Дисграфия

   Розалия с замиранием сердца смотрела вверх, туда, где виден был самолёт, похожий на парящую птицу. Вот он совершил поворот и будто завис в воздухе. На самом деле крылатая машина всего лишь замедлила скорость.
  Девушка подошла к стереотрубе и снова посмотрела через её линзы в небо. Там один за другим от «АН-2» отделялись спортсмены парашютисты. Им предстояло выполнить индивидуальный комплекс воздушной акробатики. С помощью рук и ног, а это главные рычаги управления телом
во время свободного падения в воздухе, каждый из них выполнил несколько упражнений. После этого на фоне голубого чистого неба появились разноцветные купола парашютов.
Егор ещё с  высоты птичьего полёта увидел Розалию, следящую за ними. Он помахал ей сверху, как они условились, цветной косынкой. Она, улыбаясь, подняла  руку над головой, приветствуя его. Через некоторое время красное крыло управляемого парашюта приземлилось рядом с ней.
- С возвращением на землю! - с восторгом произнесла она.
- Спасибо, милая, спасибо, - ответил счастливый Егор.
- Наверное, красиво с высоты? - спросила Розалия.
- Это надо видеть! А красота, красота свободного полёта, а сколько адреналина!
- Завидую тебе, - улыбаясь, сказала Розалия.
- Я сложу парашют, и мы пойдём. Нет! Прежде я тебя поцелую.
- Согласна-а-а, - закричала девушка.
Они обнялись и долго-долго стояли так, мысленно передавая друг другу свои чувства.
 Ещё вчера, перед этим свиданием на аэродроме, они решили познать главный плод любви - близость. Всё шло к тому, что скоро они объявят родным и близким о своей свадьбе.
 Отец Егора в своё время окончил медицинскую академию. Потом долго стажировался, но очень быстро защитил сначала кандидатскую, а потом докторскую диссертации. На вопрос: «Где Вы работаете?» - он непременно отвечал: « Я - не раб, поэтому не работаю, а служу Отечеству». Так что то, чем занимается доктор  Николай Николаевич Зарецкий, знал очень узкий круг людей в одном из многочисленных НИИ Москвы.               
Отец с сыном жили одни. Раз в неделю к ним приходила их дальняя родственница и наводила в квартире порядок. Николай Николаевич часто употреблял в разговоре слово идеальный. Это было от его службы, где чистота и порядок - составляющие успеха.
Егор и Розалия ввалились в комнату и обнялись в жарком поцелуе. Это могло длиться долго, но она, отстраняясь, сказала:
- Давай приведём себя в порядок. Я пойду в ванную, а ты поставь хороший диск.
- В ванной уже  журчала вода, когда Егор вошёл в кабинет, чтобы взять там переносной телевизор и видик. Он включил его и стал рыться в столе. Небольшой экран засветился, и Егор вдруг увидел девушку, идущую по аллее. Поначалу он не обратил на неё внимания, думая, что это какая-нибудь певица и сейчас запоёт. Но что-то знакомое в её образе заставило его приглядеться.  Егор смотрел на девушку и медленно стал опускаться на кресло. Теперь уже Егор  не сомневался: с экрана на него смотрела Розалия.
Десятки мыслей наперебой  закружились у него в голове. Главная - откуда у отца запись со съёмкой его любимой девушки? Потом, что она делает в этом незнакомом месте, в незнакомом ему платье? На экране одна мизансцена сменяла другую, но он смотрел на это уже отрешённо. Он никак не мог понять, что происходит. Из такого состояния его вытащил голос Розалии:
- Егор, где ты? Ванна свободна. Ты слышишь меня, Егор?
Она отыскала его в кабинете.  Он сидел и смотрел куда-то вдаль, не понимая, где он и что происходит.
- Егор, что с тобой? - взволнованно спросила Розалия.
- Я не знаю, что со мной, просто я нахожусь в прострации.  Может, это после прыжка с парашютом?
- У тебя раньше были с этим какие-нибудь осложнения?
- Никогда. Знаешь, Розалия, мне сейчас надо побыть одному. Извини, пожалуйста, Я тебе потом всё объясню. Не обижайся.
- Я что-то не так сказала или сделала?
- Нет, нет. Ты всё правильно делаешь.
    - И, правда, ты сейчас какой-то не такой. Оставить тебя одного в таком состоянии я не могу. Давай останусь с тобой до прихода отца?
- Розалия, я лучше посплю. Не беспокойся, я тебе обязательно позвоню. Займись своими делами, у тебя скоро экзамены.
- Смотри, если тебе лучше одному, пусть будет по-твоему, - надувшись, сказала девушка и засобиралась домой…
Егор проснулся от лёгкого прикосновения.
- Сын, что с тобой? Ты никогда днём не спал. Не заболел ли часом?
- А-а-а. Это ты, отец? - протирая глаза, спросил Егор.
- Ты на прыжках был? - поинтересовался Николай Николаевич.
- Да пятисотый у меня в кармане. Хотел немного отметить с Розалией, а тут…
- Вы поругались? Или  ты не здоров?
- Нет. Со мной всё в порядке. Скажи, отец, ты снимал на камеру мою Розалию?
- Никогда. Да я с ней и не знаком. Ты всё обещаешь познакомить нас, но почему-то откладываешь.
- Отец, я видел по видику запись…
- А я как раз за ней приехал, забыл утром взять. И что тебя удивило в ней?
- Странно, но на плёнке запечатлена моя Розалия.
- Не может быть. Я снимал, скажу тебе по секрету, свою пациентку. Она мне очень близка. Но причём тут  твоя Розалия?  У тебя есть её фотография?
- Конечно. Сейчас. Вот  посмотри.
- Не может быть.  Быть такого не может, - переставляя слова в обратном порядке и внимательно рассматривая фотографию, произнёс Николай Николаевич. - Я впервые не верю своим глазам.
- Что не может быть, отец? - с удивлением и нетерпением спросил Егор.
- Понимаешь, теперь я начинаю верить в его величество случай. Теперь верю, что миллиарды лет назад  во вселенной могли столкнуться две частицы, от чего произошёл Большой взрыв, породивший наш сегодняшний мир.
- Ты говоришь загадками. Большой взрыв. Вселенная. Как всё это соотносится с моей Розалией.
- Подожди. Давай успокоимся. Я сам удивлён не менее тебя.
 Они выпили по глотку коньяка, предложенного отцом, и взглянули друг на друга.
- Ты знаешь, когда на Земле появилась первая радуга? - спросил Николай Николаевич.
- Она всегда была, - быстро ответил Егор.
- А вот нет. Первую радугу люди увидели после великого потопа, которым Бог  наказал людей за их грехи. Она стала вестником  выжившим, что началась новая эра, в которой мы с тобой и живём.
- Я пока не понимаю тебя, отец.
- Признаться и мне не всё понятно в этой ситуации. Конкретно и что творится в мире вообще. Однако в чём я убеждён полностью, так это в существовании Творца.  От него исходят все мысли и дела. И, видимо, неслучайно Розалия  и девушка на плёнке так похожи. А вернее - копии. Сейчас они ровесницы, но это, без сомнения, мать и дочь. Только одна из них стареет, а другая молодеет. Вот в чём истина, а вернее загадка природы.  Контрадикция ин ан адьекто.( Меня самого мучает противоречие).
- Я заинтересован, отец.
- Ладно, слушай. Мы назвали её, как тебе не покажется странным, Розой. К нам она поступила из спецбольницы, где пролежала в коме полтора месяца.  А в  больницу попала после ужасной автокатастрофы под Москвой. Через два дня  во время обследования, будучи, я повторяю, в коме, в присутствии четырёх  медработников она вдруг произнесла: «Я буду жить».
Шло время, но Роза продолжала лежать неподвижно, лишь иногда произнося непонятные слова и предложения. Всё это тщательно записывалось.  Однажды наши коллеги из больницы обмолвились, мол, у них - интересный пациент. Мы забрали её в свой институт, стали наблюдать за Розой.
К концу первого года пребывания её в нашем институте заметили, что она стала молодеть. Поначалу отнеслись к этому с улыбкой, но вскоре насторожились. И не без оснований. Через два месяца, во время очередного обследования, она вдруг  чётко сказала: «Помойте молодое тело». Мы не поверили своим ушам. Но на столе стоял  включённый магнитофон. Что это была за просьба? Отправиться на тот свет или…
Помыли её, как она просила. Через день Роза проснулась. После реабилитации прошли пять лет. За эти годы она помолодела на двадцать лет. Иначе говоря, каждый день она молодела на четыре дня.  Эта запись, которую ты видел, как раз и запечатлела её сегодняшнее состояние.
- Отец, это правда?
- Хомоновус.  Да, это новый человек, - ответил Николай Николаевич. - И это сущая правда. За эти годы мы подружились, привязались друг к другу.
- Ты хочешь сказать…
- Вот именно. Мы близки с ней. Одно только беспокоит: мы мчимся в разных направлениях, она молодеет, а я старею.
- Подобное уже происходило с кем-то? - спросил Егор, опуская голову.
- Да, такие случаи наблюдались, но они единичны.  Это состояние человека, а скорее симптом, можно назвать дисграфией. Во время аварии у неё произошёл сбой нашей обычной земной системы эволюции  человека.  Программа каким-то образом перезагрузилась, и началось обратное движение.
- Вон, как бывает. Да-а-а, - протянул Егор и добавил: - А есть такие люди, которые стареют быстрее, чем другие?
- Есть, Егор. Таких намного больше. И они есть в нашем институте. Есть тридцатилетние старики, есть, - тут вдруг Николай Николаевич осёкся.
- Говори, отец, раз начал. Это останется  между нами. Поверь.
- Есть, Егор, и такие люди, которые на определённом этапе останавливаются в своём старении.
- Ты хочешь сказать, что им, как Христу, всегда тридцать три?
- Ну не всегда тридцать три. У каждого индивидуума свой барьер.
- Отец, скажи правду: ты бы хотел остановиться на сегодняшнем твоём возрасте?
-Э-х-х. А кто об этом не мечтает, дорогой сынок. Это, можно сказать, хрустальная мечта всего человечества - жить вечно молодым.
- Отец, а…
- Хватит вопросов, Егор. Сегодня ты узнал и так очень много. Прошу тебя сохранить наш разговор в тайне. Понимаешь? Ни твоя Розалия, ни моя,…ни моя Роза не должны знать о существовании друг друга. Пусть всё идёт своим чередом. Это, зачастую, лучший способ познать самого себя и других. Не надо мешать учёным. Кто знает, может, когда-нибудь человечество сможет  сделать внуков и дедов ровесниками.