Неупокоенные души. 23 глава

     Я попросила остановить машину в начале Невского проспекта, захотелось прогуляться, остаться одной и подумать. На душе было грустно, но спокойно. Думала, Настя вернётся, ведь свечения не было. Я шла и оглядывалась по сторонам, в надежде, что она вот-вот появится. И чутьё меня не обмануло.
     - Пришла сказать тебе спасибо. Мне пора уходить, не хотелось уйти, не поблагодарив тебя и не простившись. Знай, у тебя есть Ангел хранитель. Это я. Прощай, Софья и будь счастлива, - произнесла она.
     - Прощай, Настя. Рада, что смогла тебе помочь. Я не забуду тебя и буду навещать, - ответила я.
     - Жаль, что не могу обнять тебя. Но я обнимаю тебя душой, - едва успела произнести Настя, как появилось яркое свечение и она исчезла, словно растаяв.
     Я долго смотрела на небо, куда это свечение вознеслось и вдруг заплакала, сама того не желая. Я никого вокруг не видела, мне было всё равно, что на меня оглядываются, я просто шла, улыбаясь сквозь слёзы.
     Когда я позвонила в квартиру, где остались меня ждать бабушка и Светлана Васильевна, увидев меня, они испугались.
     - Господи. Что с тобой? Софья, да на тебе лица нет, - воскликнула Светлана Васильевна.
     - Софья, я же чуть умом не тронулась! Что ж ты делаешь? Тебя не было почти четыре часа. Да что с тобой? - вопрошала бабушка.
     - Я за хлебом ходила, - ответила я и отдав пакет с хлебом бабушке, прошла в комнату.
     Они переглянулись и ничего не понимая, опять посмотрели на меня.
     - Может расскажешь, где ты так долго была? Мы подумали, что ты заблудилась. И телефон свой оставила, не позвонить тебе и искать не знаем где, - сказала Светлана Васильевна.
     - Я вышла за хлебом, вдруг появилась Настя и мы вместе пошли к её сыну. Они встретились, поговорили и успокоившись, Настя ушла, - ответила я.
     - Как это поговорили? Не хочешь же ты сказать, что... - начала говорить Светлана Васильевна.
     - Да, Антошка, сын Насти, он видел её, представляете, увидел и услышал. И его приёмная мама оказалась добрейшей женщиной и всё поняла, - ответила я.
     - Удивительно! - только и промолвила Светлана Васильевна.
     - Ну вот и хорошо. Значит ты выполнила свою миссию. Тебе отдохнуть надо, Софьюшка. Давай, поешь и ложись отдохни, - сказала бабушка, погладив меня по голове.
     У меня и правда закрывались глаза, но и есть очень хотелось. Я вымыла руки и села за стол. Поев немного, я уснула прямо за столом, облокотившись о стол и положив голову на руку. Подошла Светлана Васильевна и тронула меня за плечо.
     - Пойдём, моя хорошая, ляжешь на кровать, - сказала она.
     Я прошла в спальню, легла на широкую деревянную кровать и тут же уснула.
Так я и проспала до утра, видимо очень устала.
     Утром я встала со счастливой  улыбкой на лице. Бабушка была в своём репертуаре. Она жарила блины с творогом и делала она это так вкусно, что можно было есть их без конца. Но для начала, мне захотелось принять ванну, чтобы освежиться перед началом экскурсии, которую решила организовать Светлана Васильевна. Ванная комната, в белом и голубом кафеле с дельфинами, была просто огромная. Я набрала воды и вспенила её, потом легла и полчаса пролежала в тёплой душистой воде. Выходить не хотелось. Вымыв волосы шампунем, который стоял на стеклянной полочке, я наконец надела банный халат, обернула голову чистым полотенцем и вышла.
     - Ну наконец-то. Я думала, ты утонула. Давай, садись за стол, завтрак стынет, - сказала бабушка.
     - Всем доброе утро. И приятного аппетита, - весело сказала я и села за стол.
     В кофейнике был заварен душистый кофе, Светлана Васильевна уже вовсю завтракала вместе с бабушкой.
     - Ну что, раз ты своё предназначение, свою миссию, как говорит бабушка, выполнила, значит ты совершенно свободна и сегодня хочу повезти вас посмотреть город. Возьмём такси и поездим по городу. Зайдём в Исаакиевский собор и пройдёмся по Эрмитажу. Правда, чтобы в этом музее увидеть всё, понадобится не меньше недели. Конечно, с бабушкой мы долго ходить не сможем, но самое интересное, постараемся посмотреть, - сказала Светлана Васильевна.
     Поев, я высушила волосы феном и надела джинсы, футболку и кроссовки, чтобы удобнее было ходить. Светлана Васильевна помогла мне навести макияж, потому что сама я ещё не очень умела это делать, потом она и себя привела в порядок, надев цветное платье и лёгкие туфельки без каблуков,которые называются лодочки. Бабушке было легче. Она надела своё новое платье и туфли из мягкой кожи. В общем, собравшись, мы воодушевлённые вышли на улицу.
     Народу было, я вам скажу! Столько я никогда не видела. Светлана Васильевна тут же остановила машину и договорившись с шофёром, села на переднее сидение. Мы с бабушкой сели на заднее. Светлана Васильевна попросила шофёра показать нам город. Постоянно оглядываясь, мы с бабушкой не могли налюбоваться красотой Санкт-Петербурга. Аничков мост, с вздыбленными лошадьми на мосту, Фонтанка, по берегу которой мы ехали, памятник Петру Первому, восседавшему на коне, Стрелка, Чёрная речка...
     - Я вчера здесь была, - сказала я, увидев знакомые места.
     Издалека был виден шпиль Адмиралтейства, дальше и Петропавловская крепость.
     Потом мы приехали к Исаакиевскому Собору. Это сооружение очень впечатлило и меня, и бабушку. Величественные колонны, будто подпирали огромное здание. А когда мы вошли в собор, бабушка перекрестилась.
     - Да как же это построили-то? Это ж надо! - произнесла она, задрав голову к потолку.
     Потом мы поднялись наверх и оттуда увидели город, который показался нам ещё краше. Но когда мы наконец спустились и вышли из собора, бабушка заявила, что устала. Эрмитаж пришлось отложить. Мы вернулись в свою съёмную квартиру и бабушка поспешила снять туфли и быстро села на диван. Мы со Светланой Васильевной переглянулись.
     - В Эрмитаже бабушка долго ходить не сможет, - сказала я, посмотрев на опухшие от ходьбы ноги бабушки.
     - Ты права, Софья. Ладно, мы проголодались, есть пора, - сказала Светлана Васильевна.
     Услышав её, бабушка хотела встать и пойти на кухню, но она остановила её.
     - Нет, Серафима Ильинична. Вы отдыхайте, мы с Софьей сами приготовим обед, - решительно заявила она.
     - Что-то супчика хочется, - смущённо улыбнувшись, произнесла бабушка.
     - Может пельмени, а, Серафима Ильинична? Я сама схожу в магазин и возьму готовые, - сказала Светлана Васильевна.
     - Может быть я схожу? - спросила я, поднимаясь с кресла, где удобно расположилась, зайдя с улицы.
     - Нет, дорогая. Ты вчера уже сходила за хлебом. Так мы с голоду умрём, - сказала Светлана Васильевна и пошла к выходу.
     От усталости, я опять плюхнулась в мягкое кресло. На бабушку жалко было смотреть. Она потирала свои ноги руками и болезненно вздыхала.
     - Ложись, бабушка, я сама тебе массаж сделаю, - сказала я ей.
     Бабушка тут же послушно легла. Ей нравилось, как я делаю ей массаж. Она под него сразу засыпала.
     - Ты только не усни. Поешь, потом и поспишь, - сказала я ей, намазывая на её ноги лечебную мазь, которую я захватила с собой ещё из дома.
     - Софья, может ну его, этот Питер и поедем уже домой? Я по дому соскучилась, как там моя коровка, - засыпая, сказала бабушка.
     - Вот и погуляли... - улыбнувшись, прошептала я.
     Светлана Васильевна вернулась быстро, она прошла на кухню и поставила пакет на стол.
     - Уснула? Ну что, пельмени варить? - спросила она.
     Я пожала плечами.
     - Если хотите, но бабушка спит, а я сейчас не хочу. Так, перекушу что-нибудь,- ответила я.
     Светлана Васильевна молча положила пельмени в морозильник и взяла ветчину, огурцы, помидоры, сыр и листья салата. Порезала хлеб и сделав сэндвичи, она позвала меня.
     - Иди, перекуси. Тебе сок налить, или чай будешь? - спросила она.
     Мне стало неловко, что взрослая женщина и вдруг ухаживает за мной. Я то думала, она для себя это делает. Я зашла на кухню и включила чайник тефаль.
     - Светлана Васильевна, да я сама всё сделаю. Что я, маленький ребёнок, что ли? Мне право неловко. За Вами в Вашем доме ухаживает Галина. А Вы здесь сами... - чувствуя неловкость, произнесла я.
     - Ну что ты, детка. Я что, кисейная барышня, что ли? Девчонкой, я сама всё по дому делала. Да и первые годы замужества тоже. Это уже потом, когда Виктор Сергеевич стал тем, кем стал сейчас, статус обязывал иметь прислугу. Да и дом большой, одной не справиться. Садись, ешь. Я и себе сейчас сделаю, что-то так аппетитно выглядит, - засмеявшись, ответила Светлана Васильевна.
     - Спасибо. А бабушка уже домой хочет, - сказала я.
     - Как домой? Мы же только приехали. Ещё нигде не были, - спросила она.
     - Она старый человек, сами понимаете. Долго ходить не может. Ноги болят, да и устаёт, - ответила я.
     - Серафима Ильинична сама сказала, что хочет уехать? - спросила Светлана Васильевна.
     - Ну... она не сказала прямым текстом, что хочет уехать. Говорит, соскучилась по дому и своей корове, - улыбнувшись, ответила я.
     - Но у нас билеты только через четыре дня, мы же взяли билеты туда и обратно, - растерянно сказала Светлана Васильевна.
     - Давайте для начала поедим, а там посмотрим. Вы простите нас, у Вас из-за нас столько хлопот, - сказала я.
     Мне и правда было неловко.
     - И что она с нами возится? - подумала я, глядя на красивые черты её лица, на изящные руки, которые и работы-то не знали. А бабушка, труженица моя, всю жизнь пашет и даже сейчас, когда ей почти восемьдесят. Из кухни я смотрела на бабушку, которая похрапывая, крепко спала. Грубые черты лица, никогда не знавшие ни пудры, ни помады, ни туши. Морщинистые руки и лицо... Но краше этого лица, для меня не было на всём белом свете. И от одной мысли, что она уже очень стара и в любую минуту может умереть, у меня сжималось сердце.
     - Давайте поменяем билеты, ну... хотя бы наши, Светлана Васильевна. А Вы, если хотите, можете остаться и отдыхать, - сказала я.
     - Милая Софья... я в Питере была сотню раз и обошла все его закоулки. В эту поездку я поехала только ради вас, тебя и Серафимы Ильиничны. Ты себе цены не знаешь, девочка. Я ведь и за всю свою жизнь не смогу отплатить тебе за то, что ты сделала для меня. Это ты хоть понимаешь, родная моя? - воскликнула Светлана Васильевна и в глазах её засверкали слёзы, и взгляд был такой искренний, что мне стало жаль её.
     - Ну что Вы такое говорите, Светлана Васильевна? Какой долг? Я понимаю Ваши чувства, понимаю Вашу боль, сама сейчас смотрю на бабушку и боюсь признаться себе, что могу её потерять. Только Вы мне ничего не должны, понимаете, не должны. Я не могла не помочь, не могла... - проговорила я с  отчаянием в голосе и заплакала.
     - Ну что ты, дорогая? Не плачь. Ведь я просто очень люблю тебя. Это уже даже и не благодарность с моей стороны, а тёплое чувство от того, что ты мне как родная, понимаешь? - воскликнула она и вдруг встав из-за стола, подошла ко мне и крепко обняв, прижалась ко мне.
     Казалось, она маленькая девочка, которая соскучилась по душевной теплоте. Я тоже обняла её и мы наверное ещё долго стояли бы так, но голос бабушки, прервал наши мысли.
     - Что это вы обнимаетесь? Давно не виделись, что ли? - спросила она, с удивлением уставившись на нас.
     Отпустив Светлану Васильевну, я подошла к бабушке и обняла её.
     - Бабушка. Как же сильно я тебя люблю! - воскликнула я, целую её морщинистые лицо и руки.
     - Нет. С вами точно что-то происходит, не иначе. С чего это вдруг такая любовь проявилась, а, егоза? - улыбнувшись своей неподражаемой улыбкой (может потому, что улыбалась она редко), спросила бабушка.
     - Серафима Ильинична, Вы что, хотите вернуться домой? Не хотите поехать в Эрмитаж и в Петергоф? - спросила Светлана Васильевна, скорее, чтобы отвлечь бабушку от нашей идиллии.
     - Да что мне ваш Эрмитаж и Петергоф? Чего я там не видела? Ходить долго я не могу, город я повидала, на самолёте полетала, наверное хватит. Пора и честь знать. Домой пора, - твёрдо заявила она.
     Я посмотрела на Светлану Васильевну и мы обе рассмеялись.
     - Что ж, поеду, поменяю билеты и завтра улетим домой. А сейчас, я ужас как хочу есть, - весело сказала Светлана Васильевна и поставила кастрюлю с водой на плиту.
     Пельмени были с отдельными приправами в пакетиках, которые она добавила в воду вместе с пельменями.
     - Шельма. А они вкусно готовят пельмени, - с аппетитом поедая один пельмень за другим, воскликнула бабушка.
     В аппетите, ей можно было только позавидовать. Несмотря на свой возраст, она всегда ела с большим аппетитом и много. После того, как мы поели, Светлана Васильевна попросила меня поехать с ней в аэропорт. Я посмотрела на бабушку, она пожала плечами и разрешила мне пойти с ней. Я чмокнула её в щёчку и сказав, что быстро вернёмся, мы  вышли на улицу.
     - Не печальтесь, Светлана Васильевна. Я ещё приеду в Питер и не раз. Успею за свою жизнь посмотреть и Эрмитаж, и Петергоф, и ещё многое другое, - сказала я, увидев печальное лицо Светланы Васильевны.
     - Конечно, дорогая. Конечно ты приедешь сюда ещё и ещё. И заграницу поедешь, и не раз. У тебя вся жизнь впереди, - ответила Светлана Васильевна.
     В общем, мы поменяли билеты и быстро вернулись назад. Не хотелось надолго оставлять бабушку одну.
     - Быстро вернулись. Ну что, поменяли? - спросила бабушка.
     - Поменяли, рейс завтра утром. Собираем вещи, - ответила я.
     - Ну и хорошо. Значит можно и ужин приготовить. Я вот мясо вытащила из морозильника. Что вам приготовить? - спросила бабушка.
     - Ты кто? - спросила я, испугавшись вида появившегося возле меня мужчины лет сорока пяти, с густой шевелюрой и такими же густыми бровями.
      Светлана Васильевна и бабушка тут же посмотрели на меня, понимая, что пришла очередная неупокоенная душа. Это они увидели по моему взгляду, которым я смотрела в пустоту. Ведь они никого не видели.