Немного детства...

Мой папа боевой офицер российской армии, майор, сейчас на пенсии. Когда мне было 3 годика, его перевели служить на Дальний Восток. Ровно 10 лет мы прожили в военном гарнизоне на границе с Китаем в Амурской области, недалеко от Благовещенска и Белогорска. Суровый северный климат меня завораживал, бывало уже в октябре мы одевали коньки и иногда до самого апреля этот чарующий вид спорта был нашей основной забавой. Офицеры и солдаты мастерили ледяные скульптуры и раскрашивали их, я не знаю, был ли это приказ командира или это было их личное желание подарить детям радость, но каждой зимой в наших маленьких двориках вырастали огромные яркие Деды Морозы и нежные Снегурочки, черепахи, бабочки, крокодильчики… Никто и никогда их не ломал, северным людям это не могло прийти в голову. Позже, когда папу перевели в Новгородскую область, я была разочарована тем, что подобные ледяные скульптуры не могли простоять на плацу и пару дней… Да, люди ТАМ добрее, искреннее… Может, потому что они дальше от Европы, зараженной бурной энергией жизни? Песня, исполненная нежной и женственной Анжеликой Варум, «Городок» несомненно характеризует наш дальневосточный гарнизон!

Там прошла большая часть моего детства. Летом, в бушующей зелени я играла в куклы. Выносила своих леди-барби в пышных платьях, прямо на траве устраивала для них столовую, спальню, гостинную, играла в посудку. Я освоила десятки рецептов пирожков и тортиков из песка, украшала их листиками, маленькими веточками, причудливыми камешками, посыпала сухим песком, представляя, что это сахарная пудра. Одним словом, мои куклы кушали вкусно и изысканно. А сколько там бабочек и стрекоз! Вы не поверите, но ни в одном городе в жизни, а за время папиной службы мы объехали без преувеличения половину России, я не встречала такого разнообразия насекомых. Стрекозки были маленькие и большие, разноцветные и однотонные, они садились на мою пухленькую маленькую ладошку и смотрели на меня своими огромными глазами, мне казалось, что у них очки, как у наших летчиков, да и сами они воображались мне маленькими самолётиками.

Самолёты…Наверное, это то, что я люблю более всего. Гул мотора, от которого дрожали стёкла. Вы когда-нибудь видели двигатели от самолёта? Один такой я долго обходила вокруг, он казался мне целой крепостью…

Дома, в нашей уютной квартире, над входной дверью висела маленькая кремовая коробочка, которая извещала о тревоге. Она могла загреметь ночью или ранним утром, звук был пронзительный. Папа быстро вставал, одевал форму и шёл на службу, а я прижималась к маме, моей детской психике было трудно различить, боевая это тревога или учебная… Я всегда боялась, что мой дорогой папа может не вернуться, если это на самом деле война…

А ещё там, на Дальнем Востоке, я пошла учиться в музыкальную школу. У меня была добрейшая из всех учительниц в мире, она преподавала сольфеджио, её грациозные руки с аккуратными овальными ноготочками, буквально порхали по клавишам, а от её бархатного голоса появлялись мурашки. Помню, как сейчас: «Терцию узнать легко, представьте себе начало песенки «Маленькой ёлочке холодно зимой». Как мило, что некоторые образа наших дорогих учителей навсегда остаются в сердце, не все, но самые-самые…

Вы знаете, какой был самый главный праздник в нашем гарнизоне? Нет, ни Новый Год, ни Пасха, ни Масленица, а ДЕНЬ АВИАЦИИ! Мы ждали августа, как свой День Рождения. Именно в день Военно-воздушных сил летчики устраивали фееричные выступления в воздухе, мертвые петли, кобру (резкий спуск вниз и подъем наверх). Помните, как в старой доброй песне «Начертил на синем небе «Я тебя люблю» белым следом быстрый самолёт. Кто поздравит с Днём Рождения девушку свою, так как это делает пилот?» Всё было именно так!

Остаётся лишь добавить, что каждый год к дорогим бабушке и дедушке (который тоже летчик транспортной авиации и идеал образа мужчины для меня), тёте и дяде, мы ехали ровно 7 дней в поездах в один конец, а затем в другой. Смело можно утверждать, что эти поездки занимали половину папиного отпуска, всё это время я любовалась Дальневосточной и Сибирской природой! Нас встречала знаменитая Транссибирская магистраль, выстроенная ссыльными и каторжниками, которые с помощью подручных средств вырубали вековые скалы и прокладывали железную дорогу. Момент, когда мы проезжали самое легендарное озеро в мире Байкал, был особенным! Сначала мы долго объезжали его по кругу, дорога петляла по подножиям гор, в двух метрах слева – скала, в трёх метрах справа – обрыв и кристально чистая байкальская вода, в которой можно разглядеть всех плавающих рыб и каменистое дно…

Именно все эти детские воспоминания побудили меня создать следующее стихотворение, которое я предлагаю Вашему вниманию.


Я пела детям перед сном…

Я пела детям перед сном о Беловежской пуще,
О родниках, о тишине, о соловьях поющих,
Но мысли были о семье, о моём детстве дивном,
О маме, папе, о друзьях, и о мечтах наивных.

И будто снова на яву передо мной возникла
Картина малых лет моих и чувства оживила!
Я помню милый гарнизон, полёты и тревоги,
Парад на площади, и строй, и метки на дороге,

Красивый папин важный вид и звезды на погонах,
День авиации! Ура! И лётная погода!
И слышу гул, мотора рёв, размах огромных крыльев,
Стальные птицы в вышине нас от тревог укрыли!

И помню чистый, как кристалл, Байкал, зарёй умытый,
Тайгу, недели в поездах, все чувства не забыты…
Летим бортом, внизу тайга, и остановка в Белой,
Посадка в Энгельсе, Москва, Сольцы, мы прилетели!

Я помню дедушкин рассказ о своём летном прошлом,
О самолётах, небесах, о славных днях, хороших!
И замирает до сих пор под гул мотора сердце,
И будто снова мне пять лет, открыта в детство дверца…

И песню “Дальники” пою как гимн крылатым птицам,
И тем, кто ради нас в строю, ввек за кого молиться!
И пусть взлетают корабли, и пусть они садятся,
И жены пусть не устают любимых дожидаться!