Прогулки с Дарвином. Тайны кокушника

               

   Скажите,  читатель, вы можете представить себе бабочку с хоботком длиной с ладонь человека? Сегодня, когда тропические бабочки  продаются в магазинах, в это можно поверить. Во времена Дарвина люди были не столь доверчивы. Когда Дарвин заинтересовался орхидеями, его удивил цветок одной из них с нектарником именно такой длины. Дарвин предсказал, раз есть цветок, должна быть такая бабочка, опыляющая его,  и оказался прав, позднее бабочку нашли в труднодоступных тропических лесах. Орхидей со шпорцем такой длины у нас в северных лесах вы не найдете, но есть растение удивительное, хотя и не столь известное у населения, как венерин башмачок.  Это орхидея кокушник, и  опыляется кокушник тоже бабочками, насекомыми с длинными хоботками.  Взаимоотношения между цветами и насекомыми столь удивительны, что даже Илья Мечников, ученый далекий от ботаники,  считал эти отношения самыми удивительными  из  явлений природы. Дарвин изучал орхидеи не только за красоту и изысканность форм. Это живые свидетели естественного отбора, взаимной приспособленности насекомых и растений. Взаимные приспособления, чисто биологические, гораздо сложнее, чем приспособления к простым факторам среды. Это вершина эволюции живой природы, как и орхидеи – одна из вершин эволюции растений.

   В свое время тайны кокушника раскрывала вся семья Дарвина. Его средний сын – студент Джордж по ночам отправлялся не пшеницу стеречь, как в известной сказке, а на охоту за бабочками. В Кембридже, на берегу Темзы  он осматривал хоботки мотыльков и находил на них поллинии кокушников. Ибо эта орхидея опыляется ночными бабочками и привлекает их длинными шпорцами, полными нектара. С этой орхидеей Дарвин разговаривал, как с ятрышником при помощи щетинки. Щетинка заменяла хоботок бабочки. Если протолкнуть ее в нектарник (очень большой, недаром называют кокушник длиннорогим)   и извлечь обратно, на щетинке появятся два поллиния по бокам. Через минуту поллинии наклоняются вперед и готовы опылить другой цветок, именно другой, так как обычно в колосе верхние цветы закрыты, а легкомысленной бабочке как раз хватит минуты, чтобы упорхнуть до соседнего растения. Цветы кокушника без рисунков, без направляющих, в темноте они не нужны, бабочка может садиться любым способом, все равно опыление произойдет. Как ни странно,  бабочки, опыляющие орхидеи в темноте тоже красивые. Сын Дарвина ловил металловидок с разводами на крыльях, очень напоминающими буквы це, ве, гамму, их так и называют – по буквам! А есть ночницы золотого цвета, и только пяденицы окрашены скромно, зато именно им в дальнейшем предстоит помочь английским биологам получить признание всех эволюционистов. Привлекают кокушники  насекомых нектаром и нежным запахом. В отличие от  пальчатокоренников и ятрышников, это честная орхидея, никогда не обманывает насекомых.  Но почему цветы розовые, а не белые, как у царских свечек,  почему они пахнут и днем?  Оказывается,  даже  пурпуровые цветы бабочки видят в полной темноте, не то,  что розовые!  Кокушник  пластичен, опыляется и дневными бабочками, но  цветы его становятся более ароматными к вечеру. Отправляйтесь тихим вечером на  лесную опушку на  свидание  с кокушником! Кокушник пластичен. Окраска его бывает и малиновой, и розовой, и чисто белой.  Кокушник пластичен и легко скрещивается с другими орхидеями – кандидат для одомашнивания.
  А почему кокушник? Названия растений трудно объяснять. Может быть,  это искаженное слово от «кукушник», может,  похож он на женский платок,  а может, на девичий кокошник, как кому нравится.  К латинскому названию причастен открыватель броуновского движения и тоже оно непонятно.
   В нашем школьном заповеднике эта орхидея цветет в  разгар лета, когда другие орхидеи уже отцвели. Любит кокушник луга с короткой травой и, поднимаясь над травой розовыми колосьями выглядит особенно красивым. До сенокоса он успевает дать семена, но ранней весной люди равнодушно пускают палы, сжигая сухую траву, обжигая молодые листья орхидей, упрощая природу, да их самих себя! Риторический вопрос – почему?
  Прошло сто пятьдесят лет со времен Дарвина и, кажется, племя любознательных натуралистов почти вымерло, их заменили экологи. Никто уже не любуется узорами на крыльях совок и не крадется в ночи, чтобы обнаружить на их хоботках пыльцу орхидей! В конце главы о кокушнике Дарвин заметил, что  живописать поведение орхидей  при опылении стоит не ученому, а поэту и он был совершенно прав!