4. Проф. Красильников о встрече с ректором НГУ

НА СНИМКЕ: Доктор исторических наук, профессор Сергей Александрович Красильников, заведующий кафедрой отечественной истории гумфака (с 2004).


Рассказ об этих событиях в НГУ в 1968 году дополняет бывший студент гумфака, а теперь доктор исторических наук профессор С.А. Красильников (1).

Он кратко рассказывает своему другу историку К. Морозову о событиях первой половины 1968 года. Он тогда учился на 2 курсе гумфака. Его рассказ о надписантах не совсем точен, но он сам в разбирательстве над подписантами не участвовал и рассказывает лишь о том, как разговоры о тех событиях отложились в его памяти, зато он участвовал в ночной встрече с ректором НГУ. И мы узнаём об этой встрече «из первых рук (2):

Это очень важное дополнение, поскольку оно говорит о солидарности студентов, выступивших в защиту надписантов (их фамилии тогда ещё были студентам неизвестны).

С.А. Красильников говорит:

– Группа студентов из пяти человек исписала «антисоветскими»  надписями ночью центр Академгородка, и в конечном итоге их, конечно, быстро выявили».

На самом деле, надписантов было четверо. Неточность профессора Красильникова свидетельствует о том, что студенты НГУ так и не были как следует проинформированы об этой акции.

Партком и ректорат сначала побоялись провести комсомольское собрание, а потом побоялись рассказать студентам об этих событиях и об отчислении студентов. Видимо, побоялись студенческих волнений. Недаром Саша Горбань утверждает, что, если бы его дело разбирали на комсомольском собрании факультета, собрание было бы за него.

Профессор Красильников продолжает:

«Я лично был участником практически ночного студенческого митинга: когда этих пятерых ребят очень быстро «вычислили», то студенческая общественность потребовала встречи с ректором для того, чтобы ректор объяснил свою позицию, как он будет себя вести в этой ситуации.

И можешь себе представить, в одном из студенческих общежитий, в холле, собирается эта стихийная студенческая общественность, и дело происходит где-то в районе полуночи, приходит ректор нашего университета, академик Спартак Тимофеевич Беляев, и его требуют к ответу — как вы будете реагировать?

Вообще говоря, очевидно, что ему как ректору грозили довольно серьёзные вещи за то, что студенты НГУ антисоветские (3) надписи писали на торговом центре, на трансформаторной будке возле университета, и так далее.
— Какого рода надписи?

— Примерно в стиле «письма 46-ти» , созвучно этому выражался протест против политических расправ, был призыв к борьбе за свободу и демократию и так далее. На самом деле, «закопёрщиками» этих вещей были довольно известные в последующем диссиденты — это Петрик и Делоне, они в это время учились у нас в университете на филфаке, то есть на филологическом отделении нашего гуманитарного факультета, и к ним ещё присоединилось несколько человек — математик, физик .

Как видите, и здесь историк ошибается. Не был закопёрщиком Вадим Делоне. Он, вообще узнал об этом позже. И не был закопёрщиком Олег Петрик, – его привлёк к этому делу пятнадцатилетний мальчишка, студент физфака Саша Горбань.
Тем не менее, воспоминания профессора Красильникова интересны, потому что, во-первых, он был участником встречи с ректором, а, во-вторых, они характеризуют уровень информированности студентов.

«И мы в районе где-то 12 ночи от ректора требовали определиться с позицией, вообще, как он себя поведёт.

Мы любили нашего ректора (он вообще довольно долго и успешно работал в этом качестве с 64-го года по 78-й, то есть 14 лет), и мы его ценили как справедливого человека.

И он, кстати, не стал скрывать того, что «подписанты», те самые 46 человек, из которых половина были преподаватели университета , и «надписанты» — студенты, которые надписывали эти лозунги, они, осознавая это или нет, поставили под удар свободу и демократию в Новосибирском Академгородке .

А. Красильников, говорит уже не только о надписантах, но и о «письме 46»
«Он совершенно чётко сказал, что теперь последует довольно жёсткий репрессивный ответ властей, добавив, что такого рода вещи и действия подрубают возможности для нормального развития науки и образования в Новосибирском Академгородке.

Тут Беляев был прав, потому что потом действительно начались такого рода проработки всех участников этого письма.

— А с другой стороны, насколько я понимаю, вы, которые потребовали ректора в 12 часов ночи, вы были настроены скорее на защиту этих надписантов?

— Да, это выражалось совершенно откровенно.

И он вынужден был сказать, что он постарается не допустить какой-то совершенно откровенной расправы над этими студентами.

К сожалению, это было не в его силах, потому что он несколько месяцев пытался противостоять тому, чтобы они были исключены из университета .

И дальше ты знаешь, что Делоне, допустим, уже потом участвовал в той знаменитой протестной акции на Красной площади в связи с чехословацкими событиями, но этому предшествовала ещё описанная мной акция, которую в Академгородке организовывал Вадим Делоне . <…>

Примерно в это же время и Саша Даниэль был в Академгородке, близко к этим годам , потому что он несколько лет в Академгородке жил.

Я ещё буду возвращаться к этому интервью профессора С.А. Красильникова, поскольку он в нём затрагивает не одно, а несколько событий 1968 года.


Примечания:

1.  Беседа доктора исторических наук Константина Морозова с профессором Новосибирского госуниверситета, доктором исторических наук Сергееем Красильниковым — «Право на «первородство»: историк против конъюнктуры. Несбывшаяся десталинизация: к истории социальной амнезии».
http://gefter.ru/archive/17807

2.   Право на «первородство»: историк против конъюнктуры. Несбывшаяся десталинизация: к истории социальной амнезии. 11 марта 2016 г. На сайте http://gefter.ru/archive/17807.

3.   Были ли эти надписи антисоветскими? С точки зрения сегодняшнего дня – НЕТ. Но в те времена они считались антисоветскими.

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/04/16/1961