Это не мой день!

   Это был явно не мой день.
   Еще утром мне сказали об этом по радио, объяснив, что  "Венера в Марсе" и что для Овнов это не аллё.
   Вряд ли Павел Глоба мог знать, что "не аллё" у меня началось еще вечером, когда насмотревшись "Сибириады" Кончаловского, я никак не могла заснуть.
   Укладывая впечатления, я крутилась с боку на бок и всё думала о далекой сибирской глухомани, о смерти лесоруба, упавшего лицом в муравьиную кучу, и еще о том, что главный герой Устюжанин, которого сыграл Михалков, сильно отдавал Паратовым из "Жестокого романса".
   Мне было досадно, что Кончаловский так и не подрезал в картине своего братца,  дав ему опять распижониться.
   Видимо, именно этот режиссерский косяк не давал мне спокойно заснуть.   
   "Это всё потому, что работяг Михалков не может играть по причине генетики", -  решила я и сердито приняла валерьянку.   
   А тем временем за окном был рассвет: спать мне оставалось часа два, не более.
   Проснувшись раньше будильника, я встала помятой.
   Голова была тяжела и отказывалась работать в привычном режиме.
   Ни кофе, ни вялый закос на гимнастику ситуацию не выправили.
   Вот тут Павел Глоба и подкрался ко мне с сообщением, что у Овнов сегодня "не аллё".
   "И что ты мне прикажешь делать?! Не ездить в Загорск?!" - процедила я сидящему в радиоприемнике астрологу, готовя себе омлет.
   Утро выглядело отвратительно.
   С ночи моросил дождь, от окон тянуло холодом и даже пес Шансон отказывался вылезать из будки, чтобы планово идти какать.
   Ехать в Загорск нам с дочкой надо было обязательно.
   Я договорилась о встрече с  ректором, огорошившим нас подорожанием учебы.
   В этот непогожий день мне нужно было доплатить по счетам, переписать институтский договор, отвезти вещи в студенческую общагу и зайти в Троице-Сергиеву Лавру, чтобы выпросить новую работу для себя и успехи в учебе для Сони.
   Как бы там ни "миксовал" планеты  Глоба, ехать в Загорск нам нужно было по любасу.
   Зачем-то продолжая думать про "Сибириаду" и про то, что Кончаловский ее затянул, я машинально оделась, собрала волосы в хвост и, оценив свои баулы,решила вызвать такси.
   Знакомый номер телефона оказался занят. Мы на всякий случай загуглили номер компании "Везет", которую однажды мне так кстати сосватала моя подруга Лилька.
   Оставаясь театральным режиссером, Лилька лучше всех в Москве знала цены на всё и вся. Особенно - на цены в такси, поскольку регулярно мотала туда-сюда театральный реквизит.
   Доверять опытной Лильке - все равно что доверять опытному маркетологу. Так я и делала больше года, пока Павел Глоба не сглазил меня дурацким астропрогнозом.
   Все номера компании "Везет" были заняты.   
   Собрав манатки и тихо выругавшись, мы заказали такси в Яндексе и вытащили к подъезду наш базар-вокзал.
   Дождь продолжал моросить. Такси не было.
   Вяло всматриваясь в утренний туман, я так же вяло подумала, что кожаная моя куртка совсем не прикрывает мою попу, отчего она сильно мерзнет.
   Машинально вернулась в дом, машинально сняла кожанку, щегольской шарф и, призвав себя не выпендриваться, натянула старую любимую куртку. 
   Второе "не аллё" случилось в такси.
   За рулем оказалась женщина пенсионного возраста.
   Всю дорогу - от Москвы до Сергиева Посада - она рассказывала мне о подлой невестке и описала мне все семейные мизансцены, где змеиным клубком переплелись бабка с внуком и невестка с ее сыном.
   Это не была "Сибириада", но, судя по сюжету, пожар тоже намечался серьезный.
   В обычный день я, быть может, и включилась бы  в рассказ и мы даже наметили бы план действий.
   Однако тупая апатия, сковавшая меня от недосыпа, не позволяла мне ни выражать моей собеседнице что-либо, ни возражать.
   Час дороги я просидела, словно Спенсер Барнс из фильма "Как расправиться с делами": тупо слушая и обтекая.
   "Больше женщин мы не заказываем", - сказала я после того, как исполнила последнюю просьбу таксоматорши и отвела ее в институтский туалет.
   "Аминь!" - согласилась дочь.
   Далее у меня была встреча с ректором и главным бухгалтером института. Нужно было и мне разбираться с делами...
   Уж я не знаю, чем обидели люди эту противную бухгалтершу, но встретила она меня как котенка,который обкакал ее будуар.
   В тот момент я не врубилась, за что я, проявляя такт и готовность оплатить счет сверх оплаченного счета, так не понравилась главбуху?   
   Откуда в пригородном институте взялась московская надменность?
   Словесное хамство наконец-то  разбудило меня: ноздри мои задвигались, губы нервно поджались. Если бы не рука дочери, которую я так вовремя почувствовала на своем плече, наши диалоги превратились бы в диалоги животных.
   Мудрая дочь схватила меня за капюшон и во втором раунде нашей встречи, когда я, как истинный Овен, уже была готова боднуть собеседницу рогами. 
   Я не могла взять в толк, почему со мной так разговаривает сотрудница института? И, наконец, почему ректор сказал мне на прощание "Крепитесь"?
   "Почему "Крепитесь"? Разве кто-то умер? Что у меня не так?"
   Когда вы в замешательстве, задавайте себе прямые вопросы и, если вы не во сне, получите прямые ответы.
   "Эврика" пришла быстро, потому что я, наконец, проснулась.
   Господи, да ведь я же  была одета совсем как героиня "Сибириады" из села Елань!
   Салатовая болониевая  куртка, купленная  исключительно для прогулок с собакой, пыталась сочетаться с несвежими синими джинсами.
   Ансамбль "надень то, что поярче" дополняла  белая толстовка с нарочитой вышивкой "ВДНХ", а "вишенками на торте" стал серебряный перстень на пальце и   "Swarovski" в ушах!
   Видимо, находясь под впечатлением фильма, без отдыха и сна, я как лунатик оделась, не отдавая себе в том отчета, да так и поехала в Загорск "разбираться с делами".
   Отсюда и пожелание ректора "крепиться".
   А я было подумала, что он прознал про очистительные клизмы и решил пошутить...
   Обратно мы ехали на пригородной электричке и пьеса Леонида Филатова стала великим развлечением в пути. Я читала его "Часы с кукушкой", смеялась и снова представляла всех в лицах. 
   Я перестала думать, что я одета, как огородное пугало, я перестала злиться на бухгалтершу и весело вспоминала про посыл "крепиться".
   Мир заиграл яркими красками. Он вновь был прекрасен! И я, в невозможно салатовой куртке и синих джинсах, в перстне и при серьгах, не смотря на всю свою нелепость, тоже живу на этой земле, я тоже в нее допускаюсь!
   Когда я подняла руку, чтобы взять такси, на меня среагировал мужчина. Узбек.
   Машина его, как и его одежда, была феноменально нелепа, грязна и раздолбана.
   На просьбу включить какую-нибудь музыку он сообщил, что поставит "такое хорошее, что мы еще не слышали", отчего мы подумали, что дорогу до дома украсят его национальные мелодии.
   Но оказалось, что узбек давно уже москвич. Не сбавляя скорости,он порылся в бардачке, воткнул в аппарат флешку и через секунду мы слушали отборный шансон...
   "А ведь Павел Глоба предупреждал, что у меня Венера, блин,  в Марсе, - уже не сопротивляясь обстоятельствам, подумала я, - просто это не мой день...".

Татьяна Феоктистова-Первая.
28.08.2017