Элис. Глава 4 На земле

На улице Элис ждал длинный белый автобус, достаточно большой, чтобы вместить всех пришедших сегодня вместе с рыцарями. Один из рыцарей, девушка примерно одного с Элис возраста, стояла у входа в автобус сложив руки за спиной и строго глядела на всех, кто решился войти, словно оценивая их. Еще один рыцарь сидел на месте водителя и будто старался приноровиться к управлению, пытаясь понять как удобнее держать огромный руль и переключать передачи. Аннабель и остальных видно не было.
Элис заняла место в середине еще наполовину пустого автобуса и села у окна, прижавшись к стеклу лбом. Это ощущение и поза на секунду вернули её в детство, напомнив ей о выездных школьных экскурсиях. Она смотрела на огромный вокзал и совершенно его не замечала, не в силах сосредоточиться на чем-либо. Предстоящая ей неизвестность из беспокойства переросла в разбивающиеся об неё волны холодного и липкого страха. Стараясь сохранить спокойное выражение лица Элис сжимала подлокотники кресла, чтобы не было заметно, как у неё трясутся руки.
Людей в автобусе прибавлялось, а пустых мест становилось всё меньше и меньше, словно не один из пришедших не отказался и теперь был где-то здесь. Рядом с Элис села девушка африканских кровей, с кожей чернее эбонита, белоснежными зубами и короткой стрижкой с осветленными прядями волос. От волнения она постоянно постукивала пальцами по подлокотнику и вынимала и вкладывала наушники в уши, так ни разу и не включив музыку.
Через несколько минут девушка нарушила тишину и представилась, словно не сразу осознав что соседнее кресло не пустовало. Она назвала своё имя - Ханна, Элис назвала своё. Ханна попыталась сделать это со всей возможной уверенностью и даже напором, будто пыталась показать, что это она хозяйка положения и ничего не боится, ведь это она заговорила первой, но её голос немного дрожал, а рукопожатие вышло слабым. Элис это даже немного обрадовало - не она одна боялась предстоящего.
В автобус вошел один из сопровождавших Аннабель рыцарей. Он окинул “пассажиров” скучающим взглядом, после чего двери автобуса закрылись и тот с небольшим рывком тронулся с места. Если они действительно ждали только десять минут, то это время показалось Элис не меньше, чем получасом.
-Внимание, слушаем сюда и запоминаем! -громко сказал вошедший рыцарь встав в проходе и держась за поручни. -Первое - если по дороге кто-то сдрейфит и решит дать заднюю, захочет выйти, чтобы помочиться и не вернуться - милости прошу! Мы здесь никого не держим и стрелять в спину вам не будем. Второе - те из вас вас, кто доедет и решит пойти до конца, пропадет для мира на ближайшие три месяца. У вас не будет ни интернета, ни мобильных телефонов, ни писем, ни почтовых голубей. Так что если вам есть кому позвонить и что сказать - делайте это сейчас. Говорить о том, куда и зачем вы едете, разумеется, если это не понятно, не надо. Треть…
Автобус резко дернулся в сторону, меняя полосу, и рыцарь едва не ударился головой о поручень.
-Черт тебя дери, Джерри, у тебя руки сломаны? -обратился он к рыцарю-водителю. -Ты людей везешь, а не дрова!
-Этот дебил появился из ниоткуда! -оправдывался тот, нажал на клаксон и показал какой-то проезжающей мимо машине средний палец. -И хочу кое-кому напомнить, что я первый раз вожу автобус!
-Плевал я первый раз или нет, главное чтобы не последний. Так что ради всего святого, довези нас до чертового гарнизона не по частям, хорошо?
Они еще немного поругались, но было видно, что это скорее манера общения двух старых приятелей. Внезапно это простое человеческое общение воодушевило Элис. Она была рада узнать, что эти охотники на чудовищ были еще и просто людьми, которые могут позволить себе обменяться парой шуток и просто поговорить.
-Так, третье! -снова обратился рыцарь к сидящим и поднял над головой планшет с множеством прикрепленным к нему листков и ручкой. -Заполняете анкету, разборчиво, чтобы я не подумал, что у вас пальцы сломаны. Честно, и без идиотских шуток. Заполненную анкету оставляете себе, планшет передаете дальше, а на выходе всё мне сдаёте. Вопросы есть? Хорошо.
Он не стал ждать ответа, а сразу отдал планшет с анкетами ближайшему человеку и сел на своё место - он занял сразу два сиденья слева от водителя и вольготно закинул ноги на поручни. Едва он сел автобус наполнился какофонией звуков, издаваемых мобильными телефонами, а затем и разговорами. Сидевшая рядом Ханна достала телефон, минуту подержала его в руке, словно ждала, что кто-то вот-вот позвонит ей, но потом убрала его обратно.
Люди вокруг прощались. Одни сожалели о расставании и надеялись на скорую встречу, другие просто говорили, что пропадут на какое-то время и чтобы никто их не искал. Кто-то врал, придумывал нескладные истории, кто-то оставлял распоряжения, словно они ехали не учиться, а ехали на войну, с которой легко можно было не вернуться.
У некоторых разговоры выходили короткими, у других - длинными, кто-то делал один звонок, некоторые звонили одному человеку за другим. Элис даже не думала брать в руки телефон - в Лондоне у неё не было никого, кого бы заинтересовало, что она пропала еще на три месяца, а её родителям она обо всём написала в письме.
Постепенно разговоров и звонков становилось всё меньше и скоро до Элис дошла анкета. В ней не было ничего необычного - рост, вес, возраст, адрес проживания, образование, рабочий и прочий сопутствующий опыт, несколько медицинских вопросов. Из всех пунктов её заинтересовал только один - контактное лицо, но когда она дошла до него, то кто-то из пассажиров как раз спросил зачем это нужно:
-Это на тот случай, -громко и не поднимаясь со своего места ответил рыцарь, -если вы откинете копыта во время обучения, ну или головой тронитесь. Должен же кто-то вас забрать.
Он сказал это так спокойно и буднично, что все немного притихли. Элис оставила в поле прочерк.
Когда закончились звонки и все заполнили свои анкеты в автобусе наступила тяжелая тишина. Элис чувствовала, что все, как и она, нервничали, пытались думать о чем-то своём и не могли сосредоточиться. Предаваться любимому занятию во время поездок - смотреть в окно, было невозможно. Сознание отказывалось запоминать и даже воспринимать увиденное. Пейзаж за окном был набором мутных картинок, сменяющих друг друга. Она пыталась представить то место, куда едет, но на ум приходили только запомнившиеся кадры из фильмов про войну.
-Эй, народ, вы чего такие хмурые?
Это был Зак, и Элис это совершенно не удивило. Он сидел практически в самом начале автобуса и смотрел в глубь салона встав на колени на своём кресле и держась за спинку руками. На его лице была веселая улыбка. Наверное единственная улыбка на весь автобус.
-Да что с вами? Это же приключение! Настоящее! Это же то, чего вы все сами хотели! Чего у вас тогда такие кислые лица?
Ему никто не ответил, но он и не ждал ответа:
-Давайте, я знаю что вам нужно! In the merry month of June…
Элис знала эту песню. Трудно было найти тех, кто не знал. Он пел, и пел даже хорошо, задавая себе ритм руками как дирижер, но пел один. Окажись Элис на его месте, ей бы хватило десяти, если не пяти секунд, этой тишины и молчаливых взглядов, чтобы с красным от стыда лицом сесть обратно и не поднимать взгляд до конца поездки, но Зак был не такой.
Он продолжал, будто не замечая тишины и взглядов, и вдруг к его голосу присоединился еще один, неуверенный, тихий, потом еще один, а потом десяток. Очень скоро автобус содрогался от рук и ног отбивающих ритм и кажется не было никого, кто не присоединился бы к этому хору. Ханна присоединилась одной из первых, Элис одной из последних, но всё же присоединилась - она была готова делать что угодно, чтобы не оставаться в этой тишине и наедине с собой.
Когда песня закончилась все засмеялись и захлопали. Не столько Заку, сколько сами себе, будто радуясь тому, что живы, и что решились отправиться туда, куда сейчас несёт их дорога. Прекратив смеяться Зак откашлялся в кулак, привлекая к себе внимание, и запел Молли Малоун, потом Лондонского ирландца и много еще чего. Пару раз Элис показалось, что даже рыцари подпевают.
Песни прекратились только когда Зак сказал, что больше не может петь. Вместо песен автобус наполнился разговорами, иногда даже слышался смех. Все вспоминали где и когда пели эти песни, вспоминали счастливые моменты своей жизни, рассказывали незнакомым людям дорогие им истории.
Даже Элис перебросилась парой фраз с такой же молчаливой как она Ханной, а потом вдруг ощутила себя невероятно уставшей, словно этот эмоциональный переход, когда одни чувства резко сменили другие, выжал из неё остатки сил, и ей жутко захотелось спать, хотя не было еще и полудня. Она прислонилась виском к холодному, чуть дрожащему оконному стеклу и мгновенно задремала.
Элис видела странный сон - ей снились не образы, а чувства. Словно лишенный картинки фильм, от которого остались только эмоции, воспринимаемые как тепло или холод. Это было похоже на воспоминание, от которого остался только запах. Аромат, который очень четко напоминал нечто очень определенное и важное, но с которыми не ассоциировалось ни один зрительный образ.
От попыток разобраться в происходящем в собственном сознании Элис вывели легкие толчки. Ханна легко трясла её за плечо - в проходе снова стоял рыцарь, а за окнами был небольшой городок:
-... меня внимательно, -говорил рыцарь раскинув руки и держась за два поручня одновременно. -Это очень важно. Через несколько минут мы въедем на территорию гарнизона и я передам вас в нежные и любящие руки местной солдатни. Запомните - вы для них на особом положении, “странные ребята”. Вас практически нет на бумагах, они не знают откуда вы такие взялись, для чего тренируетесь и почему вы похожи не на новобранцев, а на передвижной цирк. Им это, конечно, не нравится, и пусть так всё и остается. Вы еще не рыцари, но вас уже посвятили в некоторые секреты, и эти секреты вы должны охранять. Не сомневайтесь - местным вы очень интересны и они будут задавать вам вопросы, и если начнете болтать лишнего, то на этом для вас всё и закончится. Я имею в виду обучение, а не черные вертолеты или что еще вы там подумали.
Автобус ехал вдоль зеленой стены из высоких кустов и плюща, за которой скрывался высокий сетчатый забор, увенчанный бесконечной спиралью из колючей проволоки. Автобус сделал поворот и перед ним оказалась будка охраны, преграждающий путь шлагбаум. На большом жестяном листе-указатель был герб - лев на щите, а ниже была надпись“Армейский тренировочный центр Пирбрайт”. Из будки вышел солдат в ярком-желтом жилете, посмотрел в планшет, на номер автобуса, махнул кому-то рукой и шлагбаум поднялся.
Находящееся за забором мало чем отличалось от того, чтобы было по другую его сторону - много невысоких зданий, большая часть которых была построенная в середине прошлого века, деревья, мемориальные доски, памятники, лавочки. Всё это было похоже на самый типичный городок, которых было полно по всей стране, и которые отличались друг от друга только акцентом жителей и сортами местного эля. Единственное, что выделяло это место среди прочих - тут и там можно было встретить танки и разные прочие военные машины, которые стояли как в музее, а большинство людей носили военную форму.
Автобус остановился, рыцарь крикнул “На выход!” и первым вышел на улицу. Все послушно последовали за ним и когда Элис попыталась встать, то внезапно ощутила слабость в ногах и как сильнее забилось сердце.
-Анкеты сдаём, не забываем! Кто сложил раскладывайте обратно, я за вас это делать не буду, - прикрикивал рыцарь с улицы.
Когда все пассажиры оказались на улице, сформировав бесформенную, переминающуюся с ноги на ногу толпу, Элис заметила что в их сторону направлялся молодой мужчина в форме с несколько потерянным выражением лица. Рыцарь резко вскинул руку, отдав честь мужчине, который едва ли был старше Элис, и тот с небольшой задержкой, немного растерявшись, отдал ему честь в ответ.
-Господи боже, это что? -недоумевающе спросил военный у рыцаря, практически испуганно оглядывая толпу, частью которой была Элис.
-Новобранцы, проект 3-18, вот бумаги, -ответил рыцарь с лучезарной улыбкой человека который вот-вот избавится от тяжкого груза, протягивая ему открытую папку с документами и ручку.
-Я что, должен это писать? Тут же практически ничего нет, -изучив бумаги еще более растерянно произнес солдат, на плече у которого были две направленные вниз стрелки.
-Так и должно быть, -парировал рыцарь с еще более лучезарной улыбкой.
Получив нужные подписи и отдав солдату анкеты, он повернулся к толпе “новобранцев”, ехидно и немного сочувственно улыбнулся, произнёс “Удачи, ребята! Она вам понадобится!”, махнул рукой и сел в автобус.
Толпа замолчала и потерянно уставилась на солдата, вид у которого был примерно такой же. Несколько долгих секунд он разглядывал людей в толпе и будто совершенно не знал что с ними делать, но затем сумел взять себя в руки:
-Так, внимание! Новобранцы, строимся в шеренгу по двое! Да не так!
Остаток этого дня, несмотря на не покидающее её возбуждение, показался Элис невероятно долгим, изматывающим и скучным. Их нестройная колонна дошла до склада, где сдала все личные вещи, не считая одежды, и получила взамен только обувь. Надевая высокие ботинки из блестящей коричневой кожи, с толстой подошвой и шнуровкой на металлических клёпках, Элис наблюдала, как это делают все остальные и находила происходящее странным и даже волнующим. Теперь у неё было нечто общее со всеми этими совсем не похожими на неё людьми. Словно это был какой-то маскарад, или же первая ступень превращения во что-то новое.
Когда люди начали спрашивать почему выдали только обувь, но не выдали форму, что удивило даже выдававших эти вещи солдат, на этот вопрос попытался ответить Зак, который сменил одни военные ботинки на другие:
-Судя по всему нас еще будут отсеивать по здоровью, ну там кто больной, кто дебил, так что чего форму пачкать. И так, в своём можем пошататься, а боты лучше начать разнашивать уже сейчас. Другим-то их минимум за неделю до приезда сюда присылают.
Зак оказался прав. Весь день они ходили от одних врачей к другим, заполняли бумаги, часто по несколько раз указывая одну и туже информацию. Элис пережила полтора десятка осмотров, увидела и тут же забыла лица полсотни врачей, заполняла бессчетное количество бланков, столько же тестов на интеллект, на общие знания, на умение считать, на базовую химию, физику, на знание механики и биологии, на психологическую пригодность, и просто такие, чьё предназначение осталось загадкой.
Сидя за партой в лектории Элис сильно нервничала когда ей давали очередной листок бумаги, опасаясь неверным ответом отправить себя обратно “домой”. Но гораздо больше её беспокоило то, что только за этот день у неё несколько раз взяли кровь и провели пару бесед психологи. Один из них показывал ей пятна, названные чьим-то именем, на которых Элис видела только кляксы, едва напоминающие не то животных, не то предметы. После каждого её вымученного ответа психолог что-то усердно записывал, чем немало раздражал её и заставлял нервничать.
Другой психолог, рядом с которым сидело четверо его молчаливых коллег, ни произнесших ни слова, задавал ей странные вопросы, постоянно меняя тему разговора и прерывая её на полуслове. После каждого её ответа они все тоже что-то записывали. Если бы кто-нибудь спросил Элис о чем была беседа отнявшая десять минут её жизнь, то она смогла бы честно ответить, что не поняла.
“Торопись и жди” - одна одно из основных заповедей армии. Её Элис усвоила в первый же день, постоянно в беспричинной спешке передвигаясь из одного места в другое. Вместе с её познанием пришла мучительная боль в ногах и спине.
Постоянно находясь словно в стаде, чей погонщик вечно боялся куда-то опоздать, Элис невольно вслушивалась в разговоры тех, кто приехал вместе с ней. К её удивлению некоторые из её будущих сослуживцев были из весьма богатых семей, имели множество общих знакомых, а то и были знакомы с друг другом прежде.
Они быстро нашли друг друга, и сбились в маленькую группу, обсуждая понятные и интересные им вещи - вечеринки, клубы, машины, курорты, каких-то только им известных личностей, места, куда не всех пускают, одежду, слухи и дела семей, из которых они происходили. Их было около десяти человек, очень разных, как и все здесь, и при этом удивительно схожих. Среди них сразу определилось три лидера, которые стояли в центре внимания их собственного, только возникшего маленького общества.
Явном лидером среди них, даже среди двух других лидеров, был высокий блондин в нежно-голубом пиджаке с закатанными рукавами, с непослушными, вьющимися волосами и осанкой как у стража Тауэра. Он держался с такой легкостью и непринужденностью, словно только что вышел из теннисного корта где-нибудь в западном Лондоне и сейчас пойдет с друзьями пропустить по бокалу дорогого напитка.
Сразу за ним по старшинству шла невысокая, но очень спортивная и стройная блондинка с холодными карими глазами, которая, казалось, только что закончила школу. Она была одета очень просто, практически по-спортивному, в яркие розовые шаровары и желтый бомбер, с которыми её военные ботинки смотрелись совсем нелепо, но узнавая бренды Элис знала, что вещи эти были весьма дорогими. Она постоянно улыбалась одними губами и внимательно смотрела людям ни то в глаза, ни то в рот. Резко переводя взгляд с одного собеседника на другого, она словно выискивая удобный момент, чтобы схватить человека за язык и больше его не отпустить, пока тот не оторвётся. Элис готова была поспорить, что у неё был нюх на кровь, талант умело прикидываться дурочкой и мастерски играть людьми в шахматы. Сухопутная акула, а не человек.
Последним из лидеров был невысокий юноша в элегантных очках и костюме тройке с галстуком. Даже сменив начищенные до блеска туфли-оксфорды на ботинки он умудрялся выглядеть не так нелепо, как остальные. Элис не могла понять сколько ему было лет - он легко бы сошел и за студента последних курсов и за заканчивающего старшую школу, но она видела, что несмотря на его кажущееся спокойствие и неподвижность, он едва стоял на месте - постоянно поправлял то очки, то еще более вьющиеся чем у блондина каштановые волосы, то галстук, то манжеты рубашки. При этом делал он это так неторопливо и естественно, что это не бросалось в глаза. Во время разговора он приятно улыбался, но явно предпочитал молчать и слушать.
Оставшаяся часть приехавших, уже несколько раз названная взводом, разделилась на две примерно равных части. Первые, не привыкшие так легко и постоянно доминировать над окружающими, теперь к этим окружающим внимательно присматривались, оценивая свои и их силы. Вторые же не искали ни внимания, ни места в какой-либо иерархии вообще, от чего не испытывали интерес к окружающим в принципе. Элис относилась ко вторым, но знала, что долго так оставаться не будет - она была в месте, которое на иерархии построено.
Ближе к концу дня всю роту второй раз повели в столовую, на ужин. Столовая была практически пуста и после того как все заполняли свои подносы едой, то сразу расходились выискивая пустой стол и даже не думая садиться вместе, скорее стараясь избежать друг друга. От атмосферы единства, созданной вокальными талантами Зака, не осталось ни следа - она улетучилась едва они вышли из автобуса. Сопровождавший их капрал, за день Элис успела немного разобраться в званиях, следил только за тем, чтобы никто не потерялся и вовремя прибыл в нужное место. В остальном же его не сильно занимало кто и что делает, и тем более за каким столом ест.
Элис была очень рада наконец сесть и дать уставшим ногам отдохнуть, и тем более поесть. Компания была ей совершенно не обязательна. Она ела, не особо разбираясь что именно, и прервалась только когда почувствовала на себе пристальный взгляд. Подняв глаза от подноса Элис увидела, что перед ней сидит девушка из её взвода. Та внимательно разглядывала её с очень озадаченным лицом, словно пыталась что-то вспомнить. Она смахивала длинные русые волосы с красным отливом с лица и задумчиво нахмурилась, так что между её бровями проявлялась пара морщинок.
-Что? -недовольно сказала Элис с полным ртом прикрывая губы кулаком.
Она была уставшей, голодной и хотела побыть одна, так что даже не пыталась скрыть своего раздражения.
-Я пытаюсь понять - должна я тебя знать или нет, - медленно произнесла зеленоглазая девушка, словно разгадывая загадку.
-Это что значит? -нахмурилась Элис.
-Ты же ведь из Эссекских семей, верно? -быстро начала говорить девушка и придвинула небольшие очки в тонкой оправе ближе к ярко-зеленым глазами. -Вы всегда в стороне держитесь. Ты младшая дочь семьи Гриффинов? Клариса?
-Нет, я не Клариса, и я из Лондона, -раздраженно ответила Элис, которая терпеть не могла когда люди без умолку щебечут, как сейчас делала её собеседница.
-Из Лондона? -ответ Элис будто сначала удивил, а потом расстроил девушку. -Из какой семьи?
-Из своей собственной, -Элис не скрываясь начинала злиться и с силой сжимала вилку, на секунду представив как она вонзит её неумолкающей болтунье прямо в ладонь, -и я уверена, что мы не знакомы.
-Ты хочешь сказать, что ты с улицы? -озадачилась девушка еще сильнее.
Элис так сильно сжала кулак, что у неё побелели костяшки пальцев. Её собеседница не была похожа на выходца из богатой семьи, и не общалась с той небольшой группой, но Элис она уже не нравилась и она твердо решила, что никому не позволит с собой пренебрежительно обращаться:
-Я не знаю, что ты этим хотела сказать, но мне очень не нравится как это прозвучало.
Её собеседница внезапно переменилась в лице. Видимо испугавшись её голоса она потупила взгляд, взялась за край стола и и приняла такой вид, словно разбила любимую чужую вазу.
-Извини, я не хотела тебя обидеть, -всё ещё не смотря Элис в глаза и немного запинаясь сказала девушка, взяла поднос и начала подниматься из-за стола, -я лучше пойду.
-Сядь, - твердо сказала Элис, не узнавая свой голос, и указала пальцем на её прежнее место.
К её удивлению девушка тут же села обратно.
-А теперь скажи, что именно ты имела в виду.
-А, ну, я, я просто подумала, что ты из семей, как некоторые здесь.
Она всё ещё не смотрела Элис в глаза и пыталась сделать так, чтобы это выглядело более естественно, растирая шею одной рукой и бессмысленно перетасовывая еду на подносе вилкой в другой.
-Что значит “из семей”?
Элис постаралась звучать немного мягче. Сперва ей даже понравилось, что до этого болтливая и уверенная в себе девушка так её слушается и кажется даже побаивается, но мгновение спустя ей стало немного гадко - она не хотела быть похожей на тех, кого сама не любила.
-Ну тут много, из, ну, семей… Да, хорошо объяснила, сегодня, наверное, не мой день, -она опустила голову и растерла виски пальцами, будто испытывала боль или пыталась собраться с мыслями. -Ну, знаешь, те, кто целые поколения знаком или как-то имеет дело с сумраком? Многие здесь либо в долгу перед... ну ты знаешь кем, тут наверное не нужно громко это говорить, или имеют традицию посылать членов своих семей учиться. Многие из этих семей очень старые, так что они, ну, известные.
-И что, ты всех знаешь? -спросила Элис не скрывая своего сомнения.
-Ну, более или менее, -скромно сказала девушка.
-Да ну? А вот тех ты знаешь? -Элис кивком указала за спину девушки, где вдалеке за столом сидела сплоченная компания во главе с высоким блондином.
-Конечно, -кивнула она оглянувшись и на секунду заглянув Элис в глаза и потом снова переведя взгляд на свой поднос, где остывало картофельное пюре.
Наблюдая за ней Элис поражалась, как уверенность в ней уживаются с застенчивостью и как эти состояния быстро сменяются друг друга.
 -Эти все из очень богатых и влиятельных семей. Много голубой крови и старых денег. Тот юноша в галстуке и очках это Ричард, семья Глин, младший сын. Двадцать один год, скорее всего бросил Кембридж, чтобы приехать сюда. Семья Глин промышленники из южного Уэльса - уголь, сталь, всё такое. Рядом с ним, та блондинка в яркой кофте, это Присцилла, семья Актон, Шропшир. Девятнадцать лет, вторая из трех дочерей. Очень старая и очень богатая семья. Занимаются недвижимостью, имеют собственность в половине графств, если не больше. Высокий молодой человек в пиджаке - Персиваль Данлиф, Лондон. Старший сын, наследник, ему двадцать семь. Кажется. Их семья имеет родственные связи с королевской семьей. О престолонаследии речь не идёт конечно, но всё же... Тоже очень богатая семья. Банкиры и инвесторы. Они...
-Ладно, я поняла-поняла, -остановила её Элис. -Ты всех знаешь. А, собственно, почему?
-Ну, -снова потупилась девушка и немного запнулась, словно в последний момент решила подменить одно слово другим, -этим занимается моя семья. Семейный бизнес.
-И как тебя зовут? -Элис изобразила улыбку, надеясь расположить к себе собеседницу.
-Сиара. Сиара Бурк.
-Элис, -сказала она, протягивая Сиаре руку. -Из Лондона. Рада знакомству.
Сиара быстро, даже слишком, ответила на рукопожатие, энергично кивнула и, к удивлению Элис, на мгновение просияла радостью, будто впервые за долгое время встретила друга:
-Я тоже.
Элис наблюдала как к Сиаре вернулась некая жизнерадостность. Она начала энергичнее есть, а с её лица не сходила легкая улыбка.
-Я так понимаю, что ты из Шотландии?
Почувствовав в Сиаре бесценный источник информации Элис не терпелось её обо всем расспросить, но она хотела сделать это как можно аккуратнее и не спеша.
-Верно, -кивнула Сиара.
-А как ты оказалась здесь? Твоя семья тоже в долгу? Или как ты там говорила…
-Нет, ничего такого. Просто я только что получила мастерскую степень по юриспруденции в Оксфорде и решила, что нужно набраться немного жизненного опыта перед тем как окончательно влиться в семейный бизнес. И вот я здесь.
Элис не смогла не заметить, как Сиара снова чуть погрустнела, словно вспомнив нечто неприятное.
-Оксфорд? Круто. Так раз ты такая крутая, то чего же не тусуешься с ними? -Элис кивнула в сторону компании, где все смотрели в рот Персивалю.
-Не моя публика, -отрицательно помотала головой Сиара. -Не люблю я эти их разговоры. Трепятся о всякой ерунде, пытаются перещеголять друг друга не понятно зачем. К тому же у меня не очень хорошие отношения с Присциллой.
-О, так вы знакомы?
-Мы… встречались. Ну в смысле не то чтобы мы встречались, мы пару раз одновременно были в одном месте и одной компании, и разговор у нас не то чтобы сложился. Она не самая простая личность.
-Это заметно, -сказала Элис смотря через плечо Сиары на Присциллу, которая над чем-то смеялась.
-Она это и не скрывает. Она довольно прямолинейная и не то чтобы очень приятная, но это только моё мнение, -Сиара смущенно кашлянула в кулак. -А могу я спросить как ты сюда попала?
-С улицы, как ты выразилась.
Сиара немного смутилась и снова на секунду отвела взгляд.
-Мне посчастливилось встретить безликого.
Сиара подняла на Элис настолько удивленные глаза, словно Элис сказала что-то невероятное.
-Ну, “посчастливилось”, это конечно совсем не подходящее слово. Проще говоря - меня спасли.
Сиара понимающе кивнула.
-А по моему тебе очень повезло, что ты здесь, -серьезно сказала блондинка в очках.
-Ну да, наверное, -невесело хмыкнула Элис. -Вот только одному из моих спасителей не повезло и я, ну, решила заменить его, что ли. Вот, что-то вроде этого.
Сиара сочувственно посмотрела Элис в глаза и грустно улыбнулась.
-По крайней мере такая у меня официальная версия.
-А есть неофициальная?
-Да. Скорее всего это глупость, в терминальной стадии.
Сиара тихо рассмеялась в кулак и Элис внезапно ощутила необыкновенное облегчение. Она никогда не испытывала потребности в общении, но сейчас ей было удивительно приятно даже перекинуться парой слов и шуток с незнакомым человеком.
-Слушай, -сказал Элис, когда Сиара прекратила хихикать, -ты что-нибудь знаешь о том, как нас будут учить? Просто я представляла себе шляпу, факультеты и всё-такое.
-Немного, -кивнула Сиара и поправила очки. -Насколько я знаю...
-Взвод, встать! -скомандовал капрал, не дав Сиаре ответить.
Взвод не стройно и шумно поднялся, вернула подносы с недоеденной едой и ноя последовала за капралом.
Он вывел их из здания и повел по улице, где уже стемнело и было по-весеннему прохладно. Вдали от основных строений центра, практически в лесу, у самых деревьев, стояли два старых, вытянутых одноэтажных кирпичных здания, постройки тридцатых годов прошлого века. У них был обшарпанный и неухоженный вид, будто внимание им уделяли в лучшем случае раз в десять лет, а от отсутствия света в окнах они выглядели безжизненными и едва ли не заброшенными. Между ними, в отбрасываемых деревьями тенях, притаился небольшой колокол, подвешенный в центре деревянной рамы на ножке. Рядом, на земле, лежал старый грязный молоток.
Когда капрал открыл ключом двойные металлическими двери левого здания Элис ожидала, что это будет склад, где им наконец-то выдадут форму, но увидела только коридор с бетонным полом и стены, с местами обвалившейся штукатуркой, красный кирпич за которой был похоже на открытую рану. Они прошли по коридору, открыли еще одни двери, включились яркие лампы и перед ним предстала казарма. По стенам длинного прямоугольного помещения тянулись два ряда двухъярусных кроватей с широким коридором между ними. У каждой кровати стояло по два деревянных ящика с откидывающейся вверху крышкой. Никакой другой мебели не было.
-Располагайтесь, -громко, чтобы все слышали, сказал капрал. -У вас есть пять минут, пока я не отключу свет.
Взвод начала еще громче ныть, ругаться и задавать в воздух вопросы на которые некому было ответить.
-Вот же срань, -сказал проходящий мимо Элис незнакомый ей рыжий парень, который сразу после развернулся лицом к капралу. -Сэр, а разве мы не должны жить в общежитии? Другие рекруты ведь живут в комнатах по...
-Вы не другие и не рекруты, -отрезал капрал пробивая парня взглядом насквозь. -Ничего другого у меня для вас нет. Четыре минуты.
Люди вливались в спальное помещение казармы как шумная, недовольная река, и с каждым вошедшим человеком нытьё усиливалось, становясь громче. Все осматривались с растерянным видом, открывали пустые ящики, давили на скрипучие кровати, на которых было сложено постельное белье, но не занимали места, будто не желая принимать реальность.
-Это хрень собачья! -громко возмутился кто-то из глубины помещения, желая чтобы его услышали.
Элис ничуть не удивилась, когда поняла, что это была Присцилла.
-Хрен с ней с этой вонючей дырой, -продолжала она, -нам тут что, всем вместе спать?! Я не хочу, чтобы все эти педики на меня пялились!
-Участвующие в проекте 3-14 всё делают вместе, в том числе спят в одной казарме, -равнодушно парировал капрал, имя которого Элис каждый раз забывала,несмотря на то, что оно было написано у него на груди. -Исключение составляет только душ и туалет. Женская душевая комната - слева по коридору, мужская - справа, дальше идут туалетные комнаты, служебное помещение и комната сержанта. Еще вопросы?
Капрал показательно положил руку на выключатель на стене и все засуетились быстрее, пытаясь определить какое место здесь самое лучшее.
-Это полная хрень! -разозленно крикнула Присцилла и вскинула вверх руку, но в последний момент воздержалась от жеста.
-Да ладно тебе, -весело сказал Зак, -не включай принцессу! Будет весело. Как в детском саду. Страшные истории перед сном и всё такое.
-Ты! Заговоришь со мной еще раз, -зло и холодно произнесла Присцилла, посмотрев Заку в глаза и указав на него пальцем, -и я тебе ночью кадык выбью! Уяснил?! Так, все, слушайте меня! Хорош хернёй страдать! Девочки занимают кровати с левой стороны, мальчики с правой!
Элис даже не удивилась, что большинство, кроме тех, кто уже занял кровать не на “своей стороне”, легко согласились. В отсутствии лидера и в незнакомой обстановке люди всегда слушают того, кто первый и громче остальных кричит. Хотя просто потому, что кто-то проявил инициативу, а они нет, какой бы плохой эта инициатива не была.
-Я что-то не понятное сказала?! Вали на свою сторону! -Присцилла сильно толкнула какого-то застенчивого парня на его половину казармы.
-Повезет же кому-то с женушкой, -ехидной сказал Зак, провожая спину Присциллы взглядом.
-Одна минута, -громко произнес капрал, легко перекрикивая полсотни человек.
Элис быстрым шагом прошла вглубь казармы и увидела Сиару, уже сидевшую на нижнем ярусе кровати, будто в ожидании чего-то.
-Здесь не занято? -улыбнувшись сказала Элис подойдя к ней и похлопав рукой матрас верхнего яруса, от чего пружины под ним заскрипели.
-Не занято, если запрыгнешь. У меня с первого раза не получилось.
С первого раза у Элис тоже не получилось, и все следующие попытки ей пришлось делать уже в темноте. Капрал погасил свет, громко сказал “приятного сна” и вышел, закрыв за собой двери. Теперь казарму освещал только пробивающийся через листву и оконное стекло лунный свет.
На пару секунд воцарилась тишина, но потом темнота снова наполнилась шумом, разговорами, руганью и скрипом пружин. Лишь с третьей попытки и встав на матрас Сиары Элис удалось запрыгнуть на верхний ярус. И едва успев обрадоваться покорению этой вершины она поняла, что перед ней теперь стояла странная и необычная для неё задача - в практически полной темноте разобрать скрученное в рулон постельное белье и заправить кровать, на которой она уже сидела. Пришлось спуститься обратно и мешать Сиара, которая была занята точно такой же задачей.
-Чего мы как кроты-идиоты? Давайте свет включим! -раздался раздраженный мужской голос в темноте.
-Не надо свет включать! -ответил ему такой же раздраженный женский голос, что говорило о том, что кто-то уже успел раздеться.
Спустя десять минут и после нескольких соприкосновений с головой Сиары Элис справилась со своей задачей и снова оказалась наверху. Со второго раза получилось проще. Элис вытянулась на неприятно мягком матрасе, через которых чувствовались пружины и который реагировал скрипом на каждое её движение и казалось бы даже на дыхание. Она положила голову на такую же мягкую подушку, и только в этот момент поняла до какой степени она устала.
Элис это даже позабавило. Она понимала, что несмотря на её прошлый образ жизни и характер работы, несмотря на жизнь в Логове, она оставалась типичным городским жителем. Городским жителем для которого любое изменение в ежедневной рутине, в расписании дня, даже если он думает, что не составляет его, это всегда стресс, усталость и настоящее событие, пускай даже если это событие и было известно заранее. Запланированный за месяц поход ко врачу - стресс. Случайная пятиминутная встреча с бывшим одноклассником - стресс. Внезапно возникшая новая задача в повседневной работе - повод пропустить вечером лишнюю пинту пива, чтобы расслабиться после “тяжелого дня”.
И всё же Элис чем-то даже нравился прошедший день. Для неё, как для типичного городского жителя, он был настоящим адом - тяжелым, волнительным, полным стрессов. Она не знала ни чем этот день начнётся, ни чем закончится, не знала даже чем будет заниматься в следующую минуту, и это было именно тем, ради чего она сбежала от прошлой жизни, ради чего отвернулась от города полного света и прыгнула в объятия темноты, в которых сейчас находилась.
Борясь со сном и желанием уснуть в одежде, Элис в полной темноте стягивала с себя брюки, вешая их на решетчатый край кровати, и невольно слушала наполнившуюся разговорами темноту:
-Я ни черта не вижу…
-Воу… Воу! Так, ребята, тревога! Я чувствую, что рядом со мной кто-то передёргивает! Прекратите пожалуйста! А, стоп, ложная тревога! Это я!
-Господи, что так воняет-то? Откройте кто-нибудь чертово окно.
-Это ты и воняешь!
-Да залезть ты уже наверх! Ты инвалид что ли?! Тебе пандус нужен?!
-Так, я в туалет хочу. Что он там говорил, какая дверь?
-Да тут все свои, можешь прямо здесь. Хуже пахнуть не будет.
-Если ты будешь храпеть, я тебя подушкой задушу! Всех касается!
-Да чтоб тебя… я очки уронила. Включите кто-нибудь свет.
-Не надо включать свет!
-А я есть хочу…
-Эй, парнишка, тебе сказку на ночь почитать?
-Пошел к черту!
-Так, всё, я пошел на другую сторону.
-Ближе чем на метр к моей кровати приблизишься и я тебе ноги сломаю!
-Да заткнитесь вы все, -пробурчала Элис, повернулась на бок и заснула.

-Взвод, подъем!
Элис резко подскочила, не сразу вспомнив где она находится и попыталась опереться рукой на пустоту и едва не упала с кровати. Крик принадлежал капралу с незапоминающимся именем и был таким громким, что у Элис несколько секунд звенело в ушах, хотя капрал стоял у входа в казарму, а её кровать была практически в противоположном конце.
-Через пять минут все должны быть на улице! -продолжил он. -Давайте! Живее, живее!
“Взвод”, озабоченная собственной частичной наготой в присутствии противоположного пола, двигаться живее не собирался. Люди ныли, стонали, смущались и едва двигались. Элис немного помедлила, пытаясь прийти в себя, после чего набралась решимости и спрыгнула с кровати вниз, и едва не приземлившись на голову Сиары. Она понимала, что раз по словам капрала они всегда будут жить в одной казарме, то к виду незнакомых едва одетых мужчин ей нужно привыкать, как и к тому, что придется оголяться самой.
Следующая проблема расстроила и разозлила всех еще больше - так как ни у кого не было личных вещей, то не было и зубных щеток, и выдавать их пока никто не собирался. Это вызвало целую волну возгласов и стонов. Многие хотели принять душ, но ни у кого не было ни сменной одежды, ни полотенец. А когда открылась правда, что в туалетах совсем не было кабинок, поднялся настоящий вой. Жалобам не было конца и Элис едва сдерживалась, чтобы не присоединиться к общему хору.
Отвернувшись лицом к стене и поспешно натягивая штаны Элис внезапно увидела то, чего не было заметно во вчерашней спешке и без света раннего утра, проникающего через окна - на стенах между кроватями было много небольших крючков, а сами стены были покрыты множеством мелких надписей.
Старую штукатурку покрывали сделанные чем-то острым глубокие царапины. Явно оставленные разными людьми они все имели однотипное содержание - одинокая буква, фамилия и дата. Самая ранние - середина сороковых годов, а самые последние были сделаны совсем недавно, но большинство из них были почему-то перечёркнуты.
Несмотря на все старания капрала их взвод собралась на улице в лучшем случае через минут двадцать. Утро встретило их сырой прохладой. Люди зябли, обнимали себя, продолжали жаловаться и вообще выглядели помятыми и несколько несчастными. Всё это невольно напомнило Элис абстрактный детский сад - стоит одному ребенку заплакать и все остальные начнут плакать вместе с ним. Точно так же и на её распространялось всеобщее плохое настроение.
Элис рассчитывала, что завтрак немного укрепит её дух, но вместо этого они отправились сдавать кровь, от чего её настроение ухудшилось еще сильнее. Задержавшись на полтора часа завтрак ситуацию не исправил - они ели в спешке, а сразу после снова пошли от одного врача к другому и начали заполнять тесты, часть из которых подозрительно напоминали те, что были у них днём ранее.
Во время написания одного из тестов, от результатов которого Элис не ждала ничего хорошего, капрал, выглядевший отвратительно свежим и бодрым, велел Элис выйти. Он назвал ей номер кабинета, спутанно рассказал как туда добраться и добавил “бегом!”. Всё здесь делалось с этим “бегом!”.
Элис это очень не понравилось. Она видела как точно также с места сорвали уже примерно десяток человек и только половина из них вернулась обратно. Одним из не вернувшихся был самый возрастной среди них мужчина. Точно также посылали и самого младшего среди них, Эидана, который наверняка была еще школьником. Он вернулся, но на расспросы отвечать не стал.
Бежать Элис не хотелось, но напряженные нервы не давали ей просто идти и вскоре, хоть и пару раз потерявшись по дороге, она нашла нужное здание и нужную комнату в нём. В не очень большом кабинете, который скорее напоминал комнату для переговоров, её ожидали трое офицеров. Они сидели за длинным столом, который словно отгораживал её от них.
Элис представилась и встала по середине свободного пространства по стойке “вольно” - ноги на ширине плеч, левая ладонь держит правую за спиной. Этому она научилась, после того как на неё пару раз рявкнули люди со звездами. Серьезно она к этому не относилась, скорее подыгрывала порядкам - не хотела навлекать на себя неприятности.
Сидевшая в центре темнокожая женщина с нашивкой на форме “Л. Сандерс” открыла папку, коротко взглянула на содержимое, закрыла её обратно, окинула Элис оценивающим взглядом и молча переглянулась с коллегами. Они смотрели на неё так, будто она чем-то им очень не нравилась и они собирались огласить её приговор:
-Рядовая, -произнесла женщина суровым голосом соответствующим её взгляду, -сегодня утром пришли первые результаты ваших анализов. У вас в крови обнаружены следы наркотических веществ. Нескольких различных, сильнодействующих наркотических веществ. Вам есть что сказать по этому поводу?
Элис похолодела - случилось именно то, чего она больше всего боялась. “Это конец” - подумала она, одновременно пытаясь сохранить видимое спокойствие.
-Нет, мэм, -Элис ощутила укол стыда, так как её голос вдруг стал гораздо менее ровным и гораздо более высоким, чем ей хотелось бы.
Женщина только сильнее нахмурилась, её коллеги тоже посмурнели:
-Рядовая, вы употребляете наркотики? -железным голосом спросила она.
-Употребляла, мэм.
Произнести эти два слова оказалось очень трудно - Элис казалось, что её кто-то держит за горло, в котором было суше, чем в пустыне. Трое офицеров снова обменялись суровыми взглядами.
-Вы пронесли их с собой в центр?
-Нет, мэм.
-Вы находитесь от них в психологический или физической зависимости?
-Н-нет, мэм.
-И вы не будете пытаться добыть их или пронести на территорию центра, если у вас будет такая возможность?
-Нет мэм.
-Вы в этом уверены, рядовая? -с нажимом спросила женщина, наклоняясь вперед, будто стараясь приблизиться к ней.
Элис на секунду ощутила себя школьницей, которую родители ругают за прогул уроков, и внезапно это ощущение навеяло приятные, теплые воспоминания.
-Именно с этой целью я здесь, мэм, -сказала Элис внезапно найдя в себе новые силы, хотя вышло это гораздо менее убедительно, чем ей хотелось бы.
Женщина отодвинулась назад, недовольно хмыкнула и снова медленно обменялась взглядами с коллегами. Казалось будто они и вовсе не подавали друг другу никаких сигналов, а общались, скорее, телепатически. Когда женщина снова перевела взгляд обратно на Элис, то на её суровом лице с тонкой полоской губ была эмоция средняя между недоверием и отвращением.
-Рядовая. Вы понимаете, что если бы не этот ваш проект, то вам бы уже дали такого пинка под зад, что вы бы долетели до, откуда вы там, -она быстро заглянула в папку, -до Лондона?
-Да, мэм, -кивнула Элис, даже слишком энергично.
-Мы берем вас на контроль, так что не удивляйтесь, если вас среди ночи разбудят для сдачи мочи. И если тесты нам хотя бы покажутся, просто покажутся положительными, то вы отсюда полетите со скоростью пули. Вам всё ясно?
-Да, мэм.
-Вы свободны. Возвращайтесь в расположение своего взвода, -сказала женщина и тут же потеряла к Элис всякий интерес.
Элис показалось, что она снова начала дышать только когда закрыла за собой дверь. Её сердце болезненно билось в груди, а футболка в подмышках, на животе и спине была мокрой. И только через несколько минут она поняла, что к ней впервые обратились “рядовая”. Элис сочла это добрым знаком.
Когда Элис вернулась к роте, часть которой всё еще заполняла бумаги, на неё обрушились те же вопросы о том куда и зачем её отправляли. Многие явно боялись, что их позовут следующими, и что они тоже могут не вернуться. Так же как и те, кто ушел  до неё, она не захотела отвечать. Элис оставалось только гадать по каким причинам вызывали остальных и почему они не всегда возвращались.
Когда последние бумаги были сданы капрал привел их взвод обратно к казарме и велел им выстроиться в шеренгу. Он не потребовал от них никакой стойки, но не давал им сдвинуться с места и разговаривать минут двадцать, и это было очень скучно. Впрочем это было не впервой и Элис даже немного к этому привыкла. Сам же капрал стоял перед ними и не поднимал глаз от мобильного телефона, лишь изредка обрывая возникшие разговоры. Когда же из-за зданий вдалеке вышли трое и направились в их сторону капрал скомандовал “смирно” и сам встал в эту стойку.
Во главе троицы был низкий, но очень широкоплечий мужчина средних лет. У него было азиатское лицо, блестящая бритая голова, огромные как пушки руки, идеально выглаженные брюки и сверкающие неясной эмоцией глаза. Элис приняла её за сдерживаемую злость на грани бешенства.
За его спиной спиной шли двое - крепкий и тоже широкоплечий темнокожий мужчина, и невысокая, но крепкая светлокожая девушка с короткими рыжими волосами и острыми скулами. В их движениях была подчеркнутая формальность и даже церемонность, а на поясах было нечто вроде коротких жезлов. Они смотрели поверх голов их роты, будто не замечая их вовсе, в отличии от низкого мужчины, который сверлил, или даже скорее пытался убить их взглядом.
Элис тоже старалась смотреть сквозь пространство, не желая встречаться с ним взглядом. Когда он поравнялся с капралом, то тот подчеркнуто церемонно отдал ему честь.
-Это что за херня, капрал? -резко спросил мужчина на идеальным английском с йоркширским акцентом.
-Сэр, новобранцы по проекту 3-14, прошедшие медицинскую проверку на пригодность к службе, сэр!
Бритоголовый мужчина громко сплюнул под ноги их шеренги и упёр руки в бока, еще раз окинув всех злым взглядом. Элис была уверена, что с такими руками он мог не просто с задушить любого из них, а с легкостью сломать шею или вообще оторвать голову.
-Да будь я проклят, если это так! Капрал, лучше бы ты мне в кашу насрал!
-Сэр, прошу прощения, сэр!
“Ну, началось” - подумала Элис.
-И что мне с твоим прощением делать?! На хлеб мазать?! Свободен!
Капрал еще раз отдал ему честь, развернулся и начал удаляться быстрым, постоянно ускоряющимся шагом, едва не переходя на бег.
-Да чтоб мне провалиться! И откуда вас только таких понабрали?! Из общества жертв аборта?! Из программы “аутизм можно преодолеть”?! Вы вообще себя со стороны видели?! Половина из вас будто никогда не ела, а другой нужно перемещаться только прыжками!
Он начал ходить от одного конца их шеренги до другой, заглядывая каждому в глаза, едва не упираясь в людей носом, и его маленький рост никак ему не влиял на его убедительность.
-Меня зовут штаб-сержант Ли Юнг-Хи! Я ваш старший инструктор по строевой подготовке! С этого дня вы во взводе Хард, и первым и последним словом вылетающим из ваших поганых ртов должно быть “сэр”! Вам всё понятно?!
Штаб-сержант оказался обладателям грубого, мощного и громкого голоса, который будто проникал в человека не через уши, а напрямую через череп. Юнг-Хи и Элис разделяли метры, а у неё уже тряслись барабанные перепонки.
-Сэр, так точно, сэр! -неровным хором ответила взвод, и Элис слышала, что не все ответили правильно.
Элис начинала понимать к чему всё это идёт и решила подыгрывать местным порядкам, пока она не займёт то место, которое хотела. Пока она не станет рыцарем. Она не понимала другого - как он сможет таким образом подчинить себе толпу из практически пятидесяти человек, в которой большинство было далеко не подростками.
-Я не слышу вас, говорящие куски дерьма!
-Сэр, так точно, сэр!
-Чтобы вы понимали, -немного спокойнее продолжил штаб-сержант, -я не знаю в чем смысл этого сраного проекта, почему он так называется, откуда вас таких рахитных берут, почему вас надо так тренировать и куда вас потом отправляют служить, ведь писем вы мне потом не пишите… И по этому вы мне не, нравитесь! Это ясно?!
-Сэр, так точно, сэр!
-Дальше! Мне наплевать сколько вам лет, наплевать черные вы, белые, желтые, хоть зеленые! Мне наплевать откуда вы приехали, кому молитесь или нет! Мне наплевать что у вас в штанах и в какие дырки вы предпочитает долбиться! Мне наплевать родились вы с серебряной ложкой во рту или в заднице! Вы все здесь одинаково никчемны, равны друг перед другом и я ненавижу вас всех одинаков! Всё понятно?!
-Сэр, так точно, сэр!
-Вот здесь тот Эверест на который вы должны забраться! -сказал штаб-сержант, подняв руку, изображая планку, а затем в два раза её опустив. -Здесь грешная земля по которой ходят обычные грешные люди, а еще ниже вы, беспозвоночные куски дерьма!
Штаб-сержант начал ходить вдоль шеренги быстрыми, широкими шагами и смотрел на всех так, будто не знал, кому первому вцепиться в горло, злясь всё больше и больше. Двое его сослуживцев, с погонами сержантов, стояли молча и неподвижно.
-Господи боже мой! -сказал штаб-сержант остановившись напротив Эидана и немного согнув колени, чтобы быть с ним одного роста. -Вы только посмотрите на него! Скажи мне, сладенький мальчик, как тебя сюда занесло? У тебя хотя бы левое яичко опустилось? Волосики начали расти?
-Сэр, так точно, сэр! -Элис поразилась твёрдости голоса мальчишки.
-Думаешь, что раз ты такой маленький и сладенький, то к тебе будут по другому относиться? -голос штаб-сержанта стал притворно нежным до приторности. -Думаешь тут с тобой кто-то будет сюсюкаться?
-Сэр, нет, сэр!
-Правильно думаешь, сопляк! -штаб-сержант заорал ему в лицо с такой силой, что даже Элис вздрогнула. -Я буду втаптывать тебя в грязь и в конце дня счищать с ботинок то, что останется, точно так же, как и всех остальных!
-Сэр, так точно, сэр!
Элис уже было жалко парня. Вряд ли он представлял на что шел, а ведь едва прошли сутки с тех пор, как они приехали сюда. Возможно всего сутки назад он расстался с родителями.
Уже в следующую секунду штаб-сержант набросился на кого-то стоящего рядом с Эиданом.
-А ну-ка сменил выражение лица, мразь! Ты у нас кто?! Богатенький Ричи?! Я по твоему лицу вижу, что ты думаешь, что раз закончил свою сраную элитную школу с отличием то и тут всё будет на мази! Так ты думаешь, да?!
-Сэр, нет, сэр! -в этом крике Элис узнала голос Ричарда Глина.
Элис сглотнула - штаб-сержант, видимо удовлетворишь ответом или тоном голоса Ричарда, пошел в её сторону. Он неминуемо приближался к ней, идя быстрыми шагами вдоль шеренги, едва не царапая людей оскаленными зубами, а она и сама могла придумать тысячу причин, по которой он бы мог на ней остановиться, но ей повезло. Штаб-сержант остановился уставившись в глаза Сиаре, которая стояла от Элис по левую руку, потому что они шли к казарме вместе.
Элис оказалось, что у Сиары действительно было два лица. Первым было лицом молодой, умной, уверенной в себе молодой женщины, а второе принадлежало неуверенному, испуганному подростку, который оказался не в нужное время не в нужном месте. Они быстро и легко сменяли друг друга. Элис лицезрела эту перемену, когда накричала на неё при первом их знакомстве. И сейчас, когда до лица Сиары долетала слюна штаб-сержанта Ли, она надела вторую свою маску. Для Элис оставался только один вопрос - делала она это специально или непроизвольно.
-Ты! -проорал штаб-сержант так, что у Элис зазвенело в ушах. -Какого черта ты припёрлась сюда, беспозвоночная тварь?! За километр видно, что у тебя нет и никогда не было хребта! Думаешь ты способна быть в моей роте?!
-Сэр, так точно, сэр! -Сиара наверняка думала что она кричала, но её голос дрожал и был больше похож на писк.
-Не смей мне врать, беспозвоночное!
Штаб-сержант резко, хоть и не сильно ударил Сиару ладонью по щеке, сбив с неё очки. Глаза Сиары, и без того полные страха, раскрылись еще шире.
-Думаешь ты способна?! -повторил штаб-сержант ударив её по другой щеке.
-С-сэр, так точно, сэр! -сдавленным голосом и не сразу ответила Сиара.
Штаб-сержант задал ей этот вопрос еще пять раз, каждый раз подкрепляя свои слова ударом, и пять раз получал на них один и тот же ответ. Элис было тяжело стоять рядом, не то что смотреть на Сиару. Она хотела за неё заступиться, но гораздо больше боялась переключить злость штаб-сержанта на себя, и от этого ей было мерзко.
-Только попробуй заплакать и я лично выволоку тебя отсюда и дам тебе такого пинка, что мой ботинок у тебя в заднице застрянет! Будешь плакать, беспозвоночное говно?!
-Сэр, нет, сэр! -трясущимся голосом через сжатые зубы ответила Сиара.
Всё её лицо, даже лоб и шея, были красными, а глаза мокрыми. Она вся тряслась, особенно сильно тряслись подбородок и распухшие губы, но не плакала и продолжала смотреть вперед. Элис внезапно ощутила приступ уважения к ней. Она не была уверена в том, что смогла бы сохранить такое же спокойствие, окажись она на её месте.
-Буду за тобой отдельно, пристально следить!
Элис ощутила на себе взгляд штаб-сержанта Ли, как вдруг он снова сделал резкий шаг к Сиаре и скомкал кулаком воротник её кофты, притягивая её к себе:
-Ты беспозвоночный кусок говна! Когда я говорю - ты отвечаешь!
-Сэр, так точно сэр!
Штаб-сержант отпустил Сиару, толкнув её назад и добавил “подобрала свои сраные бинокли”, после чего пошел дальше и забыл об Элис, которая мысленно поблагодарила бытие за этот подарок.
С каждым его словом Элис всё больше понимала, что это не запугивание, не шарада, а что именно в таком ключе будет проходить их обучение. И она совсем не была уверена, что сможет это выдержать неделю, не говоря о месяце или трёх.
Внезапно штаб-сержант широко раскрыл глаза и вдохнул так, словно у него остановилось сердце от увиденного.
-А ты, мразь! -обратился штаб-сержант Ли к стоящему от Элис по правую руку. -Как в твой гнилой орех пришла мысль припереть сюда, в мой тренировочный центр, в розовой рубашке?! Ты когда-нибудь себя в зеркало видел?! Ты должен был сделать подарок своей матери и родиться мёртвым, но вместо этого выжил, испортил ей жизнь и припёрся сюда в розовой, ублюдок, рубашке!
Справа от Элис стоял Эштон Грин. Это был высокий, тощий и нескладный паренёк, один из тех, кто крутился вокруг Персиваля, и в своих белых брюках и яркой, как плохое мороженое, розовой рубашке, просто не мог не привлечь внимания. Всем своим видом он давал понять, что покидает западный Лондон только на частном самолёте и только если очень нужно лететь на мальдивские острова.
-Да как вы смеете?! -произнес он искренне оскорблённо и задирая нос.
Элис понял, что произошло, только когда Эштон уже лежал на земле, опираясь на локти. Тыльная сторона ладони штаб-сержанта ударила его по щеке со скоростью пули, и удар был гораздо сильнее, чем в случае с Сиарой. Эштон держался за щеку и вид у него был такой испуганный, будто его ударили первый раз в жизни.
-А ну-ка встал, мразь!
Эштон мгновенно подчинился. Он тяжело дышал, был краснее Сиары и с еще более мокрыми глаза.
-Я смею всё, рахитная мразь! Твоя задница, твоя никчемная жизнь в моих руках! -кричал штаб-сержант указывая ему пальцем в лицо, практически дотрагиваясь до носа. -Еще раз, еще один раз ты произнесешь хоть одно слово без моего разрешения и я буду втаптывать тебя в грязь пока мне не надоест! Тебе всё понятно, ублюдок?!
-Да, сэр! -сказал Эштон едва не плача.
Еще один громкий шлепок - штаб-сержант снова ударил Эштона, но уже другой рукой и по другой щеке, и не так сильно. Эштон отшатнулся, но выстоял.
-Как надо отвечать на мои вопросы, сраный ты выкидыш?!
-Сэр, да, сэр! -голос Эштона едва не сорвался.
Низкорослый штаб-сержант снова замахнулся, заставив Эштона сжаться и закрыть глаза, но бить, всё таки, не стал. Он отошел от шеренги и окинул всех бешеным взглядом:
-Если кому-то из вас, сволочи, покажется, что я жесток, что я несправедлив, что оскорбляю ваше достоинство, если кому-то захочется к мамочке - вон! Вон отсюда к чертовой матери! Вы берете этот молоток, бьете в этот колокол, -кричал штаб-сержант показывая трясущейся от напряжения рукой им за спину, -сообщаете всем и себе что вы бесхребетный слабак, и валите с позором из центра! Передо мной никто не ставил задачу довести вас всех, жалких червей, до выпуска! Моя задача выявить кто из вас, кусков говна, на самом деле человек, и сделать из него воина! Воина, мать вашу, а не очередного идиота который знает с какой стороны надо хваться за оружие! Если вы не будете стараться, если будете делать что-то вполсилы стоит мне только глаз отвести, если не будете справляться - вы будете вспоминать о счастливом времени, когда дышать было не больно! А если это будет повторяться - я вышвырну вас сам! Половина из вас стоит здесь только благодаря этому вашему чертовому проекту, иначе бы вас сюда не подпустили и на расстояние выстрела, недоразвитые вы обезьяны!
Дождавшись ответа, который в этот раз был достаточно громким, больше никто не хотел привлекать к себе внимание, штаб-сержант обошел всю шеренгу быстрым шагом, снова заглядывая людям в глаза и раздувая ноздри, размышляя на кого накинуться в этот раз, но молчал. До этого Элис пугал его крик, она сама не понимала, в какой момент успела проникнуться страхом к этому человеку, но теперь её гораздо больше пугало его молчание.
-Полный курс подготовки пехотинца британской армии занимает двадцать шесть недель! -Продолжил орать штаб-сержант. -Вы же будете учиться двенадцать недель! У вас будет вдвое меньше времени, чтобы изучить и освоить втрое больше, чем все остальные! У вас не будет своей комнаты, не будет парадной формы, не будет выпуска, не будет свободного времени, не будет выходных, не будет увольнительных, вместо этого вы будете учиться от и до, каждые день встречая и провожая солнце! Но если вы выживете, если не лишитесь остатка своего жалкого ума, если пройдёте Испытание огнём, если я сочту, что ваша подготовка завершена, то вы гарантированно будете одними из самых крутых и опасных сукиных детей по этой сторону Английского Канала! Вы будете обучены так, что попади вы в ад, единственной вашей мыслью будет срочно организовать партизанскую войну против самого Дьявола и устроить врагу такой террор, что черти начнут переходить на вашу сторону! Вам всё ясно?!
Взвод утвердительно крикнула в ответ, а у Элис уже першило в горле, что заставляло её размышлять, сколько еще она сможет кричать и что будет, когда её голос пропадёт.
-Вопросы есть, обезьяны?!
-Сэр, у меня есть вопрос, сэр! -услышала Элис знакомый голос. -Как и зачем вы сбежали из Северной Кореи, сэр?
В едином порыве взвод издал странный звук, изображавший что-то среднее между удивлением и шоком. Некоторые даже выглянули посмотреть на того, кто только что подписал себе смертный приговор. Конечно же это был Зак Харпер.
Штаб-сержант Юнг-Хи, стоявший практически напротив него, усмехнулся наклонившись вперед и уперев кулаки в бока:
-Должно быть это моя чертова проклятая карма, -странным голосом сказал штаб-сержант смотря в землю, хотя Элис ожидала, что в этот момент Зак будет уже мёртв. -В каждом наборе, в каждом чертовом мать его за ногу проклятом наборе полудурков обязательно найдется один идиот с парой лишних хромосом который считает себя охренительно смешным и смелым! Сраный рядовой Шутник! Черт, а ведь это даже было смешно. Сержант Морган!
Рыжеволосая девушка-сержант перестала быть статуей и сделала шаг вперед.
-Покажите рядовому Шутнику маршрут для тех, у кого мозгу тесно в черепе. Пять кругов. И если он хоть раз остановится, то можете вбивать его яйца в грязь пока вам не станет скучно.
-Сэр? -непонимающе спросил Зак, смотря то на штаб-сержанта Юнг-Хи, то на сержанта Морган.
-Бегом вокруг тех зданий ублюдок! Бегом, мать твою, бегом, бегом! -заорал штаб-сержант.
Зак неуверенно быстрыми шагами вышел из строя и в тот же момент сержант Морган сняла с пояса жезл, взмахнула им и он превратился в телескопическую дубинку. Поняв, что его будут подгонять как скот, Зак побежал не сколько к зданиям, сколько от неё, и гораздо быстрее. Она мгновенно нагнала его, оказавшись у него за спиной, ударила дубинкой по бедру и начала кричать: “Бегом! Бегом! Быстрее!”
-Вы думали телесные наказание в армии запрещены?! Так вот это вас не касается! Кто еще хочет убедиться?! Никто?! Тогда бегом брить ваши кокосы! -закричал штаб-сержант указывая направление. -Бегом, бегом, инвалиды чертовы!

Стоя в очереди на стрижку Элис разрывалась между двумя эмоциями - она радовалась маленькой передышке и тому, что больше ни на кого не орут и не бьют, а с другой стороны она ощущала, будто идёт на бойню. Еще один маленький шаг, после которого в очередной раз нельзя будет пойти назад. Маленькая точка невозврата. Её пугала мысль о том, сколько таких она уже прошла и сколько их еще предстоит.
Перед ней в помещение парикмахерской входили едва знакомые ей люди, а выходили незнакомые вовсе. Её каждый раз поражала насколько люди меняются оставаясь без волос. Различать сослуживцев между собой становилось всё сложнее. “Сослуживцы”. К этому слову и понятию еще только предстояло привыкнуть.
Люди выходили с разными эмоциями - у одних были каменные лица, другие улыбались, третьи уже тосковали по потерянным волосам. Молодая девушка, которой на вид едва исполнилось восемнадцать, вышла практически в слезах - еще несколько минут назад у неё была роскошная длинная коса до пояса цвета воронова крыла.
Электрическая бритва, звук которой напоминал Элис об её салоне, была быстра и безжалостна. Их не брили налысо, а оставляла несколько миллиметров волос, но даже по этому остатку было едва возможно определить их прежний цвет.
Элис села в кресло с таким ощущением, будто ей сейчас будут отрубать руки, а звук машинки для бритья внезапно стал напоминать скорее звук бормашины стоматолога, чем привычную для её руки тату-машинку. Пальцы парикмахера казались холодными и жесткими, практически стальными, и каждый раз когда на пол летел клок её волос Элис сильно сжимала кулаки.
Одновременно с ней в соседнее кресло сел Зак Харпер. Элис была практически последней в очереди, а Зак подошел пару минут назад и кто-то пропустил его вперёд, чтобы не стоять с ним рядом. Он был мокрым от пота, так что его одежду можно было выжимать, соответствующе пах и изо всех сил старался замедлить дыхание, но всё равно улыбался и успел отпустить пару шуток, когда для этого хватило дыхания. Он выглядел очень довольным собой и судя по всему не имел ничего против предстоящей короткой стрижки, хоть и носил отросшие волосы, которые постоянно падали ему на глаза.
-Можно немного с боков снять? -весело сказал он, когда машинка уже сбривала ему волосы на затылке. -И виски прямые пожалуйста.
-Какого хрена ты всё это устроил? -обратилась Элис к Заку, не поворачивая головы и не отрывая взгляда от себя в зеркале. -Хочешь всем показать какой ты крутой? Нам же всем из-за тебя достанется.
В действительности Элис не так сильно волновал этот вопрос, но вид падающих на пол прядей её волос немного выбил её из колеи и развязал язык.
-Детка, выключи школьницу, -Зак весело подмигнул её отражению. -Надо показать этому здоровяку, что мы не детишки и что нас не запугать такой фигнёй, иначе он так и будет на нас ездить. А в небольшой пробежке нет ничего страшного.
Элис пробыла в кресле несколько дольше остальных. Сразу после стрижки парикмахер сменил латексные перчатки и еще какое-то время лишал Элис её многочисленного пирсинга. Не смотря на лишенное эмоций лицо мужчина средних лет работал не только быстро, но еще и аккуратно и стараясь сделать процесс максимально безболезненным. Всё вытащенное из лица Элис он сложил в пакет из твердого пластика, маркировал его и обещал, что так или иначе ей всё вернут.
Вставая с кресла и последний раз заглядывая в зеркало Элис не узнала своё отражении. Она находила лицо в зеркале уродливым, злым и отталкивающим, скорее заготовка под человека, чем личность. Места где были пирсинг и серьги казались зияющими провалами, практически ранами. То, что когда-то нехотя появилось на её лице как необходимость и потом стало повседневностью, оказывается незаметно успело стать родным и любимым. Элис ценила свою индивидуальность, своё “Я”, и расстаться с его частицей, пускай такой небольшой, внезапно оказалось тяжелее, чем ей казалось. Она понимала, что это маленькая часть цены за проход по дороге, которой она собиралась пойти, но даже эти первые платежи уже оказались более значительными, чем ей представлялась.
Дальше было только сложнее. К тому, что дальше всегда будет сложнее, Элис только предстояло привыкнуть. Когда последнего из их взвода обрили штаб-сержант Ли криком пригнал их на склад, где они когда-то сдавали личные вещи и получили ботинки. Здесь им предстояло около сорока минут стоять в медленно движущейся очереди, в конце которой с них снимали мерки, спрашивали имя и фамилию, после чего посылали в следующую очередь. После еще часа ожидания им начали выдавать огромные черные сумки, тяжелые, забитые до отказа рюкзаки и пустые сетчатые мешки, и на всём этом была маленькая нашивка с фамилией и заглавной буквой имени получившего. Всё это время штаб-сержант и двое его помощников пристально следили за всеми находящимися на складе и не давали слишком громко дышать, не говоря о том, чтобы говорить или двигаться. Разумеется класть на пол тяжеленный рюкзак или сумку было нельзя, но рюкзак хотя бы можно было закинуть за плечи.
-Взвод Хард! -закричал Юнг-Хи когда все вещи были получены.
От его голоса содрогались даже работавшие на складе солдаты.
-В колонну по двое - стройся! Что такое колонная знаете или вам, умственно отсталые, картинку нарисовать?! Спиной к друг другу! Три шага вперёд!
Как только команда была выполнена штаб-сержант начал расхаживать между людьми в образовавшемся коридоре.
-Вещи на пол! Из сумки достаньте комплект формы и положите его на сумку сверху! На форму кладите выданный вам мешок! Теперь, по моей команде, вы снимите с себя всю без исключения одежду и положите её в мешок! Да, я имею ввиду без исключения, нежные доморощенные создания, включая ваши любимые розовые трусики!
С каждым следующим предложением взвод отвечала всё более тихо и неслаженно. Люди отказывались верить, что он говорил это всерьез. Все думали, что это проверка на прочность, или на глупость, и точно никто не хотел раздеваться перед несколькими десятками незнакомых людей. Некоторые начали процесс, но делали всё необыкновенно медленно, будто ожидая, что в любой момент приказ отменят. Элис исключением не была. Разумеется от штаб-сержанта это всё не утаилось.
-Тот кто сейчас хотя бы помедлит вылетит отсюда нахрен со следом моего ботинка на своей тощей заднице! Начали-начали-начали! Быстрее-быстрее-быстрее, овцы инфантильные! Хватит стыдливо прикрывать свои сисечки, жирная тварь! Быстрее я сказал!
Угроза всех подстегнула и Элис подчинилась, стараясь делать всё уже как можно быстрее, чтобы это наконец закончилась. Еще прошлой ночью она поняла, что нечто подобное обязательно будет, но она не догадывалась в какой форме и что это случится так скоро. Без ботинок бетонный пол склада обжигал ноги холодом, покрывавшая его пыль казалась острой, а внутри, где-то глубоко в груди, было ощущение, будто что-то, некий стержень, гнётся и едва не ломается.
Штаб-сержант передвигался по коридору обнажающихся тел, сформированный их спинами, едва не переходя на бег, и орал в ухо тем кто замедлялся, вне зависимости от пола.
-Тебе тоже персональная команда нужна?! -крикнул штаб-сержант прямо Элис в ухо, когда она помедлила перед тем как снять бельё. -Живее, тупой ты кусок бесполезного мяса! Никому тут не интересны твои обвисшие булки!
Двое других сержантов, которые всюду сопровождали штаб-сержанта Ли, теперь стояли напротив обоих колон, лицом к людям, будто намереваясь не дать никому сбежать, если у кого-то такое желание появится. Они всё так же смотрели немного поверх и даже сквозь них, отказываясь их замечать.
Когда Элис закончила раздеваться и осталась стоять по стойке “смирно” абсолютно голая, на холодном бетонном полу, ожидая пока закончат остальные, она впервые ощутила укол ужасающей смеси из неприятных ощущений - стыда, незащищенности, потерянности и неуверенности в себе. Для всех этих чувств она подобрала одно слово - несчастье.
Ей казалось, что сейчас было достаточно уколоть её пальцем и она в одночасье рассыпется по полу как разбитое стекло. От этого ощущения она с силой сжимала зубы и ей очень хотелось сжать кулаки, но она знала, что штаб-сержант может и наверняка заметит это.
-Наконец-то! Парализованные сделали бы это быстрее! Кладите мешки справа от сумкой и затяните их! Теперь, по моей команде, вы наденете на себя форму, которую достали из сумки! Начали!
Элиc торопилась как могло, но от этого получалось только хуже. Комплект, специально уложенный так, чтобы его легко можно было достать, был не сложным - серые носки, зелёное белье, спортивный топ и футболка, зелёные камуфляжные штаны, тонкая куртка такой же расцветки, широкий ремень с ремешком из прочного пластика. Даже без всего этого сумка оставалась полна больше чем наполовину.
-Ты, по твоему, в Гластонбери, идиота кусок?! Футболка должна быть заправлена в штаны, полудурок!
“Старайся, не высовывайся, терпи и всё будет в порядке” - мысленно, как молитву, раз за разом повторяла Элис и внутренне очень радовалась, когда штаб-сержант пронёсся мимо и не обратил на неё внимания.
-Лицом ко мне! -скомандовал Юнг-Хи когда большинство оделось и тут же начал орать на тех, кто этого сделать не успел.
Когда Элис развернулась, то увидела, что перед ней было больше двух дюжин невероятно похожих друг на друга людей. Если после стрижки она могла еще как-то различить приехавших вместе с ней, то теперь это было совершенно невозможно. У всех были одинаковые лица, взгляды и прически, трудно было даже определить пол, и различие в росте и ширине плеч тут никак не помогало. Это было всё равно, что пытаться различить муравьёв.
“С. Бурк” - только по этой нашивке на груди человека напротив неё Элис смогла понять, что смотрит на Сиару. В зелёном камуфляже от ног и до шеи, с обритой головой и ничего не выражающим лицом, её было невозможно выделить из толпы. В этот момент Элис до ужаса захотелось снова посмотреть на себя в зеркало, увидеть свою новую стадию преображения, и узнать так же ли она безлика, как и все остальные, но Юнг-Хи уже выкрикивал следующую команду.
Он привел их обратно в казарму и велел всем встать у занимаемой ими кровати. Не прошло и минуты, как он снова рассвирепел и начал кричать:
-Отставить! Дегенераты безмозглые, вы какого чёрта здесь устроили?! Решили поиграть в разделение по половому признаку?! А нука быстро вышли! Рассчитались на первый-второй! Первый - налево, второй - направо! Живее!
Уже научившийся молчать взвод выполнил его указания, и быстро, хоть и неуклюже заполнил казарму. В этот раз Элис оказалась в центре и получила нижнюю кровать, а проходившие по обе стороны казармы сержанты быстро показывали всем с какой стороны и как именно нужно стоять. Но штаб-сержанта Ли Юнг-Хи всё это не успокоило:
-Вас, скудоумных тупиц, будут тренировать в составе смешанного взвода! Я вас буду тренировать! А это значит, что на поле боя вы будете жить вместе, спать вместе, срать вместе и умирать тоже вместе!
“Глаза вперёд, ни на что конкретно не смотреть, кричать в воздух, а не человеку, скорее создавать шум, слиться с общим хором, а не отвечать - только так можно не привлекать к себе внимание” - судорожно думала Элис и изо всех сил старалась следовать своему совету.
-Единственное, единственное мать его послабление, которое для вас за каким-то чертом выбило министерство обороны - это раздельные туалеты и душ! Там, вне этой казармы, ничего подобного не будет! И запомните мои слова, хорошенько вбейте их в свои пустые головы! Если мне покажется, что вы, стадо животных, задираете друг друга в душе, если мне просто почудится хоть какой-то намёк на домогательства - виновные и все кто стояли рядом, смотрели и ничего не делали, будет до конца своей чертовой жизни дышать и есть через трубку!
После еще нескольких непродолжительных тирад по поводу внешнего вида и поведения, и выволочек для тех, кто стоял слишком расслабленно, помощники штаб-сержанта раздали всем по маленькой тонкой грифельной табличке и кусочку мела, чтобы написать на табличке своё имя. Эти таблички предстояло вставить в крепление у подножия кровати, таким образом закрепив её за собой. Только благодаря табличке Элис узнала, что её соседом сверху будет Ричард Глин. В форме он был такой же неузнаваемый, как и все остальные.
Когда с табличками было покончено расхаживающий вдоль казармы штаб-сержант немного успокоился:
-А теперь, мои недоношенные друзья, вам представляется шанс стать частью славной традиции, которой уже больше пятидесяти лет. Те из вас, у кого есть глаза, должны были уже заметить, как используются стены этого места. Сегодня вы дополните этот список своими пока еще никчёмными именами, после чего вам предстоит очень, очень сильно постараться, чтобы они не оказались вычеркнутыми. Сержант Морган, сержант Тёрнер, раздайте рядовым инструмент.
По его команде два сержанта развернули по центру казармы два длинных свёртка из плотной тёмно-зеленой ткани. Внутри, крепко удерживаемые ремешками, были ножи. Длинные стальные четырехгранные лезвия на латунной ручке. Они выглядели такими старыми, что их изначальные обладатели вполне могли мечтать заколоть ими Гитлера. По команде сержантов сослуживцы Элис подходили к свитку, брали нож и шли к стене, напротив которой изначально стояли, и наносили на неё новую надпись. Одинокая первая буква имени, фамилия, дата.
-Они гораздо старше, во много раз ценнее вас и принадлежали неизмеримо более достойным людям, так что относитесь к ним бережно. И постарайтесь не вскрыть себе вены в процессе.
Когда сержант Тёрнер приказал Элис подойти она нервно сглотнула и взяла нож так аккуратно, как если бы он был сделан из стекла. Нож был легким, а его рукоятка удобно лежала в руке, но как инструмент он был не самым лучшим. Элис несколько раз перехватила рукоятку, чтобы понять, как будет удобнее нанести надпись, перед тем как упереться левым локтём в стену и придерживать правую ладонь левой. Когда она закончила, удовлетворенная собственной работой, то почувствовала как её немного трясёт от возбуждения. Даже если она провалится уже завтра, даже если её вышибут отсюда, даже если её имя будет перечёркнуто, то оно уже всё равно навсегда останется здесь:
“Э. Лайн. 08.05.2008”
Возвращая нож на место, чтобы его взял следующий, Элис улыбалась от предчувствия чего-то хорошего.