Дождь

Когда он приходит, он молчит. Очень редко можно услышать, как он говорит, ещё реже – как поёт.
Когда-то я замечаю, как он приходит, когда-то нет. Тогда он просто смотрит через стекло, что я делаю. Он это любит.
Если я замечаю его, всегда здороваюсь. Он никогда не заходит под крышу. Это то ли его проклятие, то ли он просто не хочет. Поэтому, если я вижу его, то открываю окно, и он целует мою руку. Если я занята, то не закрываю створки, чтобы чувствовать себя ближе к нему. Сразу становится уютнее. Он садится за подоконник. Мы просто рядом.
Когда я свободна, я выхожу к нему, на улицу. Он улыбается, берёт меня за руку. Мы идём гулять.  Его пальцы прохладные,  а волосы до плеч светло-серые.  Его глаза особенные. Их цвет меняется, может быть любого серого или голубого оттенка. Всё зависит от его настроения. А ещё вокруг него воздух свежий, как в горах.
Мне нравятся эти бессловесные прогулки. Я никому про них не рассказываю. Во время наших походов город преображается. Он становится уютнее, темнее и ярче одновременно. Шум машин, рассекающих лужи, разноцветные  отражения вывесок и фонарей… Романтика… А за городом он другой. Более открытый, светлый. Он с нежностью гладит листья деревьев, аккуратно и сосредоточенно сажает на гибкие ветви капли росы. Он потешно сердится, если я отряхиваю растения от воды.
Иногда бывает, что я просыпаюсь ночью, а он барабанит пальцами по железу подоконника и поёт. Он говорит, что это колыбельная.
Он волшебник и целитель. Он любит солнце. Когда видит его, улыбается так светло и широко… проводит ладонью по небу, и появляется радуга. Потому что он волшебник.
Он часто уходит. Оно говорит, это для того, чтобы вся Земля оставалась живой и цветущей. В такие моменты он смотрит вдаль. Его присутствие даёт природе отдых. Потому что он целитель.
В первую нашу встречу я сидела в беседке и читала. Начало накрапывать, потом налетел ветер, и морось превратилась в секущий ливень. Я испугалась. Деревья качались, их вскоре не было видно за стеной воды. Я тихо запела. Я стала петь колыбельную, чтобы было не так страшно. А может, мне казалось, что если я запою, то стихия успокоится? И правда, капли забарабанили по крыше не так оглушительно, будто прислушиваясь. Я замолчала. Струи воды раздвинулись, как занавес, как штора, взвихрённая сквозняком, и появился он. Он всегда так появлялся, как выяснилось потом. Он смотрел на меня внимательно и с любопытством, подошёл к самому порогу, под падающие с крыши ручьи. Я привстала, отложила книгу.
- Кто ты?
Он нам миг прикрыл глаза, а потом, прямо глядя на меня, представился.
- Меня зовут Дождь, сын Неба.