88. Школа даосов о даяниях

88.

О ДАЯНИЯХ

Человек, живя в мире, постоянно получает от природы даяния. Сама его жизнь – это великое даяния Неба, как считают даосы. Небо также дарит человеку красоту, силу, необычные способности, такие как совершенный ум, интуицию. В человеке есть всё, что ему требуется для жизни. Одни даяния он тратит, другие развивает, совершенствует и наделяет ими ближних. Человек сам делает даяния. Об этом Чжуанцзы говорил так:

ДАЯНИЯ
 
Так раздавать, чтоб о даяниях не забывали -
Ведь это не похоже на даяния природы?!
Купцов с торговлей в лавках и вразнос не разделяли,
По рангам не делили ремесло их средь народа.

Человек может обретать небесные даяния, находясь в покое. Но прежде всего он сам должен обрести покой, а это бывает не очень легко, и не всем это удаются. По этому поводу Чжуанцзы говорил так: 

ОБРЕТЕНИЕ ПОКОЯ

Мудрец покой находит в том лишь, что в покой приводит,
Не ищет он покоя в том, что душу беспокоит,
Глупец покой находит в том, что в беспокойство вводит,
Покой не обретает в том, что сердце упокоит.

У даоса несколько иное отношение к покою и даяниям, чем у обыкновенного человека. То, что ему может дать общество, даос часто отвергает, а принимает лишь то, что даёт ему природа. Поэтому у многих обыкновенных людей складывается о даосе впечатление как о равнодушном человеке. Но равнодушие у даоса -несколько иного рода, чем у обыкновенного человека. Согласно размышлениям Чжуанцзы, на равнодушие можно смотреть по-разному, всё зависит от того, к чему человек проявляет равнодушие.

РАВНОДУШИЕ

В раздумьях - знающий; искусный знает, как трудиться;
Способен даже увлечённый страсти отдаваться;
А неспособному же в жизни не к чему стремиться,
Наевшись досыта, он в праздности привык скитаться.

Подобно челну, отвязавшемуся в половодье,
Пустым он движется по воле волн или теченья,
Все чувства отмирают у такого на свободе,
Ему всё безразлично: радости иль огорченья.

Великим даянием Неба является обретение спокойствия. Спокойный человек может даже казаться равнодушным, но это не так, чаще всего в жизни человека спокойным делает его чистая совесть, когда он понимает, что он может взять, и что отдать, чего он может сделать, чего не может, и никогда не путает одно с другим. Именно поэтому он избегает ошибок и не испытывает мук совести. Об этом Чжуанцзы говорил так:

ПЫТКИ И ОШИБКИ

Для внешних пыток древние придумали устройства,
Орудья пыток внутренних - ошибки и проступки,
Обычно пыткам подвергается, кто лишён свойства,
И против личной совести идёт кто на уступки.

Так пыткам внешним палач подвергает на допросах, 
Когда  преступника в суде в злодействе обвиняют.
При пытках внутренних совесть гложет от тех вопросов,
Которые боль пуще пыток внешних причиняют.
 
Во время снегопада не ломается прут гибкий,
Всегда прощение у Бога вымаливает грешный,
Муж настоящий знает лишь, как избежать ошибки,
Не допускает пытки он ни внутренней, ни внешней.

Когда даяния происходят в обществе, то у каждого человека отношение к ним разное, особенно, если это касается получения наград или чинов. По этому поводу Чжуанцзы говорил так:

ПОЛУЧЕНЬЕ ЧИНОВ

Когда Отец Правильный царским рангом награждался,
При объявленье первого указа пригибался,
При втором - горбился, при третьем - до земли клонился
И уползал вдоль стен - так перед всеми он стыдился.

Такие также есть мужи, когда их награждают,
При первом указе царском надменность проявляют,
А при втором - собой любуются на колеснице,
При третьем - старшим тыкают и отвращают лица.

Даяния, которые идут от властей, иногда превращаются в несчастье, отнимающее у людей свободу. Даяниями государи привязывают к себе своих придворных. Так что, часто даяния людей являются источником их порабощения. Достойный человек всегда найдёт в себе силы отклонить ненужные ему даяния. Но даяния могут также стать благодеяниями и благотворениями, всё зависит от того, в какой форме они проявляются. Сама встреча с мудрецом уже может стать благотворением, потому что совет мудреца способен человеку дать многое. Чжуанцзы о благотворениях говорил так:

БЛАГОТВОРЕНИЕ
 
Цзыян (1) по свету странствовал, в Чу царстве оказался,
И Цзе (2) сказал царю, но царь от встречи уклонился,
От разговора с мудрецом он напрочь отказался,
И Цзе ни с чем с аудиенции той возвратился.

Цзыян с  Го Ван(3) увиделся, просил добиться встречи
С царём, но тот сказал, что не имеет он возможность,
Как Гун Юэсю, владеющий искусством своей речи,
Способный с лёгкостью преодолеть любую сложность.

- "И чем он занимается"? - спросил тот с интересом.
- "Зимой острогой черепах бьёт, на реке их ищет,
А летом отдыхает на горе, поросшей лесом,
Прохожим объясняет всем, что там его жилище.

Уж если не способен вас И Цзэ царю представить,
А он ведь, как никто, на нашего царя влияет, 
То мне и подавно уж это дело не исправить". 
Спросил его Цзыян: "А что собой он представляет"?

- "Свойств не имеет он, и знанием не обладает,
Но он использует чудесную способность к связям,
В пути к богатству, знатности все тонкости он знает.
И может вам помочь продвинуться, стать даже князем.

На собственную волю он совсем не опираясь,
Во мрак богатства и известности всех погружает,
Он служит при царе, его правой рукой являясь,
Но с ним не обретают свойства, а лишь истощают.

Зимой замёрзшему весной одежду он одолжит,
От жажды умирающему холод обещает,
Но, помощь свою предложив, он только обнадёжит,
Ничем не помогает, а надежду лишь вселяет.

Поэтому не может без него царь обходиться,
Таких людей он у себя сокровищем считает,
С такими ведь легко от обещаний уклониться,
В него все верят, но его способности все знают.

Величественный и суровый государь Чу с виду,
И с провинившимся словно тигр он беспощаден.
С любым расправится, кто нанесёт ему обиду,
Великодушным кажется, но сам чрезмерно жаден.

Сумеет кто его склонить, кроме льстецов презренных,
Поправших истинные свойства средь людей обычных?
Ведь он совсем не ценит людей необыкновенных,
К себе же приближает к крючкотворству лишь привычных.

Поэтому мудрец своих домашних заставляет
Забыть о бедности.  Ведь кто свою нужду скрывает,
Достоин уваженья. И он также одобряет
Всех тех, себя кто сохраняя, в вещи проникает.

Своею проницательностью заставляет знатных,
Царей стать скромными и забывать о своём чине,
Людей он отучает от поступков всех отвратных,
Без слов поит гармонией по этой же причине.

С людьми живя, своим присутствием их улучшает,
На них влияя, как отец может влиять на сына,
Любовью их в природное жилище возвращает, 
Его центр равновесья - золотая середина.

Его взгляд открывает среди множества учений
Путь самый верным, к какому все внутренне стремятся.
Душой он, отдыхая от своих благотворений,
В тиши от помыслов людских умеет отдаляться".

Примечание

1. Цзэян ( Подражающий Свету) - Пын Ян, по прозванию Цзэян, персонаж близкий к даосскому учению.

2. И Цзе (Преданный долгу) - истый придворный с конфуцианским прозванием.

3. Го Ван (Решительный), Гун Юэсю (Ушедший от Смотров) - сторонники даосизма, осуждающие и придворных и самого царя Чу.

Отношение к даяниям выявляет одно злейшее свойство, о котором говорил Чжуанцзы:

ЗЛЕЙШЕЕ СВОЙСТВО
 
Среди людей тот самым злейшим свойством обладает,
Кто все свои достоинства главнейшими считает. 
Превозношенье своих качеств - это означает,
И порицанье тех, кто по-иному поступает.

Высшим даянием мудрецы считают доброту человека. Добрый человек всегда бывает по-своему красив. А тот, кто не обладает добротой, даже будучи красивым, может быть безобразным. Об этом также говорит Чжуанцзы:

ЗЕРКАЛО
 
В единстве видит связи мудрый меж всем и собою,
Но он не ведает сам, почему всё так бывает,
Природа всё рождает, наделяя всех судьбою;
В рожденье, в смерти вещь одна в другую проникает.

Мудрец, умом всем колебаньям жизни отвечая,
Природу истинным своим учителем считает,
Но люди, отраженья в нём природы замечая,
Его, прямым учителем считая, почитают.

Печально, что для всех мудрец лишь зеркалом являясь,
Собой виденье природы невольно заслоняет,
Поэтому мир через взгляд его лишь проявляясь,
Для большинства людей своих всех тайн не раскрывает.

Когда красавец видит лик в зеркальном отраженье,
То узнаёт впервые, что других он красивее,
Если б не знал, скромнее его было б поведенье,
И относился бы ко всем намного он добрее.

Поэтому есть в зеркале обычном искаженье,
Кто видит через зеркало всё, может ошибиться,
Действительность ведь отличается от отраженья,
Кто это знает, прямо тот на мир смотреть стремится.

И наконец, разумное отношение ко всем даяниям является залогом обретения истинного счастья. Так считают даосские мудрецы, и так полагает Чжуанцзы:


ВЕЛИКОЕ СЧАСТЬЕ

Мудрец Владевший Чувствами из Южного Предместья,
Гуляя, встретил на горе Шан дерево большое,
Ста колесницам нашлось бы под его тенью место,
- "Сколько бы пользы всем могло дать дерево такое"! -

Воскликнул он, но тут же понял, что оно не годно
Ни для строительства, ни для вещей изготовленья,
Оно росло на воле, всему радуясь свободно,
Поэтому его не тронули все поколенья.

- "Ведь не покажет прозорливый муж, что он полезен, -
Подумав, произнёс мудрец, на дерево то глядя, -
И с просьбами к нему любой владыка не полезет,
Чтобы использовать его своего блага ради.

То дерево - не туя, не орех, не шелковица,
Которые достигнут пяди, их уже срубают,
Вытёсывают кол для привязи, чтоб защититься
От обезьян, иль скот в полях держать, что убегает. 

Когда три пяди толщиной - на балки стволы рубят,
А в восемь пядей вырастут, то на гробы годятся,
Так их используя, в самом расцвете жизни губят,
Имеет цену кто, трудно тому в живых остаться.
 
Всё что полезно, гибнет раньше жизненного срока,
С изъяном вещи только смерти ранней избегают,
Таких предвестием беды все колдуны считают,
Великое есть счастье, когда от тебя нет прока".

(продолжение следует)

Власов Владимир Фёдорович