Шаги жизни

 Тишина..Спокойная, не издающая звуков округа..Ночь накрыла небо фиолетово-черным покрывалом, отчего звёзды, разлетевшиеся светлячками, казалось были включенными на полную яркость. А огромная и круглая, исполненная ярко-оранжевого света, почти что красноватая луна, получившая название цыганское солнце, придавала звездной ночи еще большую таинственность...Цветы, растущие повсюду на полянах и лугах, уже давно закрыли свои бутоны и крепко спят. И только кое-где раздаются едва-слышимые звуки засыпающей деревни...
   Борис быстро шёл знакомой дорогой, по которой ходил много лет.  "Много лет!" - сказал сам себе вслух, Да, нынче зимой ему исполнилось 50! И за эти годы он полюбил тихие деревенские радости. Летом любил прогуляться вечером по полям, лугам, окружавшим родную деревушку в березнике, с трепетом слушал одинокий голос иволги в густых зарослях черёмушника давно заброшенного совхозного сада, упоённо вслушивался в звуки засыпающей деревни, в последние крики запоздалого соседского забияки-петуха. Осенью он шагами мерил всё те же стёжки-дорожки, ковром утопающими облетевшими листьями.Зимой кружил вокруг деревне по протоптанным селянами тропинкам, в народе называющимися волчьими. Ранней весной, натянув высокие резиновые сапоги,он как мальчишка мерил лужи, дышал пробуждающейся природой, уходил в близлежащий околоток и, надрезая ствол берёзки, пил горьковато-сладкий берёзовый сок. Но когда весна входила в фазу цветения его душа наполнялась приятной, немного щемящей радостью от, казалось, буйного цветения самой деревни, да  и всей округи тоже. Он любил эти прогулки всегда, но особенно, когда было или очень хорошо, или совсем скверно на душе, вот как и сегодня...
  Сегодня Борис после работы, как обычно быстро справился с накопившимися делами по дому и двору. Дело было знакомо до мелочей и он  выполнил всё скоро и с лёгкостью. После ужина, пока жена убирала со стола, решил посмотреть новости по телевизору. Из открытого настежь окна потянуло свежим ветерком и в комнату влетела приятная прохлада, которая очень радовала его после жаркого дня. Борис удобно устроился в кресле и увлёкся репортажем, внимательно внимая всё из телевизора. И не заметил, как  в комнату вошла жена,  и тихо присела на диване. Он украдкой посмотрел на неё. Они уже вторые сутки были в ссоре и каждый ждал друг от друга ШАГИ примирения. И обычно они быстро мирились. Первым шёл на уступки спокойный и уравновешенный Борис. А Клавдия, шумная и сварливая его жена, которая с годами научилась из любого пустяка устраивать скандал, прекрасно зная, что муж всё равно простит её...
  В этот раз жена совсем сорвалась с катушек, ворчала по любому поводу - то не так во шёл, не то и не туда поставил, досталось даже кошке, которая попалось ей под ноги. Борис, понимал, скажи он  сейчас хоть слово  разразится скандал, нутром чуял!  Всё же не выдержал и как можно мягче произнёс:
 -  "Клаша, ну какая тебя опять муха укусила?"
-"Какая, какая! Вон соседка сказала, что ты опять им деньги  одолжил!
- Ну и что? Не последние же!
 --Так они ещё тот заем не отдали" -  продолжала шуметь  жена. - "Так отдадут! Ты же знаешь,  сосед сильно заболел, слёг, одна крутится, сын в городе учится, не хватает одной зарплаты. А у нас есть и нам, и дочке в город отправить -  как можно спокойней ответил ей.
-"Конечно, ты бы  ей и последние отдал, всё забыть не можешь! -  перешла на крик жена.
  "Опять завела волынку" -подумал он, а вслух произнёс -  "Клаша, это ей надо, Дусе упрёками меня есть, что предал её, тихую с нежной душой, а тебя полюбил, бойкую, говорливую, весёлую девчонку.  Куда девалась в тебе доброта и нежность, ведь с тобой живу, тебя люблю, вон какую дочь красавицу вырастили, дом, хозяйство, ведь всё есть, а ты всё пилишь и пилишь... Не надоело!
Слушать крики жены он больше не мог, зная на перёд, что не какими словами её не остановить, оставалось, только хлопнув дверью, уйти. Борис с силой толкнул дверь плечом выскочил из дома. За время перебранки с женой, он и не заметил, что погода резко изменилась, всё потемнело и надвигалась гроза. " Как  у нас в доме" - горько подумал он и несмотря на непогоду, пошёл на любимые им тропинки, которые вывели его на поляну Аксиньи, одинокой женщины, которая ещё не успела завершить сенокос.
  Аксинья жила в небольшом домике почти на самой окраине села. Она была давно одинока, нет не по тому, что у неё не было детей, нет. А наверно потому, что так распорядилась Судьба...Дети давно выросли и уехали в город, и очень редко навещали мать. С мужем  Аксиня давно в разводе, ещё с молодых лет.. Но вот вторую половинку так и не нашла. Высокая, крепкого телосложения, она обладала гордым нравом и достаточно крепким здоровьем. Мужчины её сторонились, опасаясь нечаянно попасть под «горячую руку», а Аксинью это нисколько не огорчало, а скорее тешило её самолюбие, потому что чувствовала и без их твёрдого плеча себя вполне защищённой. Да и на любовь у неё никогда не было времени, и даже смолоду: нужно было поднимать ребят. . Поэтому бралась за любую дополнительную работу, чтобы заработать лишнюю копейку,. Богатой не была, но и не бедствовала. В долг не занимала. Обрабатывала небольшой огородик, вела не большое хозяйство, всё это давало для детей сытый стол. Так и загружала себя по полной и не заметила, как выросли дети, разлетелись, кто куда и пролетели годы... "Уже 50!" - думала Аксиня, собирая наскоро скошенную ею траву, для её кормилице, любимой козы Милки. Надо было поторопиться, успеть собрать в копёшки до вечерней росы.
  Вдруг сделалось  темно, будто поздним вечером. Иссиня-черная туча приползла с севера, гоня перед собой ветер с пыльными бурунами, издалека возвещая о своем приближении густым рокотом. Она торопливыми движениями собирала последнее сено, но как не старалась, ещё оставалось целый три прокоса. Вдруг она услышала за спиной шаги.  Это Борис наверно подумала Аксинья, зная, что он всегда прогуливается этой округой поздними вечерами. Да знала не только она, знали все, поэтому её не чего не насторожило. - "Бог в  помощь!" - сказал Борис здороваясь с Аксиньей.- "Давай подмогу, а то до грозы не поспеешь!"- быстро отчеканил он. -  " Спасибо! Не откажусь" - почему - то первый раз смущённо ответила Ксеня!  Принялись за работу - она быстро собирала граблями сено с валков в кучи, а он переносил их в копна. Работали они красиво и слажено, так и плясали у них в руках грабли, да вилы! Когда убрали последнее сено, пошёл дождь. Первые капли упали тяжело, словно желуди, прибили на траве  пыль, испятнали копна, как бы проверяя их на прочность.. Блеснула молния, ушла в землю где-то у старого брода, гром гремел так, что земля гудела, что Аксинья, испугавшись, прислонилась спиной к копне. И наконец дождь ливанул стеной, что  им пришлось прятаться в большом стоге сена, где Аксинья сделала шалаш, отдыхая в нём от полуденной жары.
  Они лежали так близко, вслушиваясь в грозу, которая бесновалась, бросая молнии, гремя уже раскатистым громом и изливаясь проливным дождём. А тут было тихо и сухо. Она вдруг ощутила, как долго не была любима мужчиной, ей наконец захотелось быть слабой, в первый раз за всю одинокую жизнь .А Борис впервые за всю свою семейную жизнь был наедине с чужой женщиной, он крепко обнял Ксению и стал жадно целовать.. .  Дождь закончился и наступила такая тишина, что слышно было их дыхание. На глаза Аксиньи навернулись слезы, мерцая в темноте различными бликами синеватого цвета от луны, которая освещала всё вокруг, заглянув и к ним в шалаш, и была свидетельницей такой быстрой и бурной сцены любви. Первой заговорила она, что у неё нет претензий к нему, что никто никогда об этом не узнает и что эта встреча была подарком за всю её одинокую жизнь. И что он может спокойно  идти домой. Борис молчал. Ему было стыдно, что он даже не нашёл не каких слов для этой женщины. Он встал и быстро ушёл.
   Борис всё кружил и кружил вокруг дома и никак не мог решиться зайти в дом. Вошёл во двор и присел на лавочку в беседке, обвитую хмелем.  Курил сигарету за сигаретой так было тяжело на душе.  "Как теперь быть? Солгать! Мол был у друга на пасеке. Конечно друг подтвердит, но это подло! Надо всё рассказать жене!  А там, хоть трава гори" - подумал Борис.Он осторожно вошёл в дом, Клавдия сидела у окна, она не ложилась... Ждала. Борис взял её за руки и обрушил на неё своё признание, прося прощения. Жена молча слушала, а потом её провала слезами и потоком слов.
- "Уходи, я прошу тебя, уходи! – перешла на крик жена, который надрывался всхлипами. Он стал трясти ее за плечи, смотрел ей в глаза, обнимал. Он просто не знал, что делать, чтобы успокоить её. А она все рыдала, разрывая тишину безумными всхлипами, перемешанными со словами. И вдруг  Клаша успокоилась, молча посмотрела на мужа так, что ему сделалось не по себе. Он медленными шагами ушёл ночевать на сеновал, она одна в холодной постели.. Эту ночь они впервые спали отдельно, да и не спали вовсе, каждый думал о произошедшем.
   Новое жизненное  потрясение выбило почву из-под её ног. Целый день слёзы так и катились градом, не переставая, словно те тяжёлые капли дождя прошедшей тяжёлой для неё ночи.  Держать их в себе было невыносимо. Этим Клавдия привлекала внимание соседки Евдокии, которой Борис одолжил деньги, и которая была на кануне тем самым яблоком раздора между супругами...  Видела она, Дуся, что и  Борис почернел, ходит угрюмый, как в воду опущенный. Что - то не так  у них - подумала соседка. И вошла  к ним в дом...
Кто знает о чём разговаривали бывшие когда - то подруги, а только впервые за много лет, как в юности долго сидели, обнявшись. Столько друг другу нашлось им сказать - поведать, понять и простить, что на душе у обеих спала тяжесть судьбы, которая перепутала их жизни. А когда Евдокия ушла, Клаша впервые  в жизни сделала  ШАГ к  примирению: молча подошла к мужу, взяла его руки в свои, она вдруг поняла, что ни за что на свете не хотела бы потерять своего любимого мужа!,