П. Гнедич-Очерки Крыма-7

   П. Гнедич

                Очерки Крыма

...продолжение - часть 7

                XI

   В одном, дошедшем до нас сочинении VI века, говорится, что Император Юстиньян, восстанавливая по Крымскому побережью стены Херсонеса (Севастополя) и других городов, возвёл, между прочим, две крепости: Герзувитов (Юрзуф) и Алустон. Этот Алустон, несомненно, и есть нынешняя Алушта, тем более, что даже развалины крепости сохранились до сих пор и одна из её башен видна на моём рисунке, помещённом в номере "Нивы" . Всех башен было три. Воздымаясь на крутом горном подъёме за речкой Улу-Узен, такая крепость представляла сильную защиту городу, вероятно, значительно населённому, имевшему, по мнению одного исследователя даже своего епископа, а в эпоху владычества генуэзцев - консула, - что уже прямо указывает на значение местечка. Теперь от византийских и генуэзских построек почти ничего не осталось: жители растащили камни для своих домов, - характер деревушки сделался чисто татарский, и только небольшая православная церковь, guasi-готической архитектуры, во имя Феодора Стратилата, несколько скрашивает общую груду однообразных построек.
   Всмотритесь в местных жителей. В них нет, по-видимому, и следа монгольского типа. Золотистые продолговатые лица, узкие, миндалинами, чёрные глаза, тонкий, строго моделированный нос, плутоватое выражение, в общем - всё это гораздо скорее может напомнить вам грека, чем татарина.
   Да, оно и понятно: татары-пришельцы ассимилировались, слились с туземными греками и генуэзцами и поглотив их язык и религию, утеряли, в то же время, свой тип, и дали совсем новую породу "крымских татар", делящихся на много частных племён, отличающихся из столько друг от друга, что даже наречия у них разные, и поморский татарин не понимает татарина степного...
   Первые богатые туристы, посещавшие Крым ещё до открытия движения по южным железным дорогам, развили в татарах попрошайничество и привычку, как говорится, драть по семи шкур с каждого смертного, заехавшего в их край. оттого-то здесь всё так и дорого и скверно, оттого до сих пор по всему Крыму страшные цены на всё, даже на крымские фрукты и только в виде исключения можно указать на такие года, как прошлый 1879-й, когда, вследствие необычайного урожая, воз яблок стоил полтора рубля. Цены, которые стоят на южном побережье на виноград, далеко нельзя назвать низкими: 15 - 20 копеек за фунт, это не дёшево, особенно ежедневно больным и здоровым. Норма для больных - восемь фунтов и более.
   В среде больных существуют легенды о субъектах, съедавших по пуду винограда в день. лечение виноградом полезно при болезнях печени, нервных расстройствах, сердцебиениях, ипохондрии и геморроидальных страданиях. Едят виноград обыкновенно на ходу, за прогулкой, для чего каждый больной носит с собой особенный плетёный сак местного производства. Если вы приедете в Крым осенью, то всех больных увидите в цветущем состоянии, хвастающихся чудным климатом юга, восстановившим их силы. Другая их половина, уже давно, в начале лета, перемерла, не вынесши перемены северного климата на южный...

                XII

   Только болезнь может задержать вас долго в Алуште, иначе чесночный запах и всевозможные проводники доведут вас до сумасшествия. Они вас непременно стащат на вершину Чатыр-Дага, на что надо убить целый день и ночь. Запасшись провизией, которой наполняется саква, мешок, перебрасывающийся через чепрак, приходится лезть на ужасную крутизну, уцепившись, обязательно, за гриву лошади. Результат этого головоломного восхождения может быть двоякий: или вы увидите перед собой колоссальную карту всего Таврического полуострова, с бесконечным морем на юге, Перекопскими степями на севере, Севастополем на западе и Сивашем на востоке, - всё это озарённое алеющей, дрожащей волной утреннего молодого света, - или, что очень печально, увидите себя окутанным со всех сторон туманом заночевавшего на вершине облака, которое не применёт наградить вас лихорадкой, - и кроме его белесоватых, молочных клубов уж, конечно, вы ничего не различите, разве кое-где туман разорвётся, и покажет частичку интересной панорамы...
     Коли кто любит мотивы каменных груд, тому ещё более понравится поездка на Демерджи, - соседку с Чатыр-Дагом, в полном смысле слова красавицу-гору. Ещё татары таскают туристов в какой-то Мутул, - должно быть остатки греческого селения, ровно ничем не замечательные... Впрочем, там растут красивые папоротники, на созерцание которых отчего же и не убить один день, если кому совершенно нечего делать...
     Декоративность Алушты скоро приедается; неудобства жизни тянут избалованного горожанина в Ялту.
     По великолепному шоссе, смело ринувшемуся в ущелье, между Чатыр-Дагом и Аю-Дагом, перелетающему через бездонные овраги, лепящемуся возле отвесных стен, на много сажен вздымающихся вверх. - понесёт вас карьером почтовая тележка то кверху, то книзу, не разбирая ни уклонов, ни поворотов, с великим русским паролем и лозунгом "авось кривая вывезет", и кривая, разумеется, вывозит.
 - Несчастий у вас тут не случается?
Ямщик повёртывается. - Каких таких несчастий?
 - Вниз не кувыркаетесь?
 - Чего нам? Мы с опаской...
 - Ну, а если на повороте колесо соскочит?
 - На повороте?.. На повороте - тогда - вылетишь.
 - Ведь и костей внизу не подберёшь?
 - Не подберёшь... Это верно... Только колёса у нас крепкие...

     Вдруг лошади моментально останавливаются, хомуты соскальзывают им на голову, ямщик с размаху чуть не садится на них верхом, седок - на ямщика...
 - Ишь, черти, разъехались!  - злобно протягивает возница, огибая целый караван возов и повозок, тянущихся на встречу, который не заметили за крутых поворотом дороги.
 - А коли бы наехали?
 - Не наедем - лошади привычные!
   Что может возмутить во время переезда до Ялты - это перспектива на гору Аю-Даг. Вообразите себе громадную пузатую каменную глыбу, брошенную на половину в море, а на половину, оставшуюся на земле. Вздымаясь мохнатой шерстью лесов, со всех сторон обнявших её бока на 2000 футов, она действительно напоминает собою какое-то сказочное животное, не то медведь, не то отдыхающего верблюда (Аю-Даг - значит Медведь-гора. Моряки в старину звали его Camillo - верблюд).
    Со стороны дороги, о которой теперь идёт речь, видна спина этого чудовища, круглой шапкой постоянно рисующаяся перед  вами. Извивы дороги поминутно заставляют её то пропадать, то вновь  появляться. думаешь, что она уже осталась позади, потому что постепенно отодвигалась вам за спину, соседние скалы заслонили её, по-видимому окончательно, - и вдруг на одном повороте она показывается как раз впереди, на самой дороге. И так на протяжении целых двадцати вёрст! Нервные люди совершенно не могут выносить её вида...
   Но Аю-Даг поразительно хорош со стороны Юрзуфа (правильно - Гурзуфа, - А.О.), особенно при закате солнца, в тёплом тумане вечернего золотого воздуха. Недаром воспевали его Пушкин, Мицкевич и кн. Вяземский... Помещённый в "Ниве" вид на эту гору снят именно с Гурзуфского залива.

...продолжение следует...