Открытая дверь

Открытая дверь.
 


Кики чувствовала себя совершенно счастливой. Очаровательная молодая женщина бы-ла замужем за самым интересным мужчиной Англии. Еще юной девочкой, несколько лет то-му назад, она влюбилась в этого импозантного, строгого и волевого мужчину. Наверное, в него была влюблена  не одна молодая особа. Тогда. Он будоражил юные сердца, но  и не только юные. Дамы постарше провожали его томными взглядами. А сейчас! Кики была так счастлива. Бесконечно счастлива! Джек – ее муж!
Над Джеком всегда висела тайна. Никто и никогда не бывал в его имении, он не уст-раивал званых обедов и балов. Имение находилось далеко от Лондона, в заброшенной мест-ности, окутанной туманом. Замок был огражден парком, который больше походил на дрему-чий лес. Фамильному дому было более четырехсот лет. Поговаривали,  что в башнях замка живут привидения. Джек своим видом и поведением сам провоцировал эти разговоры. Оде-жду он  носил только мрачных оттенков, не заводил ни с кем тесной дружбы, не сближался с людьми  и в то самое время был холост. Чем не провокация для добропорядочного общества?
И данный  джентльмен был богат, фантастически богат. Это сводило с ума всю лондон-скую знать, имеющую дочерей и племянниц на содержании, или на выданье.   
Раньше, почти весь год Джек жил в своем поместье. Он любил  старый дом и огромный парк. Мужчина мог часами читать древние рукописи.  А потом, сутками не выходил из своей  лаборатории. Прислуга привыкла к такому распорядку, привыкла к маленьким странностям  хозяина- холостяка, все в доме знали, что Джек любит тишину,  и старались жить практиче-ски бесшумно. Отсюда и глупые разговоры света о привидениях в доме. Это люди, жившие в особняке, обрели облик молчаливых призраков. Особенно вечерами, когда зажигались свечи, дом окутывала непроницаемая тишина. И  только серые тени мелькали в окнах за занавеска-ми.
Джек работал весь год. Опыт за опытом.  Таинственная дверь знаний приоткрывалась перед ним все шире и шире. Идя, дорогой,  не видишь конца, путь открытий ведет в беско-нечность. И чем глубже, тем больше маленьких и скользких тропинок ответвляются в разные стороны. Тропинки тоже манят и зовут за собой, так  же, как и главная дорога. Годы пролете-ли для ученого-химика, как один день. И вот она!  Кики!
Он ее ждал всю жизнь. Единственную!  И никогда его  не оставляла надежда, что в тол-пе людей, снующих, галдящих, спешащих, появятся  неповторимые глаза, ради которых мож-но наделать кучу глупостей. Например: обойти пешком земной шар.  Этот суровый мужчина верил в любовь с первого взгляда и на всю жизнь.
Еще в молодые годы Джек решил, что в его дом войдет не просто женщина, а его жен-щина, созданная богом  только для него!  И тогда  все, что  у него есть, он положит к ее но-гам. Не утаив для себя ни капельки. Нежность, страсть, обожание он отдаст ей!
Но годы шли. Исполнилось  тридцать пять. Исполнилось тридцать шесть. Грусть на сердце. А ее нет…
Только маленькой любви мужчине не хочется. И никогда не хотелось. А здравый рассу-док  нашептывает: «Останешься  бобылем. В твоем доме  не будут смеяться дети’’.
В этот вечер, когда Джек встретил Кики, ему  было особенно грустно. Блуждающим взором он оглядывал  пары. Грустные,  веселые.


Дамы и их кавалеры вальсировали.  Хрустальные люстры вступали в дразнящую игру с бриллиантами и изумрудами. Праздник красоты! На котором Джек чувствовал себя непро-шеным гостем. ,,Ну что ж, пора возвращаться домой, пора…’’, - подумал он и повернулся спиной к  великолепию.
Спускаясь по мраморной лестнице,  он остановил взгляд на запоздавших гостях, кото-рые поднимались ему навстречу. Пышногрудая блондинка сопровождала необыкновенное существо - маленькое  чудо с длинными русыми волосами. Большими, широко открытыми синими глазами девушка снизу вверх посмотрела на мужчину. Так в жизни Джека появилась Кики. Смешливая, озорная, юная Кики.
Свадьба состоялась до неприличия скоро. О ней говорил весь Лондон. Платье невесты было усыпано бриллиантами, и это волновало женскую половину населения. Джек подарил невесте на свадьбу двух породистых скакунов, которые стоили целое состояние, и это волно-вало остальную, мужскую половину. Эта свадьба обросла слухами еще и потому, что, как только молодые обвенчались в городском соборе,  они сбежали из Лондона, да не в свадебное путешествие, а в старое фамильное имение Джека. «Как странно! Почти что, неприлично! И это скоропалительная свадьба и внезапный  отъезд..», -  злые слова. Они не тронули ни Дже-ка, ни Кики.   Им хотелось быть вдвоем!  Скорее избавиться от чужих взглядов и  неискрен-них фраз. Остаться в  тишине замкнутого пространства.  И наслаждаться  друг другом.
Свадебный кортеж подъехал к замку. И Джек,  по мраморной лестнице, усыпанной ле-пестками из роз и фиалок, ввел в большой дом ту самую единственную, которую ждал!   Дом проснулся! Встрепенулся! Очнулся от долгой спячки.  Кругом разлеглась  праздничная суета! Отовсюду  послышался радостный смех. По замку разлетелось веселье.
Кики полюбила старую усадьбу с первого взгляда и не потому, что она была велико-лепна, а потому, что здесь жил Джек.  Она и маленькую хижину в дремучем лесу полюбила бы, если  рядом был ее муж.
 Кики с радость приняла и старый парк, где росли могучие  деревья, которые  годились ей в дедушки, или прадедушки.  И  от этого осознания, она чувствовала себя защищенной.
День за днем маленькая ручка Кики утопала в теплой ладони Джека. Ее счастью не бы-ло предела. Иногда она могла шаловливо вырваться,  и уже на ходу крикнуть ему: ,,Догоняй!’’
Они любили целоваться в тени деревьев.  Они любили смотреть на звезды. Они любили слушать дождь, глядя в распахнутое окно.   Или гулять под ливнем, шлеп-шлеп башмаками по лужам. Они любили спать на одной подушке. И кушать из одной тарелки. «Так не быва-ет», - сказал бы кто-то.   А двое наслаждались  тишиной и друг другом. Им было вместе слад-ко…
Прошел год. Каждый день, подаренный судьбой, мужчина и женщина старались сде-лать незабываемыми. Дыхание любимого рядом - бесконечное счастье!  Улыбка, смех -  праздник. Они строили свою  жизнь, как чувствовали. Они просто любили. Просто…
Кики проснулась на рассвете.  Первый луч солнца скользнул по лицу. Потянувшись ко-шечкой, молодая женщина, оглядела любимого страстным взглядом и подумала: ,,Как ты пре-красен, мой единственный. С днем рождения тебя, милый. Я постараюсь дарить тебе только радость! Каждый день и  всю твою жизнь!’’ Тихий поцелуй в щеку. Такой тихий, что ее муж  не проснулся.
Счастливое волнение лихорадило Кики, она неслышно соскользнула с постели, накину-ла легкий пеньюар и бесшумно вышла из комнаты. Ее затея ей нравилась, и от этого озорная улыбка играла на ее губах. Кики хотела сама срезать в саду розы, целую охапку, так, чтобы Джек проснулся и увидел ее и розы. А она будет бросать цветы к его ногам,  и говорить, ка-кой он самый лучший, замечательный, немного сумасшедший, чуть-чуть бешенный!  И да-рить ему свои пожелания.  Так много хочется сказать, а  для этого нужно бесконечное коли-чество цветов!  Она срежет столько, сколько сможет унести. И молодая женщина весело выбежала в парк.
Выбирая и срезая розу большими садовыми ножницами, Кики напевала: ,,С днем рож-дения тебя, милый...’’
,,Кажется,  я больше не унесу’’, - подумала она, сложила на руку розы, они немного ко-лолись через пеньюар, но и это приносило ей радость, ведь эти розы для Джека. В другую ру-ку Кики взяла ножницы и вприпрыжку пошла к дому. Она думала, что в это раннее утро ее никто не видит, что дом еще спит, но старая няня  Джека стояла у окна и, чуть отодвинув штору, наблюдала за молодой женщиной. Она тоже рано встала. Вот уже тридцать восьмой раз бабушка Долли будет готовить праздничный именинный пирог для своего мальчика. Этот процесс почтенная старушка не доверяла никому. Сегодня ее старые руки вновь примут-ся колдовать на кухне. А пока женщина стояла у окна и наблюдала за  прыгающим созидань-ем, которое сделало счастливым  весь этот большой дом. А главное – Джека. 
К парадному входу старого замка вела лестница в двадцать шесть ступеней. Кики знала каждую ступеньку наизусть. Вот, вторая ступенька, она  с небольшой щербинкой справой стороны. А с десятой не так давно откололся кусочек белого мрамора.  Ступеньки были род-ными. Своими. Поэтому бегом! Веселой ланью! Пока не проснулся любимый! Она должна успеть. Она войдет в комнату, где ее Джек еще спит. А когда он проснется, то…
Дуновение ветра, … пять минут назад его не было. Край пеньюара забегает вперед, ма-ленькая резвая ножка наступает на него, и женщина под грузом своей  ноши - огромного бу-кета роз – падает.  Розы рассыпаются алым ковром, образуя колдовское  ложе. Большие садо-вые ножницы, которые Кики  не выпустила из руки,  вонзаются  в грудь.
,,Как колются розы… ’’ - подумала Кики и закрыла глаза.
Крик старой женщины. Он разбудил дом. Он испугал Джека.  Шум был зловещим и страшным. Кики не было рядом! Его женщины не было рядом!  Холодно! Холодом пронзило душу!
Раздался голос слуги:
- Хозяин, большое горе с хозяйкой. Она на парадной лестнице, мы послали за врачом.
,,Нет, этого не может быть! Все это -  дурной сон! Такого  не может быть никогда!’’
Кики внесли в дом, она покорно и тихо лежала на диване. Обхватив себя руками, раска-чиваясь маятником, Джек шептал: «Я тебя никому не отдам. Ты  навсегда останешься со мной».
Сколько времени так прошло, никто не знал. Но, наверное,  много. Сгустились сумерки. Старая Долли подошла к Джеку и произнесла:
- Ее необходимо переодеть. Так надо. Нужно готовиться к похоронам.
- Я никому не разрешаю  к ней подходить! Не приближайтесь!  Вещи, которые понадо-бятся, принесите в спальню.  Я все сделаю сам. Трое суток нас никто не увидит. -  Джек обнял Кики. Взял ее на руки. И унес, проговорив на ходу: -  Готовьтесь к похоронному обряду.
В спальню принесли все, что требовалось: умывальные принадлежности, щетку для во-лос, одежду. Джек снял с Кики окровавленный пеньюар и губкой нежно обтер холодное тело, при этом приговаривая:
- Я тебя никому не отдам.
Казалось, что мужчина потерял рассудок. Без еды, без питья, Джек сидел у изголовья Кики. Его потрескавшиеся губы лихорадочно шептали как заклинание:
- Девочка моя, я тебя никому не отдам. Ты моя. Ты главное, ничего не бойся.
Так прошло два дня. А на третий день слуги услышали  какой-то странный шум, кото-рый доносился из комнаты,  где лежала Кики,  и  находился Джек. Стоя под дверью, люди прислушивались к странным и громким стукам, но войти никто не решился. Шум был такой, как будто двигали тяжелую мебель.
Действительно, исхудавший мужчина с большим трудом передвигал кровать, на кото-рой покоилась Кики. Джек двигал кровать, ближе, еще ближе… к большому зеркалу, которое было вмонтировано в одну из стен просторной комнаты. Наконец-то,  усилия ослабевшего мужчины,  увенчались успехом. Теперь кровать полностью отражалась в зеркале. В зеркале отражалась и Кики в  белом платье. 
  ,,Не пропустить бы, я буду первым. Не отдам’’. Мужчина поднес к зеркалу серебряный таз с водой. Этой водой он умывал лицо жены.  Той же водой он стал протирать зеркало. За-тем,  от ножек кровати  он  принялся расставлять зажженные  свечи.  В два ряда. Своеобраз-ная дорожка приводила к зеркалу. И  отражалась  в нем.  Встав над телом любимой, Джек ти-хо произнес:
- Душа Кики, твой путь я осветил  свечами. Не бойся! Доверься мне!  Иди этим путем. Шаг за шагом. Душа Кики, покинь тело.  Перед тобой множество дорог. Выбери одну. Ту, ко-торая горит. Если любишь меня, останься  со мной навсегда! Выбери правильный путь. Я его открыл для тебя.
Джек принялся ждать. Несколько часов он простоял у зеркала. Догорели свечи. Глубо-кая тишина в комнате. И вот зеркало зазвенело! А потом проявился любимый образ. С той стороны появилась Кики!
- Джек, что случилось? - голос Кики. Родной, тихий,  он испуганно дрожал. - Джек, где я? Я вижу тебя в зеркале, ты похудел, милый. А что за женщина лежит на кровати, она так похожа на меня.  Только бледная.  Мне страшно, милый!
- Не бойся, родная, только не бойся. Твое тело лежит на кровати. Был несчастный слу-чай, ты погибла. Но я не мог отпустить тебя. Не смог! Прости меня, милая! Я не отдал тебя ни Богу, ни дьяволу. Ты моя!  И ты в зеркале. Это ты в зеркале.  Кики, пройдись по комнате, скажи мне, что тебя окружает. Подойди к окнам, расскажи, что за ними. Подойди к дверям и попробуй их открыть.
На некоторое время Кики исчезла из виду. Затем она вновь вернулась.
- Джек, за окном наш парк, но окна не открываются, я пробовала разбить стекло, но та-кое ощущение, что я вонзаюсь  рукой  в   пустоту. Открыла дверь, за ней холл и лестница, только там никого нет. Пустой дом! Джек,  протяни  мне свою руку.
Джек поднес руку к руке Кики.
- Джек, я не чувствую ее, между нами холодная стена.
- Это зеркало. Все будет хорошо, милая. Мы будем вместе. Дай только время. Девочка моя, сегодня похороны. Скоро придут за телом. И мне придется занавесить твой мир черным покрывалом. Как только все закончится, я вернусь к тебе. Я мигом. Я быстро.
И Джек огромной черной тканью закрыл зеркало, затем он открыл дверь комнаты и на-чался похоронный ритуал. Тело Кики захоронили в семейном склепе.
Слезы, вздохи, перешептывания. Все это неотъемлемая часть любых похорон. Похороны Кики не стали исключением, наоборот, пересудов было куда больше. Хозяин замка видать тронулся умом.  То три  дня никого не подпускал к покойнице, то будто  куда-то торопится. А впрочем, этот джентльмен всегда был странным.
Джек действительно нервничал. Он спешил к своей жене!  Он торопился  в комнату с зеркалом.
Сдернув черную ткань, он увидел Кики, такую близкую и…  далекую. В зазеркалье она ждала его.
Проходили дни, недели. Джек перебрался жить в комнату, где по ту сторону зеркала на-ходилась  его Кики. Он похудел и постарел.  Кики оставалась  молодой и красивой.  Ее другая жизнь была бесконечной,  неземное  время не властно над душой. Джек ждал, когда его убьет старость, а Кики ждала Джека. Сам он не мог уйти.
Они все время были вместе, но не хватало нежности рук и тепла губ. Все дни, до глубо-кой ночи мужчина и женщина разговаривали, обменивались мыслями, рассуждали о смысле жизни и смерти. Им никогда не было скучно вдвоем!
 Прислуга, жившая в доме и слышавшая голоса из-за закрытой двери, решила, что хозя-ин окончательно сдал, разговаривая сам с собой. А потом, им стало казаться,  будто в доме появилось приведение  - женщина в белом платье, и они покинули стены замка, ушли  на по-иски новых хозяев, более благополучных.
В пустом холодном имении только Долли, старая няня, осталась преданной тому, кото-рого  вырастила на своих руках. Она приносила  к дверям комнаты еду. И готовилась к раз-вязке  драмы. Джек старел. Дряхлел. Быстро. Скоропалительно. И радовался. Его глаза свети-лись счастьем. Скоро! Совсем скоро он обнимет любимую женщину!  Его душа устремится  к  единственной!  К  той, которая ждет.
В какой то момент ожидания, в один из дней,  Кики и Джек  почувствовали, что через некоторое время в комнату войдет смерть. И торопливо принялись  готовиться к приходу чер-ной гостьи. Джек с большим трудом надел вечерний костюм и обул новые туфли, он очень ослаб. Дрожащими руками повязал галстук, они больше не повиновались,  и сел в кресло, ко-торое стояло напротив широкого зеркала.   По ту сторону стекла Кики соорудила дорогу, рас-ставив в два ряда незажженные свечи.  Пока зеркальные двери в иной мир были закрытыми. Медленно потекло время. Черная гостья входить не торопилась. Где-то, шурша одеждами, она,   оглядываясь, осматривалась и принюхивалась. Джек и Кики напряженно ждали.   Когда  же соединятся их души.
И вдруг,  Кики увидела то, что Джеку, заточенному в телесную оболочку и находяще-муся в другом измерении, не дано было разглядеть! И услышать!  В  комнате появилась жен-щина! Не вошла, а появилась, словно выросла из сгустка пыли. На ней был длинный плащ, зеленый широкий  капюшон плаща покрывал голову;  из-под капюшона выбивались спутан-ные пряди седых волос. Женщина посмотрела на Кики и улыбнулась. Глазами! Кровавыми глазами, не имеющими зрачков. Вместо них ярко  горели два огонька. Еще был нос и рот! Обычный нос. Но рот незнакомки поразил Кики!  Он представлял собой не бездну, не пасть, а   земляной водоворот! Женщина  свой  рот держала широко раскрытым.   Всегда! Словно нена-сытная тварь.
Женщина-смерть подошла к Джеку. Коснувшись рукой его тела, она блаженно и громко сглотнула. Одним кадыком, не захлопнув пасти! А потом исчезла.
Остановилось сердце. Закрылись глаза. Наконец-то.  Кики принялась ждать. Ждать, ко-гда  пройдут земные  трое суток, и тогда она зажжет свечи, которые приготовила и расстави-ла. И, быть может, если она ничего не перепутала, если, …. соединятся любящие сердца. Вращаясь кругам по спирали, побежало время на Земле. Стоя у   зеркальной стены,  Кики не отрываясь, не отводя взгляда,   смотрела на мертвое тело  мужа. Не пропустить бы.
А Джеку, между тем,  казалось, что он спит!  Сквозь сон ему слышались голоса, которые звали  по имени. «Джек! Джек!» Голоса стали проступать четче! Еще четче. Кто-то подошел ближе.  Словно,  очнувшись от глубокого  сна, Джек  оказался на прекрасной зеленой поляне!  Над головой сияло небо! Светлое, чистое! Настоящее! С солнцем! Где-то  щебетали птицы. Молодого Джека - ему лет тридцать, - одетого в черный костюм, быстро  окружили красивые люди. Все они были в прозрачных платьях, сквозь призрачную ткань которых виднелись  бьющиеся сердца.
- Джек, мы пришли за тобой. -  Проговорили  люди. - Просмотрев твою жизнь, мы ре-шили, что ты достоин вечности. Нашего мира! Перед тобой  откроются просторы Вселенной, где ты познаешь  радость общения с Великим Разумом. Где душа твоя обретет покой, а мысли будут творить! Творить и созидать  в бесконечности! Для бесконечности!  - Люди  протянули Джеку свои руки и жестами стали показывать, чтобы он шел за ними.
Появилась дорога. Светлый путь.
- Я не могу быть с вами. В вашем мире нет Кики, - тихо произнес Джек.
Красивые люди грустно посмотрели на Джека и ушли.
- Джек, мы пришли за тобой, - тут же раздались скрипучие голоса.   Из густой  зеленой травы выползли две змеи с человеческими головами. Они произнесли:
- Джек, мы просмотрели твою жизнь!  Все твои низменные инстинкты можно развить до бесконечности! Особенно чувство эгоизма. Ты нам подходишь! Очень понравилось, что ты заточил свою жену в измерение пустоты. Ловкач! Она там, бедненькая, одна!   Молодец, лишил ее покоя! Это потому что тебе было беспокойно!  - Над поляной разлетелось хихика-нье. Высохла зеленая трава, превратившись  в смрадный перегной.  Померкло  яркое солнце, оно растворилось  желтой маслянистой каплей  в  душном воздухе. Тени окружили Джека. Обступили со всех сторон. Потощали за собой.
- Кики, Кики!  - Закричал Джек,  что было сил. – Моя,  Кики! Где ты! Где дорога, веду-щая к твоей душе?
Чуть слышно, словно шелест ветра, прозвучал далекий голосок:
- Тропинка, от поляны отходит  светлая  тропинка. Найди ее! Умоляю! Иди по ней.
Не сразу Джек разглядел  длинную тропинку, уводящую в неизвестность. Куда? Страш-но… 
- Джек! –  Голос Кики. Родной. – Только не бойся. Доверься мне. Поверь мне!
          Джек твердо вступил на тропу. Осталось  выполнить задуманное. Узкая  лента свети-лась  желтыми язычками, которые  были похожи на пламя свечей.  Дорога привела мужчину к открытой двери.
Кто-то  подал руку.  Маленькая ручка, теплая, она принадлежала  Кики!
Дверь захлопнулась за спиной.
- Милый, ты силен!  - его Кики  шутила. Она шутила! Она была рядом!
Мужчина и женщина.  Они стояли обнявшись. Долго. Зная,  что теперь он и она  -  еди-ное целое в  нереальном мире. Одна сущность!
Старая Долли похоронила  своего хозяина, милого мальчика,  в семейном склепе, где покоились все предки его рода, где покоилось тело Кики. Но преданная няня не знала, что эти двое не со всеми, что они сами по себе, а с ними их любовь, победившая пространство и вре-мя, рай и ад!  Открывшая им дверь в доныне несуществующую  бесконечность, которую они создали сами.
Прошло много лет. Никто не живет в старом имении. Мох покрыл стены.  Лестницу  разбило время. Комнаты затянуло паутиной.
Путники объезжают полуразрушенный замок  стороной. Потому что  в полнолуние,  из заброшенного имения  доносится  женский  смех! Счастливый и веселый. Ему эхом  вторит мужской.   А потом, слышатся  голоса.  «Я люблю тебя, Кики». «Я люблю тебя, Джек».       
Некоторым странникам, тем,  которые приближаются к замку, кажется, что из разбитых  проемов выглядывают целующиеся  тени  людей. Кто-то скажет: «Не может быть». Кто-то. Но этим двоим,  нет дела до кого-то.