Колек

Многое сейчас, да и не только, происходило и происходит в сёлах и деревнях, находящихся поблизости от столицы нашей родины. Она как будто вампир вбирает в себя людей, перемалывает их судьбы и выбрасывает отработанный материал. В связи с чем хочу поделиться своими впечатлениями, которые, на мой взгляд, подтверждают вышесказанное.
…Этого паренька, Кольку, я знал с детства. Когда-то мы вместе ходили на рыбалку, ездили в ночное, а когда подросли, играли в футбол деревня на деревню, заранее договорившись. Так проходило наше детство. А затем наши пути разошлись: кто-то из ребят поехал в Москву зарабатывать деньги, другие остались в родном районе.
У Кольки жизнь сложилась, казалось бы, неплохо. Он окончил ПТУ и по лимиту устроился работать в Москве. Жил Колька в общежитии и часто навещал родителей, которые были очень рады, что их сын – москвич, а при встрече с односельчанами говорили, что «наши москвичи скоро приедут». Да и сама-то Москва – может, я и ошибаюсь – с рязанским говором и северокавказской улыбкой. Ну, да это – отступление.
Колька женился на коренной москвичке, и его жена не любила ездить в деревню. Да и что молодой интересной женщине делать в деревне – грядки полоть? Это не для неё. Один маникюр стоит больше тысячи. Вот и стал Колёк ездить к родителям один.
Первые годы он какие-то гостинцы старикам привозил – то колбасы, то сыру, а потом и о хлебе забыл. Объяснял он это так: «Мама, ты знаешь, какие в Москве цены? А у нас ребёнок».
Вот и стали родители давать ему денег – как не помочь родному дитю? Ну, а Колёк, так его в деревне величали, начал потихоньку выпивать. А матери говорил: «Мама, я ведь только здесь выпиваю. В Москве не выпьешь – быстро в вытрезвитель сдадут или с работы выгонят».
Сердцем родители чувствовали беду, а когда сын приезжал, то не могли ему отказать. А он, приехав и даже не спросив стариков о здоровье и делах, первым делом интересовался: «Мам, у нас есть что-нибудь? И закусить!»
Куда же было родителям деваться, неужели ему на улицу идти или к магазину? И стала мать к приезду сына гнать самогон. Так потихонечку Николай окончательно превратился в Колька.
Отец умер. А материнское сердце всегда у детей в руках, вот и творят их кровиночки, что хотят. Теперь, приезжая к маме, Колёк уже не брал в руки лопату и не шёл в огород, а сидел с умным видом за столом и разглагольствовал, какая жизнь в Москве и на каком он там хорошем счету. Мама всему верила, пока в один из дней в деревню не приехала его жена и не сказала, что её сын ей больше не муж, они развелись, и пусть он поживёт у мамы. Что могла ей ответить одинокая, уже состарившаяся мать? Да и сын, когда был трезвым, обещал, что будет за ней ухаживать. Вот и стали они жить вдвоём на одну её пенсию.
Но сердце материнское не знало покоя, и мать, недолго поболев, умерла. Колёк остался один. Казалось бы, ему давно пора было задуматься: что он делает, куда идёт? Но – нет, дело, видимо, зашло слишком далеко.
Вот и сейчас в дом, где некогда жила благополучная семья, стекаются похожие на хозяина «товарищи по несчастью». Несут, у кого что есть, здесь же и пьют, и спят; убирать в доме, конечно, некому. Всем понятно, чем это закончится, дело только времени.
Такие люди, как Колёк, конечно, винят в своих бедах всех, кроме себя: начальника, уволившего за прогулы, жену-дуру, не понявшую его интеллектуальную натуру, правительство за дороговизну спиртного и сигарет и т. д. И любая тирада у них заканчивается словами: «Вот когда я работал в Москве…».
Конечно, если бы это был единственный случай, то не стоило бы и обращать на него внимания. Но такое – повсеместно. Компания подвыпивших людей, имеющая в запасе спиртное, не задумываясь, идёт куда? Да пойдём к Кольке! У него и выпьем, заодно его похмелим!
Скольких людей уже перемолола эта машина, и скольких эта участь ещё ждёт? Где же он – хороший парень, продолжатель рода, традиций, хранитель семейного очага? Неужели всё лучшее должно сгинуть в этой пучине? А ведь это зависит от каждого из нас. Как вы думаете?