СБ2. Глава 4. Мытарства

Глава 4. Мытарства

***
Еще немного поплутали меж торговых рядов с Вероникой и повернули обратно. Во двор.

Народу к нашему возвращению собралось уже немало, да так, что уже некоторым и места не хватало, где сидеть.
Нагло протиснулась меж ребят к скамье Некит, силой таща и меня за собой.
- Так-с, мы с провиантом! Быстро снабженцам место! – командный голос моего поводыря.
Еще рывок - и взгромоздилась Рожина на лавку. Удачный «пируэт» бедром – и сдвинула нахально соседей в сторону.
- Падай, - взор на меня.
Спешно подчиняюсь.
Взор пустила та около:
- Опа, Царь! И Вы здесь?! – язвительное Ники, жуя семечки.
Йокнуло мое сердце, предчувствуя ужасное. Живо вторю ее взгляду – окоченела.
Напротив, буквально на самом углу: Рогожин. И Инна, Инесса, у него на руках. Жадные объятия, нескромные ласки, блуждания рук по телу друг друга… Откровенный, запойный поцелуй. Казалось, эти двое вообще никого не замечали вокруг. Весь мир остановился – и никого, ничего не было около более…
Будто кто по горлу меня лезвием полосонул.
Тотчас отвернулась. В груди запекла горечь, заныла обида.
- Хоть бы с Ванькой поздоровался. Нет же…  куда там. Не оторваться же!
Мгновения – и вдруг шорох, прокашлялся.
- Привет, - бархатный тенор (который я столько ночей мечтала вновь услышать), доводя своими нотами до дрожи.
Дернулась я невольно, беглый, испуганный взор на Него. Несмело, тихо в ответ:
- Привет.
Тотчас отвернулась, так и не дав себе взглядом коснуться Его глаз.
- Ладно, мне пора, - мигом вскакиваю с лавочки. Виновато, пристыжено уставилась на Нику. – Пока.
- В смысле, пока? – борзое ее. – Мы же только пришли!
- Да я вспомнила. Мама просила муки купить. Завтра у деда годовщина. А надо еще и блинов нажарить. Не обижайтесь. Простите, - поспешно оторачиваюсь и резво бросаюсь прочь. Едва не грохнулась, споткнувшись об бордюр. Но в мгновение совладала с собой (не пала еще ниже), ловко выровнялась – и побежала в сторону своего двора.

Дура! ДУРА! ДУРА КОНЧЕННАЯ!!!

Залететь в подъезд – и прибиться спиной к стене. Медленно скользя, опуститься на бетонный пол – спасительный холод, что хоть как-то гасил пожар, взорвавшийся во мне.
И плевать уже на прохожих, на соседей – завыла. Горестно… исступленно. Захлебываясь слезами, болью, как то сердце – кровью, что только что разорвали на части.
Наивная идиотка!
Понравился? И что, ЧТО С ТОГО?! Ему же – на тебя плевать. Небось, даже уже забыл, где видел. И если бы не Ника – и имя твое бы, тупой овцы, не вспомнил!
У него «Инна», «Инесса»! Куда ты против нее?! Вовсе ничем не вышла. Да и на вид тебе – конкуренция разве что девятиклашке!
Дура набитая! Вот кто ты!
Слюней тут напускала, мыслей наворотила… грез.
Ну и что, что снился? И что, что засыпала с Его именем на устах. И просыпалась с ним же… И ЧТО?
И что, что вся тетрадь исписана гаданиями, а карты – затерты едва ли не до дыр.
ДУ-РА!
НЕ НУЖНА ТЫ ЕМУ! НЕ НУЖНА!
У Него есть Она. А ТЫ – ЛИШНЯЯ.

Ошибка, на которую зря тогда обратил внимание. От скуки. Или из жалости.
И что, что провел?! Вот ЧТО?!
Ровным счетом ничего!
Сколько девочки рассказывали о своих «ухажерах». О томных прощаниях, об объятиях, поцелуях… Он же не проявил к тебе ничего – исчез. Да так, что даже не заметила.
К Нему – нет претензий. А вот ТЫ – ТЫ ИДИОТКА! Забросать бы тебя гнилыми помидорами… облить помоями, как тот позор, что свалился на голову.
Ведь явно все поняли… Поняли, как ты на Него молилась, и как Ему на тебя – плевать.

У Него есть Она. С которой Он не просто гуляет, целуется. Она Ему дает всё то, о чем ты даже думать боишься. Дает. Умеет. Завлекает.
А ты – глупая, наивная дура, на которую без жалости и не взглянуть.
Тупая школьница, которой в пору… только книжки зубрить.

- Девочка, тебе плохо? – склонилась надо мной какая-то женщина, а меня – будто кто стрелой пронзил.
«Девочка» - вот твой удел. Мерзкая, сопливая, малолетняя «девочка».
А у Него – Инесса. У него – ОНА.

Забилась у двери подвала в темноте – подальше от пытливых глаз… зажалась в углу – и нырнула в свое гнилое, гнусное самобичевание и море отвращения к себе самой. Даже не заметила, как уснула… А когда пришла в себя – давно уже на улице стемнело.
Не искал. Он тебя не искал. Еще бы… нужна ты ему?
Даже если надеялась в глубине души, мечтала, просила, молила – не искал.
Наверняка, уже где-то со своей… «девушкой». Наедине… одаривают уже более взрослыми ласками друг друга.

Попыталась подняться. Отсидела задницу, затекли ноги – но еще жива.
Цепляясь за стену, едва ли доползла до лифта, а там - на второй этаж. В квартиру.
В комнатах темно, но обувь ее есть: значит, дома.
На кухне, на столе – стопка блинов. Ну что ж… хоть кто-то из нас адекватный в этой жизни. Хоть кто-то что-то сделал правильное, толковое.
Дотащить себя до ванной – помыть руки, умыться, почистить зубы – и спать.

И снова едва закрываю глаза – передо мною Он. Вот только теперь не один. А с Ней. С Инессой…

***
Хорошо, что лето. Прикинулась больной, да и мать не настаивала – поехала на кладбище без меня, одна. А значит, и видеть «любящую» бабушку – тоже не доведется.
Провернулась в постели – и уставилась на циферблат настенных часов: уже и три натикало.
Еще немного – и соберутся они вновь в беседке. Возможно, и Он там будет. И Она…
Плевать.
Ничего не хочу.
Да и мешаться не стану.
Даже пытаться завоевать Его внимание. Не нужна – так не нужна.
На чужие вещи никогда не зарилась, а парней – так тем более…
Парней.
Вообще никогда ни на каких не зарилась. А тут – на тебе… Вляпалась по самое не хочу.
И, главное, как? Сам проявил участие. Да и всего один вечер!
А напридумала же!
Дура! ДУРА конченная!
ПОЗОРИЩЕ!
Небось, все только и смеялись с тебя, как ушла.
Такого напридумывают. Такого насочиняют. Как слюни пускала, как ночами с ума сходила! Как ревела!
Стоп!
Нельзя так! Не надо!
Хватит, что эти «двое» и так мне душу раскромсали, так еще… и честь захоронят.
Хотя и сама виновата. Но…
Живо спохватилась с дивана. Приняла душ, привела себя в порядок.
Надела сарафан – пусть и не фонтан, и далеко не ровня «Инессе», но и не самая помойка!
Пусть ему не нужна – зато другим интересна! Тот же (если не путаю) Глеб вон сколько распылялся, кружился вокруг меня! Да и остальные, вроде как, приветливо относились. Не любовь, так дружба!
Ради той же Ники пойду. Сострою вид, что мне плевать на «этих», покрасуюсь пару дней, а там…
Черт! Батя!
Живо бросаюсь к телефону. Набираю заветный номер (благо вечер воскресенья – должен быть дома) – и плевать на былые обиды.
- Слушаю, - уверенный баритон.
- Пап, привет! Это Ваня! – тарахчу, словно ненормальная.
- Привет, котенок. Что-то случилось?
- Пап, - рублю в наглую. – Я по поводу моря. В этом году ты меня тоже отправишь с Санаторий?
- Ну, если не хочешь… только. А так – да. В августе.
- А можно сейчас? – резво перебиваю. – В ближайшие дни.
Обмер в растерянности. Колкие мгновения тишины:
- Что-то случилось?
- Да нет! – и когда научилась так ловко врать? - Просто, пока погода отличная, хотелось бы туда попасть. А то будут, как в прошлом году, одни штормы. Не отдохнуть, и на экскурсии не поездить!
- Ну-у, - протянул задумчиво. – Я позвоню, уточню, можно ли перенести…
- Пожалуйста! Очень прошу! Только на ближайшую дату.
- Хорошо. Но точно ничего не случилось?!
- Пап, ничего, - отчаянно-убедительно. – Иначе бы я тебе сказала. Верно?
- Надеюсь. Ладно, тогда до понедельника. Завтра днем все разузнаю, а вечером – позвоню.
- Жду.

Повесить трубку. Шумный выдох.
Шах и мат.
Не вы меня – я себя.
Уйду красиво. А там, гляди, за пару недель и забудете, как звали.

***
Но, а пока – сделать вид, что меня ничего это не задело.
Уверенный шаг за порог – и подалась в уже заученном направлении.

Зря нервничала. Переживала.
Не было… ни Его, ни Ее. Да даже Ники.
Просидела, как дурочка, чувствуя всеми фибрами души, насколько здесь я – лишняя.
А потому еще часик для отвода глаз, учтивой вежливости – и откланялась, сетуя, что завтра дел по горло и, так как вставать очень рано, то и спать уже пора.

***
Дождалась. Как еще никогда, я радостно встретила новость о скорой поездке в еще столь недавно бесящий меня Санаторий (пусть он даже и на море). Нынче… возможность убежать от всего этого, от этих перемен, что будто книга схлопнулись, раздавив меня, спасительным елеем на мое разбитое состояние скрадывается.
Так что да: Аривидерчи, ребята!

Если хочу успеть на ближайшую «смену», то выезжать уже завтра. И хоть отец настоятельно рекомендовал не торопиться, а собраться толково, обдуманно, не спеша, мой ответ был непреклонен, и сразил его явно наповал:
- Идеально! Буду как штык!

***
Едва ли не вприпрыжку – на рынок - и с новой «дотации» папы купить всё необходимое: да уж, пусть и на всём готовом там буду, а нет-нет, да по мелочам целый список организовался.
Уже целых два пакета барахла. А еще только половина строчек…
- Привет. Помочь?
- А? – нервно вздрогнула от Его голоса. Касания. Резво обернулась, отчего едва поклажа не вывалилась из рук – удержала.
- Привет, говорю. Помочь донести?
- А нет… спасибо, - смущенно прячу взгляд. – Все нормально. Нетяжело.
- Куда это ты? Кому-то передачку собрала? – смеется.
- Да уезжаю завтра.
- В смысле, куда? – испуганно отозвался, гаркнул… Федя.
- Да ненадолго, - язвительно вру. Кривлюсь, не то от солнца, не то он неловкости. Прищурилась в попытке взглянуть ему в глаза, но тотчас осеклась: не хватает духа. Отвернулась. – На море, в санаторий, - несмело мямлю.
- О, полезное дело.
- Угу, - взор вперила в асфальт. Мнусь, переступаю с ноги на ногу. А в груди так уже и заворочалась змеюкой обида.
- Так ты сегодня хоть зайдешь сегодня? С нами попрощаться… - режет. Режет же, гадина, по живому…
Невольно поморщилась. Закусила до боли губу.
Вот так и хочется спросить: вот зачем тебе всё это? ЧТО ТЫ со мной делаешь?
Да только смелости не хватает. Разве что как рыба – могу только немо молить, глупо моргая и беззвучно глотая воздух ртом.
- Да ненадолго, хотя бы, - продолжил вдруг, не выдержав паузы. - Я понимаю, что перед дорогой надо выспаться. А так…
- А Ника будет? – нагло юлю. Взор в лицо…
(хотя… по-моему, это единственное приличное и уместное «желание», интерес в этой компании; остальным так-то на меня…)
Пожал плечами:
- Да будет, наверно. Куда ж ей еще деваться?
- И вы с Инной? – не поняла даже, как вырвалось из меня.
- Инка нет… - нахмурился. – К ней родственница какая-то там приехала. Надо встречать… Так что? – и снова колкая тишина. – Придешь?
- Не знаю. Видно будет.
- Давай помогу донести? – нагло вклинивается своей рукой в ручки пакетов, невольно касаясь меня, отчего вновь будто током стрельнуло.
- Ай-яй! – резво отдернулась я, выпустив из хватки сумки.
Смеется гаденыш. Не выдерживаю – поддаюсь: заливаюсь улыбкой в ответ, пряча глаза.
- Ладно, - резво отзывается, учтиво перебивая разразившуюся неловкость. - Командуй! Куда там тебе еще?
- Шампунь там, зубная паста…
- Ну, веди, Сусанин. Я весь твой.
И вновь запылали мои щеки жаром – но поддаюсь. Нарочно шаг шире и перебираю ногами быстрее – сбежать. Хотелось просто сбежать от него, бросив даже покупки.
Задыхаюсь. Снова задыхаюсь… даже если и на расстоянии.
Не могу… не могу я быть рядом с ним – схожу с ума.
Сама не своя…

***
Еще пару кругов по рынку – и провел до подъезда. А там кого-то из своих встретил. А потому – живо заскочил к квартире, поставил у порога пакеты – и беглое «до встречи», игриво подмигнув…
Только и провела его взглядом, стоя не лестничной площадке, выглядывая через мелкие окна межэтажья…
Федя-Федя… за что ты мне такой данный? За какие грехи?

***
Не сдержалась. И пусть моя месть уже вовсю кипела на кострище, превращаясь из пресного бульона в сытный супец, я напялила на себя свое парадное платье, босоножки – и рванула в злополучный двор.
Вечер… что ты мне подаришь с этот раз? Али слезы, али радость?
Какова моя участь?