Защитник

               
Максим  шёл  по  улицам  вечернего  города  погружённый  в   свои  мысли.   Ему  нужна  была  помощь  или  хотя  бы  совет,  но  ни  того,  ни  другого  ждать  было  неоткуда.   Уже  год  он  живёт  в  этом  огромном  городе,   но  настоящих  друзей  ещё  не  приобрёл,  а  любимая  сестрёнка,  здесь  не  советчик.  Да  и  что  она  могла   сказать?  Чтоб  он  не  вмешивался?  Но  как  это  можно  себе  представить?    Максим  очень  любил  свою  сестру  и  даже  в  мыслях  не  мог  себе  представить,  что  кто-то  может  так  грубо  к  ней  приставать.  Нет!  Ухаживать  -  пожалуйста,  но  ухаживать,   а  не  приставать!   Он  сразу  заметил,  что  Ольга   ведёт  себя    не  так  как  обычно. Она  стала   меньше  улыбаться,  временами  вздрагивала  и  испугано  оглядывалась  по  сторонам,  а  когда  Василий,  расплывшись  в  сальной  улыбочке  здороваясь  с  ним,  протянул  свою  огромную,  потную  ладонь,  Максим  всё  понял.  Этого  верзилу  никто  не  любил  и  даже  побаивались.   Местные  пацаны,    поговаривали,  что  его  уважают  на  Молдаванке,  а  воры  с  Фонтана  его  лучшие  друзья.  Он  не  стал  расспрашивать  сестру,  заранее  зная,  что  Ольга  ничего  не  скажет.  Максим  просто   незаметно  проследил  за  ней  и  всё  увидел  своими  глазами.  Максим  знал,  сестра  не  даст  себя  в  обиду,  но  и  он  не  мог  допустить,  чтоб  кто-то  нагло  преграждал  ей  дорогу  и  грубо  хватал  за  руки. 
 Он  проследил   за  Василием  и  выяснил,  что  тот  работает  на  лодочной  станции  и  постоянно  проживает  там  же,  в  неказистом  вагончике,  что  стоял  на  обрыве  перед  спуском  на  причал.  Ночью  здесь  было  абсолютно  пустынно,   и  только  одинокий  фонарь,   освещая  вагончик  и  шлагбаум,  как  бы  напоминал,  что  здесь  тоже  идёт  жизнь. 
 План   созрел  быстро.  И  если  Максим   ещё  надеялся   на  мирный  исход  дела,  то  вчера,  когда  увидел,  как  Ольга  тайком  вытирает  слёзы,  понял,  медлить  нельзя.
 Перед  тем  как  уехать  в  Приморск,  он  попросил  деревенского  кузнеца  и  тот,  из  австрийского  штыка,  сделал  ему  шикарную  финку.   В  вечернее  время,  выходя  из  общежития,  Максим  всегда  брал  её  с собой,  и  носил  в  правой  руке,  спрятав  в  рукав.  Стоило  только  расслабить  кисть  и  через  мгновение,  она  бесшумно  вылетала  из  рукава   и  тёплая  рукоятка,  как  влитая,  ложилась  в  ладонь.  Похоже,  что  наступило  время  использовать  её  по  назначению.  Он  не  задумывался  о  последствиях,  что  будет  то  и  будет,  но  свою  сестру  -  в  обиду  не  даст.
 Уже  больше  часа,  спрятавшись  в  кустах,  Максим  наблюдал  за   вагончиком,   в  котором  обитал  Василий.  Правда,   в  непроглядной  темноте  южной  ночи  это  была  лишняя  предосторожность,  но  он  помнил  слова,  сказанные  его  мамой:   "Бережёного сынок,  и  Господь  бережёт».  Где-то  там,  под  обрывом,  лениво  шумело  море.  Висевшая  на  столбе  лампочка,  слегка  качаясь,   слабо  освещала   дорогу  и  шлагбаум,  а  из  вагончика  доносилась  музыка   и  были  слышны  весёлые,  женские  голоса.  Время  было  довольно  позднее,  а  признаков  окончания  веселья   не   наблюдалось,   и  Максим  решил  не  откладывать  свой  визит.  Он  вышел  из  кустов  и  уверенной  походкой  подошёл  к  двери.
- Кто  там?  Входи,  открыто!  -  Послышался   весёлый  мужской  голос. 
 Максим  открыл  дверь.  Спёртый  воздух,   пропитанный   дымом  дешёвых  сигарет  и  запахом  портвейна,  ударил  в  лицо.  Василий  сидел  в  расстегнутой  рубашке,  держа  в  одной  руке  стакан  с  вином  в  другой   сигарету.    Две  девицы,  в  широких  и  цветастых,   цыганских  платьях,  с  явным  любопытством  уставились  на  вошедшего.
 - О!  Максим!   Проходи  и  присаживайся!  -  Василий  не  скрывал   своего  удивления.  -  Какими  судьбами  в  наших  краях?
 - Прости,  что  не  вовремя,  но  мне  надо  срочно   с   тобой  поговорить.  Это  не  долго,  буквально  пару   минут.
 - А  может,  сначала  стаканчик  пропустишь?
 - Да  нет,  спасибо.  -  Максим  был  спокоен.  -  Мне  завтра  на  тренировку  и  вообще…     Давай-ка  лучше  выйдем.
 - Ну,   если  это  так  важно  и  не  долго,  -  Василий  нехотя   поднялся.  -  То,  что  ж,   пойдём,  поговорим.
 Выйдя  на  улицу,  Василий  преобразился.
 - Ну  и  шо  тебе  нужно,  пацан?   За  сестру  заступиться  пришёл?   Так  это  не  в  твоих  силах!  Посмотри  на  себя.  Я  тебя  одной  рукой  задавлю! 
 Огромная,  потная  ладонь,   начала   медленно  приближаться  к  лицу  Максима.  Казалось,  нож  сам  выскользнул  из  рукава,  и  в  мгновении  ока,  острие  финки   воткнулось  в  живот  Василия.
 -А  это  в  моих  силах,  -  тихо  сказал  Максим.
Огромная  ладонь  замерла,   и  начала  медленно  опускаться.
 -  Не  шевелись  и  слушай. -  Всё  также  тихо  продолжал  он.  -  Это  моя  сестра  и  никто не  смеет  её  обижать.  Никто.  Понял?
 - Понял,  -  вдруг  осипшим  голосом  ответил  Василий.
 - Повтори,  -  и  Максим  чуть  сильнее  нажал  на  нож.
 - Да  понял  я,  всё  понял.
 - Ну,  вот  и  хорошо.  А  теперь  медленно,  не  дёргаясь,  иди  к  своим  девкам.   Увижу,  что  пристаёшь   к  Ольге – подрежу. 
 Максим  отступил  на  шаг  и в  тусклом  свете  фонаря,  Василий   увидел,  как  зловеще  блеснуло  лезвие  финки.   Какое-то  время  он  стоял,  явно  приходя  в  себя,  а  потом  медленно  пошёл  в  вагончик.   Максим  подождал,  пока  он  закроет  за   собой  дверь  и  широким  шагом  заспешил  в  общежитие.  Скоро   23  часа  и  тётя  Валя,  следившая  за  порядком,  будет  снова  ругаться.   Сегодня  он  был  доволен  собой  и,  вспоминая  этот  короткий  разговор,  испуганное    лицо  Василия,  пытался   представить  себе,  а  что  было  бы,   если  б  тот  не  испугался?  Неужели  он  смог   бы просто  так  убить  человека?   И  тут   Максим  понял,  что  просто  так,  он никогда  и  никого   не  обидит,  а  вот  за  сестру,  да,  за  сестру,  может.

*******************************

 Они  сидели  на  набережной,  в  летнем  кафе  дяди  Изи  и  наслаждались  мороженым.    С  моря  доносились  крики  чаек,  визги  купающейся   детворы  да  лёгкий   шум   небольшого  прибоя.  Максим   смотрел  на  сестру  и  внутренне   улыбался.   Ольга   снова  была   весёлой  и  заводной.   Бесовские   искринки   так  и  сыпались  из  её  глаз.   Она  что-то  рассказывала,  смеялась  и  снова  рассказывала,  но  он  не  слушал,  а  просто  радовался  её  настроению.
- Скажи,  а  это  ты  ходил  к  Василию?  -  Вдруг  спросила   Ольга.
- К  какому  Василию?  -  Чуть  не  поперхнулся  мороженым  Максим.
- А  то  не  знаешь!   Он  вчера  приходил  ко  мне  на  работу  извиняться  и  сказал,  что  у  меня  очень  хороший  брат.
- Да  не  знаю  я  никакого  Василия, отцепись!
- Ну  и  ладно,  -  сестра  улыбнулась.  -  Пойдём  тогда  купаться  на  Дикие  камни.  Там  и  людей   меньше  и  вода  чище.
 Они  поднялись  и  не  спеша  пошли   по  набережной  в  дальний   конец   залива,   где  сидели,  или  лежали  кто   на   широких,  а кто  на  узких    полотенцах,   редкие  отдыхающие.   Золотистое  солнце  начало  клонится  к  горизонту.  Становились  длиннее  тени   деревьев  и  ближайших  домов.  Начали  стихать  крики  чаек,    и  даже  шум   прибоя  становился   тише,  но  Максим  этого  не  замечал.  Он   просто  шёл  и  радовался   жизни……