборщики из «Чисто и быстро». Компания не из дешевых и, помимо прекрасных отзывов, славящаяся своим необычным требованием: работать только в отсутствие хозяев. Поэтому Вади прихватил большой поднос фруктов и собирался закрыться на время уборки в одной из спален на втором этаже и, если получится, вздремнуть. Флэш крутился рядом, но не мог облегчить неприятную процедуру подключения связей к эндокринной системе.
Вади прошел с балкона в коридор и услышал тихую песню, льющуюся из гостиной. Мотив показался ему смутно знакомым, а женский голос мягким и приятным, но слов было не разобрать. С интересом он тихонько пробрался по коридору к антресолям высокого помещения.
- Мне так нравится петь тебе новые песни,
Залетевшие только что прямо в окно.
Мне так нравится жить и дышать с тобой вместе.
Зажигаем свечу, наливаем вино…
Никакой бригады уборщиков Вади не наблюдал и даже не понял, когда эта девушка проскользнула в дом. Она аккуратно выкладывала из большого рюкзака щетки и тюбики моющих средств на стол, и пение разносилось по просторному гостиной. Светло-зеленый передник обхватывал её талию, скрывая под собой стройную фигуру. Каштановые волосы были собраны в тугой пучок, серые брюки клёшились к полу.
- Посмотри, этот снег,
Эти звёзды в январе
Только для тебя.
Только... для тебя...
На вид она только-только переступила трудоспособный порог восемнадцатилетия, и явно пылала энтузиазмом к своей работе. Он облокотился на перила и зачарованно следил сверху за каждым движением этого хрупкого существа. Весь дом словно расцветал от каждого взмаха пылевой кисти в её руках. И дело было не в уборке.
Девушка остановилась перед трехметровым зеркалом и кокетливо позировала себе.
- Поиграем в игру, в города, самолёты,
Полетаем, посмотрим с улыбкой на мир.
Она выпятила грудь и распустила волосы, запрокинув голову:
- Предположим, я буду красивым пилотом,
Ты же будешь единственный мой пасса…
Их взгляды встретились.
Юная уборщица тут же выпрямилась и потупилась.
- …жир, - растерянно закончила она.
Вади расправил плечи и придирчиво оглядел себя:
- Ну, разве на боках чуть-чуть…
Она вспыхнула румянцем и улыбнулась:
- Вы не должны быть дома во время уборки! Это правило!
- А я не хозяин, - не моргнув, соврал Вади, - Тоже вот работаю здесь. За садом слежу.
- Садовник, значит? – хихикнула она. – Любите ролевые игры?
Врать у Вади получалось очень нечасто. А хорошо врать и того реже.
- Вся жизнь – игра, - парировал он. – А где остальные? Или ты одна собираешься убирать весь лофт?
- Конечно уберу. Вообще-то это секрет фирмы, но мы почти всегда работаем поодиночке. Многих это может смутить или вызвать недоверие, как у Вас. Потому и требование, чтобы работали без хозяев. Результатом обычно довольны.
Она улыбнулась и принялась за дело. Вадим накинул рубашку и сбежал по ступенькам в гостиную.
- Не скучно жить одному в таком большом доме? – полюбопытствовала она.
- С чего ты взяла, что я один?
- Вещей мало, несколько пар обуви, но все на разные случаи. Одна зубная щетка, поднятый стульчак в туалете…
- Ладно, ладно, Шерлок. Скучать не приходится, я, между прочим, друга недавно проводил.
- Куда?
- В путешествие.
- Здорово, я тоже когда-нибудь отправлюсь. В большое странствие, - поделилась она, - Издалека друг?
- Ага. Хороший, но совсем незаметный парень... – Вади так и распирало открыться этой девчонке. - Ты очень красиво пела, как твое имя?
Он забылся и от души почесал свою тату, чем вызвал легкую бурю в крови. Или именно так накатывает влюбленность?
- Спасибо, я думала тут никого нет… Люблю наши старые песни. Я Оля. А ты – Вади Грейт?
Легкость, с которой она перешла на «ты» была свойственна всей современной молодежи, но почему-то ни разу до этого не вызывала умиления.
Оля вела разговор, не отрываясь от работы.
- Слышала обо мне?
- Так записано в заказе. А ты один из тех богатых сынков?
- Ну нет, - поспешил заверить Вади, - в каком-то смысле у меня и родителей нет.
- Тоже рассорился и сбежал от своих? – она заметно оживилась.
- Я? Э… Можно сказать, меня похитили инопланетяне. – ухмыльнулся он.
- Не шути таким, - голос Ольги приобрел доверительный оттенок таинственности, - вам всё шуточки, а я, когда еще приехала от родителей сюда, на юг, видела настоящий космический корабль. Все смеются, кому ни расскажи, но, по-моему, они высадили одного из своих на Землю.
- На пляже под Анапой? – не выдержал Вади.
- Так... – она остановилась и с любопытством повернулась к нему. – Теперь я не выйду отсюда, пока не расскажешь всё, что видел и знаешь.
…Ольга покинула особняк лишь на следующий день. Чтобы вернуть уборщицкий рюкзак и привезти пару сумок своих вещей из съемной комнаты.

X
«ПолПинка» восседал на крыше обшарпанной многоэтажки. Лайел проявил весь талант пилотирования, чтобы посадить корабль между будками коммуникаций и дымоходами, но всё равно погнул чью-то ТВ-антенну.
- Забей, ими уже лет двадцать никто не пользуется, - ободрил Вади.
Проход на крышу изнутри защищала цепь со старым навесным замком, которая оказалась на полу после первого же удара ногой.
Дверь в квартиру была приоткрыта. На пороге их встретила светловолосая девочка лет девяти в джинсовом комбинезончике. Она с интересом глазела на толпящуюся в узкой прихожей пару. Вообще-то, гостей было больше, что только осложняло размещение в тесном пространстве.
- Здравствуйте, я Настя, - громко поприветствовала малышка и, убедившись, что гости переобулись в тапочки, позвала: - идемте, папа там.
Они поздоровались и проследовали за ней. Флэш проскользнул в дверь последним и пробежал между ногами.
- Кот с нами, - предупредил Вади, но девочка даже не обратила внимание на пушистого питомца.
В комнате было жарко, занавешенное покрывалом окно пропускало мало света. Вадим Александрович полусидел на разложенном диване с подсунутыми под спину подушками. Глаза были закрыты, голова бессильно склонилась на бок.
Вади с ужасом и отвращением посмотрел на двойника. Ему никак нельзя было дать меньше шестидесяти. Огромная лысина на макушке, спутанные волосы с широкими мазками седины; кожа потемнела и сморщилась, глаза совсем впали, а кисть руки дрожала даже во сне. Рядом на полу стоял поднос с нетронутым завтраком.
- Папа-папа, - Настя осторожно потрясла его руку, - приехали, папа.
Хриплое дыхание сбилось, глухой кашель заставил скорчиться укутанное в одеяло тело. Вадим Александрович прикрыл рот полотенцем, и на ворсистой ткани остался кровавый след.
- Настёна… Сколько я спал? Кто это? – он явно не ожидал увидеть стриженного бородатого атлета и девушку перед своим ложем. – А-а… Доченька, пойди погуляй… Ты приехал… Вади… Или лучше – Вадим?
Гость отрицательно покачал головой. Меньше всего ему сейчас хотелось иметь что-то общее с этим человеком.
Девочка, косясь на незнакомцев, ушла в другую комнату. Там уже слышался другой детский голосок.
- Здравствуйте, юная леди, садитесь, пожалуйста… В кресло, - обратились с дивана к Ольге, - Вы, должно быть, избранница Вади?
Она кивнула, представилась и собиралась предложить посильную помощь в уходе, как вдруг инопланетный кот, обнюхивавший тарелку с кашей, запрыгнул на постель больного и начал моститься у него на груди.
- Флэш, какого черта? – воскликнул Вади.
Его собственный кот, его крошечная надежда на спасение отдавала драгоценную энергию этому разваливающемуся доходяге!
- Да, так гораздо лучше… О, я помню это чувство… - блаженно застонал Вадим Александрович. - Ты все-таки достал себе флэштаф…
- Материализатор не видит разницы между вами! – догадался Лайел.
- Как это остановить?!
Квирянец не знал.
- Пришельцы тоже здесь… Как там у вас было, заря навсегда?.. – попытался вспомнить двойник.
- Заря навсегда, - не стал поправлять Лайел.
Тем временем Вади сумел осадить флэштаф, приказав полностью прекратить охоту за равновесными силами. И тут же получил пронзающую стрелу в висок.
Выразительная ругань прокатилась по комнате.
- Я пойду, посмотрю, как там дети, - предложила Ольга, чтобы оставить их наедине, и скрылась в другой комнате.
- Где их мать? – спросил Вади и почувствовал, что правая половина лица его не слушается.
- Её больше нет…. Сто тридцать долгих дней без неё… Сто тридцать один…, - глаза Вадима Александровича увлажнились, - Нелепая…роковая случайность.
- Соболезную. Но что ты хочешь от меня?
Двойник выпрямился, как мог, и достал рукой до плеча Вади:
- Забери моих детей, - взмолился он. – Ни одному человеку я не могу доверять как себе. Ни одному, кроме тебя... Скажи, они клонировали меня?
- Скорее сняли пару копий…
- Я догадался... Вади Грейт… Вспомнил, как в детстве мы пообещали себе, что если прославимся или крупно разбогатеем, то возьмём именно этот псевдоним? Я всё вспомнил… Те странные сны про чужую планету и тюрьму… Расставание с Рыжей… Мой опустевший счёт… Мозаика сложилась, когда я прочел о появлении выдающегося покорителя рынков Вади Грейта.
Вади почувствовал, как струны его души начинают звенеть от надрывных речей двойника и незаметно шмыгнул рукой к тату, чтобы приглушить эмпатию.
- Всё так, старик. Но зачем мне твои дети? Нет никаких «нас». Есть отдельный ты и отдельный я. И еще один, развоплотившийся по собственному желанию. Эй, Джая-Вада! Покажись, если слышишь!
- Я здесь, - раздался красивый бесполый голос и воздух всколыхнулся, являя призрака-тинэйджера рядом с гостем.
- Привет, Джая-Вада, - Вадим Александрович, уже ничему не удивляясь, окинул взглядом туманный образ. - Приятно увидеть себя молодого спустя столько лет.
Джая-Вада смиренно улыбнулся в ответ.
- Во имя Отца, и Сына, и Святаго духа! - звучно произнес Вади. – Бесплотная всеведущая Душа, бренное Тело на грани гибели и острый проницательный Разум наконец нашли друг друга!
Вадим Александрович тихонько засмеялся:
- Ты действительно считаешь себя Разумом?.. Но разве Разум не стремится постигнуть весь мир сквозь время и пространство?
- Так и есть, - подтвердил Вади.
- Но ведь тогда Разум – это он.
Дрожащая рука указала на Джая-Ваду.
Вади промолчал. Недолгий восстановительный сеанс придал больному сил, и он продолжал:
- И разве Душа не воспринимает жизнь как бесконечную радость и чудо и не бесстрашна к смерти тела, потому что знает, что никакой смерти нет?
- Иначе это была бы не душа, - заверил Лайел.
- И вот она… - Вадим Александрович с улыбкой хлопнул себя по груди.
- Понятно, к чему ты клонишь, - сказал Вади. – По-твоему, я – тело. Накачанное и холеное, трясущееся за свое существование. Отлично! Тогда почему ты кинулся именно ко мне в минуты своей особой «радости»?
- Я беспокоюсь только о них, - седеющая голова качнулась в сторону соседней комнаты, - Наши родители слишком стары, а служба опеки… Боюсь даже подумать об этом. Я знаю, у тебя большой дом и нет нужды в деньгах… Ты станешь им другом и наставником и, может быть, однажды заменишь отца.
- Но это же сумасшествие, с любой стороны! У меня своя семья, юридически я тебе никто. Никакой закон не позволит мне этого сделать!
- Не волнуйся, я все продумал… Ты избавишься от моего тела и скажешь всем, что сделал возвратную пластическую операцию. Она, конечно, не омолаживает настолько… Но могло же мне повезти. Тем более, совсем недавно я выглядел куда лучше… Там, в ящике стола, уже лежит заявка, одобренная печатью клиники… А при любых подозрениях у тебя будет железный аргумент - стопроцентное совпадение ДНК-кода…
Вади нахмурил брови, размышляя.
- Остаётся только твое слово, - подытожил Вадим Александрович и замолчал.
Наступила полная тишина. Даже дети затихли в своей комнате.
- В любом случае ничего не выйдет, - возразил Вади. – Я протяну немногим дольше тебя, а в живых останется вот это дружелюбное привидение.
Он коротко поведал историю с Агломератами и природой неизвестного недуга.
Вадим Александрович в напряжении пожевал пересохшими губами.
- Равновесные силы… Очень скверно…
Взгляд старика остановился на рыжем коте, безучастно улегшимся на краю дивана.
- Вот если бы мы могли обратно… Все объединиться.
- Из трех сущностей – в одну? А смысл?
- Это бы сняло претензии Агломератов, - пояснил Лайел. – Но я ни разу не слышал, чтобы флэштаф использовали для подобных целей.
- Это возможно, - равнодушным голосом сообщил Джая-Вада. – У нас общий ментальный код, единая точка сборки. Флэштаф воспримет опыт различных сущностей как бэкап воспоминаний и может слить всю информацию воедино.
- Бэкап воспоминаний? – скептически переспросил Вади.
- Ну конечно! – воскликнул Лайел. - Некоторые квирянцы сгружают свои самые яркие воспоминания в компьютер и потом даже спустя годы могут наслаждаться ими в полной мере. Если сымитировать обратный процесс…
Мозг Вади заработал с бешеной силой. Если ничего не предпринять, его ждет неминуемая гибель. А от одной мысли оказаться на месте этого старика выворачивало наизнанку. С другой стороны, если эксперимент провалится и он сойдет с ума или утратит себя как личность, долгая жизнь будет лишь обузой. А если всё удастся? Не придется ли делить свое тело и сознание с другими своими сущностями?
Вади поднял глаза. Ольга стояла в дверном проеме и манила его жестом. Он приблизился, она мягко ухватила его за воротник и увлекла за собой в детскую.
- Только посмотри, - шептала она, - невинные, как ангелы.
На двухъярусной кровати сладко сопели два маленьких человечка. Настя спала наверху, а внизу прямо на покрывале свернулся мальчик.
Вади склонился к малышу, а Ольга продолжала нашептывать ему на ухо:
- Это Артёмка. Ему месяц назад исполнилось пять. Они уже знают, что их отец неизлечимо болен, он объяснил им все, как мог. Настя почти сутки не спала. У Вадима Александровича был жар, и она отходила от постели только чтобы смочить полотенце холодной водой и накормить братика.  Очень умная и развитая не по годам девчонка. Перешла в третий класс, учится на одни пятерки и поет в детском хоре. Сказала, что ты добрый там, внутри, хотя лицом похож на преступника и ругаешься как дворник дядя Витя…
Вади улыбнулся и посмотрел в мокрые глаза Ольги.
- Пожалуйста, давай заберем их, - сказала она одними губами.
Вади крепко обнял свою возлюбленную, и они слились в долгом поцелуе.
«Будь, что будет» - решил он, выходя из детской
- Эй, парни, я готов. Давайте уже покончим со всем. Старик, что бы ни случилось, можешь быть спокоен за своих детей.
- Все не так просто, - осадил его Лайел, - для обратного бэкапа флэштафу нужны основания. Потеря памяти, например, или клиническая смерть...
- Это можно, - заверил Вади и принялся расстегивать пуговицы рубашки.
- Эй, ты что, материализатор никогда не причинит намеренного вреда своему владельцу!
- Сами справимся… Лайел, будь готов контролировать процесс. Старик, Душа… Как говорили у нас, на Тибете, время остановить колесо.
Он вынул из кармана брюк квирянский нейронный шокер размером с зажигалку и вручил своему двойнику, указав кнопку спуска. Вадим Александрович понимающе кивнул.
Вади бросил рубашку на диван. Эквалайзер биохимки пылал всеми цветами радуги. Ольга с немым ужасом наблюдала за ними из угла комнаты.
- Let’s dance! - объявил Вади и разом сгреб до нуля все столбики эквалайзера. Потом, слегка заторможено отсчитал шестой слева столбец, вывел его на максимум и опустился в кресло.
Прошла долгая минута.
- Хм, странно. Наверно, я опять что-то переп…
Мощный разряд сотряс все его мышцы, и он отключился на полуслове.

…
«Поспи часок, дневной сон полезен для здоровья…»
….
«Когда-нибудь я войду в список «Форбс» и назовусь Вади Грейт…»
…
«Запомни сын, главное в любые времена оставаться человеком…»
…
«Вадя, у него нос светится…»
…
«Значит, потерял... Никогда бы не подумал… А точно не сломал?..»
…
«Экспонат? Вот на что способен их «экспонат»!..»
…
«Что Вы, у меня аллергия на кошек!..»
…
«Папа, папа, мы нашли ежика в малиннике!..»
…
«Оооооооооомммммммммммммммм…»
…
«Очнись, очнись, очнись, очнись!»
Хлесткие удары по щекам медленно приводили в чувства.
Вади распахнул веки, и солнечный свет ударил в глаза. Окно по-прежнему было занавешено покрывалом, но ткань больше не являлась помехой. Он повернулся и посмотрел на солнце сквозь бетонные перекрытия здания. Широкая улыбка расползалась по бледному лицу.
- Родной, очнулся, - Ольга покрывала поцелуями его щетинистую щеку и лоб. – Как ты? Слышишь меня?
Он слышал её. Слышал каждый шаг по асфальту и пение каждой птицы, шелест каждого листочка и каждый автомобильный гудок в городе. Он слышал тонкую, прекрасную мелодию самой Земли, и звучание наполняло блаженством каждую его клеточку.
Он чувствовал в жабрах соленые течения океана и игру ветра под перьями крыльев, ощущал, как рыхлая земля поддаётся когтистым лапам, а цветочная пыльца липнет к мохнатому животу. Он был хищником и жертвой, исполинским баобабом и маковым семенем, гранитной глыбой и песчинкой на дне ручья. Из его пальцев струились горные реки, в его волосах зеленели тропические леса, озера его глаз манили глубиной и кристальной прозрачностью.
Он снова был просто Вадимом. Только теперь прошедшим добрую часть жизни и познавшим саму суть мироздания.
Ольга забралась к нему на колени. Вадим нежно обнимал её, ощущая трепет любимого тела.
Бездыханное тело Вадима Александровича покоилось на подушках, накрытое одеялом, призрак Джая-Вады исчез. Зато теперь он мог видеть Лайела. Тот с озабоченным видом нависал над креслом, не догадываясь, что своим присутствием портит важный момент.
Впрочем, рядовых моментов больше существовало.
- Теперь я в порядке, - сказал Вадим и поднялся из кресла с девушкой на руках.
Дети уже проснулись и сиротливо ютились возле тела отца. Глаза мальчика были темными от слез, сестра держалась более стойко. На её руках в полудреме мурлыкал маленький рыжий котенок.
- Всё, что осталось от твоего флэштафа, - хлопнул по плечу Лайел. – И скажи спасибо, что я успел понизить инсулин на твоей тату. Надо быть законченным психом, чтобы отправить себя в гипогликемическую кому.   
- Сочту за комплимент. Спасибо, друг… Артёмка, Настёна! Я же вам все объяснял, котятки пышнохвостые, чего нюни распустили?
- Папа? – с недоверием произнесла Настя.
- Артёмка, ты мужик или кто? – не унимался Вадим. - То уколов боится, то от дядьки Вити во дворе прячется… А теперь чего? Зря я тебе, наверное, цирк пообещал с акробатами…
- Это он! - Настя схватила брата за плечо. - Смотри, я такое видела в кино.
Она пристально уставилась на Вадима:
-  Когда у Артёмки день рождения?
- Девятнадцатого мая, в семь утра.
Настя испытывающе прищурила глазки.
- И десять минут, - добавил Вадим.
- А как ты называл меня в садике?
- Ой, сопелка, перестань.
- А любимое Артёмкино блюдо?
- Я бы не назвал пиццу блюдом, но…
- Папа, папочка! – Артёмка бросился к Вадиму и обнял его за ногу.
- Я думала это всё ваши взрослые сказки, - деловито призналась Настя. – Но ты и правда нас не бросил, как и обещал…
И она расплакалась, возможно, впервые за все эти дни. Вади осторожно вернул Ольгу на ноги.
- С Олей вы уже познакомились?
- Угу, - сквозь слезы промычала девочка и прибавила: - она будет очень красивой нашей мамой.
Ольга улыбалась, не зная, что ответить.
- Дядя Лайел вам тоже непременно понравится. Только он стеснительный и всегда носит свой плащ-невидимку.
Вадим прочел выражение смущения на лице квирянца.
- Ну вот это уже точно ни в какие ворота! – Настя картинно уперла руки в боки, чем вызвала всеобщий смех.
- Идемте, котятки, - Вадим погладил мальчика по голове. - Пора возвращаться домой.

29.06  10:40 - 24.08  00:47   2017г.