Всё, описанное здесь, уже когда-то было.
Но кто может поручиться,
что подобное не произойдёт снова
и – с Вами?
Глава 1
Автобус с облупившейся по бокам оранжевой и синей краской часто вздрагивал и подпрыгивал на кочках суглинка. В салоне было жарко и душно, но окна и люки, несмотря на ясный полдень, были наглухо закрыты. Люди, до отказа заполнившие его, сидели кто как мог – на чьих-то коленях, на вещах на полу в проходе и молчали. Они стремились в ближайшее убежище от страшных земноводных тварей, объявивших беспощадную войну людям.
Твари впервые были замечены на юго-востоке единственного континента планеты Белого Солнца. Тогда обнаружили в общей сложности несколько десятков похожих на жаб головастых молодых самцов с сине-зелёной бугристой кожей, короткими задними ногами, удлинённым костным скелетом и прозрачными межпальцевыми перепонками. Они были пугливы, размером с 5-летнего ребёнка, издавали кряхтящие звуки и не могли долгое время находиться вдали от водоёма. В научных городках на севере континента их тщательно исследовали как новый вид, несколько раз снаряжались экспедиции по континенту и многочисленным прибрежным островам в поисках информации и новых особей. На значительном удалении от континента удавалось выловить несколько гораздо более крупных экземпляров метра полтора в длину и найти парочку брошенных «берлог», но ни одной самки, как ни старались, не нашли. Выдвигались различные гипотезы о происхождении этого вида, ни одна из них полностью не была подтверждена или опровергнута. Поэтому представители научного сообщества сошлись на том, что этот новый вид – результат естественных мутаций, с той поры за ними закрепилось их общеупотребительное название – «мутанты». Существа были признаны, в основном, безопасными для человека, поэтому разыскивать их с цель уничтожения сочли не целесообразным. Ни для промышленности, ни для сельского хозяйства, как и в пищу они оказались не пригодны, посему и разведением их заниматься не стали. Дрессировать их или содержать в качестве экзотического питомца было не интересно, прежде всего, из-за внешнего вида и запаха, вызывающего отвращение, охота на них не возбранялась, правда, особой ценности такие трофеи не имели, да и славы добытчику не прибавляли. Так или иначе, интерес к мутантам в обществе довольно быстро угас.
Война с ними началась внезапно, без видимого повода и совпала с погодной аномалией – продолжительными ливнями на севере и северо-западе континента. Сначала было разрушено несколько научных городков, в том числе и тех, где вдали от крупных городов продолжались опыты над мутантами, и прежде, чем люди осознали, что происходит, вооружённые громадные земноводные очень быстро распространились вдоль крупнейших рек, вторгаясь в посёлки и города, таща на спинах какие-то мешки, убивая, разрушая и разграбляя всё на своём пути. Только теперь выяснилось, что мутанты не только разумны, но и по-своему социальны, чего раньше никто из учёных не смог даже в бреду измыслить. От ужаса и неверия в происходящее, люди в панике бежали, и мутанты с лёгкостью захватили северный мегаполис континента и прибрежные северные острова.
Континент охватила волна страха и возмущения. Собравшись с силами, люди за пару месяцев сумели очистить мегаполис и острова и оттеснить мутантов в безводные степи на северо-востоке, где устроили резервации и, как тогда казалось, научились контролировать их поведение и численность. Вроде бы, все беды остались позади, люди отпраздновали победу, но всего несколько лет спустя, мутанты атаковали уже из резерваций, одновременно по всем направлениям. Их численность оказалась в десятки раз выше отчётной, они прорвали оборонительное кольцо людей и медленно, с переменным успехом, но неотвратимо начали завоёвывать планету.
В течение тринадцати лет люди противостояли натиску, все страны единственного континента объединили свои военные и научные усилия, а затем и полностью интегрировались в единое государство под предводительством избранного Президента Планеты Белого Солнца. И можно было бы надеяться на победу, но время оказалось упущено: политики, военные и учёные не смогли или не захотели договориться между собой, надеясь на мощь армии или изобретательность науки. Теперь же неоспоримое преимущество было за мутантами, людям ничего не оставалось, как бежать. Бежать в поисках очередного безопасного места, которое через месяц-другой снова может стать занятым земноводными мутантами…
День за днём твари всё увереннее вытесняли людей к юго-восточному побережью единственного континента планеты Белого Солнца – туда, где готовились резервации теперь уже для них.
Рядом громыхнул взрыв. Водитель в засаленной кепке с кривым козырьком и рубашке с засученными рукавами притормозил и выкрутил руль. Автобус вильнул и накренился, едва не свалившись в речку. Люди в салоне, стараясь удержать равновесие, молча вцепились кто во что мог, водитель скинул с головы кепку и резко газанул.
«И на этот раз пронесло, - выдохнул худой смуглый синеглазый брюнет 32 лет в яркой лиловой куртке с чужого плеча. - Не понять только, к добру это или к худу?..» При этом он посмотрел на рослую светловолосую девочку лет 12-13 с неровным загаром, зажатую с трёх сторон узлами и чемоданами и не по погоде легко одетую – серый размера на 2 больше комбинезон поверх тонкой чёрной футболки с короткими рукавами. Она спала, словно ничего не случилось, закинув руки за голову. «В сущности, зачем эта эвакуация, если и так всем ясно, что ещё год, ну, максимум, полтора и бежать станет просто некуда? – подумал со злостью мужчина, после очередного виража придавленный со спины чем-то массивным. – Продлевать мученья всем этим людям, заведомо зная, чем всё кончится? Не проще ли сразу переселить всех, кто выжил, в пустыни?»
Автобус снова дёрнулся влево, взрывной волной впереди сшибло бесполезный указатель. Один за другим прогремели ещё два взрыва, автобус угрожающе качнулся, но снова устоял, продолжая движение. Люди в салоне не издали ни звука, сцепив челюсти и не обращая внимания на повалившиеся вещи. На максимальной скорости, визжа тормозами, завернув за высокую песчаную насыпь, машина резко затормозила на узкой грунтовке между длинной насыпью и оврагом с довольно пологим склоном, водитель заглушил двигатель.
- Мотору требуется перекур, - пояснил он и, смахивая крупные капли пота с бровей, первым покинул автобус со словами, - выходи по надобности.
Водитель откинул капот, из-под которого поднимался парок и попытался разогнать его засаленной кепкой с кривым козырьком. Удалось. Водитель вздохнул с облегчением, вытер кепкой лицо и огляделся. Песчаная насыпь достаточно высока, длиной метров пятьсот, так что минут 5-7 у них было.
Народ высыпал из салона и рванул вниз по склону оврага, со стонами и жалобами. Вскоре автобус опустел, остались лишь мужчина и спящая девочка. Он подошёл к ней и осторожно тронул за плечо. Удивительно, что в этой кутерьме она даже не проснулась, от его прикосновения она вздрогнула и вскочила, испуганно озираясь:
- Уже, да?
- Нет ещё, - ответил мужчина, - выйдем на воздух?
- Ага… - рассеянно ответила она, выбираясь из своего угла, на ходу подтягивая собранные в хвостик волнистые волосы.
Когда они покинули душный салон, взрывов больше не было слышно. Спустились на дно сухого оврага, девочка вдруг присела рядом с высохшим руслом ручейка, сорвала яркий синий цветок, поднесла к самым губам и тихо молвила, ни к кому не обращаясь:
- Скоро и сюда придут мутанты, и жизнь остановится. Навсегда…
- На древнем языке это звучало бы так: «Льаяль а тою юсо п’тоо а. Льярто…», - со вздохом проговорил брюнет в лиловой куртке. – Как тебя зовут?
- Шиккви Павепа, - ответила она, внимательно разглядывая с длинные фиолетово-чёрные тычинки цветка, - а Вас?
- «Шиккви» значит «звёздная», - задумчиво произнёс он. – Моё имя Томови Скью, в переводе «воин-защитник».
- Вы, случайно, не историк? – усмехнулась девочка, вставая и разглаживая раздвоенные плотные лепестки. Она выглядела на удивление спокойной, впрочем, судя по её возрасту, быть в пути для неё привычное дело, а тут чего только не навидаешься.
- Не-ет, - ответил он, глядя на неё сверху вниз, - я лингвист. Изучаю… то есть, изучал древние языки, а это, в общем, и из области истории.
- Льаяль а тою юсо п’тоо а. Льярто… - медленно выговорила она, обращаясь к цветку.
- У тебя хорошая память, - отметил Томови, подставляя лицо усиливающемуся ветру и наблюдая, как пассажиры начинают карабкаться вверх по склону, стараясь опередить других и занять в салоне места получше. На горизонте появились тучи, стало холодать. Подумал, что не стоит торопиться: минут через 30-40 пути должен быть эвакопункт, где их накормят, рассортируют, там можно будет с комфортом посидеть. – С кем ты едешь? – спросил он, понимая, что вопрос «куда» или «откуда» прозвучал бы в этой ситуации почти цинично. Да и глупо.
- Ни с кем, - помедлив ответила она, отбросила цветок и присела на склоне. Ей стало грустно, говорить больше не хотелось, а показавшийся поначалу привлекательным тощий дядька в лиловой куртке, стал вдруг её раздражать. Шиккви решила уйти, она встала и вслед на пассажирами начала подниматься к автобусу, как вдруг сначала за насыпью, а пару секунд спустя совсем близко раздались новые взрывы.
Люди ринулись к автобусу. Мгновение – и девочка оказалась позади всех. Мысленно проклиная лингвиста за то, что вытащил её с такого удобного места, она бросилась догонять. Просвистело рядом, кто-то навалился и придавил её к земле. Конечно, это мог быть только Томови!
- Что Вы делаете? – взвизгнула Шиккви, падая, их тут же отбросило взрывной волной на самое дно оврага. Шиккви потеряла сознание всего на миг, а когда очнулась, автобус уже мчался вдоль насыпи, и её крик попросту не был бы услышан. Шиккви повернулась к брюнету:
- Что Вы наделали?! Томови… Томови, Вы живы? - она рванулась к замершему в странной позе побледневшему мужчине, но он жестом указал ей не приближаться.
- Кажется, да, - он со стоном левой рукой сдёрнув разорванную осколками куртку (кровь струйками стекла с подкладки на песок), осмотрел правую руку, повреждённую осколком. - Ого, как кровит…
Застиранная плотная рубашка тут же была пониже локтя разорвана на относительно длинные полосы.
- Вы ранены…
- Не впервой… Отойди, выпачкаешься, я сам как-нибудь…
- Давайте, помогу, я не боюсь крови, - Шиккви почти мастерски перевязала руку Томови. – Благодарите Бога, что кость и вена не задеты. Вы ещё легко отделались.
- Я? Да, осколок прошёл по касательной, только на этом месте могла оказаться твоя голова, - он поморщился, накидывая на плечи куртку подкладкой вверх и наблюдая за реакцией Шиккви.
- Что-о? – она испуганно упала на колени.
Впереди грохнул взрыв. Оба посмотрели туда и ужаснулись: от автобуса, в котором совсем недавно оба ехали, остался лишь оранжевый передок, неестественно торчащий из огромной воронки. Клубы пара из-под капота смешались с оседающей пылью. Верхушка насыпи, вдоль которой нёсся автобус, секунду спустя в полной тишине осыпалась и накрыла воронку. Стало ясно, что спасать там некого.
Томови отвернулся, потирая щиплющие глаза. Шиккви почувствовала удушье, внезапно накатила тошнота, её выдрало.
Когда нервы немного успокоились, Томови Скью здоровой рукой поднял её за плечо, сказал:
- Идём. В полукилометре отсюда, вон за тем холмом, - он указал пальцем значительно южнее останков автобуса, - воинская часть, может, там помогут…
Шиккви не спрашивала, откуда Томови знает про военных, она всё ещё не оправилась от шока, подумать только – она сегодня дважды чуть не погибла и оба раза только благодаря Томови…
В путь двинулись тут же, зная, что на одиночные цели вроде группы людей мутанты снаряды не тратят. По холодку до воинской части добрались быстро, военные обработали, заштопали и перевязали рану Томови, напоили обоих и снабдили сухим пайком, спальниками и лекарством на первое время, указали направление ближайшего эвакопункта (не того, куда ехал автобус, отметил про себя Томови) и выпроводили за ворота.
Сутки сложного пешего перехода по холмистой местности – и всё за тем, чтобы узнать: эвакопункта больше нет. Рации, естественно, тоже.
Скью жестоко выругался и тяжело опустился на груду пыльных развалин возле покосившегося забора.
- Могли бы то же самое сделать по-древнеязычному, - съязвила Шиккви и уселась неподалёку на свёрнутые спальники, спиной к нему, ковыряя носком ботинка мелкое кирпичное крошево.
Ей хотелось оказаться сейчас подальше отсюда, она устала, Томови её раздражал то своим молчанием, то неумелыми попытками завязать разговор – ну не было общих тем у подростка и лингвиста, слишком долго занимавшегося наукой.
Томови от неожиданности открыл было рот, чтобы съязвить в ответ, но сдержался:
- Да, наверное, мог бы. Извини, - по сути Шиккви была права…
Мужчина был почти в панике: за то время, пока они были в пути, линия фронта могла сместиться настолько, что бывший эвакопункт, разбомблённый, по всей видимости, несколько дней назад, оказался теперь в тылу мутантов. Скью старался не подавать вида и ограничился тем, что зачерпнул горсть камушков, перетёр их в ладони и со злостью отшвырнул от себя.
Небо заволокли тучи, пыльные окрестности оросили редкие первые капли.
- Идём, - он решительно поднял заметно полегчавший вещмешок и попытался улыбнуться Шиккви.
- Куда? – капризно простонала она. – Я устала, я больше не могу…
- Идём, - повторил он, оглядываясь, - смотри, там ручей, напьёмся, отдохнём, ты меня перевяжешь.
- Никуда не пойду, - упрямилась Шиккви, - я тут останусь.
- Не спорь, - Скью почти силой потащил её ко дну неглубокого оврага, не обращая внимание на слабое сопротивление и хныканье девочки, которая, конечно, понимала, что иди нужно, и что лингвисту тоже тяжело и больно, что его лекарство на исходе, но сколько же можно?
Вода ручья и проглянувшее солнышко немного улучшили её настроение, во время скудного обеда она даже улыбнулась в ответ на какую-то шутку Томови. А потом вдруг накатило чувство безысходности: никто не знает, что они здесь – без связи, военные неизвестно когда сюда придут (если придут вообще), значит, им никто не поможет! Шиккви привалилась к тёплому склону оврага и тихо заплакала.
Томови вздохнул – он не знал, как вести себя, впрочем, растерянность скоро прошла: необходимо было срочно решать, где укрыться на ночь, куда идти дальше и чем в это время года можно прокормиться, поскольку даже при самом строгой экономии того, что осталось от сухпайка хватит раза на два – не более.
Лингвист медленно встал и начал подниматься по склону, осматриваясь. Эти места были ему когда-то знакомы, если он не ошибается, им нужно взять немного на север, и там за пригорком… Он решил проверить предположение, это был, пожалуй, их единственный шанс.
- Вы куда? – услышал он гнусавый голосок Шиккви. Она чихнула, потирая предплечья. Не подхватить бы ей простуду…
- Я скоро, - ответил он, обернувшись, - разведаю кое-что и мигом назад.
- Я с Вами, - она вскочила, утёрлась и снова чихнула.
- Ладно, захвати вещи, сюда мы навряд ли теперь вернёмся, - Томови вздохнул.
Да и зачем возвращаться? Даже если то место, о котором он вспомнил, разрушено до основания, оттуда уже можно добраться до Старой Дороги, где гораздо больше шансов встретить людей, чем на дне оврага.
Девочка кое-как свернула расстеленные спальники, подхватила вещмешок, Томови принял у неё часть вещей. Вскарабкались наверх, снова заморосил дождь, стало прохладнее. Что ж, тем легче дорога. Впереди, среди заросших травой траншей, в гуще деревьев показалось нагромождение светлых камней высотой метров шесть. Поднявшись по склону холма выше, они поняли, что лингвист не зря выбрал это направление.
Когда-то, вне всяких сомнений, это было величественное сооружение, его украшали 18 статуй – в облике людей (похожих и в то же время совершенно разных) далёкие предки увидели своих богов, их изваяниями они окружили некогда прекраснейший Храм Пришествия, построив его на самом пологом и низком в округе холме. Храм был обнесён тончайшей декоративной изгородью, увитой благоухающими цветами, зелень искусно посаженых и подстриженных деревьев вокруг вносила тогда в эту картину ощущение гармонии, великолепия и торжества. Ежегодные праздники были когда-то многолюдны и зрелищны, символизируя пришествие мудрых и сильных богов к слабым беззащитным людям, после чего наступил расцвет цивилизации. Со временем вера угасала, празднования становились менее искренними и более формальными, затем прекратились вовсе, но даже теперь, сотни лет спустя, Храм Пришествия был величественен в своём запустении. Снаряд, угодивший в северо-западный придел храмового комплекса, не смог разрушить его полностью: часть построек комплекса была сметена, но основное здание пострадало лишь отчасти и, похоже, только снаружи. Изгородь, местами погнутая, сохранилась, никакие цветы её, конечно, уже не украшали; деревья разрослись так, что очертания Храма с большим трудом угадывались с вершины холма, куда поднялись Шиккви и Томови.
Понятно, что лучшего пристанища нечего было и желать. Томови и Шиккви, не сговариваясь, заспешили к нему. Внезапно налетел ветер, небо разразилось ледяным ливнем. Шиккви взвизгнула и припустилась бежать, Томови выронил спальники и здоровой рукой выхватил у неё вещмешок, которым она тщетно пыталась прикрыть голову и спрятал под куртку. Спотыкаясь и оскальзываясь, они добежали до храма и через выбитые взрывом ворота проникли внутрь. Ливень бился о стены, захлёстывал в разбитые окна, они спотыкались о камни и сучья внутри широкого полутёмного помещения, но всё равно смеялись, радуясь, что хотя бы эту ночь проведут под крышей. Возможно, она станет последней в их жизни, что ж, это честь – провести её на святом холме, пусть и на голом полу, ведь промокшие спальники остались на склоне соседнего.
Через крепкую высокую двустворчатую дверь прошли в соседний зал, здесь было относительно тепло и, конечно, чище, суше и тише: оконные стёкла были целы, стены хоть и пошли трещинами, но неглубокими, свод надёжно укрывал от дождя и ветра.
Томови сбросил намокшую куртку и предложил рубашку, вернее, то, что от неё осталось, съёжившейся от холода Шиккви. Она без колебаний схватила её, протиснулась сквозь приоткрытую покосившуюся дверь в глубине помещения, быстро переоделась, распустила и встряхнула мокрые недлинные светлые волосы и тщательно выжала одежду. Когда вернулась, Томови уже колдовал над костром.
- Я есть хочу, - сказала она, как ни в чём не бывало, встряхивая одежду и пытаясь развесить её на торчащих из стены крючках.
- Не будь эгоисткой, - добродушно пожурил Скью, всецело поглощённый костром. – Ты находишься в священном Храме Матли Касля Леу!.. Неужели тебя это нисколько не трогает?
- Нисколечко, - подтвердила она. – Если уж не даёте поесть, так хоть название переведите.
- Храм Великого Пришествия Богов! – торжественно произнёс он. – И потому совсем негоже нам, нашедшим его милостивый приют, дополнительно осквернять это место.
- Это чем же я его дополнительно осквернила? – Шиккви постаралась, чтобы в голосе прозвучала нотка обиды.
- Знаешь ли ты, где только что переодевалась? И куда одежду повесила сушиться?
- А куда я ещё могу её повесить? – она возмутилась теперь по-настоящему. – И раздеваться я при Вас, что ли, должна была?
- Ох, Шиккви, - вздохнул Томови и протянул ей маленький свёрток со снедью. – Держи свою порцию и если не хочешь мне помогать, так постарайся не мешать.
Скью занялся уборкой помещения. Шиккви хотела было ответить ему чем-то язвительным, но фраза не рождалась, и время на ответ было упущено. Она повернулась, подсела к огню и, откусив подсоленный сухарик, подумала с обидой: «Религия – это миф, в который теперь мало кто верит. Если кто-то вообще способен во что-то верить сегодня…»
От усталости не осталось и следа, и Шиккви, жуя сухарик встала и вновь протиснулась в коридор, где минуту назад переодевалась. Повернула направо и попала в просторный зал с восемнадцатью овальными окнами в высоком сводчатом потолке. Ливень стих, и вода сквозь те из них, что были разрушены взрывом, не падала теперь отвесно на пол, а скатывалась извилистыми струйками по стенам, в свое время расписанным небывало красивыми картинами. Осторожно обходя лужи на полу, Шиккви прошлась по залу, с любопытством разглядывая уцелевшие надписи и изображения, многие она видела в учебниках, когда ещё ходила в школу… Как же это было давно…
Впереди находилась куча обломков камней, искорёженных серебряных и железных предметов непонятного назначения, украшенных драгоценными камнями. Выглянуло солнце, лучи его упали на пол зала, сказочно отражаясь от блестящего металла и остро преломляясь в пыльных самоцветах и осколках стекла. Шиккви засмотрелась на всё это великолепие и подумала: хорошо, что храм после бомбёжки не разграбили. Хотя, кому грабить и для чего, если творится вокруг такое.
Шиккви осмотрелась и заметила в стене узкий пролом, её повлекло туда, хотя она осознавала, что там может в лучшем случае не быть ничего интересного. И всё же она упрямо пролезла сквозь неровный разлом толстенных стен, осторожно нашаривая ногами дорогу. Впереди был свет – неяркий, колеблющийся, явно не дневной. Придерживаясь рукой за холодную скользкую стенку, Павепа опасливо пробиралась на свет, пока не стала отчётливо различать впереди дверь из цветного узорчатого стекла. Она несколько осмелела и прибавила шагу, и тут её рука провалилась в темноту. Шиккви вскрикнула, едва устояв на ногах, рванулась вперёд и навалилась на дверь всем телом. Дверь со скрежетом распахнулась, и она оказалась в зале, откуда начала свою экскурсию по храму, только с противоположной стороны. Встревоженный Скью подхватил её на пороге:
- Что случилось?
- Там… Да ничего, там, наверное, в стене пролом, я попала в него рукой…
- Испугалась?
- Всё уже прошло, - отстранилась, присела у костра. Согревшись и напившись горячего чая с сухарями из скудных запасов, она снова пребывала в насмешливо-язвительном настроении. Вспомнив кое-что из истории этого места, решила отомстить Томови за ворчание по поводу сушки одежды:
- Послушайте, предание ведь запрещает разводить в храме костёр.
- Ты права, но для особых случаев существует определённый разрешающий ритуал.
- И Вы его, конечно, провели.
- Ну да, пока ты ходила… Кстати, ты ничего интересного не нашла?
- Что можно найти в храме? Тем более, разрушенном, – усмехнулась она и поняла, что лучше бы ей пока не ссориться с «воином-защитником». – Мусор, драгоценности всякие, ну, не знаю… рисунки на стенах…
- Росписи, - поправил Томови.
- Какая теперь разница?
- Мы – люди, и в любой ситуации должны себя вести достойно, - Томови раздражённо встал. – Пусть для тебя ничего не значат ни этот холм, ни этот Храм, но к памяти предков, его создавших и свято веривших!.. Прояви хотя бы уважение…
- А что я такого?.. – начала она и вдруг резко переменила тему - Хорошо, я постараюсь. Скажите, почему богов было 18?
Скью снова сел, отхлебнул из помятой кружки. Его познабливало, остывший чай показался ему невкусным, и он поставил кружку греться на угли костра. Ему стало неловко за несдержанность. Он понимал, что виной тому и ранение, и чрезмерное погружение в мысли и чувства, связанные с этим местом, что, в общем, он сказал всё правильно, и только вот неловкость оставалась. Поэтому он живо откликнулся на вопрос Шиккви:
- Предполагают, что за этим числом скрыто нечто большее, чем мы можем себе представить сейчас.
- Томови, а Вы – верующий? – вдруг спросила Шиккви.
- Да, наверное… - задумчиво отозвался Скью, - А почему ты спросила?
- Вы и ритуалы какие-то знаете, и про храм много понимаете, - пояснила она, - а может, и планировку здания помните?
- Это-то к чему?
- Да так…
- Понимаешь, Шиккви, я не считаю себя истинно верующим, - Томови подбросил в костёр веток, поставил котелок с водой ближе к огню, рядом с кружкой, - просто то, что мне близко с детства, что я уважаю и ценю, я не вправе нарушать. Это, если хочешь, мои принципы… Шиккви, если я обидел тебя сегодня, извини пожалуйста...
- Я понимаю, Томови, - согласилась Шиккви не совсем искренне, скорее, чтобы не обижать мужчину, но ей было приятно, что у неё попросили прощения.
Наступила длинная пауза в разговоре. Стало слышно, как дождь то утихает, то вновь усиливается, вскоре на полу вблизи стеклянной двери выросла лужица, наверное, сквозь треснувшие стёкла в коридоре натекло. Шиккви завязала подсохшие волнистые волосы, представила, что творится в большом зале с восемнадцатью овальными окнами в потолке и поёжилась.
Приближалась ночь. Одежда высохла, вернулась на плечи голодных и измученных хозяев, которые молча сушили хворост у костра, время от времени поглядывая на остатки скудных припасов. Вдруг Шиккви вспомнила о провале в стене и предложила Томови его исследовать.
- Давай завтра, - ответил тот, - я сегодня совершенно разбит. К тому же, рана разболелась, а обезболивающего осталось на крайний случай.
- Завтра мы отсюда уйдём, - не унималась девочка, - иначе умрём с голоду. Томови, неужели Вы простите себе потом, что были в храме Матли Касля Леу и так и не заглянули дальше этой… прихожей?
- Всё так, - сказал Томови, нехотя поднимаясь. Он и впрямь не простит себе бездействия, когда будет вспоминать об этой ночи, если, конечно, останется жив…
Шиккви уже стояла у стеклянной двери, нетерпеливо постукивая пальцем по ручке:
- Головёшку возьмите, там сейчас совсем темно.
- Был бы жир и тряпьё, сделал бы я приличный факел, - сказал Томови, подбирая здоровой рукой из костра сучок покрупнее и подумал, что если бы жир здесь всё-таки был, его съели бы в первую очередь. – Ну, веди, Звёздная, раз неймётся тебе…
Пролом в стене они отыскали сразу, за ним метрах в четырёх виднелась дверь, открыть которую особого труда не составило, за ней оказалась вторая, точно такая же, но она не поддавалась ни в какую.
- Похоже, мы совсем ослабели, - сказала Шиккви со вздохом.
- Похоже, мы – на пороге тайны тайн этого храма!.. - торжественно прокомментировал лингвист. – Если я правильно помню, эта дверь реагирует на заклинание. Подержи-ка, - он отдал тлеющий сук Шиккви, развёл руки в стороны и заупокойным голосом начал. – Коювио мон свэ коо… Коювио мон свэ одво… Коювио мон свэ одвэри!..
Дверь не шелохнулась.
- Что не так? – задумался Томови, закусив губу. – Ах да, постучать, - выбил какой-то затейливый ритм на дверной ручке и с лёгкостью отворил её.
По ногам пронёсся лёгкий ветерок.
- Томови, Вам удалось! – Шиккви даже зауважала этого странного мужчину.
- Недаром же я изучал древние языки, - пояснил он. – Один мой знакомый, археолог, как-то попросил разобраться в странной надписи, я помог взамен на информацию, откуда она у него. Он ответил, что из храма Матли Касля Леу, вот я и предположил сейчас: возможно, это – то самое «отпирающее» заклинание… Очень уж хотелось тогда ему проникнуть внутрь вот этой самой комнаты, да, видно, судьба сделать это не ему, а мне…
- Вот это да! – пока Скью предавался воспоминаниям, Шиккви осторожно вошла внутрь. – Посмотрите, сколько свечей!..
Томови сделал шаг за девочкой. Действительно, небольшая по размерам комната была прямо-таки нашпигована свечами всевозможных цветов, размеров и форм, начиная метров с полутора от пола и до самого потолка.
- Зажги их, Шиккви, - предложил он, дотронувшись до одной: она была твёрдой, сухой и будто вчера принесённой сюда.
Свечи на нижнем ярусе рядом с собой девочка зажгла и сразу передала импровизированный факел мужчине:
- Выше не достаю...
Тот быстро зажёг свечи по левой стороне комнаты, стало светло, даже непривычно ярко; Шиккви вдруг ахнула и изумлённо проговорила:
- Томови, смотрите, здесь ведь нет паутины!
Это было правдой. Обычно вездесущие пауки способны пробраться в любые щели и за несколько месяцев соорудить такие занавеси, что диву даёшься, как у них это ловко получается.
Здесь же не было и намёка на паутину. Не было и пыли, вообще всё было как новое, будто запечатали комнату только вчера, а не тысячелетия тому назад!..
Осмотрелись. Комната имела округлые очертания и восемнадцать дверей, ведущих в темноту, хотя, это, скорее не двери были, а решётки из чистого золота поверх тончайшего матового стекла. Шиккви дёрнула завиток ближайшей, решётка не шелохнулась.
- Заперто изнутри, по всей видимости, - предположил Томови, продолжая зажигать свечи на уровне груди по периметру комнаты.
- Изнутри? Там – монахи?! – Шиккви опасливо отступила назад.
- Не думаю, - он пожал плечом, - но что, сам не знаю. Приятель-археолог – тот хотел разгадать, а может и знал, что или кто там, поэтому так рвался…
- Мне страшно, - Шиккви попятилась и налетела спиной на что-то жёсткое и невысокое. Она вскрикнула, послышался звон и хруст. Девочка обернулась и застыла: позади неё лежал упавший от её неосторожного движения узкий полый внутри мраморный цилиндр, украшенный драгоценными камнями и золотом, рядом – невзрачные светло-коричневые чётки, перетянутые почти посередине ниткой, на которой повис искрящийся рубиновый шарик. – Откуда это?..
Томови тоже во все глаза глядел на цилиндр и чётки – он готов был поклясться, что когда они вошли, комната была абсолютно пуста.
Шиккви осторожно подняла с пола чётки, поперечная нить, выглядевшая такой крепкой, рассыпалась, рубиновый шарик упал и разломился надвое. Основная нить против ожиданий осталась целой и крепко связывала бусины. Шиккви ойкнула, Томови подскочил к осколкам шарика, осторожно поднял их и приблизил к свету:
- Шарик не разбился, а раскрылся, - как бы между делом пояснил тот, внимательно разглядывая его, - смотри: рубиновый слой только сверху, глубже встроено металлическое кольцо, а между ним и рубином – тоненькая серая прослойка. А это что? – он осторожно потянул за выступающий слюдяной свёрток, торчащий из одной половинки, развернул и надолго замолчал.
- Ну что там у Вас? – нетерпеливо спросила девочка, тревожно озираясь вокруг, но в комнате больше не появлялось загадочных предметов.
- Удивительно ёмкий язык и поразительное везенье! Если всё это так, возможно, у нас есть шанс!.. Да что там «у нас», у всего чело… – он осёкся и со странным прищуром посмотрел на Шиккви.
- Что там? – повторила она вопрос громче, от страха её начало подтрясывать.
- Здесь написано, что восемнадцать богов – это существа, сошедшие со звезды Свэ. Они посетили нас и на крайний случай оставили эти самые чётки. Тут много написано, главное, что при помощи них мы можем теперь вызвать этих… существ! «И выйдут они каждый из своих дверей…», и…
- И помогут нам? – с надеждой перебила Шиккви.
- Нам? Они смогут спасти всю планету! Конечно, если надпись…
- Даже если они помогут только нам с Вами, их надо вызывать! Томови, пожалуйста…
- Подожди, я не уверен… Сомневаюсь, точно ли перевёл, тут говорится об опасности и ответственности… и потом, прошло столько времени…
- Думаете, не сработает?
- Инструкции просты… - Томови медлил.
- Да что такое? – Шиккви начала терять терпение. – Боитесь, что случится взрыв или другая вселенская катастрофа? Зато – сразу, а то всё мучаемся, бежим куда-то… Да и твари эти все проклятые сдохнут к чертям! Что Вы на меня так смотрите?
- Просто сам думал о том же несколько дней назад… - он вздохнул и повторил её слова. - И твари сдохнут ко всем чертям… Была - не была!
Он внимательно осмотрел и ощупал чётки, нашёл шарик чуть крупнее и более вытянутый, чем остальные. По всей видимости, это – точка отсчёта. Что дальше? Дверей 18, бусин – значительно больше, как определить, какие именно нужны?
- Помоги, - попросил Томови, подскакивая к мраморному цилиндру и пытаясь поднять его здоровой рукой. Вдвоём с Шиккви им это удалось.
- Зачем? – не поняла она.
- Разложить чётки так, как они лежали, - Томови поднёс свечу к цилиндру, - Смотри: здесь каждому шарику соответствует один или несколько символов, - он указал на крошечные углубления на постаменте, осторожно раскладывая чётки, - такие же символы есть на шариках. Вот так они лежали, надеюсь…
- Ой, скорее запускайте машину эту вызывательную!
- Шиккви, кого первым воплощать будем?
- Какая разница? Вон того давайте, - она ткнула пальцем в сторону первой справа решётки и отдёрнула руку. Её начала бить дрожь, - только скорее уж!
Скью осторожно пережёг нить четок, выбрал и покатал шарик на ладони:
- Неужели в этой бусинке помещается целый Бог? Или человек…
Он направился к крайней правой решётке, нащупал на стенке справа углубление, произнёс:
- Ку-уль, Свэ коо! Лькро амовьеде ти йальнэ! – и опустил шарик в открывшееся углубление.
Что-то звякнуло, за дверью медленно загоралось зеленоватое свечение. Томови защёлкнул рубиновый шарик, опустил его в другое углубление – тот провалился и через несколько секунд выпал откуда-то верху прямо в раскрытую ладонь лингвиста. Комната наполнилась дребезжащим низким металлическим звуком, свет загорелся ярче, приобретя сероватый оттенок. Всё поплыло перед глазами Шиккви, у обоих заложило уши, в комнатке поднялся ветер, огонь свечей заметался, на стенах заплясали зловещие тени. Томови в ужасе упал на колени, девочка потеряла сознание и свалилась рядом.
Прошло минуты полторы, всё стихло. Свет за решеткой погас и снова зажёгся – на сей раз это был холодный белый свет наподобие дневного. Дверь распахнулась, из узкой камеры вышел, покачиваясь и потряхивая кистями, высокий зеленоглазый шатен в белом, шагнул к Томови, который находился в полуобморочном состоянии, тронул его за плечо. Томови резко вскинул голову, вскрикнул и отскочил.
- Чего Вы испугались? – осторожно проговорил мужчина. – Сами же материализовали, или я не прав?
- В-вы – бог? – только и смог выдавить из себя лингвист.
Мужчина рассмеялся:
- Рад, что меня встречают хорошей шуткой! Я – Д-8, десантник-электронщик. И, судя по всему, меня вы отчего-то материализовали первым.
- Да… нам очень нужна помощь. У нас война с мутировавшими земноводными…
- Понятно, - мужчина помог Томови подняться с колен, - и вы проигрываете.
Скью опустил голову.
- Не Ваша в том вина… Как Вас зовут?
- Воин-защитник, - только теперь он осознал, что говорит с пришельцем на древнем языке.
- Кто вы?
- Лингвист. Мы здесь по чистой случайности, в наш автобус попал снаряд, мы чудом уцелели…
- Случайностей не бывает, - десантник потёр виски, – или я не прав. Вы сказали «мы»: сколько вас, где остальные?
Томови оглянулся и, увидев Шиккви лежащей на полу, бросился к ней. Она уже приходила в себя, с трудом перевернулась на бок, хрипло выдавила:
- Томови, мне плохо…
Лингвист помог ей сесть:
- Это скоро пройдёт, наверное, от голода…
- Она всё время была здесь? – насторожился десантник, приложил ладонь ко лбу девочки. Шиккви закрыла глаза.
- Да, мы вместе тут были, когда…
- Это не от голода, - Д-8 пощупал пульс Шиккви, - детям запрещено здесь находиться, да и Вам самому бы нежелательно, разве Вы не читали инструкцию?
- Я всё перевёл.
- Перевели?
- Прошло много лет, язык сильно трансформировался…
- Естественно, что это я… А… м-м… - он осмотрелся, потёр бритый затылок, - Какая это планета?
- Планета Белого Солнца.
- Белого… Припоминаю, на вашей планете мы были лет на 200 раньше, чем обнаружилась зависимость Челобея-Мартина, и были внесены изменения в инструкцию. Так, отнесите девочку подальше и приведите в чувство, пока я занимаюсь вторым, так сказать, пришествием. Дайте ей воды побольше, позже её осмотрит врач.
- Да, конечно, - Томови поднял Шиккви на руки и, пошатываясь, отнёс к догорающему костру.
Его самого начало мутить, он умылся из лужи на полу, стало легче. И сразу вместе с ощущением возвращения в реальность пришёл страх – дождь идёт больше суток, мутанты наверняка начали наступление и совсем скоро будут здесь, если уже не у стен...
- Конкретно: какая требуется помощь? – услышал Томови резковатый голос и обернулся. Он увидел невысокого худощавого блондина с глубоко посаженными глазами, который представился как Капитан. Он был самым главным среди материализованных, как понял Томови.
- Вы – наша последняя надежда на спасение. По крайней мере, если не вы, то…
- Яс-сно, - блондин озабоченно поджал губы. Он говорил отрывисто и громко, - хотя бы примерно можете описать, в чём дело?
- Постараюсь, - закивал Томови.
Через час все 18 пришельцев в белых одеяниях (команда корабля и два отделения десантников), один за другим появились в храме, тихо и тепло приветствуя друг друга, изредка с любопытством посматривая в сторону мужчины и девочки. Командный состав беседовал с Томови Скью и Шиккви Павепа, впрочем от девочки было мало пользы, она всё ещё плохо себя чувствовала и больше молчала, полулёжа у костра. Пришельцы узнали о предыстории событий, но почти ничего о военных действиях, ведь связь с миром Томови и Шиккви потеряли больше суток назад, поэтому пришельцам пришлось довольствоваться отрывочными и устаревшими сведениями. Капитан принял решение быстро:
- Второе отделение здесь, охраняете людей и базу. В помощь вам Навигатор. – высокий коротко стриженный брюнет с коротким шрамом на щеке подтянулся и кивнул. - Командир десантного рейда Д-1, остаёшься за меня, остальные – за мной.
- Есть, - крепкий кудрявый шатен с бесстрастным лицом козырнул в ответ и тут же привычным тоном отдал приказ, - Д-10, Д-9 – в разведку, Д-3 – усилить защиту базы, Д-11, – обратился он к вошедшему в зал последним смуглому курносому брюнету, - осмотреть пострадавших, назначить лечение.
Названные в свой черёд отвечали «- Есть!» и почти бегом отправлялись выполнять задание. Д-3 – командир второго десантного отделения – отдавал распоряжения тем, кого не назвал Капитан, минута – и все уже были заняты охраной и благоустройством храма. Не у дел оставался лишь Навигатор. Он, было, сунулся с предложением помочь Д-3, но Д-1 отчеканил:
- Сиди и жди приказа.
Д-11, врач второго отделения десантников, осмотрел и перевязал Томови, дал ему несколько таблеток и много непонятно откуда взявшейся, но очень вкусной еды, после чего Скью ощутил прилив сил, настроение его улучшилось, и, несмотря на дождь, который снова то лил, то моросил, он расслабился и задремал. Значительно дольше врач занимался Шиккви – материализация Д-8 сказалась на нервной и сердечно-сосудистой системе, внутреннем ухе и щитовидной железе. Девочка терпеливо переносила манипуляции доктора, который искренне хвалил её стойкость. По интонации она понимала, что всё делает правильно. Наконец, он звонко сложил инструменты в металлическую коробочку, сполоснул руки какой-то бесцветной густой жидкостью, придвинул ей свежеприготовленную микстуру и сказал с полуулыбкой:
- На сегодня всё, Звёздная. Поешь и отправляйся спать.
- Не понимаю, - пожала плечами она, выпив залпом безвкусную жидкость, и попыталась обратиться за помощью к Томови. Видя, что тот спит, она смущённо посмотрела на врача. – Я Вас не понимаю…
Д-11 указал на еду и изобразил спящего человека.
- Ах, - смущённо улыбнулась девочка. Смуглый мускулистый брюнет открыто улыбнулся в ответ и подмигнул карим глазом. «Давно не видела, чтобы кто-то был таким добрым и так улыбался,» - подумала она.
Они проспали двое суток. Благодаря снотворному, конечно. За это время Д-11 почти вылечил ранение Томови, Д-1 отрегулировал внутриушные переводчики и снабдил ими десантников и Навигатора. Храм Матли Касля Леу теперь окружало мощное силовое поле и, благодаря электрическим и оптическим эффектам, он перестал быть виден обычному глазу. Атаки мутантов пришлось отбивать дважды, оставляя свободным подступы к базе с юго-востока – коридор, по которому ждали возвращения Капитана с командой и первым десантным отделением.
К концу вторых суток разведчики взяли пленных: скорее, чтобы ознакомиться с их языком, нравами и жизнеустройством, чем выудить стратегическую информацию. Однако говорить мутанты отказывались. Д-1 решил было, что переводчики неисправны и приказал разбудить Томови. Навигатор вошёл в узкую комнату без окон, где находились лингвист и девочка. Там было сухо и тепло, осветительный прибор хитрой конструкции среагировал на движение и заработал с большей интенсивностью.
Шиккви лежала, прислушиваясь. Она потеряла счёт времени, но это её тревожило меньше, чем тишина за стенами – храм мог быть окружён, все пришельцы перебиты, а их с Томови приняли за мёртвых и не сочли нужным трогать. Впрочем, светильник тогда бы мутанты унесли с собой – они, судя по тем сведениям, что помнила Павепа, обожали такие штуки, как детишки собирали всё блестящее, интересное, привлекательное. Во всяком случае, в памяти всплыли фотографии домов, до и после нашествия – было вынесено всё механическое и электрическое, что осталось целым и находилось в рабочем состоянии.
Девочка немного успокоилась, зевнула. Двигаться не хотелось, возможно, лекарства ещё действовали. Наскоро сооружённая лежанка на полу была жёсткой и в то же время, как решила Шиккви, по-солдатски уютной. Девочка, как ни старалась, так и не вспомнила, как попала сюда, в эту комнату, на эту постель. Хотя старалась она совсем чуть-чуть: редкие в её жизни минуты комфорта стоили того, чтобы не тратить время на предположения откуда что взялось; это время она предпочитала проводить в наслаждении. Потянувшись, она перевернулась на другой бок, стараясь сделать это тихо. В этот момент тихо вошёл Навигатор, свет загорелся ярче. Шиккви вздрогнула и вскочила.
- Напугал? – спросил Навигатор. – Извини. Как самочувствие?
- Спасибо, голова немного кружится, а так хорошо, - Шиккви присела на постель и радостно улыбнулась, - Ой, а я Вас понимаю!
- Отлично, значит, техника в порядке. Скоро освоим ваш язык, а пока вот так, - он покачал на ладони плоскую коробочку и спрятал в нагрудный карман со словами, – это переводчик. Меня зовут Навигатор.
- Меня Шиккви Павепа, очень приятно, - девочка поправила на затылке хвостик, - странное имя у Вас.
- Это и имя, и должность, - ответил тот, - так проще и быстрее общаться. Томови спит ещё?
- Да, - она шагнула к нему, - повязка совсем чистая, ваш доктор творит чудеса! Разбудить?
Шиккви была очень рада, что её подозрения не оправдались – пришельцы со звезды Свэ были всё время рядом, оберегали и лечили…
- Томови, - позвала она, осторожно дотрагиваясь до его запястья, - Томови, проснитесь.
Скью вскочил, огляделся, глубоко вздохнул, успокаиваясь и спросил Навигатора на древнем языке:
- Что нового?
Шиккви насупилась и отвернулась: а «здрасьте» где?.. Обидеться и не разговаривать с ним что ли…
- Новости есть, - ответил Навигатор, - требуется Ваше присутствие, а может и помощь.
- Я готов, - Томови с усилием потёр лицо. – Уже освоили наш язык?
- Почти, - Навигатор вторично продемонстрировал прибор. – Помогите пообщаться с пленными.
- То есть? – не понял Томови. – Вы взяли мутантов в плен?!
- Да, а почему это Вас удивляет?
- Видите ли, я, конечно, не военный, но, по моим сведениями, это чревато очень большими проблемами, хотя бы из-за их размера и численности, насколько я знаю, они никогда не ходят… то есть, я хотел сказать, не передвигаются по одиночке…
- Верно, из той компании, что прогуливалась легкомысленно близко от базы, мы взяли троих. Было это ночью, и проблем никаких не последовало.
- Лихо вы работаете, - усмехнулся Томови. – Ну а я-то вам зачем? Переводчиком быть? С такой-то аппаратурой?..
- Командир второй десантной группы просил Вас прийти.
- Можно и мне? – оживилась Шиккви. Ни разу ей не приходилось видеть живого мутанта, только картинки (наглядные пособия убийства) «мутант в разрезе», с пометками точек поражения и комментариями.
- Идём, - пожал плечами Навигатор, полагая, что вид живого врага для девочки зрелище привычное, - я провожу.
- Будьте любезны, - отозвался Томови, скорее механически, чем приличия ради.
По дороге (а это было всего метров 100 - 150 по полутёмным коридорам) Томови Скью спросил, тщательно ли мутантов обыскали – тщательно, изъяли оружие, инструменты и снаряжение; уточнил условия содержания – сухое тёплое помещение; выяснил время их поимки – 7 с половиной часов назад, покивал и попросил ведро воды. Он знал, что мутанты носят при себе нечто вроде баллончика со спреем для предотвращения высыхания кожных покровов. Состав делал их кожу эластичной, увлажнённой, но более чем на 5 часов его не хватало, поэтому даже если предположить, что они набрызгались прямо перед поимкой, действие его давно закончилось, и при виде воды эти твари наверняка станут сговорчивее.
Комнату, где содержались мутанты, человек легко мог найти с закрытыми глазами, если, конечно, у него нет насморка. Запах тины и тухнущей рыбы был прекрасным проводником. Навигатор и Томови вошли в комнату первыми, в ней кроме мутантов находились ещё двое – Д-1 и Д-3 с оружием наизготовку. От людей земноводных отделяла едва заметная паутинка ячеистого силового поля, что позволяло запаху распространяться свободно.
Первой реакцией Томови было омерзение. Ему приходилось видеть вблизи этих тварей, и всякий раз по телу пробегала дрожь. По всей видимости, мутанты ощущали одновременно боль и зуд – кожа их местам вспучилась, кое-где отслоилась и свисала лохмотьями, из редких крупных пор сочилась тонкими струйками мутная слизь, которая засыхала коркой, добавляя болезненных ощущений, конечности сморщились и покрылись мелкими трещинками, выпуклые глаза покраснели, а каждое движение век было мучительным. Поверхностное частое дыхание добавляло ещё больше дискомфорта – что поделать, замедлять дыхание в тепле мутанты не научились.
В комнату протиснулась Шиккви и от неожиданности вскрикнула, схватившись за ближайшую мужскую руку. Следом ойкнул Томови, ибо эта рука принадлежала ему и ещё не до конца зажила. Реакции девочки не последовало, и Томови пришлось осторожно высвобождать свою руку из цепких пальчиков Шиккви, во все глаза глядящей на мутантов. И было от чего оцепенеть – полутораметровые существа, похожие на жаб с удлинённым костным скелетом, вытаращенными глазами, прозрачными липкими межпальцевыми перепонками и лохмотьями кожи по бокам распластались на полу, покряхтывая и жутко воняя.
Принесли ведро с водой. Капли плеснули через край и шлёпнулись в пыль. Земноводные одновременно жадно сглотнули и задышали чаще. Шиккви приходила в себя. Она, наконец, начала не только слышать голоса, но и понимать, о чём эти голоса говорят: оценив выправку десантников, подумала, что рядом с профессионалами бояться ей нечего.
- Они нас прекрасно понимают, - отвечал Скью на вопрос Д-1, - видите, на лбу у них выросты звёздчатой формы? Это вшитые переводчики. Зачем они это делают, не знаю, ведь, насколько я понимаю их поведение, говорить с людьми они не собираются, а военное дело в переводе не нуждается.
- Пустое, - отметил Д-1- теперь мне ясно, что молчали они лишь из упрямства.
В комнате появилась серьёзная вихрастая голова Д-9, на минуту Д-1 вышел, Д-9 что-то прошептал ему на ухо, командир вполголоса задал ему вопрос, получил в ответ кивок и вернулся в комнату со словами:
- Скью, что ещё Вы можете о них сказать?
- Судя по цвету кожных покровов и осанке, это высокие чины, по нашим меркам что-то вроде полковников.
- Столько полковников сразу? Для чего?
- Потери… Полковниками, рядовыми и в прочих званиях они рождаются. То есть, вылупляются. Ну и, видимо, перемещаются группами, в соответствии со статусом. Шиккви, - обратился он вдруг к девочке, - ты хочешь пить?
Она закивала, глядя на Томови. Он взял кружку, зачерпнул из ведра и протянул ей. Шиккви сделала глоток - вода оказалась приятной на вкус, девочка вдруг ощутила жажду и с удовольствием выпила почти до дна.
- Одно слово – и ведро чистой питьевой воды ваше, - Томови взял кружку из рук Шиккви и выплеснул остатки воды, брызги попали на ячейки силового поля, искры и пар заставили мутантов с шипением и рёвом отшатнуться. «Теперь понятно, почему мутанты смирненько так сидят,» - подумала Шиккви и вдруг вспыхнула от смущения и обиды: это что же, Томови использовал её как дурочку подопытную, чтобы показать мутантам, что вода чистая?! Она открыла было рот, чтобы возмутиться – странный картавый квакающий звук заставил её замереть.
- Требуем равных себе в звании, - отозвался мутант, возвращаясь на прежнее место.
- Пожалуй, полковник – звание для командира десантного рейда подходящее, - сказал Д-1, подумав, что гражданских командиров не бывает, а истинное звание мутантам знать незачем. – У меня к вам много вопросов, так что готовьтесь к долгой беседе. Будете хорошо себя вести, получите свои баллончики со спреем.
- Слово сказано, - проквакал всё тот же мутант, – выполните своё обещание.
Воду им передали через узкое окошко силового поля, работающее только на вход. Надо ли описывать, с каким наслаждением мутанты смачивали свои тела, глаза, языки. Несколько минут – и ведро опустело, при этом на пол не упало ни единой капли. Д-1, с уважением наблюдавший за мутантами, кивнул и продолжил:
- Начнём беседу.
- Долгой беседы не будет, - надменно подал голос второй, - в течение получаса мы вас уничтожим.
- Вас накроет наша артиллерия, - поддержал его первый.
- Мерзкие живородящие, мы сотрём вас в порошок! – осмелел третий, доселе молчавший.
- Вы у нас без малого 8 часов, - медленно и бесстрастно проговорил Д-1. - Неужели вы надеетесь, что ещё 30 минут что-то изменят?
На это мутанты ответили горделивым фырканьем.
- Если ваша артиллерия отвечает на захват пленных обстрелом вражеской территории, вы не боитесь погибнуть от своих же снарядов? – спросил Д-3 приятным тенором.
- Мы погибаем, да, - с гордостью ответил третий, - но ваша гибель невосполнима, а наша, хотя это и болезненно, ведёт, в конечном итоге, к новым победам.
«Говорит не хуже человека, - подумала Шиккви и на секунду испытала уважение к отвратительным на вид тварям, - хорошо образованного человека». Впрочем, что значит «хорошо образованный человек», как и «плохо образованный человек», она вряд ли могла бы объяснить.
- Довольно споров. Больше от нас вы ничего не услышите! – воскликнул первый.
- Пафос и ничего кроме, - махнул рукой Д-1, - на размышление вам 20 минут, - и, повернувшись к Томови Скью, как бы между прочим, продолжил. – Да, к вопросу о переводчике и зачем его подшивают. Занятная штучка, хотите узнать её секреты? Д-10 ещё перед поимкой этих троих просканировал её и нашёл многофункциональной, например, она излучает радиоволны…
- Радиомаяк! – Шиккви присела от испуга. Мутанты не врали: их вот-вот накроет шквальным огнём!
- Да, - оглянулся на неё Д-1, - Д-9 всё это время подавляет его активность.
- То есть, он как бы не работает? – Шиккви глубоко прерывисто вздохнула.
- Да. Работать передатчик перестаёт только в случае гибели носителя, так что эти трое, - кивнул он на них через плечо, - по мнению их сородичей, давно мертвы. Никто искать их не будет, а тем более бомбить эту местность.
- Мерзкие живородящие! – завопил третий мутант и всей своей мощью бросился на силовое поле.
Этого никто не мог предусмотреть. Силовые ячейки вспыхнули, озаряя комнату, взвизгнула сирена, раздалось шипение, всё вокруг заволокло чадом и отвратительным запахом жжёной плоти земноводного. Обугленные части тела упали на людей, не успевших даже увернуться. Первым среагировал Д-3. Он метнулся к пульту настройки силового поля и успел перенастроить его прежде, чем следующий мутант рискнул броситься на людей. Старый генератор выдержал нагрузку, и мутанта, надеявшегося, что его соплеменник пробил им дорогу на свободу, отбросило назад. Тело смачно шлёпнуло о стену, ошмётки кожи остались на месте удара. Мутант тяжело дышал, распластавшись на полу и приходя в себя. Д-1 активировал вентиляцию. Секунды – и люди перестали тереть глаза и кашлять.
Д-1 разозлился. Приказав убрать помещение, он отправил Навигатора, Шиккви и Томови мыться.
- Теперь он поговорит с ними по-другому, - усмехнулся Навигатор, отряхиваясь - а мы давайте осмотрим их пожитки. Не против, Скью?
- Что это нам даст? – недоумевал тот. – Хотя, если вам интересно…
Вещей у мутантов было мало, кое-чему десантники нашли уже применение, оружие обезвредили, нетронутыми оставались заплечные мешки странного покроя – с несколькими входами, перевязанные тугими узлами, с многочисленными клапанами. Ими люди занялись после дезактивирующего душа и просушки. Осторожно развязывая один, Томови старался оберегать раненую руку, хотя боли не ощущал почти совсем.
Открылся клапан, под ноги выпали тяжёлые плоские камни.
- Грузила, что ли, - Томови осторожно пнул один.
- Да нет, дружище, - почти с восхищением Навигатор склонился над одним из них, бережно поднял, отёр от слизи и поднёс к свету, с гордостью первооткрывателя. – Это, если хотите знать, священное писание!
- Чего-чего?! – Томови насторожился.
- Убедитесь сами, - Навигатор передал камень в руки Скью.
Шиккви искоса посматривала на иссиня зелёный округлый булыжник со всех сторон почти идеально отшлифованный. Томови осторожно погладил его, нащупывая что-то, недоуменно посмотрел на камень вблизи, ошарашено вытянул руки и вновь поднёс к самым глазам.
- Вы чего, Томови? – усмехнулась Шиккви Павепа.
- Наш друг Навигатор абсолютно прав! – от неожиданности голос его сел, Скью закашлялся.
- Просто я кое-что в жизни повидал, - тот пожал плечом и поднял остальные. – Судя по развитой речи, техническому оснащению и организации военных действий, письменность у них должна была быть наверняка. Камни могли бы содержать важные сведения… Непонятно другое…
- Что? – с живостью откликнулась Шиккви. Ей интересно стало общаться с пришельцем, и она была рада поддержать разговор.
Навигатор задумчиво поворачивал в руках камни, словно не слыша вопроса девочки. Он обратился к Томови Скью:
- Сколько времени Вам нужно для приблизительной расшифровки текстов?
- Боюсь, слишком много, - тот брезгливо принял второй камень из рук Навигатора. – Только… Зачем всё это? Люди гибнут, а Вы про клинопись мутантов!.. - и с отвращением отбросил камни.
- Хорошо, чем Вы можете сейчас помочь гибнущим людям? – спокойно спросил Навигатор.
Томови вскинулся на него и тут же остыл. Действительно, чем? Главное он уже сделал – вызвал неожиданную помощь, чего ещё от него могут требовать? Всё человечество должно быть ему благодарно уже за это… Скью присел у стены, запрокинул голову и тяжко вздохнул. Навигатор переступил с ноги на ногу, подобрал с пола камни и уселся рядом:
- Я, наверное, был резок, извините меня. И, вероятно, слишком требователен в сложившихся обстоятельствах...
- Всё правильно, - глядя в потолок ответил Скью, - я могу помочь только себе, наверное… Шиккви, может быть, вам… чем-нибудь… Скажите только, чем?
- Давайте по-другому, Томови Скью, - Навигатор говорил, как можно дружелюбнее, – Я придумаю, что можно сделать с надписями, а Вы и девочка найдите себе занятие по вкусу, идёт?
- По вкусу? Смеётесь? Это вон ей, - он кивнул в сторону Шиккви, - можно искать себе занятие.
- А чего сразу мне? – Павепа с вызовом шагнула к нему. – Если хотите знать, это у взрослого мужчины на войне всегда есть выбор. Тем более, вы столько знаете… Эх, если бы я умела… Да я бы в два счёта прочитала эти надписи все, раз пришельцам это интересно!
- Шиккви, - Навигатор попытался остановить её, но смотрел при этом с некоторым удивлением.
- Что – «Шиккви»? Если всё дело в том, что ему противно, то это не честно, не по-научному это!
- Тебе-то откуда знать, что по-научному, а что нет? – искренне удивился Томови.
- Оттуда! – не отступала девочка. – Ваш знакомый археолог – ему легко было в скелетах рыться или приятно? Древние цивилизации изучать, которые давно исчезли – не противно? Они не только стихи писали правильно ведь? – и она обратилась к Навигатору. – Про разные там убийства и издевательства тоже писали и подробно, мне рассказывали. Разве это изучать не противно? Да если бы я могла, я бы сама прочитала, что в этих камнях, то есть на камнях. Хотя меня мутит, как представлю, что они из того мерзкого мешка, и что их держали в лапах такие уроды, и что камни все были в слизи – тьфу! – Шиккви отшатнулась от камней, с трудом сглотнула и гордо заявила. – И знаете, почему меня до сих пор не вырвало от них? Я представила, что этим камням тысячи лет, как чёткам вашим, и что там какое-то важное послание.
- Хм, это мысль, - Томови повернулся к Навигатору лицом, - что если там и в самом деле информация, которую можно использовать против мутантов?!
- Вы уверены? – нерешительно спросил пришелец.
- Конечно! Насколько я помню, лет 10 как люди перестали брать пленных мутантов, а уж об их письменности у нас вообще сведений не было! По крайней мере, я так думаю, возможно, у военных материала больше…
- Увы, - Навигатор внимательно посмотрел на Томови, - Капитан часто связывается с нами, они уже довольно давно ведут переговоры с военными силами людей. Им предоставили доступ к секретной информации всех уровней, и ничем подобным там не располагают.
- Тогда эти камни… - Томови Скью по-новому посмотрел на них, повертел в руках, сложил на коленях так и этак. – Эти камни испещрены символическим письмом, если бы у меня было хотя бы 7-кратное увеличение…
- Всё будет, любая сложная техника к Вашим услугам, - поддержал лингвиста под локти Навигатор, пока тот вставал, и они оба вышли из комнаты, оживлённо беседуя.
Шиккви стояла в растерянности. Каково! Это ж она сумела уговорить Томови Скью вместо того, чтобы продолжать высокомерно упрямиться, рьяно взяться за изучение письменности. А ей что за это? Ни похвалы, ни благодарности! И ушли – будто её нет! Как после этого взрослым верить, а?!
Шиккви Павепа в сердцах пнула мешок, в котором эти злосчастные камни лежали. Ставший лёгким теперь мешок взлетел, ударился о стену, клапан раскрылся, и из него большим мягким комком вывалилась липкая розоватая жижа, откуда один за другим начали выпрыгивать полу-головастики размером с крупный орех – с прозрачным хвостом, где просматривались зачатки задних лап и непропорционально крупными передними лапами. Освобождаясь от жижи, они прилипали к чему придётся и поворачивали уродливые пучеглазые головки в разные стороны, пока их взгляд не попал на девочку. Следующий их прыжок был в её сторону. Шиккви с рычанием и ругательствами принялась давить тварей ногами, это оказалось не просто: нога соскальзывала, и полу-головастик успевал отскочить прежде, чем она успевала занести ногу для второго удара. Раздавить их можно было только обеими ногами с прыжка, и Шиккви быстро поняла это. Правда, твари оказались шустрее: они добрались до потолка, и когда на девочку свалилось штук 5 липких детёнышей, мгновенно облепивших уши, глаза и рот, гнев уступил место ужасу. Шиккви с трудом оторвала от лица полу-головастика и завопила что есть мочи. У девочки закружилась голова, она полностью потеряла ориентацию, по сильному удару в бок, плечо и затылок поняла, что упала. Попыталась подняться и вдруг ощутила, что тело её не слушается. Шиккви хотела снова крикнуть, но не смогла пошевелиться, она даже не поняла, сделала вдох или нет. Ей стало вдруг спокойно и даже приятно. Она чётко увидела образ, что её тело станет новой благодатной питательной жижей для совершенной расы мира Белого Солнца, во много раз бережнее относящейся к природе и устойчивой к болезням, гораздо более счастливой, структурированной и мирной… На миг она испытала что-то вроде гордости, и сознание покинуло её.
По вибрации пола девочка поняла, что в комнате кто-то появился. Шиккви напряглась и ощутила сильнейшую боль в висках и глазах. Она застонала и снова потеряла сознание.
Очнулась опять, как и прежде, от вибрации пола, ощутила лёгкое движение воздуха в помещении и странный неприятный запах. Кто-то прикоснулся к её запястью и ко лбу (ладони сухие, тёплые, сильные). Шиккви удивилась остроте собственного обоняния (запах жидкости для обработки ампул и лекарства она узнала прежде чем сообразила, что ей собираются делать укол) и осязания (она могла сосчитать, сколько слоёв повязки на её глазах, на каком расстоянии от неё другой человек, каковы размеры комнаты). Только двигаться по-прежнему не могла, хотя чувствовала, наверное, каждую клеточку тела, во всяком случае, ток воздуха и жидкостей в теле, естественные сокращения внутренних органов осознавала явственно. Укол в локтевой сгиб перенесла удивительно легко, даже подумала, что при приближении иглы кожа и мышцы сами раздвинулись, обнажая вену, кровь подхватила и понесла по сосудам новую прохладную жидкость (на вкус она была бы горьковатой и очень острой). Едва игла начала путь назад, клетки сомкнулись плотнее, стремясь восстановить целостность и эффективный кровоток. Это позабавило Шиккви, но не удивило.
Кто-то второй занял место рядом с первым пришедшим. Оба, по всей вероятности, люди, значит полу-головастиков уничтожили. Хорошо…
Что за люди рядом? Шиккви попробовала угадать и обрадовалась, как легко получилось: это же Томови! Конечно, только он может так пришлёпывать левой стопой и вонять – чуть ярче, чем обычно. А кто же первый? По логике Д-11, врач... хотя, нет, это Навигатор – чаще вздыхает и ростом повыше. Точно, Навигатор – от него пахнет теми зелёными камнями. Как и от Томови Скью, хотя его пот перешибает почти все запахи.
Занимаясь наблюдениями, Павепа несколько раз мысленно усмехалась своим остроумным догадкам и новому чутью пока не поняла, что что-то не так. Странные порывы воздуха исходили от обоих людей. Зачем, ведь обычно люди и животные дышат ровно?
Шиккви в ужасе замерла от новой догадки. Люди между собой говорили, а она совсем ничего не слышала, ни единого звука! Что эти твари сделали с её ушами?! Она теперь не сможет слышать никогда?! Шиккви застонала и попыталась пошевелиться, превозмогая сильнейшую слабость, глаза её наполнились слезами, повязка намокла, слёзы покатились по щекам. Томови и Навигатор приблизились к ней вплотную, единственное, что девочка могла ощутить – потоки воздуха от них и ободряющие прикосновенья сильных рук.
Шиккви в глубокой печали погрузилась в забытьё, недолгое, как ей показалось. Очнувшись в следующий раз, она проверила чувствительность – осязание работало безупречно, двигаться она могла почти свободно, звуки (о, радость!) доносились как сквозь вату (хотя бы так!), работа внутренних органов ощущается слабо (что даже к лучшему), на глазах по-прежнему, повязка. Рядом с ней, судя по всему, снова был Навигатор. Она окликнула его и спросила, что у неё с глазами.
- Шиккви! – Навигатор обрадовался и тут же сообщил по рации о том, что Звёздная пришла в себя. – Я очень рад, что ты… тебе лучше.
- Будет ещё лучше, если Вы мне скажете, что с моими глазами? – Шиккви слышала собственный голос вполне отчётливо и весьма радовалась этому. А зрение? Сможет ли она видеть?
- Шиккви, - насторожился Навигатор, - как ты узнала, что рядом – я, а не кто-то другой?
- Сначала Вы, - настаивала она.
- Глаза твои целы, - ответил со вздохом пришелец.
- Да я и так это знаю! – раздражение девочки росло, она попыталась приподняться на локте и развернуться к Навигатору. – Почему я плохо слышу и ничего не вижу?!
В комнатку вошли ещё трое – и Томови среди них.
- Томови! – воскликнула она в его сторону, а затем привстала с постели и обратилась к врачу десантников. – Д-11, что со мной происходит? Я совсем ослепла? Скажите честно!
Девочка разрыдалась и упала на руки врача.
- Шиккви, - Д-11 осторожно уложил её и приблизился к самому её уху, - постарайся успокоиться. Я делаю всё, что в моих силах! Через 4 дня мы снимем повязку и проверим, что с твоим зрением. Думаю, оно будет в порядке или даже лучше, если судить по тому, как обострились другие твои чувства.
- Какие другие? – Павепа всхлипывала реже, - Дайте пить. Пожалуйста…
Её напоили, прохладная вода показалась ей сладкой и искрящейся на вкус. Желудок благодарно расправился и заработал. Уже почти спокойно Шиккви спросила у Д-11:
- Какие другие чувства обострились? Слышать я начала только сегодня и то хре… простите, плохо.
- Обоняние, осязание, пропри… чувствительность внутренних органов и вкус, - ответил Д-1, присевший рядом. – О своих открытиях ты много говорила, поэтому мы знали, что с тобой происходит, чем тебе помочь и как выхаживать.
- Говорила? Я? Бред, я была без сознания…
- Так тебе казалось, - Д-11 звонко раскладывал свои медицинские инструменты, Шиккви поморщилась от запаха электрической стерильности, - твои рассказы записаны, ты сможешь их прослушать чуть позже. Благодаря тебе мы многое узнали о мутантах, чуть ли не больше, чем с помощью накаменных надписей.
- Томови, Вам удалось расшифровать их?
- Кое-что, Шиккви, - весело ответил тот, - я работаю над этим. Над этим и другими надписями мутантов. И снова благодаря тебе – у меня ничего не получалось, пока ты не сказала, что символы имеют значение не для визуально-логических, а для осязательно-моторных ассоциаций…
- Чего? Прямо так и сказала? – Шиккви начала раздражаться своей слепотой, присутствием большого количества людей, оттого, что ничего не помнила а, судя по рассказам, была в полном сознании. – Томови, я запуталась! Объясните мне всё!
- Конечно, ты не так сказала, как выразился Воин Защитник, а высказала идею: надписи читают не глазами, как привыкли мы, а двигая по ним пальцем или чем там у них полагается, - пояснил Д-1, - если люди во время чтения стараются представить или вообразить, как выглядит то, о чём написано, мутанты представляют и вспоминают ощущения и движения. Понять сразу трудно, а самое интересное, что мутантам легче освоить наш язык, чем нам – их.
- И при чём я-то? – не унималась Шивккви.
- Ты могла общаться с нами при помощи человеческих слов и жестов мутантов, - Д-1 решил, что пришло время объяснений и после короткого вздоха продолжил. - Так случилось, что нападение полу-головастиков наложилось на последствия материализации Д-8, когда электрические, магнитные, темпоральные поля изменили структуру твоей нервной и сердечно-сосудистой системы. Ты теряла сознание, помнишь? Д-11 почти закончил твоё лечение, как вдруг эти из мешка… Навигатор и Д-12 уже понесли наказание за неполный досмотр вещей и оставление их без присмотра… В общем, когда Д-12 прибежал на твой крик, полу-головастики-мутанты успели ввести в твой мозг через слизистые оболочки глаз и уши чрезвычайно активную жидкость нервнопаралитического свойства. У обычного человека это вызвало бы паралич и остановку дыхания. Ты – иное дело, у тебя начались процессы… как бы сказать…
- Перерождения? – ужаснулась Шиккви.
- Нет, - успокаивающе покивал Д-1, - я хотел сказать, процессы доразвития. Человек, до рождения, находясь в состоянии зародыша, проходит стадию земноводного, и что-то на этой стадии развивается позднее в «человеческое», а что-то остаётся недоразвитым, назовём это рудиментами.
- Атавизмами, - поправил Д-11.
- Пусть так, - согласился командир разведрейда. – Позже, родившись, младенец пользуется для жизни и выживания всеми свойствами, что в нём есть. Потом, со временем, всё чаще использует «человеческие» качества и всё реже – навыки земноводных. С течением времени большинство таких подарков природы теряется. Они консервируются (тогда развить их проще) или блокируются (настолько мощно, что «достучаться» до них уже нельзя). Так, взрослый заново учится плавать или развивать вкусовые и обонятельные ощущения, но уже идя более длинным и зачастую сложным путём.
- Я читала, - Шиккви заинтересовалась и приподнялась на локтях. – История про карточных шулеров, как они метили карты невидимыми метками, которые можно учуять или прочувствовать ладонью и как развивали в себе это.
- Шиккви, - осуждающе проговорил Томови, - какую литературу ты читала...
- А что? Года 2 назад попалась книга на глаза, думала, вдруг пригодится… Д-1, продолжайте, пожалуйста…
- Спасибо, Шиккви, я рад, что ты меня понимаешь. Близкий контакт с полу-головастиками для тебя стал не смертельным, как бывает для каждого обычного человека, а, прости за сравнение, естественно-экспериментальным.
- Хорошо, что естественный эксперимент удалось вовремя прервать, - добавил со вздохом Томови, но его никто не услышал.
Д-1 продолжил:
- Ты начала говорить спустя 2 с половиной часа после… назовём это заражением. Поначалу не реагировала на внешние раздражители, затем искала контакта через жесты. Рассказывала, что ощущаешь себя превращающейся в розоватую питательную …
- Перестаньте! Мне страшно! – Шиккви слишком явственно вспомнила моменты превращения и задрожала.
- Всё позади, Звёздная, - Навигатор ободряющее погладил её по руке. – Мы рядом!
- Мы хотели рассказать тебе об этом позднее и в другой обстановке, - после короткого молчания сказал Д-1, - пока же прими нашу искреннюю благодарность.
Все присутствующие встали. Шиккви ощутила, как они приосанились и чинно поклонились ей, девчонке, лежащей на полу храма Матли Касля Леу.
- Если бы не вы, - тихо произнесла она совсем по-взрослому, - я бы точно не выжила, поэтому вам спасибо…
- Хорошо, Шиккви Павепа, - улыбнулся Д-1, - будем считать, обмен благодарностями состоявшимся. Выздоравливай, отдыхай. Скоро увидимся.
- Спасибо, - Шиккви облегчённо вздохнула и вдруг продолжила сбивчиво. – И вы из-за меня бросили все дела!.. Приятно знать, то есть, я хотела сказать… Ладно. И всё-таки, последний вопрос, командир Д-1, Вы сказали, что какие-то свойства человек развить уже не сможет. Какие, например?
- Например, метать икру у нас уже не получится.
- А я?! – ужаснулась Шиккви. – У меня что, теперь …?!
- Шиккви, извини, это был неудачный пример. Я имел в виду «доразвитие» свойств нервной системы! Твой организм в целом растёт и меняется согласно биологическим законам человека. Не веришь – прислушайся к себе.
- Ух, успокоили, - она осторожно выдохнула, переключая внимание на состояние внутренних органов.
Всё было, как и сказал Д-1, в прядке.
Люди добродушно усмехнулись, попрощались и разошлись. Д-11 сделал девочке укол, велел спать и тоже вышел. В комнате остались Шиккви и Навигатор.
- Уснёшь тут, такого наговорили, - проворчала Павепа и вопреки своим предположениям мгновенно уснула.
Вечером проснулась бодрее, с аппетитом поужинала и почувствовала, что слух восстанавливается, а сама она отлично выспалась. Что-то из ощущений, бывших такими яркими несколько дней назад, ушло, что-то слегка притупилось, но это её не беспокоило. Рядом был, по-прежнему, Навигатор, Шиккви спросила, давно ли он тут. Оказалось, все 2 недели он бессменно дежурил у постели девочки. Почему именно он? Как самый свободный и менее всех сведущий в военном деле.
Томови приходил? А как же, несколько раз в день, правда, когда она подала ему идею расшифровки надписей, стал приходить реже. Он живёт теперь с компьютерами рядом и уже перестал относиться к письменам мутантов как к чему-то недостойному внимания человека, пару раз от него можно было услышать восхищение об идее такого вот языка и соответствующей письменности.
Почему после нападения у неё слух пропадал и зрение? Нервным волокнам и сосудам, через которые токсины головастиков поступили в мозг, нужно время на восстановление. Конечно, с лекарствами выздоровление идёт куда быстрее, и всё-таки не так быстро, как хотелось бы Шиккви.
А почему последнее, что она почувствовала в тот день, было спокойствие и гордость? Видимо, для мутантов есть разница гормонального состава крови и тканей жертвы. О как! Вкуснее так или мягче – а может и то, и то…
- Навигатор, - перебила вдруг Шиккви. – лучше давайте о вас. Почему у вас имена такие странные?
- Это вопрос практичности. Вот скажи, как быстрее отдать распоряжение: «Анатолий, свяжись с базой» или «Д-9, свяжись…», а если в рейде несколько Анатолиев? По отчеству их различать или по фамилии? Или по профессии? А что если они все одной профессии? Так во всех межпланетных рейдах закрепилось вместо имён использовать должность: Капитана и меня ты уже знаешь, в команде корабля Бортинженер - такой маленький лысый с большими губами, помнишь? Пилот – у него ещё усы такие ярко-рыжие и руки громадные, как две мои! – Шиккви кивала, слабо припоминая, - Радист, такой сутулый с гладко зачёсанными…
- Ну допустим, это практично, - согласилась Шиккви, перебив, - почему для остальных выбрали букву «д»?
- Потому, что они – десант, - Навигатор пожал плечом.
Шиккви подумала, что для него это всё так естественно, он и не представляет, наверное, как иначе можно. Не стала спрашивать, как его зовут по-настоящему, попросила:
- О Первом пришествии расскажите.
Навигатор почесал затылок и неожиданно стал печальным:
- Я помню это время очень смутно, вообще это был третий мой полёт или четвёртый. В памяти ярче всего остаются первый и последний… Помнится, первая десантная группа тогда задание провалила. Им важно было под видом местных жителей собрать по максимуму информацию для анализа, стоило им отойти от лагеря, как их разоблачили. Десантники наверняка запомнили лучше, я могу ошибаться…
- Я же не требую детального отчёта, - успокоила Шиккви, поправляя подушку, - расскажите, что помните. Самое интересное!
- Хорошо, постараюсь. Разработку вашей планеты начали до нас, к тому времени жители были знакомы с понятиями религии, имели соответствующие тем временам знания, культура ваших предков была досконально изучена, прежде чем планировать первые контакты с цивилизацией. До нас на планете Белого Солнца побывала уйма народа, они направляли вашу цивилизацию по оптимальному пути, сочетавшему развитие науки, техники, культуры и, как я предполагаю, тоже оставляли где-то «на всякий случай» свои интеллектуально-энергетические копии.
- Как это?
- Долго рассказывать, - Навигатор вздохнул, чуть помедлил, внимательно посмотрел на Шиккви. Она ждала ответа, и он продолжил, - если совсем коротко, то интеллектуально-энергетическая копия изготавливается на протяжении жизни и для связи хотя бы с одной из интеллектуально-энергетических копий нужна мощная техника наподобие машины, спрятанной в этом храме…
- Хватит о технике, - перебила Шиккви и зевнула. - Вы говорите, что кроме вас на планете бывали другие пришельцы? Но о них я ничего не знаю. Томови Скью, может, знает, археологи, историки и другие учёные. Я тоже хочу знать о тех, кто приходил ещё раньше.
- Всё, что я могу о них рассказать – это то, что они были, и что после их ухода с планеты что-то пошло не так. Обычно после таких визитов цивилизациям нужно много времени, чтобы исчерпать базу знаний, предоставленную нашей расой, научиться создавать свои подходы к решению проблем, строить прогнозы, пара-тройка тысяч лет, а может и больше. Это всё просчитывается с учётом местных условий, а вот когда подходит к концу срок самостоятельного развития, приходит очередь визита таких, как мы. Наша задача – оценить текущий уровень развития, вступить в контакт, спрогнозировать наиболее вероятные пути развития цивилизации, составить отчёт, готовы ли люди этой планеты, так сказать, узнать, что они не одиноки во вселенной, а желанные собратья. И всё, на этом наша миссия заканчивалась. Если требуется внести серьёзные коррективы, приходят другие…
- Зачем? – спросила Шиккви неожиданно даже для самой себя.
- Люди во Вселенной привыкли жить вместе, в едином, так сказать, поле. Чувствовать себя взаимосвязанными с людьми других планет важно, иначе не понять свою уникальность, когда не с кем сравнивать. Иначе – одиночество, пессимистический жизненный настрой… для цивилизации это губительно, может привести к безответственному отношению к жизни, экологии, стремлению к массовым убийствам, войнам, самоуничтожению цивилизации, если хочешь! Появление человекоподобной цивилизации – это, я тебе скажу, редкость, учёные ждут этих событий тысячелетиями, и когда возникает такая возможность, стремятся всячески подготовить человеческие формы жизни, чтобы потом объединиться.
- Зачем? – настаивала девочка.
- Чтобы познавать себя и Вселенную, делать открытия, развивать искусство… да так ведь интереснее, в конце концов! Всегда идёт взаимное поддержание и обогащение культур и… Я понятно говорю? – осёкся Навигатор.
- Понятно, - выражение лица девочки стало вдруг совсем взрослым и серьёзным, озабоченным даже.
Навигатор насторожился.
- Что тебе понятно? – спросил он осторожно.
- Что взаимное обогащение культур… Скажите! – она резко повернулась к нему и быстро спросила. – Где можно узнать о том, как находят планеты, где скоро будет разумная жизнь?
- Думаю, смогу устроить тебе просмотр истории поисков, - осторожно ответил он, - если, конечно, Капитан позволит…
- Я, видимо, выразилась туманно, - Шиккви с усилием потёрла лоб сквозь повязку, - мне нужно знать, что бывает, если на планете условия складываются для развития других цивилизаций, кроме человекоподобной?
- Там развиваются другие цивилизации, - ответил Навигатор, - я, например, когда входил в десантную группу, лично высаживался на планету, где наиболее развитыми были растения, а насекомые, рыбы и животные служили им пищей, которую они старательно селекционировали. Ты не представляешь, как там красиво! Мы пытались там основать промежуточную базу, были планы сделать планету курортной зоной. Тщательное исследование установило, что плановое освоение погубит этот мир, а периодические вторжения заставят разумные растения защищаться, так что планета для нас потенциально опасна. Потому, что изначально мы опасны для планеты. Договариваться с растениями пока трудно, универсальный язык для них, я слышал, придумывать бесполезно, а так…
- Ага… Я о другом, - Шиккви вздохнула, - но, всё равно, спасибо за ответ, - она снова потёрла лоб. – Что-то я запуталась. Когда первые космические люди пришли на планету Белого Солнца – что там было? Как было? – Шиккви кусала губы, потирала ладони, силясь объяснить Навигатору свою догадку, – Кто-то ещё там был? Разумный?
- Ты хочешь сказать?.. – у Навигатора похолодело под ложечкой. – Земноводные уже были...
- Как ваши предшественники определили, что именно люди здесь… главные?
Навигатор встал, переваривая ужасную догадку. Неужели столь чудовищная ошибка, о которой, как он припоминал, в давние времена студенчества ему говорил старый препод философии и обществоведения, всё же произошла? И не с чем-то гипотетическим, а с целой планетой, и он, Навигатор, – участник?
Тогда он, вчерашний школьник, окрылённый победами на олимпиадах и конкурсах, оттренировавший память, речь и навыки целенаправленного познания окружающего мира, с первого раза прошедший грандиозный отбор в Межпланетный Университет Космонавтики и Контактологии, готовый покорять просторы Вселенной, посмеивался над старичком-профессором. Где ему – теоретику, с головой ушедшему в свою науку – сравниться с его молодостью, физподготовкой и широкой эрудицией! Он – практик, дайте ему любую точку Вселенной, и он легко проложит к ней оптимальный курс… А всякие там обществоведения и философствования… Воспоминание о путях развития самосознания человечества, ничего больше. Он и за науку-то их не считал. Помнится, четвёрку ему «натянули» за выдающиеся успехи в других предметах и аргументированное обозначение собственной позиции, прикладники чуть не всей кафедрой ходили просить…
Стыд и паника охватили Навигатора.
- Что с Вами? – Шиккви ощутила странные перемены в человеке, до того излучавшем спокойствие и доброжелательность. - Навигатор?!
- Я, - он медленно присел, стараясь мысленно опровергнуть слова девочки и не мог!
- Что с Вами? – она поймала его ладонь и ахнула, ощутив его переживания.
- Похоже, ты… Как бы я хотел, чтобы ты ошибалась! – прошептал он.
- Навигатор, Вы же не виноваты! Когда всё это было и потом Вашего мнения никто же не спрашивал, верно? Те, кто сделал выбор в пользу человеческой цивилизации, давно умерли…
- Да, они наверняка были уверены, что здесь как и везде до этого всё шло по типу естественного отбора… Мне нужно срочно… - он бросился к двери и порывисто вернулся к девочке – Ты одна справишься, пока я пришлю тебе кого-нибудь?
- Есть же рация, - тихо сказала девочка.
- Точно! – он звонко хлопнул себя по лбу и схватил передатчик.
- Стойте! – она бесшумно оказалась рядом и вцепилась в руки Навигатора. – Что Вы собираетесь делать с этой информацией? Как Вы её используете?
- Даю тебе слово, - Навигатор постарался говорить как можно более спокойно и убедительно, – что без тщательного исследования этой темы ни одно решение не будет принято, и никакое действие не будет предпринято. Ты мне веришь? – он внимательно смотрел на девочку, силясь сквозь повязку рассмотреть выражение её лица.
- Вам – да, - она отпустила его руки и добавила совсем по-взрослому, - впрочем, решения принимают другие…
- Нам потребуются архивные данные, выводы комиссий, переговоры чиновников, это где-то на месяц работы… Капитан говорил, что, вроде бы, с мутантами удалось договориться о временном перемирии, нам хватит этого срока, чтобы… если ты права, придумать, что можно сделать для людей.
- Только для людей?!
- Поверь, это будет лучшим выбором для всех. И потом, Шиккви, вспомни, наконец, что ты тоже человек!
При звуке её имени, словно что-то щёлкнуло в голове девочки, ноги её подкосились, она со стоном добралась до своего ложа и, свернувшись калачиком, уснула.
* * *
Когда Д-11 снимал повязку с глаз Шиккви, он предупреждал, что свет может показаться ей слишком ярким и предложил зажмуриться. Помогло. Осторожно открыв один глаз, девочка сначала смутно, как сквозь пелену, потом очень ярко и отчётливо увидела, что в тесной комнатке с плотно завешенным окном, ставшей временно больничной палатой, собрались все, кого она знала – Томови, Навигатор, Капитан, Д-8. Присутствие всех их она ощутила раньше, и теперь могла, наконец, увидеть. Из всех них изменился только Томови, он выглядел озабоченно и неопрятно по сравнению с подтянутыми пришельцами, увидев, что с ней всё в порядке, был рад больше всех. Шиккви улыбнулась в ответ, наслаждаясь яркими красками и оттенками, объёмом и перспективой окружающего мира, она вглядывалась в знакомые лица людей, ставших ей такими близкими за это время и думала, что вот, наконец, нашла свою семью. Она думала, как будет жить теперь, чем заниматься и что сегодня или завтра активно включится в работу по спасению планеты рядом с инопланетянами и Томови и сама удивилась, сколько мыслей может пронестись за несколько секунд.
Как только Шиккви открыла второй глаз, люди вздохнули с облегчением, и в комнату вошли ещё трое в штатском. От одного из них пахло сомнением, тревогой и досадой, хотя держался он так же, как все – расслабленно. Шиккви с любопытством посмотрела на него со словами:
- Я не кусаюсь, не бойтесь. Здравствуйте.
- Как у неё это получается? – опешив, спросил у Капитана высокий полный штатский в зеленоватом костюме.
- Что именно? – вежливо уточнил Капитан.
- Считывать состояние, - он кивнул на того, кого приветствовала Шиккви.
- Сложная цепь физико-химических реакций, - полушёпотом начал Капитан, - в нейронах подростка…
- Эй! – воскликнула она, - Я не экспонат в пробирке, чтобы меня так вот обсуждать! К чему это? Что нужно этим людям?
- Шиккви, - Томови подошёл, присел рядом. Сейчас его запах можно было назвать приятным (пахло заботой и гордостью), и девочка поняла, что ему можно верить. – Прежде всего, скажу, что все мы рады твоему выздоровлению. Хотя медики считают иначе, я думаю, что ты здорова. И всем нам очень помогла… Всей планете помогла, всем людям! Поэтому здесь не только мы с пришельцами, к тебе приехали представители правительства планеты и учёные.
- Зачем? – повернулась к ним Шиккви насторожённо. – Они оставили свои дела, чтобы посмотреть, как с меня снимут повязку?
- Твои новые способности, усилившиеся многократно ощущения и неожиданные догадки об эволюции жизни и разума на нашей планете, которые частично нашли подтверждение, вызвали противоречивую реакцию в правительстве и научных кругах. Предстоят исследования, и, в конце концов, именно с твоей помощью – я уверен! – мы сумеем разрешить проблему людей и земноводных и завершить, наконец, многолетнюю войну, вернуться к мирной жизни! - Томови говорил убеждённо, с улыбкой и придыханием, она понимала, что сам он искренне верит в то, что говорит. Девочке хотелось ему довериться, и всё же… Было что-то противоестественное в происходящем: может напрягала скорость, с которой события разворачивались, а может, отсутствие выбора…
- И теперь меня будут исследовать? - тихо сказала она, обречённо опустив голову. Настроение сразу испортилось, ей захотелось съязвить, - мутанты будут изобретать новое оружие, пока я буду сидеть и выполнять глупые задания типа «Что сейчас в моём кармане?» или «Кто стоит у тебя за спиной?»
- Зато тебе не надо будет думать о еде и ночлеге, - парировал Томови, - сколько ты собираешься пробыть со мной и инопланетянами?
- Давайте! Ещё о родителях моих вспомните, - всхлипнула Шиккви, поняв, что день испорчен окончательно.
- К сожалению, вынужден сообщить, что родители Шиккви Павепа погибли, - вступил в разговор высокий толстяк в зеленоватом костюме.
- Знаю я! – сорвалась Шиккви. – Все знают, кому сообщать собрались?
- Думаю, стоит поблагодарить наших уважаемых гостей за визит и признать, что разговор преждевременен, - Д-11 пристально посмотрел на Капитана, тот кивнул, и врач продолжил. - Настоятельно рекомендую покинуть помещение всем посторонним. Процесс лечения ещё не завершён.
- А потом что? – Шиккви снова всхлипнула и передразнила медика, – Когда процесс лечения будет завершён? Потом эти … припрутся опять. Нет уж, давайте, раз пришли, забирайте меня… изучайте, как мутантов…
- Шиккви Павепа, - вкрадчиво проговорил приятным баритоном высокий рыжебородый незнакомец с тонкими чертами лица, до этого стоявший в отдалении. – Нашим визитом правительство и Президент лично благодарят тебя от имени всех людей планеты Белого Солнца. Мы прибыли воздать дань уважения твоим новым способностям, а не вызывать панику и слёзы, и уж, тем более, не забирать для опытов, поверь! – чем больше он говорил, тем вдохновеннее звучали его слова, - Нам всем очень жаль, что наше появление вызвало столько переживаний. Мы искренне сожалеем, что так вышло, и уверен, что следующая наша встреча пройдёт совсем иначе, и ты сможешь по достоинству оценить её и с пользой провести время, которое мы уделим друг другу.
Тон и витиеватая речь визитёра несколько успокоили девочку, к тому же она отметила его естественность и живо вспомнила, что как-то видела мельком его фотографию в каком-то важном правительственном сообщении.
- Благодарю Вас, представитель Президента по вопросам науки, - Шиккви промокнула глаза марлевой салфеткой, которую участливо предложил Д-11 и вздохнула. – Может я что и сделала, может, у меня способности, и мне следовало бы радоваться вашему приходу… Только как-то это…
- Слишком быстро? – договорил за неё представитель, быстро справившись с удивлением (он никак не мог предположить, что девочка узнает его). – Всё поправимо! Если хочешь, останешься здесь, а как решишь принять наше приглашение, милости просим в Столицу.
- Это правда? – с надеждой спросила она у Капитана.
- Звёздная, - улыбнулся тот несколько натянуто, - неужели ты решила, что мы тебя так просто отпустим?
- Или позволим силой тебя увезти? – Д-8 подмигнул ей и протянул пачку газет, - Или я не прав! Читай вот, какая ты теперь знаменитость!
- Э-э, нет, газеты подождут, - Д-11 отвёл в сторону мощную руку десантника и достал лоток, остро пахнущий электрической стерильностью, - а теперь, если все формальности соблюдены, прошу освободить помещение: лечение продолжается, и медицинские манипуляции – это не то, что следует видеть посторонним.
- Спасибо, - шёпотом поблагодарила Шиккви, когда все выходили из комнаты, - Вы меня прямо спасли от них.
- Так-то оно так, - врач осмотрел веки, ощупал виски и за ушами, закапал ей в глаза безвкусные розоватые капли, сделал уколы, послушал сердце и спросил, наконец, - а как ты собираешься жить дальше?
- Вам помогать, как же ещё? – недоумевала девочка.
- Чтобы нам помогать, нужно учиться.
- Ну так учите, - с энтузиазмом кивнула Шиккви.
- Можно, но пойми, мы здесь временно, как только нужда в нас отпадёт, мы уйдём…
- Умрёте?! – ужаснулась Павепа.
- Нет, в некотором роде, мы бессмертны… У Навигатора спроси, он расскажет лучше, - Д-11 засуетился, быстрее обычного собрал (а точнее, сгрёб в лоток и карман) флаконы и инструменты. – Назавтра разрешаю выходить из комнаты, прогулки на воздухе – с послезавтрашнего дня. Обед тебе принесут. Вечером придёт Д-6, начинается его смена.
- Спасибо Вам, Д-11, - Шиккви улыбнулась и не стала интересоваться причиной его суетливости. – А у Навигатора я столько всего спрошу! Он даже сам не знает, сколько!
Д-11, не прощаясь, вышел, девочка осталась одна. В комнате было светло, сквозь окошко проникал ровный свет, который она воспринимала теперь как серебристый. Столько событий за неполный день, столько эмоций!
Шиккви улеглась на кровать и посмотрела в окно. За окном было тихо, безветренно, небо было облачным, серовато-матовым, скоро от этого цвета стало больно глазам, и она посмотрела на потолок. Росписи древних художников сохранились превосходно, там было изображено событие, о котором Шиккви смутно помнила из истории – когда шестеро храбрых воинов, пойманных кровожадными иноверцами-кочевниками, перед казнью горячо взмолились, и с неба на поганое воинство хлынул огонь, и сошли 12 богов – шестеро, а потом ещё шестеро, освободили они храбрых воинов и за веру крепкую обратили тех воинов в богов, подобных себе. Иноверцы же устыдились своего невежества, раскаялись и приняли веру истинную. Прекратили они поклоняться обитателям болотным, приносить им жертвы и детям своим и внукам своим, и внукам внуков своих запретили, и так – из рода в род, из века в век. Ушли они с проклятых болотистых мест на равнины, в леса и горы, занялись оседлой праведной жизнью, истинно уверовав, что боги, числом 18, похожи на людей внешне, и что каждый человек может стать богом – да зачтётся ему по вере его.
Разглядывая изображение, она задремала, очнулась от шелеста и мягкого постукивания по стеклу. Прежде, чем открыть глаза, она сориентировалась – звуки исходили слева, от окна и были очень знакомыми… Конечно, так шёл снег! Шиккви села на кровати. Снег… Вот и зима пришла. Сколько ж она выздоравливала после мутантского рюкзачка? Полгода или около? Это значит, ей уже скоро 13? 13 – простое число, которое делится только на самоё себя… возраст простого числа… возраст, который обращён только на себя…
«Чушь какая-то, - Шиккви тряхнула головой, отгоняя поток мыслей, - думать не о чем, что ли? Тут война, а я о возрасте своём! Ладно, эти из правительства, что прошляпили начало войны, правы – меня надо изучать, чтобы война скорее закончилась. Надеюсь, это не очень больно. Зато многие люди останутся живы, ради этого стоит и потерпеть! – Шиккви кивнула сама себе и сделала шаг к окну. – А может, те уроды, из-за которых война с мутантами началась, уже не у власти? Тогда тем более спешить надо, пока перемирие!»
Внезапно Шиккви остановилась. Что-то заставило её взглянуть на потолок, который рассматривала перед тем, как задремать. Взгляд её сразу выхватил фигурку земноводного животного, которое, по преданию, обожествляли дикари-кочевники. Девочка присмотрелась и без труда отыскала сходство с современными мутантами.
Своей догадкой она поделилась с Навигатором, когда он принёс ей обед. Тот сказал, что ничего особенного в тотемном животном (или в идоле, как выразилась Шиккви) он не видит. У всех народов на определённой стадии развития есть свои животные-покровители, а уж жертвоприношение – это естественное явление и какая разница, кому: орлу, медведю или жабе? И всё время, пока девочка обедала, он шутил и посмеивался.
Потом к ним заглянул Д-8, который, как бы между прочим, сообщил, что высокие чины отбыли восвояси, а послезавтра Томови тоже уезжает в Столицу, где закончит работу над накаменными письменами мутантов и был бы рад, если бы Шиккви к нему присоединилась, как только сможет. Шиккви фыркнула и ответила, что он без неё прекрасно справляется, и что если она поедет в Столицу, то уж никак не к Томови, а по своим делам.
Д-8 ушёл, пряча в кулак смешок, а Шиккви со вздохом сказала:
- Если он уезжает, то мне здесь тем более делать нечего. И так столько вам из-за меня хлопот! Я даже думаю, что это из-за меня так медленно решаются ваши дела…
- Откуда ты знаешь, как решаются наши дела? – заинтересовался Навигатор. – Пока ты видишь нас по очереди, другие работают над решениями своих задач.
- Да ладно Вам! На еду и сон у взрослого мужчины уходит в день 6-7 часов, я читала! Остальное время…
- На еду и сон? – Навигатор расхохотался, - На еду и сон!
- Ну да, вы же человек, как и мы все! – обиделась Шиккви.
- Извини, Шиккви! – Навигатор сочувственно приблизился к ней, и она осознала вдруг, что его запах вблизи резко отличается от её, от Томови, людей из правительства. Девочка с сомнением посмотрела на пришельца, а тот продолжал. – Мы обходимся без сна, воды и пищи столько, сколько продолжается наша миссия, то есть, пока мы здесь, нам даже воздух не нужен.
- Как так? Даже если миссия растянется на годы?
- Совершенно верно.
- Так не бывает, - Шиккви с тревогой отодвинулась, - так может быть только если… если вы – роботы!
- Почти угадала. Помнишь, мы говорили… Что с тобой? – он увидел, как Шиккви медленно прижалась к стене и побледнела. - Я напугал тебя, или тебе плохо? Позвать врача?
- Нет! – воскликнула она, как бы со стороны наблюдая за собой и удивляясь, отчего, собственно, так струсила. – Он же тоже?..
- Шиккви, «робот» – слишком примитивное понятие, подожди, я постараюсь объяснить! – он сделал осторожное движение к Шиккви и тут же остановился, увидев ужас на её лице. Навигатор выпрямился и проговорил чётко и размеренно. – Шиккви, сейчас я отойду к окну, и уйду как только скажешь.
- Да, - сказала Шиккви тихо, - отойдите, пожалуйста. Теперь говорите, – разрешила она, едва он отступил.
- Случается, что цивилизациям требуется экстренная помощь, - говорил он медленно, внимательно наблюдая за реакцией девочки, - из-за гигантских расстояний во Вселенной примитивные средства связи передают сигнал о помощи чрезвычайно долго. И даже если наготове дежурный крейсер, на котором, если очень повезёт, имеется всё, что требуется в данной конкретной ситуации, спасательная экспедиция прибудет на планету с огромным опозданием! Ты… знаешь, вообще, какими величинами в космосе измеряется расстояние?..
- Нет, могу догадываться, что время важнее расстояний…
- Жизнь обычного человека невероятно коротка по сравнению с космическими путешествиями даже средней дальности. По крайней мере, за последние 300 лет ничего быстрее вихревого перемещения не придумали. Планета Белого Солнца…
- Что такое вихревое перемещение? – заинтересовалась Шиккви, резко успокоившись и присев на корточки.
- Около 2 тысяч лет назад учёные нескольких планет зафиксировали странные гравитационные аномалии – настолько кратковременные и слабые, что можно было принять за помехи или сбой оборудования. Регистрировались они сразу по всем направлениям и в каждой наблюдаемой зоне. Об этом бы, может, забыли, если бы после одного из межпланетных конгрессов в свободной беседе в домашней лаборатории один учёный не обнаружил записи другого учёного о такой аномалии и не сказал: «Я что-то не припоминаю, чтобы пересылал Вам свои наблюдения с такими казусами.» - «Позвольте, - отвечал ему другой учёный, - эти, как Вы изволили выразиться, казусы наблюдал я лично». Они связались с другими исследователями – профессионалами и любителями с разных планет, собрали информацию за весь доступный наблюдениям срок. Потом их осенило сравнить время возникновения и продолжительность аномалий, оно оказалось почти равным, они выявили закономерности появления и распространения силовых отклонений, что позволило вычислить источники, смоделировать их поведение… Ты как себя чувствуешь? Устала? Я понятно говорю?
- Продолжайте, - Шиккви так же сидела неподвижно на корточках, нервно покусывала указательный палец, глядя перед собой и искоса наблюдая за Навигатором.
- Словом, модель получилась похожа на вихрь, только в тысячи раз мощнее. Таких вихрей сейчас в космосе насчитывается 228, составлены каталоги, атласы, просчитаны варианты их взаимодействия, траектории движения, а главное, придумали, как эту вселенскую мощь использовать в космических перелётах. Нужно попасть в попутную вихревую волну, она сама вынесет корабль к расчётной точке, здесь важно вовремя из вихря выбраться. Чаще приходится прокладывать курс, используя 3, 4, а иногда 12-15 вихрей, тогда корабль идёт сложными зигзагами, правда, суммарная скорость всё равно больше скорости света в несколько десятков, а то и сотен раз. Вот так от галактики к галактике теперь можно за 5 лет добраться.
- 5 лет? – Шиккви привстала, приступив к покусыванию большого пальца.
- Когда как, быстрее или дольше… Суть в другом, - Навигатор чуть придвинулся к ней, - даже при таких ошеломляющих скоростях оказать помощь жителям планеты, терпящей бедствие, обычным способом нельзя. Были попытки, все они окончились провалом. Могу дать почитать, или Д-1 расскажет, он участвовал…
- Не надо. Я верю Вам, Навигатор, - Шиккви успокоенно присела на кровати, привалившись к стене, обняла подушку и спросила, глядя в стену напротив. – И тогда изобрели способ людей в роботов превращать?
- Работы по материализации разума вне тела велись давно, с переменным успехом, - Навигатор говорил всё так же осторожно, стараясь уловить малейшие изменения в настроении Шиккви, - изобрели приборы, которые постоянно, днём и ночью, изготавливают интеллектуально-энергетические копии.
- Помню, Вы о них что-то говорили… - лицо Шиккви просветлело, она выпрямилась и посмотрела на Навигатора.
- Да, - тот поймал бодрый взгляд девочки и, мысленно выдохнув с облегчением, вернулся в обычной манере речи, – в них записывается всё, что видят, слышат, ощущают, о чём думают, что делают, как при этом себя чувствуют специально отобранные люди. Это экипажи космических кораблей – команда пилотирования и жизнеобеспечения (5 человек) и десантный рейд – командир и 2 десантных группы по 6 человек.
- Итого 18? Первое Пришествие?
- А-а, - вздохнул Навигатор, - Пришествие… Ну да, мы с тобой об этом тоже говорили.
- Наши предки разоблачили вашу группу.
- Да, это была первая десантная группа. Их выдала несогласованно подобранная одежда, некоторыми деталями схожая с одеждой враждебного клана. Пришлось нам всем покинуть корабль, чтобы изобразить нечто фантастически зрелищное и, конечно, мистическое. Д-2, командир первой десантной группы долго потом злился на Капитана, ведь именно Капитан приказал до последнего скрывать своё присутствие на планете. Отчаяние и безнадёжность ребята испытывали по-настоящему, и досталось им тогда ой как крепко…
- Получается, что те шестеро, кто по священным писаниям претерпели все эти ужасы и страдания и были обращены в богов – это Д-2 и его десантная группа? – Шиккви стало жалко десантников, и одновременно она прониклась к ним уважением.
- Да, врач Д-6, которого ты знаешь лучше, радист Д-4, разведчик Д-5, Д-7 и электронщик Д-8, которого ты выбрала для первой материализации.
- А те, кого предки почитали богами – это Капитан, Вы и команда пилотирования, командир десантного рейда Д-1, Д-3, Д-11 и остальные?
- Всё верно.
- Почему же те, что спустились, не … отстреливались? Почему не сбежали, они же могли вернуться на корабль! Или применить силу, почему вообще дали себя схватить? Они же десант! – Шиккви испытывала странное чувство – смесь сострадания, злости и досады.
- Десант, перед которым поставлена задача собрать информацию, а убегать или встревать в местные распри значило бы… Шиккви, по-моему, ты готова заплакать? - Навигатор слегка улыбнулся сочувственно, но подходить к Шиккви ещё опасался. - Это всё было давно и всё обошлось.
- А тогда вы были живыми? Прилетели на космическом корабле?
- Да, Шиккви.
- И вас уже копировали?
- Да, чтобы ваши предки сразу могли получить помощь, совет. И не только ваши. Копии можно использовать одновременно на нескольких планетах, сказать честно – в бесконечном множестве разных планет. В каждой из комнат такого здания, как Матли Касля Леу не только точные сложные приборы, здесь сконцентрирована огромная энергия и мы – лишь часть её. Пока механизм материализации был выключен, каждый из нас, можно сказать, был нейтральным сгустком энергии, который может пребывать в таком состоянии бесконечно долго. Стоило вам при помощи чёток запустить механизм, мы друг за другом появились в вашем мире, ушло на это около часа. В любом случае, каждый из прибывших – это автономная материализованная интеллектуально-энергетическая копия.
- Да, копия человека, это, пожалуй, не робот, - Шиккви окончательно успокоилась на этот счёт, но ей не давало покоя странное, почти капризное настроение во всём противоречить Навигатору. – А если бы мы послали «СОС»?
- Куда?
- В космос, конечно…
- Когда-нибудь кто-нибудь сигнал принял бы и, возможно, расшифровал. Шиккви, почему-то вы не послали «СОС» раньше. Как думаешь, в чём причина?
- Никто не верит в дружественность инопланетян? В инопланетян вообще не верят?
- Мутанты хорошо знают вашу историю, они долго наблюдали за вами и уничтожили передатчики, при помощи которых можно было бы послать такой сигнал, раньше, чем людям пришло бы в голову это сделать.
- Я помню второе наступление мутантов, тогда оно казалось нелогичным, столько потерь и направления атак были… Значит, я была права? – Шиккви подошла к окну и встала рядом с Навигатором. – Планета принадлежала им? Они старше и умнее нас, так? Что же теперь с нами будет?
- Шиккви, я говорил тебе, что люди всей освоенной части Вселенной стремятся поддерживать друг друга? – Навигатор развернулся к ней, ему очень хотелось успокоить девочку.
- Говорили, и выходит, война будет продолжаться с вашей помощью и помощью людей других планет? – девочка почти плакала. Она не могла объяснить, что с ней происходит, не могла описать своих чувств и той внутренней борьбы между справедливостью главенства мутантов и привычкой тысяч поколений думать, что человек – хозяин природы.
- Не мне и не тебе принимать столь важные решения,- Навигатор решил сменить тему, - да и есть ли смысл в таких терзаниях, именно теперь?
- Вы правы, Навигатор, сейчас в этом нет смысла, - она грустно вздохнула и посмотрела в его тёмные с короткими ресницами глаза. – Всему своё… Скажите, а Вы ешё… ну, запись идёт, или уже…
- Запись идёт, - ответил он после короткой паузы, слегка помрачнев, - осталось недолго. Знаешь, я так рад, что вы с Томови нас вызвали! – он вдруг стал весел, - Я снова молод и могу приносить пользу! Там, в жизни, я уже очень-очень стар, с трудом передвигаюсь и дышу, там ко мне близка смерть… Большинства из нас в живых уже нет, а здесь мы снова вместе, даже лучше, чем при жизни! То есть, я хотел сказать…
- Перестаньте оправдываться, Навигатор, - Шиккви вдруг улыбнулась и игриво спросила, - Допустим, снаружи вы как человек, а внутри? Органы есть какие-то?
- Только батарея.
- Значит, пуля или нож не могут вас убить?
- Ни убить, ни покалечить. Мы – энергетические копии, правда, нам тоже больно, если воздействие грубой материи очень мощное, взрыв, к примеру, тогда главное – защитить голову и батарею, а после можно восстановиться.
- Батарею можно же разрушить, - не унималась Шиккви, ковыряя пальцем подоконник.
- До сих пор, это никому не удавалось, - улыбнулся Навигатор, скрывая недоброе предчувствие. – Ты что, хочешь попробовать? И что ты будешь делать с новой информацией?
- Выздоравливать окончательно, - парировала девочка. Ей самой стало странно, что она задавала эти вопросы, захотелось скорее выйти на воздух, что она и попыталась сделать.
Навигатор почти силой остановил её, сославшись на предписания врачей и вызвал Д-6, который, обследовав девочку, остался очень недоволен её настроением. В этот момент в комнату вошли Томови и Д-1, оба мрачные и озабоченные.
- Шиккви, - строго сказал Д-1, - о чём вы только что говорили с Навигатором?
Девочка вкратце пересказала разговор. Мужчины кивали и переглядывались, Навигатор отошёл к окну. Шиккви принюхалась – Томови излучал недоверие и растерянность, и она спросила, что случилось.
- Что случилось? – Д-1 повторил вопрос и замолчал, в задумчивости поджав губы. Всё внимание было обращено на него. Минуту спустя он сказал, - Я смогу ответить тебе завтра, если ты сначала ответишь мне.
Шиккви, разумеется, согласилась.
- Ты доверяешь Томови Скью, мне, нам? – начал Д-1.
- Да, Д-1: Томови и Вы спасали меня, очень добры к нам, конечно, я вам доверяю!
- Поверила бы ты нам, если бы мы сказали тебе, что твоё выздоровление ещё не закончено и нынешнее состояние – это временное облегчение?
- Возможно, - Шиккви заёрзала, пытаясь найти в своём состоянии хотя бы намёк на болезнь. Лёгкая слабость была, головокружение – и только, ужин и прогулка на воздухе были бы полезнее медицинских процедур.
- Хорошо, Шиккви, отдыхай и до завтра.
Они вышли, Д-6 сделал ей снотворный укол.
Утром они вернулись в том же составе, войдя следом за Д-6. Томови Скью был несколько более спокоен, чем накануне. Д-1 начал:
- Теперь я могу ответить на твой вчерашний вопрос. Д-6 и Д-11 провели исследования, проконсультировались с медиками вашей планеты, и сделали вывод, что тебе пока рано путешествовать в столицу, а главное, требуется изменить лечение.
- Как? – насторожилась Шиккви. Почему-то известие, что она останется здесь, не очень-то её обрадовало.
- Восстановить окончательно нервную систему тебе поможет вот этот прибор, - Д-1 достал и покачал на ладони гибкую ажурную полусферу, сплетённую из тончайших металлических нитей. На верхушке и по бокам находились маленькие переливающиеся камушки, от прибора исходила тишина. Шиккви с подозрением посмотрела на прибор:
- Почему Вы его принесли, а не Д-6 или Д-11?
- Потому, что одно из моих умений – кибернетическая медицинская инженерия, этот прибор я сделал специально для тебя. Мы поможем тебе надеть его.
- И что будет? – Шиккви непроизвольно отодвинулась в угол, вцепившись в подушку. Принюхалась – ни от кого не исходили запахи угрозы или лжи.
- Шиккви, ты как маленькая, - не утерпел Томови, - ещё спроси, будет ли больно!
- И спрошу, - настаивала та, - Я не люблю боли и вмешательств в мою голову!
- И правильно, - одобрил Навигатор, - предложи Томови самому опробовать аппарат.
- Вот те на! – он в недоумении развёл руками, – Это для чего же?
- Хочу посмотреть, как он работает, - Шиккви подтянула ноги под себя и приготовилась смотреть.
- Хорошо, - сказал Д-1, - он наденет аппарат…
- Я? Ни за что! – вскипел Томови, сделал шаг назад, но уйти ему не дал Навигатор, и Томови Скью упёрся спиной в его могучую грудь.
- … только учти, он – не 12-летняя девочка, - продолжил Д-1, игнорируя возглас мужчины, и ты можешь увидеть только то, что происходит под воздействием аппарата с мужчинами его возраста.
- Это настолько отличается? Да? – Шиккви снова принюхалась: от Томови разило возмущением, досадой, но не страхом. - Ладно, давайте ваш аппарат. А на ужин сегодня что будет?
- Как всегда, - сдержанно улыбнулся Д-1 и подошёл к девочке, - сегодня, завтра и каждый вечер походная мясная каша и сколько угодно сладкого чая с сухарями.
Командир десантного рейда присел рядом с Шиккви и осторожно надел полусферу ей на голову. Девочка напряглась. Лёгкий шелест пружин аппарата заставил её ахнуть и сжаться.
- Это всего лишь сработал механизм подгона шлема под форму твоей головы, - успокоил Д-1, - По-моему, тебе очень идёт. Посмотри.
Шиккви всмотрелась в поднесённое командиром десантников зеркало, отражение и впрямь показывало, что на голове скорее прекрасное украшение, чем медицинский прибор – металлические нити переливались, местами переплетались с подросшими светлыми волнистыми волосами, камушки оказались вдоль лба, на макушке и у висков и временами искрились.
- Мне нравится, - сказала Шиккви, и так и эдак поворачивая голову перед зеркалом, потом спросила, приосанившись, - можно его потом оставить и просто так носить?
- Лучше мы тебе украшение такое сделаем, - предложил Навигатор.
Шиккви улыбнулась, повертелась по комнате с зеркалом в вытянутой руке, оценивающе глядя на себя при разном освещении. Д-6 медленно стал за её спиной, и, когда Д-1 мягко произнёс кодовую фразу активизации аппарата, легко подхватил потерявшую сознание девочку и уложил в постель.
- Что вы с ней сделали? – возмутился Томови и бросился к девочке. – Вы же говорили, что…
Д-1 молча преградил ему путь.
- Ещё одно движение, и я буду вынужден нейтрализовать и Вас, - тихо сказал он.
- Что происходит?! – Скью попытался оттолкнуть пришельца, тот аккуратно остановил его руки и медленно, без усилий развёл их в стороны. Мужчина убедился, что силы далеко неравны и спросил спокойнее, - Объясните немедленно.
- Пойдёмте к Вам, дружище, - Д-1 дружелюбно улыбнулся и осторожно отпустил Томови.
- Прежде я хочу убедиться, что с ней всё в порядке, - настаивал он, резко оправляя одежду.
- И Вы правы, - Д-6 указал обеими руками на девочку, лицо которой выражало блаженство. Шиккви спала, трогательно подперев щёку кулачком, дыхание её было ровным и спокойным. В комнате стало так тихо, что слышно было, как снежинки бьются о стёкла. Томови неуверенно потоптался на месте, посмотрел на Д-1, на девочку, снова на Д-1, выжидательно посмотрел на врача.
- Могу заверить, что Шиккви пойдёт на поправку значительно быстрее, - сказал тот. - Судите сами: скольких волнений и переживаний ей стоили все эти дни, силы подростка легко истощаются, зато легко и восстанавливаются, дайте только срок…
- Поверю на слово, - пробурчал Томови и, опустив голову, вышел. Пройдя метров 10, повернулся к Д-1, шедшему позади него и нетерпеливо спросил:
- Теперь, может, скажете?
Д-1 только приложил палец к губам и кивком указал ему продолжить путь. «Секреты какие-то, - Томови презрительно хмыкнул, мотнул головой, зашагал к своей комнате, - поди разбери этих пришельцев! Ладно, завтра я отсюда уеду, а девчонка… жалко бросать! Впрочем, почему – бросать? Лучше, чем с пришельцами, ей ни с кем не будет. То, что они её усыпили, даже хорошо, болтать меньше будет, мешать перестанет…»
- Томови, - внезапно Д-1 поймал его за руку, - у меня мало времени, чтобы всё объяснить Вам подробно, поэтому очень коротко и на ходу, - он взял мужчину под локоть и быстрым шагом повёл по коридору в другую сторону. – С того момента, как девочка пришла в себя после нападения полу-головастиков, в поведении, а теперь и в военных действиях мутантов произошли изменения, причём глобальные. Мы сумели вовремя спрогнозировать их дальнейшую тактику, так что больше врасплох нас не застанут… важнее другое…
- То есть? - Томови внимательно посмотрел на пришельца, насколько позволял почти бег по неизвестной ему части храма, - Вы убеждены, что между поведением мутантов и Шиккви есть связь? Безумие!
- Томови Скью, наши расчёты точны и перепроверены, так что связь между этими фактами очевидна. Мне очень жаль, что так вышло. Мозг этой девочки транслирует коллективному разуму мутантов абсолютно всё, что она слышит, видит, чувствует и думает. А учитывая, что слух у неё теперь много острее… Более того, временами мутантам удавалось управлять ей, она этого не осознаёт, конечно, и верит, что это её собственные слова, мысли и чувства. По счастью, управляли ей недолго. И всё же достаточно, чтобы земноводные узнали слишком много. Боюсь, теперь…
- Перестаньте, - остановил его Томови, резким движением освободил руку и остановился, громко со злостью прошептал, - хоронить нас рано!
- Вы ещё не поняли? – удивился Д-1. – Чем, по-вашему, мы занимаемся? Политики пришли к такому же мнению, что и мы: единственный для людей выход – покинуть планету. Подготовка уже идёт, под нашим руководством на орбите монтируются 5 космических кораблей, планируем собрать 7, однако, такой проект в одночасье завершить невозможно, потребуются многие месяцы, и главное – сохранение проекта в тайне.
- Вы думаете, если Шиккви об этом узнает?..
- Лучше перестраховаться.
- Значит, в столицу она не поедет?
- Поедет, - Д-1 уверенно покачал головой, - позже поедет. Вас, правда, увидит не скоро, так что советую о ней на какое-то время забыть.
- Что это значит? – возмутился Томови.
- Это значит, что Вы отправляетесь немедленно, Ваши вещи уже в машине.
- Как?.. А… Нет, но…
- Ваша работа крайне важна, завершить её требуется срочно, и если Вам хоть немного дороги оставшиеся в живых люди планеты Белого Солнца, Вы перестанете задавать лишние вопросы и просто уедете! – Д-1 начал терять терпение.
- Да, конечно, - Томови закивал, захлопал глазами и двинулся к выходу из храма, потом вдруг резко вернулся и обеспокоенно спросил. – Аппарат нужен, чтобы её… нейтрализовать? Ну, Вы понимаете?.. Насовсем нейтрализовать?
- Аппарат нужен, чтобы восстановить её нервную систему, прервать зависимость от мутантов и сыграть с ними классическую контр-игру по их же правилам.
- Как так?
- Ещё вопрос, и я буду вынужден думать, что и Ваш мозг подчинён мутантам, - полушутя ответил Д-1.
Томови на миг поймал его взгляд и нервно сглотнул. Ему показалось, что Д-1 нужен был только повод, чтобы спровадить его из храма Пришествия. Что ж, может и так, пришельцам виднее, они в такие передряги попадали… Только, если решение покинуть планету уже принято, на кой ляд сводить воедино данные расшифровок накаменных летописей мутантов? Допустим, для пришельцев работа лингвиста с материалом мутантов – возможность обобщить информацию для своих коллег там, «за облаками», но что с того правительству планеты? Что они хотят получить с его помощью и почему так торопят?
Мужчина выдохнул и шагнул за дверь храма в ветреный снежный день. До машины было несколько шагов по короткой почти заметённой тропинке, поэтому отсутствие шапки и верхней одежды его не смутило.
Скрипел снег под ногами, морозный ветер, набитый снежными хлопьями, торопил занять место в тёплой кабине автомобиля, где его ждали седеющий Д-4, крепкий чай и снова работа… И всё же, уже у самой машины Томови Скью обернулся на храм Матли Касля Леу. Он знал, что храм надстроили (но сквозь снежную завесу смог только угадать очертания), что восстановили низкую ограду, которая, как Томови объяснили, позволяет искривлять пространство так, что, выйдя за её пределы, любое живое существо перестанет видеть храм и прилегающую территорию (проще говоря, это место перестало существовать для всего мира). Войти в пределы ограды можно было лишь имея соответствующий пропуск, такого Томови не выдали, значит, возможности вернуться у него не будет. И – к лучшему!
Внутри машина была просторнее, чем ему представлялось: за сиденьями водителя и пассажира – простая откидная мебель, светильники, тёплая светлая куртка с капюшоном и рюкзак с его вещами, громадный термос и переносной холодильник с припасами. Томови Скью отряхнулся и предпочёл разместиться ближе к термосу. Как только он затих, машина тронулась.
Выезжая за пределы ограды, он почти ничего не почувствовал, разве только лёгкое головокружение. Скачок артериального давления, вероятно. Мужчина знал, что у каждого человека, покидающего особо охраняемую зону пришельцев, организм так или иначе отреагирует на искусственное пространственное искривление. Он подавил желание оглянуться и проверить, что позади нет ни храма, ни поста, который они секунду назад миновали и мысленно усмехнулся – что бы он увидел сквозь металл задней стенки кабины?
Тогда он постарался сосредоточиться на том, что впереди. Наземными дорогами люди теперь стали пользоваться не в пример реже, в основном, когда погода была нелётная, зимой машины использовались в крайних случаях. Похоже, его путь в столицу – как раз такой случай, только для кого: для пришельцев, правительства или людей?
По прогнозам синоптиков, пурга могла продолжаться ещё сутки или чуть дольше. До Столицы от места дислокации пришельцев было несколько дней пути на максимальной в условиях бурана скорости, возможно, когда погода исправится, за Томови вышлют воздушный транспорт, а пока – молчаливый седеющий десантник за рулём, чай в термосе и колея дороги. Впрочем, колею позади машины очень быстро заносило, впереди же, будь у машины лобовое стекло, человеческий глаз видел бы сейчас на метр-полтора, а при ясном небе разглядел небывалые снежные завалы и одинокие деревца далеко впереди.
Вместо лобового стекла у машины были экраны и приборы, в которых многоопытный десантник ориентировался играючи. Томови видел его в храме раза 3 или 4 и запомнил как неуклюжего крепыша и сейчас несколько опешил от столь разительного преображения — Д-4 вёл машину с расчётливой грациозностью, смотреть на это было удивительно приятно, Томови поймал себя на мысли, что уже неприлично долго восхищается мужчиной и сосредоточился на скольжении стрелок приборов, скачках гистограмм, странных синусоидах и прыгающих значках на приборной панели. Пристальное внимание Томови к приборам было отчасти желанием чем-то себя занять, отчасти привычкой – когда Скью оказывался в эвакуации рядом с водителем, он именно так и делал. «Лихо, - думал Томови, краем глаза продолжая поглядывать на отточенные движения рук и глаз десантника, - этак мы до столицы за два дня доберёмся».
Его расчёт мог оправдаться, если учесть, что путь их был почти прямым, по занесённым снегом оврагам и речушкам, сквозь заметённые руины городов. Возможности машины, переоборудованной в снегоход-внедорожник, впечатляли: герметичное, с виду неказистое приземистое сооружение рубленых очертаний сплошь из металла и брони двигалось сквозь бурю так, словно снаружи погода была солнечной и тихой. Шум мотора в кабине был едва слышен, двигалась машина ровно, изредка подрагивая и то слегка, так что, чай и ужин Томови употребил без опаски, временами даже забывая, что его импровизированный кабинет движется.
Так они и ехали, молчание периодически нарушал низкий голос Д-4, радировавшего: «Я Д-4, приём… Движемся по графику. Отбой».
После ужина Томови погрузился в сделанные накануне записи, мысль его плавно перешла к воспоминаниям о славных зимних походах людей против мутантов, которые были успешными, пока земноводные подчинялись законам природы – впадали в спячку. Тогда война казалась лёгкой: держи линию фронта до холодов, а там бей врага смело, ибо он уже или спит, или вот-вот уснёт. Люди отыскивали берлоги земноводных, разоряли их, оставляя мутантов замерзать, можно даже боеприпасы сэкономить...
Позже ситуация изменилась. На зиму мутанты вдали от родных болот по-прежнему залегали в обширных берлогах, где не впадали уже в полный анабиоз, как раньше, а научились оборонять занятые рубежи, плодиться и оставаться на территории людей, чтобы весной ударить с новой силой. Для людей это стало шоком. Поначалу в зимнюю оттепель при виде плетущихся мутантов, облепленных снегом и с оружием наперевес, необстрелянные бойцы, уверенные в неоспоримом превосходстве теплокровных над холоднокровными, бросались врассыпную.
В мороз выбить их с захваченных территорий было, конечно, всё же легче, чем летом, главное было найти берлоги – тут мутанты со временем начать проявлять изобретательность, простое сканирование местности уже не давало результатов, поскольку они потребляли крайне мало кислорода и научились прятать под землёй продукты жизнедеятельности. Формы берлог перестали быть простыми и однообразными, мутанты мастерски использовали складки местности, лесные массивы, подземные незамерзающие источники, природные пещеры и заброшенные шахты и рудники. Приходилось изобретать новые способы обнаружения зимних скоплений земноводных агрессоров.
Выжившие мутанты из разорённых стойбищ поначалу искали пути к другим берлогам, используя признаки, только им известные. Почти всегда удавалось проследить за ними, и новая берлога также уничтожалась, но так продолжалось недолго, буквально на следующий год застигнутые врасплох мутанты перестали искать убежища, предпочитая собственную гибель рассекречиванию берлог.
Такие перемены стоили потерей сотен и сотен километров территории, пришлось в спешном порядке учиться находить места, потенциально пригодные для берлог и готовить там ловушки, устанавливать следящую аппаратуру, а там, где поисковые приборы не помогали, плотно и многократно прочёсывали местность, полагаясь на удачу.
В этом году враги человечества применили новую тактику: наступление под землёй и снежным покровом – они стремительно рыли тоннели чтобы оказаться глубоко в тылу людей. Такого никто не ожидал. Предположить, что уничтоженная берлога имеет ходы и множество выходов на поверхность и к другим берлогам, не мог никто, поэтому, празднуя очередную победу и получая заслуженные награды, бойцы продолжали поиски берлог на поверхности и с воздуха. Спуститься и искать проходы под снегом – такое никому в голову не приходило!
И вот 2 недели назад земноводные одновременно атаковали с тыла и с флангов, истребители берлог оказались полностью отрезанными от основных частей. За несколько недель армия людей потеряла тысячи лучших воинов, подготовить замену которым стало отныне невозможно.
Люди вновь потерпели стратегическое поражение. Военные чиновники сменяли друг друга, разжалованных ссылали на фронт, ибо расстреливать опытного солдата считалось верхом глупости. Тем, под чьё командование поступали разжалованные, некогда было даже злиться на них, столь велики были их заботы на передовой. Присваивать очередные звания проявившим себя в боях штабным не возбранялось, так что возможность вернуться в штаб у них была. Правда, теоретическая…
Машина резко дёрнулась и медленно завалилась на бок. Томови ударился плечом и спиной, его накрыло бумагами. Стараясь сохранить их в целости, он не успел вскрикнуть, подумал только: хорошо, что чай допил.
- Я Д-4, приём! Обнаружили пустой тоннель в начале берлоги, - негромко констатировал по рации Д-4, - координаты … повреждений и жертв нет, движение продолжаем, - Выслушав команду с того конца, закончил. – Вас понял, отбой, - и мгновенно развернулся к лингвисту, часто моргая грустными серыми глазами. – Как Вы, Томови Скью?
В голосе пришельца слышалась искренняя забота.
- В порядке, спасибо, - он потёр раненое плечо, - здесь всё такое… продуманное, думал, сломаю рёбра, или кипятком ошпарит… но - нет, и документы целы, - внезапно он спохватился, - если мы на дне берлоги, нас же сейчас уничтожат! Скорее убираемся отсюда!
- Успокойтесь, берлога пуста, мутанты ушли на север и северо-восток 3-4 дня назад, - Д-4 слегка улыбнулся в кулак, Томови усмешки не заметил и не стал выяснять, как именно десантник это узнал. – По следам отправятся истребители-поисковики, я передал координаты. Чтобы продолжить путь, мне потребуется Ваша помощь.
- Всё, что угодно! – засуетился Томови. – Что делать?
- Займите кресло слева от меня и плотно пристегнитесь.
Лингвисту потребовалось несколько минут, чтобы по стене, ставшей теперь полом, перебраться к указанному креслу со своего рабочего места, точнее из-под него. Ему казалось, что он слишком долго возится, подгоняя своенравные ремни, и что десантник молчит и ждёт его только из деликатности. Наконец, он объявил:
- Готово! Что дальше?
- По моей команде до щелчка поверните вниз синие рычаги слева от Вас: вначале под номером 4, потом – 3, 2 и 1, как поняли? – низкий голос десантника был монотонен, поэтому понять, даёт он команду, или разжёвывает задание штатскому, было невозможно, да и не собирался Томови этого делать, он быстро повторил:
- По команде повернуть синие рычаги «4», «3», «2» и «1».
- До щелчка, - чуть громче напомнил Д-4.
- До щелчка, - как эхо отозвался лингвист, краснея: так глупо продемонстрировать непрофессионализм лингвисту удавалось редко.
- Готовы? – спросил Д-4.
- Готов, - энергично кивнул Томови и обеими подрагивающими руками взялся за синюю в буграх ручку с цифрой «4», она с лёгким шипением дёрнулась вперёд и замерла. Скью сделал вид, что ожидал этого и посмотрел на десантника.
- Четыре! – скомандовал Д-4.
Томови приложил силу, но рычаг вопреки его представлениям, легко провернулся, упёрся во что-то пружинящее и щёлкнул. Мужчина взялся за рукоять третьего рычага. Машина вздрогнула, мелко задрожало сиденье, экраны пошли полосами, стрелки дёрнулись и упали.
- Три!
Томови так же легко провернул третий рычаг и приступил к следующему. Вибрация уменьшилась, приборы ожили, под полом зашипело.
- Два!
Снова щёлкнуло под рукой. Шипение прекратилось, вибрация исчезла. Команду к повороту последнего рычага Томови ждал долго, наконец, десантник скомандовал «Один!», Скью подчинился и ощутил медленное плавное движение. Амортизаторы кабины сработали великолепно – никаких сотрясений и толчков, пол плавно вернулся на своё место, лингвист выдохнул и поспешно расстегнул ремни и привстал.
- Вернитесь на место, - предупредил пришелец, несколько раздражённо - пристегнитесь. Нам предстоит взлёт.
- Взлёт? – удивился Томови.
- По тоннелям мутантов мы в столицу не доберёмся.
«Надеюсь,» - подумал мужчина, подавляя смущение и снова ощутив прилив крови к щекам, он пристегнулся и приготовился к толчку – он где-то читал, что отрыв летательного аппарата от земли без разбега должен сопровождаться сильным толчком, к тому же, им предстояло пробить толщу снега. Он был вторично удивлён: машина плавно начала слегка покачиваться, через пару секунд покачивание прекратилось, мотор заработал интенсивнее, а значки привычно запрыгали на экранах – это означало, что машина опустилась на снег и продолжила движение. Несколько секунд десантник корректировал курс, и вот они снова мчатся к столице. Томови перевёл дух:
- Невероятно! Д-4, Вы так легко и... красиво управляетесь с машиной! Спасибо за путешествие…
- Пока рано благодарить, - Д-4 был сосредоточен, а его голос так же низок и монотонен, - можете перебираться к себе. Больше постараюсь Вас не беспокоить.
- Никакого беспокойства, всегда пожалуйста, - суетливо ответил Томови, благодаря судьбу за то, что им повезло провалиться в опустевшую берлогу и только теперь осознав серьёзность происходящего, - обращайтесь, если что, - он вздохнул и умолк, размышляя, стоит ли спрашивать сейчас. Десантник словно прочёл его мысли и без обиняков сказал:
- Хотите знать, выжили бы мы, если бы попали в гущу мутантов?.. Возможно.
Томови задержал дыхание и сглотнул. Молча разобрал смешавшиеся при падении бумаги, разложил откидной стол и попробовал вернуться к работе – безрезультатно. В голове крутились варианты безвременной кончины в логове мутантов, Томови решил лечь спать, но проворочался в своём углу, отгоняя дурные мысли и фантазии. Несколько раз хотел встать и приняться за работу, и каждый раз ненадолго задрёмывал. Десантник всё так же уверенно и спокойно вёл машину, держал радиосвязь, это вселяло надежду, после полуночи Томови заснул по-настоящему, и вдруг машина остановилась. Томови понял это по абсолютной тишине в кабине. Он вскочил.
- Всё в порядке, - отозвался пришелец, - буран стихает, за Вами готовы выслать воздушный транспорт, до места предполагаемой посадки нам добираться 3 часа с четвертью, это несколько западнее нашего первоначального маршрута. Если выспались, можете умываться и завтракать.
- Благодарю, Д-4, - Томови легко потянулся. Три с четвертью часа езды, потом еще 5 часов лёта...
Как он сказал? Умываться? В машине?
- Умывальник справа от Вас, - подсказал десантник.
Томови осторожно повернулся и тронул панель с незнакомым значком. Приоткрылась ниша, шагнув в которую, он оказался прямо напротив откидного умывальника. «Очень тесно, - отметил про себя лингвист, - зато с комфортом. Ещё и бритва! Наши бы не додумались…»
Завтрак был коротким и калорийным. Одноразовую посуду он, как и после ужина, сложил в пакет, повернул на нём регулятор режима, пакет зашуршал и, придя к выводу, что внутри него действительно отходы, трансформировал их в мелкий серый порошок.
Д-4 проложил новый курс и вёл машину по сложной траектории, на этот раз было много поворотов, Томови оставалось лишь гадать, какие препятствия обходит опытный десантник. Скью снова пытался работать, снова разложил бумаги и скоро понял, что тревожные мысли его не оставили, чем больше он с ними боролся, тем навязчивее они лезли.
Мужчина резко встал, снова умылся, дождался очередного сеанса радиосвязи, спросил, как там Шиккви, получил обнадёживающий ответ и остался стоять за спиной десантника.
- Томови Скью, займите, пожалуйста, свободное место, - вежливо попросил тот. От такой непререкаемой вежливости мужчина буквально как подкошенный упал в кресло, десантник продолжил, - сейчас немного потрясёт.
И впрямь, минут 10 потряхивало и покачивало, ощущались спуски и подъёмы, бумаги опять слетели с откидного стола, их Томови собрал позже, как только Д-4 позволил ему встать. Больше сегодня он работой не занимался.
- Семи минутная готовность, - проговорил десантник.
- Что, простите? – напрягся лингвист.
- Через 7 минут прибудем в расчётную точку. Транспорт только что благополучно сел.
- Благодарю Вас, - поспешно ответил Томови и неуверенно спросил, - что мне нужно делать?
- Собраться и ждать.
Ждать было трудно, мужчина рывком надел куртку, и сел, вздыхая и то и дело глядя на часы, одновременно понимая, что для уравновешенного Д-4 такое поведение может выглядеть раздражающим, но тот снова ничем не выдал своих чувств.
Наконец, машина затихла. Томови привстал, десантник жестом показал ему замереть, тот подчинился, перестав на мгновение дышать. Пришелец ответил что-то по радио, затем повернулся к Томови, коротко улыбнулся одним губами и попрощался:
- Удачного полёта, Воин Защитник. Приятно было познакомиться.
- Спасибо! Удачной обратной дороги, – лингвист выпрямился, с облегчением пожал его руку, подхватил вещи и поспешно вывалился в узкую дверку машины.
Д-4 припарковался в 20 метрах от воздушного транспорта, развернув машину дверкой к трапу. Было ясно и почти безветренно, Томови ослепило непривычно яркое после герметичной кабины утреннее солнце, он на секунду замер, проморгался и двинулся к людям, стоящим вблизи транспорта. Снег скрипел под ногами, в морозном воздухе чётко слышался разговор молодых военных, издалека обсуждавших его. Томови даже оступился, услышав обрывок разговора. Да, он худой, совсем не крутой и внешне не гигант, и что теперь? Наверное, его работа столь важна, чтобы боевой воздушный транспорт специально за ним посылать. Нет, с ним в полёте не нужно будет маяться. Нет, он сыт и спокоен… Был спокоен, чёрт возьми!
Его так и подмывало крикнуть им какую-нибудь гадость в тему их беседы. Провалившись по колено, он уже знал, что ответит на их ехидный смешок по поводу его ходьбы. Поскорей бы дойти…
Выбравшись, он увидел перед собой полномочного представителя Президента по вопросам науки – как осунулся этот высокий рыжебородый мужчина с тонкими чертами лица… При его появлении молодёжь замолчала на полуслове, парни вытянулись и в упор уставились на представителя Президента.
- Томови Скью, рад приветствовать, - тихо проговорил полномочный представитель, поспешно принимая у него рюкзак.
- Благодарю Вас, взаимно - оживлённо ответил тот и бросил строгий взгляд в сторону военных. Те приняли стойку «ещё более смирно», и только теперь он увидел, что они всего на 6 - 7 лет старше Шиккви, дети совсем! Желание ругаться с ними пропало, он вскарабкался по узкому обледенелому 8-ступенчатому трапу, свешивающемуся из приоткрытого люка, полномочный представитель последовал за ним, и оба уселись на узкую лавку вдоль стены. Молодые военные легко запрыгнули внутрь. Пока один, заняв место пилота, готовил двигатели к взлёту, второй проворно втащил трап внутрь, задраил люк, помог разместить вещи учёного, включил электропечку и нырнул в кабину на место второго пилота.
- Конечно, наш транспорт не обеспечит инопланетного комфорта, зато так быстрее, - полномочный представитель съёжился в своём чёрном полушубке, засунул руки в рукава наподобие муфты и подмигнул Томови.
Тот не понял – шутка это была, или ирония, на всякий случай, вежливо усмехнулся в ответ и скоро сделал то же (запахнулся плотнее – холод начинал пробирать и его). Откуда полномочный представитель Президента имеет представление об инопланетном комфорте, Томови было всё равно, а если он таким образом хотел завязать беседу, то просчитался. Ему вообще хотелось помолчать: то ли чрезмерная молодость пилотов его угнетала, то ли настроение представителя, и он сделал вид, что собирается вздремнуть. Он уже закрыл глаза и выдохнул лишний воздух из лёгких, как вдруг сообразил, что невежливо вести себя таким образом в присутствии члена правительства. Он с виноватым возбуждением повернулся к представителю, на что получил ободряющее:
- Успокойтесь, Томови Скью, этикет хорош в мирное время, или на приёме у Президента, - представитель глубоко вздохнул, отвёл взгляд в потолок, - отдыхайте. Полагаю, в Вашем докладе, что я получил 3 дня назад, отражена основная информация изысканий и больше у Вас существенных новостей нет…
- Вы правы, появившиеся детали малосущественны, - подтвердил его догадку Томови, - о них я бы пока умолчал в виду того, что…
- Хорошо, - уверенно кивнул полномочный представитель, - Президент искренне надеется, что Вы сумеете быстро расшифровать основной текстовый массив, обнаруженный месяц назад в одной из жилых берлог. Предполагается, что там важная стратегическая информация…
- Мне хотелось бы обнадёжить Вас и Президента, - Томови говорил, тщательно подбирая слова, - вместе с тем, не видя самого текста, я не рискну строить предположения о сроках…
- Томови Скью, я, видимо, слишком рано заговорил об этом, Вы должны извинить моё желание ускорить процесс… Всё, что нужно, будет Вам сразу же предоставлено: люди, оборудование, материалы… Только скажите!
- Уважаемый Салипэ Тесмирух, - Томови, наконец-то вспомнил имя полномочного представителя и был рад, что может к нему обратиться по всей форме, - обо всём, что потребуется мне в работе, я скажу Вам первым делом.
Полномочный представитель кивнул и ещё плотнее закутался в полушубок. Надо полагать, обмен любезностями на этом был закончен.
Пол завибрировал, мелко задрожали стены, мигнул свет в салоне, навалилась тяжесть, которая быстро прошла. Транспорт набирал высоту постепенно, вскоре сделал короткий разворот. «Взяли курс на столицу, понял Томови. - Пожалуй, единственное место, где человек может себя чувствовать в полной безопасности сегодня – это небо, - подумал он, стараясь сквозь заиндевевший иллюминатор рассмотреть хоть что-то снаружи. – Жаль, мы не успеем заселить это пространство…»
Из размышлений его вывело ощущение резкого толчка в спину: транспорт накренился, в очередной раз набирая высоту. Томови расценил это как попадание в «воздушную яму», достал из кармана флягу, отпил воды и предложил Салипэ Тесмируху. Тот отказался, сказав, что скоро у них будет возможность перекусить, на земле их ждёт ужин у Президента, впрочем, если Томови желает, можно нарушить распорядок. Томови пожелал дождаться ужина.
Ужин у Президента – мог ли он, голодный эвакуированный, единственным желанием которого было найти безопасный ночлег и чистую воду, о таком мечтать? Томови про себя улыбнулся. И как после этого не поверить в Судьбу? Спасибо Шиккви, её же идея была облазить Храм… как и её идея расшифровать накаменные надписи.
Томови помрачнел. Шиккви Павепа… Что значит в понимании пришельцев «нейтрализация», «контр игра»? И почему Д-1 советовал «позабыть на какое-то время» о ней?
Им, конечно, виднее, они со своими супер-технологиями многое могут. И всё же!.. Девочка столько пережила в свои 12 лет, а если прибор инопланетян рассчитан на здоровую подростковую психику, что если с ней что-то снова случится? Понятно, жизнь ребёнка по сравнению со спасением целой человеческой цивилизации – малая жертва, возможно, найти и материализовать интеллектуально-энергетические копии и была её миссия, и если она выполнена… Нет, грош цена таким рассуждениям!
- Вы о чём-то задумались? - Салипэ осторожно дотронулся до его локтя.
- Простите? – Томови вздрогнул и повернулся к полномочному представителю. Транспорт в очередной раз качнуло.
- На линии Президент, - он передал Томови наушник и указал на рябой от помех экран…
Глава 2
Её разбудил осторожный стук двери. Шиккви встрепенулась: ещё только просыпаясь, она ощутила движение воздуха – из комнаты только что вышли двое.
А чем так приятно пахнет? Запах раннего детства, нежный, бархатный, такой знакомый… Шиккви открыла прекрасные серые глаза и застыла в немом восторге – перед ней на подоконнике стояли в тёмном пузырьке ярко-розовые с лиловыми прожилками и золотистыми листочками цветы! Девочка медленно встала к букетику в маленькой бутылочке тёмного стекла, не дыша взяла в руки. Цветы были только что сорваны и такие хрупкие, казалось, лёгкое прикосновение может их уничтожить. Она внимательно рассматривала цветы – внутри каждого шестилепесткового колокольчика был крохотный пушистый шарик на короткой ножке, нежный бархатный запах, в который хотелось окунуться, исходил от него. Цветов было 13. Девочка с удовольствием вдохнула аромат колокольчиков и блаженно зажмурилась. Она догадалась, что это подарок ко дню её рожденья, что инопланетяне доставили цветы специально для неё, и подарок этот был со смыслом: такие цветы дарят всего несколько раз в жизни, в основном, малышам и молодым мамам, хотя бывают и приятные исключения...
Шиккви закружилась по комнатке с букетиком в руках, ей вспомнилась песенка про весенние колокольчики, она напела её, вновь с блаженством всеми лёгкими вдохнув свежий аромат и вдруг застыла. Букетик выпал из рук, на глаза навернулись слёзы – перед глазами отчётливо встало воспоминание: молодые родители украшают её праздничную шляпку и маленькое серое (под цвет глаз) платьице такими же цветами, мама мурлычет под нос эту песенку, а она, разбуженная необычным запахом и странной суетой, заворожённо стоит за дверью и подглядывает...
- Уже проснулась? – мама легко и нежно подхватывает её на руки и усаживает рядом с платьем. – Не терпится нарядиться?
- Ты у нас сегодня будешь первой красавицей, - твёрдо и ласково говорит отец, вручая ей один хрупкий колокольчик, - держи, это «Дух Юности», твой цветочек. Ты сегодня именинница!
Шиккви осторожно, обеими руками приняла этот дар, но неумелые ещё пальчики смяли стебелёк, хрупкий колокольчик свалился на пол, а в детских ладошках осталась золотистая травяная кашица… Шиккви разразилась рёвом досады, родители ласково её утешали, пытались всучить розовые колокольчики, она отшвыривала и топтала их с воплями: ей нужен был тот, который уже не вернуть!
Много позже она узнала, каким дорогим был каждый такой колокольчик и как трудно его было достать, чего же стоило родителям сносить её выходку!
- Боже мой! – очнулась Шиккви в ужасе: неужели она опять погубила цветочный подарок? Она резко присела. К счастью букетик упал на кровать, некоторые цветы лишь слегка помялись, расплескалась вода – только и всего.
Девочка навзрыд заплакала. От счастья, что этот букетик цел, от радости, что наконец кто-то подарил ей на день рожденья подарок, от скорби по родителям, о гибели которых ей случайно рассказали чужие люди несколько лет спустя, от страха за своё будущее…
В комнату вошли Д-11 и Навигатор.
- Что такое, Шиккви? – в недоумении спросил Навигатор.
- Нас с детсадом… эвакуировали, - сквозь всхлипывания говорила она, присев на кровати и убаюкивая букетик, - воспитатели хорошо всё придумали… про путешествие за «Духом Юности», нас посадили на поезд, мы пели, читали стихи, картинки… рисовали, пока мои родители прикрывали наш отход. Мы радовались, а они гибли! Я даже не помню, как их звали!
Шиккви зарыдала. Навигатор осторожно присел на пол рядом с ней, приобнял. Д-11 вопросительно посмотрел на него. Тот мотнул головой и указал ему глазами на дверь. Д-11 кивком согласился и вышел.
Первым желанием девочки было вырваться, убежать, чтобы её слёз никто не видел. Она сделала попытку и сразу поняла, что у неё нет сил двигаться, а от Навигатора исходило такое тепло и сочувствие, что хотелось прижаться, расслабиться. Он молчал, слегка покачивая её из стороны в сторону и смотрел только на неё – она чувствовала этот смущённый и добрый взгляд понимающего человека. Наконец, выплакавшись, она затихла, задышала ровно, вытерла слёзы, потешно пошмыгала носом.
- Когда-то у меня была дочка, - глядя вверх сказал вдруг Навигатор, продолжая медленно её покачивать. Голос его показался Шиккви проникновенным, - такая же, как ты!
- И что с ней стало? – насторожилась Шиккви.
- Она выросла и стала хорошим врачом, - усмехнулся тот и посмотрел ей в глаза.
- Хорошим врачом? – оживилась девочка. – Кого она лечила?
- Детей и взрослых.
- Так не бывает, - рассуждала Шиккви уже почти обычным своим тоном, - есть врачи, которые лечат взрослых, а есть специальные врачи для детей.
- Это у вас не бывает, а у нас бывает, - задорно заспорил пришелец, перестав укачивать Шиккви, - она лечила… - Навигатор сделал паузу, лукаво улыбаясь, как будто загадку загадывал, да такую, что Шиккви наверняка знала ответ. – Она лечила… зубы!
- Зубы? – Шиккви рассмеялась. – Зубной врач, ну конечно! Как же я сразу не догадалась! – и вдруг снова стала грустной. - А потом… она умерла, да?
- Потом она вышла замуж, - прежним тоном, глядя в окно, отвечал он, как бы пропустив последнюю реплику мимо ушей, - у неё родилось четверо детей, их она тоже лечила, пока не пришло распоряжение от… начальства, в общем. По многочисленным параметрам она подходила на должность судового врача экспедиции наподобие нашей.
- И она… полетела? – спросила Шиккви с надеждой и между делом высморкалась, аккуратно прижимая к себе душистый букетик.
- Конечно, - Навигатор медленно отстранился, мягко продолжая, – полетела, вернулась, снова полетела.
- А муж?
- Сначала оставался с детьми, потом я с ними оставался, пока они вдвоём улетали.
- Значит, её тоже «записали» в такие «бусины»? – Шиккви отставила букетик на подоконник, поглощённая внезапной откровенностью Навигатора.
- Возможно, - ответил Навигатор, - я не спрашивал. Наверное, «записали».
- Конечно же, «записали»! – Шиккви уверенно встала и заходила по комнате. – И Вы сможете её увидеть, когда закончите с нашей планетой.
- Спасибо, Шиккви Павепа, ты очень добрая, - Навигатор постарался, чтобы голос звучал ровно. Он понимал, что не увидит дочери никогда: по окончании миссии он выключится до следующей материализации, если она вообще произойдёт, что, в общем, почти равносильно смерти, а воскрешать двоих только для того, чтобы они встретились – слишком дорогое удовольствие, да и кому бы это вообще пришло в голову?
Он перевёл разговор на другую тему — что сегодня день рожденья у Шиккви и рассказывать о себе ему совсем не вежливо, что сегодня ей нужно радоваться и праздновать, тем более, выздоровление её значительно ускорилось.
И это была чистая правда: чувствовала она себя более энергичной, приступы головокружения и потери ориентации почти прекратились, острота телесных ощущений притуплялась, шлем на голове перестал мешать. А праздничный завтрак, приготовленный специально в честь её 13-летия, поднял настроение на весь день.
Прошло ещё 2 дня. Шиккви, Навигатор, Капитан и врачи периодически беседовали, приборы показали, что состояние девочки заметно улучшилось, Шиккви научилась осознавать и контролировать своё новое состояние, а заодно, многое узнала у медиков и заявила, что хочет быть врачом, как дочь Навигатора. Получив согласие на это, она с большим интересом прочла книги, какие только пришельцы смогли для неё достать, много времени проводила с Д-6 и Д-11. Рассказы о болезнях были самыми короткими, гораздо больше времени врачи уделяли диагностике и лечению переломов, ран, ожогов. С этим Шиккви справилась успешно, импровизированные экзамены сдала легко.
Самым трудным стали, конечно, уколы. Тренировалась на себе, на тренажёрах, на пришельцах, те, которые под кожу – ещё ничего, в вены она попадала легко, а вот с внутримышечными выходил конфуз за конфузом: то иглу согнёт, то слишком поверхностно проткнёт, то вколет удачно, а лекарство ввести забудет. Шиккви Павепа готова была отказаться от своей затеи, но один взгляд на букетик «Духа Юности» - и она снова упорно практиковалась.
Больше всего ей понравилось лабораторное оборудование и физиотерапевтические приборы, к работе с которыми её не допускали под разными предлогами, истинной причиной был, конечно, сетчатый шлем на голове. О нём девочка совсем забыла, даже голову в нём приспособилась мыть и причёсываться, словно его нет. Так прошла зима, наступила весна, к ней вернулась былая жизнерадостность, мысли о том, что скоро ей придётся покинуть Храм, иногда посещали её, но она подавляла их – никто ж её не гонит и за ней не присылают, зачем раньше времени печалиться?
Случай, когда потребовалось продемонстрировать медицинские умения, представился Шиккви удивительно быстро. Попавший во время зачистки местности в засаду взвод, сообщил по рации, что несколько человек нуждаются в срочной операции, а до госпиталя слишком далеко. Единственный шанс для них – прооперироваться в Храме Пришествия. Капитан выслал десантников встречать раненых, а сам поспешил в Столицу: военные действия были в разгаре, пришло время корректировать сроки и порядок эвакуации людей с планеты. Специалистов и наиболее грамотных рабочих из числа тех, кого удалось собрать, уже обучили в условиях строжайшей секретности, кто-то из них остался координировать работы на планете, большинство отправили на орбиту для завершения сборки и оснащения четырёх крупнотоннажных судов и закладки пятого, шестого и седьмого. Им предстоял довольно длительный процесс состыковки запускаемых с планеты готовых модулей в единую систему, монтаж оборудования и коммуникаций, внутренняя отделка помещений. Другие трудились на заводах или пополняли ряды вооружённых сил людей, остальные занимались выращиванием и производством продуктов питания. Воспитателям, врачам и педагогам была поставлена задача ускоренной социализации и трудового обучения стариков, инвалидов и детей. Программа предусматривала непрерывное поэтапное освоение посильных навыков с учётом способностей и возможностей организма, в ней задействованы были все без исключения, начиная с пятилетнего возраста.
Любой работе люди радовались – это помогало осознавать свою пользу и отвлечься от тягостных мыслей, поэтому работали с удовольствием и до изнеможения, на отдых старались тратить как можно меньше времени, даже шутка появилась: «отдых – удовольствие космического масштаба».
Труд оказался единственным, что могло вселять надежду в измученных годами бегства и лишений людей, правительство это понимало и всячески поощряло пропаганду в этом направлении, однако раньше вся деятельность была направлена на то, чтобы отсрочить гибель человечества. Осознание этого делало людей вялыми, апатичными, энергично работала только оборонка, хотя и там то и дело возникали упаднические настроения, работоспособность приходилось поддерживать искусственно.
С появлением пришельцев, ситуация изменилась в корне, всюду чувствовался эмоциональный подъём, люди вспомнили патриотические песни, с удовольствием делали утреннюю и производственную зарядку, депрессия перестала принимать затяжные формы, число суицидов резко снизилось, алкоголь употребляли в исключительных случаях, а поводов для доброго веселья и праздников придумали столько, что многие со счёта сбились. Был зарегистрирован первый за последние десятилетия всплеск сохранения беременностей и резкое снижение заболеваемости, числа абортов. Заработала гражданская полиграфия, стали востребованными услуги парикмахеров, фотографов и библиотекарей, а некоторые даже находили время заниматься живописью, музыкой – всё чаще организовывались стихийные выставки и концерты и даже стали появляться на подоконниках цветы в горшках.
Пришельцы постарались как можно больше сделать для поддержания в народе позитивного настроя и веры в благополучный исход войны – воспроизвели новые виды оружия и способы дезориентации мутантов, усовершенствовали связь и транспорт, чтобы как можно дольше продержаться на планете, на случай осложнений в ходе эвакуации людей на орбиту, планы которой, естественно, охранялись как важнейшая государственная тайна.
Важно было запастись продуктами на время длительного космического перелёта, поскольку для нормальной жизнедеятельности взрослого человеческого организма доля синтетического питания должна составлять не более 30 процентов, поэтому под предлогом освоения освобождённых земель и перспективы скорой победы, потребовалось срочно вывести сверх высокоурожайные и ультраскороспелые сорта сельскохозяйственных культур, модернизировать пищевое производство. Это означало, что с ранней весны до поздней осени большая часть свободных до той поры людей будет основательно занята на сельхозработах, а война продлится минимум год, пока будет собран, переработан и доставлен на орбиту урожай.
Да, война с мутантами всё ещё продолжается, вести о гибели по-прежнему приходят, только настрой у людей другой! С надеждой и верой они шли в контрнаступление, которое с невиданной доселе скоростью развивалось по всем направлениям, территория вокруг Храма Матли Касля Леу очищена, линия фронта отодвинулась на тысячи километров к северо-западу.
Шиккви об этом знала, хотя не видела боёв за стенами храма и термохимической зачистки местности. Сейчас задумчиво стояла она у окна комнаты, ещё вчера бывшей её палатой, с минуты на минуту сюда привезут из операционной первого из троих молодых офицеров, кого ей предстоит выхаживать. Девочке определили заниматься перевязками и уколами, а для начала – подготовиться к приёму пациентов. Она сделала всё, как сказали Д-11 и Д-6: тщательно вымыла и проветрила комнату, застелила кровати, установила стойки для внутривенных, стерильные столики с перевязочным материалом, переоделась в белый халат, набрала в шприцы лекарства и теперь ждала первое в своей жизни дежурство.
Странно, пока ей было, чем заняться, тревога сидела где-то в глубине, теперь же, стоило ей остановиться и попробовать представить свои действия, девочке стало боязно. Она уже пожалела о том, что высказала вслух своё желание стать медиком! Теперь она предвидела, с какими трудностями ей предстоит столкнуться. Чем больше она об этом думала, тем сильнее хотелось убежать отсюда, стать снова маленькой девочкой, чтобы о ней кто-то заботился, иначе ей предстоит заботиться о многих…
Вошёл Д-8:
- Готова принять первых пациентов?
- Ох, Д-8, сама не знаю! – девочка нервно заломила руки, - То ли готова, то ли…
- Раз так, то точно готова, - он пожал ей руку, - это нормально для тех, кто слишком долго ждёт: сомнения всякие, нервы и прочее… Или я не прав!
- Да, я долго жду, - согласилась Шиккви. – А Вы не знаете, сколько ещё?
- Первая операция закончена, и офицера уже везут сюда.
В этот момент послышалось приближенье импровизированной каталки (стола на колёсиках), дверь открылась, в комнату вкатили накрытого до подбородка простынёй бледного мужчину с забинтованной головой. Он был ещё без сознанья, Шиккви помогла переложить его на кровать, установила внутривенную систему и получила распоряжения по уходу от Д-11. Сам врач спешно возвращался в операционную (в комнату материализации), где его ждал второй пациент, пока Д-6 заканчивал с третьим раненым.
- Его они решили оперировать вместе, - пояснил, сочувственно кивнув на офицера с забинтованной головой, Д-8, - сложное осколочное ранение головы, им ассистировали я и Д-12. С остальными двумя проще, врачи справятся сами, а тебя мы будем периодически подменять.
- Зачем это? – девочка пристально смотрела на бледного офицера, принюхиваясь к его самочувствию и стараясь уловить ритм его слабого прерывистого дыхания, поэтому вопрос прозвучал отрешённо.
- Ну, тебе же нужен сон, или я не прав? – в недоумении ответил десантник.
- А-а… понятно, - она повернулась к нему, - а сейчас Вы тут для чего?
- Наркоз во время операции – вещь хорошая, только когда под ним находишься несколько часов, отходить крайне противно, это я тебе говорю по личному опыту. Моя помощь тебе и ему пригодится больше, чем где-либо в другом месте, или я не прав…
- Витиевато выражаетесь, - съязвила Шиккви. – А, кстати, по поводу других мест, спасибо, конечно, что вы меня тогда в столицу не сбагрили, а вот почему другие люди здесь не поселились? Осваивать ближние земли для будущего урожая и тэ дэ?
- Что делать? – с лёгкой иронией спросил десантник, заложив руки за спину.
- Ну, поля вспахивать, за садом вашим ухаживать, сеять чего-то… Ну Вы же лучше меня знаете, как земли осваивают! – девочка поняла, что вопрос задала, мягко говоря, праздный, но признать это отказывалась напрочь. Ответ Д-8 был достаточно уклончив:
- Я знаю, как высаживаться на планеты и воевать, всё остальное – дело ума других. А что тебе до прочих людей? Думаешь, если в храме поселится ещё кто-то, твоя жизнь изменится? Вам будет, когда общаться, найдутся общие темы?
- А разве нет?
- Посмотрим, - Д-8 пожал плечами и вздохнул. Он чувствовал себя обманщиком, прекрасно понимая, что цель его дежурства рядом с девочкой – вовремя отослать её, если офицер начнёт умирать: слишком малы были его шансы даже теперь, после операции.
Конечно, смертей она повидала достаточно за свою короткую жизнь, правда, они были… ожидаемыми, что ли, лично от её действий не зависели. Сейчас всё иначе, этот человек – первый её пациент, и особенно легко потерять веру в себя, если он умирает прямо на твоих руках в первый же рабочий день…
Д-8 посмотрел на офицера, потом на девочку. Она была бледной и сосредоточенной. Просто наблюдала, готовая к действиям в любой момент. Да, подумал он, такая могла бы стать для раненого шансом, который так нужен для выживания.
Прошло около получаса. Д-8 замер на месте как робот, Шиккви присела на край соседней кровати, продолжая наблюдать. В комнате было тихо, еле слышное попискивание приборов нарушалось прерывистыми вздохами пациента. Шиккви поймала себя на мысли, что пришельцы принципиально избегают слова «больной», они предпочитали термины «раненый», «пациент», девочка всё забывала спросить у них, почему, а теперь, кажется, сама поняла.
Вдруг дыхание офицера участилось, он с усилием задвигался, застонал и попытался сорвать повязку с головы, чуть не свалив стойку с капельницей и не проткнув иглой локоть насквозь. Д-8 оказался проворнее, он осторожно обхватил руки мужчины, уверенно и громко призывая его успокоиться, положил руки вдоль тела, поправил повязку, объяснил, что он в больнице, среди людей, что вставать рано, спросил, как тот себя чувствует. Офицер продолжал паниковать, он прохрипел, целы ли его глаза, почему он ничего не видит и не чувствует рук, закашлялся, тут же застонав от боли – ко всему, у него были сломаны рёбра. Д-8 сказал, что глаза целы, временная слабость зрения вызвана повязкой и отёком лица, руки затекли после наркоза, такое бывает, а вот кричать – это лишнее, здесь все хорошо слышат.
- И сколько вас там всех? – слабо усмехнулся офицер.
- Двое, - дрожащим голосом отозвалась Шиккви, - пока двое.
- И тут дети, - посетовал со вздохом мужчина, чем вызвал у себя новые стоны.
- Вы, как я вижу, хорошо перенесли операцию, - Д-8 пощупал температуру, пульс и изрёк, - поэтому на Вашем месте я бы поинтересовался, как дела на вашем участке фронта и каковы потери.
На секунду офицер затаил дыхание и приоткрыл от удивления рот.
- Он, видимо, недавно мобилизован, - предположила Шиккви, подходя к постели.
- Видимо, - согласился десантник, успокоившись - ладно, лечи его дальше, Шиккви. Я буду в коридоре.
Павепа сделала уколы (хорошо, офицер не видел, как дрожат её руки), замедлила скорость капельницы, промокнула пот на лице мужчины, смочила его губы водой, когда он попросил пить. С каждой минутой движения её становились увереннее, и когда в палату вкатили второго пациента, она действовала проворнее. Д-8 вкратце пересказал врачу свои наблюдения и отправился помогать Д-11.
Вечерело, сумерки сгущались быстро, Шиккви включила свет.
Второй пациент выглядел более измученным, постоянно стонал слабым высоким голосом и тянул руки к животу. Кативший его Д-6 пообещал, что это скоро пройдёт, болевой синдром они уже убрали, просто даёт о себе знать память о ранении и большая потеря крови, так что с этим пациентом будет меньше хлопот. Как только придёт в себя, пусть говорит, всё равно, о чём, хоть песни поёт, только вслух. Зачем? Быстрее утомится и уснёт естественным сном. Другим пациентам он мешать не будет: пока первый отходит от глубокого наркоза, он сам захочет поболтать между периодами забытья, в забытье же просто перестанет слышать всё вокруг. Третий со сломанной челюстью и простой травмой шейных позвонков отвечать может только мычанием, скорее всего, он уснёт под впечатлением собственных переживаний, в крайнем случае, сделаешь ему снотворное. А чтобы было проще, на каждой кровати будет записка с лечебными назначениями. Шиккви, почему ты вопросов не задаёшь, тебе всё понятно?
- А?! – вздрогнула девочка. – Мне? Да, второй пусть говорит, третьему снотворное, если попросит, первый отходит от наркоза…
- А тебе успокоительное и отбой через 2 часа, - жёстко сказал Д-6 и протянул синюю капсулку.
- Я не справи… - на глаза её навернулись слёзы.
- Шиккви, - Д-6 слегка потрепал её по руке, - мой врачебный долг – следить и за твоим состоянием тоже. Для тебя такое задание пока сложновато будет, мягко говоря, мы забыли об этом. Извини нас, такое время сейчас… Зато какой опыт ты приобретаешь! Ты проглоти-ка пилюльку. Молодец! Через полчаса (максимум – час) я вернусь вместе с Д-11, в коридоре на всякий случай дежурит Д-8, держись, Звёздная! У тебя получается! – и быстро вышел.
- Что получается? – насторожился офицер с перевязанной головой. Он снова пришёл в себя и поймал обрывок фразы врача.
- Сохранить чувство юмора, - находчиво процитировала Шиккви из прочитанной недавно книги о взаимоотношениях медиков и пациентов. – К Вам соседа привезли с проникающим ранением живота.
- Это, должно быть, Бруслаг Сокриц, младший офицер… Эй, Бруслаг, как ты?
- Пока без сознания, - ответила за него Шиккви. – А Вас как зовут?
- Разрешите представиться, старший офицер четвёртого корпуса разведки, Паутвоп Якроя.
- Очень приятно, - ответила девочка и автоматически произнесла, - Шиккви Павепа.
- Шиккви Павепа? – оживился раненый. – Сама Шиккви Павепа?
- А что такое? – она поправила ему сбивающуюся подушку, проверила капельницу и пульс.
- Конечно! Это ведь ты была вместе с Томови Скью, когда он обнаружил пришельцев?
- Успокойтесь, - Шиккви почувствовала одновременно волнение за пациента, гордость за то, что она – знаменитость и досаду на несправедливость: значит, по слухам, она просто находилась рядом, а всю работу проделал Томови? Выдохнув, она продолжила. – Да, я та самая Шиккви Павепа, которая показала Томови Скью вход в комнату материализации и...
- Значит, я уже в столице, - перебил её офицер. - Какое сегодня число? Мне нужно срочно доложить командующему Северо-восточного направления о прорыве мутантов на нашем участке фронта!
- Прежде всего Вам нужно вылечиться, - Шиккви вспомнила наказ Д-11, ввести релаксант, если офицер разбушуется, похоже, как раз пора. Девочка набрала в шприц лекарство, поправила руку раненого, - лежите спокойно, Паутвоп.
- К чёрту спокойствие! – воскликнул он, откидывая с себя простыню и пытаясь подняться.
Шиккви увидела, что он абсолютно голый и весь в ссадинах и синяках.
- Спокойно, или будет больно! - выкрикнула она от неожиданности и испуга.
При слове «боль» офицер замер и сжался. Шиккви ввела релаксант в вену прямо через систему.
- Так, хорошо, - она осторожно накрыла раненого простынёй, - отдыхайте, старший офицер, Вам нужен покой.
- Но доклад… - попытался вяло протестовать мужчина.
- В таком виде Вас не пустят к командующему Северо-восточного направления, - настаивала Шиккви и подумала, что офицер явно бредит после наркоза, перестав обижаться на него за сказанное.
- Да, - он провёл свободной от иглы рукой по подбородку, - это верно, нужно сперва побриться, сапоги начистить, где у вас тут сапожня?.. – он зевнул, деликатно прикрыв рот рукой. – А потом – ужин, и ты покажешь мне, где тут девочки постройнее и посговорчивее…
Ясно, подумала Шиккви, бредит. Девочек ему! Хорошо, не мальчиков…
В этот момент мужчина, которого Паутвоп назвал Бруслагом Сокрицем, застонал громче, Шиккви метнулась к нему, потрогала лоб, отметила про себя слабое повышение температуры, поправила простыню. Бруслаг открыл глаза и прошептал:
- Пить… Сестра, воды мне… скорее…
- Рано ещё пить, - она с состраданием склонилась к самому его уху, - потерпите чуть-чуть.
- Да как терпеть, - проговорил он громче, и выяснилось, что голос у него низкий, хриплый, - как, тебе говорю, терпеть, когда глотка аж скрипит! – он сухо кашлянул и застонал.
Шиккви осторожно промокнула его губы влажной салфеткой:
- Губы смочу, а больше нельзя Вам. Потерпите.
- Пошла-а ты, дрянь! – он оттолкнул её руку и потянулся к флакону на стерильном столике. – М-м-м, спирт, что ли?
- Ах, так?! – вскипела девочка, опередила его, схватила флакон, мигом откупорила и с яростью протянула раненому. – Н-на, хочешь сдохнуть – пей! Ну, бери, кому сказала?
Офицер опешил и уставился на девчонку, натянув простыню до подбородка:
- Тихо, ты чего? Сестричка?
- Теперь сестричка?
- Я так, шуткой, шуткой, поняла? А ты…
- Ещё раз пошутишь – сам пойдёшь куда послал! – она громко поставила флакон на столик. Её колотило от злости, и уйти-то было нельзя. Вовремя вспомнилось распоряжение врача разговорить Бруслага. – Читай стихи!
- Какие стихи? Я где? – он сглотнул и начал озираться по сторонам. – Часом, не в психушнике, а? Кто там рядом, а? Что за гнилое дерьмо в повязке?
- За гнилое дерьмо Вы мне ответите, младший офицер Бруслаг Сокриц, - зловеще отозвался не открывая глаз снова пришедший в себя Паутвоп.
- Мать… отец и горожане, - оживился Бруслаг, - Старший офицер Паутвоп Якроя! Живой! Вот мать…А я! А я уж думаю, всё, каюк мне, горемычному, растрясло так, что кишки на пол повались! А тут Вы! Вижу взрыв, слышу крик, поворачиваюсь – у Вас голова вдребезги, уши за сто метров! Мать!..
Послышались шаркающие шаги, голоса в коридоре. Бруслаг умолк на полуслове. Дверь открылась, в комнату медленно вошёл, тяжело опираясь на Д-6, худощавый юнец со слипшимися пепельного цвета волосами, красными глазами с громадными зрачками и дорожками от слёз на лице. От подбородка до ключиц он был закован в прочный розовый пластик поверх плотной форменной водолазки, двигался осторожно, еле сдерживая стон.
- О-о! – взревел Бруслаг, - Тотвок Максап! С боевым крещением тебя, мать, отец и горо…
- Мол-чать! - отрывисто скомандовал Д-6.
Шиккви вздрогнула. Привыкнув, что голос врача обычно такой спокойный, добрый, она и представить не могла, что этот же голос может лихо, без подготовки, командовать такими балбесами, как Бруслаг! Она проморгалась и увидела разом посерьёзневшего Сокрица, в котором уже можно было признать младшего офицера.
Д-8 помог Тотвоку присесть на кровать, а затем медленно лечь на спину, высоко подняв подушку и изголовье кровати. Шиккви осторожно отирала его бледное худое лицо, одновременно слушая наставление Д-6 пациентам:
- Обращаю ваше внимание на то, что вы находитесь в лечебном учреждении, где обязаны строго соблюдать режим, - в голосе врача звучала железная выдержка и мощь. – За всякое оскорбление персонала любого из вас ждёт серьёзное дисциплинарное взыскание, невзирая на звание и тяжесть ранения. Ругань в палате наказывается так же со всей строгостью. Убедительная просьба контролировать свою речь и сохранить личную воинскую честь и репутацию своего подразделения. Ясно?
- Так точно, - хором отозвались офицеры.
- Благодарю за внимание. Отбой!
Врач погасил общий свет, оставив гореть два точечных светильника над стерильными столиками. Д-8 внимательно посмотрел на офицера с забинтованной головой и вновь, в который раз за свою жизнь, удивился, на какие чудеса способна современная медицина. Или он не прав...
Шиккви было велено идти отдыхать, что она и сделала, на ночь с солдатами остался Д-8, утром ей предстояло его сменить. Д-6 успокоил девочку по поводу пациентов, похвалил за находчивость и тоже сказал, что у неё всё получается хорошо. Врач проводил её в новую комнату в северо-восточной, заново отстроенной части храма: это была, наверное, монашеская келья, а теперь – уютная спаленка с большим окном в изголовье кровати.
Шиккви прилегла и провалилась в сон сразу, без ужина и не раздеваясь, зато проснулась очень рано, было ещё темно. Шиккви так боялась проспать дежурство, что вскочила, наскоро умылась и только потом посмотрела на часы. До звонка будильника оставалось ещё 40 минут, ложиться снова было бессмысленно, мчаться в палату в такую рань – тем более, хотя Шиккви волновалась за первых своих пациентов. Она решила позавтракать вчерашним ужином, что стоял на столике у окна. Шиккви присела к тарелкам и увидела за окном в первых лучах солнца молодой фруктовый сад со множеством крупных зреющих плодов, старые тенистые деревья с большими удлинёнными зеленовато-белесыми листьями, что окружали храм ещё до посадки сада. Она знала, что фруктовые деревья посадили пришельцы этой весной, это были новые супер-быстрорастущие двухурожайные сорта. Обычные яблоньки, что росли для контраста рядом, в эту пору только-только отцветали, завязь была ещё размером с бусинки, а эти новые, хотя было ещё самое начало лета, уже наливались соком, наполнялись спелым бордовым, лимонным и изумрудным цветом – каждое в соответствии со своим сортом. Девочке захотелось прогуляться в этом саду, она мигом проглотила холодную мясную кашу и овощи, запила компотом и выскочила из комнаты, едва не сбив с ног Навигатора.
- Куда? – неожиданно резко спросил он, пряча что-то в карман.
- В сад, - ответила бодро Шиккви, - до дежурства ещё долго, хочу посмотреть на яблоки.
- Можешь съесть парочку, - смягчился Навигатор, - с удовольствием составил бы тебе компанию…
- Понимаю, - кивнула Павепа, - у Вас дела. Просто я так давно не выходила на улицу…
- Да, ступай, только будь осторожна, близко к ограде не подходи.
- Почему это? Боитесь, сбегу?
- Шиккви, сбегай на здоровье, мутантов давно оттеснили, передовая за сотни километров отсюда. Дело в другом – твой шлем…
- И правда! – девочка смешно всплеснула руками. – Я о нём совсем забыла. А что такого будет-то? До ограды метров 100, я только по аллейке вдоль храма пройдусь и вернусь.
- Хорошо, но если ты меня не послушаешь, - улыбнулся Навигатор, – и подойдёшь к ограде ближе, чем на 5 метров, у тебя разболится голова, а в работе аппаратуры, делающей храм невидимым произойдёт сбой. Ты же этого не хочешь?
- Не-а, - Шиккви мотнула головой и вздохнула. – Я запомню, что ближе 5 метров мне к ограде подходить нельзя.
- Вот и молодец. Принеси мне парочку яблок.
- Зачем? Вы же не едите? – кокетливо пожала плечиками девочка.
- Для анализа, - Навигатор сделал шаг назад и продолжил в том же тоне. – Сроки созревания мы моделировали без учёта такой аномально тёплой и солнечной погоды…
- …которую сами же и вызвали, - договорила Шиккви.
- Да, её вызвали мы, и теперь, плоды созревают быстрее запланированного, возможно, эти сорта смогут при особом уходе плодоносить не 2, а целых 3 раза в году, но качество...
- Ух ты! – восхитилась Шиккви, - Вы действительно, как боги, можете заставить яблони цвести 3 раза!
- И яблони цвести, и много чего ещё. Жаль только, сорта эти чрез 5-6 лет погибают от истощения.
- И ничего нельзя сделать? – огорчилась она.
- Можно, конечно, только зачем?
- Извините, я вас задерживаю, - спохватилась Шиккви, - а Вам какие яблоки принести?
- На твой выбор, - ответил он, - можешь с ветки, или упавшие, это всё равно.
- Хорошо, - она улыбнулась и пошла по коридору, быстро вышла из храма и сошла с тропинки к ближайшей яблоне. Дотронулась. Ствол как ствол, внешне дереву можно было дать лет 10 или 12 – округлая раскидистая крона, длинные ветки, согнувшиеся под тяжестью многочисленных плодов, кто бы мог подумать, что они появились тут только этой весной? Шиккви потрогала и попробовала оттянуть ближайший тоненький побег – не тут-то было: твёрдый как сталь, он не подчинился девочке. Шиккви отступила и посмотрела на яблоню иначе: сколько же весит урожай, что эти странные ветки так согнулись?
Шиккви вернулась на тропинку и медленно пошла вдоль здания. В саду пахло росой, было тихо и безветренно. Да, пришельцы и впрямь творят чудеса с природой – конец весны, а погода месяца полтора стоит ясная, сухая и жаркая, умеренные освежающие дожди проливаются только над территорией, где проживают люди и только по ночам.
Погода стала одним из видов оружия, и кое-кто в правительстве заговорил, что если на то пошло, можно за пару лет совсем уничтожить мутантов и остаться на родной планете. Томови Скью рассказывал, когда пару дней назад связывался с девочкой, что многие в тайне надеются, что так и будет, хотя пришельцы ясно дали понять: они восстановят справедливость и во что бы то ни стало вывезут людей с планеты, изначально принадлежащей мутантам. Поэтому и оружие для войны с ними они выбирали теперь максимально щадящее. А вообще, если бы Президент согласился на переговоры, можно было бы договориться с земноводными о перемирии, пока готовится массовая эвакуация людей. Только Президент под давлением правительства и военных о переговорах таких слышать не хочет, война будет продолжаться, а людей в начале следующей весны начнут эвакуировать на орбиту, а оттуда уже к новой планете.
Пора бы сказать людям, что за жизнь их ждёт вне родной планеты, что за местность им предстоит осваивать по прибытии и как долго до неё вообще лететь. Томови заговорил об этом с Капитаном, тот от ответа уклонился. Тогда Томови спросил напрямую, для чего с народом ведут двойную игру, кормя ложными обещаниями перебить всех мутантов и восстановить прежнюю жизнь. Капитан долго изучающе на него смотрел, но промолчал и в тот же день с несколькими пришельцами отбыл в столицу. Только перед отъездом он спросил Томови:
- Уверены ли Вы, что люди сейчас спокойно воспримут истину – что не они хозяева планеты?
Теперь Томови было над чем задуматься. Делать подобные заявления на подъёме народного энтузиазма и впрямь было чревато бунтом, тогда как же быть? Людей к космическому путешествию необходимо подготовить заранее, а не за месяц до отлёта, иначе их поведение в космосе может стать непредсказуемым. Может, пришельцы знают ответ, и поведение Президента – это часть их плана?
Шиккви и Томови говорили недолго и на совсем отвлечённые темы. Томови отметил, как повзрослела девочка, а Шиккви поняла, что у них как не было ничего общего, так и нет и вряд ли это общее появится. И чего он тогда её из автобуса вытащил?
Говорили о работах Томови по расшифровке накаменных надписей, он посетовал на занятость другими делами, более важными в данный момент, всё больше расспрашивал девочку о её жизни и восторгался её ростом и цветущим внешним видом. Шиккви смущалась, принимала комплименты, стесняясь, отвечала ему, что он тоже посвежел, совсем залечил руку. И сейчас, вспоминая эту беседу во время прогулки по саду, она поняла, что тогда ни о себе, ни о Столице лингвист практически ничего не сказал.
А почему она вдруг о нём вспомнила? Ах да, сад разбит как раз там, где они с Томови Скью под дождём пробирались в храм почти год назад. Как же тут хорошо и безопасно теперь! Шиккви сорвала яблоко и надкусила. Хрустящий сочный лимонного цвета плод был почти спелым. Девочка восхитилась забытым вкусом, присела под деревом и посмотрела в сторону восхода. Небо было ярким, близкое белое солнце заставило звёзды потускнеть, серые и белесые облака уходили на юг. Мимо, совсем низко, пронёсся, дымя сероватым следом метеор. Шиккви испуганно ахнула и выронила яблоко – ей почудилось, что это снаряд мутантов, она с размаху упала на землю и закрыла голову руками. Живо вспомнились годы бегства, множество близких смертей и постоянная тревога за жизнь… Минуту спустя, ругая себя за беспочвенные страхи, Шиккви стояла и отряхивала мокрую от росы одежду. Теперь ещё переодеваться придётся – не идти же в палату замарашкой!
Пора было возвращаться. Восход она увидела, в саду прогулялась, яблоко попробовала, а вот желание загадать забыла – ведь была же у неё такая возможность, пока метеор падал! Ладно, решила девочка, если сегодня дежурство пройдёт гладко, она обязательно прогуляется вечером в саду и дождётся «падающей звезды», тогда уж точно-приточно!
Сорвала несколько ближайших яблок с разных деревьев, быстро переоделась в комнатке, отдала плоды Навигатору и поспешила в палату. Чем ближе она подходила к двери, тем тревожнее ей было. Как поведут себя раненые сегодня? Каково их состояние? Что произошло за ночь?
Шиккви на секунду замерла перед дверью. Вдохнула, как перед прыжком и решительно рванула дверь на себя. Д-8 отчитался, что ночь прошла спокойно, температура у всех умеренно повышенная, чего, собственно, следовало ожидать. Режим у пациентов до особого разрешения врачей постельный, утренний туалет все завершили и ждут процедур. Пациенты встретили её вежливым приветствием, весь день были весьма послушными, общались исключительно почтительно как с ней, так и между собой. Новые назначения Д-6 и Д-11 сделали после обхода, примерно за час до того, как Шиккви сменила десантника, так что ей оставалось только их выполнять.
Шиккви внимательно осмотрела каждого пациента и приготовилась к медицинским манипуляциям – сменила халат, тщательно обработала руки, накрыла стерильные лотки, достала флаконы с лекарствами. Теперь она делала это увереннее, глядя на неё, можно было подумать, что она уже давно в медицине. Тотвок, и Бруслаг, которых смущал её юный возраст, видя это, успокоились.
Во время процедур Паутвоп Якроя пытался рассказывать смешные истории, как он сам говорил, чтобы не расплакаться, а то повязки намокнут, придётся снова менять, а меняли их пока исключительно врачи, для чего увозили старшего офицера из палаты. С Бруслагом было проще, его Шиккви перевязывала на месте, он говорил, что у неё лёгкая рука, это он точно знает, так как в госпитале уже третий раз. Правда, ранение живота у него впервые, зато руки и грудную клетку ему уже чинили, и предыдущие медсёстры были куда менее заботливыми. Шиккви мало прислушивалась к его бормотанью, хотя ей льстило такое сравнение со взрослыми в её пользу. Тотвока Максапа она так и не успела услышать – на следующий день его перевели из храма в ближайший госпиталь, так как состояние его заметно улучшилось, он мог передвигаться и обслуживать себя сам.
Шиккви так увлеклась уходом за пациентами, что эти четыре дня пролетели как один. Врачи хвалили её за усердие и сноровку, вечером пятого дня предложили ей взять выходной, поскольку Бруслага Сокрица всё равно готовили к переводу в госпиталь, а Паутвопу Якрое предстояла назавтра новая операция, и готовить его к ней они решили сами. Шиккви, которой нравился новый образ жизни, пыталась сопротивляться, предложила помощь во время операции. Тогда Д-11 напомнил ей, что она – тоже их пациент и этот выходной – одна из лечебных процедур, которую Шиккви обязуется принять на воздухе. Девочка вздохнула и вынуждена была согласиться.
В свою комнату она шла медленно и без охоты, потом вдруг остановилась от странных звуков в коридоре. Эхо человеческих голосов, отголоски смеха – вот что она услышала. Девочка рванулась на звуки, чуткий слух подвёл её: она ожидала встретить людей за ближайшим поворотом коридора, на самом деле люди ещё только входили в здание после трудового дня. Это были молодые женщины и девушки чуть постарше её, Шиккви узнала, что они тут уже второй день, собирают урожай фруктов, несколько раз они видели её, она же была так занята, что никто не решался к ней подходить. К тому же, её медицинский халат отбивал охоту с ней говорить: люди знали, если медик спешит, значит, дело касается жизни других, и на разговоры времени просто нет.
Шиккви вспомнила слова Д-8 о том, что было бы, если бы в храме поселились ещё люди и подумала, что он-то, конечно, знал, что люди тут скоро появятся и оказался прав на счёт неё, по крайней мере, на половину. Она поужинала вместе с работницами, они были веселы, с удовольствием рассказывали ей о своей работе и успехах. Когда же они узнали, что перед ними – «та самая Шиккви Павепа», те, что помоложе, схватились за бумагу и с горящими глазами потребовали автографы, более старшие попросили рассказать, как всё было. Шиккви, обласканная таким вниманием, рассказала свою историю, кроме случая с мешком мутантов и последующего долгого восстановления. Ей показалось это неважным по сравнению с материализацией пришельцев, и свой рассказ она закончила тем, что выучилась у врачей и лечит теперь раненых офицеров.
Рассказ вызвал живое одобрение у женщин, потом они спрашивали, кто сейчас находится на лечении в храме, нет ли среди них родственников или знакомых. Родственников и знакомых не нашлось. Это был последний вопрос, после которого повисла пауза.
Шиккви снова вспомнила Д-8 и разозлилась – напророчил он ей это недопонимание, что ли? Она пыталась придумать, что сказать женщинам, сказать было нечего… Тогда она сделала единственное, что пришло на ум – предложила свою помощь в сборе урожая. Те охотно согласились и начали убирать посуду и готовиться ко сну. Договорившись, во сколько завтра они встретятся у входа в храм, работницы попрощались с девочкой и пошли спать.
Ушла и Шиккви. Этой ночью ей не спалось. В голову лезли отвратительные мысли, все они сводились к тому, что среди людей ей не место. Или она слишком долго общалась с пришельцами, или была настолько погружена в себя, что уже забыла, какие бывают интересы у обычных людей, поэтому перестала понимать их, а они, как будто, перестали понимать её. И что будет, когда пришельцы уйдут? Она останется совсем одна, никому не нужная…
Хотя, почему же? У неё есть теперь профессия, она сможет работать. Помогать людям – это же здорово, а облегчать боль и страдание, приближать выздоровление – что может быть благороднее? Люди сами к ней пойдут, тем более, когда узнают, что учили её сами пришельцы!
Опять пришельцы! Что же, подумать больше не о ком? Шиккви со злостью в очередной раз перевернулась на бок, взбила подушку и безрезультатно старалась заснуть. Прошло какое-то время, и она увидела вокруг себя сначала какую-то розоватую пелену, потом впереди много-много больничных коек, стоящих рядами, на каждой их которых лежало по нескольку лимонного цвета яблок. Она пошла вдоль коек, поправляя подушки, пока вдруг над ней не пролетел с шипением метеор – запахло озоном, она подняла голову и увидела над головой небо, в котором дымный след метеора начал редеть и превращаться в буквы. Силясь прочитать проступающую надпись, она поднялась на спинку койки, но когда увидела, что это не буквы, а очертания глаз, не удержалась и полетела вниз…
Это был сон, Шиккви поняла это, когда вскочила и – вовремя: она почти проспала, до времени встречи у входа оставалось 15 минут. Девочка наскоро причесалась, оделась и выбежала в коридор. Там уже стояли и весело переговаривались 4 девушки, они тепло приветствовали её, оказалось, что несколько помещений рядом с её комнатой отдали сборщицам урожая. Шиккви удивилась, как же они там умещаются. В три ряда, пошутила одна из них. Тесно, конечно, а что делать? Зато воды, еды и работы вдоволь. А вместе веселее!
Так они дошли до выхода. Старшая группы – строгая женщина в синем платке и длинном сарафане – выдала ей яркую цветастую косынку и определила нежданную помощницу к двум высоким брюнеткам лет 19-20, после чего началось распределение участков и норм выработки на день. Шиккви с трудом повязала косынку, которая была ей велика и шёпотом призналась брюнеткам, что не знает, что делать.
- Тут всё просто, - шепнула в ответ синеглазая и улыбнулась, поправляя пояс яркого бордового комбинезона, который был ей впору, как, впрочем и у всех работниц, - зови меня Мапри.
- Очень приятно, Мапри, - Шиккви улыбнулась в ответ, хотя спокойнее ей не стало.
Работницы двинулись, Шиккви и брюнетки остались стоять.
- Мы стоим, потому, что наш участок ближе всех, - пояснила в ответ на немой вопрос Шиккви другая, с пухлыми губками и приглушённым северным акцентом, - я Шана Кибрарти.
- Очень приятно, Шана. Так что мне делать-то? – Шиккви успокоилась, только когда её подвели к яблоне, вручили глубокий картонный коробок и сказали:
- Ставь коробок на землю, аккуратно срывай яблоки с нижних веток и складывай сюда. Только с земли не подбирай, такие уже не годятся. Их потом отдельно соберут. Закроешь дно – постели сверху эту картонку, - Шана показала, как это делать, - и снова собирай.
- Наполнится ещё раз – ещё одну картонку сверху положи, - добавила Мапри, - заполнишь до верху – накрой коробок крышкой неси к той женщине в сарафане, она примет яблоки и даст новый коробок.
- Понятно, - Шиккви улыбнулась и, припомнив, сколько ей определили на день коробков, поспешно дёрнула яблоко с ближайшей. Плод сидел крепко, потребовалось дёрнуть второй раз прежде, чем яблоко оторвалось. Ветка спружинила, несколько яблок свалились на землю. Шиккви смущённо почесала затылок.
- Ты лучше выкручивай, - посоветовала Мапри, - как лампочку. Так быстрее получается.
Шиккви попробовала, действительно получилось с первого раза. Девочка поблагодарила брюнетку. Дело пошло быстрее, яблок на нижней ветке заметно убавилось, остались те, что Шиккви было не достать. Она перешла к соседней ветке.
Видя, как она старается осторожно, по одному срывать и укладывать плоды, Шана сказала:
- Хорошо, но так ты очень быстро устанешь. Смотри, - Шана одно за другим «открутила» 2 яблока, переложила в другую руку, «открутила» ещё пару и только после этого нагнулась к коробку, бережно и быстро сложив плоды. – Попробуй сама.
- Быстро ты, - удивилась Шиккви.
- Научишься, - усмехнулась Шана и продолжила с гордостью, - я раньше тоже как ты делала, потом без спины к обеду оставалась раз, другой, вот и наловчилась!
Шиккви глянула искоса на Мапри, та тоже срывала по 4, а то и 5 плодов за раз.
- Их всё равно потом сортируют, - добавила Мапри, - какие на сок, какие на хранение. Так что не слишком с ними нежничай! Но и не кокай лишний раз.
Девочка улыбнулась. Где-то затянули песню про райские сады. Работа ускорилась: под ритм песни и движения стали размереннее. Часть куплетов Шиккви знала, так что смогла подпеть, потом выяснилось, что песня намного длиннее, пришлось мурлыкать мелодию почти про себя. Она успела отнести увесистый коробок (прежде, чем принять его, женщина взглянула на часы и проставила на коробке время) и получить новый, а песня всё звучала. Шиккви посмотрела, куда складывают коробки – это был широкий синий контейнер со множеством отверстий, выдвижной крышей и съёмной задней стенкой, с длинным номером, его готовились грузить в кузов большой машины. Девочка заглянула внутрь контейнера, там было много таких коробков, они стояли столбушками по три в каждом, вплотную друг к другу до самого верха. Женщина строго посмотрела на неё и ничего не сказала. У неё был простой в работе (никто больше пока собранных яблок не приносил) и она подошла к ближайшему дереву, быстро «открутила» пару яблок, сложила в чей-то коробок и сноровисто открутила следующие. «А я думала, она только командует», - Шиккви пришло в голову, что стоять без дела дальше будет просто глупо, тем более, что сама предложила помощь и заспешила к брюнеткам.
А песня всё звучала. Потом женщины начали вторую, задорнее прежней, темп работы ускорился, скоро Шиккви попала в очередь к женщине в длинном сарафане.
Во время короткого перерыва улыбчивая Мапри спросила, не хочет ли кто пить, несколько девушек согласно покивали, она быстро сходила в храм и принесла воды на всех. Шиккви пить не хотелось. Несмотря на ветреную погоду, ей стало жарко. Многим тоже, они поснимали верхнюю одежду, Шана остановила девочку, когда она расстегнулась:
- Шиккви, простудишься. Мы привычные уже, да и постарше тебя.
- А если хочешь, можешь отдохнуть, - добавила Мапри.
- Спасибо, - насупилась, застёгиваясь, Шиккви, - я не устала. Всего 7 коробков собрала, а скоро обед.
- Это хорошая помощь, - подбодрила её Мапри, - ты аккуратно собираешь и после себя не оставляешь падалицы.
- Чего не оставляю?
- Это когда небрежно яблоко срываешь, оно или соседние падают и становятся негодными, - объяснила Шана.
- Всего же один раз падают, - удивилась девочка, - никто не заметит.
- Зато яблоко заметит и те, что рядом в коробке, - вздохнула Мапри. – Эти сорта очень быстро зреют и так же быстро портятся и загнивают. Из тех, что ты бережно так собрала, 2-3 в каждом коробке наверняка побьются во время транспортировки. А если туда ещё и битое положить…
- Вы так много знаете, - покачала головой Шиккви.
- Так ты тоже много расскажешь, если тебя про медицину спросить! – засмеялась Шана, посмеялись все.
Перерыв закончился, снова зазвучали песни, теперь песни были короче и бойчее, сборщицы как будто разбились на два лагеря, которые старались друг друга перепеть. Во время такого соревнования темп работы стал, пожалуй, наиболее быстрым, брюнетки и Шиккви переходили от дерева к дереву почти бегом, девочке стало весело, она ещё раз порадовалась, что решила помочь женщинам вместо того, чтобы сидеть в своей комнате.
Белое солнце на сиреневатом небе перевалило зенит, набежавшие было облачка, рассеялись, стало безветренно и жарко, кто-то пошутил, что сама природа гонит их на перерыв. Женщина в сарафане сверилась с часами и сказала, что дежурные могут идти накрывать столы, остальные доделывают свою и их работу, после чего тоже идут на обед.
- А кто обед готовит? – спросила Шиккви у Мапри.
- У нас график есть, - ответила та, как всегда, улыбаясь, - все по очереди готовят еду, мы с Шаной и ещё две девушки вчера готовили ужин.
- Ой, ужин был очень вкусным, - оживилась Шиккви, вспоминая вчерашнюю еду.
- Спасибо, мы сначала и на пришельцев приготовили, только они, оказывается, не едят.
- Зато раненые едят, - усмехнулась Шана, - которые могут. Один всё время добавки просил... Обжора!
- А вы давно здесь? – Шиккви подумала, что это, конечно, Бруслаг Сокриц и не добавки б ему, а нагоняй хороший, поспешила сменить тему. Отчего-то ей стало стыдно за раненого воина.
- Третий день, - Шана накрыла свой коробок. - Здесь сад маленький, только яблони растут. Завтра – послезавтра закончим.
- Видела бы ты пригородный сад Столицы, – Мапри закончила свою работу и принялась помогать Шиккви, - вот где работы – море!
- Там такая была красотища, когда всё цвело!
- Ага, а пчёл было видимо-невидимо, без сеток лучше не соваться! – Мапри перестала улыбаться и почесала лоб. – Мы, когда на рыхлении там были, многие поленились сетки надеть, потом от укусов лечились неделю.
- Зато сколько мёда будет, - утешила её Шана, укладывая последние яблоки.
- Скоро сад опять зацветёт, - мечтательно произнесла Шиккви.
- Ну, всё, твой коробок тоже полон, - закончила Мапри. – Пошли.
В столовую они пришли рано, помогли дежурным раскладывать хлеб и расставлять чай. Появился Д-8, побеседовал о чём-то с Мапри, спросил у Шиккви, как настроение и ушёл.
С шутками и тихим смехом в столовую вошли остальные девушки. Мыли руки, наливали и накладывали себе сами, садились на свободные места. Обедали молча, быстро. Кто-то ходил за добавкой, некоторые отодвигали тарелки и прикладывались на стол. После горячей и вкусной еды Шиккви разморило. Она с сожалением подумала, что когда работницы уедут, пища снова станет однообразной и не такой вкусной, откинулась к стене и прикрыла глаза. Как ей показалось, прошло всего несколько секунд, а строгая женщина в сарафане скомандовала: «Обед закончен. Девушки, пора». Девочка открыла глаза и увидела, как работницы сноровисто соскребают с тарелок в чан скудные остатки пищи, дежурные приступают к мытью посуды. Шана потянула её за локоть:
- Пошли!
- Оставь, - прервала её Мапри и обратилась к Шиккви, - если хочешь, оставайся, поможешь дежурным, а там – смотри, можешь отдыхать. Ты и так нам сегодня хорошо помогла.
- Да я справлюсь, - Шиккви и впрямь устала, только признаваться в этом не хотела, боясь, что её сочтут маленькой, а ведь ей так хотелось доказать свою полезность! И невдомёк было, что в группе сборщиц все, кроме Мапри и Шаны были старше её лет на 10, а то и больше. – Я справлюсь, - повторила она.
- Хорошо, - Шана поправила лямку комбинезона. – У нас с Мапри после обеда другое задание.
- Какое? – спросила Шиккви, поспешно вставая.
- Падалицу собирать. Начнём от нашего участка и прямо до ограды пойдём, - объясняла Шана по дороге. – Пока остальные на стремянках с верхушек яблоки собирают, мы соберём то, что они уронили и что само упало. Будем ссыпать в тачки, а потом…
- Во что? – перебила Шиккви.
- Вот во что, - показала Шана на глубокий трёхколёсный ящик с ручкой, таких у выхода было несколько, Шана ухватилась за ручку и потянула. – Держи, можешь катить впереди или тянуть за собой, как удобнее.
Шиккви попробовала и так, и так, остановилась на том, что толкать проще и покатила тачку по дорожке. Шана и Мапри шли рядом, они тачки тянули.
- А тачку тоже отвозить к той женщине? – спросила Шиккви.
- Нет, - ответила улыбающаяся Мапри, - ко входу в храм и там оставляй, потом бери любую пустую тачку и собирай дальше.
- Шана, а эта женщина в длинном сарафане – она всегда такая строгая?
- Всегда, Шиккви, - ответила та тихо.
- Почему?
- Всё, ты пришла, - прервала их разговор Мапри, - Вот твоё поле деятельности, - она показала рукой на обширную территорию, - мы с Шаной уйдём левее.
- Ясно, - Шиккви коротко вздохнула и подобрала первое яблоко.
Послышалась новая песня почти с тем же темпом, что звучала утром. На сей раз это была песня про солдат.
- Эй, - Мапри подошла совсем близко, - Шиккви, ты не обязана, это делать.
- Да помню я! Что ты со мной как с маленькой? – досадливо сморщилась девочка. – Я сама вызвалась, если помнишь, поработаю у вас один день и всё. Я даже привыкнуть к вашим нагрузкам толком не успею.
- Это правда, - снова улыбнулась Мапри. – Ну, смотри сама.
Она ушла, но почти сразу вернулась:
- Ты спросила про женщину в сарафане.
Шиккви кивнула.
- Она не строгая, просто пока очень-очень грустная, а вообще она добрая, так что не бойся её.
Шиккви кивнула, вздохнула и больше с расспросами не лезла – именно так взрослые говорят с детьми о смерти близких.
Девочка бросила на дно тачки яблоко, оно гулко прокатилось по дну, в ушах зазвенело, стало смешно. Она нагнулась за следующим яблоком и скоро поняла, что толкать тачку и собирать яблоки одновременно ей неудобно. Тогда она придумала оставлять тачку на дорожке, собирать яблоки вокруг и складывать в тачку. Получалось быстрее. Скоро ей надоело так часто разгибаться, она оглянулась вокруг в поисках чего-то, что могло бы помочь ей разгибаться реже, какой-то небольшой ёмкости вроде коробка. Ничего! Она почесала голову через косынку, и тут же сообразила, как превратить в ёмкость косынку – она приложила её к себе, зубами придерживая за угол и пояском перевязала на талии. Угол завязала в узелок и подоткнула, взялась за свободные концы как за фартук и быстро наполнила яблоками новую ёмкость. Высыпала в тачку, передвинула её по дорожке и снова наполнила косынку яблоками. Получалось намного быстрее, появилось время поглядеть по сторонам – кто как работает, особенно те, что на стремянках. Когда Шана говорила про стремянки, Шиккви подумала – куда же коробок ставить? Если на землю, то постоянно придётся сверху спускаться, это долго, к тому же ещё и опасно. Если держать его в руке, скоро он станет тяжёлым, его всё равно придётся на земле оставить, не держать же в двух руках! Теперь она знала, что у каждой стремянки есть специальная платформа для коробков, а сами стремянки лёгкие и устойчивые. Или сборщицы к ним привыкли?..
Шиккви пробиралась к самым стволам, между сплетениями тугих низких ветвей, едва успевая от них уворачиваться. Пару раз ветви чиркали по волосам, совсем нестрашно, подумаешь – клок волос выдрали, тоже мне, потеря! Девочка всегда успевала убрать лицо, благодаря своей ускоренной реакции, чем почти гордилась.
Она довольно быстро освоилась с новыми способностями, правда, кое-какие, как, например, восприятие эмоционального состояния через запах, постепенно ослабли.
Сверху с шумом свалилось яблоко, если бы Шиккви не отпрянула - почти ей на голову.
- Ой, - раздалось сверху, - извини!
- Ничего, - она разогнулась и увидела у верхушки одну из тех девушек, с кем встретилась утром, - я увернусь, если что!
Тут же с самой верхушки дерева сорвался плод и полетел ей прямиком в лоб. Шиккви ахнула, на лету подхватила отскочившее от головы яблоко и сунула в импровизированный передник.
- Не успела, - засмеялась девушка на стремянке.
- Ага, - засмеялась Шиккви в ответ. – Это была проверка.
- А ты ловкая!
- А то! Ты там смотри, держи коробок крепче, если что, все я не поймаю!
- Ну и ладно, с земли соберёшь!
- Я? За тобой? Да не в жисть!
- Куда денешься? – продолжала смеяться та.
- Ладно, уговорила, - Шиккви с улыбкой потёрла лоб.
- Ты хорошо придумала – собирать падалицу в косынку, вечером расскажи нашим, им пригодится. Только лучше бы тебе её на голову надеть, - серьёзно сказала девушка.
- Это почему? – в тоне девочки проскользнула обида – опять её кто-то взялся поучать!
- Яблоком по голове – шутки, что ли?
- Не надо, - она сделала рукой жест отстранения, - два раза снаряд…
- Мне бы было больно, - девушка пожала плечами и вернулась к сбору.
«А мне нет!» – чуть не крикнула Шиккви в ответ и вовремя сдержалась. Потому, что это значило бы отвлекать от дела и дела важного (вдруг и впрямь уронит коробок!), а потом… действительно больно – яблоком в лоб! Девочка потёрла ушиб, отогнала мушек каких-то и снова нагнулась к плодам на земле. «Косынка – это же не каска, - продолжала она мысленно спорить с девушкой со стремянки, - от синяков не спасёт, а вот если я её надену, то работать стану медленнее раза в 2 или даже в 3! Ну неужели неясно?»
Высыпав очередную порцию, она увидела, что тачка почти полна, стало быть, скоро её нужно будет отвезти и прикатить новую. Шиккви осмотрелась. У работниц начался перерыв, песни затихли, женщины расселись на траве, передавая друг другу питьевую воду. С ними приятно, они добрые, если забыть о строгой женщине в сарафане и весёлые, особенно Мапри. Жаль, что они так скоро уезжают!
А хорошо-то как в саду – тихо, тепло, приятно пахнет, как будто лето в самом разгаре. Ранний урожай яблок почти собран, через неделю или две деревья зацветут снова, будет ещё красивее – яркие бело-розовые цветы среди тёмных листьев, воздух наполнится густым медовым ароматом, раним утром пройдёт дождик, восходящее солнце заискрится на кристальных капельках, отблески засверкают на стенах её комнаты... Шиккви явственно представила себе картинку, настолько, что в какой-то момент она затмила реальность. Пришлось даже зажмуриться, чтобы отогнать видение. Девочка про себя улыбнулась своим новым способностям. Удобно, яркие фантазии можно будет нарисовать потом.
Ну вот, через 2 месяца новый урожай яблок поспеет, опять приедут сборщицы, хорошо бы, чтобы снова эти, будут петь песни, готовить вкусную еду, рассказывать истории. И она снова станет им помогать, если, конечно, у неё будет время и если она останется в храме…
Ладно, довольно фантазий, работать пора! Девочка с трудом толкнула тачку вперёд и снова нагнулась к земле.
Вечерело, мошек стало больше, они лезли прямо в глаза и нос. Шиккви только и успевала от них уворачиваться. Подумала, что надо будет сказать пришельцам, пусть придумают, как от них избавиться. А вот сборщицы, похоже, привыкли, они совсем не обращали на них внимания – никто даже не отмахнулся ни разу! Терпеливые, подумала Шиккви и покатила тачку к зданию. Точнее, начала катить: тачка оказалась тяжелей, чем показалось девочке вначале. Пришлось налечь на неё всем телом, показалось даже, что такие усилия меняют пропорции тела. Шиккви ощутила, как вытягиваются у неё ноги и шея, уплощается грудная клетка. Она остановилась и прислушалась к себе. Что-то не так?..
Мысли волнами накатывали на неё, перекрывая одна другую, неотступная мошкара, беззвучно окружившая её, издавала странные запахи, от которых кружилась голова, слезились глаза, перехватывало дыхание. Шиккви насторожилась. Беззвучная мошкара?! Это невозможно! О, нет! Помо..
Перед глазами всё поплыло, девочка была уверена, что медленно опускается на землю, одновременно смутно осознавая, что куда-то движется, словно сквозь розовато-серый густой туман. «Брежу, - медленно подумала она, - сейчас меня кто-нибудь увидит, подойдёт, окликнет, а я не двигаюсь. Кто-нибудь позовёт пришельцев, и меня снова спасут…». Мысль звучала громко и настойчиво, с каким-то эхом даже. Одновременно ощущения говорили девочке, что её тело довольно быстро передвигается, причём, по странной траектории с поворотами тела или головы чуть ли не на 180 градусов. Судя по тому, что боли в теле она не чувствовала, передвижения были отлично скоординированными. Мушки по-прежнему кружили над ней, теперь они стали бордовыми, она всё отчетливее различала их глаза. Зелёные, светло-зелёные с золотистыми и коричневыми прожилками… с вертикальными зрачками…
Ужас охватил Шиккви – это были глаза не насекомых, такие глаза у земноводных. Она хотела закричать и поняла, что тело ей не подчиняется.
Вдруг ощутила резкую боль в пальцах, затем в колене, локтях. Чужая воля толкала её на какие-то действия, тело двигалось наперекор боли, к какой-то цели. Только сознание ещё противилось, хотя сопротивление напоминало больше агонию…
Внезапно её накрыла тьма. Резко, без перехода. И так же резко тьма отступила. Шиккви очнулась от собственного крика и резкого толчка. Д-11 подхватил её и осторожно уложил в постель. Она лежала едва дыша, стиснув зубы и выпучив глаза от ужаса. Её колотило.
- Всё прошло, Шиккви, - Д-6 убрал шприц, - к вечеру будешь как новенькая.
- Какая? – с трудом размыкая челюсти, спросила она.
- Новенькая, - повторил, присаживаясь к ней, Навигатор.
- Ш… что… пр-роизош-шло?
- Поспи пока, - Д-11 плотнее укрыл её. – Я скоро, - он вышел, прихватив увесистый лоток.
- Нет, - упёрлась Шиккви, - сейчас. Скаж-жите сейчас!
- Ведь не успокоится, пока не узнает, – всплеснул руками Д-8, - или я не прав!
- Пр-рав! – тряхнула головой девочка, отметив, что почему-то не почувствовала присутствия десантника, пока он не заговорил. Она уже начала контролировать себя, постепенно унимая дрожь и судорожные подёргивания конечностей. Самым трудным оказалось расслабить челюсти. – Успокоюсь только пос-сле рассказа.
- О-ох, - Навигатор погладил коротко стриженый затылок, - чувствую, что именно мне предстоит пересказ сей истории. Последний раз спрашиваю: может, поспишь, всё-таки?
- Сколько можно повторять? Сейчас, Навигатор! – она сжала кулаки.
- Скажи сначала, что ты помнишь. Подробно, - это был Капитан. Шиккви вздрогнула — оказывается и он был в комнате. Да сколько же их тут! Она только сейчас поняла, что каждый из пришельцев (а их в комнате осталось четверо) возникал для неё как бы из небытия. До того момента, пока он не начинал двигаться или говорить, он был для неё невидим, и стоило ему замолчать или остановиться, как он исчезал! Шиккви замерла, спросила осторожно:
- Д-8, Вы здесь?
- Да, - оказалось, что он совсем близко, буквально нависает над ней.
Шиккви от испуга дёрнулась, почти сбив стойку с флаконами. Д-6 удержал лекарство и медленно приблизился к самому уху девочки:
- Это пройдёт, когда ты проснёшься. Лучше закрой глаза, будет легче.
Девочка послушалась, задышала ровнее. Врач объявил присутствующим:
- Это эффект зрения земноводных, которые видят только движущиеся объекты и полностью слепы в отношении статичных или медленно перемещающихся. Когда мы двигаемся, или говорим, девочка нас видит, в остальных случаях – нет, так как мы не дышим и почти не моргаем. Временное расстройство зрения вызвано эффектом взаимодействия…
- Понятно всё, - Д-8 сморщился, - ближе к делу, пожалуйста.
- Да-да, - Д-6 кивнул, - простите. Шиккви, пожалуйста, расскажи нам очень подробно, что ты делала, видела, чувствовала сегодня в саду, о чём думала.
- До обеда ничего особенного не было, яблоки с ветки собирала, после обеда… С чего же началось-то? – Шиккви подёргала нос, покусала губу. – Наверное, с мошек…
Пока она рассказывала, в комнате стояла полная тишина, когда дошла до навязчивой мысли о том, что она лежит на земле, и одновременно ощущает, что движется, послышался дружный выдох.
- Что? – насторожилась она.
- Эта мысль повторялась и была как будто многоголосая, - закончил Навигатор.
- Вы знаете? – Шиккви открыла глаза и сразу зажмурилась, не увидев никого и ничего (странное ощущение – знать, что рядом люди и не иметь возможности их видеть!) - Вы мысли читаете?
- Можно и так сказать, - Капитан распорядился, чтобы комнату покинули все, кроме Навигатора, - А что ты сама думаешь по этому поводу?
- Когда я поняла, что у «мошек» глаза земноводных, я подумала, что они пришли меня убить. Лежу и погибаю, а то, что убегаю и дерусь – это моё воображение, как будто ещё можно спастись, ну, как во сне, знаете…
- Искусно сработано, ничего не скажешь! – воскликнул Капитан, вздохнул и проговорил. - А теперь приготовься выслушать, что произошло на самом деле. То, что ты лежишь там, где-то под яблонями и надеешься, что тебя увидят и позовут нас – это иллюзия. Правда – наоборот, твои ощущения бега, боль и превозмогание этой боли, пока Д-8 тебя не вырубил. Да, ты боролась с ним вполне профессионально, и он был вынужден ударить тебя, чтобы ты потеряла сознание, потому что иначе с тобой нельзя было справиться.
Капитан замолчал. Шиккви лежала зажмурившись, сжавшись в комочек, она часто дышала и медленно тянула одеяло к подбородку рукой в бинтах.
- Стыд какой, стыд какой… - шептала она сквозь зубы едва слышно, её снова начало колотить.
- Ты не виновата в том, что так случилось, - продолжил поспешно Капитан, слегка встревожившись произведённым эффектом.
Шиккви открыла глаза. Пришельцы приблизились к ней, чтобы она могла их видеть. Заговорил Навигатор:
- Мысль была тебе послана и многократно усилена, чтобы перебить ощущения тела…
- Подожди, Навигатор, - остановил его Капитан, озабоченно разглядывая Шиккви и медленно произнёс, делая акцент на каждом слове - Шиккви, готова ли ты сейчас выслушать правду о себе и о том, что произошло сегодня?
- А что, завтра правда обо мне будет другая? – съязвила тихо Шиккви, её трясло от страха, неизвестности и досады, по щеке катилась слеза. - Или вы думаете, теперь я смогу заснуть?
- Если я правильно понял, - со вздохом начал Капитан, - ты совсем забыла о своём кибершлеме и о предупреждении Навигатора держаться подальше от ограды базы… то есть, храма, - он дождался, пока Шиккви кивнёт в знак согласия и продолжил. – Пока шлем был на тебе, ты была защищена от влияния мутантов на твой мозг. Собственно, для этого его и сделали.
- Что? Мутанты влияли на мой мозг?! – на смену страху пришло возмущение. - Это шутка? Когда? Как это вышло?
- Тут я могу лишь предполагать, - Капитан старался осторожно подбирать слова. – Понимаешь, ты для них – неожиданный «подарок», если так можно выразиться. Мы наблюдали за тобой после того случая с полу-головастиками намного тщательнее, чем ты могла бы предположить. Мутанты сообразили, что ты можешь им подчиняться только спустя несколько недель, а когда пришла в себя, то стала для них источником сведений о людях и о нас. Мы не были в этом до конца уверены, пока Навигатор не воспроизвёл детально одну из ваших бесед, и мы не сопоставили... Впрочем, подробности излишни... Кстати, тебе всё ещё интересно, кто виноват, что земноводных сочли неразумными, из чего мы состоим, или как нас убить?
- Что? Нет, конечно, ерунда какая! – она вытянулась и с надеждой посмотрела на Навигатора, он кивнул, Шиккви помрачнела, - Припоминаю теперь, да, я думала об этом, но чтобы спрашивать... И всё это было для мутантов? Но как?
- Мы случайно зафиксировали всплеск электромагнитной активности на определённых частотах, - Капитан говорил тихо, девочке показалось, что в его голосе звучит извинение, - это был узкий пучок, мы вполне могли бы… Словом, мы обнаружили, что так они формируют телепатический канал, неясен был его адресат. Каждый из нас многократно прослушивал сигнал, на нас он не действует по ряду причин, Томови Скью (да простит он наш эксперимент с его сознанием), который в комнате материализации испытал те же воздействия, что и ты, на этот сигнал и ухом не повёл, словом, единственный адресат посланий земноводных – ты. Как они получали обратную связь, для нас до сих пор загадка, судя по тому, насколько быстро сигнал менялся и как менялось твоё поведение и настроение, передача информации к ним происходила мгновенно. Словом, для твоей безопасности и сохранения секретности нашей миссии, Д-1 разработал и протестировал этот кибершлем, Навигатор придумал, как сделать его изящнее и уговорить тебя его надеть.
- Капитан, если я стала настолько опасной… почему же вы меня оставили в живых? – прошептала девочка, снова сжавшись в комочек.
- Шиккви, - раскатисто проговорил Навигатор, - ты находчивая, умная и способная девочка, ты ни в чём не виновата, за что же тебя уби… В голове не укладывается!
- Мы стараемся обходиться иными средствами, - добавил Капитан, - менее радикальными, и когда есть любая возможность сохранить жизнь, всегда лучше её сохранить!
- Даже не знаю, как вас благодарить, получается, что вы уже дважды спасли мне жизнь!.. Извините, что перебила, продолжайте!
- Решение со шлемом оказалось очень своевременным – мутанты, как выяснилось, придумали, как использовать тебя, и если бы они нас опередили, вероятно, всё давно было бы кончено. А сегодня, когда ты собирала яблоки, кибершлем зацепился за ветки, ты была так поглощена работой, что не заметила, как он остался на яблоне и упал потом в траву, поэтому никто из девушек-сборщиц его тоже не заметил. Скорее всего, мутанты не сразу сообразили, что ты лишилась защиты или не сразу вспомнили, как именно могут контролировать твоё поведение, иначе всё произошло бы мгновенно. Зато когда они это поняли, атака на тебя была очень мощной. Чем ближе ты подходила к ограде, тем сильнее становилось влияние мутантов. Помнишь, «мошек» становилось больше? И в конце концов, твоё сознание и тело полностью попало под их волю.
- И что же я на самом деле делала? – обречённо спросила Шиккви, покусывая бинты на руке. Стыд ушёл, остался страх неизвестности и щекотливый интерес – что же на самом деле было?
- Пробивалась в зал материализации, ведь они знают: там сосредоточены гигантские запасы энергии, активизация которых приведёт к глобальной катастрофе, в результате которой люди погибли бы, а они, безусловно, смогли бы выжить. Так что они направили тебя разрушать. Дороги они не знали, зато знала ты, им оставалось контролировать твои движения и поддерживать мысли о потере сознания. Тебе повезло, что вход охранял Д-8, будь на его месте человек или даже два, там бы они и остались навеки.
- Что?! Я совсем не умею драться…
- Тобой управляли, удары были точные, сильные и скоординированные, обычного человека ты вполне могла бы убить. И не одного.
- А работницы? Сборщицы яблок? – испуганно привстала Шиккви. Она живо представила ужас Мапри и Шаны, видевших, что их новая напарница так себя ведёт!
- Они уверены, что это мы тебя позвали. С ними всё в порядке, - ответил Навигатор, - урожай собран и отправлен на переработку, работницы ждут транспорта для переезда в другой сад.
- Хорошо, что с ними всё в порядке, - девочка, глубоко прерывисто вздохнула и потянулась. Ещё оставалось напряжение, но уже хотелось уснуть. – Значит, шлем не лечит… А когда мне сказали бы, для чего он на самом деле?
- Понимаешь, - начал Капитан и запнулся. Потом решительно выговорил. – До отлёта с планеты шлем делал бы своё дело, а после будет всё равно, так что, возможно, не сказали бы.
- Да, будет всё равно… Они же сегодня могли узнать от меня про эвакуацию! – ужаснулась Шиккви.
- Успокойся, - Навигатор мягко уложил её на постель, при этих словах Капитан заметно напрягся, - сегодня они использовали тебя как диверсанта, а не как передатчик. Вспомни, ты разве думала о космосе, других планетах, когда у тебя мошки перед глазами летали? Нет? Вот и чудно.
- Я их ненавижу! – процедила сквозь зубы Шиккви и отвернула голову к стене.
- Теперь всё будет хорошо. Отдыхай, - Капитан легонько потрепал её по макушке.
Шиккви вздрогнула и схватилась за голову, в испуге пытаясь поправить шлем, ощущая при этом дискомфорт и покалывание.
- Извини, - улыбнулся Капитан, - больше не буду. Теперь шлем с тебя снять будет гораздо труднее.
Девочка повернулась к нему с немым вопросом.
- Мы использовали малые хирургические вмешательства, - ответил вместо него вошедший Д-6.
- А, вот зачем вам понадобился большой лоток, - догадалась девочка, - вбить мне в голову эти железки… Ну и правильно, раз по-другому нельзя!
- Предпочитаю слово «вживить», - улыбнулся Д-6, – хорошо выглядишь, кстати.
- Да уж, - она смутилась и неожиданно зевнула.
- Спокойной ночи, Звёздная, - сказал с улыбкой Капитан, уходя. Он распорядился, что этой ночью при ней будет Навигатор.
Прошло два дня, девочка окрепла, зрение полностью восстановилось, пришли в норму ощущения и чувства, и она вспомнила о своих медицинских обязанностях. Выяснилось, что состояние пациентов значительно улучшилось, они переправлены в ближайший госпиталь. Врачи, несмотря на краткий профессиональный опыт – Шиккви была медсестрой всего неделю – отметили, что она может и дальше справляться с такими обязанностями. Это означало: совсем скоро ей предстоит покинуть Храм Матли Касля Леу.
Кстати, ей письмо.
Шиккви с удивлением получила конверт и надорвала край. Внутри лежал сероватый листочек, это было отпечатанное приглашение в Столицу. Шиккви прочла его, перечитала, немного погрустнела. На вопрос, почему, ответила, что хотела бы и дальше жить здесь, она ведь так привыкла к этому месту. Она, конечно, понимает, что скоро эвакуация и всё такое, только здесь безопаснее.
- Темнишь ты, Шиккви, или я не прав, - хмыкнул Д-8.
Девочка опустила голову, кивнула. Понятно, в Столицу теперь просто так попасть трудно, это год назад всех эвакуированных там принимали, потому что бежать больше было некуда, теперь всё иначе. Войска оттесняют мутантов всё дальше и дальше, политики вспомнили, о внутренней безопасности… ещё и паспортный контроль ввели, если человек один путешествует и некому его личность подтвердить. Чудаки, что они там мутанта от человека отличить не могут?
Причина, конечно, крылась в другом. Пока считалось, что цивилизация людей неотвратимо приближается к гибели, к материальным ценностям был потерян всякий интерес. Люди бросали дома, технику, драгоценности, картины, уносили только всё, что съедобно, могло согреть и пригодиться в пути. Почти полностью прекратились воровство. С какой стати красть и тащить то, что тяжело, громоздко и чем потом нельзя воспользоваться? В городах, куда люди добирались спокойно и в соответствии с правилам взаимопомощи, часто возникали стычки и групповые драки – за еду, питьё, безопасность, комфорт. Мелкие кражи бывали, в основном, когда зазевавшаяся хозяйка забывала закрыть окна, или если продовольственные талоны слишком уж попустительски торчали из кармана. Воспользоваться едой из заброшенного дома или сада стало естественным очень для многих, как же иначе добраться до нового эвакопункта, если магазинов давно нет? Обобрать труп тоже было делом пустячным и естественным: в самом деле, зачем покойному то, что поможет живым продлить жизнь? К этому привыкли. А вот убийство стало наказуемым даже среди преступников – табу на то, чтобы отнять жизнь у человека, который мог бы уничтожать мутантов и спасать людей, было настолько жёстким, а карали свои же за это так сурово, что нарушать его в голову не приходило никому.
Со «вторым пришествием» жизнь на планете начала меняться, криминальные таланты возродились. Люди стали больше уделять внимание внешности, понадевали украшения, достали дорогие вещи, и тут появились те, кто готов был эти украшения сорвать и повыгоднее приспособить – возобновились ограбления. Конечно же, сразу нашлись скупщики ценных вещей, мародёры тащили всё, что могли, и препятствовать в этом поначалу было просто некому. Буквально в течение нескольких месяцев начались кражи со взломом, и столица оказалась в числе первых из уцелевших городов по числу преступлений. В ней же был зафиксирован случай убийства, когда пожилой мужчина, случайно вернувшись домой раньше обычного, вступился за имущество.
Всплеск криминала заставил увеличить штат правоохранников, это были принятые временно или постоянно добровольцы: женщины и пожилые люди, бойцы, комиссованные по ранению или болезни. В задачи их входила проверка документов всех въезжающих в города, задержание и обыск подозрительных лиц, охрана важных объектов и круглосуточное патрулирование улиц. Это, бесспорно, помогло, но, пожалуй, основную роль сыграла пропаганда на фоне скудного рынка труда: информация об открытии новых рабочих мест (с проживанием, питанием и даже заработной платой) в самых разных сферах деятельности стала общедоступной, привлекательной и адресной для разных возрастных групп. Большинство вспомнило, что у них до войны было приличное занятие, а воровство, уличные потасовки и грабежи стали вынужденным способом выживания. И когда была объявлена трудовая амнистия каждому, кто хоть сколько-нибудь владел профессией, когда было обещано прощение криминальных эпизодов (если, разумеется, они были не слишком частыми и исключительно в целях выживания, а не обогащения), жажда спокойной жизни, уверенности в завтрашнем дне пересилила недоверие властям и страх наказания. Люди потянулись к информационным пунктам сначала с подозрением, затем с надеждой, а после сами стали «ходячей рекламой» трудовой амнистии. Собеседования были короткими и конкретными: тем, чей род занятий нельзя было пока использовать, сразу предлагали переквалифицироваться, тем, чьи навыки были востребованы, давали выбор – куда устроиться. Проверки на благонадёжность проводились параллельно с карантинными и организационными мероприятиями, а после насыщенного трудового дня в доброжелательном коллективе, горячего душа и вкусного ужина, лёжа в собственной постели со свежим бельём, хотелось думать только о приятном – о том, что завтра будет такой же понятный и безопасный день, что в жизнь вернулась, наконец, стабильность, о корой многие перестали уже мечтать...
Так были решены сразу две задачи – профориентационная и профилактическая, остались те, кто, несмотря ни на что, сохранил тягу к воровству и насилию. Выход был очевиден – изолировать преступников, в авральном режиме подключить к исправлению личности лучших специалистов планеты и пришельцев, применить для этого все известные способы. Первые результаты были обнадёживающими: большинство злостных правонарушителей и рецидивистов поддалось коррекции, они либо уходили воевать, либо обучались простым навыкам для работы в изолированных цехах. Остальные находились под бдительной охраной, и работа с ними продолжалась.
А что потом? Что, если чья-то преступная натура окажется мощнее гипноза, лекарств и операций? Как быть, если потенциальные преступники всё же сумеют избежать поимки и принудительной коррекции или криминальные наклонности рецидивистов окажутся сильнее исправления – как вычислить таких среди остального населения и что делать с ними дальше? Вопросов пока было больше, откладывать решения становилось всё труднее. Люди, у которых появилась твёрдая надежда на спасение, хотели и дальше быть спокойными за своё будущее и за потомков, они хотели знать, каковы планы, или хотя бы намерения правительства планеты в этом вопросе. От тихих разговоров между собой было рукой подать до выступлений от имени общественности, и никакая физическая усталость не смогла бы удержать людей, ведь речь шла о смысле их жизни и о жизнях родных...
В этом вопросе опыт человечества планеты Белого Солнца был настолько спорен и ничтожен, что даже будучи собранным по крупицам, не мог дать системного решения.
Пришельцы, к которым правительство в очередной раз обратилось за помощью в этом вопросе, молчали. Они не отказывали в помощи. Едва проблема латентной криминогенности обозначилась, Капитан дал однозначно понять политикам: миссия пришельцев – помочь решить глобальную задачу спасения человечества при минимуме затрат и потерь. На данный момент можно с уверенностью сказать: инопланетяне сделали достаточно, чтобы люди сами смогли завершить начатое – космические корабли монтируются на орбите, запасы продовольствия преумножаются и также транспортируются на орбиту, здоровье людей крепнет, погодные условия благоприятствуют жизни людей и ведению войны, оружие для которой так же имеется в достаточном количестве и легко воспроизводится.
Если же пришельцы займутся ещё и решением внутриполитических проблем, то это будет означать ничто иное, как фактическую передачу им власти, то есть правительство само себя низложит, причём, надо сказать, самым нелепым способом. Этого ли хотят господа политики? Нет, конечно. Уважение и доверие народа – прежде всего.
Он, Капитан, уверен, что люди планеты Белого Солнца самостоятельно справятся с возникшей ситуацией и сделают это быстрее и с учётом устоявшихся тонкостей во взаимоотношениях. Но, возможно, господин Президент опасается ответственности за возможные последствия своих решений? Ах, тоже нет, и к ответу за ошибочные решения политики готовы, что ж, тогда пора, наверное, всем заняться своими делами. Разумеется, пришельцы тоже, будут искать пути: консультироваться с консультантами, советоваться с советниками. Учитывая, что основная-то задача пришельцев в другом, а опыт объединённых цивилизаций Вселенной, к которому взывает правительство планеты Белого Солнца, столь велик и многогранен, что в приложении к условиям местной культуры, на такие поиски нужно много времени.
Такой или другой разговор состоялся за закрытыми дверями Президентской администрации, итог был один. С преступностью, как и раньше, людям планеты справляться предстояло самим.
Тогда-то пришла очередь Томови: Президент вспомнил о нём и попросил ответить, как, исходя из накаменных надписей, решили проблему преступности мутанты и можно ли, абстрагируясь от принадлежности источника, переложить этот опыт на людей. Томови Скью задумался. Он полностью перевёл полученные надписи, раскодировал большинство их скрытых смыслов, еженедельно представлял отчёты по новым образцам культуры и письменности, что с завидной частотой доставлялись ему с вражеской территории. Единственное, что он мог с уверенностью ответить Президенту, это что подобные трудности у мутировавших земноводных действительно возникали. А было это настолько давно, что ныне упоминалось вскользь, как нечто совершенно малозначительное и почти мифическое. Отсюда и об описании решений в письменных источниках говорить бессмысленно. Разве что проникнуть в их святая святых – информационные банки, архивы; знать бы как они выглядят, может, стоило бы рискнуть, скажем, забросить разведгруппу с аппаратурой или несколько групп. Для этого нужно быть абсолютно уверенными, где и что именно искать, иначе и людей угробят и время зря потеряют. Как получить надёжную информацию об архивах, Томови понятия не имел: он практически наизусть выучил доклады разведчиков и многие протоколы допросов весьма высоких чинов мутантов – все в один голос напрочь отрицали существование архивов и чего-то подобного в принципе. Это было невероятно: информация есть, материальные носители её есть, а хранилища всего этого нет!
Президент посочувствовал Томови в решении этого парадокса и выразил уверенность, что обязательно должен быть другой выход. И люди продолжали его искать… А тем временем Шиккви Павепа перечитала сероватое отпечатанное приглашение, смяла конверт, вздохнула и повернулась спиной к Д-8. У неё оставалось совсем мало времени – полдня на сборы всего. Вечером, ещё до ужина, в столицу отправляется воздушный транспорт, на котором на приём к Президенту по случаю очередных боевых и трудовых побед отправятся Капитан, командир десантного рейда Д-1, командиры отрядов Д-2 и Д-3. Ей и врачу Д-11, который будет представлять её в медицинском сообществе, предоставят на этом транспорте место. Девочке предстоит держать экзамен, показать свои профессиональные навыки и стать медсестрой одного из столичных госпиталей, а если она не справится, пополнить ряды учеников или разнорабочих. Поскольку основные доводы традиционных «взрослых» медиков, которые закончили сначала школу, потом медицинское заведение, будут состоять прежде всего в возрастных и психологических ограничениях, Д-11 знал, чем ответить на это. К тому же, квалифицированного медперсонала было катастрофически мало: большая часть находилась на передовой и в ближайшем тылу, ускоренная подготовка их заключалась в знании простейших манипуляций и навыках самозащиты и транспортировки раненых. В более обширных знаниях Шиккви он был уверен, отзывы пациентов Паутвопа Якрои, Бруслага Сокрица и Тотвока Максапа были в её пользу, так что, с этой стороны можно быть спокойным.
За исключением кибершлема. Дистанционный контроль за работой шлема был таким же простым и оперативным, как если бы Павепа находилась в храме, с этой стороны подвоха ждать не приходилось. Если же Шиккви расскажет о его действии сородичам, можно считать её жизнь безнадёжно сломанной: ей и так досталось, а тут ещё привяжутся учёные… Поэтому, посовещавшись, пришельцы настоятельно рекомендовали девочке о шлеме говорить в самом крайнем случае и только если о нём упорно начнут расспрашивать самые высокопоставленные лица. Для всех прочих девочке следовало назвать его украшением, подаренным инопланетянами в честь второго пришествия и спасения людей Планеты Белого Солнца. Собственно, это было отчасти правдой. В любом случае, если расспросы о нём станут слишком навязчивыми, она может отослать особо любопытствующих к самим дарителям - к Д-1, Капитану или Навигатору. Шиккви согласилась, тем более, что после пережитого в саду ей самой хотелось всё сохранить в тайне. После разговора с врачом Д-11, она пошла собираться в дорогу.
Переодеваться не стала, как была в спортивного вида светло-зелёном костюме, так и решила в нём остаться. Быстро свернула и упаковала остальную одежду (пару-тройку верхних вещей, кое-что по мелочи, обязательно – бережно сложенные белые халаты) и обувь, повертела в руках деревянного человечка с подвижными конечностями, которого добрая душа Д-8 собственноручно смастерил для неё из упругих и необычно твёрдых яблоневых веточек – от него распространился аромат свежей древесины. Вчера смастерил (нашёл ведь время!) и подарил, значит, знал заранее, что её сегодня увезут?
Девочка вздохнула. У неё было странное чувство, которое лишь однажды посещало её (по крайней мере, она так помнила) — она тогда впервые покидала родительский дом, вместе со сверстниками по традиции их отправляли в суточное путешествие по окрестностям. Что-то вроде посвящения в жители этих мест. Сколько же ей было? Лет 5? Из всего путешествия, которое нужно было, скорее, взрослым, чем детям, она запомнила только сиреневое безоблачное небо, скрытые туманом зелёные просторы и запах – снова запах ярко-розовых с лиловыми прожилками цветов. Шиккви задумчиво потрогала засушенные золотистые листочки Духа Юности, осторожно положила сухой букетик рядом с деревянным человечком в коробочку поверх вещей и присела на край кровати, с которой перед этим сняла и аккуратно сложила на подоконник бельё.
Такое же, как в путешествии, томительное чувство огорчения и надежды, жгучего желания вернуться в прошлое или остаться здесь и сохранить всё как есть на фоне понимания неизбежности происходящих перемен сегодня снова посетило её.
Может, инопланетяне просто хотят от неё избавиться? Вряд ли, у них ведь было столько возможностей для этого раньше. Скорее, убедились, что с ней всё в порядке и теперь отвозят к людям. Если бы не этот дурацкий рюкзак земноводных, быть бы ей в столице давно, а так почти год в храме прожила!
В комнату постучались. Шиккви встрепенулась, разрешила войти. Томительное чувство усилилось до тяжёлого жжения в груди.
- Можно? – вошёл Навигатор, по всему было видно, что он волнуется.
- Конечно! – девочка встала и шагнула навстречу, стараясь подавить переживание - Проходите, Навигатор!
- Мы тут решили тебе на память… - он порывисто вздохнул.
- Спасибо! А кто это «мы»? – затараторила Шиккви.
- «Мы» - это все, кто здесь на базе, то есть, в Храме. Подумали, что раз мы будем очень редко видеться теперь, а потом и вовсе попрощаемся навсегда, нужно что-то подарить. Вещица должна быть функциональной, маленькой, долговечной и красивой. А вручить её доверили мне, как самому свободному…
- Да, перед отъездом все так заняты, - перебила Шиккви и замолчала.
- Словом, - он откашлялся и протянул свёрток, - от имени и по поручению экспедиции десантников, вручаю тебе для экстренной связи с нами и, опять же, на память этот предмет. В вашем мире ничего подобного сейчас нет, так что название сама придумай. Заряда ему хватит лет на 60, а при умелой экономии так и на все 80. Пользуйся! – он широко улыбнулся и вздохнул.
Шиккви Павепа осторожно развернула бумагу, на ладонь ей легла изящная витая золотисто-зеленоватая цепочка, продетая сквозь аккуратную 7-лучевую звёздочку с короткими закруглёнными лучиками, переливающуюся всеми цветами радуги. Она покачала увесистое украшение на ладони, надела на шею, шагнула к зеркалу. В отражении увидела на своей груди ювелирный кулон тонкой работы, достойный сказочной принцессы. К нему бы пышное платье, как на картинках в книгах про любовь и подвиги, а не спортивный костюм…
Шиккви от восхищенья сжала в кулачке звёздочку и повернулась к Навигатору.
- Спасибо! Можно я Вас обниму? – она шагнула навстречу и, не дожидаясь разрешения, порывисто прижалась к нему на секунду, смущённо отпрянула, покраснев, и с деланной внимательностью погрузилась в изучение подарка. – Навигатор, Вы говорите, она кроме связи что-то ещё делать умеет?
- Проигрывать музыку – там 119 композиций минут по 6 или около того, разного темпа, для развлечения. Чтобы их послушать, переверни звезду, видишь, у неё задняя часть подвижная? Открой её, смелее!
Шиккви взялась за лучики и потянула в разные стороны, звезда раскрылась, и на тончайшей левой половинке девочка увидела ободок с вдавленной на нём точкой и закреплённый на центральной оси золотой диск с равномерно распределёнными по краю цифрами от 1 до 9 и такой же точкой. Сейчас диск был повёрнут так, что точки находились друг напротив друга. Шиккви легонько качнула тонюсенький диск, цифра «3» совместилась с точкой, что-то тихо звякнуло, и раздалась медленная торжественная многоголосая мелодия. Шиккви восхищённо заулыбалась, бросая благодарные взгляды то на подарок, то на Навигатора.
- Регулировать громкость можно надавливая на обод, - пояснял Навигатор, довольный произведённым эффектом, - выше точки значит громче, ниже – тише.
Шиккви присела и заворожённо пробовала одну мелодию за другой, увеличивая и уменьшая громкость, потом спохватилась и посмотрела на Навигатора:
- А выключить как?
- Сдвинь точку на диске и совмести с точкой на ободке, - для убедительности показал пальцем. Музыка оборвалась с коротким эхом. – Можешь закрывать. Запомни, если ты поставишь мелодию и закроешь звезду, она продолжит играть, пока есть заряд в батарейке, это, как сама понимаешь, очень и очень долго.
- Я помню, это 60 лет или дольше. Навигатор, какая Ваша любимая мелодия? – спросила Шиккви, закрывая звезду.
- Седьмая. А теперь поверни звезду «лицом», - быстро проговорил тот, словно перебивая сам себя, - пора тебе познакомиться с основными функциями… этого предмета.
Так девочка узнала, что передняя часть звезды открывается наподобие зеркальной шкатулки, крышка и впрямь изнутри похожа на зеркало, в ней появляется изображение того, с кем она будет говорить, дно раздвигается, и эта выдвижная звёздчатая панелька тоже вращается. Каждый её лучик соответствует кому-то из пришельцев. Как узнать, кому какой? Вдоль каждого лучика идёт тонкая надпись. Шиккви присмотрелась и, вращая панельку, прочла их. Там были имена всех пришельцев – Капитана, Навигатора, врачей, командиров десантных отделений, Д-8, даже тех, кого девочка не знала совсем, или только видела пару раз. Для чего они здесь? На всякий случай. Связаться с пришельцами при помощи звездочки оказалось просто: двигая по кругу панель, чтобы лучик с нужным именем оказался крайним слева, нужно задвинуть панель до щелчка и нажать на середину дна. В зеркале появится изображение человека, которого вызывает Шиккви, а пару секунд спустя – и он сам станет видим и слышим. Закончить разговор она могла, повторно нажав на донышко звезды. Развлекаясь, она связалась с Навигатором, потом – с Капитаном, коротко поблагодарив его за подарок и сообщив, что готова к отправке. Получив одобрительную улыбку Капитана, она выключила прибор и в восторге запрыгала по комнате.
- А если звёздочка вдруг сама заиграет мелодию, значит с тобой хочет поговорить кто-то из нас, - осторожно остановил её Навигатор.
- И что делать?
- Открыть её так же, как будто ты сама хочешь кому-то что-то сказать.
- Я назову его «Связник»! – выкрикнула она. – Нет, на «ночник» похоже, не хочу. Пусть будет «Переговорщик»!
- Как «заговорщик»? – пошутил в тон Навигатор.
- И пусть! Только про музыку в названии ни слова нет. Подумать надо…
С этими словами она снова обняла Навигатора, на этот раз крепче и дольше, посмотрела ему в глаза. Так они стояли с полминуты, и вдруг она спросила совсем по-взрослому, иронично так:
- А что это Вы со мной нянчитесь? Кто я Вам – дочь, подружка, или…
- Шиккви Павепа, - Навигатор, казалось, ждал этого вопроса, он нисколько не смутился и ответил, продолжая смотреть ей в глаза, правда, взгляд его слегка потускнел, - лично для меня ты – девочка, которая случайно спасла целый мир. Тебе повезло выжить и, как большинство выживших героев, ты вынуждена платить за это. Тебе наверняка сейчас мало понятно, о чём я говорю, поэтому просто поверь мне, как делала это уже много раз: для меня ты… человек, которого я очень уважаю и по-своему ценю.
А что он ещё мог ей сказать? Рассказать, как, бывало, материализовавшись, находили останки тех, кто, как они с Томови Скью, вызывал пришлых богов из небытия и погиб из-за сбоев в работе машины? Об испытаниях, которые ожидали тех, кто слишком уж увлекался общением с пришельцами? Проблемы со здоровьем и психологические травмы – только часть этих испытаний…
Или что она – как ни грустно это звучит – всего лишь очередная во Вселенной из призвавших на помощь?
Ну не сказать же ей, в самом деле: «Шиккви, ты – взрослеющий ребёнок со своими фантазиями, а я – тот, на кого ты проецируешь свои оборванные с отцом и нарождающиеся с противоположным полом связи, то есть, существо, в котором ты видишь единственного близкого мужчину и от которого ждёшь невозможных, да ещё и взаимоисключающих действий?»
Хорошо, что она не умеет читать мысли, а управлять лицом в таком теле он давно научился.
Девочка отвела глаза, медленно опустила руки. Проводила взглядом выходящего Навигатора, чувствуя себя как-то странно – одновременно испытывая гордость, тревогу и печаль.
Наскоро пообедала и понесла, как велели, вещи в подвал, на погрузку: спустилась на лифте – в ярко освещённой просторной кабине овальной формы, отделанной изогнутыми полированными металлическими листами золотистого цвета. Спуск занял несколько секунд, она ещё подумала, чего ради вообще строить лифт, да ещё такой шикарный – и так по лестнице преспокойно ходили бы.
Выйдя из лифта, она застыла на секунду в тёплой густой атмосфере технических запахов (ей даже показалось, что они уже скрипят у неё в носоглотке), редких и низких глухих раскатистых звуков и издала возглас удивления, обнаружив себя в огромном светлом тоннеле с рельсами и разными приспособлениями для передвижения гигантских предметов. Потолок был настолько высоко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы его увидеть. Её окликнули. Девочка посмотрела в сторону оклика – шагах в 50, рядом со стеной из поставленных друг на друга громадных контейнеров, стоял незнакомый десантник – высокий курносый бородач с обветренным лицом, резким жестом он пригласил её к себе. Шиккви осторожно подошла. Её коробки выглядели прямо-таки пылинками в сравнении с многочисленными контейнерами в 2 – 3 её роста, она сказала десантнику, что сама легко отнесёт вещи в грузовой отсек, чтобы не отвлекать его от работы, пусть только он скажет, куда. Д-12 – а это был он – сипло отрезал, что справится с этим лучше, а вещи ей вернут в сохранности. Шиккви пожала плечами, спорить ей расхотелось, едва она посмотрела в усталое лицо сурового мужчины. Оказывается, пришельцы, как бы они не рассчитывали на свои батарейки, тоже могут уставать!
Лучше так лучше, подумала она и сочла разумным подняться на верх. Ей не понравилось в громадном душном подвале, её раздражал торжественными оттенками лифт, вообще внезапно открывшаяся ей техническая «изнанка» храма показалась неуместной и угрожающей. Захотелось убежать и прогуляться по отцветающим яблоневым аллеям, вдохнуть воздух места, где она так задержалась. Долгие годы быть в пути, помнить дорогу, ожидать, что завтра снова в путь, который неизвестно чем закончится, а потом вдруг почти год жить на одном месте да ещё так, как и мечтать не могла…
Конечно же, она держалась поблизости от храма, ей не надо было напоминать о последствиях приближения к ограде. Заодно она училась обращаться с подарком пришельцев, с наслаждением вдыхая ароматы сада и луга, слушая музыку и двигаясь ей в такт. Она вспомнила, что такие движения называются «танец», потом – что хотела придумать такое название подарка, где бы сочеталось как можно больше функций , может, «поющая рация» или «мупер», то есть «музыкальный передатчик»? Ерунда получается… Пускай пока будет просто звёздочкой. Звёздочкой для Звёздной!
Так она решила и, прислонившись к тёплой гладкой стене храма у заднего выхода, наблюдала, щурясь от яркого предзакатного солнца, как тёплый пыльный ветер сдувает с яблонь и кружит у самой земли жёсткие пожелтевшие листья вперемежку с бело-розовыми хрупкими лепестками. Осень, лето и весна удивительным образом встретились в этом саду. Такого не увидит она больше нигде, ведь совсем скоро транспорт отправится в путь, безвозвратно увозя её в столицу – к экзамену, к работе... И хорошо, потому что ожидание стало уже томительным! Она сегодня уедет, а этот храм, это солнце, небо, этот ветер и сад останется… всё это остаётся на планете, откуда она улетит навсегда.
- Льаяль а тою юсо п’тоо а, - тихо произнесла она вдруг. Томови мог бы ей гордиться: она запомнила его фразу на древнем языке, прозвучавшую в день их знакомства, - льярто… льярто. Навсегда!
Зазвучала мелодия, Шиккви сразу догадалась, что это её вызывают. Она открыла крышку, увидела серьёзное лицо Д-11.
- Погрузка закончена, - ответил он, - Готова?
Шиккви не нашла сил ответить, только кивнула.
- Хорошо! Спускайся в подвал, жду тебя у лифта.
Она аккуратно закрыла крышечку и поспешила к врачу. Снова блестящий (Шиккви так и тянуло назвать его парадным) лифт, снова светлый технический подвал, на сей раз пустой, по-видимому, контейнеры погрузили. Шиккви не успела оценить размеры подвала: Д-11 крепко взял её за руку и быстро провёл через рельсы к укромной двери, за которой оказался другой, более просторный кубический лифт, тоже облицованный золотистым металлом, он двигался куда медленнее парадного, покачивался и поскрипывал, потом свет мигнул, освещение стало розовым, дверь открылась, вошли Капитан и Д-1. Когда дверь закрылась, свет снова стал привычным, кабина тронулась, а Шиккви подумала, каких же размеров на самом деле база, если они всё спускаются и спускаются?
Все молчали. Когда лифт остановился вновь, Д-11 снова взял её за руку и быстро провёл коротким коридором в мрачноватый синий тускло освещённый салон без окон к синим креслам, стоящим в 2 ряда друг напротив друга, усадил и сноровисто пристегнул крест-накрест ремнями. Сел рядом и пристегнулся сам. Предложил Шиккви конфету. Девочка удивилась – откуда она у пришельца, который ничего не есть? Врач, увидев её недоумение, пояснил, что состав поможет ей легче перенести перегрузки и полёт. Она понимающе кивнула, развернула обёртку и с удовольствием раскусила мятный шоколад, приятно таявший во рту.
Вошли Капитан, Д-1, Д-2 и Д-3 - как всегда, тепло приветствовали её, сели напротив, молча пристегнулись к креслам. Чей-то голос по внутренней связи глуховато дал непонятную команду. Шиккви ощутила толчок, потом вдруг зевнула и начала проваливаться в сон. Противный доктор, подумала она, в последний момент в негодовании скосив глаза на него, снотворное подмешал! Теперь проспишь весь полёт! Хотя, если вдуматься, смотреть тут всё равно не на что.
Д-11 разбудил её, как показалось, сразу же. Она открыла глаза, удивилась ясности мыслей, словно сна и не было. Обычное снотворное такого эффекта не даёт, после него голова ватная и мысли тугие, это Шиккви знала, попробовав однажды несколько лет назад прогнать таким способом бессонницу после сложного переезда. С тех пор от таблеток шарахалась…
Осмотрелась – в салоне остались только она и врач. Потянулась – судя по тому, как затекло тело, проспала она довольно долго, к тому же, желудок сразу потребовал еды. Д-11 сказал, что её обещали накормить, как только разместят, потом с очень серьёзным видом встал перед ней и взял за плечи:
- Шиккви, крепко-накрепко запомни: людям об эвакуации на другую планету ещё не говорили. И узнать об этом они должны не от тебя, поняла?
- Поняла, - она напряглась. Зачем потребовался ещё один инструктаж? Ей не доверяют?
Д-11 быстро отстегнул Шиккви от кресла, коротким коридором они прошли в лифт. Обычный, человеческий – с деревянными трёхуровневыми поручнями, матовым светлым потолком, узкими, мелко исцарапанными техническими вставками матового стекла в стенках кабины, сквозь которые были видны медленно ползущие вверх серые грубо отшлифованные стены лифтовой шахты.
Выйдя из лифта, оказались в помещении с высоким потолком и такими же грубо обработанными стенами, что и шахта лифта, это тоже был подвал, наверное, раз в 10 меньше, чем под храмом Матли Касля Леу и не так ярко освещён, зато здесь пахло свежей пыльной влагой, как будто только что дождь прибил пыль на горячем тротуаре.
У лифта их ждала рослая молодая женщина с прекрасной фигурой, в серебристой с алыми штрихами блузке, пышной юбке и туфлях на высоких каблуках, чуть поодаль – двое весёлых парней в рабочей одежде. Узнав, что Томови не придёт, Шиккви расстроилась. Женщина недовольно поморщилась - она держалась подчёркнуто официально и сказала, что ей поручено показать Шиккви Павепа её новое место жительства, и что отныне она будет наставницей девочки, о чём её Томови Скью просил лично, что зовут её Багту Иторе и обращаться к ней можно по любым вопросам.
По любым? Отлично, где Томови? Женщина замялась, покрутила светлую прядь волос и сказала что-то про срочную работу, обещание навестить её как только освободится или что-то в этом роде. Шиккви вздохнула. О том, что он у Президента на торжественном приёме с пришельцами, а про неё забыли, Шиккви не догадывалась, иначе расстроилась бы ещё больше. Что ж, бывает и такое у людей, в силу возраста туда ей вход заказан. Девочка повернулась к Д-11, он кивнул и сказал, что её вещи слева от лифта, и она может их забрать. Коробки тут же отдали парням, те хохотнули, типа легче ноши у них ещё не было и понесли, скрывшись за поворотом. Багту пропустила врача и Шиккви вперёд, следом за парнями и по длинному пологому пандусу они вышли на поверхность.
На улице было сумеречно, свежо и сыро. Действительно, только что прошёл дождик, облака разметало по небу, фонари горели вполнакала. Их ждала длинная серо-жёлтая машина с шестью дверками. Пока парни грузили коробки с вещами девочки, водитель завёл двигатель, в свете фар отчётливо был виден пар от мокрой земли. Багту приглашающе открыла заднюю дверцу машины и улыбнулась. В общем-то, привлекательная особа, подумала Шиккви, может, ей можно будет доверять… Девочка села на мягкое тёмное сиденье, Д-11 разместился рядом, он сказал, что сначала они доедут до общежития, потом его отвезут в сообщество медработников, где он и переночует (Шиккви подумала, что, на самом деле, подождёт до утра, а уж чем заняться ночью, он найдёт). Мадам Багту (это прозвище Шиккви дала ей сразу) села на сиденье впереди, рядом с водителем, парни захлопнули багажник машины, для верности хлопнули пару раз по багажнику, махнули им и вернулись в подвал.
Шиккви прильнула к окну машины. Бог мой, она в столице! Мечта попасть сюда покинула её после разговора с одной бабушкой, которая её и просвещала понемногу обо всём. Ей тогда было лет 10, они месяца 3 или 4 вместе ехали, потом у бабки случился приступ какой-то болезни, она осталась на эвакопункте, что с ней потом стало, узнать теперь невозможно – Шиккви имя её забыла, а может старушка и не представлялась ей вовсе. Тогда никому до имён дела не было, каждый был сам по себе, желание с кем-то сойтись, пооткровенничать, пропало у большинства давно, они с той бабкой были как раз из таких. А вот теперь столица сама нашла её. И они едут по ней на большой представительской машине!
Шиккви почти с восторгом наблюдала, как вдалеке, за линией фонарей, в высоких домах гаснут и зажигаются окна, как течёт река под широким мостом, подсвеченным ровным розоватым светом снизу.
После моста водитель свернул вправо, затормозил, пропуская пешеходов – это возвращались домой рабочие заводов, они улыбались и шутили на ходу, хотя выглядели очень усталыми. Водитель посигналил им и понарошку погрозил в окно кулаком: шутки, мол, на проезжей части в сторону. Ему ответили дружным смехом и уважительными кивками, и машина продолжила путь мимо работающего фонтана, у которого прогуливалась молодёжь и сидели на лавочках пожилые люди, мимо парка с работающими качелями, на которых в сверкании разноцветных лампочек развлекались под весёлую музыку отдыхающие. Шиккви не сдержала возгласа восхищения.
- Это парк отдыха – с достоинством пояснила Багту, - мы уже почти приехали. Сегодня у нас праздник по случаю победы нашей доблестной армии над…
Шиккви её не слушала, она была поглощена проносящимися за окном видами и очнулась только когда машина затормозила у высокого светлого здания с псевдо колоннадой до самого верха, крыша здания была с такого ракурса не видна. Открылась дверца машины, Д-11 потянул девочку за рукав, она вышла и с восхищением запрокинула голову: широкое, слегка вогнутое спереди здание в 18 этажей, какого Шиккви ещё не видела. Массивные высокие двери (их было целых 4) располагались полукругом над тремя широкими каменными ступенями. Окна тоже были несколько вогнутыми, большинство из них было приоткрыто и светилось приятным желтоватым светом, на многих стояли цветы в горшках, букеты цветов или трав, откуда-то звучала тихая музыка, создавая действительно праздничное настроение.
- Что здесь было? – спросила Шиккви, глядя на здание во все глаза. – Я имею в виду, раньше, до войны.
- Не знаю, - Багту поёжилась, запахиваясь плотнее в лёгкую блузку, - теперь тут общежитие. А почему ты спрашиваешь?
- Интересно, - девочка продолжала рассматривать общежитие, - я много где останавливалась, правда, подолгу почти нигде не жила, в основном, неделю-две, только такой красоты и высоты нигде не видела.
- Ну, милая, ты ведь в Столице, - нравоучительно проговорила «мадам Багту» с усмешкой, - это тебе не периферия, откуда ж тебе такие дома видеть?
Шиккви кольнула обида за незаслуженно оскорблённые города, в которых она побывала и от которых не осталось камня на камне, они ведь были тоже по-своему красивы. А эта белобрысая просидела у себя в столице, что она видела в жизни? Видимо, первое впечатление обманчиво, и доверие Шиккви мадам Багту ещё предстоит заслужить.
Д-11 достал вещи девочки из багажника.
- Поднимусь с вами и помогу, - пояснил он Багту. - Куда идти?
- Наша дверь – вторая слева, - улыбнулась ему блондинка в серебристой с алым блузке и грациозно шагнула на ступени, приглашая следовать за ней. - Прошу.
Д-11 пропустил Шиккви вперёд. За массивной дверью оказался короткий коридор со стенами под сосну, он заканчивался лестницей, рядом с которой был лифт – большой, человек на 15. Опять лифт, подумала Шиккви, слишком их за один день много… Поднявшись с его помощью на восьмой этаж, они повернули направо, Багту отперла третью справа дверь под номером 808 и передала ключ Шиккви, сопровождая жест традиционным:
- Смотри, не потеряй!
- А если потеряю? – не удержалась и съязвила девочка. Сколько раз за эвакуацию ей приходилось выслушивать такие назидания! И сколько бы ей ни давали ключей, она всегда их сохраняла, – Вы будете очень сердиться?
Повисла короткая пауза, они по очереди вошли внутрь, Багту включила свет. Яркий простой плоский светильник под белёным потолком осветил небольшую квадратную комнату, выкрашенную простой светло-зелёной краской, на полу было гладкое светлое покрытие.
- Скорее, сердиться будут твои соседки по комнате, - Д-11 кивнул на две кровати, стоящие у стен и застеленные блестящими покрывалами в тон обстановки комнаты – бледно-зелёными с крупными бордовыми цветами.
- Сюрприз, - задумчиво произнесла Шиккви, переводя взгляд с одной кровати на другую, мимо пустующей средней, стоящей между двух окон, одно из которых было приоткрыто, - у меня, оказывается, есть соседки. И где же они?
- Одна уехала с бригадой сборщиц плодов, другая работает на подземном заводе и в течение двух недель в общежитии не появится, - ответила Багту, - так что, если потеряешь ключ, в комнату просто не попадёшь.
- Да ладно, - небрежно бросила ей через плечо Шиккви, направляясь мимо своей кровати к приоткрытому окну, где не было цветов, - на вахте запасной ключ найдут. Это ж общежитие.
Шиккви выглянула на улицу. От прохладного вечернего воздуха захватило дух, открывшийся с высоты вид города в ярких огнях, реки и подсвеченного розоватым моста, по которому они только что проезжали, фонтана и парка с качелями развеял обиды. Она повернулась к Багту и Д-11 с открытой улыбкой и сказала:
- Большое спасибо за помощь. Куда я могу сложить вещи?
Багту уверенным жестом открыла среднюю зеркальную дверцу трёхстворчатого бордового шкафа напротив окон. Шиккви увидела две полки сверху и две снизу, под нижними – выдвижной вместительный ящик на роликах и с откидным колечком, между полками – довольно глубокое пространство для верхней одежды с перекладиной и парой вешалок. Удобно, компактно, что ещё нужно для общежития…
Внутри её отделения оказался матрац, подушка, плед, комплект постельного белья и такое же, как у соседок, цветастое покрывало.
- Мило, - сказала Шиккви, изображая светскую даму, отчего Д-11 спрятал улыбку в кулак. – Думаю, с постелью я справлюсь, а как тут обстоят дела с уборкой?
- График на стене, - Багту широким жестом указала к листку бумаги над вишнёвым, судя по всему, общим комодиком между шкафом и дверью, («Как, прям, училка,» - неодобрительно подумала Шиккви), - каждый третий день – твой. Правда, пока ты здесь одна, убираться придётся каждый день. Инвентарь, - она распахнула боковую дверку. За ней оказался небольшой тоже светло-зелёный тамбур с раковиной, там стояло ведро, поверх него висела серая тряпка, по всей видимости, для пола, а по сторонам были раздвижные двери в санузел и душевую. Шиккви подошла, демонстративно закрыла дверь, сощурила глаза и спросила с претензией:
- Ну а кормить мне тоже себя самой нужно будет?
- Зачем же? – Багту сделала вид, что ничего не произошло, - на каждом этаже столовая, трёхразовое горячее питание и чай с выпечкой на ночь обеспечены всем жильцам. Для тебя ужин оставили, несмотря на то, что официально ты должна вселиться сюда только в случае успешной сдачи экзамена в медицинском сообществе.
- Вот как? – удивилась Шиккви, - И кто, позвольте спросить, сделал для меня исключение?
- Мы сделали, - быстро ответил Д-11, - есть ещё вопросы?
- А если я провалю экзамен? – быстро спросила врача Шиккви.
- Тогда твоими апартаментами станут стены детского приюта, - с плохо скрываемой иронией ответила Багту, с хрустом сжав левую руку в кулак.
- Понятно, - глядя в пол проговорила Шиккви и деланно улыбнулась блондинке. – Где столовая?
- Я провожу, - она первой вышла из комнаты.
Д-11 поставил вещи Шиккви на пол и вышел вслед за блондинкой, Шиккви, выходя, толкнула боковую дверь:
Она быстро вышла и заперла комнату. Они прошли коротким коридором в направлении вкусных запахов, вошли в широкую двустворчатую дверь из цветного стекла и увидели небольшое помещение, выложенное солнечным кафелем до потолка с несколькими высокими зеркалами и множеством уютных столиков на четверых. Скатерти, салфеточки, маленькие букетики живых цветов, судки со специями на столах, всё выглядело удивительно чисто и празднично. Из боковой дверки навстречу им вышел, прихрамывая, худощавый тщательно выбритый мужчина в белом халате и плотной белой бандане на голове. Он озабоченно приложил указательный палец тыльной стороной к губам, быстро чмокнул и заявил Багту:
- Для девочки мы ужин оставили, а насчёт мужчины указаний не было.
- Правильно, я ужинаю в сообществе медработников, - быстро ответил Д-11, - а Шиккви просто составляю компанию.
- Тогда вопросов нет, - он слегка поклонился и быстро вынес из того же бокового помещения поднос с салатом, каким-то рыбным блюдом, соусником, хлебом, пончиками и стаканом фруктового компота.
- Спасибо, - выдохнула Шиккви, более двух блюд за раз не евшая. – У вас всегда так… принято?
- Рыбные блюда по вторникам и пятницам, - повар воспринял вопрос по-своему, - четверг – разгрузочный день, как правило, овощной, хотя, если имеются особые пожелания насчёт диеты… - он посмотрел на Багту, та поправляла блузку, глядясь в зеркало и намёк повара проигнорировала. Повар посмотрел на Шиккви и закончил, - у нас есть два варианта меню, можно выбрать блюда по вкусу.
- Спасибо, - девочка смотрела на салат, пока повар сервировал стол, она подумала, что изумрудные листочки перемешанные с красными кожистыми ломтиками, жёлтыми кружочками и белыми кубиками и политые маслом – это должно быть очень вкусно и оказалась права.
Попробовав первую порцию, от удовольствия она даже зажмурилась и, пока Багту разговаривала с врачом, умяла салат, хотя под конец он показался ей островатым. Рыба под соусом просто таяла во рту, доев её, Шиккви поняла, что наелась до отвала и от пончиков отказалась с таким сожалением, что повар сказал:
- Они с компотом дождутся тебя, обещаю. Приходи в 10 вечера.
- Спасибо, - в третий раз сказала Шиккви и широко улыбнулась, сдерживая детское желание с удовольствием потянуться.
За такой приём она готова была простить Багту всё что угодно. Только она хотела узнать, куда убрать посуду, как появилась сутулая старушка в белоснежной одежде, прямо как у повара, легко составила на поднос опустевшие приборы, одним отработанным движеньем белоснежной же тряпочки смахнула на них со стола крошки и быстро скрылась в другом боковом помещении.
- Завтрак по расписанию в 6.00, 6.30, 7.00 или 7.30, - сказала чеканно Багту, - надеюсь, у тебя есть часы. Обед в 12.00, 13.00 или 14.00, ужин в 18.00, 18.30, 19.00 или 19.30, с 22 до 23 вечернее чаепитие, в праздничные дни оно совмещается с танцами и продолжается до полуночи.
- Сменность завтраков, обедов и… ну, зависит от графика работы жильцов? – уточнила Шиккви.
- Конечно, - Багту пожала плечом, продолжая вполоборота головы смотреть на врача.
- А Вы где кушаете сегодня, мадам? – спросила вдруг девочка, заметив, что взгляд блондинки стал каким-то другим.
- Надеюсь быть сегодня приглашённой в сообщество медработников, - она в упор уставилась на Д-11 и кокетливо покрутила локон. Тот крякнул от неожиданности, посмотрел на Шиккви, на блондинку и со вздохом проговорил:
- Вынужден огорчить Вас, Багту Иторе, мои планы достаточно жёстки.
- И в них не найдётся место даже…
- Даже для Президента, если он захочет видеть меня в неурочное время, - лицо врача посуровело, и он обратился к девочке. – Ну, Шиккви, я доволен твоим новым жильём, вижу, еда тебе нравится, думаю, понравится и всё остальное. Тебе пора отдыхать, завтра в 8 утра будь готова, я за тобой заеду. Спокойной ночи.
Д-11 встал из-за стола, кивнул на прощанье блондинке и быстрым шагом вышел. Багту повернулась к Шиккви. Вопреки ожиданиям, девочка почувствовала что-то вроде сострадания и вместо колкостей спросила тихо:
- Пончики?
- Пончики, - отозвалась кисло Багту. Повар принёс пончики и два компота. Они сидели рядом.
Пока блондинка ела, Шиккви прихлёбывала компот и размышляла. Она заметила теперь, что девушка очень молода, но ей очень хочется выглядеть солиднее, и поэтому она обувает туфли на высоких каблуках и слишком ярко подводит глаза серебристо-серым. Цвет ей явно не идёт, зато он её старит, чем Багту пользуется. Впечатление она производит вполне спокойной девушки с обеспеченным столичным прошлым и будущим, в сущности, если Томови ей доверяет, отчего бы и Шиккви вести себя иначе? Впрочем, Томови Скью кроме своей лингвистики ни в чём не разбирается, Багту вполне могла его облапошить, как, например, сегодня попыталась с Д-11. Но тогда стала бы она ужинать пончиками в компании Шиккви?
Конечно нет, она отправилась бы на приём к Президенту, сообщила о выполненном задании и отужинала вместе с Томови, будь чуть-чуть предусмотрительнее. Жаль, второго такого случая не будет. А потому единственная её компания на этот вечер – вспыльчивая худая высокая светловолосая девочка-подросток с серыми глазами, жёстким характером и завышенной самооценкой. О чём с ней вообще можно говорить?
Багту было открыла рот, чтобы задать девочке вопрос о её прошлом, как та зевнула, потянулась и сказала, что ей ещё вещи разбирать и к завтрашнему экзамену готовиться… в общем, спокойной ночи, Багту.
Та уныло кивнула в ответ, девочка удовлетворённо отметила, что такого разочарования ухоженная блондинка не испытывала давно (а может и ни разу) и заспешила к себе, опасаясь, что Багту напросится ей помогать: вдвоём, де, быстрее.
808-ю комнату девочка нашла быстро, ей легко было ориентироваться в новом месте, здесь всё было комфортным. Осмотрев комнату уже по-хозяйски, девочка нашла кроме общего выключателя у двери ещё три для прикроватной подсветки с выключателями над кроватью - каждая девушка могла что-то делать в своём уголке, при этом остальные соседки спокойно спали бы: свет падал очень узко, сохраняя общий сумрак во всей комнате.
Рядом с каждой удобной прикроватной тумбочкой вишнёвого цвета, накрытой зеленоватой с вишнёвыми цветами салфеткой, стоял тоже вишнёвый табурет, над каждой кроватью на стене был прибит изящный раздвоенный крючок для полотенца и халата. Халата у Шиккви не было, а полотенце она сразу пристроила, умывальные принадлежности отнесла в укромную душевую, подумала и приняла душ с жидким ароматным персиковым мылом. Разложила и развесила в шкафу вещи, застелила постель, потушила свет, присела на кровать, глядя в открытое окно. Звёздочка, которую она сняла, время от времени поблёскивала на тумбочке, с улицы доносились редкие весёлые голоса, музыка стихла. В комнате стало прохладно, Шиккви закрыла окно. Спать не хотелось, несмотря на поздний час и то, что вставать завтра рано. Об экзамене Шиккви думала мало, она была спокойна, в конце концов, что там может случиться страшного? Всё уже определено: если верить Багту, её ждёт детдом и подсобная работа, а если окажется прав Д-11, то госпиталь, где мало квалифицированных рук, так что от переживаний Шиккви мало что зависит. Конечно, стыдно будет, если она подведёт пришельцев на экзамене, но и это можно пережить… В одном можно быть уверенной – больше никаких переездов, столица – это её дом до самой эвакуации с планеты.
Она перетащила подушку на другую сторону кровати и прилегла, глядя в ясное небо с редкими крупными звёздами, обычно звёзд было видно больше, просто свет столичных фонарей позволяет видеть лишь самые яркие. Интересно, заметил ли это Томови? Вряд ли, он всё больше под ноги смотрит, вернее, под руки…
Шиккви зевнула и повернулась на бок. Вдоль кровати у этой стены висели вышитые квадратные картинки в простых деревянных рамочках, штук 10, на каждой – яркий пейзаж, скорее всего, девушка вышивала их сама по фотографиям известных картин. Работа тонкая, явно долгая, кропотливая, и Шиккви это показалось тратой времени. Конечно, если кому подарить потом – это ещё куда ни шло, но чтобы для себя вышивать… Высоко над изголовьем, почти под потолком, висел крупный пучок травы и палочек, обвитый голубой ленточкой, концы которой почти касались кровати, что это значило, могла ответить только его хозяйка, или вторая соседка по комнате. А кстати, что там у неё над кроватью?
Шиккви перевернулась. Почти такой же пучок травы и палочек, только ленточка лиловая, с множеством маленьких лиловых помпончиков по всей длине. Шиккви захотелось сосчитать, сколько же их, она даже не обратила внимания, что светло-зелёная стена у этой кровати пуста, если не считать вишнёвого халата на крючке. Девочка трижды принималась считать помпончики и всякий раз сбивалась.
Вскоре плотный ужин сделал своё дело, веки начали медленно закрываться, руки сами потянулись к пледу, согревшись, девочка глубоко вздохнула и погрузилась в чуткий сон. Пару раз просыпалась: ей казалось, что сработал будильник. Однажды так и было, только это оказался будильник соседей, а её звонок прозвенел только через полчаса после него. Она быстро убрала постель, проветрила комнату, умылась, переоделась в коричневое строгое платье до колен, надела на шею звёздочку, позавтракала, вернулась в комнату, прибралась, как могла, полила цветочки на левом окне. В дверь постучали. Шиккви подхватила с комодика ключ и вышла. Д-11, что ждал её за дверью, удовлетворённо кивнул, и через полчаса езды на всё той же серо-жёлтой представительской машине они были в большом зале трёхэтажного красно-белого здания. Этот зал располагался на верхнем этаже, на северной стороне и был облицован белым камнем с синеватыми прожилками, отчего сам воздух казался стерильным и холодным.
Д-11 и девочка вышли на середину зала и поприветствовали присутствующих – за длинным столом сидели 9 мужчин разного возраста и внешности и 4 удивительно похожие женщины. Все они были в белоснежных халатах, в руках у многих было что-то, олицетворяющее его профессию – неврологический молоточек, фонендоскоп, рентгеновский снимок, зачехлённый скальпель и так далее. Девочке были знакомы все предметы, она могла предположить, из какой области будет задавать вопросы каждый медик.
Д-11 представил её и отошёл к стене, где для него был приготовлен стул. Врач предпочёл стоять, заложив руки за спину и наблюдать за происходящим.
В зале повисла тишина. Её нарушила Шиккви:
- Уважаемые представители медицинского сообщества Планеты Белого Солнца, - обратилась она к собравшимся, - я понимаю, насколько каждому из вас дорого ваше время, ведь вас ждут пациенты, а ускорить их выздоровление – самая главная задача медика, я это так понимаю. Поэтому задавайте вопросы, я постараюсь ответить на все.
Медики одобрительно покивали.
- Шиккви Павепа, - начал тихо один из них, самый на вид старый, в руках у него был блокнот и карандаш, - я председатель данной медицинской комиссии, мне видимо и начинать, и заканчивать этот весьма странный экзамен, - он пожевал губами и продолжил, - скажи, готова ли ты к тому, что будет, если ты не сможешь его выдержать?
- Не знаю, председатель, - со вздохом созналась девочка и пожала плечами. – Могу только надеяться, что вы дадите мне ещё один шанс и время, чтобы ещё подучиться. А учиться бы стала в госпитале, ведь я уже кое-что могу, я ухаживала за послеоперационными больными, а ещё раньше – за Томови Скью, когда его ранило осколком. И до этого во время переселений мне приходилось делать перевязки.
- Хорошо, - председатель сделал какие-то пометки в блокноте, – можем начинать. Наш экзамен будет состоять из трёх частей – теоретической и двух практических. Тебе предстоит отвечать на наши вопросы, а затем показать свои умения в подготовке медицинского оборудования и инструментов и в конце – продемонстрировать на муляжах медицинские манипуляции, все, которые знаешь.
- Ясно, - Шиккви нетерпеливо переступила с ноги на ногу и подумала, будут ли в этом действе перерывы. Спросить об этом она не решилась, вместо этого сказала, – Я готова, председатель медицинской комиссии.
Вопросов было так много, что Д-11 засомневался в благих намерениях медиков – создавалось впечатление, что девочку хотят сбить с толку и заставить ошибиться. Шиккви в основном отвечала уверенно, бывало, что ей приходилось находить ответ путём уточняющих вопросов и рассуждений, несколько раз она переспрашивала задания, и ошиблась лишь однажды и то – в деталях.
Медики кивали, каждый из них был, в общем, удовлетворён ответом, хотя внешне никто этого старался не проявлять. Наконец, председатель объявил получасовой перерыв. Тогда Шиккви поняла, что ноги её совсем не гнутся, горло пересохло, а ладони вспотели. Она с трудом повернулась к Д-11, он развёл руками с чуть виноватым видом:
- Держись, Звёздная, всё оказалось серьёзнее, чем я думал.
- Конечно, - девочка посмотрела на него спокойно, хотя было видно, что она устала, - когда дело идёт о жизнях людей, экзамен должен быть серьёзным. Я бы тоже такой устроила, если бы мне было 40, а вашему подопечному 13, - она весело подмигнула пришельцу. – А скажите, есть тут вода? Пить очень хочется…
Конечно, её напоили, показали, где можно посидеть, а после получасового перерыва отвели в комнату, напоминающую процедурную, с той разницей, что привычного запаха витаминов и антибиотиков там не было. Шиккви сразу это сказала. Председатель подтвердил, что комната учебная и предложил выбрать из всего инвентаря то, что требуется для утренней уборки. Когда она сделал выбор со всеми пояснениями, одна из женщин предложила дополнить его набором для генеральной уборки. Д-11 наблюдал со стороны, как Шиккви преодолевает волнение и выполняет задания по действиям в начале смены, обработке инструментов, работе в условиях стерильности и чрезвычайных ситуаций. Медики снова остались довольны, хотя старались сохранять бесстрастные лица. Они кивали, перешёптывались, бросали одобрительные взгляды на пришельца.
Наступило время обеда. Медики обедали в столовой в подвальном помещении, Шиккви предложили там же столик в дальнем конце, Д-11 присел рядом с ней. Девочка отказалась от обеда, съев только салат и выпив немного сладкого чаю с пирожком, вкуса которых даже не поняла. Шиккви нервно покусывала пальцы и поглядывала на медиков, которые ели медленно, размеренно и при этом много говорили, казалось, нарочно тянули время, чтобы девочка больше нервничала. Она посмотрела на Д-11. Он вздохнул и ободряюще улыбнулся ей. В ответ она тоже скорчила подобие улыбки и отвернулась к стене. И тут у Шиккви зачесался висок. От волнения она так поскребла по нему, что задела сетчатый шлем. Короткий удар током в висок, секундная потеря зрения и слёзы из глаз – такова была реакция. Капельки крови выступили в точке вживления шлема. Д-11 осторожно промокнул их салфеткой и спокойно спросил, как она себя чувствует. Шиккви прокашлялась и хрипло ответила, что плохо. Медики обратили на них внимание. Д-11 сказал, что девочка от волнения поперхнулась и через минуту всё будет в норме. Так и случилось, разве что кандидат в медики была чересчур бледной, и глаза слезились не к месту.
Муляжи находились в комнате по соседству с учебной процедурной, там всё было просто: набрать раствор, сделать инъекцию или заправить и поставить систему – без объяснений, муляж сам давал оценку действиям. Перевязки, компрессы, снятие швов, наложение гипса… Наконец председатель остановил её:
- Шиккви Павепа, я видел достаточно, чтобы принять решение. Есть ли смысл продолжать испытание? – обратился он к коллегам. Те отрицательно покачали головами. – В таком случае, мы удалимся на совещание. Д-11, вы можете присоединиться к нам.
- Благодарю, думаю, мне лучше побыть здесь, - спокойно сказал врач десантников.
Медики вышли молча, едва за ними закрылась дверь, девочка услышала их оживлённые голоса, слова было трудно разобрать, интонации большинства были одобрительными. Высказывались все – по очереди и вместе, председатель пока молчал.
Шиккви снова попросила воды, её начало знобить. Д-11 молчал, молчала и она. Посмотрев в окно, она поняла, что день клонится к вечеру. Она подошла к окну. Возможно, это последний вечер детства, завтра всё будет уже иначе, или…
Д-11 снова проверил самочувствие девочки и попросил быть со шлемом осторожнее. Она испуганно закивала – с ней такое было впервые, наверное, от волнения переусердствовала.
Голоса за дверью стихли, в помещение с муляжами вернулась комиссия. Лица многих смягчились, атмосфера стала более доброжелательной. Председатель (он стоял в центре) сделал шаг вперёд и торжественно произнёс:
- Уважаемый Д-11, коллега из далёкого мира, уважаемые коллеги сообщества медицинских работников планеты Белого Солнца, Шиккви Павепа. Я рад сообщить, что по результатам сегодняшних испытаний наша комиссия готова принять тебя в свои ряды…
У девочки захватило дух, она замерла в восторженной улыбке, посмотрела на Д-11, на председателя комиссии, снова на врача пришельцев, с трудом разбирая дальнейшие слова председателя. А тот между тем продолжал:
- …конечно, пока в роли среднего медработника. Врачебную подготовку ты пройдёшь позже, если пожелаешь. С завтрашнего дня тебе надлежит приступить к работе во втором центральном госпитале имени Брурстегины Хлаббати, что в 10 минутах ходьбы от общежития, где тебя поселили, - председатель сделал паузу в речи, девочка не нашла, что ответить, хотя понимала, что ответ важен, она лишь часто моргала глазами, прижав к губам ладонь. Д-11, наоборот, наморщил брови – чего люди добиваются, определяя девочку именно сюда? Он знал, что у госпиталя не лучшая статистика в части инвалидизации и смертности только потому, что именно сюда доставляют самых тяжёлых пациентов. Председатель закончил. – Помни, что за тобой будут особенно тщательно наблюдать, если потребуется – помогать, правда, работа от этого легче не станет. И если окажется совсем тяжело… Хм… Шиккви, ты в самом деле хочешь работать в госпитале?
- Да, - радостно проговорила девочка, - конечно, хочу, я не представляю, чем бы ещё могла заниматься! А вы думаете, что… что у меня не получится?
- Технически и теоретически ты подготовлена лучше, чем кое-кто из профессиональных медсестёр и некоторых врачей, можно сказать, безупречно, особенно если принять во внимание столь короткие сроки. … Нам очень нужны люди именно с такой подготовкой, как у тебя, - председатель комиссии вздохнул, словно собираясь с духом, внимательно посмотрел на Шиккви, перевёл взгляд на Д-11, пожевал губы, и, решившись, спросил. – Шиккви, как ты думаешь, что тебя ждёт в госпитале?
- Работа в процедурной, или в перевязочной. Ассистировать в операционной мне, наверное, рано, но если нужно... А почему Вы спросили?
- Шиккви… знаешь ли ты, что за госпиталь Брурстегины Хлаббати? – в ответ на отрицательный кивок Шиккви председатель сказал, - там лежат особые пациенты: тяжело раненые, и не всем им выжить даже при отличном уходе и самом современном лечении. Понимаешь?
- Я видела смерть, если вы это имеете в виду, - Шиккви насторожилась. – В пути, спасаясь от мутантов, там всякое было. Перед встречей с пришельцами, например, погиб весь наш автобус, мы уцелели чудом.
- Понимаю, - председатель кивнул и шагнул назад. – Я сам много раз наблюдал такое на передовой, думаю, все члены комиссии переживали подобное. Но здесь иное… А что для тебя может быть самым страшным в работе? Самым тяжёлым?
Шиккви открыла рот, чтобы ответить и вдруг поняла, что это не бессонные ночи, не гной и грязь и не такие персонажи, как Бруслаг Сокриц. По-настоящему тяжелым может стать смерть человека по её вине. По недосмотру, ошибке, случайности, или когда уже сделано всё, что в человеческих силах и – зря… Девочка опустила голову.
- Хорошо, что ты это осознаёшь, - ответил председатель, как будто прочитав её мысли. – Поэтому, как я и говорил, за тобой будут наблюдать и помогать, если что…
Шиккви кивнула и просительно посмотрела на председателя комиссии.
- Вряд ли я смогу этому научиться, - сказала она совсем по-взрослому. – Думаете, у меня ничего не получиться?
- Скажу больше, этому никто не сможет научиться, каким бы профессионалом он ни был, - улыбнулся ей председатель, - И никто не сможет этому научить. Мне было важно проверить, насколько ты это понимаешь, - он снова вздохнул и впервые за день слабо улыбнулся, - Ну, поздравляю тебя, Шиккви Павепа, с успешной сдачей экзамена и вручаю направление на работу!
Он торжественно протянул ей сложенное вдвое сине-фиолетовую бумагу, медики заулыбались и зааплодировали. Шиккви взяла её, улыбнулась, обернулась к Д-11, он тоже хлопал ей.
- Постараюсь оправдать ваше доверие, - неуверенно проговорила она, сообразив вдруг, что ей нечего сказать в ответ экзаменаторам. Выпалила только «И благодарю вас всех за внимание!» и, прижав к груди направление, широко шагнула в сторону довольного Д-11.
Собственно, на этом всё и закончилось. Медики вернулись в комнату, где совещались, Шиккви и врач спустились вниз. Выйдя на улицу, девочка увидела спокойный сиренево-зеленоватый закат, прерывисто вдохнула вечерний ветер, услышала голоса, шум машин, жизнь города давала о себе знать. Она могла вздохнуть с облегчением. Теперь – это её город, пора устраиваться в нём.
Отчего-то особой радости или гордости от выдержанного экзамена у неё не было, ей важно было, что она не подвела пришельцев-медиков, которые её готовили. И всё же осталось смутное беспокойство, чувствовались голод и дрожь в руках – последствия нервного напряжения. Д-11 довёз её до общежития, по дороге они весело переговаривались, но ни слова не сказали об экзамене и предстоящей работе, над чем-то смеялись, она уже мало обращала внимание на панораму вокруг – привыкала и настраивалась на рабочий лад.
Убедившись, что к Шиккви постепенно возвращается её привычное иронично-наивное настроение, врач попрощался с ней и отправился на базу, она же первым делом отправилась в столовую, где набросилась на сытный вкусный ужин, чем особенно порадовала тщательно выбритого худощавого повара.
* * *
Госпиталь имени Брурстегины Хлаббати был старым кирпичным зданием в семь этажей с балконами во двор и тремя подъездами, к которым вели широкие пологие пандусы. Как потом девочке рассказали, изначально дом был жилым, его построили для молодых и многодетных семей, с началом войны большая часть квартир опустела – мужчины ушли на фронт, женщины с детьми переселялись к родным. Брурстегина с дочерьми осталась в этом доме. Работала начальником отдела в каком-то управлении, через 2 года, когда стало ясно, что война с мутантами затянется, а работа её отдела совершено бессмысленна в этих условиях, пошла санитаркой в Первый госпиталь. Она видела, что мест для раненых катастрофически мало, ранения всё тяжелее поддаются лечению, а новые партии с передовой всё прибывают… Однажды, возвращаясь поздно с работы, с грустью глядя, что из нескольких сотен окон её дома светятся от силы десятка 3, вспомнила былые времена, когда в такое же время горело каждое второе окно и подумала: сколько людей уехало отсюда, скольких уж нет в живых… А остальные живут по свои квартирам, скорее по привычке… И тут ей в голову пришла мысль переселить оставшиеся семьи в один подъезд (квартир должно хватить), а остальные 2 подъезда передать госпиталю. Брурстегина Хлаббати славилась твёрдостью характера и после нескольких отказов чиновников лично разыскала большинство жителей дома и собрала подписи за то, чтобы их жильё безвозмездно передать для нужд раненых. Коллективное заявление игнорировать чиновники уже не могли, а чтобы угодить «и нашим, и вашим», приняли решение – инициативу поддержать, но ремонт, переоборудование и всякие бумажные вопросы, с этим связанные, поручить главному зачинщику, Брурстегине, то есть. Надежды чиновников на провал затеи не оправдались – женщина с таким вдохновением взялась за поручение, подключила к проекту оставшиеся связи и дочерей, соседи и общественность буквально заразились её энтузиазмом и, помогая благородному делу спасения раненых, трудились в свободное время бескорыстно. И уже через месяц переселение и оформление документов было завершено. А ещё через 3 месяца Брурстегина пригласила комиссию по приёмке здания. Чиновники не успели как следует удивиться проворству санитарки: внезапное наступление мутантов увеличило поток раненых почти втрое. Новые палаты моментально заполнились пациентами, пришлось спешно переселять остальных жителей и полностью переоборудовать здание в госпиталь. Брурстегину назначили начальником госпиталя, она была единственной, кто остался жить в доме (сейчас эта комнатушка стала мемориальной).
Оценив обстановку, этот успешный опыт чиновники решили повторить, где-то через год разместив в опустевших многоэтажках в разных городах несколько госпиталей. А Брурстегина, организовав работу новой медчасти, включилась в подготовку мобильных санбригад, вывозивших раненых с поля боя. Сама многократно выезжала в сложнейшие полевые условия, и, руководя одной такой операцией, погибла, прикрывая отход раненых. Так госпиталь стал носить её имя, а обе дочери остались работать в нём.
Об этом Шиккви узнала в первый же день от начальник госпиталя, ей, как всем новичкам, показали мемориальную комнатку, потом подбирали спецодежду, принятую в госпитале – белый короткий халатик, тёмно-синие узкие брюки, белую в складку шапочку с открытым верхом и удобную синюю обувь. Сочетание белого с синим обозначало принадлежность к шестой травматологии, так называли отделение на шестом этаже. Пациенты тут лежали ординарные, легко раненые и выздоравливающие, не то, что в первой (послеоперационной) или второй (реанимационной) «травме».
Она представилась старшей медсестре отделения по всей форме, вручила документы. Та была уже в курсе, она тоже представилась и коротко рассказала о работе отделения и правилах поведения на рабочем месте, предупредила, что так как Шиккви ещё не исполнилось 16 лет, она будет работать только в дневную смену, может уходить на 2 часа раньше с работы, если нет экстренных заданий и брать выходной вне графика, если будет чувствовать себя измученной. Прежде, чем её поставят в график дневных дежурств, она поработает по неделе стажёркой в процедурной, потом на посту и столько же в перевязочной и гипсовой. Старшая показалась Шиккви доброй уставшей женщиной, которая вместо того, чтобы задавать лишние вопросы, оценивает человека по его делам, поэтому девочка решила сразу пойти на рабочее место.
Она быстро нашла общий язык с медсёстрами и санитарками, врачи на неё внимания не обращали, как, собственно, на всех практиканток. Её немного позабавили обязательные физкультминутки для персонала и выздоравливающих пациентов, и напряжение первого дня спало. Пообедала с санитарками и медсёстрами в маленькой комнатке рядом с буфетом – врачи и старшая медсестра поднялись на верхний административный этаж в столовую.
Напрасно Шиккви опасалась, что её будут много расспрашивать о прошлом, или о пришельцах: девушки были деликатны, всего пара вопросов коснулась этой темы, разговор, в основном, шёл о профессиональном. Узнав, что одна из медсестёр – весёлая кудрявая блондинка Дрия Тралме живёт в том же общежитии, что и она, только в другом подъезде, Шиккви обрадовалась – будет с кем вместе ходить на работу (она посмотрела график на текущий месяц, смены у них совпадали).
Выяснилось, что пока на фронтах затишье перед грядущим наступлением, «шестая травма» заполнена наполовину, на днях многих выписывают, и часть персонала переведут в другие отделения и доукомплектуют мобильные санбригады, поэтому появление Шиккви было очень кстати. Дрия помогала ей освоиться в отделении и процедурной, и первый день в госпитале закончился быстро.
Шиккви решила уйти домой вместе со всеми, заодно посмотрела, как проходит пересменка и познакомилась с ночными медсёстрами. Идя вечером в общежитие, она с удовольствием болтала с Дрией о еде, причёсках, комнатных цветах, за которыми не знала, как ухаживать. Дрия только видела, как это делают её соседки, но обещала разузнать. Шиккви спросила у неё о пучках травы с ленточками, что висели в изголовьях кроватей соседок, Дрия сказала, что на востоке континента была такая традиция – это что-то вроде оберега от неприятностей или талисмана на привлечение удачи. На том они и расстались. Шиккви решила, что её букетик «Дух Юности» вполне можно разместить над своей кроватью, что она и сделала, правда, без ленточки.
Прошло несколько дней, в госпитале дела шли своим чередом, старшая медсестра несколько раз похвалила Шиккви. На выходном Шиккви связалась с пришельцами и с удовольствием рассказала о своих успехах, потом в гости к ней пришла Дрия, и они вместе сходили в городской парк, где от души веселились почти до темноты – катались на каруселях, смотрели фильм в летнем кинотеатре, пили из красивых бокалов сладкий ароматный лимонад в большой, спонтанно сложившейся весёлой компании, участвовали в музыкальных и интеллектуальных конкурсах, видели репетицию самодеятельного спортивного праздника, который должен пройти через неделю на берегу пруда.
Под вечер новые знакомые пригласили их в тир, но девочка так устала от впечатлений, что запросилась домой. Дрия спросила, не обидится, ли та, если она ещё погуляет. Конечно, не обидится, только пусть на работу не опаздывает, ответила, смеясь, Шиккви, весёлая компания проводила её до общежития. Девочка уснула, едва коснулась подушки, со звонком будильника проснулась весёлой и бодрой.
Новая рабочая неделя началась с перевода выздоравливающих с нижних этажей в «шестую травму», документами занималась исключительно старшая, Шиккви быстро включилась в размеренный график процедур, самостоятельно выполняя врачебные назначения, и совсем скоро многое делала почти автоматически. У неё появилось время для размышлений, и первый, о ком она вспомнила, присев у окна, конечно же, был Томови Скью. Интересно, как продвигается его работа? Наверняка очень занят, иначе бы давно связался с ней.
Конечно, сейчас все очень заняты, но бывает же и у него выходной, или мадам Багту занимает всё его время? От мыслей об этом Шиккви покраснела и разозлилась на себя: тоже мне, повод для переживаний! Если ему интересна эта манерная столичная «штучка» на каблуках, то так ему и надо, и значит, не стоит о нём переживать… Неблагодарный…
Она встала, с обидой постукивая пальцами по подоконнику, в процедурную постучались, осторожненько вошёл очередной пациент, и ей пришлось вернуться к обязанностям.
А вечером в общежитии её навестила Багту Иторе – легка на помине; тоже мне, наставница, подумала Шиккви, первый раз за 2 недели появилась. Шиккви изобразила вежливую хозяйку и пригласила её присесть, мадам Багту отказалась, она была всё в той же серебристой с алыми штрихами блузке, но в другой юбке – пышнее и короче (а каблуки ещё тоньше и выше). Измяться боится, поняла Шиккви, присела на кровать и спросила, что её привело сюда. Обязанности – пришла проверить, как поживает её подопечная, рада, что, раз она к ней не обращалась, завела на работе подружку, и в госпитале отзывы о ней положительные, то всё в порядке и значит место в приюте, которое приготовили ей, можно передать другому нуждающемуся ребёнку.
Шиккви немного расслабилась: она, значит, не ребёнок уже, она работает наравне со взрослыми и живёт во взрослом общежитии… И всё же, зачем Багту пришла? Чаю с пончиками попить?
- Ах да, - блондинка сделала вид, что вспомнила о чём-то малозначительном, полезла в серебристую сумочку и достала конверт, - тебе от Томови. А теперь скажи, какие у тебя планы.
С этими словами блондинка изящно положила конверт на тумбочку. Шиккви чуть не вскочила – так ей хотелось поскорее прочитать письмо. Но осталась сидеть и решила доиграть роль до конца – какие могут быть у неё планы? Работать, конечно, по слухам скоро наступление, работы прибавится. Вместе с Дрией куда-нибудь сходить в выходной, может на спортивный праздник, а что, она собирается к ним присоединиться?
- Скорее это ты присоединишься к нам, - Багту проигнорировала иронию девочки, - Президент объявляет большой приём по случаю годовщины Второго Пришествия, он состоится через два дня, там будут все, кто причастен к этому знаменательному… Ты не слушаешь?
- Извини, Багту, - Шиккви вдруг ощутила резкое головокружение в сопровождении странного чувства, скорее предчувствия больших неприятностей, и, чтобы его подавить, она начала говорить первое, что приходило в голову, - приём, Президент, конечно, дело важное, спасибо, что предупредила, наверное, мне помощь твоя потребуется, я же не знаю, как себя вести, что надеть и всё такое…
- Регламент церемонии утверждён, - Багту Иторе, смягчившись, передала девочке брошюрку карманного формата, - можешь быть спокойной, тебе почти ничего не придётся делать. Всё необходимое привезут завтра вечером, послезавтра у тебя выходной – с госпиталем я договорюсь.
Всё-то она знает, подумала Шиккви то ли с завистью, то ли с досадой, всё-то она может... Девочка затаила дыхание, задумчиво отвернулась к окну, приложив к губам пальцы. Предчувствие медленно волнообразно уходило, что бы это значило? Может, ей опасно быть на этом приёме? Или не ей, а кому-то ещё? Или после этого приёма что-то произойдёт?
Поблагодарив рослую фигуристую блондинку за визит и информацию, Шиккви вежливо выставила её, сославшись на усталость и что всё в порядке. Мадам Багту охотно ушла – она и сама за день устала, ей не терпелось поскорее добраться до дома и скинуть, наконец, эти дурацкие каблуки, от которых ноги уже одеревенели!
Оставшись одна, Шиккви, пытаясь разобраться в своём состоянии, сделала пару шагов по комнате, будто исследуя, откуда оно исходит, не глядя скользнув рукой по тумбочке, смахнула письмо Томови, оно с шелестом упало. Едва взгляд девочки коснулся конверта, предчувствие пропало. Шиккви удивилась, насколько резким был переход, может это проделки мутантов – вдруг они нашли её в столице и придумали, как обойти блокирующие свойства шлема? Надо будет завтра Навигатору рассказать об этом. Да, завтра, ничего ведь страшного пока не происходит, да и что она может сделать как диверсант? В отличие от храма, здесь взрывать нечего, сильнодействующих лекарств в отделении, кажется, нет, так что её ценность для мутантов мала...
Шиккви вспомнила о конверте, попробовала распечатать – клей накрепко скрепил бумагу, пришлось аккуратно разорвать конверт по краю. На гладкой приятно пахнущей новым бумажке Томови Скью торопливо написал всего несколько формальных приветственных и ободряющих строк, даже им девочка обрадовалась и, хотя датировано письмо было прошлой неделей (проделки мадам Багту, наверняка), Шиккви подумала, что он вспоминает о ней гораздо чаще, чем она думает. Кокетливо вернув письмо в конверт, она с мечтательной улыбкой убрала его в тумбочку, включила музыку в «звёздочке», откинулась на подушку и погрузилась в фантазии, какой будет их с Томови встреча на торжестве по случаю второго пришествия…
Следующий день в предвкушении праздника прошёл очень быстро, предчувствие прошлого дня не давало о себе знать, и Шиккви о нём позабыла. С работы её отпустили пораньше, вечером те же парни в рабочей одежде, что были при Багту Иторе в день приезда Шиккви в столицу, привезли несколько новых запечатанных коробок. Шиккви быстро их распаковала, опасаясь, что среди прочего будут туфли на высоких каблуках – ей так не хотелось быть похожей на блондинку-наставницу. К счастью, обувь была удобная, мягкая, с закрытым носком и пяткой, с волнообразными вырезами по бокам и каблучком средней высоты, как раз по возрасту. Длинное изящно драпированное платье рубинового цвета с открытыми плечами и плотная кружевная в тон к нему накидка на застёжке-броши, маленькая сумочка на тонкой цепочке, изящный витой браслетик в прозрачной коробочке. Да, наряд хоть куда! Шиккви с удовольствием окунулась в шуршащую от новизны, пахнущую стерильностью ткань, нашмыгнула туфли, застегнула на шее брошь накидки и шагнула к зеркальной дверце шкафа – красотка! Приподняла отросшие волнистые волосы и приложила к затылку маленькую кружевную шляпку – отлично, шлем почти незаметен, а если причёску сделать, то совсем будет спрятан.
Она сделала несколько торжественных шагов по комнате. Ткань платья была комфортная, приятная к телу, драпировки выгодно подчёркивали формирующуюся фигурку, мягкое кружево было лёгким и, судя по всему, воздухопроницаемым, одежда не сковывала движений, туфельки идеально подошли по размеру. Шиккви искоса глянула на себя в зеркало и церемонно кивнула, изображая приветствие. Будто бы солиднее выглядеть начала – конечно, к Президенту ведь на приём. Кстати, что там мадам Багту про регламент говорила? Шиккви присела к тумбочке, на которой лежала брошюрка и открыла первую страницу. Так, краткое содержание приёма, очерёдность и продолжительность мероприятий и список участников. Поначалу ей вместе с гостями надлежало оставаться в Большом Зелёном Холле, после того, как её объявят, войти в Белый Зал, поздороваться с Президентом и гостями и стать в первом ряду слева от… Кого? Полномочного представителя Президента по науке? Этого рыжего дылды с вкрадчивым баритоном? А где будут Томови, Капитан, Навигатор?
В дверь постучали.
- Войдите, - раздражённо бросила она, приблизив брошюрку к глазам в поисках их имён.
Дверь открылась, послышался шумный выдох, за ним – тишина.
- Ну кто там? – Шиккви откинула регламент на кровать и увидела Навигатора. Он стоял в дверях и по-новому разглядывал её. Девочка радостно вскрикнула и бросилась навстречу, - Навигатор! Как я рада, вот сюрприз, вы уже прибыли?
- Да, мы приехали только что, я решил тебя навестить первым делом. Выглядишь чудесно! – он сделал шаг назад, окидывая её удивлённо-горделивым взглядом. – Совсем взрослая!
- Что вы, - она смутилась, вспомнив, что не переоделась обратно в домашнее, - вот, привыкаю к новой одежде, мне же в ней завтра почти весь день предстоит… Проходите, а кто ещё приехал? Врачи с вами? Капитан? Д-8?
- Шиккви, мы все в столице, - он улыбнулся и прошёл к табурету.
- Как все? – растерялась Шиккви, - а кто базу охраняет? Или Храма уже нет?
- Всё в своё время, - Навигатор всем корпусом повернулся к стене с вышивкой – Интересная работа, тонкая…
- Извините, - всплеснула руками Шиккви на такую резкую перемену темы, - понимаю: секретность, больше не буду таких вопросов задавать.
- Ты уже ужинала?
- Не-а, не хочу. А Вы? Ой, - она смущённо усмехнулась, - простите, забыла…
Навигатор присел на табурет:
- Ох, Шиккви, Шиккви… Волнуешься?
- Я?! С чего бы? – девочка с возмущением влезла на подоконник и покачала ножкой.
- Тогда ты ещё бОльшая молодец, или я не прав, как сказал бы Д-8. Ты извини, что я к тебе без приглашения, мне хотелось переговорить с тобой до праздника и тет-а-тет.
- Что случилось? – насторожилась Шиккви и вдруг вспомнила о вчерашнем предчувствии, - мой шлем перестал работать?
- Со шлемом всё в порядке, мы постоянно его мониторим, - Навигатор глубоко вздохнул и спросил после короткой паузы, – Почему ты о нём заговорила?
- Так… А если не в шлеме дело, о чём поговорить хотите? – по спокойному поведению Навигатора Шиккви поняла, что её подозрения беспочвенны и решила умолчать о вчерашних мыслях: ещё смеяться над её фантазиями будет.
- Ты ведь никому не говорила о наших планах переселения людей? – начал Навигатор.
- Нет, я и с первого раза понимаю, что можно говорить, а что нельзя! – Шиккви испугалась: неужели утечка информации?
- Как у тебя в госпитале дела?
- Да что ж такое! – Шиккви соскочила с подоконника, - забыли Вы что ли, что мне лучше сразу сказать, как есть, а Вы всё вокруг да около!
Навигатор широко и чуть виновато улыбнулся – перед ним стояла всё та же искренняя и обидчивая Шиккви Павепа, и чем дольше он старается её подготовить, тем хуже становится – ему всё более неловко, а ей тревожнее (вон, уже задираться начала). То, что она раньше срока повзрослела, было ясно с первой их встречи: пережившие потери близких и войну дети быстро перестают быть детьми. То, как она сумела парой фраз убедить Томови заняться расшифровкой текстов, ещё тогда говорило о её проницательности и недетской мудрости. Означает ли это, что она поймёт его сейчас? Эх, почему для такой миссии Капитан снова (который раз за эту материализацию!) выбрал именно его… Навигатор вздохнул и выпалил:
- Возможно, завтра с тобой, во время или после торжества, будут говорить Томови Скью и Салипэ Тесмирух – полномочный представитель Президента по науке, ты его должна помнить.
- Понятно теперь, почему мне рядом с ним стоять назначили, - мрачно пробормотала девочка, - заранее всё спланировали…
- Вероятно, - Навигатор продолжил, - сразу предупреждаю: никто не в праве заставить тебя сделать то, что они предложат, что ты можешь отказаться. Поэтому подумай хорошенько.
- Подумаю, а что сделать-то требуется?
- Шиккви, - Навигатор виновато потупился и продолжил, уставившись в пол, - хотел бы я быть с тобой откровенным, но пойми, что я сейчас совершаю должностное преступление, предоставляя тебе полную информацию, вернее, всё, что знаю сам.
- Я не выдам Вас, - полушёпотом проговорила Шиккви, присаживаясь на кровать рядом с ним, ей вдруг стало зябко.
- У Томови не получилось найти ответ на вопрос, который перед ним поставил Президент. Они придумали сделать это с твоей, моей и Д-1 помощью. Знаю, что найти ответ важно для развития человечества уже на другой планете… и нужно это сделать достаточно быстро, потому что скоро жителям будет объявлено о тотальной эвакуации. Задание может быть для тебя опасным, поэтому ещё раз прошу тебя взвесить всё, прежде, чем соглашаться. Возьми день-два на раздумье, если потребуется, время ещё есть. И последнее: я сказал «возможно будут говорить», потому что, Томови и Салипэ могли найти иное решение…
Шиккви встала и поёжилась. Отошла к стене с вышивкой, сложив руки на груди, вглядываясь в картины:
- Верно, тонкая работа… Когда Томови уезжал из Храма, он занимался накаменными надписями, чтобы использовать информацию против мутантов, так?
Навигатор кивнул, изучающе посмотрел на девочку.
- У него получилось расшифровать надписи, так?
Навигатор застыл с кулаком у губ.
- Значит, этого оказалось мало, и не хватает каких-то важных… ключей…
- Да, для решения задачи имеющихся сведений мало, - тихо подтвердил он сквозь кулак.
- Это задание будет связано с моей новой способностью подчиняться мутантам, так? – резковато спросила она, пристально всматриваясь в самую верхнюю работу. Это была миниатюрная копия известного пейзажа «На солнечной стороне». Навигатор молча покивал. Шиккви вдруг резко повернулась к нему и усмехнулась, - Хорошо, что Вы сейчас мне всё сказали, Навигатор. Не буду Вас больше ни о чём спрашивать… Я постараюсь быть готовой к разговору… А что Вы должны были мне сказать? Вернее, что вам поручили мне сказать, чтобы… Вы же готовились к нашей встрече, не так ли?
Навигатор встал, заложил руки за спину и, покачиваясь взад-вперёд, ответил:
- Должен был сказать, какая ты молодец и прозондировать твою готовность и дальше помогать нам и человечеству.
- Прозондировали? – спросила Шиккви, потом резко отвернулась и с улыбкой предложила. – А пойдёмте гулять, Навигатор! Покажу Вам парк, здесь очень красиво, Вы ведь впервые в столице?
- Пойдём, - согласился мужчина со вздохом то ли облегчения, то ли озадаченно.
- Извините, если была несдержанной, - сказала Шиккви, когда они неспешно прогуливались вдоль пруда. Были жаркие сумерки, пахло цветами и подстриженным газоном, зажигались разноцветные фонари, слышался тихий смех отдыхающих и песни. Она ела кисловатое фруктовое мороженое, которое таяло быстрее, чем она его ела, отчего за ней оставалась дорожка цветных капелек.
- Я понимаю, - Навигатор опять заложил руки за спину, - ты нервничаешь, тебе хочется помочь нам, как ты это уже делала, и осознаёшь, что исход событий непредсказуем. Ты вообще ведёшь себя на редкость по-взрослому, кое-кому бы поучиться…
Они помолчали. Шиккви сунула руку в карман лёгкого тёмно-серого в синий горошек повседневного сарафанчика и сжала в руке звёздочку, с которой почти не расставалась. Тёплый летний ветер гнал с юга тучки, скоро пройдёт дождик, будет тепло и свежо, рабочие, которые уже смонтировали в летнем кинотеатре громадный экран, развесят повсюду гирлянды и установят фейерверки к завтрашнему празднику, а праздник вправду обещал быть грандиозным: всем, кому можно, был объявлен выходной, остальным сокращённый рабочий день, исключение составили только рабочие поточных производств, но и им по такому случаю какие-то подарки были обещаны.
- Только Вы понимаете, как мне страшно и одиноко, - сказала вдруг Шиккви, отпинывая с дорожки камушки, - и что мне не с кем поделиться… Но ведь и Вы ничего не сможете сделать…
Она остановилась у скамейки, их обогнала группа прогуливающихся степенных пожилых женщин с веерами. Женщины рассуждали о политике и фронтовых сводках. Навигатор подавил вздох: ему нестерпимо хотелось прижать девочку к себе, утешить, наговорить кучу глупых ободряющих слов, в то же время он боялся, что этим сделает девочке только больнее – она и впрямь не может впредь рассчитывать на его поддержку. Хуже всего было то, что оба это понимали.
- Может, тебе снотворного выпить? – предложил вдруг Навигатор.
- Думаете, стоит? Я так плохо выгляжу? – Шиккви грустно присела на скамейку и положила недоеденное мороженое в чашеобразное углубление низкой ограды газона, потом дёрнула головой и с грустной усмешкой спросила, глядя в глаза пришельцу, - Завтра всё будет как надо, обещаю, что хорошенько подумаю прежде, чем давать ответ. И я помню, что смогу отказаться, если пойму, что задача мне не по силам. Ну чего Вы-то такой грустный? Хотите я Вам станцую? Я тут на днях видела такой медленный красивый танец!
Она вскочила, включила музыку в звёздочке и закружилась на дорожке, одной рукой волнообразно жестикулируя, другой слегка оттянув подол сарафанчика. Навигатор, улыбаясь, прихлопывал ей в такт. Закапал дождик, они со смехом добежали до беседки, где переждали плановую погодную «первую волну» осадков, потом почти бегом добрались до общежития, где Навигатор, чтобы не привлекать внимание, подождал, пока кончится обещанный кратковременный ливень, после чего тепло попрощались. А рано утром за Шиккви заехал сам Капитан. Она к его приезду уже была при параде и только сейчас вспомнила, что не дочитала брошюрку про церемонию, поэтому в машине в перерывах между обменом комплиментами и новостями, листала книжицу. О ней и впрямь там было мало написано, это радовало. Зато очень много было о журналистах и теле-дронах.
- Волнуешься? – спросил Капитан.
- Угу, даже в животе урчит, - они посмеялись, – особенно боюсь, что не так что-то сделаю, а это на всю страну покажут.
- Как мне сказали, трансляция пойдёт с полуминутной задержкой, будет шанс исправиться.
- Хорошо ещё, что мне говорить почти ничего не надо, - Шиккви отложила брошюрку на сиденье машины, - так, пара фразочек, а то я перезабыла бы всё! Ой, смотрите! Какие красивые!
Она прильнула к окну и указала пальцем на низко пролетающие воздушные транспорты, о которых слышала, но видела впервые. За ними в небе появились огромные шары и ленты с надписями. Готовились к параду.
До дворца добрались задолго до начала церемонии, проехав сквозь высокие каменные ворота, аккуратно встроились в поток других машин и медленно, на приличной дистанции друг от друга, двинулись по широкой аллее ухоженного парка сквозь высокие деревья и кустарники с идеально оформленными кронами, сделали почти полный круг вокруг громадного сине-голубого здания Президентского дворца с пёстрыми клумбами и фонтанами. Вышли напротив служебного входа с торца. Шиккви осторожно ступила на сине-голубую мостовую, осмотрелась. Подстриженная живая изгородь, яркие цветы, шуршащие вполсилы струи фонтанов, развевающиеся флаги и предпраздничная суета – снующие взад-вперёд мини-кары с прицепчиками и без, окрики и команды по рации людей в синих костюмах, вялое жужжание теле-дронов с выключенными камерами, смена машин на основной парковке, всё это Шиккви успела увидеть за минуту, пока они, выйдя из автомобиля, стояли, и за ними не пришёл среднего роста шатен в синем костюме, одновременно он указывал им дорогу и что-то отрывисто говорил по рации.
Шиккви проводили «на женскую половину» - просторный квадратный ярко освещённый зал с высокими окнами, вдоль стен и по центру рядами стояли большие переносные столы с зеркалами, перед каждым столом кресло, большинство которых было уже занято, и около каждого суетилось по 2, а то и по 3 мастера. Девочка обратила внимание, что в креслах зала сидели пара женщин в рубиново-красных платьях похожего с ней покроя и шляпках, женщины в одинаковых синих костюмах (их было четверо или пятеро, по-видимому, сотрудницы службы безопасности) и девушки в прямых вишнёвых сарафанах с бежевыми блузками (их было сейчас большинство, скорее всего они отвечали за подачу напитков гостям и праздничное угощение). Пахло косметикой, фиксажами для волос, духами, звучала приглушённая музыка вперемежку со звуками природы, прерываемая распоряжениями для персонала и отсчётом времени до начала церемонии; голоса, шум инструментов, скрипы кресел и порождаемое высоким потолком эхо сливались в почти промышленный гул. Пока Шиккви неуверенно оглядывалась, к ней подошла строгая сухощавая седая дама в синем костюме с аккуратным пучком на голове, молча подхватила под локоть, подвела к манерно беседующим ярко накрашенным блондинкам и со словами: «Не спать!», обращёнными к ним, усадила Шиккви в кресло. Секундное замешательство – и вот девушки с улыбками приступили к своим обязанностям – по просьбе девочки, старательно избегая контакта расчёски со шлемом, подначесали и забрали на затылке волосы, закрепили шляпку, потом подкрасили глаза, губы, нанесли искусственный румянец, наскоро обработали ногти (для этого пригласили третью девушку, которая, быстро закончив маникюр, ушла к следующему столу) и замерли рядом, любуясь работой. Шиккви поняла, что пришло время оценивать их старания. Она посмотрела на себя так и эдак, ей показали, как выглядит причёска сзади.
- Не слишком ярко? – спросила она, имея в виду макияж. Подумала, что с ним выглядит взрослее, но как-то неестественно.
- Для повседневного – да, ярковат, - согласилась та, что его делала, - для праздничного и теле-дронов в самый раз.
- Наверное, так, - улыбнулась Шиккви, подумала, что им, судя по отточенным проворным движениям и скорости работы, виднее и снова посмотрела в зеркало, репетируя приветствие кивком головы. Обратив внимание, что в зал входят новые гостьи в разнообразных нарядах, встала, уступая место следующей клиентке. – Спасибо, девушки, мне очень нравится. Куда мне теперь?
- Спросите у той, что Вас привела, - с улыбкой ответила та, что занималась причёской, одновременно приглашая следующую гостью.
Не успела она договорить фразу, как появилась сухощавая седая дама в синем костюме, снова подхватила Шиккви под локоть и стремительно провела (скорее, вежливо протащила) светлым коридором внутрь узкого, отделанного до потолка светлым искусственно состаренным деревом кабинет с единственным казённым столом, где пахло чернилами, крепким чаем и пылью. За столом сидели двое в синем, сухо и без лишних слов зарегистрировали Шиккви как участницу церемонии, после чего проводили в такую же узкую смежную комнату, где другие двое подробно проинструктировали о правилах поведения в Президентском дворце вообще и регламенте церемонии – в частности. Шиккви и так это помнила, т.к. прочла всего меньше часа назад, ей задали несколько вопросов на понимание, на которые она с лёгкостью ответила, после чего её проводили в тот самый Большой Зелёный холл, где ей вместе с остальными предстояло ожидать своей очереди.
По сравнению с залом, где ей делали причёску, помещение казалось меньшим по площади, за счёт вытянутой формы, выкрашенных в матовый хвойный цвет стен и того, что внешняя стена с витражными почти до потолка окнами с низкими подоконниками была выгнутой наружу. Вдоль прямой внутренней стены располагался огромный, в полтора человеческих роста экран почти до пола, сейчас на нём демонстрировались картины природы растительного плана. Бледно-зелёная матовая плитка на полу, такого же цвета высокий потолок, подоконники и искусно задрапированные прозрачные шторы на окнах выгодно контрастировали со стенами, и не оставляли сомнений – да, это действительно был Зелёный холл. Шиккви подумалось: если это большой, значит где-то во дворце есть и маленький зелёный? Интересно было бы взглянуть.
В холле было свежо, приятно чем-то пахло и уже собралось порядочно народу. Охрана рассредоточилась по периметру между приоткрытыми окнами и у дверей – люди в синем изредка переговаривались по рации; несколько женщин в рубинового цвета платьях схожего кроя и шляпках держались обособленно, мужчины в светло-коричневых костюмах напротив довольно оживлённо общались в группах по трое-четверо. Томови и пришельцев среди них не было.
Никого из присутствующих Шиккви не знала, поэтому не могла примкнуть ни к одной из групп, поэтому остановилась у окна и принялась размышлять, почему для церемонии были выбраны именно такие цвета одежды: возможно это было связано с чётками, которые они нашли в комнате материализации, а может быть были другие причины, но девочка их не нашла, снова осмотрелась по сторонам.
Звучала тихая спокойная музыка, из приоткрытых окон веяло тёплым утренним воздухом с лёгкой примесью аромата цветов и выхлопных газов прибывающих машин, новые участники церемонии всё входили и входили по одному или группами. Девушки в вишнёвых сарафанах внесли напитки на овальных подносах, останавливались у каждого гостя и предлагали на выбор воду, сок или вино. Шиккви удовлетворённо отметила про себя, что оказалась права на счёт занятия девушек в сарафанах, ей стало интересно, и она протянула руку к узкому высокому хрустальному бокалу на длинной тонкой витой ножке, наполненному светло-розовым вином.
- Для тебя – сок, - кто-то бесцеремонно отвёл её руку, проворно взял с подноса круглый бокальчик матового стекла на две трети заполненный ароматным мутным содержимым и передал ей.
Девочка возмущённо обернулась на голос, готовая дать отпор такой наглости – увидев представителя Президента по науке, она поджала губы и нехотя решила уступить, обеими руками приняла бокальчик, сделала маленький глоток. Фруктово-ягодный сок был жидкий, прохладный и не слишком сладкий, вкус Шиккви понравился, она отпила ещё, прежде, чем приветствовать мужчину:
- Здравствуйте, Салипэ Тесмирух, Вы здесь давно?- сказала Шиккви, получилось несколько более язвительно, чем полагалось по регламенту.
На неё обратили внимание - несколько человек посмотрели в их сторону.
- Только что пришёл и снова убегаю, - чинно раскланялся он в ответ на эти взгляды. - Да, здравствуй. С этими хлопотами забываешь о приличиях, - он слегка смутился и тронул было тот же бокал с вином, на который прежде нацелилась девочка, передумал, поблагодарив официантку, взял воду и в три глотка осушил высокий стеклянный стакан.
В этот момент музыка стихла и приятный женский голос объявил, что до начала церемонии осталось 10 минут.
- Дела, - Салипэ кивнул на потолок, откуда доносился голос, - не прощаюсь.
Он проворно отставил стакан на низкий каменный подоконник и быстро вышел, перед ним вежливо и почтительно расступались все присутствующие, охрана услужливо распахнула дверь.
- Я тоже, - многозначительно побормотала Шиккви, покусывая губами край бокальчика, оглянулась по сторонам – Томови так и не появился. Должно быть, где-то был ещё один холл, может, как раз, малый зелёный или комната, или...
Огромный экран на стене мигнул и на секунду погас (Шиккви обратила внимание, что он оказался слегка вогнутым), без предисловий началась демонстрация церемонии для присутствующих в Большом Зелёном холле. Камеры транслировали передачу из Белого зала одновременно сверху, сбоку и по центру, Шиккви видела белое возвышение в центре для участников, сине-голубую ковровую дорожку до него, замерших людей в синем вдоль белоснежных стен, сине-голубой дорожки и возвышения и массу собравшихся гостей справа и слева от дорожки. Машинально отметила, что мадам Багту среди них, кажется, нет, это обстоятельство на миг вызвало у Шиккви злорадную усмешку. Стал слышен шум голосов, покашливание и шарканье ног, поскрипывание новых ботинок и шелест платьев – это чутко настроенные микрофоны передавали звуки из Белого зала. На экране появились, сменяя друг друга крупные цифры, дублируемые приятным мужским голосом, означавшие, что до начала церемонии осталось 10 секунд, 9, 8 …
Шиккви вдруг стало не по себе. Она почти залпом допила сок, поставила дрогнувшей рукой бокальчик на подоконник рядом со стаканом Салипэ.
3 секунды, 2, 1…
Грянула праздничная музыка, приятный голос диктора объявил:
- Уважаемые жители Планеты Белого Солнца, прошу внимания! Президент Акледоч Лымь!
Музыка на миг смолкла, и под новые мажорные аккорды и аплодисменты гостей на возвышение быстрым шагом вышел Президент в светло-коричневом переливающемся костюме, он широко улыбался и на ходу жестами приветствовал собравшихся, отдельное приветствие продемонстрировал на камеры. За ним более чинно шествовали сотрудники правительства, среди которых был, конечно же, вездесущий полномочный представитель по науке. Процессию замкнули сотрудники охраны, встав по бокам возвышения и в глубине.
Акледоч Лымь стал в центре, по залу закружились теле-дроны, несколько секунд он молча улыбался, затем, словно получив какой-то знак, снова энергично приветствовал собравшихся, произнёс короткую эмоциональную речь, объявил церемонию годовщины «второго пришествия» открытой и попросил встречать «спасителей из космоса».
Снова музыка и на возвышение с обеих сторон под аплодисменты и восторженные возгласы быстро и синхронно, словно на параде, выходили по одному пришельцы в белых одеяниях и становились полукругом. Президент коротко обратился к ним: как счастливы и горды люди, что к ним пришла такая мощная инопланетная подмога, Капитан в ответ поблагодарил Президента и приготовился к речи, дожидаясь полной тишины в зале.
Речь Капитана Шиккви послушать не удалось: её отвлекло объявление по громкой связи об очерёдности выхода участников, Шиккви помнила, что ей предстояло войти в Белый зал первой, человек в синем вставили ей в ухо микрофон, проверил, что она хорошо слышит подсказки, подвёл девочку к высокой двери, и когда по громкой связи прозвучало её имя, люди в синем открыли перед ней дверь, она увидела впереди сине-голубую дорожку к возвышению и услышала команду подойти к Президенту.
Под музыку и аплодисменты она прошла к возвышению, стараясь естественно улыбаться и не слишком размахивать руками, поприветствовала Президента, участников и гостей подсказанными в ухо словами, стала, как и полагалось по регламенту, рядом с Салипэ Тесмирухом. В этот момент Томови, стоявший с другой стороны от Акледоча Лымя (Шиккви от волнения пропустила момент, когда он появился в зале), начал рассказ о том, как они с Шиккви год назад прятались от дождя в разрушенном храме Матли Касля Леу, как нашли тайную комнату и смогли её открыть, как отыскали чётки и приступили к материализации пришельцев. Президент предложил поприветствовать ещё раз лингвиста и девочку, благодаря которым…
Ну да, ну да, кивала Шиккви, так примерно и было. Страх постепенно проходил, она уже дышала свободнее, видя, знакомые спокойные лица инопланетян (интересно, их каждый раз так торжественно встречают?) и что очень многие гости искренне рады «увидеть, наконец-то ту, о ком писали в газетах». Президент спросил, чем Шиккви занимается сейчас. Окрепшим голосом она ответила заученной фразой, что, несмотря на юный возраст, работает медсестрой в госпитале имени Брурстегины Хлаббати, чем заслужила новую порцию одобрения – Президент прокомментировал, что этот госпиталь слывёт сложным участком работы, за что девочке особый почёт. Инопланетяне тоже аплодировали ей, потом на возвышение выходили мужчины и женщины, появление каждого предваряла краткий рассказ о замечательном деле, которое он совершил или совершает для спасения человечества и восстановления справедливости на планете Белого Солнца.
Казалось, прошло несколько часов, так утомительно было стоять в первом ряду, слушать и хлопать, хлопать и делать вид, что слушаешь... И не было возможности потереть лицо или почесаться – а так хотелось, особенно под шляпой! Шиккви стиснула зубы и заставила себя сконцентрироваться на происходящем. Оказывается, столько всего знаменательного и грандиозного произошло в военных действиях, промышленности, технике, науке и сельском хозяйстве, даже в культуре и искусстве, чего она и представить не могла, все эти люди рядом с ней были тому иллюстрацией, и каждому Президент вручал какую-то награду.
Наконец, ей окончательно надоело бездействие, она уже повернулась к Салипэ, готовая нарушить регламент церемонии, чтобы узнать, как скоро всё это закончится. И в этот момент теле-дроны замерли, жужжание почти смолкло, по громкой связи и в наушниках прозвучал сигнал к получасовому перерыву. Акледоч Лымь шумно выдохнул и резко согнулся пополам, потрясая руками и ногами, к нему подскочили сотрудники с водой, гримом, он отмахнулся и, широко шагнув, порывисто взял Шиккви за плечи со словами:
- Ух, какая ты, оказывается, высокая, выше моих дочерей, хотя они постарше будут… Устала? - он говорил энергично и отрывисто, совсем не так, как во время выступления, - Ничего, первая часть закончена, сейчас наскоро перекусим, потом концерт… Если у тебя есть дела, можешь не оставаться.
- Что Вы, Акледоч Лымь, я с удовольствием останусь, мне бы прогуляться только, - смутилась Шиккви, осторожно переминаясь с ноги на ногу, ощутив вдруг, как больно затекли колени и покалывают стопы - благодарю Вас за внимание ко мне.
- Что ты, какая благодарность! Мы тут переговорили… Если тебе надоест, или ты устанешь, подойди к любому человеку в синем костюме, - он кивнул на ближайшего из них, тот метнулся к нему, но Президент жестом его остановил, - скажи и тебя отвезут домой.
- Спасибо, господин Президент, я так и сделаю, - она улыбнулась, он махнул ей в ответ и быстро ушёл с возвышения.
Тут же к ней подскочили восторженные гости и кое-кто из участников церемонии, задавали какие-то вопросы, просили попозировать для фото. Кутерьму остановил Салипэ Тесимрух, он буквально выдернул девочку из толпы, громовым баритоном рассыпая извинения и обещания, перекрывая просьбы и вопросы, а также напоминая, что первое приглашение занять свои места в концертном зале уже прозвучало.
- Ой, спасибо Вам, полномочный представитель по науке, - девочка была слегка напугана и растеряна, - я уже и не знала, что с ними делать! А где Томови? Инопланетяне?
- Все уже там, - Салипэ кивнул куда-то в сторону, вздохнул и промокнул лоб платком, - пить хочешь?
«- И чего это его моя жажда опять заботит?» - насторожилась Шиккви, но прислушавшись к себе, поняла, что действительно у неё пересохло во рту. Она кивнула:
- Угу… Ещё бы того сока…
- Только воды, - он мотнул головой и уверенно протянул ей стакан, Шиккви отпила из него, наблюдая, как тоже самое делает полномочный представитель. – Проверено, сейчас это самое лучшее.
Делая второй глоток, Шиккви поняла, что он снова прав, с удовольствием выпила почти полстакана и расслабленно выдохнула, но, вспомнив вчерашнее предостережение Навигатора, осторожно сказала, ища глазами охранника, который мог бы ей помочь:
- Пойду перекушу и займу своё место в зале.
Салипэ, продолжая пить, кивнул с одобрительным мычанием и махнул рукой. Как из-под земли пред ним появился человек в синем костюме и в позе «Чего изволите?». Полномочный представитель, всё ещё продолжая пить, указал ладонью на Шиккви, та приосанилась и попросила проводить её к столу. Мужчина в синем кивнул и лёгким жестом указал на приоткрытую дверь, за которой большинство участников и гостей уже вовсю уплетали закуски.
Шиккви и вообразить не могла, что еда бывает так красиво нарезана и оформлена! На громадных и уже изрядно разорённых столах среди высоких ваз с яркими пышными букетами, на больших и маленьких сине-голубых подносах стояли горками или просто лежали разнообразные сладкие и несладкие бутербродики и корзиночки самых удивительных форм с паштетами и салатами; мясные, овощные и рыбные нарезки напоминали сейчас руины космических кораблей, круглые жареные и печёные булочки и пирожки лежали в форме чёток на круглых подносах. Официантки подливали гостям вина, чаи или соки. Шиккви ощутила вдруг, что зверски голодна и схватила первый же бутербродик, потом другой, корзиночку с грибами… Закуски словно таяли во рту, настолько искусно были приготовлены. Девочка считала, что в общежитии еда изумительно вкусная – нет, теперь она поняла, что значит действительно наслаждаться вкусом!
Доедая очередную порцию деликатеса, она услышала по громкой связи сигнал к окончанию перерыва и просьбу приглашённых занять места в зрительном зале. Шиккви с большим сожалением покидала комнату, на ходу дожёвывая какие-то ореховые рулетики с сыром и зеленью, унося в другой руке запечённый в песочном тесте кусочек яблока в малиновой глазури и видя, что многие продолжают стоять, словно их приглашение не касается.
Действительно, зрителями концерта стали далеко не все гости. Её проводили к месту в первом ряду в небольшом квадратном зале с высоким потолком и расписанными стенами, в котором места для зрителей располагались полукругом восемью высокими ярусами, а сцена находилась в самом низу. В глубине зала, между сценой и стеной, которая представляла собой белоснежный экран, располагалась оркестровая яма.
Рядом с Шиккви вальяжно рассаживались участники церемонии, они обменивались с ней приветственными улыбками, девочка с тревогой подумала, что к ней опять будут приставать с вопросами, но свет мигнул и начал меркнуть, зажужжали теле-дроны, участники мгновенно преобразились – подтянулись, устремили внимание на Президентскую ложу между четвёртым и пятым ярусами, ярко освещённую прожекторами. Там Шиккви увидела Акледоча и всех пришельцев. Президент подал знак, освещение переместилось на сцену, где под звуки музыки пол оркестровой ямы начал медленно подниматься, зрители увидели музыкантов, которые продолжали играть незнакомую мелодию, световые эффекты на сцене и экране визуализировали историю планеты Белого Солнца. Картины перемещались и чередовались под смены ритма и темпа мелодии, добавлялись новые световые и шумовые эффекты. Зрелище так захватило Шиккви, что она просидела, устремившись телом вперёд с открытым ртом практически не дыша, пока пол оркестровой ямы не начал опускаться, скрывая музыкантов, исполнявших сейчас мелодию, под которую сегодня начиналась торжественная часть церемонии.
Девочка была поражена происходящим настолько, что напрочь забыла о теле-дронах и где вообще находится. Голос в ухе напомнил ей, что нужно поблагодарить выступающих аплодисментами и занять приличную позу.
Продолжилось действо панорамной трансляцией парада прямо на стены зала.
Шиккви вздохнула и оставшуюся часть представления старалась контролировать позу и жесты, поэтому не всегда получала удовольствие от представления.
Скоро и эта часть праздника завершилась, в ухе прозвучало приглашение на обед в серебряную столовую, куда её проводила незнакомая женщина в синем, предусмотрительно задав вопрос, не хочет ли девочка освежиться. Шиккви поняла, что ей действительно нужно в дамскую комнату, искренне порадовалась, что именно женщина к ней подошла, она же встретила её и на обратном пути ипроводила в столовую президентского дворца.
Шиккви осмотрелась – по сравнению с теми залами, что она посетила сегодня, столовая на втором этаже показалась ей комнатой довольно скромных размеров, она увидела молочного цвета стены и витиеватую отделку всего, что только можно, под серебро, по количеству столов с сервировкой на четыре персоны, отметила про себя, что избранных всё меньше. И мадам Багту здесь точно не было – это обстоятельство особенно её порадовало.
Голос в ухе предложил ей занять место за четвёртым слева столом, тут она, наконец, увидела за дальним столом Томови Скью – он сидел в компании двоих мужчин, тщательно пережёвывал салат, медленно прихлёбывая вино и изредка обмениваясь с ними кроткими репликами. Ему удивительно шёл светло-коричневый костюм, сам он раздобрел, выглядел холёным и был, кажется, в наилучшем расположении духа.
- Томови! – вскрикнула она через зал, взмахнув рукой с сумочкой - Можно к Вам?
Игнорируя раздражённые причитания голоса в ухе и предостерегающие жесты охраны, устремилась к нему. Лингвист от неожиданности встал и как был – держа в руках вилку и бокал, удивлённо шагнул ей навстречу со словами:
- Шиккви, красавица наша, тебя и не узнать, конечно можно! И что так долго тебя не было?
Тут же в зале произошла отрепетированная перестановка у стола Томови - девушки в сарафанах организовали сервировку, подали блюда и предложили напитки. По неловкости первых минут, излишне выраженной радости и манере Томови прятать глаза, она поняла, что появилась невовремя, а вспомнив слова Навигатора о предстоящем важном разговоре, от вина, которое ей так хотелось попробовать, решительно отказалась, взяла воды.
Томови познакомил её с соседями по столу, один из них был военным, второй учёным, они живо переключились на обсуждение концерта и парада, одновременно поглощая вкуснейшее мясо в ягодном маринаде. Потом лингвист предложил ей перейти «на ты» и попросил рассказать о себе. Ей не очень хотелось повторяться, она уложилась в несколько коротких фраз и задала, вежливости ради, вопрос о делах лингвиста. Повисла секундная пауза, военный, сославшись на службу, вышел. Подали чай и мороженое с карамельными фруктовыми завирушками.
- Сто лет не ел мороженого! – воскликнул Томови и блаженно закатил глаза. – А, да, прости, ты спросила, как мои дела. Веришь, материала столько, что некогда о времени думать, ты уж извини, что редко давал о себе знать… Год пролетел, а так мало сделано! Кстати, хочешь, покажу тебе свою работу? – спросил он вдруг.
- Конечно! – искренне обрадовалась она, не обратив внимание на то, что учёный кашлянул и, извинившись, тоже ушёл, за столиком они остались одни. Она придвинулась поближе к Томови. – Я же помню, с чего всё началось, конечно, мне очень интересно.
- Ты, кстати, как? – он сделал странное движение указательным пальцем вокруг своей головы, - Голова не болит? С чувствами и ощущениями...порядок?
- Да, Томови, всё хорошо, мне же людей лечить доверили, забыл?
- Ну да, людей, - с грустной улыбкой пробормотал Скью, - лечить… Багту часто заходит к тебе?
- К счастью, редко, - насупилась девочка, отодвигаясь. – Хотя, может и заходит, мне не до неё. И кто она вообще такая?!
Томови на секунду опешил от неожиданной перемены настроения Шиккви, удивлённо хохотнул. Вежливо улыбнулась и она, и больше эту тему они не затрагивали.
Закончился поздний обед, до торжественного фейерверка в парке Президентского дворца оставалось порядочно времени, и Томови предложил прогуляться. Приближались сумерки, в парке было многолюдно и шумно, подсвеченные фонтаны били на полную мощность, тёплый воздух замер, и было похоже, что сама природа старается запечатлеть торжественный момент. Томови и Шиккви рассматривали на электронных стендах вдоль дорожек многочисленные фотографии официальной части церемонии, снимки с парада и концерта – услужливая электроника персонализировала подборки: предлагала на выбор прежде всего те, где были засняты Томови или Шиккви, и готова была уничтожить наименее удачные, по их мнению. Томови искоса наблюдал за Шиккви и не мог не заметить, как она изменилась – язык не поворачивается назвать её девочкой – постройнела, говорить иначе стала, двигаться… Ещё немного, и он начнёт видеть в ней…
- Стоп!
- Что? – Шиккви напряглась.
- Прости, я это вслух сказал? Ох, я!.. – явно смутился он, но быстро нашёлся, схватил её за руку, затряс и зачастил. – Прости, Шиккви, это мне мысль одна в голову пришла, по работе… возможно, это и есть решение, которое мы так долго искали! Как хорошо, что я с тобой отвлёкся, так бывает: когда долго бьёшься и безрезультатно над чем-то, надо полностью отвлечься, тогда ответ придёт. И кстати, я обещал тебе показать, как продвигается работа…
Томови порывисто привлёк к себе. Она расплылась в блаженной улыбке – мечты о тёплой дружеской встрече начали сбываться… Зажигались фонари, напор воды в фонтанах уменьшился, стало тише и прохладнее. Томови ещё о чём-то эмоционально говорил, увлекая за собой, и она не сразу поняла, что уже стоит в одном из кабинетов Президентского дворца, и Томови увлечённо рассказывает об истории коренных земноводных жителей планеты в части развития культуры их взаимоотношений.
Лингвист сбросил пиджак на стол, закатал рукава рубашки и в красках рассказывал, активно помогая себе руками, какой изначально жёсткой была их иерархия и культура и как долго это продолжалось, но потом по непонятной причине всё изменилось, и мутанты стали такими, каковы они сейчас – едиными во взглядах и мнениях, непримиримыми к людям, готовыми на любые жертвы ради высшей цели, и в конце концов разразилась эта война с людьми.
- Мы ищем причину, - грустно сказал откуда-то из-за спины Шиккви Салипэ Тесимрух, - и пока, как ни старались, сколько бы сил и средств ни вложили, так и не смогли найти. Но не это сейчас главное.
Шиккви вздрогнула. Она была так поглощена рассказом Томови, так сочувствовала ему и его трудностям в столь интересной задаче, что совсем потерялась во времени и пространстве. И вот он уже идёт – этот самый разговор, а она в нём активно участвует и со всем соглашается, ой как нехорошо-то…
Шиккви Павепа отшатнулась. Полномочный представитель по науке сделал неуклюжий шаг вперёд:
- Напугал тебя? Извини старика. Чаю, может?
Опять он за своё, в третий раз уже, чуть не вырвалось у Шиккви, она представила, как он преследует её, так и эдак предлагая что-либо выпить, картинка нарисовалась очень живая, так, что она прыснула от смеха, но вовремя сориентировалась, изобразив чихание, достала из сумочки носовой платок и, уткнувшись в него вдруг чихнула по-настоящему, до звона в ушах. Со словами «Это сквозняк», высокий полномочный представитель метнулся к окну и плотно прикрыл створки.
- Томови, - Шиккви затолкала платок назад в сумочку и спросила полушёпотом со всей серьёзностью, на какую была способна, кивнув на Салипэ – ему можно доверять?
- Как мне, - с готовностью согласился мужчина.
- И он знает о… об… - она придвинулась почти вплотную к лингвисту и многозначительно умолкла.
- В планы эвакуации на другую планету я посвящён, если ты это имела в виду, - с независимым видом отозвался от окна, поправляя штору, Салипэ. – Более того, часть работы в этом направлении проводит моё ведомство. А что это меняет?
- Как что? – растерялась Шиккви, глядя во все глаза на Томови, - если мы отсюда улетим, зачем нам причина войны? Зачем вообще земноводные эти с их культурой и мировоззрением? Совсем другая цивилизация, они же не люди!
- И правда, - он перевёл взгляд на полномочного представителя, - зачем?
«Как дурочку меня провели, - мысленно возмущалась Шиккви, - вон потешаются, ну ничего, я вам ещё пару вопросиков неудобных приготовила!» Она закусила губу, стараясь изображать наивно-благодушное доверие, в каком пребывала всего минуту назад и всем корпусом повернулась к полномочному представителю.
Салипэ кашлянул в кулак, пронзая взглядом Томови – «ну спасибо, удружил!»:
- Вопрос не праздный, - согласился Тесмирух, присаживаясь за стол напротив них, - непосвящённому в суть проблемы и правда может показаться, что работа Томови – пустая трата времени и государственных средств...
«Один-один, - подвела мысленный счёт Шиккви и снова закусила губу, - я ведь действительно не посвящена в суть проблемы, Томови мне только про изыскания свои рассказывал».
- И вместе с тем, как ни странно звучит, от решение именно этой задачи сейчас зависит будущее всего человечества. Поправь меня, Шиккви, если я ошибусь: мутанты – существа социальные, - продолжил Салипэ, довольный произведённым эффектом, - общественное устройство у них во многом похоже на человеческое. В отличие от так называемых «общественных» насекомых или стайных животных, мутанты не только обладают эмоциями, самосознанием и сознанием, тягой к общению с себе подобными и исследованию окружающего мира, но и развитой речью, и способностью к самообразованию, они обладают научным взглядом на предметы и явления, стремлением разобраться в них и приспособить для своих целей, а это, девочка… - представитель Президента сделал выразительную паузу, - это уже высший интеллект! Это роднит их с нами больше, чем что-либо иное, и если уж эти мерзкие твари… простите, если эти коренные обитатели планеты сумели выстроить своё общество без упоминаний даже о таких состояниях и поступках как «лень», «обман», «кража», «убийство», то почему бы нам, людям, не перенять их опыт?
- Хорошо как Вы говорите! – воскликнула возмущённо Шиккви, - Я присутствовала при допросе пленных мутантов и прекрасно помню, как они врали. А уж как они нас убивают и тащат всё, что плохо лежит!
«Ну что, два-один?» - хитро сощурилась Шиккви.
- Всё это они допускают по отношению к нам – по их мнению, низшим существам и врагам природы и мироустройства, - терпеливо ответил полномочный представитель. – Ложь, воровство, уничтожение городов, похищение людей, пыт…- он осёкся, видя, как побелело лицо девочки. Она живо вспомнила состояние блаженного превращения в розовый питательный субстрат.
- Пытки и использование людей в своих целях, - договорил за него Томови и перехватил инициативу, - Шиккви, не ты ли убеждала меня абстрагироваться и подойти к проблеме с научной точки зрения? И разве ты была бы против узнать, что же сделала другая цивилизация – совсе-ем другая! – чтобы весь этот кошмар ушёл навсегда из их мира? Стал далёким мифическим воспоминанием?
Она замотала головой, приложив пальцы к губам, глаза защипало. Такой вариант не приходил ей в голову, и ей стало стыдно, что она сама его не увидела. Она отвернулась к окну, зашмыгала носом, продолжая упрямиться скорее из-за того, что Томови отплатил ей той же монетой, что она ему тогда, в храме...
- Или ты отказалась бы жить в мире, где люди добры и честны друг с другом, искренне приходят на помощь и с каждым годом всё больше процветают и совершенствуются? – мягко, почти вкрадчиво договорил Салипэ.
- Как сейчас? – тихо с надеждой спросила Шиккви, припомнив Мапри и Шану, часто моргая и нащупывая в сумочке платок и продолжая смотреть в окно на первый тренировочный залп фейерверка.
- То, что происходит сейчас, это первый этап, - энергично кивнул Салипэ Тесмирух, - намно-ого лучше.
- Я бы очень хотела жить в таком мире, - хрипло пробормотала она, глядя в пол и понимая, что ей совсем нечего возразить. Больше того, любые её возражения ничтожны, а благо цивилизации очевидно. – И, если вы верите, что такое возможно на самом деле, мне хотелось бы помочь Томови в этих поисках, чем только я смогу.
Повисла пауза. Шиккви утиралась и не видела, как переглянулись мужчины, продолжая общение между собой странными жестами и кивками.
- А ведь и правда, - голос Томови звучал глуховато, как бы издалека, как бы сквозь сомнения и размышления, - наверное, только ты и сможешь помочь, - он придвинулся к Шиккви и приобнял за плечи, в этот момент грянул очередной залп репетиции фейерверка. Томови резко отстранился и почти крикнул, стараясь перехватить её взгляд, - Да! Звёздная, ты снова дала нам гениальную подсказку! Салипэ Тесмирух, послушайте, что я Вам скажу!..
- Не трудитесь, Томови, - Шиккви, не глядя ни на кого, сдёрнула с головы шляпку, распустила светлые волнистые волосы и осторожно постучала наманекюренным ноготком по инкрустированной проволоке шлема, тот отозвался звоном в ушах, - в нём дело. Это не украшение, а прибор, который блокирует мою связь с мутантами, - она обречённо встала, одновременно ощутив некоторое облегчение от того, что всё, наконец, решилось, вздохнула сделала шаг-другой по кабинету и сказала, глядя в стену, - вы сейчас попросите меня побродить по мозгам мутантов, ведь среди них должны быть те, кто помнит, как решили проблему преступности. Или знают, где это прописано. Для этого мне придётся перенести операцию по удалению прибора и последующую изоляцию, а потом, если повезёт, снова операцию чтобы вернуть шлем на место, но если это нужно для всего человечества, если это спасёт множество жизней… я готова.
Она всё стояла лицом к стене, глядя в потолок, чтобы слёзы не размазывали макияж, она не хотела видеть радости и наигранного сожаления мужчин по поводу предстоящих её страданий, к которым они были готовы (иначе поняла бы, что Салипэ прекрасно знает и о назначении шлема, и о возможностях Шиккви). Ведь цель действительно казалась достижимой, а инопланетяне (Навигатор и Д-1), может быть, помогут ей выжить и увидеть своими глазами это самое «с каждым годом всё больше процветают». Или, по крайней мере, сделают её гибель безболезненной и быстрой.
Голос в ухе напомнил, что через 5 минут всем участникам церемонии надлежит прибыть к парадному входу Президентского дворца для созерцания основной части фейерверка.
Глава 3
- Так, - Навигатор придвинулся вместе с табуретом вплотную к ложементу, на котором разместилась Шиккви, - удобно устроилась?
- Как сказать, - она смущённо поёрзала в мягком пружинящем вместилище, подогнанном под её рост и вес, - вроде, удобно...
- Это хорошо, - отозвался сзади неё Д-1, он установил и закрепил вокруг себя низкие двухъярусные металлические столики с приборами, выглядя абсолютно спокойным.
- Давайте скорее уже, - сквозь зубы процедила Шиккви, поправляя рукава синего комбинезончика, - а то я нервничать начинаю.
Д-1 кивнул и притушил свет до полумрака. Шиккви запрокинула голову и вздохнула, оглядываясь. Они находились в переоборудованном салоне воздушного транспорта наподобие того, что прилетал зимой за Томови. Светло-серые стены, пол и потолок довольно просторного салона, ложемент в тон стенам при таком освещении напоминали ей операционную, а пришельцы в светлых одеждах – хирургов. Ей стало не по себе от этих мыслей, и она сжала пальцами мягкие края ложемента.
Весь процесс снимали несколько камер, в салоне кроме пришельцев и Шиккви находился полномочный представитель Президента по науке Салипэ Тесмирух – как руководитель эксперимента он с комфортом разместился в кресле у видеомониторов в небольшом помещении за глухой перегородкой с герметичной дверью и, будучи недосягаемым для Шиккви, мог связываться по радио с лингвистом, Д-1 или Навигатором, при этом слыша и видя всё, что происходит в салоне. Она же по правилам эксперимента не могла ни с кем контактировать кроме Навигатора и Д-1, что вместе с ней разместились в салоне. Иллюминаторы салона были наглухо зашторены чёрным непрозрачным материалом, отсутствовали часы и любые предметы, по которым можно было определить время и местоположение, а всем участникам предстояло теперь жить по биоритмам Шиккви.
Шиккви вспомнилось, как после праздника в Президентском дворце она не в лучшем расположении духа вернулась в общежитие и практически не спала всю ночь, следующий день проработала в напряжении, чуть было не отпросилась пораньше, потом подумала, что в комнате останется одна и ещё больше будет переживать, поэтому доработала до смены. Как обрадовалась, узнав вечером, что можно обойтись без операции, и шлем останется на ней: Д-1, Д-6 и Навигатор придумали, как его перенастроить, чтобы получить максимум информации и оставаться незамеченной для мутантов как можно дольше. Они сообщили ей это по звёздочке – в комнате кроме неё была одна соседка, чтобы не мешать ей рукодельничать, Шиккви выскочила в коридор. Они проболтали минут 10, Навигатор тогда снова напомнил Шиккви об опасности, и о том, что она может передумать, на что она грустно отмахнулась: всё равно больше некому и хватит об этом.
Приготовления к эксперименту (так назвал его Салипэ Тесмирух) заняли несколько дней, а потом её прямо из госпиталя, можно сказать, с боем, забрала мадам Багту, одетая, по обыкновению в серебристую с алыми штрихами блузку и пышную юбку. Уже в машине она передала Шиккви пакет с инструкциями - Павепа удовлетворённо отметила, что она не посвящена в детали, и её миссия заканчивается передачей девочке этого пакета - она вышла у здания администрации, уступив место Салипэ Тесмируху. Где-то за городом к ним подсел Томови Скью – несколько осунувшийся, но по-прежнему благодушно настроенный. Они долго ехали к аэродрому, Шиккви всё время молчала, Томови начал уже сомневаться, всё ли с ней в порядке, но вслух не стал об этом говорить и делал вид, что его больше заботит его собственный блокнот. А Шиккви было тревожно, она старалась не глядеть в окна, в который раз всматриваясь в напечатанные Навигатором строчки инструкции или изображая дремоту. Общее молчание изредка нарушали полномочный представитель и водитель, обсуждая прогнозы погоды, виды на урожай и качество дорог.
Выходя из машины, чтобы подняться на борт воздушного транспорта, Шиккви уже знала, что он станет её временным домом, пока не закончатся их поиски важной для людей информации, и у неё появилось предчувствие, что всё это очень надолго. Томови и встретивший их Д-1 были уверены в обратном, впрочем, для них понятие времени так же субъективно.
И тут всех ждал сюрприз: Томови, по настоянию Шиккви, предстояло остался на земле. Девочка вдруг стала категорически против его присутствия. Объяснила это тем, что при нём будет волноваться сильнее и спешить, а это точно скажется на сроках и результатах поисков. На негодование лингвиста, почему она сказала об этом только теперь, ведь ему казалось, что уж его-то присутствие наоборот придаст Шиккви уверенности и бодрости, Шиккви Павепа смутилась и ответила, что тоже думала, как он до этой минуты. А теперь поняла, что ошибалась. Изумлённый Томови вынужден был уступить. Извиняясь, попрощавшись с ним, она с сожалением протянула лингвисту звёздочку, которую по условиям нужно было оставить на земле, потребовала от Томови твёрдого обещания сберечь подарок. Глубоко вдохнула тёплый сухой воздух, взглянула на ясное небо с серебристыми облачками, подумала, что увидит теперь его не скоро и тяжело ступила на трап. Д-1 с борта протянул ей руку, помогая подняться, за ней, недовольно кривя губы, в транспорт вошёл Салипэ Тесмирух. Если он и хотел что-то возразить против выходки капризной девчонки, было уже поздно, да и пришельцы, несомненно, встали бы на её сторону. В конце концов, она и вправду их единственный шанс, и раз Томови стал для её раздражающим фактором, его однозначно следует исключить. Связаться с ним можно будет в любой момент, пусть поработает на земле.
Навигатор ждал их внутри транспорта, девочка переоделась в мягкий синий комбинезончик, отмечая, какой он комфортный и достаточно просторный. На вопрос Д-1, не голодна ли она, автоматически сказала «да», хотя есть ей почти не хотелось. Её накормили, и почти сразу она заснула без сновидений – подмешали что-то в еду, поняла Шиккви, засыпая. Это в её части инструкций не оговаривалось, но подразумевалось, поскольку одной из составляющих эксперимента была дезориентация во времени и пространстве.
Пока Шиккви спала, транспорт поднялся в воздух. Никто кроме пилотов и Салипэ не знал, как долго они пробудут в воздухе, на какой аэродром сядут, и каков будет их дальнейший маршрут. Все эти меры предосторожности были предприняты, чтобы мутанты, если им всё-таки удастся захватить контроль над девочкой, не смогли использовать разрушительные возможности Шиккви.
Проснувшись, по слабому шуму и заложенным ушам, Шиккви поняла, что они довольно высоко поднялись над землёй, попросила несладкого чаю. Не то, чтобы ей очень хотелось пить, или чтобы она очень любила чай, просто старалась оттянуть начало.
Итак, она в транспорте, недопитый чай стоит в стороне, она в ложементе, отрегулированном по её параметры, справа от неё Навигатор, сзади за приборами на столиках Д-1, за глухой стенкой Салипэ Тесмирух, под ними бескрайние просторы Планеты Белого Солнца, и пришло время начать первую фазу эксперимента.
- Шиккви, сейчас ты наденешь вот этот прибор, - Навигатор протянул ей массивную на вид конструкцию, похожую на большие очки с толстыми вогнутыми стёклами и резинками для плотного прилегания с приделанными наушниками и микрофоном. Шиккви повертела её в руках (очень лёгкая, тёплая на ощупь), - поначалу будет темно и очень тихо, потом начнут появляться картинки, предполагаем, что как на маленьких экранах. Тебе нужно выбрать самые интересные и важные.
- Угу, - она энергично кивнула и на вдохе осторожно нацепила конструкцию на нос и уши. Сервоприводы скрипнули, она оказалась в полной тишине, и ей показалось, что очки присосались к лицу, а наушники к голове. Она непроизвольно вздрогнула от этого и замерла в ожидании каких-то ощущений от шлема. Ничего — ни боли, ни покалываний, ни вспышки перед глазами. Неуверенно вдохнула — по-прежнему всё в порядке, Шиккви поспешно договорила. – Помню-помню, если станет совсем невмоготу, кодовое слово «тяните».
Она сама его придумала, когда обсуждался план экстренного завершения, это слово потом Навигатор внёс в единые инструкции к эксперименту.
Как и обещали, сначала было темно и тихо, как будто заложило уши, потом она увидела быстро приближающиеся со всех сторон изображения, напомнившие ей кадры из фильмов – от совсем крохотных и застывших, чёрно-белых и плоских до крупных и движущихся, цветных и объёмных. Она словно бы повисла в пустоте среди них, а картинки окружили её, хаотично меняясь местами, проносясь мимо или медленно приближаясь, перемещаясь по своим немыслимым траекториям. От каждой исходили свои шумы и звуки, картинок оказалось так много, что Шиккви испугалась и застонала, схватившись за очки, но не сняла их. Её била дрожь, лицо и шея покрылись капельками пота, она побледнела и сжалась в ложементе.
- Что происходит? – обеспокоенно спросил полномочный представитель у Д-1.
- Первая реакция, - ответил тот, замерев у мониторов, - она молодец, отлично держится. Шок скоро пройдёт, и она начнёт действовать.
- Скоро? Когда? – озабоченно говорил Салипэ, вглядываясь в физиологические показатели Шиккви на своих мониторах – некоторые приближались к критическим. - А если не пройдёт?
- А если нет, то её стошнит, она попросится назад, отдохнёт, и мы начнём сначала, - спокойно ответил командир десантного рейда.
- Вы так уверенно об этом говорите, когда вы проводили такое в последний раз? – взволнованно спросил Салипэ. Он вдруг засомневался, глядя, как пляшут осциллограммы и цифры показателей Шиккви Павепа на мониторах и удивился, что не задал этого вопроса раньше: почему-то до этого момента его вообще не беспокоило самочувствие девочки…
- Это первое исследование такого рода, - монотонно отозвался Д-1, уверенно передвинул какие-то тумблерочки и снова замер, уставившись в один из своих экранов.
Полномочный представитель Президента с силой выдохнул, стащил с головы шлемофон, решительно встал, потоптался на месте и снова сел, с сомнением водворяя шлемофон на голову. Покидать своего места за перегородкой он не мог, иначе нарушил бы собственные инструкции, но что если пришельцы ошиблись, и для подростка это задание окажется непосильным? Хорошая молва пойдёт о нём и его антинаучных методах… С должности попрут – это полбеды, а если и Шиккви пострадает, и, к тому же, не получится ничего, его ж вмиг съедят и не подавятся, и никакой статус не поможет!..
- Успокойтесь, Салипэ Тесмирух, - словно прочтя его мысли, ответил Навигатор, - Шиккви за свою короткую жизнь уже прошла через многое и сохранила оптимизм и уверенность в себе, это задание, скорее всего, будет для неё не сложнее, чем медицинская выучка. Смотрите, всё почти в порядке.
И в самом деле, дыхание девочки выровнялось, руки расслабились, она полусидела свободнее и уже не вздрагивала, медленно поворачивала голову слева направо, то прислушиваясь к чему-то, то разводя руками, как будто плыла, запрокидывая или опуская голову. Ложемент мягко и послушно повторял её движения. Прошло полчаса, может чуть больше. Шиккви попросила воды, Навигатор поднёс к её губам узкую трубочку от прозрачного пакета, она сделала пару жадных глотков и проговорила, едва размыкая губы:
- Здесь всё не совсем так, как говорил Д-1. Слишком много картинок, чтобы сортировать. Понять, какие картинки важные или интересные просто так невозможно, нужно пробовать посмотреть их поближе, погрузиться внутрь, но пока у меня не получается: как только я приближаюсь, картинки разбегаются.
- Расскажи подробнее, как это происходит? - быстро спросил в микрофон Д-1.
- Пока я не двигаюсь, они совсем рядом, - она приподняла руку ладонью вниз и с полуулыбкой осторожно покачала её, как будто на ней находился чрезвычайно лёгкий и хрупкий предмет, потом медленно приблизила другую руку к открытой ладони и вздрогнула со словами, - вот опять, как только пытаюсь дотронуться, убегает…
- Понятно, интерференционная десинхронизация, сейчас исправим, - Д-1 заметался между своих столиков с приборами.
Пока десантник орудовал с аппаратурой, Навигатор спросил:
- Ты как, Шиккви?
- Уже терпимо, - отозвалась она, - голова почти не кружится. Долго я вожусь, да?
- Всё в порядке, сколько нужно, столько возись, - успокоил её Навигатор, он хотел взять её за руку, но вовремя сообразил, что это может вызвать непредсказуемую реакцию. – Ещё воды?
- Спасибо, пока достаточно. Д-1, у меня с резкостью что-то.
- Принял, - он снова что-то подкрутил, подвинул и отжал, - как теперь?
- Хорошо, уже совсем хорошо, - она вздохнула и через некоторое время продолжила. – Вот сейчас, необычная форма, их много таких, помогите мне понять, что это может означать: быстрая смена действий, обрывочные резкие звуки как издалека, похожие на эхо, картинка подёргивается… Попробую развернуть… Ой, как это?! Я внутри? Да, получилось! Странное чувство, как будто это мои воспоминания… – и вдруг она съёжилась, покраснела и завопила, срываясь на визг. - О, нет! Зачем? Как больно! Как это остановить?! Не могу вырваться! Не может быть так больно! Наружу! Хочу наружу! ТЯНИТЕ!!
Д-1 в тот же миг нажал красный выключатель, гидравлика с шипением опустила ложемент, Салипэ что-то кричал в шлемофон, Шиккви продолжала причитать, её трясло, Навигатор протянул руку к очкам, подскочивший Д-1 ухватился за руку Навигатора и вложил в неё полотенце и лоток со словами:
- Она должна сама снять, ты её испугаешь!
Шиккви низко взвыла, сорвала и отшвырнула прибор, Д-1 едва успел его поймать. Не открывая глаз, она выкатилась из ложемента на пол, схватилась за голову, всхлипывая и тяжело дыша. Навигатор осторожно присел рядом и приобнял её, против ожиданий её тело было податливым, интуитивно он начал слегка покачивать её, тихо протяжно нашёптывая:
- Успокойся, Шиккви, успокойся, Звёздная… ты с нами, мы с тобой, всё уже позади… Это не на самом деле, как сон…
- Сон? – встрепенулась девочка, не размыкая век. Её осенило – Сон… Да, конечно, это был его сон, это был кошмар! Навигатор, держите меня крепче, что-то мне… плохо…
Она закашлялась, медленно приоткрыв один глаз. Полумрак салона показался ей ярким светом, она вскрикнула, зажмурилась и схватилась руками за глаза. Навигатор заботливо предложил ей увлажнённое ароматное полотенце, она утёрлась дрожащими руками, отдышалась, щурясь и привыкая к освещению салона, жадно напилась. Только после этого через силу рассказала, так и не вставая с пола, о том, что видела и ощущала сражение, погрузившись в воспоминание мутанта, который был ранен и охвачен огнём, чудом смог выжить, а пережитый кошмар преследует теперь его во сне. С каждой фразой она говорила всё тише и вдруг зарыдала:
- Я больше не пойду туда! Ненавижу весь этот поганый мир! Эту вашу войну, там столько боли, жестокости и… и всё бессмысленно!.. И плевать мне на ваши поиски, и на человечество! Сами лезьте в это, если вам так надо!
- Шиккви, послушай, - Д-1 примостился рядом.
- Замолчите! – закричала девочка в истерике, закрывая ладонями уши, - Не трогайте меня! Уйдите все, оставьте меня! А-а-а! Не хочу ничего слышать! Посадите транспорт, выпустите меня!
Д-1 посмотрел на Навигатора, тот, продолжая мягко удерживать мечущуюся девочку, глазами указал на дежурный шприц с успокоительным, Д-1, проследил его взгляд, прищурившись, постучал указательным пальцем по губе и, секунду помедлив, решительно мотнул головой и шагнул к своей аппаратуре. Набрал определённую комбинацию и произнёс кодовое слово, одновременно активируя шлем. В этот момент прилипший в удивлении к экранам Салипэ Тесмирух отметил скачкообразное изменение эмоционального состояния девочки: Шиккви замерла, поморгала, осмотрелась, медленно выдохнула, взяла полотенце, снова утёрлась. Она выглядела гораздо спокойнее, продолжая изредка всхлипывать, молча отстранилась от Навигатора, пошатываясь, встала с пола. Спросила хрипло у Д-1:
- Это Вы сделали? Или я сама так быстро успокоилась?
- Я сделал, - подтвердил Д-1. – Активизировал шлем, почти как тогда, на базе.
- Спасибо, - Шиккви вздохнула, взобралась на ложемент, села поперёк, покачивая ногами и глядя на пол. – Извините меня, я так устала. Там… как будто годы теряешь… и там очень тяжело, страшно, там всё давит как-то… Можно мне поспать?
- Конечно, - Навигатор опередил ответ Салипэ. – Чего-то хочешь перед сном?
- Нет… я немного, полчасика, - она прилегла набок, - и, если можно, выключите камеры…
Она зевнула и моментально заснула, как только её щека коснулась ладони. Пришельцы переглянулись. Д-1 срочно связался с Капитаном и Д-6 проверить расчёты ещё раз. Побледневший представитель Президента постукивал пальцами по подлокотнику кресла в своём закутке и молчал, потом спросил в шлемофон почти спокойно:
- Это всё? Сколько она будет спать?
- Не знаю, - пожал плечами Навигатор, сочувственно глядя на Шиккви. Он чувствовал неприязнь по отношению к холёному мужчине, но долг обязывал его быть бесстрастным.
- Кто знает? Д-1, что Вы скажете?
Тот даже не обернулся, погрузившись в цифры и время от времени бросая в микрофон реплики на незнакомом языке.
- Да что происходит? – возмутился Салипэ. – Эй! Д-1, я к Вам обращаюсь!
- Прошу Вас, - услышал он в динамике голос Капитана, - мы уже поняли, в чём дело и исправляем ситуацию, ваша задача убедить Шиккви пройти испытание снова.
- Зачем убеждать? – недоумевал Салипэ, - Д-1 может подкрутить этот её шлем, и….
- «Подкрутить шлем»? – Навигатор отшатнулся, не выдержав. – Она нам доверяет, а мы с ней как с… как с крысой лабораторной?
- Что такое «крыса»? – заинтересовался Салипэ Тесмирух, заложив руки за спину.
- Неважно, - отозвался Д-1, продолжая сверять плановые расчёты с полученными показателями, - шлем предназначен для других целей.
- Нет, подождите, - настаивал представитель, - у нас оч-чень сжатые сроки! И я же сам видел…
- Шлем, - Д-1 оторвался от приборов, пристально посмотрел на стену транспорта перед собой, как будто за ней находилось не небо, а полномочный представитель и отчеканил, не повышая голоса, - предназначен для других целей.
Салипэ сглотнул. В этот момент с ним связался Томови Скью, воздушный транспорт слегка накренился, заходя на плановую посадку. Д-1 коротко поблагодарил Капитана и с облегчением повернулся к Навигатору: источник проблемы, как и её решение, оказались на поверхности – готовясь к первому этапу, они стремились сделать не только видимой субъективную реальность пространства воспоминаний мутантов, но и предоставить доступ к ощущениям и эмоциям, с которыми образы приобретали целостность и индивидуальность. Казалось, что Шиккви так будет легче отыскать нужную информацию, ведь с самого начала было ясно, что одним «заходом» в энергоинформационное пространство мутантов не обойтись, поэтому в эксперименте и предусматривалось несколько фаз.
Теперь стало понятно, что такая дополненная реалистичность дала обратный эффект. Логично было бы повысить порог чувствительности Шиккви к эмоциональным составляющим воспоминаний, но на это ушло бы слишком много времени без гарантий успеха, а вот научить девочку регулировать мощность входящего потока исходя из её ощущений – вполне реально за несколько минут.
Когда Шиккви проснулась, прошло около трёх часов с момента посадки, представитель Президента, будучи обнадёженным Навигатором, несколько успокоился, перекусил и вздремнул, связался с Президентом и вкратце доложил о результатах первого этапа и дальнейших планах.
Шиккви открыла глаза – рядом никого не было, она потянулась в ложементе и прислушалась к себе. Сейчас погружение в кошмар раненого мутанта казалось уже не таким осязаемым и болезненным, как вначале, хотя при воспоминании о нём мелкие мурашки пробежали от затылка до лопаток. В целом она чувствовала себя гораздо спокойнее, но продолжать исследование ей совсем не хотелось. Было страшновато и немного стыдно за свою истерику, мысль, что не могла же она предположить, что всё в пространстве воспоминаний будет таким явственным, успокаивала слабо… Наверное, Д-1 прав, что задействовал аппаратуру – самой бы ей не удалось так быстро успокоиться, только что теперь подумает Салипэ Тесмирух? Что ей можно управлять как машиной: ручку влево – газ, вправо – тормоз… Как хорошо, что не он, а Д-1 отвечает за техническую сторону эксперимента!
Вспомнилось предчувствие накануне торжества в Президентском дворце – вот, оказывается, о чём оно! Страдания и боль – чужие, но такие явственные, словно сама пережила!..
Она на всякий случай ощупала лицо, посмотрела на свои руки (ни пятнышка от ожогов, хотя боль вспоминалась очень остро) закрыла глаза, но притворяться, что всё ещё спит, оказалось некомфортно: в салоне было жарко, иллюминаторы расшторены, на улице, судя по всему, тихо и солнечно, Шиккви вдруг захотелось искупаться. Ей вспомнилось, как она несколько лет назад летом надолго остановилась в каком-то маленьком городе, через который протекала мелкая тёплая речушка с пологими берегами. Дикие песчаные пляжи начинались прямо за домами, и они с другими детьми каждый день соревновались в сидении под водой, кто найдёт самый красивый камушек, кто быстрее всех переплывёт речку в самом узком и самом широком месте, кто больше всех заплывов сделает за один раз… Как было тогда беззаботно, здорово!
Девочка снова открыла глаза и опять потянулась. Как же хочется на воздух! Нет, скорее всего, пока она не докопается до нужных воспоминаний, прогулки ей не светят…
«Докопается»! При мысли об этом Шиккви передёрнуло. Она вздохнула – придётся ещё раз пройти эту экзекуцию, или даже много раз. Много?! Ну уж нет, на «много» её точно не хватит, наверняка должен быть способ упростить поиски, отличить воспоминания «нужных» мутантов от всех остальных. Какой?
Шиккви медленно поднялась, задумчиво прошлась вдоль ложемента, легонько ведя ладонью по его шероховатой упругой поверхности. Итак, порассуждаем, что уже узнала? Что быстрые рваные хаотичные картинки с подёргивающимися изображениями и неестественными звуками – это сны. Может, конечно, они не так опасны, как ей вначале показалось, только проку от них мало и их следует избегать.
Что ещё? Она видела тоже яркие и более медленные последовательные картинки – вернее всего, события, происходящие в настоящем. Там, где про войну – это, конечно, солдаты, где про карты и территории – скорее всего офицеры, и там, и там точно делать нечего, это же обычные мутанты, они знают ровно столько, сколько нужно для выполнения их миссии на поле боя. Почему она так решила? Очень просто: в накаменных надписях из их рюкзаков и из берлог нет нужной информации, иначе Томови сразу бы нашёл нужную информацию, и не потребовалась бы вся эта канитель с полётами. Значит останется найти тех, в чьих воспоминаниях нужная информация или путь к ней, но как?
Допустим, согласилась сама с собой Шиккви, а как быть дальше, уже найдя такого мутанта – лучше действовать пока бодрствует, или, всё-таки, когда спит? Всё оказалось запутаннее, чем они предполагали. И что же такое чёрно-белые плоские застывшие картинки?
Шиккви поймала себя на том, что делает уже третий круг вокруг ложемента. Остановилась, ощутив на себе чей-то взгляд. То ли повторная активация шлема после её истерики так подействовала, то ли её состояние изменилось после проникновения в энергоинформационное пространство мутантов, но она вдруг поняла, что ощущает себя как обычный человек, с нормальным зрением и слухом, только с чуть более развитой интуицией. Повернула голову — там стоял Навигатор. Шиккви обречённо сникла, быстро отступила к стенке салона:
- Уже, да?
- Как себя чувствуешь, Звёздная? – Навигатор проигнорировал её вопрос и почти виновато улыбнулся.
- Да нормально всё. На воздух только хочется, а так готова продолжать.
- Ну-ну, то, что ты храбрая и сильная, мы давно поняли, - он вздохнул и скрестил руки на груди, - думаю, не будет преступлением, если мы с тобой пройдёмся. Тут речка неподалёку, - он сделал приглашающий жест в сторону люка.
- Правда?! – изумилась Шиккви. – Речка! Телепатия прямо… Простите, я тут вспомнила… Речка глубокая?
Несколько минут спустя они, пройдя правее места посадки транспорта в высокой траве лесополосу наискосок, сидели на старых деревянных мостках, Шиккви жмурилась от удовольствия, болтала босыми ногами в чистейшей быстро текущей воде, почти доставая каменистое дно, ела груши и слушала смешные истории от Навигатора. Вода была очень холодная, в такую жару это было даже приятно. День клонился к вечеру, поднялся ветер, запахло снегом и сладкими цветами, с тихим свистом над самой водой пролетела стайка мелких сереньких птичек. Шиккви догадалась, что они в горах.
Подошёл Д-1, присел рядом на корточки, зачерпнул в широкую ладонь воды и пропустил сквозь пальцы. Сейчас он скажет, что пора возвращаться, а ей так хочется продлить эти приятные беззаботные минуты! Или оттянуть продолжение исследования…
Пауза затянулась. Шиккви бросила огрызок далеко в воду, брызги всполошили окрестности, серые птички слетелись к самым кругам на воде.
- Извини, я без преамбул, - заговорил, наконец, Д-1, а Шиккви подумала: «Давно бы так», - мы тут поколдовали над нашей задачкой и кое-что придумали.
- А я тоже придумала кое-что, - в тон ему отозвалась Шиккви, вставая и отряхиваясь. – Отличать их сны от их реальности научилась и солдат от офицеров. И ещё поняла, что военные мутанты в нашем деле не помощники.
- Молодец! – одобрительно кивнул Д-1. – Тогда тебе понравится наше дополнение, а главное, говори с нами постоянно, всё равно о чём, хорошо?
Шиккви покивала и, они зашагали назад к транспорту. Она не оглядываясь, шлёпала босиком рядом с оживлённо беседующими пришельцами к транспорту, стараясь не вслушиваться в их короткие реплики, наверное, сплошь состоящие из терминов и наслаждаясь почти горячей пружинящей травой по ногами и тёплым ароматом сладких цветов.
Почти сразу они взлетели. Салон с ложементом по-прежнему был едва освещён, иллюминаторы задраены, ложемент помогал расслабиться, девочка старалась дышать ровно и глубоко. В нагретом душноватом салоне это не очень-то хорошо получалось, Шиккви не знала, что можно попросить включить кондиционер. Она вообще старалась как можно меньше узнавать о технике, опасаясь, что эти сведения могут стать добычей мутантов. Не то, чтобы она сомневалась в возможностях пришельцев, просто уже по собственному опыту знала, что в какой-то момент может произойти сбой…
Д-1 защёлкал кнопочками и тумблерами, готовя аппаратуру к новому выходу в энергоинформационное пространство, его уверенность успокаивала. Навигатор, проинструктированный Капитаном и Д-1, приблизился к Шиккви с наставлениями:
- Слушай внимательно: как только войдёшь туда, сначала протестируй оснащение. В центре будет квадратная рамка, её можно растянуть руками, или, если она начнёт мешать, сжать; - он всё время показывал, как и что можно сделать, - наводи рамку на картинку, которую хочешь запомнить или исследовать детально. Регулятор мощности эмоций слева снизу, это круглая такая ручка, крутишь влево – интенсивность падает, вправо – повышается. Справа будет коробка с бесконечным количеством ярлычков-магнитиков, можно пометить каждое видимое воспоминание, а потом «примагнитить» их куда захочешь – в левом нижнем углу будут соответствующие кнопки. Снизу по центру ты увидишь стрелки вперёд-назад-вправо-влево-вверх-вниз – это чтобы тебе не тратить усилия на перемещение, достаточно просто нажать ногой или рукой, и ты переместишься в нужном направлении. Дотронулась – перемещаешься, отпустила – остановилась. Запомнила? Хорошо. Забудешь, я напомню, только спроси. Если что-то ещё потребуется, скажи.
- У-у, теперь я себя чувствую шпионом в тылу врага, - грустно пошутила Шиккви.
- Самое главное – говори с нами, – Навигатор проигнорировал её шутку и настаивал. - Постоянно, даже если не хочешь, ты поняла?
- Угу, не трясите так мою руку, Навигатор. Всё я поняла, давайте ваши очки.
Навигатор секунду помедлил, всматриваясь в лицо девочки, протянул ей прибор, она легко надела его, удобнее устраиваясь в ложементе. Д-1, убедившись, что прибор совместился со шлемом, очень медленно активировал прибор, полномочный представитель затаил дыхание перед мониторами. Прошла минута, две, пять… Шиккви активно жестикулировала, по-видимому, действуя в пространстве воспоминаний мутантов. Навигатор рядом с ней деликатно прикашлянул.
- А, да, - спохватилась Шиккви, машинально тронув наушник от резкого звука, - оснащение ваше проверила, всё работает, перехожу к исследованию третьего уровня...
- Что за уровни? – спросили в один голос Салипэ Тесмирух и Д-1.
- Я сначала отсортировала всех спящих, потом выяснила, что в этом пространстве чёткая иерархия, - она после секундного замешательства продолжила жестикулировать, изредка поворачивая голову влево-вправо, - вы про это мне говорили, а я теперь увидела. На первый взгляд все картинки расположены хаотично, но с вашими ярлычками-магнитиками стало понятно, что тут есть уровни.
- Какие ярлыки ты ставишь? – заинтересовался Д-1. – То есть, что ты подразумеваешь под этими ярлычками?
- Осведомлённость, конечно, - двинула плечом Шиккви, - я подумала, что раз нужно разобраться в воспоминаниях, то важно понимать, насколько много знает мутант о преступности. Пока вижу, что никто не знает. Все, кого я промаркировала, знают только о войне, заданиях, тактике, оружии, берлогах своих… И на третьем уровне пусто… - Шиккви шумно выдохнула и опустила руки, - не знаю, сколько ещё там уровней, но начинаю уставать.
- Пусть расскажет, как определяет осведомлённость мутантов, - сказал в микрофон Салипэ Тесмирух, Навигатор повторил его вопрос девочке.
- В прошлый раз мне нужно было погрузиться в картинку, чтобы понять воспоминания, но с вашей рамкой стало видно, что в каждой картинке как бы калейдоскоп, его можно прокрутить куда нужно. Я определяю, каких картинок в нём больше – боевых, с картами, о берлогах, или ещё каких и маркирую, а потом прицепляю этот маркер к рамке и отпускаю её, она сама собирает картинки с таким основным содержимым. Остаются картинки с другим основным содержимым, которое я ещё не исследовала, то есть, воспоминания мутантов другого уровня осведомлённости.
Повисла пауза. Навигатор непонимающе смотрел на Д-1, тот озадаченно тёр подбородок и криво улыбался, глядя в приборы. Салипэ Тесмирух не обратил на паузу внимания, согласившись с рассуждениями Шиккви, мотнул головой и приготовился задать следующий вопрос.
- Что-то не так? – Шиккви насторожилась, подозревая, что такое молчание пришельцев ничего хорошего не предвещает.
- Шиккви, - Д-1 смущённо кашлянул в кулак, - ты грамотно действуешь и отлично пользуешься оснащением, даже лучше, чем мы планировали. Но забыла о том, что любую информацию нужно проверять.
- Верно, - растерялась Шиккви, - сравнить с реальностью… Увлеклась, извините…
- Напоминаю задание второй фазы эксперимента: пусть найдёт пленного офицера с особыми приметами и расскажет подробности его пребывания в реальном времени, - подсказал Салипэ Тесмирух. Навигатор повторил инструкцию.
Вскоре Шиккви сообщила, что нашла такого – среди небольшого количества пленённых земноводных это было довольно просто — с громадными слезящимися после химических ожогов глазами, скошенной нижней челюстью и неправильно сросшимся переломом передней конечности, отчего его подобие ладони было вывернуто назад. Он только что начал принимать пищу в камере с несколькими мутантами-офицерами чином ниже. Полномочный представитель одобрил выбор и через какое-то время попросил понаблюдать за ним, пересказывая происходящее во всех подробностях. Шиккви поведала, что их трапезу бесцеремонно прервали и приметного мутанта забрали из камеры, провели длинными слабо освещёнными коридорами по ступенькам вверх во внутренний двор здания. Шаг за шагом он шлёпал всё неувереннее, поэтому люди в военной форме, которых сзади шло двое, по очереди подталкивали его под рёбра чем-то вроде рогатины. Мутант раздражённо урчал и шипел на каждый такой толчок, злясь всё больше, а оказавшись на улице, замер на миг под порывом прохладного влажного ветра. Шиккви увидела синеватые сумерки – был это вечер или утро, понять было трудно, предположила, что вот-вот начнётся дождь.
Подошёл вразвалку третий мужчина в военной форме, легко перекинул из руки в руку странный предмет – большой пучок тонких веток, из которого торчала гладкая длинная палка – протянул его мутанту и что-то выкрикнул. Мутант в нерешительности присел, хлопая морщинистыми веками, часто втягивая воздух. Видя, что его не понимают, мужчина зашарил по груди, Шиккви услышала слова человека и воскликнула:
- Я знаю этого военного! Его привезли вместе с ещё двумя ранеными, когда меня обучали в Храме пришествия! Это Бруслаг Сокриц, всё такой же острый на язык, и как я сразу его…
- Хорошо, что ты его вспомнила, - голос Навигатора звучал глуховато, - что ещё происходит?
- Бруслаг хочет заставить мутанта что-то сделать этой штукой… метлой! А, конечно, мести территорию, тот упирается, рычит, что не понимает. Правда, не понимает, они такого не делают, Буслаг его не слушает, ругается своими «горожанами» и пытается ему метлу силой всучить… замахнулся, сейчас ударит!
Шиккви сжалась в ложементе в ожидании боли.
- Достаточно, - скомандовал Салипэ Тесмирух, наблюдавший этот эпизод в реальном времени с нескольких камер внутреннего двора тюрьмы для мутантов, - проверка пройдена, информация подтверждена. Пусть бросает этого доходягу и переходит к третьей фазе.
- Хорошо, Шиккви, - отозвался Навигатор поспешно, - выходи из сознания объекта. Как себя чувствуешь?
- Чуть-чуть знобит… - она выпрямилась с облегчённым выдохом, на секунду прижала руки к шее, облизала губы и передёрнула плечами. – Уже проходит…
- Ничего страшного, - сказал Д-1, скорее Навигатору, чем ей. - Новый опыт, восприятие человека через сознание мутанта.
- Ты на удивление легко это проделала, - голос Навигатора звучал уважительно. - И… а где ты сейчас, кстати?
- В том же месте, вроде бы, - медленно ответила Шиккви, как бы осматриваясь, - ну да, ваши приборы все на месте, вот промаркированная картинка 4-го уровня осведомлённости. Я продолжаю?
- Подождите, - Салипэ озадаченно подёргивал себя за верхнюю губу. Он уже распорядился вернуть мутанта в камеру, теперь пытался разобраться в рассказе Шиккви, - как такое возможно? Почему она сразу поняла, что мутанты не умеют подметать, но не узнавала метлу и не понимала человека без переводчика?
- Шиккви, - Навигатор передал ей вопрос полномочного представителя и добавил, - ты понимаешь их язык?
- Не язык, - она помолчала, подбирая слова, - там не речь, там информация… понятия, что ли… образы… Всё сразу как-то, а почему Вы спросили?
- Это часть эксперимента, - уклончиво ответил Салипэ, - Она входила внутрь картинки этого урода, или наблюдала снаружи?
Навигатор перефразировал вопрос для девочки.
- Входила, а что такое?
- Как изменились картинки сейчас? – быстро спросил Салипэ Тесмирух, нервно потирая кисти. Навигатор повторил его вопрос.
- Никак… хотя, - Шиккви присмотрелась к картинкам повнимательнее, - пожалуй, больше стало странных таких чёрно-белых плоских картинок, на которых нет движения. А может, мне так кажется… Кстати, что бы это могло значить? – она неуверенно начала жестикулировать, проверяя какое-то своё предположение.
- Шиккви, что ты делаешь? – Навигатор придвинулся к ней вплотную, как будто мог увидеть происходящее, - говори с нами!
- Хочу войти в воспоминания эти странные… Вхожу-у.. Тут темно, легко и холодно… трудно дышать…
- Регулятор эмоций слева, - напомнил Навигатор.
- Тут всё спокойно, как в глубоком сне, - замедленно проговорила девочка, - ничего не происходит. И калейдоскопа, как будто, нет…
- Анабиоз, - проговорил Д-1 в другой микрофон, чтобы не слышала Шиккви.
- Что? – полномочный представитель Президента оживился. – Д-1, что Вы говорите?
- Она в воспоминаниях мутанта, находящегося в анабиозе, по крайней мере, это наиболее подходящее объяснение происходящему.
- Анабиоз летом? Невозможно! – воскликнул Салипэ Тесмирух.
- Вы забываете, что существа, которых мы называем мутантами – не животные, а социальные с высоким уровнем организации и интеллекта, следовательно, способность к впадению в спячку могут использовать осознанно.
- Если верить вашей версии, то Шиккви, должно быть, в воспоминаниях какого-то очень важного мутанта, раз его погрузили в спячку в такое время.
- Важного и старого, - согласился Д-1.
- Давайте проверим, - быстро проговорил Салипэ, делая пометки в блокноте, - скажите, пусть она подробно расскажет, что видит. Навигатор?
- Да. Шиккви, ты меня слышишь?
- Да, Навигатор, тут так холодно и как будто пыльно… трудно дышать. Я выхожу, похоже, тут нечего исследовать, мне трудно и больно управлять движением и вообще очень некомфортно.
- Выходи, конечно. А теперь исследуй подробно этого мутанта при помощи рамки. Сколько ему может быть лет?
- Сейчас-сейчас, - отрешённо проговорила Шиккви, медленно жестикулируя перед собой и учащённо дыша, - ух, как трудно… Ему много лет, триста пятьдесят, нет, больше.
- Пока совпадает с нашей версией, - Салипэ прищурился и придвинулся вплотную к мониторам, - В каком он чине или звании?
- А кем бы он мог быть? – перевёл его вопрос Навигатор.
- Это очень важный какой-то… это принц! Наследник династии. Одной из существующих династий. В его воспоминаниях о войне совсем мало, только записи, отрывочные рассказы, никаких планов и стратегий, в основном история своей династии (тысячи поколений, не меньше), родстве, взаимоотношениях династий, праздниках по случаям побед и… тьфу, противно как! – Шиккви резко наклонилась, свесившись с ложемента и подавляя рвотный позыв. Навигатор подхватил её, но она пыталась отстраниться, - я в порядке, отпустите меня. Не думала, что мутанты так гадко размножаются, бяяя…
Мужчины непроизвольно улыбнулись, Салипэ Тесмирух с облегчением почесал затылок.
- Отличная находка, - констатировал представитель Президента, с облегчением потирая руки и разминая плечи, - выводите её, пусть отдыхает.
Он медленно откинулся на спинку кресла, взял обеими руками бокал с крепким остывшим чаем и задумался, сомкнув губы и прищурившись. Если всё так, то завтра-послезавтра они найдут способ мутантов искоренить преступность. Вопрос, поможет ли это? Возможно ли вообще будет опыт земноводных экстраполировать на людей? До сих пор он был в этом уверен, а сегодня, когда, можно сказать, ответ у них в кармане, полномочный представитель вдруг всерьёз засомневался – ведь у него же не было запасного варианта на этот случай. А почему?
Он всецело доверился Томови Скью – нынешнему фавориту Президента, этому протеже пришельцев, который сумел доказать, что мутанты – не результат подпольных экспериментов каких-нибудь заговорщиков для свержения правящего режима, чем весьма успокоил Акледоча Лымя и упрочил свои позиции. И что они – не продукт загрязнения окружающей среды, чем нашёл влиятельных сторонников в научной элите. Что это древнейшая раса, гораздо древнее человеческой (сегодняшние слова Шиккви частично тому подтверждение), по привычке их всё ещё называли мутантами, не найдя пока более подходящего определения. Томови расшифровал их тексты и на каждый вопрос приводил цитаты накаменных надписей или других источников, чем усыпил бдительность его — полномочного представителя Президента, чего прежде с ним не случалось. И вот результат!
Салипэ Тесмирух громко отставил чай, сжал кулаки с досады и крутанулся в кресле, кусая губы – если в ближайшее время выяснится, что опыт мутантов окажется не пригоден в решении проблемы человеческой преступности, для лингвиста это будет всего лишь ошибочной гипотезой и он вернётся туда, откуда вынырнул, так и оставшись навсегда в летописях как победитель и соратник пришельцев. А для тебя, полномочный представитель по науке? О, для тебя это будет крах многолетней выстраданной карьеры, и ведь не скажешь же, что эта идея ему, некоторым образом, навязана самим Президентом после консультаций с руководителями силовых структур (тоже подготовились, молодцы, все стрелки перевели на его – Салипэ – ведомство!). Да, что и говорить, возгордился ты и прошляпил вероятный свой провал!..
Полномочный представитель с горьким вздохом растёр лицо руками, глянул на часы, в иллюминатор, снова на часы, на электронную карту местности, где пульсирующей синей точной обозначался их аппарат, а синим пунктиром – маршрут. Предрассветное ясное небо слегка розовело, Салипэ дал пилоту команду приземлиться на ближайшем военном лесном аэродроме к востоку отсюда. Воздушный транспорт слегка накренился на левый борт.
Значит, продолжал размышлять Тесмирух, требуется либо приложить все усилия для поиска альтернативного варианта, либо доказать, что опыт мутантов (даже если окажется, что никакого такого опыта у них нет) – именно то, что нужно и употребить все средства для его реализации. Ну а уж если не сработает, и преступность на новой планете появится вновь, этому всегда можно найти рациональное объяснение, схема отработанная…
Относительно успокоенный представитель Президента допил чай, умылся и позволил себе вздремнуть.
- Шиккви, на сегодня хватит, - Д-1 максимально приглушил свет в салоне и медленно передвигал тумблерочки на приборной панели, - можешь снимать прибор.
- Д-1, я, конечно, устала, но послушайте, у меня предчувствие, что нужно продолжать! Сейчас, не завтра!
Д-1, пристально глядя на приборы, резюмировал:
- Я услышал тебя, но судя по твоему состоянию, если задержишься в энергоинформационном пространстве мутантов ещё на 5 минут, то завтра уже не сможешь погружаться. Тем более, что я уже почти всё выключил.
Понимая, что спорить бесполезно, девочка со вздохом аккуратно сняла прибор, жмурясь и утирая слёзы от тусклого света, казавшегося её глазам ослепительным. Скорее в отместку пришельцам, заявила, что хочет горячего сладкого молока и ягод, что ей тут же с безоговорочно предоставили. Д-1 проверил пульс и давление Шиккви, и, убедившись, что с девочкой всё в пределах возрастной нормы, вместе с Навигатором вышел.
Шиккви не возражала. Она была немного раздражена тем, что с ней не стали считаться, говорить ей ни с кем не хотелось, сидя в ложементе, она наслаждалась ароматом и вкусом быстро размороженного ягодного ассорти, запивая их сладким тёплым молоком. Лёгкое подрагивание стен давало понять, что они ещё в воздухе, хотелось выглянуть в плотно зашторенный иллюминатор, Шиккви с трудом подавила желание, опасаясь, что это может быть совсем не любопытство…
Скоро она отставила еду и прилегла вздремнуть, признавшись, наконец, себе, что действительно очень устала. Да, стимулирующий укольчик от Д-6 не помешал бы сейчас...
А на следующий день она поняла, что пространство воспоминаний мутантов ощутимо изменилось: передвижение происходило с коротким запозданием – таким коротким, что не сразу и отследить, найти воспоминания вчерашнего принца, что был в анабиозе, и которого в спешке забыла промаркировать перед выходом, она так и не смогла. У неё появилось подозрение, что её проникновение в воспоминания принца запустило какой-то защитный механизм, Шиккви поделилась своими мыслями с пришельцами, Д-1 ответил, что его приборы никаких серьёзных изменений не показывают, а вот её мозг действительно трудится с большим, чем вчера, напряжением. Вероятнее всего, это результат чрезмерного усердия накануне. Поэтому предложил только промаркировать все картинки мутантов в анабиозе, чтобы вернуться к их исследованию завтра.
- Что будет завтра? – Шиккви не отступала.
- Ты отдохнёшь, восстановишь силы, я наращу мощность аппаратуры, тебе будет легче, - ответил Д-1.
- Так не пойдёт, - запротестовала девочка. – Если они уже поняли, что кто-то вторгся к ним, завтра они ещё больше подготовятся, а усиление мощности сделает меня видимой для них, тогда они поймут, что это я и попытаются проделать то же, что и в прошлый раз. Или что похуже!
- Я учёл это, - согласился Д-1, - и, если помнишь, мы готовы к такому варианту развития событий.
- Но я не готова! – воскликнула Шиккви, - Я остаюсь. Сейчас. И не смейте выключать аппаратуру!
- Пусть работает, пока может, - подтвердил Салипэ Тесмирух, - её жизненные показатели, если ваши приборы точны, пока далеки от критических, а на споры она тратит больше сил и времени.
Услышав это, Навигатор вдохнул, как будто собираясь ответить полномочному представителю, но, встретившись с жёстким взглядом Д-1, понял, что делать этого не следует.
- Шиккви, - вместо этого сказал он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, - что ты собираешься сделать? Какой у тебя план?
- Промаркирую всех мутантов-анабиозников, отделю принцев и тех, кто важный, но не особо информирован, потом среди оставшихся буду искать нужных. С помощью рамки или погружаясь, как пойдёт. Думаю, останется не так много картинок.
- Сколько времени у тебя на это уйдёт? – спросил ровным голосом Д-1.
- Не больше часа, думаю.
- Хорошо. Сверим часы – сейчас справа вверху ты увидишь электронный таймер с обозначением 1 час 0 минут 0 секунд, - Д-1 быстро набирал какие-то комбинации кнопок на пультах, девочка подтвердила, что циферблат появился и показывает именно это. - По моей команде начнётся обратный отсчёт и независимо от того, успеешь ты выполнить запланированное, или нет, я тебя вытаскиваю.
- Д-1, не Вы руководитель эксперимента! – возмутился Салипэ Тесмирух.
- Как поняла? – спросил суховато командир десантного рейда, игнорируя выпад представителя Президента.
- Вас поняла, - бодро отозвалась девочка, - при любом исходе у меня есть один час. Я успею, честно-честно! Только не отвлекайте меня вопросами, ладно? Я сама буду рассказывать, что делаю и вижу.
- Д-1, да я Вас отстра… - наливаясь гневом, прорычал Салипэ в микрофон и осёкся: ссориться с пришельцем, которого попросту некем заменить, да ещё в такой момент было весьма опрометчиво. Таких ошибок он не допускал раньше, не допустил бы и сейчас, если бы не внутренняя паника (что, если девчонка права, и следующий вход в энергоинформационное пространство мутантов будет сложным или вообще невозможным?).
- Команда экстренного выхода? – напомнил Д-1.
- «Тяните»! – подтвердила Шиккви.
- Молодец! Приготовься, время пошло!
- Пошло! - подтвердила девочка. – Значит так... а-га, - она азартно орудовала рамкой и маркерами, - принцев отсортировала всех шестерых, теперь важные, но не осведомлённые… ой, сколько сразу отсеялось! Осталось, правда, тоже порядочно. У каждого так много основного содержимого… Так, праздники нам не нужны, личные трагедии тоже, может библиотекари нужны или что-то в этом роде? Нет, ничего похожего, наверное, библиотек у них нет… Навигатор помогите, что мне искать?
- Попробуй поискать воспоминания о наказаниях, - подсказал Навигатор.
Салипэ Тесмирух, который несколько успокоился, утвердительно кивал, пока Шиккви говорила про отсутствие библиотек, а услышав подсказка Навигатора, напрягся, затем согласно мотнул головой: да, пожалуй, это то, что нужно.
- Каких? - уточила Шикви. - За что?
- Любых, за преступления против своих сограждан…
Шиккви замолчала, так и этак поворачивая рамку и передвигаясь по пространству воспоминаний.
- Легко сказать, - проворчала она, - знать бы хоть, как именно они наказывают… Сколько у меня времени? Д-1, на моих часах осталось чуть больше получаса, всё верно?
- Всё верно, - подтвердил тот, - у тебя 33 минуты с половиной.
- Ага… - Шиккви осторожно почесала макушку. - Так, наказания, казни, приговоры… Чудеса, нет этого у них! По крайней мере, в ближайших воспоминаниях, – она замолчала, продолжая аккуратно и уверенно жестикулировать, потом просияла, - А, вот, нашла троих, эти очень-очень древние, у них какие-то кадры с наказаниями есть. В чьи бы воспоминания погрузиться… Навигатор, помогите ещё раз, я подумала, что не могу найти воспоминания вчерашнего принца, потому, что он проснулся, или его разбудили, и его «картинка» иначе теперь выглядит, может такое быть?
- Вполне, - уверенно согласился Навигатор и подумал, что его могли и убить, но вслух сказал другое. – Скажи, как ты поняла, что это кадры именно с наказаниями?
- Навигатор, вы отвлекаетесь, у неё мало времени, - раздражённо напомнил представитель по науке.
- Нам нужно убедиться, что она на правильном пути, - настаивал Навигатор. – Шиккви, ответь мне.
- Э-э-э… - она на секунду задумалась, - я подумала, что казни, наказания должны вызывать необычные яркие чувства и образы, связанные с большим скоплением мутантов, ведь наказывают же так, чтобы другие запомнили и преступлений больше не совершали, верно?
- Да, - живо согласился Навигатор, при этом невидимый ни для кого Салипэ Тесмирух активно кивал в знак согласия. Толковая девочка!
- Ну вот, значит, это должно быть или большое отвращение, или гнев… в общем, что-то необычное и рассчитанное на долгую память очень многих… Не знаю, как объяснить…
- Ты доступно объяснила, - быстро проговорил Навигатор, которому невозмутимый Д-1 сунул под нос часы, Навигатор продолжил, - а в чём ты сомневаешься?
- Так вот же! Если вчерашний принц разбужен, тогда, скорее всего, тот, в чьи воспоминания я нырну сейчас, тоже проснётся.
- Промаркируй всех троих, завтра сможешь найти даже разбуженного.
- А вдруг?.. – она замолчала, порывисто сцепила пальцы и, решившись, договорила. – Мне очень страшно… эти трое не просто земноводные, это мудрейшие среди всех старейшин, им тысячи лет, и каждый достиг вершины мастерства в чём-то одном. Я боюсь даже их спящих картинок, а когда буду в воспоминаниях разбуженного такого, мне кажется… это будет очень опасно для всех, могу проболтаться про эвакуацию с планеты или ещё хуже, - прошептала Шиккви чуть не плача.
- Понял тебя, - Д-1 снова погрузился в работу на пультах, - перед тобой появился пояс, как только ты его наденешь, то в этом пространстве станешь практически неосязаемой.
Шиккви увидела гибкую металлическую ленту с тёмно-синими ромбиками снаружи и изнутри, едва она коснулась её, лента сама туго обвилась вокруг её талии, она от неожиданности ахнула и ощутила лёгкость и одновременно дискомфорт в желудке. Она замерла, сглотнула, привыкая к новым ощущениям. Чуть-чуть кружилась голова, картинки стали более объёмными, крупными и расплывчатыми.
- Тебя смущает что-то? – повторил вопрос Навигатор, догадавшись о её нерешительности.
- Осталось 17 минут… Будь у меня больше времени, я проникла бы в воспоминания каждого, а теперь, боюсь, не хватит времени и на одного. Не знаю, в чьи воспоминания войти…
- Пусть назовёт специализацию каждого, - распорядился представитель Президента.
- Ты сказала, что каждый совершенен в своей области, в какой именно? – спросил Навигатор.
- Этот – в истории и традициях, - показала она куда-то влево, потом в центр и вверх, - этот – в отношениях и поведении, этот – в сохранении здоровья и продолжении рода. По идее все подходят…
- Вот они, столпы культуры мутантов! – воскликнул Салипэ, схватил блокнот и начал лихорадочно чертить какие-то схемы. – Значит, науку, технику и промышленность они считают прикладными аспектами, понятия «строительство» в их культуре нет, а связь…
- Салипэ Тесмирух, не засоряйте эфир, пожалуйста, - прошипел в микрофон Д-1.
Тот вздрогнул и, отключив связь, продолжил говорить сам с собой, расчерчивая один лист за другим.
- Думаю, нужно идти в воспоминания первого, - сказал Д-1, - следуя твоей логике поиска самых осведомлённых, он ближе всех к нашей теме. Но ты можешь…
- Значит, так тому… - перебила она его, вздохнула, сжалась и задержала дыхание, как перед прыжком в воду. Движения её рук стали замедленными, пока не прекратились совсем, дыхание – поверхностным и прерывистым, пальцы и колени чуть подрагивали, изредка она беззвучно шевелила губами.
Д-1, привстав, приник к мониторам контроля состояния Шиккви: температура и давление быстро снижались, пульс стал редким и неритмичным. Навигатор осторожно накрыл побледневшую девочку пледом и прошептал на ухо Д-1:
- Что-то надо делать, срочно свяжись с Д-6. Шиккви, скорее всего, какой-то информацией уже обладает. И завтра ни о каких экспериментах не может быть речи!
- Полагаю, ни завтра, ни позже, - кивнул озабоченно Д-1, готовясь к экстренному выключению оборудования, - эксперимент мы завершаем прямо сейчас, дальнейшее погружение опасно для жизни, она уже сейчас близка к состоянию летаргии… Д-6 прибудет сегодня же, я с ним на связи.
Когда до конца отведённого ей часа оставалось 4 минуты, Шиккви медленно через силу зашептала:
- Изоляция… Изоляция как наказание… Последний раз таким способом наказывали 2204 года назад, это почти 40 поколений… Самое страшное наказание – это изгнание. У них нет тюрем и смертных казней, изгоняли за пределы места обитания навсегда или на определённый срок, а изоляция – когда преступник продолжает жить в своей же берлоге, но все его игнорируют, если он решит переселиться в другую берлогу, для него и там до конца срока ничего не изменится. Больше всего в этом мире они ценят отношения – не власть, не награды или вещи, даже не жизнь. При всей их жёсткой системе наследования титулов и привилегий, при всей строгой иерархии, патриотизм и совершенствование во взаимоотношениях способны возвысить любого, даже бывшего преступника… 7 династий… равноправны, правящей среди них нет, они не соперничают и не враждуют, а соревнуются в доброжелательности, сочувствии, взаимовыручке…
- Так как они искоренили преступность? – Салипэ закончил, наконец, свои записи и включил микрофон, - Навигатор, она об этом уже рассказала?
- Она сможет рассказать всё, что узнала, когда вернётся и отдохнёт, - ответил ему Навигатор, пока Д-1 медленно выводил Шиккви из энергоинформационного пространства.
- Что?! – полномочный представитель в бешенстве сбросил шлемофон и вскочил.
Навигатор осторожно прикоснулся к холодной руке бледной девочки и позвал. Та тихо отозвалась, медленно и неуверенно снимая с лица прибор, который тут же выронила, погружаясь в глубокий сон – Д-1 успел его подхватить. На её расслабленном лице играла полуулыбка, она сделала глубокий вдох. В этот момент в салон вбежал Салипэ и распорядился немедленно её разбудить, на что Навигатор ответил, что сделать это может только Д-6, который уже в пути. Касаемо информации из пространства воспоминаний мутантов, Навигатор предложил пересмотреть запись эксперимента, где Шиккви рассказала достаточно и дождаться её пробуждения, когда она сможет ответить на его вопросы.
Полномочный представитель Президента осторожно осведомился, кто же сообщил Д-6 об их местоположении, Д-1 ответил, что каждый из пришельцев в любой момент может переговорить с остальными, не прибегая к услугам традиционной связи.
Салипэ Тесмирух понял, что полностью потерял контроль над ситуацией, он кипел от негодования, но ничего не мог сделать, поэтому поспешил сообщить пилотам место внеплановой посадки и занялся просмотром видеозаписей последней части эксперимента, после чего, несколько успокоившись, связался с Томови Скью, и они допоздна обсуждали новую информацию, сопоставляя с имеющимися фактами, строя планы и готовя черновик доклада Президенту.
Спустя час, Д-6 прибыл к аэродрому, где приземлился транспорт экспериментаторов и долго «колдовал» над Шиккви, строго-настрого запретив кому бы то ни было появляться в этой части салона. Наконец, девочка открыла глаза, потянулась, обрадованно приветствовала Д-6, сказала, что недавно о нём вспоминала и спросила, почему он здесь. Д-6 ответил, потому что её состояние во время посещения воспоминаний мутанта-анабиозника насторожило Д-1 и Навигатора. Шиккви нахмурилась и спросила, какой день эксперимента идёт. Тот не ответил и спросил, как она себя чувствует.
- Как будто не спала неделю, - ответила та, к чему-то внутри себя прислушиваясь, - а знаете, я даже горжусь, что пролезла в воспоминания старейшины квиаков – это слово больше всего похоже на то, как они себя называют. Те, кого у нас принято считать мутантами. Скорее, это мы для них мутанты… Д-6, помогите мне ещё раз запустить приборы, мне срочно нужно назад, - она вдруг резко поднялась, глаза странно заблестели, - я чувствую себя очень виноватой перед ними! И не такие уж они страшные и противные, как мне казалось…
- Шиккви, - ответил врач со вздохом, за руки стараясь удержать девочку на ложементе, - ты сделала достаточно, даже больше, чем планировалось за один день, и уверяю тебя, новый визит будет лишним. Твоя миссия завершена, мы возвращаемся в столицу, и как только ты будешь готова, подробно расскажешь о своих находках и размышлениях. Салипэ Тесмирух и Томови Скью уже начали разработку проекта...
- Д-6! - Шиккви вырвалась и соскользнула с ложемента, продолжая горячо убеждать врача. - Вы не понимаете, я должна! У меня всё в порядке, да, я себя не очень хорошо чувствую, но вы же мне поможете, уколите своим стимулятором, и всё пройдет. Поймите, то, что я сделала… то, что все мы делаем!.. Так нельзя. Мне нужно им объяснить, понимаете, что мы другие, не такие, какими они нас видят! А видят они нас ужасно, просто позорно! Позовите скорее Д-1 и запустите машину. Ну пожалуйста, в последний раз… Может быть, мне даже удастся закончить войну, прямо сейчас! Неужели вам этого не хочется?
Д-6 задумчиво смотрел на Шиккви, подперев подбородок кулаком. Правдой были её слова или иллюзией мутантов – решить сейчас было сложно, но и запретить девочке значило бы, как минимум, отказаться от возможности участвовать в исследовании новой формы разума – ещё одной негуманоидной цивилизации, когда-то ошибочно отнесённой к фауне.
На шум вошли Д-1, Навигатор и Салипэ Тесмирух, разгорелся спор, в котором девочка, наперекор увещеваниям пришельцев, с полуслова поддерживала все аргументы полномочного представителя, а он внезапно полностью одобрял её исключительно эмоциональные доводы. В конце концов, Д-1 и Д-6 согласились на самое последнее проникновение, с условиями, что оно произойдёт завтра и продлится не более получаса. Навигатор, оставшись в меньшинстве, настоял, что проникновение должно быть строго регламентированным, вплоть до минуты: Д-1 будет надиктовывать ей порядок действий, он — Навигатор — контролировать полномочного представителя, чтобы тот не мешал дополнительными вопросами и не вносил импровизированных изменений, а Д-6 будет постоянно мониторить её самочувствие, и если хоть что-то пойдёт не так, Шиккви вытащат досрочно и без предупреждения.
Пришельцы засели за сценарий, а Шиккви Павепа и Салипэ Тесмирух разошлись в разные стороны – он за свою перегородку работать, она вернулась к ложементу и попыталась заснуть. С начала эксперимента ей стало казаться, что она не досыпает, но проверить этого не могла, т.к. часов у неё не было, и она решила довериться интуиции и наверстать упущенное. Сон пришёл к ней быстро, когда же она проснулась, транспорт снова был в воздухе. Д-6 предложил подкрепиться, она отрицательно мотнула головой, отказалась даже от воды, лишь просительно глядела на него, мол, когда же. Д-6 тщательно осмотрел её, ввёл внутривенно и подкожно «витаминные коктейли» (Шиккви морщилась от болезненного укола, понимая важность подготовительных процедур, едва сдерживая вопрос, что на самом деле было в шприцах), подсоединил намного больше датчиков, чем раньше, пригласил Навигатора и Д-1, сообщил полномочному представителю, что они будут готовы через минуту.
Д-1 монотонно озвучил всем план с возможными вариациями: если все мутанты-анабиозники – прости, Шиккви, старейшины квиаков – ещё спят, если все проснулись, если проснулся только тот, в чьи воспоминания она проникла. Шиккви нервно почёсывалась и покусывала пальцы. Она догадывалась, что аппаратура работает на пределе возможностей, что опасность гораздо больше, чем могут показать пришельцы, и если кто-то (она или пришельцы) ошибётся, не поможет ни шлем, ни пояс этот виртуальный, ни уколы. Но обострённые чувства несправедливости и вины, осознание того, что никто кроме неё не сможет этого сделать, упорно толкало на риск.
Шиккви вдруг вспомнила разговор с Навигатором в храме Матли Касля Леу, когда выяснилось, что между ней и квиаками существует телепатическая связь и спросила, пришла ли сейчас какая-либо информация от руководства пришельцев по поводу исправления той давней ошибки в поддержке и развитии одной цивилизации в ущерб другой. Навигатор уклончиво ответил, что это закрытая информация. Шиккви удивилась: сегодня как раз самый удобный случай сделать что-то для примирения квиаков и людей, может быть, единственный. Навигатор согласился, уклончиво ответил, что планету внесли в реестр потенциально опасных для людей, уточнил у Капитана, возможно ли передать какую-то информацию для цивилизации земноводных от имени цивилизации гуманоидов, быстро получил ответ, что на согласование уйдёт слишком много времени, поэтому Капитан предложил передать общие слова извинения: судя по тенденции в поведении квиаков, их раса достаточно миролюбивая, по прогнозам аналитиков в экспансии планет видимой вселенной не будет заинтересована ещё пару-тройку тысяч лет, но и пребывать людям на планете не позволит. После ухода людей, долгое время будет развиваться всё так же — с ориентиром на саму себя, так что оснований для расшаркивания они не видят. Девочке же Навигатор передал лишь, что подробных указаний на этот счёт нет, поскольку «руководство» не информировано об эксперименте и контакте с квиаками, но можно передать, что люди вселенной сожалеют о случившемся и постараются впредь на других планетах таких промахов не допускать. Шиккви задумалась на секунду, покивала с досадой и спросила, какие ещё наставления приготовили ей перед погружением.
Выяснилось, что всё уже сказано. Она взяла из рук Д-1 очки-наушники и уверенным жестом надела их, устраиваясь в ложементе.
Салипэ Тесмирух, которого эта беседа Шиккви с Навигатором заставила изрядно поёрзать, выдохнул с облегчением. Он чуть не вклинился в неё, но вовремя сообразил, что только его там не хватает с его рассуждениями на тему морали и взаимоотношений. Поэтому, когда девочка начала проникновение в энергоинформационное пространство квиаков, порадовался своей сдержанности и, встретившись взглядом с вошедшим в его тесный закуток Навигатором, приготовился наблюдать и записывать.
В этот момент воздушный транспорт тряхнуло, он накренился на левый борт, коротко спикировал и начал резко в развороте набирать высоту. Полномочный представитель Президента включил связь с пилотами, не обращая внимания на опрокинувшийся стакан и пролитый на записи чай, побледнел и мысленно выругался – нападение на транспорт?! Как такое возможно?
Повреждения незначительные, транспорт полностью функционален, координаты переданы военным. Ввиду слабой манёвренности летательных аппаратов мутантов, созданных по прототипу воздушных шаров, оторваться от них было бы достаточно легко, но благодаря огромной их численности и отсутствию на борту экспериментального транспорта оружия, они вынуждены экстренно подняться в верхние слои атмосферы.
Шиккви, которая в тот момент была почти в энергоинформационном пространстве квиаков, испуганно спросила, что происходит, ей ответили, что-то про ошибку пилотов и внезапное изменение погодных условий, поэтому их может немного помотать и дальше. Навигатор метнулся в салон, одновременно связываясь с Капитаном. Д-1 и Д-6, ловившие дополнительную аппаратуру, быстро её закрепили, одновременно Д-1 включил усиление гироскопического компонента ложемента, продолжая давать девочке команды в соответствии со сценарием. Она, по сценарию всякий раз от своего имени повторяя вслух команды Д-1 и легко перенеся манёвры транспорта, успокоилась и завершила погружение.
И тут же впала в оцепенение, перестав реагировать на команды Д-1 и внешние раздражители. После третьего повтора команды, так и оставшейся невыполненной, Д-1 спросил взволнованно:
- Шиккви, где ты?
- Наивный человеческий полу-головастик… - низкий хриплый шёпот едва размыкаемых губ девочки заставил вздрогнуть Навигатора, – искренне верит, что сможет помешать нам восстановить справедливость… потому что сможет переубедить…
- Шиккви?.. – Д-6 повторил вопрос скорее автоматически.
- Кто здесь? – Д-1 среагировал быстрее. – Кто с нами на связи?
- … и ведёт, как вы говорите, душеспасительные беседы с нашими старейшинами. – продолжала девочка шёпотом. – Если бы по чистой случайности вы не обнаружили сейчас наш передовой воздушный отряд, ваша столица к вечеру была бы уничтожена.
- Кто с нами на связи? – повторил Д-6.
- Д-1, срочно вытаскивай её! – воскликнул Навигатор. Тот с кривой усмешкой отвернулся от аппаратуры и отрицательно покачал головой, с горьким стоном растерев лицо руками. Навигатор угрожающе сжал его плечо. – Только не говори, что бессилен!
Д-1 молча развёл руками, стряхивая ладонь Навигатора и снова покачал головой.
- Но как такое возможно? – возмутился Навигатор.
- Любые попытки либо убьют её, - мотнул головой Д-6, подтверждая, - либо ввергнут в глубочайшую кому, либо сведут с ума.
- Стойте! – Д-1 вскинул руки. – Послушайте же!
В наступившей тишине пришельцы и незаметно вошедший в салон полномочный представитель Президента услышали:
- … узнали, что вы готовитесь покинуть планету, это добрая новость, способная сохранить жизнь вашему полу-головастику… но пока вы тратите наши ресурсы, всё ещё разоряете наши берлоги, отравляете среду нашего существования и омрачаете убийствами и издевательствами нашу атмосферу миролюбия и созидания. Стоит ли жизнь одного маленького одинокого полу-головастика так дорого, чтобы мы могли за неё торговаться?
- Что она несёт? – Салипэ был в замешательстве.
- Это не она, - Д-1 кивнул на мониторы жизненных показателей Шиккви, Салипэ Тесмирух глянул на них и отшатнулся: мозговая деятельность была минимальной и не отражала голосовой активности, при этом температура мозга выросла почти на 2 градуса, что было невероятно в состоянии покоя при замедленном сердцебиении и дыхании.
- Что? А кто же, по-Вашему? – презрительно хмыкнул Тесмирух, но ему стало не по себе от происходящего.
- То, чего мы боялись и всячески старались избежать, - Д-6 присел на край столика с аппаратурой, - всё же произошло… Сознание девочки захвачено, и тело полностью контролируется извне.
- Быть не может, - упирался Салипэ и снова всмотрелся в показания приборов. Спорить с техникой было бессмысленно. Похоже, пришельцы правы…
- Ваш выход, полномочный представитель Президента. – Д-1 широким жестом пригласил его к ложементу.
- По науке!
- По науке, – с лёгким кивком подтвердил Д-1. – Среди нас Вы единственный, за исключением пилотов, житель планеты и самый высокопоставленный для ведения подобных переговоров.
- Переговоров? Каких?! – возмутился Салипэ Тесмирух. – С кем? Вы в своём уме? О чём можно говорить с этим… Этими!..
- О жизни девочки говорите! – сквозь зубы процедил Навигатор, едва сдерживая себя.
- Подождите, - Салипэ стал в позу, - меня никто не уполномочивал вести никакие переговоры. Это был эксперимент, понимаете? И мы его завершили, помните? Завершили, а она, между прочим, сама рвалась вновь проникнуть в это пространство!
- Сама, но сделать это смогла только с Вашего согласия, - напомнил Д-1. – Вы слышали вопрос квиаков, или нужно его Вам повторить?
- Почему я? Я не переговорщик… - по инерции продолжал он сопротивляться и осёкся. Кроме него действительно некому было вести этот спонтанный диалог цивилизаций, и вся ответственность за исход теперь лежала на нём. Он сглотнул, рубашка между лопатками намокла, побледнел, осознавая, в ужасе, что снова оказался на грани провала: всё, что бы он мог предпринять, могло обернуться гибелью девочки, а этого ему не простят – ни научное сообщество, ни простые люди. Но ещё страшнее в его положении было самоустранение. Он, глядя в пол, обречённо выдохнул. – Куда говорить? – голос его стал глухим, движения скованными и резкими.
Д-1 молча указал на микрофон, оставленный Навигатором. Салипэ ещё секунду колебался, шёпот девочки заставил его торопливо заговорить, ещё не надев микрофон.
- Мы ждали достаточно, - прошептала Шиккви, странно вытягиваясь в ложементе, - значит, в вашем случае, молчание – знак отрицания.
- Меня зовут Салипэ Тесмирух, я полномочный представитель Президента по науке планеты Белого Солнца… так мы называем эту планету.
- А, руководитель поисков… - вздох и шёпот девочки должен был бы выражать усталое ожидание. Тело Шиккви слегка обмякло. – Мы наблюдали за предметом ваших изысканий, и нужно сказать, до сих пор не понимаем их цели.
- Да, я руковожу… руководил этим экспериментом. Можете не волноваться, эксперимент не затрагивает никаких ваших стратегических тайн, он завершён, я готов о нём рассказать, если требуется.
- Не трудитесь.
- Как угодно, уважаемый… с кем имею честь говорить?
- Уважаемый, - хмыкнула девочка, как бы пережёвывая слово, - Как бы вам объяснить… Оперируя вашими понятиями, я коллективный разум квиаков кваклей. Хотите знать, в достаточном ли я статусе, чтобы принимать единоличные решения и распоряжаться жизнями, скажем, от имени цивилизации? Да, и вам придётся поверить мне на слово.
- Приветствую Вас, уважаемый коллективный разум, - Салипэ поёрзал на жёстком табурете, на котором некогда сидел Навигатор. - Вижу, обо мне вы знаете, и у меня нет объективных причин не верить вам, так что, может быть, перейдём к сути переговоров? Что бы вы хотели получить за жизнь и сознание девочки?
- Сразу к сути? Смотря что вы готовы предложить… В настоящее время я не вижу ни одного ценного предмета обмена: покинуть планету – вы и так готовитесь её покидать, рассказать о цели вашего нынешнего эксперимента – мы за секунду сможем вытащить всю информацию из памяти девочки. Отправить пришельцев обратно – они сами скоро вас оставят. Что до пленных квиаков, то вы уже знаете, что отдельная особь большой ценности не представляет, следовательно, предлагать нам обмен даже всех за одного тоже не стоит.
- Да, - согласился озадаченно Салипэ Тесмирух и продолжил вкрадчиво, – всё это так. И в то же время вы ещё не отключили Шиккви и сами вышли на нас, из чего я готов сделать вывод, что есть нечто, важное для вас, и это нечто можем предоставить вам… только мы. Это так?
- Поначалу было забавно наблюдать появление на планете вашего голого бесхвостого вида, такого слабого… Использовать слепую веру примитивных двуногих в нас как в высшую силу. Пока не появились двуногие звёздные пришельцы, показавшие вам, что они сильнее, практичнее и расторопнее нас, и что вы тоже можете стать такими, как они. С этого времени самоуверенность ваша стала поистине безудержной, в подражание им, разумеется. И это тоже было до поры занятно. Но варварское отношение к природе, впоследствии опыты над нашими сородичами, недавние резервации и ваше презрение к нам перешли всякие границы. И мы поняли, что ошиблись, в своё время устранившись от контакта с пришельцами. Нет, мы не мстим, не ненавидим вас, хотя, как вы понимаете, есть за что… Если хотите, даже немного вам сочувствуем, потому что процесс планомерного уничтожения вас как паразитирующего вида уже запущен. Вы сами такое проделывали многократно и должны нас понять. С точки зрении науки, разумеется.
От последних фраз, сказанных ровным, почти монотонным шёпотом, холодок пробежал по спине Салипэ Тесмируха – настолько эти слова походили на правду.
- Похоже, дела у них и впрямь никуда, - прошептал Д-1 на ухо Навигатору.
- С чего ты взял? – еле слышно отозвался тот: комментарий командира его озадачил.
- Прямой вопрос Салипэ проигнорировал и смотри как нагнетает, - он кивнул на полномочного представителя Президента: тот странно изогнулся, прерывисто дыша и одной рукой придерживая микрофон, а другой утирая со лба холодный пот. – Для сговорчивости, стало быть…
- Ему полезно, - злорадно усмехнулся Навигатор, а у самого ёкнуло сердце: выдержит ли человек прессинг существа гораздо более высокого порядка? И, на всякий случай сделал шаг к Салипэ Тесмируху.
Транспорт дважды слегка накренился на правый борт, это был сигнал, что горючее на исходе, срочно нужно выбрать место посадки. Д-1 прошёл в кабину пилотов, оценивающе взглянул на приборы, на карту и указал пилотам координаты (по стечению обстоятельств, ближе всех оказалась база Матли Касля Леу), а когда вернулся в салон, полномочный представитель сидел в более расслабленной позе. Д-1 взглянул на мониторы самочувствия девочки – температура снизилась почти до 37, давление, сердцебиение и дыхание приближались к границам нормы. Отлично, значит, предварительное соглашение достигнуто.
Он услышал, как Салипэ Тсмирух задал вопрос, совершенно не относящийся к теме переговоров:
- Скажите, уважаемый коллективный разум, как возникла идея транспортировать оружие и солдат по воздуху?
- Не сразу, - чуть помедлив, прошептала Шиккви, - почему вам это интересно? А впрочем, можете не отвечать: вы очень близко подошли к тому, над чем… что нам нужно. Как вы это поняли?
Салипэ ошарашено открыл рот, не зная, что ответить – он и предположить не мог, что размышление вслух так продвинет переговоры. Он растерянно посмотрел на пришельцев. Д-1 подсказал шёпотом:
- Скажите, что проанализировали их тактику.
- Проанализировали тактику, - автоматически повторил он и добавил, - до первого вашего контакта с Шиккви ваши боевые действия были более прямолинейными и менее изобретательными.
При слове «изобретательными» Шиккви издала шипение сквозь зубы на вдохе и резко встряхнула кистями. Пришельцы непонимающе переглянулись.
- Всё ве-ерно, - протянула девочка на новом вдохе и сказала с несвойственной ей интонацией. – Ваша цивилизация развивалась весьма быстро и бурно, хаотично и… изобретат-тельно! С непостижимым для нас прогрессом…
- Так вас обеспокоило отсутствие прогресса вашей цивилизации? – осторожно спросил представитель Президента.
- Нет, – голос девочки снова перешёл на шёпот. – Много поколений назад у нас не было недостатка в продуктивных идеях, большинством из которых мы до сих пор успешно пользуемся.
- Вы хотите узнать причину этого?
- Нет! Нам нужно понять сам принцип, - отчеканила девочка.
- Принцип прогресса… - представитель Президента озабоченно закусил губу и запрокинул голову, словно ища ответ на потолке. В этот момент транспорт начал заходить на посадку. – Принцип прогресса… Мне требуется консультация. Уважаемый коллективный разум, у меня есть предположение, которое необходимо…
- Время тяните? Смысл?
- Что вы! Я всего лишь, чиновник, моё дело – организация и контроль, а вопрос, который вы задали, касается аналитики, целого… глобального междисциплинарного научного исследования. Не могу же я, в самом деле, представить вам непроверенные догадки…
- У вас 20 минут вашего времени.
- Этого мало! Поймите, требуется проанализировать и сопоставить массу фактов…
- 19 минут, - перебила девочка и дёрнула подбородком, по лицу и шее пошли красные пятна, сосуды на конечностях вздулись.
Салипэ Тесмирух, испугавшись таких перемен в состоянии Шиккви, на миг замер, сбросил микрофон и кинулся в свой закуток со всей возможной в условиях посадки прытью.
Пришельцы переглянулись. Сейчас от них ничего не зависело, всё решалось за стенкой, откуда через неплотно прикрытую дверь периодически доносились приглушённые возгласы Салипэ Тесмируха. Д-6, глядя на мониторы состояния Шиккви, вздохнул и покачал головой: если квиаки не шутят, и представитель Президента не успеет ответить, они и впрямь её потеряют. Он достал свой экстренный чемоданчик, перебрал несколько ампул и флаконов и поставил парочку на столик. Рядом положил пустой шприц. Навигатор по стенке опустился на пол, поняв: это чтобы облегчить последние минуты девочки, которой квиаки наверняка приготовили мучительную кончину.
Пилот сообщил Д-1, что посадка завершена, тот, убедившись в безопасности, распорядился открыть люк и вышел наружу осмотреться, втайне порадовавшись возможности избежать участия в тяжёлой сцене ожидания.
Транспорт сел на полянке между лесополосой и оврагом в непосредственной близости от невидимой ограды базы Матли Касля Леу, которая сейчас находилась в глубоком тылу и была, как ей и положено, полностью скрыта от посторонних. Внутрь без специального пропускного устройства могли попасть только пришельцы. Было ясное раннее утро, прохладный ветер, приглаживая траву, стряхивал обильную росу позднего лета, яркое маленькое солнце быстро поднималось над горизонтом мохнатой сочной ягодкой. Пилоты тоже вышли, с удовольствием потягиваясь и разминая затёкшие ноги. С разрешения командира первой десантной группы они приступили к завтраку. Высоко над ними пронеслись военные транспорты, патрулируя воздушное пространство. Д-1 ещё раз вгляделся в то место в нескольких метрах от себя, где находился восстановленный храм – он ощущал его, при желании мог бы увидеть. Усмехнулся внезапному желанию войти внутрь (для жителей планеты это выглядело бы как магическое исчезновение), и, преодолевая внутреннее сопротивление, вернулся в транспорт – он был нужнее там.
Внутри всё осталось по-прежнему: Навигатор сидел, насупившись, на полу, обхватив колени, Д-6 находился за аппаратурой, Салипэ Тесмирух за неплотно прикрытой дверью бесцеремонно торопил кого-то бранными словами. Д-1 глянул на часы – отведённое на ответ время подходило к концу, внезапно полномочный представитель выскочил из своего закутка, едва не сорвав дверь с петель – с подрагивающим в руке блокнотом, пунцовый и неуклюжий, со всклоченной бородой, без следа холёной вычурности, нацепил наушники и затараторил в микрофон:
- Прежде, чем дать ответ, могу я задать несколько уточняющих вопросов?
- Пока идёт отведённое вам время.
- Да! Вы впервые обнаружили отсутствие принципиально новых идей и изобретений, когда у вас уровень взаимоотношений стал близок к современному? – полномочный представитель отёр взмокшую от натуги шею.
- Почти, - прошептала девочка.
Салипэ удовлетворённо сделал пометку в блокноте и торопливо перелистнул страницу:
- Вы продолжали модернизировать имеющиеся идеи, но ничего инновационного не получалось, несмотря на обещания привилегий и наград?
- Да, - Шиккви дёрнула плечами.
Салипэ что-то подчеркнул и снова перелистнул страницу.
- Вы пытались стимулировать квиаков нетрадиционными методами?
- Нет. Время истекло.
- Последний вопрос! – представитель Президента с криком вырвал и в ярости отбросил лист блокнота. – Пожалуйста, последний вопрос, и я смогу дать вам ответ.
- Задавайте, - сказала Шиккви несвойственно низким голосом.
- Принимали ли вы во внимание идеи и размышления квиаков, которые подверглись наказаниям – изоляции, временному изгнанию? Знали ли вы, как складывалась судьба изгнанных навсегда?
- Нет и нет. Зачем вам это знать, Салипэ Тесмирух? – в тоне коллективного разума слышалась угроза.
- Видите ли, предполагаю, что ваш кризис творчества, продуктивности, скорее всего, есть обратная сторона вашей тотальной доброжелательности и коллективизма. Ибо любое изобретение и творчество есть выражение недовольства ситуацией, плод, так сказать, конфликтов, которые вы искоренили на генном уровне. Внешние и внутренние противоречия человек может выразить и разрешить с помощью литературы, живописи, музыки, танца – искусства, одним словом. Мы называем это сублимацией. Насколько я успел разобраться, у вас этого нет, но у вас есть традиции и наука, где принцип творчества тот же. Так вот! По-настоящему новыми идеями вашу цивилизацию могли бы обогатить те, кто попал в стрессовую ситуацию и был вынужден страдать и адаптироваться, не имея поддержки соплеменников, то есть, в ваших условиях был наказан. Вернувшись по окончании срока в общество, они приобрели уникальный опыт и снова вынуждены были идти на компромисс, тоже, можно сказать, конфликт, без возможности с…
- Хватит! – оборвал его коллективный разум. – Ближе к делу. Вы считаете, что нам нужно было учитывать мнение... хм... преступников?
- Изучить образ мыслей тех, кто не покончил с собой и выдержал наказание, их стиль мышления, то, как они разрешали внешние и внутренние противоречия.
- Иначе говоря... нашему обществу нужны конфликты?
- Регулируемые противоречия, я бы сказал. Отсутствие противоречий – когда реальное и идеальное состояние совпадают, нет даже намерения двигаться куда-либо, потому что в любом состоянии точно будет хуже, чем сейчас и здесь. Это и есть ваше общество в данный момент. Стремление в развитии отношений, безусловно, бесконечно и имеет лишь определённые моральные ограничения, но оно создано вами искусственно.
- Допустим… Обоснуйте…
- Сравните – пока вы находились в состоянии наблюдения за человеческой расой, сколько у вас было изобретений и сколько появилось со вступлением в войну? Наверняка плотность творчества во всех аспектах в единицу времени в последнем случае выше: налицо неразрешимый конфликт, появился внешний враг, который не вписывался в вашу систему сотрудничества и доброжелательности. И вы не сразу нашли способы эффективного противостояния, ведь так?
- Это следует обдумать. Ждите, - Шиккви сделала глубокий выдох и замерла, перестав дышать.
- Коллективный разум? – позвал представитель Президента. – Уважаемый!
Мониторы один за другим начали мигать и попискивать – все, кроме энцефалографа. Салипэ, вскакивая с места, с досадой швырнул блокнот под ноги и громко выругался, с силой вцепившись себе в бороду. Д-6 жестом остановил его. Навигатор понял: пока мозг Шиккви жив, паниковать рано.
Прошло не меньше полутора минут, прежде, чем она выдохнула, сделала короткий вдох и произнесла:
- Возможно, в вашем ответе есть, как у вас говорят, зерно…
- Что это значит? – представитель Президента подскочил вплотную к девочке.
- Наши условия: вы отводите свои войска не менее, чем на 5 равных единиц, со своей стороны мы гарантируем, что ни один квиак не выйдет за пределы этой территории в течение 2 полных солнцециклов. За это время те из вас, кто хочет покинуть планету, должны убраться, остальные будут быстро и безжалостно уничтожены.
- Уважаемый коллективный разум, я хоть и представитель Президента, но за военные действия…
- Других контактов с вами у нас не будет. Забирайте вашего полу-головастика. И не вздумайте будить.
- Коллективный разум? – позвал Салипэ, - но как не будить?
Шиккви шмыгнула носом и завозилась, растирая бровь, сдвигая устройство. Выглядела так, как будто только что заснула. Д-1 по приборам определил, что устройство можно снимать и начал осторожно отключать его.
- Что такое равные единицы и солнцециклы? – спросил Навигатор.
- Не знаю, Томови Скью должен знать, - отозвался в глубокой задумчивости представитель Президента, по-прежнему пристально глядя на девочку и прислушиваясь. И вдруг встрепенулся. – Запись велась?
Все взгляды были в этот момент обращены на мониторы и на Шиккви, которая тихо посапывала в глубоком естественном сне. Салипэ озабоченно схватил за руку Д-1:
- Я спрашиваю: запись происходящего велась?
- Постоянно, - отозвался тот монотонно, аккуратно снимая прибор проникновения с головы Шиккви, пока Навигатор заботливо укутывал её пледом.
Салипэ Тесмирух рванулся в свой кабинетик, Д-6 с облегчением сложил шприц и ампулы в чемоданчик. Шиккви с улыбкой вздохнула глубоко и свободно и повернулась в ложементе.
Глава 4
После долгих колебаний и многочисленных консультаций с противниками и сторонниками предложения Томови Скью и Салипэ Тесмируха, Президент Акледоч Лымь принял решение о создании зоны отчуждения в 15 километров (именно столько составили 5 равных единиц).
К тому времени от отведённых квиаками двух полных солнцециклов осталось чуть больше четырёх месяцев. Срок чрезвычайно короткий, учитывая, что корабли на орбите планировалось смонтировать и оснастить только к концу зимы, поэтому пришлось экстренно перемещать основное производство в космос, одновременно шокировав людей известием о предстоящей всеобщей эвакуации. Предлог подобрали не самый правдоподобный, но довольно убедительный — изменения климата в ходе войны стали необратимыми и вот-вот должны привести к катастрофе, грозящей расколом и затоплением континента и прочими глобальными катаклизмами. Выжить в таких условиях люди вряд ли смогут, так что переселение на орбиту, а затем и на другую планету — наиболее безопасное, что могли предложить пришельцы, и на что правительство, яко бы, вынуждено было согласиться.
Одновременно требовалось срочно организовать тайное тестирование людей на предмет склонностей к противоправным действиям и начать внедрять новую идеологию по типу квиаковской о силе патриотизма и ценности высоких взаимоотношений: ведь вещи, даже самые прекрасные, в космос, где каждый грамм веса на счету, не утащить, да и кому нужны там деньги, предметы роскоши, если все будут в примерно равных условиях, и будет ли всё это ценным на другой планете?
А ещё нужно придумать полезные занятия многочисленным переселенцам, которые будут находиться в состоянии бодрствования в достаточно стеснённых обстоятельствах очень долгое время: если с проблемой искусственной гравитации, приближенной к привычной, проблем не возникло, то режим переселения людей в состоянии длительного сна или критически низких температур пришельцы отвергли с самого начала, хотя это существенно сэкономило бы полезное пространство. Во-первых, это значительно увеличивало «моментальную» энергоёмкость и вносило в конструкцию кораблей особенности, значительно замедляющие монтаж ввиду технической сложности и массы последующих тестов. Во-вторых, мешал психологический барьер: если к перелёту в состоянии сна людей ещё можно было как-то подготовить, то многие были бы категорически против «заморозки». Среди них, по предварительным опросам, не только Президент и некоторые члены семей правительства, но и многие важные специалисты, без которых перелёт и адаптация на новой планете стали бы весьма затруднительными.
В назначенный день Акледоч Лымь выступил перед людьми с тщательно продуманным обращением, которое ежечасно транслировали все средства информации и связи, но Шиккви этого не видела – её в числе первых отправили в космос почти сразу по пробуждении. Она не успела толком ничего понять из сумбурных благодарностей и уклончивых объяснений Салипэ и Томови. Связавшись с Навигатором по коммуникатору-звёздочке сразу, как оказалась на орбите и ей позволили, она узнала, что с заданием справилась превосходно, последний выход в энергоинформационное пространство действительно оказал очень мощный эффект, и квиаки благодаря этому пошли на перемирие, но, как она сама понимает (она же «умная девочка»), это совершенно секретная информация, которая нигде и никогда не будет фигурировать. А спешный её отлёт вызван начавшейся эвакуацией — пока не экстренной, но уже ускоренной. Хотя, какой же он спешный, это уже третий массовый рейс проверенных на благонадёжность специалистов, рабочих производства и жителей.
Как же, думала Шиккви, так вы мне и скажете правду, наверняка боитесь, что ляпну что-нибудь не то про эксперимент, или ещё каких хлопот прибавлю. О том, что квиаки задействуют её снова, она не беспокоилась, шлем продолжает защищать её, поскольку всё ещё на ней, иначе на орбиту её не отправили бы, наоборот, старались под любым соусом задержать на планете до самого последнего рейса. А о том, что кибершлем в спешке просто забыли деактивировать, Шиккви не догадывалась.
Совсем скоро ей стало не до рассуждений, поскольку её, как опытного уже медработника, привлекли к оборудованию и открытию первого орбитального госпиталя, который был одним из главных модулей этого корабля. Медиков в космосе было пока мало (их отличала голубая с тёмно-зелёным униформа, одинакового с пилотами, рабочими и остальными обитателями корабля фасона, только пилоты носили чёрную с серым, рабочие оранжевую с синим, остальные цвета тоже каким-то профессиям принадлежали), а быть готовыми к болезням и производственным травмам многочисленных рабочих нужно уже сейчас, и в дальнейшем раненые с поля боя и прикрывающие эвакуацию военные начнут поступать сюда. А будет их наверняка много – в отведённые квиаками сроки люди явно не уложатся…
Она ночевала почти всегда в помещениях госпиталя — компактных, без окон, оформленных в голубоватых с тёмно-зелёным цветах, в одном из медотсеков, а в свою каюту в бежевых тонах с иллюминатором, рассчитанную на четверых, с выдвижной мебелью и удобными двухъярусными кроватями светлого пластика под дерево, ходила редко, хотя она располагалась всего в нескольких минутах ходьбы. Да и что ей было там делать одной? Работа была интересной и понятной, отнимала много сил и времени, зато Шиккви много общалась с врачами и медицинскими инженерами, наблюдала наладку оборудования, часто ассистировала или была в роли «подопытного», когда аппаратуру требовалось регулировать. Поэтому она, как и многие на орбите, пропустила главную речь Акледоча Лымя и вызванный ей всеобщий переполох, последовавшие за тем истерики, мятеж, попытки убийства пришельцев и стихийные бунты, наступившую за их подавлением растерянность, скорбь и тихую ненависть.
Шиккви вообще не особенно хотелось спрашивать о том, что происходит на планете, её больше заботила перспектива переселения, пришельцы старались всячески избегать этой темы, а ни с кем другим она тесно не общалась. К тому же, общительной блондинки Дрии Тралме или кого-то другого из знакомых по госпиталю имени Брурстегины Хлаббати на корабле пока не было.
На орбиту транслировались только нужные сведения, идеологические вбросы и реклама; со скрупулезно отобранными к отправке на орбиту новыми людьми проводились соответствующие беседы, к тому же, их подолгу выдерживали в атмосфере организованной информационной изоляции и перепрограммирования, называя это карантином. И то и другое было, безусловно, оправдано, так что об истинном положении дел знали только те, кто в них участвовал.
Когда громадный госпитальный модуль был почти готов, к ним экстренным рейсом доставили около 70 человек из обнаруженного лагеря военнопленных. Почему сразу к ним, а не в «карантин», было неясно, но такого вопроса никто не задавал: ценность жизни, доброжелательность и сострадание превыше личных мотивов – идеология начала работать.
Шиккви ещё не приходилось принимать так много раненых, до сих пор она работала с выздоравливающими, а тут наскоро забинтованные (а кто-то просто кое-как перемотанный тряпьём), искалеченные длительными опытами, с сочащимися старыми ранами и язвами, измученные и истощённые… Шиккви, попав в этот бурный поток боли, грязи, вони и стонов, впала в шоковое состояние, не зная, за что схватиться, только резкий окрик врача привёл её в чувство. Она ринулась к ближайшему молодому офицеру, дрожащими руками разрезала пропитанные гноем и сукровицей повязки на кистях и едва не упала в обморок от вида фиолетовых трясущихся воспалённых и изуродованных пальцев. Заметив это, пожилой врач скрежетнул зубами и гаркнул на неё:
- Марш отсюда в процедурную!
Шиккви выронила ножницы, обливаясь слезами и срывая на ходу маску, выскочила за дверь и прижалась лбом к холодной гладкой стене, подавляя рыдания и рвотные позывы. В суматохе на неё не обращали внимания, это дало несколько минут, чтобы отдышаться, утереться и добраться до процедурной. Там тоже царила суета, но, по крайней мере, она была понятна, знакомый запах лекарств почти привёл в чувство.
Ей определили 4 ближайшие палаты по 8 пациентов и вручили листочки с назначениями, в которых она очень быстро разобралась. Сменила халат, обработала руки, подготовила стерильный лоток, нацедила нужные лекарства в шприцы, заправила системы и помчалась отпускать процедуры. Вернулась, утилизировала использованные ампулы и инструменты и снова – читать назначения, мыть руки, набирать лекарства и в палату… Не заметила, как прошло 2 часа, за это время приняли всех освобождённых, завершили экстренные операции, кремировали умерших. Её в числе первых отправили обедать, в тёмно-зелёной с голубыми столиками госпитальной столовой с фальшь-окнами и подобием ветерка из них было немноголюдно, тем не менее к ней кто-то подсел. Шиккви обернулась и выронила от неожиданности вилку – это был тот пожилой врач, что орал на неё в приёмном.
- Ты как, Шиккви? – спросил он глуховато и немного сочувствующе. – С боевым крещением тебя.
- Вы меня знаете? – удивилась она, разглядывая наполовину седого, смуглого морщинистого мужчину с пронзительными карими глазами. Нет, она увидела его сегодня впервые, кажется…
-Тебя тут все знают, - он зачерпнул вилкой салат, - и не только тут. На торжественном приёме в президентском дворце у тебя шляпка была такая, - он показал руками над головой, какая она была изысканная.
- Была шляпка, да, - отозвалась она, тщетно стараясь припомнить его, - Вы были среди гостей? Или в числе награждённых?
- Нет, дежурил в бригаде на всякий случай. Да ты кушай, перерыв скоро закончится.
- Спасибо, я сыта уже, кажется… простите, я пойду, - она привстала из-за стола, поднимая вилку и осторожно кладя на стол.
- Шиккви, извини, что накричал, - со вздохом сказал врач, - пойми, им и так тяжело после плена и перегрузок в полёте сюда, а когда они видят такие глаза, как у тебя сегодня… Виноват, не надо было тебя в приёмник пускать.
- Я понимаю, - кисло улыбнулась девочка. Она действительно не обижалась, просто ей хотелось быть сейчас подальше от этого человека. – И вы меня извините. Приятного аппетита.
Она вышла из-за стола под вежливую ответную благодарность врача. Напоминание о торжестве в президентском дворце отвлекло её от грустных мыслей, она достала из кармана звёздочку и, развлекая себя красивыми картинками и фотографиями с праздника по случаю второго пришествия, побрела к процедурной. И почти сразу на одном из снимков отметила пожилого врача – стоял на заднем плане в синем костюме вполоборота к камере, с рацией у головы. Врач в охране Президента? Почему нет? А теперь здесь, в космическом госпитале…
Вечером от усталости ломило затылок, ныли руки и ноги, пришлось наглотаться таблеток, чтобы быстро уснуть. Ночевала она снова в медотсеке, прямо на светло-голубой кушетке в отделанной белоснежным пластиком процедурной, только благодаря этому не проспала. С раннего утра начались всё те же рутинные хлопоты, так прошло несколько дней. Шиккви начала привыкать и даже помогать с перевязками тяжело раненых или с документами. Разбирая по заданию старшей медсестры бумаги, наткнулась на знакомое имя – Тотвок Максап, молодой воин, один из выздоравливающих в Матли Касля Леу, что был доставлен с травмой челюсти и позвоночника и первым переведён в госпиталь из храма. Шиккви живо вспомнила его и заинтересовалась, где его разместили, оказалось, он в соседнем медблоке и всё ещё без сознания. У Шиккви защемило сердце, захотелось хоть чем-то помочь бывшему пациенту, пусть и малознакомому. Она улучила свободную минутку и дошла до поста соседнего медблока выяснить, что случилось с Тотвоком. Оказалось, он сам был в плену и помогал прикрывать освобождение, а поскольку был безоружен, смог лишь заслонить своим телом прибывшего со взводом старшего офицера, потерял много крови и вообще, чудом дотянул до орбиты. Можно ли к нему? Медсестра оценивающе глянула на Шиккви, кивнула и указала направление к палате. Шиккви двинулась в ту сторону и сразу вернулась: не помешает ли она остальным раненым? В ответ услышала почти скорбное: «Нет, там все такие...».
Какие «такие»? Шиккви с недобрым предчувствием ринулась к палате, осторожно протиснулась в дверь с незнакомой табличкой «Терминальная стадия» и замерла — в прохладном, шумном от вентиляторов, тесном светло-голубом помещении, плотно заставленном низкими тёмно-зелёными кроватями и многоярусными стойками с капельницами, попискивающими и тикающими приборами неподвижно лежали едва прикрытые лёгкими простынями одинаково жёлто-бледные бритые измождённые воины. Человек 12. Над каждым индивидуальный точечный источник света. Шиккви растерялась и расстроилась одновременно. Ничего подобного ни в шестой травме, ни здесь ей не приходилось видеть, как же найти здесь Максапа? Шиккви автоматически приподняла маленькую рукописную табличку в ногах ближайшей койки. На счастье, это и была его кровать. Шиккви осторожно приблизилась к нему, прикоснулась к ледяной руке, почувствовав несвойственную ей до этого момента глубокую щемящую жалость, медленно погладила исцарапанную осколками, колючую обрастающую макушку. Ах, если бы можно было что-нибудь сделать для тебя, юный герой... Шиккви, забыв о времени и своих пациентах, присела на корточки, продолжая ласково поглаживать голову и висок юноши, не замечая упавшую на халат слезинку. Отчётливо вспомнила, как мама напевала ей тихо, когда она сама в детстве болела, какую-то песенку, слова забылись, но простой мотив припомнился Шиккви, и она замурлыкала его в самое ухо Тотвока, повторяя снова и снова... Юноша шевельнул ладонью, дёрнул шеей, шумно вдохнул открытым ртом. Аппарат испугано пискнул и заверещал, в палату вбежала озабоченная медсестра и следом врач, Шиккви оттеснили в коридор, она зашагала обратно, пребывая в полу-отстранённом состоянии, отпросилась у старшей медсестры и ушла к себе. Препятствовать ей не стали, дойдя до каюты, в которой всё ещё никого не было, Шиккви опустилась на ближайшую кровать, приблизила к глазам звёздочку, увидела, что вчера и сегодня с ней пытались связаться пришельцы, но сейчас ни с кем не хотелось говорить, она отложила звёздочку, накрыла подушкой голову и, позволив слезам капать, провалилась в странный тяжёлый сон.
Назавтра ей дали выходной, Шиккви предпочла снова навестить Тотвока Максапа — ей, почему-то, казалось, что ему уже гораздо лучше. С удивлением узнала, что его готовят к переводу в их медблок, а через несколько дней он уже сам приковылял к ней в процедурную. Конечно, в маске Шиккви была для него неузнаваема, зато она, наконец-то, смогла разглядеть его чёрные глаза и услышать юношеский высокий голос, когда он по-военному коротко и чётко представился.
Пришло время решать судьбу бывших узников — большинство определили на корабельные работы, кто-то добровольно вернулся на поле боя, кого-то вернули на планету по иным причинам. А совсем скоро хлынул поток раненых солдат: квиаки начали невиданное наступление одновременно по всем фронтам. Они применили новое оружие — подземные торпеды, взрывающиеся под скоплениями людей или прямо под наземной техникой и новую тактику — круглосуточные атаки, где бесшумные нападения и бомбардировки с воздуха сменялись ночными бросками земноводных на грохочущих мускульно-механических колесницах с гигантскими прожекторами и низкими оглушающими сиренами. Это подкосило боевой дух солдат, многих подтолкнуло к дезертирству и сделало невозможной длительную оборону, казалось бы, надёжно укреплённых рубежей.
И вскользь услышанная реплика о нескольких безумцах, сбежавших сорбиты на челноке назад на планету, не вызвала у Шиккви интереса, скорее, осуждение и непонимание — на борту корабля всегда было дел выше крыши, какой внизу-то от них прок?
Вскоре Шиккви привлекли помогать адаптироваться на новом месте переселенцам, которых с каждым часом прибывало всё больше. Многочисленные дистанционно управляемые транспорты круглосуточно сновали между кораблями и планетой, перевозя сотни проверенных и перепрограммированных людей. Появилась новая проблема: многие в спешке потеряли связь с родными и друзьями. Намеренно это было сделано или случайно, только помимо медицинской помощи приходилось оказывать ещё и психологическую, и информационную...
Шиккви узнала, что такая спешка вызвана внезапным массовым извержением вулканов на юго-западе континента и мощными движениями планетарных плит с изменением подводных течений, повлекшим потерю возможности управления погодой. Значительно похолодало, начались продолжительные пыльные бури и ливни, многочисленные землетрясения глубоко изрезали континент новыми проливами, подняли местами дно океана и откололи от континента несколько островов.
Всё происходило столь стремительно, что с планеты едва успели эвакуировать протестированных специалистов и жителей из карантина, оставшихся учёных и медиков, правительство, проверенную правоохранительную и военную верхушку. К оставшимся на образовавшихся в результате разломов частях континента и работникам овощных плантаций на островах направили отряды экстренной эвакуации, многие рейды завершились трагически, кое-кого удалось-таки невероятным усилием вытащить, но были и места, куда со спасательной миссией не прилетел никто... Сведения о завершении эвакуации дошли до Шиккви с опозданием, вернее, она сама об этом догадалась, когда орбитальный госпиталь начали готовить к старту. Она не видела вновь прибывающих, знала только, что для них изолировали хвостовой отсек и всю нижнюю палубу, а их корабль, ставший теперь зоной карантина, находится на самой низкой орбите, принимая последних раненых и эвакуированных. Со средней палубы при желании можно было наблюдать стыковку и отчаливание челноков-автоматов, некоторые в свободное время так и делали, но Шиккви находила это скучным, она предпочитала постигать тонкости медицины, всё больше радуясь успехам пациентов и собственным умениям, консультируясь по звёздочке с Д-6 и Д-11, которые в это время помогали оборудовать медотсеки на других кораблях, но всегда находили минутку для неё.
По плану эвакуации корабль-госпиталь по окончании карантина должен был идти посередине каравана, впереди него головной корабль, позади и по бокам остальные 3. И — поняла Шиккви — поскольку корабль начал уже предварительное маневрирование и переход на более высокую орбиту, карантин скоро снимут, перераспределят эвакуированных, и путешествие вот-вот начнётся. Не на семи кораблях, как было запланировано, а всего на пяти…
В свой выходной ей захотелось увидеть родную планету в последний раз. Она связалась с Навигатором. Он не ответил. Да уж, подумала Шиккви, нашла, кого вызывать перед отлётом, балда... Перестраивать траектории космических кораблей, прокладывать курс целого каравана это вам не девчонку опекать и картинки ей показывать!
Но её вызов не остался без внимания — ей ответил Д-8, через несколько минут зазвучала «его» мелодия, Шиккви рассказала ему о своём желании. Десантник погладил бритый затылок и пообещал вскоре наладить трансляцию на экран звёздочки. Шиккви прильнула к экранчику, вглядываясь в ровные и вихревые облачные просторы, в места прояснений, где искрился океан, в затянутую вулканическим дымом пелену гор, в новые контуры континента и образовавшихся островов, слепящую с высоты пустыню, в закатную кромку на границе атмосферы и космоса.
А как же храм Матли Касля Леу, испугалась она, его же теперь найдут! Получила логичный ответ: кто догадается, где и как его искать? А если когда-нибудь и смогут, то найдут красивые и бесполезные камни и металл, ведь всё ценное и важное уже с ними на орбите, или он не прав. И чётки? И чётки. Шиккви облегчённо заулыбалась и прислушалась к себе. Удивилась внутреннему спокойствию — ожидала, что её прощание с планетой будет грустным, захочется плакать, вернуться, а вышло, что сработал инстинкт ухода в безопасное место, выработавшийся годами частых эвакуаций. Только автобус теперь превратился в громадный космический корабль на тысячи мест.
Автобус... Томови Скью на том же корабле, что и она? А, на головном... ну да, он там с Президентом и Салипэ Тесмирухом, разрабатывает что-то, как обычно... И команда корабля десантного рейда с ними же — Капитан, Навигатор и прочие. Кто будет вести их госпитальный корабль? Пилот, на остальных за капитанов назначены Д-1, Д-2 и Д-3. Что с двумя недостроенными кораблями? Д-8 точно не знал, предположил, что сняли самое ценное, демонтировали и утопили по частям в океане. Нет, законсервировать нельзя было, они со временем всё равно бы упали на планету, а это чревато гибелью квиаков. И достроить тоже нельзя ни сейчас, ни потом, потому что человечество не планирует сюда возвращаться, ты же помнишь, планету исключили из реестра посещаемых.
Да, надежды всех были теперь обращены к новому дому — далёкой планете в нескольких годах пути. Там точно никакая другая цивилизация не проживает? Точно, наученные горьким опытом исследователи перепроверили это много раз, по прямым и косвенным признакам признав планету не только относительно пригодной для проживания людей, но и свободной от разумной жизни в любых формах. Как она называется? Пока никак, у неё есть только порядковый номер, название жителям предстоит придумать самим. Она сильно отличается от Планеты Белого Солнца? Достаточно, требуется ещё очень много сделать, чтобы новая планета стала по-настоящему добрым домом. Пришельцы ведь в этом помогут? Частично: за время полёта передадут необходимые знания, обучат навыкам работы в новых условиях с новыми инструментами и техникой, а уже на планете людям предстоит действовать самим. Ждать ли им в скором времени нового контакта с пришельцами? Вопрос остался без ответа. И правда, мог ли простой десантник, и так уже много порассказавший, знать о вселенских планах в отношении их цивилизации? Шиккви устыдилась своему любопытству и погрузилась в созерцание Планеты Белого Солнца, но ненадолго: любопытство победило - а когда можно увидеть новую планету? Только приблизившись к ней на достаточно близкое расстояние. Почему так? Д-8 возмутился: Шиккви, ты сколько классов закончила?
Шиккви с обидой отложила звёздочку и отошла к иллюминатору уже обжитой и почти уютной каюты, поводила пальцем по холодному ободу. А правда — сколько? Три года обучения она помнила, в разных школах, с разными учителями и сверстниками, но по единой программе. Даже странно сейчас это вспоминать. Ей потом бумажку об этом выдали, которую она благополучно забыла в какой-то книге, или не в книге... Позже возможность учиться представлялась не всегда, годы спустя основное образование сочли пустой тратой времени, оставили только начальное — три класса с элементарной программой. Это со вторым пришествием школы начали усиленно открываться повсеместно в преобразованном формате, но образованию как-то было не до неё, обучающейся специализированным навыкам у пришельцев.
- Ну!.. Звёздная! Что загрустила? – послышалось из звёздочки.
- Д-8, мне обидно, что всё вот так закончилось, - она подскочила к прибору и склонилась над ним. - Ко мне теперь снова будут относиться как к ребёнку, заслуги забудутся, а возраст вспомнится, - она прослезилась, - за парту посадят, уроки заставят делать...
- Ну и что такого? Посидишь в перерывах между дежурствами.
- Ага, прям так и будет! - съязвила Шиккви, всё больше расстраиваясь.
- Шиккви, успокойся, - Д-8 чуть повысил голос, - ты медсестра, причём универсал и уже почти врач, такой взрослый экзамен выдержала в медицинском сообществе, опыт наработала и на планете, и в космосе, целый орбитальный госпиталь открывать помогала, врачи тебя в обиду не дадут, поверь. Или я неправ! Наоборот, ты сама скоро станешь взрослых уколам разным обучать!
- Технике инъекций, - всхлипнула тихо Шиккви, немного успокаиваясь.
- Вот видишь! - несколько деланно обрадовался Д-8, - уже учишь. Ну?
Обнадёженная Шиккви усмехнулась сквозь слёзы и завершила беседу.
Вопреки обещаниям, Д-8 оказался, всё-таки, неправ. Через несколько дней после общего старта каравана старшая медсестра передала ей увесистую тетрадку с заданиями по языку, математике, ещё каким-то дисциплинам, сказала, что у неё неделя на заполнение. Пролистав тетрадь, Шиккви поняла, что к большинству заданий не знает даже, как подступиться, а просить помощи у пришельцев или других медсестёр ей совесть не позволяла. Кое-как ответив на простые, по её мнению, задания, она обречённо сдала к концу отведённого срока тетрадь старшей медсестре. Спустя 2 дня её пригласили в учебный отсек. Она пришла в чём и была — в голубой с тёмно-зелёным медицинской форме, обратив внимание, что здесь все ходят в лиловом с золотым. И золотистые стены в отсеке с мелкими лиловыми вкраплениями, и двери лиловые, и мебель. Начальник отсека, маленький приятный кудрявый старичок по имени Имьяль Свануник с лысиной на темени и бодрым голосом, радушно и с уважением приветствовал её, называл всё время по имени и сумел очень быстро расположить к себе. После эмоциональной беседы, где ни словом не обмолвился о результатах теста, зато много говорил о важности обучения (без которого попросту невозможно освоить знания, которые многоуважаемые пришельцы передадут им для освоения новой планеты), он быстро провёл её к одной из лиловых дверей, за которыми занимались классы. Да, дорогая Шиккви, предстоит восполнить очень многие пробелы в знаниях, но это для твоей же пользы, к тому же, ты, знакомая с методикой обучения пришельцев, сумеешь легко...
Да, да... Шиккви рассеянно кивала в такт энергичным жестам Свануника и очнулась только переступив вслед за ним порог класса. Имьяль Свануник промчался к центру ярко освещённого бледно-лилового помещения с псевдо-окнами сквозь замерших вокруг в почтительном молчании учеников и представил всем новую ученицу. Шиккви заморгала и сглотнула — сидевшие перед ней за лиловыми партами дети были поголовно намного моложе неё, года на 4 точно, но настоящее потрясение она испытала, когда Имьяль, отступив на шаг, представил её учительнице. Шиккви, в замешательстве окинув взглядом детей, проследила за рукой начальника и увидела в лиловой с золотистым униформе — что?! Багту Иторе?! Кто угодно, только не эта спесивая столичная штучка! Видимо всё это отразилось в её широко распахнутых серых глазах. По удивлению и недовольно поджатым губкам мадам Багту стало понятно, что она тоже не слишком обрадована таким поворотом. Пока они обменивались взглядами, Имьяль указал девочке на свободное место в третьем справа ряду, почти за руку потащил и усадил на лиловый стул. Между почтительно привставшими курносой девчушкой с короткими чёрными косичками и низкорослым веснушчатым пацаном с обкусанными ногтями. Усадил, пожелал всем удачи и в своей манере стремительно покинул класс.
Тишина в классе длилась ровно до ухода начальника учебного отсека. Шуршание, перешёптывание, косые озорные переглядки и хихиканье, стук указки Багту по учительскому столу и её повышенный голос — Шиккви ловила отдельные слова, находясь в прострации, на обращённые к ней вопросы отвечала не сразу и часто невпопад, чем вызывала дружный хохот всего класса и окрики мадам Багту. Кое-как досидев до перемены, она решила приструнить расшалившихся школьников, окинув окруживших её детей пристальным взглядом, она привстала и угрожающе произнесла:
- Я вас запомнила, мелкие проказники. Ну придёте вы ко мне на прививки!..
Знакомая всем медицинская форма и уверенный голос сделали своё дело — дети в страхе разбежались по углам, девчонка и мальчишка пересели подальше на задние парты, стало неестественно тихо. Тут Багту довольно грубо вытащила её за локоть в коридор и зашипела в ухо:
- Ты что, всё ещё не успокоилась? И дальше позорить меня будешь? Ты чего добиваешься?
- Ничего, - Шиккви немного отошла от шока, на смену которому пришла злость и досада, она осторожно попыталась высвободить руку из цепких пальцев — не тут-то было, - я не сама сюда пришла, Вы же видели. Будь моя воля, я бы к Вам ни за что...
- Будь моя воля, я бы тебя выгнала за строптивость и склонность к насилию, - негодовала Багту, - И к своему классу близко не подпустила. Ты как посмела такое детям!.. Судя по твоему сегодняшнему поведению, из медицины тебя следует...
- Будь моя воля, - перебила её Шиккви, выходя из себя и сжимая кулаки, - я бы тебя не то что к детям, на корабль, не пустила, на челнок!..
- Да ты что о себе возомнила? Вон отсюда, дрянь неблагодарная! - взвизгнула покрасневшая Багту, топнув ногой и с силой тряхнув её за руку, - Ты! Ты!..
- Что я?! - взорвалась Шиккви, - Да если бы не я, гнить тебе сейчас с твоими детишками на дне разломов или в питательной среде для полу-головастиков!
Шиккви словно услышала себя во стороны и вздрогнула. Она поняла, что сгоряча сболтнула лишнего. Непростительно, самонадеянно, по-дурацки, истерично... Мысленно браня себя последними словами, решила, всё же доиграть сцену до конца, сохраняя внешнее спокойствие, смерила глазами побледневшую Багту Иторе, грубо стряхнула изящную руку блондинки в лиловой униформе и медленно, не оглядываясь, покинула отсек.
Всё, говорила она себе по дороге, никакой учёбы, ни за какие посулы, пусть хоть куда запирают, хоть как наказывают, хоть от работы отстраняют! Пройти такое унижение и от кого! За что?
Дойдя до своей каюты, в которой на счастье никого не было (соседки отрабатывали смену), бросилась на свою кровать в нижнем ярусе в дальнем углу, накрылась подушкой и зарыдала. Пролежала так до вечера, игнорируя вызов Д-6 и стучащих в дверь каюты посетителей. У, завозились, занервничали, думала она злорадно. Дел, что ли у них нет больше, как меня разыскивать? Нет меня. Ни для кого!
Хотя, почему ни для кого? Пришельцы-то в чём виноваты? Может они ещё не в курсе... А вдруг они поймут её и смогут помочь? Она наскоро умылась, причесала волосы и набрала Д-6 по звёздочке. Нет, он, наверняка, тоже начнёт заставлять её учиться! А что если... Шиккви захлопнула звёздочку и зашвырнула под кровать. Д-6 же может активировать кибершлем и заставить подчиниться этому дурацкому правилу всеобщего образования! Так вот почему они шлем с неё не сняли! Не доверяют, боятся, хотят манипулировать! Ну, нет, не бывать этому!
Зная все закоулки орбитального госпиталя, Шиккви добралась до укромной кладовочки в одном из многочисленных складов, выбрала из стопки ведро, уселась посередине между стеллажей и начала строить план. Так, первым делом избавиться от шлема. Будет больно, ну и пусть, она не такое вытерпела, а теперь, когда можно легко раздобыть любое обезболивающее и противовоспалительное, всё должно быть очень просто и быстро.
Хорошо. Прежде всего, сканировать череп — куда и насколько глубоко они воткнули железки свои проклятые, потом определить, чем удалять электроды. По идее, удалить бы все одновременно, а сколько их вообще? Она осторожно ощупала голову, определяя места вживления шлема. Странно, что раньше она об этом не задумывалась, доверчивая такая... Без ассистента не обойтись, кажется... и роботов подключить нельзя: в момент обнаружат, так что придётся всё самой, ведь из людей довериться некому!
Шиккви вздохнула. Всего 4 точки: на затылке, на макушке и 2 на висках, эти наиболее активные и болезненные, они, как она помнила, связаны со зрением, их, значит, удалять предстоит в последнюю очередь.
А может просто перекусить проволоку шлема в любом месте и всё? А вдруг замыкание? Ну и пусть, зато она станет, наконец, свободной! Шиккви решительно осмотрела полки в поисках подходящих кусачек, но это была кладовка не на складе медицинских инструментов, а на бытовом. Нашла только большие ножницы для ветоши, приладила на ощупь к проволоке на лбу, зажмурилась и изо всех сил сжала кольца ножниц обеими руками. Ничего. Тонюсенькая лёгкая проволочка оказалась сильнее стали, Шиккви ощупала её — та даже не погнулась, осмотрела лезвия — на них остались зазубрины. Н-да, не повезло... Эх, в челнок бы сейчас, да назад на планету, подальше от этого всего! Пока они ещё не так далеко... Или уже далеко? Навигатор рассказывал, что в перемещении по космосу они используют вихри какие-то, следовательно, скорее всего, уже далеко, и направление в котором двигались неизвестно...
Так, хватит ныть, сколько времени? Она ушла из каюты часов в 7 вечера, в подсобке просидела, отсилы, час. Вечерняя пересменка наверняка закончилась, на посту только ночные дежуранты, их мало, потому что мало пациентов, операционный и диагностический блоки наверняка свободны. Шиккви пробралась туда и активировала сканер, подставила голову, дождалась окончания цикла. Просматривая на мониторе послойные результаты, обнаружила с удивлением, что шлем вживлён всего лишь подкожно при помощи раскрывающихся двулепестковых фиксаторов, небольшие точные надрезы рядом с фиксаторами - и их можно легко вынуть, сдвинув фиксаторы в сторону.
Шиккви перебралась в малую операционную, установила камеру и свет, выбрила волосы в области креплений шлема, проглотила для верности пару обезболивающих капсул, надела и обработала перчатки, обеззаразила места надрезов и набрызгала местным обезболивающим (начать решила с макушки), достала стерильные салфетки, включила и отрегулировала лазерный скальпель, приготовилась делать надрез, посматривая для верности, одним глазом на снимок. Она затаила дыхание и, сконцентрировавшись на изображении своей головы в мониторе, сделала пробный маленький надрез — запахло палёным, капельки крови мгновенно сворачивались и высыхали от высокой температуры. Ничего не почувствовала, выдохнула с облегчением, подумала, что справится быстро и, осмелев, продлила надрез и сделала такой же с другой стороны. Хорошо, подумала она, медленно откладывая на подставку скальпель, всё проще простого... Осторожно потянула и достала первый фиксатор, прислушиваясь к ощущениям. Шлем спружинил, отозвался дискомфортной вибрацией в висках и ушах, но боли не было.
Отлично. Сбрызнула ранки антисептиком и стянула рассасывающимися скобами, приклеила сверху стерильную перевязочную салфетку. Так, теперь на затылке... Отрегулировала свет и камеру, выравнивая изображение операционного поля по центру монитора.
Зашуршала дверь позади. Шиккви не обернулась. Всё равно, кто бы ни зашёл, главное, как можно скорее удалить проклятый шлем! Она решительно схватилась за скальпель, но странная тишина позади её насторожила. Она подозрительно прислушалась, чуть обернулась и в отражении стеклянного шкафа с инструментами увидела Д-6. Тот стоял неподвижно, скрестив руки на груди и наблюдал. Ну хорошо же! Шиккви повернулась к монитору и быстрым движением надрезала кожу с обеих сторон, едва не задев лазером металл фиксатора. Не выпуская из рук скальпеля, вытянула второе крепление, превозмогая последовавшие за этим гудение и вибрацию, сбрызнула и заклеила надрезы — и так, без скоб зарастёт, под волосами не видно. Приготовилась удалять фиксатор на правом виске.
- Шиккви, остановись, крепежи удаляют иначе, - услышала она сзади.
- Ну так идите и покажите, - сквозь зубы процедила она не оглядываясь, смахивая капельки пота со лба чуть дрожащей ладонью.
Врач первого десантного отделения широко шагнул через комнату, одновременно надевая и обрабатывая перчатки со словами:
- Моя вина, нужно было сразу после вашего с Салипэ Тесмирухом эксперимента снять его...
- Как? - Шиккви чуть не выронила скальпель, на глаза навернулись слёзы. - Вы хотите сказать?..
- Да, Шиккви, извини, никакой надобности в нём нет давно, квиаки пообещали больше в контакт не вступать, судя по их дальнейшим действиям, они своё слово сдержали... Можно? - Д-6 осторожно перехватил скальпель, отключил и отложил его. - Вообще фиксаторы удаляют менее травматичным способом, у них есть запирающий и отпирающий замок, смотри, - он аккуратно достал из кармана тонкий металлический стержень, особым образом повернул его, направил видеокамеру так, чтобы Шиккви видела на мониторе результат и, придерживая шлем свободно рукой, прикоснулся к удалённому последним крепежу. Раздалось тонкое жужжание, лепестки медленно сложились и втянулись в проволочный каркас, будто их и не было. Перевернул стержень и прикоснулся другим концом — лепестки вмиг щелчком раскрылись. Шиккви вздрогнула, часто заморгала. Врач продолжил. - Височные фиксаторы более глубокие и чуткие, но менее подвижные. Ты хорошо обезболила виски?
- Да, - неуверенно ответила Шиккви, стараясь не дёргать головой.
Д-6 покрутил стержень, взял салфетку с антисептиком, приблизил к виску Шиккви, от резкого запаха заслезились глаза, она зажмурилась, в тот же миг ощутила короткий лёгкий удар тока, тихое жужжание и щелчок, и вот уже врач заклеивает висок и осторожно поворачивает её голову. Шиккви вцепилась руками в стол, последний фиксатор закрылся так же легко. Шлем остался в руке пришельца, тот протянул его ей:
- Держи на память, Звёздная!
Шиккви отшатнулась:
- Себе оставьте... Я тут уже из-за него всякого нафантазировала про манипуляции с моим сознанием, - она коротко вдохнула как будто всхлипнула. - А... как Вы вообще тут оказались? Вы же на другом корабле!
- Говорю: прибыл исправить свою ошибку, - ответил он, широко и чуть смущённо улыбаясь, - как только понял, что ты собираешься делать.
- Как вы это поняли? - недоумевала Шиккви.
- Тут камеры повсюду, наблюдатели передали мне, что ты пытаешься перерезать шлем ножницами.
- И долго Вы за мной наблюдаете? - Она решила не сдерживать злость. - Почему же допустили, чтобы я тут себя кромсать начала, раз есть лёгкий способ снять аппарат?!
- Принимая во внимание твоё состояние, нужно было дать тебе время остыть. Иначе ты бы вообразила, что я не снять шлем пришёл, а наоборот, разве не так?
- Понятно, - покивала она в ответ. Да, он всё верно рассчитал.
Шиккви немного успокоилась и теперь ждала, что ещё скажет Д-6, а врач наблюдал за самочувствием Шиккви.
- Мне нужно лекарства какие-то принимать теперь? - спросила она неуверенно, Д-6 отрицательно мотнул головой. Она встала, стараясь поймать хоть какие-то изменения в состоянии — ничего, всё как обычно. Д-6 кивнул своим мыслям, сложил, свернул в клубок и спрятал в карман проволочный шлем с потускневшей имитацией драгоценных камешков. Протянул руку для прощания.
- Можно Вас проводить? Можно с Вами? - затараторила вдруг Шиккви вместо того, чтобы поблагодарить доктора.
- Мне для перемещения с корабля на корабль не требуется транспорт, всё иначе происходит.
- А-а... - Шиккви сникла.
- У тебя проблемы? - голос Д-6 звучал тепло, интерес к ней казался таким искренним, так захотелось всё-всё рассказать...
Неожиданно для себя она ответила:
- Всё в порядке, Д-6, так, мелкие неприятности, не стоит об этом, - она улыбнулась, предложила ему свою помощь, конечно, из вежливости, они поговорили на отвлечённые темы. Не то, чтобы Шиккви сильно полегчало после стычки с мадам Багту, но на душе стало как-то спокойнее. Она уже поняла, что свои проблемы нужно решать самой. Неизвестно, как, но надо...
На следующий день вышла на дежурство, как обычно. Старшая медсестра в недоумении уставилась на неё и сказала, что сегодня учебный день, и в медблоке её не должно быть. Как так? А вот так: квалифицированного медперсонала в госпитале достаточно, и в её услугах пока не нуждаются, задача Шиккви теперь учиться. Чему? У неё же есть уже профессия, она опытная медсестра!
- Ну не знаю, Шиккви, - старшая медсестра, развернула её к выходу, - насчёт тебя было чёткое распоряжение до работы не допускать и обеспечить все условия для учёбы. Откидной столик и полки в каюте тебе уже смонтировали. Новую одежду нужно получить в учебном блоке.
Ясно, подумала Шиккви, сжимая кулаки. Подготовились...
- Да, - старшая смягчилась, подошла вплотную, легонько прикоснулась к плечам, - если захочешь, приходи просто так, или ко мне в гости, поболтаем... Ты прирождённый медик, я очень давно работаю и редко вижу такие таланты, не хочется, чтобы ты из-за какой-то мелочи бросила медицину!
Мелочи? Шиккви вспыхнула.
- Ты о Багту? - догадалась старшая. - Я, если честно, тоже не в восторге от такого соседства, но что поделать, не стоит из-за каждого пустяка устраивать скандал.
Пустяка?! Что вы об это знаете? Шиккви с трудом заставила себя не прокричать всё это в ответ, но продолжала слушать старшую медсестру, стоя к ней вполоборота:
- Шиккви, дорогая, мой совет тебе, пойди в учебный отсек, извинись и...
- Извиниться? - не выдержала Шиккви и перешла от возмущения на шёпот, развернулась к старшей медсестре, - Мне? Перед ней?! Только за то, что её… в... а...
Она задохнулась от гнева и убежала в каюту. Брякнулась на свою койку, отсыпавшаяся после суточной смены соседка сверху недовольно заворочалась.
Вот так, значит? Багту будет меня унижать и оскорблять, а мне ещё и извиняться? И так все годы до конца полёта, если не случится аварии какой-нибудь глобальной, и мои услуги не понадобятся снова? Вот те раз! Знала бы, сразу в столицу уехала, когда припёрся этот полномочный со свитой, не стала бы учиться у пришельцев... Обнадёжили, использовали, а затем в отвал? И кому она теперь нужна? Где искать помощи и защиты?
Шиккви закусила губы, тихо встала и вышла. Решение пришло само собой — раз все от неё отказались, то и жить ей, в принципе, больше незачем. Как там Навигатор говорил? Миссию свою она уже исполнила, значит, пора.
От простого решения стало спокойнее и легче, только всё вокруг стало каким-то нереальным. Она медленно дошла до столовой, машинально перекусила чем-то, вернулась в каюту, где просидела в своём углу за откидным столиком под сухим букетиком Духа Юности допоздна, делая вид, что решает какие-то задачи, а ночью вернулась в медотсек, одновременно изучая расположение видеокамер, соврала, что не спится после напряжённого учебного дня, поболтала с дежурной медсестрой (на счастье это оказалась одна из хорошо знакомых напарниц), та, добрая душа, дала ей снотворное. Шиккви вздохнула над голубой таблеточкой (знала бы ты, для чего ты мне!) и положила в карман.
Как бы в благодарность, помогла медсестре провести ночной обход, попрощалась и сделала вид, что уходит. Дождалась, пока медсестра ляжет спать в пустующей палате, прокралась к ящику со снотворным и высыпала в карман всё из пузырька.
Прислушалась. Всё тихо, аппаратура работает в штатном режиме, освещение, как положено, в четверть накала. Из приоткрытых палат доносилось похрапывание кого-то из выздоравливающих и посапывание ночной медсестры. Шиккви кивнула и, закусив губу, шмыгнула в процедурную, плотно прикрыв за собой дверь. Свет автоматически зажёгся, ультрафиолетовые обеззараживающие лампы продолжали работать — ничего, не помешают. Шиккви схватила и наполнила водой из-под крана стакан, покачала на ладони горсть голубых маленьких таблеток, глянула на себя в зеркало, заменяющее окно, отвернулась и начала глотать таблетки одну за другой. Первые 3 прошли без осложнений, потом Шиккви замутило, после пятой вырвало. Ясно, подумала она, смывая наполовину растворившиеся таблетки в раковину, пилюльки «с предохранителем», ничего, и на этот случай есть решение... Она пошарила на стеллаже в процедурной, достала спайку ампул противорвотного и пилку, глядя в зеркало залпом проглотила 3 таблетки, пока реакция в желудке не пошла, вскрыла ампулу и приготовилась высосать её, как вдруг в процедурную ворвался пожилой морщинистый врач из бывшей охраны Президента:
- Два кубика адреналина, быстро! И флакон с физраствором захвати.
Шиккви, успев спрятать руку со вскрытой ампулой за спину, медленно повернулась к шкафу с ампулами и шприцами.
- Да что с тобой сегодня? - воскликнул врач, - Дай, я сам!
Он схватил и сунул в карман флакон с физраствором, вырвал из рук Шиккви ампулу с адреналином, на ходу отламывая кончик, набирая лекарство в шприц и засовывая обломки ампулы в тот же карман. Потом вдруг вернулся:
- Шиккви, ты почему здесь? - она пыталась что-то ответить, он перебил, - Но это всё равно. Бегом в холодильник, захвати кровь четвёртую отрицательную и срочно в седьмой бокс.
- Седьмой?
- Да, острое отравление! - кинул он через плечо, почти выбегая из процедурной.
Раздумывать было некогда: её позвали на помощь, Шиккви выбросила в утилизатор вскрытое противорвотное, забежала за кровью и промчалась сквозь двойные автоматические двери в седьмой бокс. Там едва дышал смертельно бледный юноша с пепельными волосами и распахнутыми ошалевшими глазами. Санитарка вынесла таз с желудочным содержимым и зондом. Обе руки юноши были перетянуты жгутами, в правую ночная медсестра уже установила капельницу, другую врач готовил для комбинированного возмещающего гемодиализа, он принял из рук Шиккви пакет с кровью, зарядил в аппарат, подсоединил трубку к подключичному катетеру, скомандовав Шиккви освоить вену на левой руке. Шиккви бросилась исполнять поручение.
- Волосы убери, - машинально сделал замечание пожилой врач, видя, что всё готово к подключению аппарата и кивнул ей в сторону предбоксника.
Шиккви схватила там первый попавшийся колпак и уже на обратном пути поняла, что выпитое несколько минут назад лекарство начало действовать. Как же не вовремя! Шиккви умылась и, пошатываясь, вошла в бокс. Медсестры не было, юноша дышал распахнутым ртом ровнее, медленно поворачивая голову из стороны в сторону, врач скомандовал ей:
- Следи за аппаратом, систему, как прокапает, снимешь и через два часа сделай-ка ему витаминчик, при болях — вон, на столе анестетик. Если что, я в ординаторской, он указал на кнопку экстренной связи на стене. - Утром тебя сменят. Вопросы?
- Нет вопросов, - Шиккви привычным жестом поправила одеяло и осмотрела флакон капельницы и аппарат — всё работало исправно.
- Не уснёшь? - врач против обыкновения, не уходил. - С тобой всё в порядке?
- Всё в порядке, я справлюсь, не впервой же, - Шиккви смотрела врачу прямо в глаза, он пожал плечом и вышел, как всегда, несмотря на возраст, стремительно.
Шиккви метнулась к зеркалу в предбокснике — ну и ну! Бледная, кошмар, как! Шиккви засунула пальцы в рот — поздно, таблетки уже провалились в пустой кишечник, да ещё догнали предыдущую дозу. Так, надо нейтрализовать снотворное и срочно. Шиккви глянула на пациента, убедившись, что его состояние стабильно, полезла в шкафчик с медикаментами, достала подходящие ампулы, набрала в шприц, сморщилась и с размаху влепила себе укол в бедро. После недавней операции на голове её такие манипуляции на себе уже не пугали. Неприятно, но терпимо. Лекарство слегка пощипывало, зато в голове уже начинало проясняться. Медленно вытянула назад иглу (это оказалась самым сложным), бросила шприц в утилизатор. Пятно на брюках останется — а, плевать.
В этот момент юноша застонал. Шиккви бросилась к нему:
- Больно?
- Нет, уже нет... пить...
Шиккви схватила поилку на тумбочке и повернулась к нему всем корпусом:
- Что случилось?
- Пить... - простонал он и жадно прильнул к воде, сделал несколько глотков, сморщился от рези в животе. - Где я?
- В седьмом инфекционном боксе, - ответила Шиккви и повторила вопрос.
- Зачем... - простонал он.
- Не говорите глупостей. К утру будете как новенький.
- К утру? - он неуклюже приподнялся на кровати. Было видно, что его мутит.
Электрокардиограф застрекотал, аппарат гемодиализа угрожающе зашипел и замигал лампами.
- Лежать! - испуганно воскликнула Шиккви. - Жить Вам надоело?
- Да, - взгляд его прояснился, он умоляюще смотрел на неё чёрными глазищами, истово затряс головой. - Да, надоело!
- Глупости какие! - Шиккви навалилась на него, укладывая на кровать и пригрозила. - А будете дёргаться, привяжу.
Он в страхе замер, Шиккви поправила иглы в венах, отрегулировала аппарат гемодиализа, осмотрелась. И только сейчас узнала его - это был Тотвок Максап, ставший её пациентов уже в третий раз.
- Вы не понимаете, - Тотвок часто заморгал, - к утру я буду как новенький, а к вечеру снова... буду...
- Что? - насторожилась Шиккви. - Вы работаете на таком вредном производстве? Ликвидировали аварию?
Она услышала в ответ издевательский смешок:
- Ликвидировал, да! И в следующий раз постараюсь вам не попасться!
До Шиккви, наконец, дошло, что он не бредит и поступил не со случайным отравлением, Тотвок решил покончить с собой. Она задумалась: что такого могло случиться с ним? И почему именно сегодня? Вгляделась в лихорадочно блестящие чёрные глаза и вдруг увидела в них своё отражение, ей живо представилось, что это вот её также откачивали бы уже сегодня, спустя несколько часов, а сестра пригрозила бы связать!
Её передёрнуло. Стало стыдно и противно за выходку с таблетками, она машинально побренчала ими в кармане, во рту пересохло, сонливость всё ещё накатывала волнами, Шиккви подошла к умывальнику, сполоснула лицо, хлебнула из ладони, подсела к Тотвоку.
- Расскажите мне, - попросила она, осторожно поглаживая его ладонь. Вспомнила, как уже делала это в терминальной палате, - что с Вами случилось?
- Вы... не поймёте! Вам хорошо, у Вас... профессия есть...
Шиккви грустно усмехнулась:
- Разве дело в этом? Эх, если бы Вы знали... профессия сейчас не главное, оказывается...
- Что же главное? - отозвался Тотвок мрачно, понимая, что задаёт риторический вопрос.
- Знать, что в твоей жизни есть смысл, - в тон ему отозвалась Шиккви, вспоминая свои недавние рассуждения.
Тотвок вторично приподнялся уже осторожнее и пристально на неё посмотрел.
- Да, - несколько окрепшим голосом согласился он, - вот именно, смысл... Странно, что... Я Вас раньше видел?
- Возможно, - уклончиво ответила Шиккви, аккуратно возвращая его на кровать, а у самой как-то странно ёкнуло под сердцем. Как будто она сейчас должна узнать что-то неприятное.
- Вот, как раз, смысла в моей жизни больше нет, Шиккви Павепа, - проговорил он, отворачивая голову, вздохнул и продолжил, глядя в светло-голубую стену перед собой. Девушка вздрогнула: он её узнал? А Тотвок продолжал. - Я в армии с пелёнок: родители потомственные военные, для меня полигоны что для вас песочницы, разведка и выживание моя стихия, оружие мне ближе и понятнее, чем вам грамота! Когда началась война, мне было шесть, наш посёлок был первым, куда вторглись мутанты, помню, долго не прекращались ливни, почти все взрослые ушли укреплять плотину, которая стала разрушаться. Я проснулся рано от странного предчувствия такого... успел спрятаться в лесу, мои сёстры и остальные остались... Родители с горсткой людей отступили за плотину, на противоположный берег, позже я узнал: они были уверены, что они единственные выжившие, поэтому за мной не вернулись. Я их не виню: от посёлка остались дымящиеся руины, эти твари уничтожили всё, искать там было уже некого. Пошёл вниз по реке, видел прибывающие отряды мутантов, изучал их повадки, питался чем попало и ночевал на деревьях, страшно не было, злость была... Припомнил карту местности (а я уже тогда карты читал как вы книжки), на третьи сутки вышел к мегаполису, там как раз шли бои. Мои наблюдения очень пригодились тогда военным, они меня много раз допрашивали, записывали, пересказывали кому-то. Я ходил в разведку - сначала самовольно, потом по заданию, всякий раз приносил полезные сведения, мне стало это нравиться, так и прибился к гарнизону. Когда меня официально приняли на довольствие как полноправного сына военнослужащих, я понял, что родители погибли. Никому не сказал, что понял, мутантов возненавидел всем сердцем, прогуливал школу, врал учителям - сбегал в спортзал, на стрельбы, бывало, ночевал в оружейной... Командир гарнизона меня всегда прикрывал. Замечательный был, понимающий! Отчитает прилюдно для вида, а сам потом книжку про оружие подсунет, или по тактике. В десять лет я, несмотря на свой рост, вполне мог соперничать с рядовым солдатом в беге, стрельбе, борьбе. Шиккви, я Вас утомил? - спросил он, не поворачиваясь и часто моргая. - Вы заснули, наверное...
Она только теперь сообразила, что слушает его с приоткрытым ртом и поспешила ответить, осторожно пожимая его ладонь:
- Нет, Тотвок, что Вы, продолжайте, - она видела, как улучшается состояние юного воина и как никто понимала, как необходимо ему сейчас выговориться. - То, что Вы говорите, мне очень близко!
- Вот как? Да, моя биография, по-видимому, типична для нашего времени. Я участвовал наравне со взрослыми в учениях и манёврах, с техникой у меня поначалу не складывалось, пока начальник гарнизона мне не показал подходящие учебники. Потом началась большая война, гарнизон окружили, мне удалось вывести гражданских и часть офицеров, вернуться за командиром не успел. Эх! Но ничего, я им устраивал такие диверсии! Меня ни пуля, ни осколок, ни огонь не брали, ни вода, верите? И на вражеской территории я мог пробраться незамеченным куда угодно, стянуть любой трофей, ловушки устраивал, пленных брал, их разведчиков обнаруживал и обезвреживал! И всегда выводил на берлоги и из берлог без потерь, ни разу за все годы не прокололся, пока... - он закусил губы и умолк.
- Что случилось? - участливо спросила Шиккви. Судя по его рассказу, он был весьма опытен, но ведь когда в храм пришельцев попал, вёл себя как какой-нибудь новобранец.
- Пока Вы не нашли эти чётки и не вызвали пришельцев! - Выдавил из себя Тотвок, буравя взглядом стенку. Шиккви побоялась перебить и продолжала молча слушать, удерживая его ладонь. - Что-то сломалось во мне, когда Акледоч Лымь объявил о помощи дружественных инопланетян. Не могу объяснить, до этого момента мне нравилось то, что я делаю, я был уверен, что знаю о мутантах и о войне всё, и вся моя жизнь такой вот и будет, а тут задумываться стал больше о будущем, или что... А в прошлом году по весне меня, как «любимчика удачи», перевели на усиление в четвёртый корпус разведки, в новый взвод под командованием Паутвопа Якройи, Вы должны его помнить. Бруслаг Сокриц решил, что я из тех салаг-призывников, я ж моложе его лет на 10. Не стал тогда я его переубеждать, думал, время покажет. И — на тебе! — в первом же задании прошляпил верные признаки мутантов, не могу простить себе до сих пор! Там меня впервые ранило. Досадно невероятно! Столько лет без царапины и вот! Ух, как Бруслаг потешался надо мной в госпитале, и почему я его не прибил... Может, если бы прибил, не попал бы потом в плен к уродам этим!..
- Бруслаг Сокриц в это время охранял пленных мутантов, - возразила Шиккви.
- Возможно, меня раньше выписали, и после госпиталя я его не видел, но он как гвоздь засел у меня в башке! Я с ним мысленно спорил постоянно, звереть начал, совсем почти чуйку потерял, любое замечание стало мне как оскорбление...
Пришло время снимать систему, чем Шиккви и занялась, спросила, не хочет ли Тотвок пить. Тот прислушался к себе и отказался, у самой же у неё пересохло во рту, она, продолжая одним ухом слушать молодого воина, снова хлебнула воды из-под крана, сонливость ещё не прошла полностью, и Шиккви брызнула на лицо — хорошо...
Странная история получилась: спасение жителей планеты обернулось личной трагедией для некоторых (для неё, например), и Тотвок, наверняка, не один такой!
И хотя напрямую Максап её не упрекал, Шиккви испытала необычное чувство — вины невиновного, как бывает, когда сделаешь важное дело, тебя заметили, оценили, похвалили значимые люди, и ты уверен, что угодил всем! А после вдруг случайно узнаёшь, что оно для кого-то вообще обернулось бедой… Как предугадать такое, возможно ли это? И как жить, зная, что причинил боль, будучи убеждённым, что несёшь избавление?
Шиккви потёрла лицо, словно со стороны услышала, как Тотвок продолжает рассказ:
- … вижу — Якроя, прямо на него прёт матёрый мутант, а у меня из оружия только камень, прикрыл Паутвопа, метнул зверюге в глаз, но тот первым выстрелил. Я успел только Паутвопа оттолкнуть, весь заряд мутантской винтовки принял на себя и тут – верите, Шиккви? – облегчение испытал. Думаю: наконец-то всё, отмучился, как и хотел — в бою! Не тут-то было... уже на орбите понял: несправедливо, унизительно сбегать с планеты, как... как!..
- Тотвок, так это Вы угнали тогда госпитальный челнок? - поразилась внезапной догадке Шиккви.
- А то кто же! - хмыкнул он с гордостью, - Подбил парней: там одному с управлением не справиться, мы ещё повоевали на славу, побили этих тварей! Торпеды подземные — ерунда, задолго учуять можно по вибрации и... ну, неважно, разбежаться и залечь — пронесёт, я такие обезвреживал, пустяковая задача. Нападения с воздуха тоже легко вычислить, зная направление ветра на той высоте — по вони и теням, ночные сирены — это на испуг берут, наушники плотнее нахлобучь – и вперёд. Против прожекторов, правда, трудно было поначалу, но там угол падения света вычислить и бей смело, мы им отражатели ставили потом, они для нас вообще, как на ладони становились. В общем, почувствовал себя как в лучшие времена — могучим таким, непобедимым! Но вот когда начались землетрясения... Успел всех своих вытащить к челноку за минуту до глобального разлома. Картину раскола континента наблюдал уже с воздуха, - Тотвок повернулся и пристально посмотрел на Шиккви. - А на прошлой неделе приказ пришёл, чтоб ему!.. К пятиклашками за парту! Это мне-то! Не в противометеоритную защиту, не к механикам! Что, я, лоб здоровый, стал ни к чему больше не пригоден? Спрашиваю командира — молчит. Подхожу к начальнику отсека — руками разводит, приказ, мол, всех касается, вас, мол, таких много недоучек... Думаю, раз так, раз всех касается, приказ подмышку и к начальнику учебного отсека, вхожу в класс, а там дети, понимаете? И я такой — один! Один, как идиот! За партой этой еле поместился! Шиккви, скажите мне, только честно! Разве это справедливо? За что меня в ученики? Вернулся к командиру, он мне: "Война закончилась, твоя задача теперь учиться, форму сдай и свободен!" Форму сдай! Позор какой...
Шиккви озадаченно встала и глубоко вздохнула. Ой, кого-то этот рассказ ей напоминает! Она покраснела до ушей, хорошо, что Тотвок снова отвернулся от неё и этого не видит...
- Знаете, - произнесла она через силу, скорее рассуждая, чем будучи уверенной, - мне кажется, есть решение. Только обещайте, что дождётесь меня и попыток самоубийства не повторите.
Юный воин повернулся и сурово уставился на неё, грустно усмехнулся - "обещайте"... С чего бы ему давать обещание той, кто, сама того не зная, всю его жизнь пустила под откос?
- Для выживания в новом мире Ваши навыки будут самыми востребованными, - продолжала она, - много важнее, чем, как вы говорите, грамота. Да и медицина вместе взятые.
- Сам знаю! - не унимался Тотвок. - Но...
- Тем более! Разбрасываться такими способностями непростительно глупо!
- Так я о том же! - он повернулся к ней.
- Вам непростительно, в первую очередь! - Шиккви повысила голос и сделала паузу, тыча в него пальцем. Тотвок непонимающе на неё воззрился. - Сейчас о другом. Вижу, Вы — человек чести, поэтому обещайте мне, что проживёте ещё хотя бы два дня. О большем не прошу.
Тотвок сжал кулаки и губы, взгляд его потускнел. Шиккви понимала, что переубедить его не получилось и решилась на откровенность:
- Если за это время у меня не получится задуманное, могу только пообещать, что уйду вместе с Вами...
Она достала из кармана горсть таблеток и показала Тотвоку — он в изумлении отпрянул. Не может быть, чтобы и у неё... Так значит, он такой не один, кто оказался не нужным вне планеты? Значит и Шиккви?
Она приложила палец к губам и помотала головой, предупреждая его вопросы и жестом призвала успокоиться и поспать.
Решение казалось простым и очевидным, но поймут ли её и пойдут ли навстречу? Шиккви предположила, что если не получится с первого раза, она дойдёт до Президента — она знала, чем Акледоча Лымя заинтересовать, а если он откажет ей тоже, обратится к Салипэ Тесмируху и Томови Скью и уже вместе с ними свяжется с Президентом снова. Тревожить пришельцев ей не хотелось, но что поделать, в крайнем случае, подключит их. И раз, и другой, пока её не услышат... Твёрдо решила дойти до конца. Хватит ли ей только времени? Этот вопрос заставил её действовать, не откладывая.
Когда пришла смена, Тотвок уже спал, Шиккви дошла до процедурной и попросила сделать ей стимуляторы — ночка, мол, выдалась беспокойная, а опаздывать на уроки не хочется. Получив свой укол, Шиккви вернулась в каюту, приняла прохладный душ, стёрла с бедра кровь, переоделась и направилась в учебный отсек. Имьяля Свануника нашла сразу, в том же кабинете с золотистыми в лиловых вкраплениях стенами, он приветствовал её и замолчал в ожидании.
- Уважаемый начальник учебного отека, - начала она вместо приветствия уверенным тоном, - я пришла к Вам с предложением.
- Прежде объясните причины своего отсутствия, Шиккви Павепа, - Имьяль выглядел усталым и расстроенным, - Багту Иторе доложила мне, что Вы систематически пропускаете занятия.
- Совершенно верно, пропускаю, - спокойно согласилась она и размеренным тоном продолжила, - поскольку считаю их пустой тратой времени.
- Вот как? - растерянность кудрявого старичка была вполне искренней: стоит перед ним обычная с виду девчонка, а говорит, как диссертацию защищает. - Позвольте полюбопытствовать, на чём такие выводы основаны?
- Именно для этого я к Вам и пришла, - Шиккви шагнула к нему, - позволите присесть?
Он кивнул, глядя на неё по-новому, с удивлением и интересом. Шиккви присела напротив.
- Вы наверняка знаете мою историю, не так ли? - подождала, пока он снова кивнёт и продолжила. - Должна Вам сказать, что такие как я, наверняка в этом путешествии найдутся. Я имею в виду, тех, кто вынужден был прервать школьное обучение, чтобы воевать, или работать, и сейчас, после всего того, что они пережили в это сложное военное время и достигли, одним словом, повзрослели и стал самостоятельными, им... нам приказано сделать гигантский шаг назад. Да-да, именно гигантский и именно назад, простите, но именно так выглядит современный подход к обучению!
Шиккви сделала паузу, ожидая, пока Имьяль переварит услышанное и как-то на её слова отреагирует. Он же почесал переносицу, недовольно пожевал, откинулся на спинку стула, но продолжал молчать. Продолжала молчать и Шиккви, хотя ей столько всего хотелось ему сказать. Но она понимала, что пока не получит ответ от начальника учебного отсека, козыри выкладывать рано — это ей очень наглядно дали понять переговоры со старейшинами квиаков.
Имьяль сдался первым. Он не услышал в речи Шиккви обвинений и противопоставлений, что было бы естественным, наоборот, ему дали логичную, даже можно сказать, сухую обратную связь.
- Шиккви, подход к обучению, как ты говоришь, - он коротко вздохнул и вкрадчиво договорил, - разработан и утверждён специалистами.
- Конечно, - Шиккви с готовностью согласилась, придвигаясь ближе к Имьялю, - конечно, правильная же идея, наверняка и Вы участвовали в разработке, так?
Имьяль, прищурившись, кивнул и решил перехватить инициативу:
- Да, и консультировал, и разрабатывал, вот именно. И странный у нас с тобой получается разговор. Ты понимаешь важность обучения, признаёшь правильность программы, но учиться категорически отказываешься. Как так может быть?
- Не отказываюсь, - с силой мотнула головой Шиккви. - Не я, не те, от чьего имени я к Вам пришла.
- Тогда я тебя не понимаю. Хотите учиться — учитесь, не хоти... - он осёкся, потёр подбородок. И правда, что делать с теми, кто не хочет, но должен? Как, на каком этапе они допустили это просчёт?
- Вот именно, - подхватила Шиккви с облегчением: ей казалось, что она нащупала верный подход, - какой смысл заставлять учиться? Какой смысл учиться вообще? Какой смысл жить, сознавая, что ты можешь сделать гораздо больше, но твой труд и знания оказались никому не нужны, потому что ты не умеешь расставлять правильно запятые в предложении? И твоё положение в обществе зависит, всего лишь, от слепого послушания.
Имьяль Свануник дёрнулся и уставился на неё. Мысли она читает, что ли? Встал, смерил шагами кабинет, похлопал по карманам — медленно достал и покрутил перочинный ножичек, ответил, не глядя на неё, со вздохом:
- Я должен был бы, как ты понимаешь, напомнить тебе о долге перед человеческой расой и обязательствах во имя высшей цели, но… Шиккви, ты задаёшь сложные вопросы. Как ты сказала? Когда твой труд никому не нужен, а нужно слепое послушание, потому что от этого сейчас зависит... Н-да... И ты представляешь не только свои, но ещё чьи-то интересы? - вопрос прозвучал как-то отстранённо.
- Да, уважаемый Имьяль Свануник, не только свои. Вчера в седьмой инфекционный бокс доставили профессионального военного, он задавал себе те же вопросы, что и я, что Вы сейчас. И единственный выход, который нашёл для себя — простите, самоубийство, - чтобы не быть воспринятой слишком эмоциональной, она проговорила последние слова глядя на лиловый с золотым пол под ногами и не видела, как начальник учебного отсека вторично вздрогнул и крепче сжал ножичек. - И я не удивлюсь, если не сегодня так завтра мы получим ещё несколько случаев суицида по той же причине.
- Ты права, депрессия, как мы ни стараемся с ней бороться, нарастает...
И будет нарастать, хотелось выкрикнуть Шиккви, потому, что это вы её дополнительно провоцируете, но это, как она уже поняла, был аргумент для Президента.
Заработал аппарат связи, Имьяль проворно подскочил к нему, но увидев, что Шиккви ещё в кабинете, попросил подождать снаружи. Она вышла. Так, подумала, первый раунд завершился в её пользу, лишь бы звонок этот не разрушил всё!
Минуту спустя, Имьяль Свануник пригласил её в кабинет. Он выглядел ещё более усталым и мрачным, перочинный ножичек лежал на столе возле аппарата связи. Шиккви стояла в дверях, стоял и он, после короткого молчания с тяжёлым вздохом спросил напрямик:
- Твои предложения?
- Объединить таких как я и обучать по отдельной программе, - выпалила она, - Нам будет интереснее и проще, ведь многое мы уже освоили на практике, поэтому сможем делиться друг с другом не теорией, а именно прикладной стороной... Имьяль? Вам плохо?
- Да, - согласился он, тяжело опершись на стол и отирая ладонью посеревшие щёки, - дышать трудновато...
Шиккви усадила его, подскочила к водопроводному крану, наполнила водой стакан, потянула начальнику со словами: «Пейте», одной рукой расстёгивая тугой ворот формы, другой хватая его похолодевшее запястье и нащупывая пульс, осмотрела лицо. На инсульт или инфаркт не похоже, нервы? Имьяль крупными глотками осушил стакан.
- Когда Вы в последний раз нормально спали? - спросила она, считая частые слабые удары пульса.
- Давно, - ответил он машинально.
- Успокоительное в кабинете есть?
- Там, в шкафу, - он слабо кивнул головой в сторону углового шкафа. Она быстро открыла створку, нашла чёрный флакон, убедившись, что это именно успокоительное, накапала в стакан, долила воды и поднесла к губам начальника отсека. Тот медленно с усилием выпил, дыша как всхлипывая.
- С Вами бывало такое раньше? - Шиккви намочила платок, отёрла лицо, шею и запястья Имьяля, тот глубоко вздохнул, порозовел, отрицательно покивал.
- Я бы показала Вас врачу, - неуверенно проговорила она, - может сейчас вызвать?
- Нет, завтра сам схожу, - он слабо отмахнулся и попытался улыбнуться, - собирался... Испугалась?
- Я? - Шиккви чуть было не ответила, что такую помощь оказать для неё раз плюнуть, но вовремя сдержалась и благоразумно ответила. - Конечно...
- Важнее, что не растерялась, - хрипло похвалил Имьяль, тяжело дыша. - Иди, мне уже лучше.
Шиккви осталась на месте:
- Вам сейчас лучше прилечь. И никого не принимать.
Он согласно покивал, оказалось, его крохотная спаленка прямо за неприметной дверью сбоку от стеллажа с документами. Шиккви проводила его глазами и осторожно присела на край посетительского стула — с этой точки ей хорошо был виден начальник учебного отсека, который полусидел на кровати, его слегка познабливало. Было тихо, Шиккви осторожно подошла к аппарату связи и перевела в беззвучный режим, потом заблокировала дверь от непрошеных гостей и вернулась на свой импровизированный пост: она должна убедиться, что ему действительно стало лучше, иначе какой же она медик?
Так, подумала она, похоже, зря пришла, только старичка расстроила. Что теперь? Имьяль, скорее всего, не может таких решений принимать единолично, структура организации обучения ей не знакома и времени на такие расспросы мало. Значит, без Тесмируха не обойтись, он же полномочный представитель по науке, должен быть в курсе. Как же с ним связаться так, чтобы напрямую, без посредников?
Имьяль Свануник вышел, шаркая, в кабинет – побледневший, ссутулившийся, с потускневшим взглядом, увидев Шиккви, сипло отмахнулся:
- Ты здесь ещё? Ступай, всё прошло.
Шиккви недоверчиво подержала его запястье, проверяя пульс — старичок не сопротивлялся — конечно, не всё в порядке, но он, хотя бы, немного отдохнул. Чтобы не расстраивать его ещё больше, кивнула и, попрощавшись, открыла дверь. В кабинет ворвались детские голоса: шла перемена. Начальник отсека неуверенно окликнул её:
- Спасибо, Шиккви.
- Всё в порядке, это моя работа, - ответила с порога.
Она закрыла за собой дверь и не видела, как начальник учебного отсека долго смотрел как будто ей вслед, потом тяжело двинулся к аппарату связи.
Шиккви направилась в сторону отсека пилотирования, её решимость проложила ей дорогу почти до самого мостика, в небольшом светлом помещении с чёрной удобной мебелью и большим экраном межкорабельного видеокоммуникатора на стене, её остановил помощник и предложил, если у неё такое уж срочное дело, самостоятельно связаться с мостиком. Самостоятельно – так самостоятельно, с Пилотом она не была знакома, но это не помешало ей настроить звёздочку на него и нажать на вызов. Тот ответил почти сразу и задал лишь один вопрос: уверена ли Шиккви, что это неотложное дело, получив утвердительный ответ, дал команду стоящему рядом с Шиккви помощнику настроить связь по переговорному устройству с правительством.
Салипэ Тесмирух был очень удивлён, увидев на экране Шиккви, тем не менее, учтиво приветствовал и спросил, чем обязан. Обязан, подумала Шиккви и ответила заготовленной фразой:
- Многоуважаемый полномочный представитель Президента по науке, поверьте, мне неловко отрывать Вас от важных правительственных дел, но в сложившейся ситуации помочь мне можете только Вы. И, уверяю Вас, дело срочное.
Тесмирух широко улыбнулся, сложил перед собой бумаги в аккуратную стопку и, помахивая ими, предложил перенести сеанс связи на завтра. Шиккви сделала вид, что намёк чиновника ей не понятен. Представитель Президента подумал, что наверняка сможет минут за 5 переадресовать её вопрос кому-то из подчинённых и спросил, в чём дело.
- В нарастающей депрессии, - повторила Шиккви слова Свануника, хотя истинного их значения не знала. Как она и ожидала, Салипэ Тесмирух напрягся и обратился в слух. - Не знаю точно всей картины происходящего, - Шиккви вдруг осознала, что к разговору с этим политиком от науки не готова, ведь он наверняка ждёт конкретных фактов или решений, поэтому постаралась говорить общими фразами, - среди отобранных переселенцев оказались молодые люди, не нашедшие себя в... том, к чему их обязывает современная ситуация.
- Возможно, продолжай, - уклончиво ответил Салипэ, закусив губами кончик бумаги. Сказать, что он был неприятно удивлён темой, значило бы ничего не сказать, но не это его напрягало больше всего, а неожиданный источник - Шиккви. Похоже, пятью минутами не обойтись.
- Вероятно, у них обнаружились трудности с интеграцией и подчинением...
- Что ты знаешь об этом, Шиккви? – осторожно прервал её Салипэ.
- Очень мало, Салипэ Тесмирух, - призналась честно Шиккви и затараторила, - не буду Вас обманывать, мне очень хочется спасти одного очень важного для будущего цивилизации человека. Не смотрите так на меня! Это на самом деле важный человек, несмотря на его молодость и безвестность, сейчас, в данную минуту он бесполезен, но многое сможет сделать на новой планете, потому что у него навыки выживания и организации людей в экстремальных ситуациях! Сейчас ему не хватает знаний, но... Простите, я всё не то говорю. Проблема, как я её понимаю, в том, что такие люди, как он, сейчас теряют смысл жизни, потому что приказ об обучении, будь он нела... простите, будь он не таким быстрым и безоговорочным... они не успели перестроить психологию. И решить проблему я предлагаю с помощью локальной коррекции системы обучения. В порядке исключения, пожалуйста...
Представитель Президента озабоченно прикрыл ладонью рот, облокачиваясь на стол, помолчал с полминуты и заговорил:
- Шиккви Павепа, боюсь, такое предложение неприемлемо. Но ты права — случаи неподчинения и отказа от, как ты говоришь, обязательного обучения, зафиксированы не только на «Брурстегине Хлаббати».
- Где? - машинально спросила Шиккви.
- Так называется ваш корабль-госпиталь, - медленно пояснил чиновник. - Извини, у меня срочный вызов.
Он отключился. Правдой это было или уловкой — Шиккви об этом не узнала. Она сидела рядом с корабельным мостиком в отсеке пилотирования на роскошном чёрном диване и с досадой постукивала кулачком по его мягкой упругой поверхности. Её не прогнали после отключения правительственной линии – и то хорошо, есть время поразмышлять.
Салипэ Тесмирух, значит, тоже не союзник. А чего ей, собственно, было ожидать? Когда она выполнила свою часть секретного эксперимента, то перестала быть ему нужной, он про неё, разумеется, забыл, пора было это понять ещё тогда. Ну ничего, зато она теперь об этом знает и больше к нему не сунется. Попросить Томови? Эх, этот вообще ничем не поможет, зря она о нём ночью вспомнила...
Президент! Нет, до него ей вообще не достучаться, а то, что ночью ей казалось таким простым и достижимым, оказалось наивной фантазией.
Опять пришельцев беспокоить? Нет, она сама должна! Должна тем, кто, как она и Тотвок остались сейчас «за бортом», поэтому, она сможет!
Шиккви приподнялась и вдруг ощутила лёгкую тошноту, слабость и усталость, липкий холодный пот выступил на лбу и шее. Она снова села на диван. Конечно, с лекарствами ночью посвоевольничала, не выспалась, ела последний раз накануне вечером... Прикрыла глаза, выровняла дыхание - немного полегчало.
А как там Тотвок? Шиккви вскинулась и придвинулась к аппарату. Поняв, в общих чертах из действий помощника, как пользоваться средством связи отсека пилотирования, запросила госпиталь, попала в ординаторскую, по счастью, врачей не было, ей ответила старшая медсестра, сказала, что Тотвок Максап в удовлетворительном состоянии, всё ещё в изоляторе под усиленным наблюдением. Это хорошо, подумала Шиккви, отсоединяясь, теперь продумать, что же сказать полномочному представителю.
Внезапно экран сам собой включился, высветив лицо Салипэ Тесмируха. Шиккви испуганно молчала, представитель Президента по науке прокашлялся и спросил без предисловий:
- Повтори ещё раз: что ты предлагаешь?
- Повторить? Да, конечно, - Шиккви с удивлением подумала, что ещё ничего Тесмируху не предлагала и рассказала то же, что и Сванунику: объединить таких, как она, в одну группу и обучать отдельно. Обоснование — накопленный опыт важнее школьной программы, обмен опытом частично поспособствует самореализации и откроет новые личные перспективы... Но это ведь не устранение причины депрессии. Да, это способ выйти из неё, по крайней мере, для некоторых. А что она думает о том, как построить обучение такой группы?
- Вы меня об этом спрашиваете? - вырвалось у Шиккви. У неё немного кружилась голова.
- А почему нет? - звонким баритоном спросил Салипэ. - Если бы такая группа была создана, тебе же самой захотелось бы учиться вместе с ними, не так ли?
Шиккви вздохнула (опять поймал!) и предположила:
- Я бы оттолкнулась от цели обучения. Не цели обучения вообще, и не по программе средней школы, а конкретно нашего, в приложении к новым условиям — дайте нам материалы о космосе, о новой планете. Как есть, без расшифровок и поставьте задачи прикладные, реальные, которые действительно нужно решать. На новой планете или в полёте. Мы сразу поняли бы, каких нам не хватает знаний и в каких областях науки их искать. Одновременно решали бы важные задачи и учились. Вполне вероятно, кто-то из нас такими знаниями уже обладает, тогда дело ещё быстрее бы пошло.
Салипэ Тесмирух смотрел на неё внимательно, не моргая. Да, изменилась девочка, это уже не капризное противоречие ради противоречия, которое он наблюдал в праздник годовщины второго пришествия, она и впрямь мнит себя ответственной за других. Шиккви смутилась, но взгляд выдержала.
- Оставайся здесь, - приказным тоном сказал холёный рыжебородый полномочный представитель и отключился.
Шиккви встала и прошлась вдоль дивана, превозмогая головокружение. Таким она видела Салипэ впервые, не понять только: к добру, или к худу эти перемены.
Вошёл с блестящим подносом в руках помощник, тот самый, что остановил её, а потом настраивал связь. Он предложил Шиккви подкрепиться. Она благодарно приняла еду, откусила тёплую ароматную булку, обожгла губы горячим сладким чаем и поняла, насколько голодна. Но мысли о разговоре с полномочным представителем вмиг пересилили голод. Что она опять не то сказала? Что хотел услышать Салипэ? И почему он говорит о группе так уверенно? Сколько же таких, как она и Тотвок на самом деле?
Не прошло и пяти минут (Шиккви не успела доесть булку), как экран засветился снова.
- Завтра в 9 утра зайди к Имьялю Сванунику, я знаю, вы с ним нашли общий... Словом, завтра в 9 будь у него.
- Позвольте уточнить, - попыталась прояснить ситуацию Шиккви, - почему не сейчас?
- Ночь на дворе, - немного смягчился Салипэ, - по корабельному времени. Отдыхать ему пора. И тебе.
- И Вам, конечно, тоже, - извиняющимся тоном произнесла Шиккви, ощущая, что краснеет, - благодарю Вас, что выслушали и приняли во внимание....
- Позже отблагодаришь, если экзамены сдадите досрочно, - сказал Салипэ Тесмирух, стараясь, чтобы фраза прозвучала не слишком сухо, попрощался и отключился.
Шиккви в недоумении отставила чай, дожёвывая булку. Что значит это «сдадите досрочно»? У неё получилось? Или нет?
Вернулась к себе и, вопреки ожиданиям, проспала на одном боку до самого утра. Кажется, на переживания не осталось больше сил, но вспомнив о вчерашних событиях, Шиккви вскочила рано утром, справилась сначала о состоянии Тотвока и когда убедилась, что он готов сдержать обещание, отправилась в учебный отсек. Перед дверью начальника остановилась, прислушиваясь к себе – готовая к действию после разговора с Тесмирухом, если сейчас снова придётся доказывать и убеждать.
В кабинете за столом сидел Имьяль Свануник, на работающем экране межкорабельного видеокоммуникатора светилась какая-то незнакомая длинноволосая мужская физиономия. Увидев Шиккви, она неразборчиво представилась:
- Доброе утро, я руководитель образовательного направления при правительстве, - он назвал имя (Шиккви не расслышала, какое) и повернулся к начальнику учебного отсека. - Имьяль, переходите к делу.
Тот согласно кивнул и торжественно развернулся к Шиккви всем корпусом:
- Рассмотрев твоё предложение и принимая во внимание важность сохранения человеческих жизней и позитивного настроя в обществе, мы приняли решение скорректировать учебную программу по предложенному тобой варианту с некоторыми поправками, а именно, - он достал длинную бумажку и начал зачитывать, - первое: вновь формируемая учебная группа лиц в возрасте 13 — 25 лет подлежит предварительному углублённому медицинскому и психологическому тестированию по месту пребывания, повторные тестирования будут проводиться в целях контроля периодически, без предупреждения, на протяжении всего периода обучения. В случае отказа или отрицательных результатов тестируемый будет исключён из группы и должен будет занять место в том классе, в который был зачислен до начала экспериментального группового обучения. Второе: учебный план объявляется свободным за исключением некоторых обязательных дисциплин, контрольные результаты по которым будут оцениваться как индивидуально, так и в групповом зачёте. В случае неудовлетворительного результата хотя бы у одного обучающегося, группа подлежит расформированию, а всем её участникам надлежит занять место в том классе, в который они были зачислены до начала экспериментального группового обучения. Третье: в ходе экспериментального группового обучения желающие добровольно отказаться от участия в данном виде обучения...
Это что же? Шиккви слушала и с трудом вникала в смысл происходящего. Им позволили проходить обучение отдельно от остальных, но ставят такие жёсткие условия, что они, скорее всего, провалятся?
- И последнее, - закончил Имьяль Свануник, откладывая листок, - в любой момент как вся ваша группа, так и каждый из вас по отдельности будет иметь возможность получить помощь и консультацию у любого преподавателя, включая начальников учебных отсеков.
- И в заключение, - неразборчиво отозвалась с экрана длинноволосая мужская физиономия, - ваша группа находится на особом контроле полномочного представителя Президента по науке, что накладывает на вас особую ответственность...
Шиккви рассеянно кивала, не понимая, как ей реагировать — радоваться или переживать. Судя по улыбкам мужчин и повисшей паузе, благодарить надо... Она пробормотала что-то насчёт оправдания высокого доверия, голова руководителя отключилась, Свануник повернулся к ней:
- И главное, - сказал он эмоционально, как в первую их встречу, пожимая её руку, - поздравляю тебя, Шиккви Павепа, иди, передай Максапу эту новость, с остальными мы свяжемся сами. О тестировании и начале обучения сообщу тебе лично. Ну, что приуныла? Радуйся, девочка, радуйся, твоя взяла!
Шиккви в недоумении вышла в коридор. Что, так быстро? Нужно всего лишь собрать информацию, принять решение и настаивать на своём? Да не, не может быть! Наверняка сейчас позовут и скажут, что передумали. Шиккви переступила с ноги на ногу, время шло, но никто не позвал её, и девушка направилась в изолятор. Тотвок выслушал её недоверчиво, она подумала, что убедить его будет посложнее, чем Имьяля Свануника, и даже когда они получили официальное уведомление о новом формате обучения, уверенности в происходящем не было у обоих.
Для обучения выделили по классу на каждом корабле и оборудовали межкорабельными видеокоммуникаторами с большими экранами, куда через несколько дней и пригласили участников. Кроме Шиккви и Тотвока на «Брурстегине Хлаббати» летело ещё трое, всего же группа состояла из 15 человек - 4 девушек и 11 юношей: они находились на всех кораблях каравана, в том числе двое на корабле-флагмане. Самым старшим оказался оператор-связист с замыкающего корабля, а самой молодой — она, Шиккви.
Как стало потом известно, некоторые из них, подобно Шиккви и Тотвоку, недавно по собственной инициативе тоже побывали на грани жизни и смерти, в том числе, хрупкий молчаливый брюнет с наглухо застёгнутым воротом (оказалось, внук Свануника), кое-кто по результатам наблюдений готов был вот-вот последовать их примеру, ещё нескольких на разных кораблях спасти не удалось (эта информация была строго засекречена, стало это прямым следствием злосчастного приказа, или оказалось совпадением, выяснять не стали). Поэтому общее настроение участников учебной группы было, мягко говоря, нерадостным - поначалу все лишь коротко и официально представились, так что знакомство стало несколько натянутым, общение усложнялось особенностями межкорабельного коммуникатора. Руководитель образовательного направления при правительстве ещё раз объявил об экспериментальности обучающего процесса и его возможных исходах, напомнил, что он периодически будет сам лично зримо или скрыто курировать их. После чего озвучил учебный план на первый триместр по обязательным дисциплинам (литература, история, математика, биология человека и топография новой планеты) и первые практические задания — рассчитать оптимальные места и траектории посадки десантного челнока и спускаемых модулей с соответствующими параметрами на планету по заданным характеристикам в разное временя суток и сезонов орбитального года, определить, какие полезные ископаемые следует разрабатывать в первую очередь и где это легче сделать, а также перечислить биологические опасности, которые могут угрожать десантникам и переселенцам. К заданиям прилагался большой набор голограмм, видеосъёмок, карт, таблиц и прочей информации, определить, что здесь важное, а что лишнее навскидку было просто невозможно.
Шиккви, слушая всё это, просто в ужас пришла и уже искренне жалела, что инициировала такие перемены, она старалась не смотреть в глаза новым знакомым: в ней боролись раскаяние, страх быть обнаруженной и обвинённой и одновременно надежда, что кого-то из 14 она своими действиями хотя бы на день отвлекла от мыслей о самоубийстве, а, возможно, и приблизила к обретению смысла жизни.
Руководитель договорил всё, что должен был, повисла пауза, оператор-связист уточнил сроки выполнения практических заданий. Руководитель ответил, что каждое задание, которое, как все присутствующие понимают, не является учебным и уже имеет решение, разбито на этапы, и к концу первого триместра необходимо выполнить минимальную их часть. Оператор-связист предложил сделать получасовой перерыв. Все озадаченно согласились, руководитель с ними попрощался, выразив надежду, что они будут учиться прилежно. Видеокоммуникаторы отключились.
Шиккви, Тотвок и остальные, летевшие на госпитальном корабле, осторожно поделились между собой первыми впечатлениями и соображениями, избегая оценок и прогнозов. Было понятно, что учиться, раз уж это неизбежно, в таком составе всяко лучше, чем с малышнёй, но смогут ли все они найти общий язык? Тотвок, зная по опыту, как трудно бывает организовать группу, предложил сегодняшний день посвятить только знакомству и общению, Шиккви и остальные с ним согласились. К такому же выводу за время перерыва пришли и участники на других кораблях, поэтому после перерыва состоялось настоящее знакомство. Старшим в группе единодушно выбрали оператора-связиста, который не только по возрасту всех "обогнал", но уже в беседе с руководителем учебного направления проявил лидерские качества. Обязанности технического секретаря вызвалась исполнять 16-летняя стенографистка с головного корабля, выяснилось, что на «Брурстегине Хлаббати» летит 22-летний знаток и любитель истории, вынужденный на время войны стать полевым кашеваром и водителем по совместительству — он с готовностью предложил себя в качестве преподавателя. Тотвок оказался среди присутствующих лучшим топографом и назначил себя ответственным за обучение этой обязательной дисциплине. Шиккви, как единственному в группе медработнику поручили (даже не спрашивая её) вести биологию, а математику для подготовки к первой контрольной обещал объяснить бывший пилот воздушного транспорта с левофлангового корабля. Осталось выбрать эксперта в литературе, такого среди новых знакомых не оказалось, поэтому историк предложил факультативное изучение учебника и произведений по принципу «прочитал — поделись», большие форматы разбивать на части и готовить по ним доклады с цитатами, этого для проверочных работ вполне достаточно, а если произведение кому понравится, что мешает прочесть его в свободное время целиком? Бывший оператор погоды рассказал по этому поводу анекдот, все посмеялись, а Шиккви вздохнула с облегчением - настроение участников улучшается, и кажется, опыта и знаний других и вправду хватит на то, чтобы освоить новую программу.
Стенографистка вернула всех к реальности: как же быть с прикладными заданиями, которые для неё не просто сложны - она, например, слов даже таких не знает. Несколько человек предложили отложить их до завтра, возможно, у кого-то за ночь созреет решение, как к ним подступиться, а пока спланировали учебное время, время для внеурочной связи по заданиям и частного общения, чтобы у импровизированных преподавателей была возможность к занятиям подготовиться, и свои уроки сделать, и на подготовку практического задания и всякие форс-мажоры время было.
Тотвок предложил сделать ещё один перерыв, после которого историк вдохновенно провёл экспромтом краткий экскурс по нескольким теориям развития человеческой цивилизации от начала времён до наших дней. Стало понятно, что он не просто знает, но и любит историю, любит делиться знаниями и получать в ответ позитивные эмоции от слушателей. Ему внимали не моргая и, можно сказать, он стал образцом для подражания как преподаватель. Шиккви стало немного не по себе от того, что её теперь будут сравнивать с историком, но она нашла утешение в том, что кроме неё из их группы преподавать биологию всё равно некому, так что, ни у неё, ни у группы выбора не было.
За то время, пока историк вёл занятие, стенографистка успела подготовить и разослать всем красочное расписание занятий, которое Шиккви потом распечатала и повесила над кроватью между сухим букетиком Духа Юности и крючком-защёлкой для звёздочки (носить её не всегда было удобно). Зная истинную историю планеты Белого Солнца, в том числе и от старейшин квиаков, Шиккви с трудом сдерживалась, чтобы не вступить в спор с новым учителем. К счастью, она вовремя сообразила, что им сейчас нужнее не истина, а правильно написанные контрольные (к тому же, тогда ей потребовалось бы рассекретить её миссию и источник сведений, а это уже было сродни предательству). С историком можно будет потом, как-нибудь, поделиться информацией, так сказать, кулуарно и ссылаясь на пришельцев.
Первое занятие в новой группе завершалось, задав контрольные вопросы на понимание, кашевар-историк шутливо пообещал подготовиться к следующему занятию и раздать домашние задания. Кто-то пошутил ему в ответ, все снова посмеялись.
Тотвок предложил всем разойтись и какое-то время побыть наедине со своими мыслями: он, как никто знал, как важно в таки моменты прислушаться к себе и оценить свои способности и возможности, чтобы потом не переусердствовать. Участники с ним согласились, хотя было видно, что некоторым очень хочется продолжить общение. На том первый организационно-учебный день завершился. Экраны погасли, Шиккви осталась в классе одна. Для себя сделала вывод, что в этой команде она и как преподаватель пока самое слабое звено, но, всё же испытала гордость, вспомнив, как понурые и напряжённые несколько часов назад лица расцвели искренними улыбками, в глазах засветился интерес, желание действовать, жить дальше. Она, с позволения Имьяля Свануника, ознакомилась с наглядными пособиями по биологии и получила доступ ко всей информации по этому курсу. Материалы показались ей скудноватыми, и она решила достать записи, что делала под диктовку пришельцев. Уже по пути к себе завернула в женскую гардеробную, где её давно ждала лиловая с золотистым форма. Быстро переоблачилась, аккуратно сложила медицинскую одежду, вышла с этим свёртком в коридор и от неожиданности замерла: перед ней стоял Навигатор. Вот сюрприз! У Шиккви дух захватило, она ринулась к нему, он жестом остановил её:
- Шиккви, это голограмма, как ты понимаешь, я не могу покидать своего поста, но просто обязан сказать тебе, что теперь я за тебя спокоен, потому что вижу: все перемены в твоей жизни только к лучшему.
- Навигатор, как же я рада Вас видеть! - Шиккви не слушала его, ей хотелось столько ему сказать. - Вы про меня наверняка всё-всё знаете, даже то, чего и не надо бы! Правильно, наверное, что не вмешались, когда я стащила таблетки и...
- Иначе не было бы твоего развития, - ответил уклончиво Навигатор, вспоминая, как на самом деле рвался вмешаться, но, согласно доктрине избирательного нейтралитета, за каждую жизнь отдельно взятого человеческого индивидуума отвечали не они, а правительство планеты, исключением были только жители, оказавшиеся в опасности вследствие непосредственных действий пришельцев. И Капитан постоянно одёргивал Навигатора, обвиняя в неуставных взаимоотношениях, это не очень-то помогло, и Навигатор сейчас улучил-таки пару минут, чтобы повидать Шиккви – в последний, как потом выяснилось, раз.
Они поговорили, всё больше вспоминая общение на базе и прогулку в столице, и у Шиккви именно от этого разговора осталась самая тёплая память и одновременно предвкушение чего-то грандиозного. И Шиккви всегда знала, что Навигатор наблюдает за ней, от этого её ответственность и требовательность к себе в обучении и общении с людьми только возросли.
Ко времени входа космического каравана в зону притяжения нового светила, то есть чуть больше, чем за два года, экспериментальная группа успешно и в полном составе закончила курс общеобразовательной школы и защитила все прикладные проекты уже по реальным заданиям, несколько практических идей предложили сами, что значительно впоследствии ускорило адаптацию людей на новой планете. Кое-кого из группы, несмотря на молодость, назначили руководить этими проектами после посадки, особенно перспективным и простым в реализации признали план сельскохозяйственного освоения земель без искусственной мелиорации, инициатором которого был внук Имьяля Свануника.
Правда, окрылённые лёгкими успехами первых контрольных, они сконцентрировались больше на практических заданиях и чуть было не завалили следующие зачёты, после чего научились более рационально распоряжаться временем и быть доверительнее друг к другу.
Обещанные тестирования и медицинские обследования оказались, скорее, дополнительными стимулирующими факторами, и за всё время к ним прибегали дважды, в плановом порядке. А вот что касается контроля, он и в сами деле был постоянным и неусыпным. Высокая мотивация участников экспериментального обучения сохранялась на протяжении всего полёта, это помогало неизбежно возникающие противоречия решать с пользой и для учёбы, и для взаимоотношений. В то же время, участники группы воздерживались от глубоко личных связей, поэтому поводов для жёсткого вмешательства в процесс подготовки, и, тем более, расформирования группы не находилось. Так надзирающее наблюдение превратилось в поддерживающее – несколько раз им «по секрету» очень вовремя приходили на помощь в затруднительных ситуациях, и кое на какие погрешности руководитель образовательного направления закрывал глаза.
Шиккви и Тотвок долгое время избегали друг друга под разными предлогами, и, всё же, обучение требовало частого общения, слишком много оказалось у них общего, и к концу обучения между ними возникла симпатия.
Торжественного завершения обучения не получилось: работа над проектами плавно перетекла в углублённую подготовку каждого из участников экспериментальной группы к самостоятельной работе в профессии, да и праздновать было рано - школа школой, а в ближайшей перспективе были высадки, а затем переселение и обустройство на планете. Когда под ногами будет твёрдая поверхность, а завтрашний день станет предсказуемым, тогда и можно будет радоваться и отмечать победы.
К моменту первых высадок, которые совместно с Д-1, Д-2 и Д-3 помогал отрабатывать Тотвок Максап, Шиккви вернулась в госпиталь и под руководством пожилого врача, Д-6 и Д-11 интенсивно специализировалась в хирургии и травматологии. Вместе с ними участвовала в подготовке первого гражданского десанта, который прошёл успешно, в расчётную точку и проще ожидаемого, пристально следила за этим событием и очень старалась не показывать, как переживает за Тотвока, хотя ей всё время хотелось ему напомнить о себе. А он был всецело поглощён тем образом жизни, по которому так соскучился, поэтому почти забыл о трудном перелёте, своих сомнениях.
По официальным каналам информация приходила регулярно, Шиккви знала, что высадившиеся разбили первый лагерь, который потом расширили до базы под посадку спускаемых модулей, подтвердили данные о местной фауне (не слишком агрессивной и ядовитой), прозондировали равнинную местность на границе лесной и степной зоны, подготовили инструкции для переселенцев, площадку для стационарных исследований и пошли дальше, в окрестные леса. Тотовок, убедившись, что его помощь в этом десанте больше не нужна, вернулся на орбиту и сразу собрался идти со вторым десантом исследователей недр и рабочих. Шиккви прорвалась в число участников второго десанта, составив компанию более опытному врачу и четырём медсёстрам и больше в космос не возвращалась.
Время полетело незаметно, сезоны в выбранной для заселения благоприятной климатической зоне сменялись довольно резко, с ветрами и осадками, но в целом климат был умеренным, без экстремальных температурных колебаний. Привязка к местности проекта первого города заняла считанные недели, к застройке приступили сразу же, и в течение первого года основные коммуникации были проложены, постройки возведены, начали прибывать посадочные модули с переселенцами. Когда наступил день окончания массового заселения первого города, Президент объявил его Новым годом, что совпало с началом местной осени, с этого момента началось летоисчисление на новой планете.
Тотвок и Шиккви в празднике не участвовали: к тому времени они с новым десантом уже отправились на юго-запад, к морю, готовить площадку под второй город, а в планах был третий...
Шиккви, засучив рукава, работала где было только можно с таким энтузиазмом, что буквально заражала позитивом вымотанных ожиданием людей. Отчасти такая активность была ей необходима, чтобы на время перестать беспокоиться о Тотвоке, который надолго уходил с экспедициями, неизменно возвращаясь победителем: в положенный срок, с требуемой информацией, со всеми многочисленными участникам экспедиций, как бы ни были они сложны и, разумеется, без царапины. И каждый раз приносил ей какие-то сувениры - красивые камни необычной формы, законсервированные цветы, окаменевшие отпечатки древних растений, а позже и самодельные украшения. Шиккви тоже готовилась к его возвращениям, стараясь удивить чем-то новым - историей, деталью одежды, оригинальным угощением или напитком.
Так прошло ещё почти три года по местному времени, промышленность работала стабильно, космические корабли демонтировали и спустили на поверхность. Самоотверженность и доброжелательность переселенцев, стремление к высоким отношениям и взаимовыручка превратили в кратчайшие сроки земли городов и за их приделами в цветущие, плодоносящие и благоухающие территории. Никаких растений, за исключением сельскохозяйственных (и только первой необходимости), на планету по настоянию пришельцев не завезли, поэтому в парках рассаживали местную не менее прекрасную флору, приступили к приручению, селекции и разведению животных, причём не только для сугубо животноводческих целей. Жизнь развивалась вовсю, Шиккви своими глазами видела, как люди без колебаний приходят на помощь друг другу в малых и великих нуждах, искренне добры друг с другом и уважительны к природе, совсем как говорил когда-то Салипэ Тесмирух. Она радовалась этому и каждое утро просыпалась счастливой и благодарной. Ей даже сейчас не верилось, что так можно жить, но именно так и было: миф, в который мало кто верил, стал реальностью!
***
Тотвок и Шиккви решили обосноваться в третьем городе, который только начал строиться и по проекту должен был стать последним на этом континенте. Они поселились в просторной квартире на пятом этаже с окнами на восход и красивые виды лесистого холма над озером, где на пару или в компании отдыхали, когда выдавалось свободное время.
Ещё так много предстояло сделать - и это было прекрасно! Тотвок отклонил предложение дистанционного руководства экспедициями и после кратковременного отпуска, как всегда, с азартом отправлялся в очередной длительный поход, на сей раз он сопровождал исследователей подземных вод. Шиккви, несмотря на весьма юный возраст, уже заведовала многопрофильным стационаром города, продолжая практиковать травматологию и экстренную хирургию, занималась обучением младшего и среднего медперсонала, для которого лично помогала отбирать наиболее сострадательных и склонных к бескорыстному служению юношей и девушек. Много общалась с людьми, помогая предупреждать и разрешать разногласия и временные психологические кризисы, выступала с профилактическими беседами, участвовала в испытании новых лекарственных препаратов и агитировала прививаться от инфекционных болезней. Обнаружив музыкальную одарённость, с увлечением, когда позволяло время, выступала на городских праздниках.
Она осознавала, что нашла своё призвание и каждый день благодарила мысленно судьбу за то, что с ней произошло. Даже мадам Багту, сыгравшую, всё-таки, положительную роль в этой истории. И, конечно, Навигатора, ведь это именно он натолкнул её на мысль избрать медицину – после особенно успешного дня, перед сном, держа в руках звёздочку, понимая, что сегодня уже поздно (хотя пришельцы не спят, тем не менее…), представляла: вот завтра утром, нет, в обед, обязательно свяжется с Навигатором или с врачами и порадует их своими успехами. Мысленно проговаривая воображаемый диалог, засыпала.
За несколько дней до четвёртого нового года, когда Тотвок вот-вот должен был вернуться из очередной экспедиции, Шиккви получила необычную экспресс-депешу с важным курьером из столицы (ей стал первый построенный на новой планете город). Судя по тому, что сообщение прибыло не по каналам связи, а с правительственным порученцем, дело обещало быть весьма важным: курьер прибыл поздно вечером, на дом и потребовал немедленного ответа, стоя прямо на пороге квартиры.
Разорвав маленький голубоватый конверт (почему-то вспомнилось письмо от Томови Скью, которое она получила в общежитии), Шиккви достала карточку-приглашение на торжество по особому случаю и испытала смесь чувств от недоумения (и ради этого нужно было человека посылать?), надежды и радости (наконец-то встречусь с Навигатором, а то неудобно как-то – всё собиралась отблагодарить, а сама…) до, как ни странно, тревоги и грусти.
Ну, отлично, что торжество, ответила она, сдержанно поблагодарив курьера, наверное уже пора всепланетное празднество организовывать, а она-то причём? Курьер вежливо ответил, что её участие – это личное и настоятельное пожелание Акледоча Лымя и некоторых высокопоставленных лиц.
Некоторых? Надо полагать, она знает, о ком речь...
Шиккви решила быстро - плановых операций в стационаре на этой неделе не было, поэтому в дорогу Шиккви Павепа смогла отправиться сразу, прямо с курьером, предупредив Тотвока, попутно назначив за себя заместителя и сообщив о переносе некоторых санпросветмероприятий и занятий с медперсоналом на посленовогоднее время. В дорогу Шиккви прихватила смену одежды, термос, рабочие бумаги, средство связи для контроля событий стационара. И, разумеется, звёздочку.
Они поехали на наземном транспорте повышенной проходимости (Шиккви на таких приходилось ездить много раз), очень похожим на тот, что увёз Томови Скью из храма Матли Касля Леу. Поездка ничем примечательным не отличилась, хотя, может что и было интересного снаружи - Шиккви погрузилась в работу и по сторонам не смотрела. К президентскому Дворцу в три этажа, внешне пока ничем не напоминающему дворец, но выполненному в той же цветовой гамме, что и на Планете Белого Солнца, с выровненной и ухоженной территорией, прибыли ближе к вечеру.
Их высадили у широкой дорожки из голубого гравия вдоль идеально подстриженной живой изгороди почти в половину человеческого роста из плотно посаженных колючих растений с короткими плотными голубовато-зелеными иголочками вместо листьев, которые, если их потревожить, издавали маслянистый кисловатый аромат. Они вошли в северный служебный вход, их сдержанно и очень вежливо встретили люди в синем и быстро проводили Шиккви в отдельные светлые апартаменты на третьем этаже с персональной минималистичной ванной в соседнем помещении. Из мебели в комнате стояли скромная удобная кровать, застеленная бархатистым бело-голубым пледом, мягкий стул с высокой изогнутой спинкой и придвинутый к подоконнику столик – всё в бело-голубых тонах. Сюда же вскоре подали очень вкусный ужин из трёх блюд – салата, заправленного лёгким, слегка терпким на вкус маслом с большим количеством островатой и сочной зелени, тонко наструганного обжаренного мяса с рассыпчатым гарниром из местной питательной крупы белоснежного цвета, на десерт полагался сладко пахнущий напиток из здешних молотых обжаренных бобов с молоком (роскошь на сегодня невообразимая!). Шиккви с удовольствием откушала столичной еды, связалась с Тотвоком – сообщить, что добралась удачно (это была первая дальняя поездка Шиккви на новой планете, в которой Тотвок Максап её не сопровождал), затем обсудила некоторые рабочие моменты и, убедившись, что всё в порядке, наскоро приняла душ и завалилась на кровать. Повертела в руках звёздочку на цепочке – нет, не стоит на ночь глядя беспокоить Навигатора, она всё скажет ему завтра уже при личной встрече, если получится, до торжества!
С этой мыслью она сладко заснула, почти как тогда, в столице, накануне праздника по случаю второго пришествия…
Рано утром её разбудила строгая сухощавая седая дама в синем костюме с аккуратным пучком на голове — всё та же, что на приёме Президента, чему Шиккви искренне обрадовалась. Дама, судя по всему, привыкшая к строгой дисциплине, была очень недовольна тем, что девушку пришлось будить, но, видя неподдельную радость Шиккви от встречи с ней, смягчилась и позволила ей позавтракать и чуть позже спуститься вниз, в гримёрную, ко всем гостям. Шиккви увидела на столике бутерброды и остывший сладкий напиток (удивительно, как она, привыкшая спать чутко, пропустила момент, когда их принесли!), умылась, поела, переоделась - рубинового платья и шляпки, конечно, ей не подарили, зато вычистили и отутюжили её сменную одежду (когда только успели, удивилась Шиккви) и устроили красивые новые туфли.
Зеркальные столы для причёсок стояли прямо напротив лестницы в прекрасно освещённом коридоре второго этажа с синими стенами и многочисленными дверями. Маникюр, макияж и услуги парикмахера, как и в прошлый раз, ей сделали оперативно. Эх, подумала Шиккви, придирчиво оценив причёску и довольно глядясь в зеркало, поправляя на груди подаренную пришельцами блестящую изящную 7-лучевую звёздочку на витой золотисто-зеленоватой цепочке, видел бы меня сейчас Тотвок! Как жаль, что он так далеко, иначе Шиккви настояла бы, чтобы в президентский дворец поехали они вместе, зато он наверняка её увидит по трансляции!
Гостей довольно быстро и чинно провожали в Зелёный Холл — совсем как тогда, только в этот раз никаких официанток с напитками и охраны, да и помещение с тёмно-зелёными стенами много меньше по размерам и отделано практично, а не помпезно: ни тебе экрана, ни дорогущих драпировок на окнах.
Сунули в ухо и проверили мини-спикер, вкратце озвучили регламент — по команде войти в Белый зал и встать рядом с Томови Скью, а когда после объявления в Зал войдёт Президент... Шиккви кивала в ответ и думала со снисходительной улыбкой - вот, наконец, детское желание сбылось, только сейчас её мысли по-настоящему заняты совсем другим мужчиной.
Прозвучала команда войти в Белый Зал, Шиккви, которая привыкла к публичным выступлениям, вдруг испытала такое волнение, что начала видеть только синюю дорожку перед собой, в шуме теле-дронов едва слыша подсказки в ухе, прошагала через распахнувшуюся дверь, отыскала глазами Томови и стала справа от него, чуть освоившись, осторожно огляделась по сторонам. Они стояли на белом возвышении, гости к ним всё прибывали с обеих сторон. Зрителей в Белом Зале не было, и середина скромного по размерам зала с белоснежными стенами и синей ковровой дорожкой, очень напоминающем прежний интерьер, была пуста. Да, зал очень напоминал тот, что остался на Планете Белого Солнца, за исключением скромной ниши с низкой золотой колонной в противоположной стене, прямо напротив возвышения, куда вела ещё одна синяя дорожка. Внезапная догадка заставила Шиккви затаить дыхание и на секунду зажмуриться...
Объявили первого Президента, Акледоч Лымь стремительно взошёл на возвышение и радостно начал радушными словами приветствия и благодарности самоотверженным жителям, перенесшим войну, лишения, длительное космическое путешествие, трудные первые годы освоения новой планеты и готовым к новым свершениям во имя...
Шиккви широко картинно улыбалась, медленно оглядывая присутствующих и преодолевая растущее недоброе предчувствие. Когда Президент назвал её имя, она по регламенту сделала шажок вперёд, помахала на камеру указанного мини-спикером теле-дрона и вернулась к разглядыванию стоящих в три ряда людей. Надежда увидеть среди них пришельцев таяла с каждой секундой, наконец она заставила себя вслушаться в речь Президента:
- … чья неоценимая помощь оказалась для нас единственным выходом и кому мы обязаны этим новым домом, обратились к нам с последним напутствием. Прошу внимание на экран!
Экраном, куда было спроецировано послание, стала стена Белого Зала справа от Шиккви, тут же на больших окнах Зала одновременно упали массивные белые шторы, в приглушённом свете Шиккви увидела яркие лица пришельцев, со многими она так и не познакомилась, да и не до того было. Тепло и доброжелательно заговорил Капитан, улыбались ставшие ей родными Навигатор, Д-6, Д-11, Д-8...
У Шиккви помутнело в глазах, она покачнулась. Вот так, да? Уже всё?! А она так и не нашла времени…
Сзади аккуратно подставил плечо Томови Скью. Они были теперь почти одного с ней роста.
- Держись, Звёздная, - еле слышно прошептал он.
- Когда это случилось? - спросила она едва слышно, слегка повернув к нему голову.
- 4 месяца назад, - отозвался Томови сквозь натянутую улыбку, потому что теле-дрон уставился прямо на них.
- Так давно?! - Шиккви почувствовала испуг и досаду, с трудом сдерживая слёзы, - Почему же... и не простились...
- Они исполняли долг, - словно извинился за них лингвист, - а значит, не принадлежали себе.
- И по такому случаю торжество? Зачем? - шёпотом спросила она с горечью. - Зачем меня?..
Томови промолчал. Понимая, что вот-вот расплачется, она замедлила и выровняла дыхание и принялась сжимать и разжимать за спиной кисти рук. Никто бы не упрекнул её, прослезись она сейчас, но ведь герои дня должны быть сильными и позитивными, вселять оптимизм и быть нацелены на высокие идеалы!
И потом, если она сейчас расхлюпается, что подумает о ней Тотвок Максап? Эта мысль несколько привела её в чувство. Шиккви услышала аплодисменты, автоматически присоединилась к овациям, увидела, как медленно выцветают на стене знакомые улыбающиеся лица, на окнах синхронно поднимаются шторы. Подчиняясь команде в ухе, прекратила хлопать, отрешённо услышала команду Президента:
- Внесите!
Заиграла незнакомая торжественная музыка, в которой угадывался старый гимн Планеты Белого Солнца. В узких лучах двух прожекторов и в окружении теле-дронов церемонно взошёл на возвышение гордый Салипэ Темирух с овальным золотым подносом на руках, а на подносе... Чётки, конечно же! Полномочный представитель Президента чинно передал поднос Акледочу, музыка оборвалась, тот вдохновенно провозгласил:
- А водрузить их в сокрытую нишу, где они будут отныне покоиться, мы поручаем тем, кто по воле случая нашёл их в храме Матли Касля Леу и благодаря кому...
Что? Я не пойду! - хотелось Шиккви закричать, она сделала движение назад, оглянулась на Томови, он слегка подтолкнул её под локоть, следуя подсказкам в ухе. Затаив дыхание, она, почти не сгибая коленей, медленно прошагала за ним и, подчинившись голосу в ухе, стала справа от Президента, за его спиной, Томови — слева. Президент слегка вытянул руки с подносом, Томови и Шиккви по команде синхронно шагнули вперёд, приняли массивный поднос, спустились с возвышения и по дорожке понесли к нише, поддерживая одной рукой под дно, другой удерживая край. Со стороны, наверное, это выглядело красиво, торжественно. Чтобы они не сбились с шага, и водружение выглядело величественно, им задавали темп, и всякий раз командовали очерёдность ног и ширину шага, остановку перед нишей и демонстрацию чёток на камеры. Это помогло Шиккви унять сердцебиение, немного расслабить ставшие вдруг неимоверно тяжёлыми руки и, сосредоточившись на задаче, выглядеть спокойной. Хотя ей сейчас было тоскливо, обидно, она чувствовала удивление, и вину, и горечь утраты, и неверие в то, что это происходит с ней. До неё, наконец, дошло, что этот, самый насыщенный и приятный этап её жизни тоже завершился.
Не чувствовала себя Шиккви сейчас только одинокой. Покинутой – да, преданной – возможно, но только не одинокой! Вдруг явственно вспомнился рассказ Навигатора о том, как они высаживались на планету Белого Солнца, как пришельцев записывали в чётки…
Взгляд скользнул вниз, она машинально отметила, что водружаемые сейчас ей и Томови коричневые бусины выглядят как новые, так же перетянуты почти посередине, на перетяжке покоится рубиновый шарик, что на каждой бусине свой символ, что лежат они в углублениях на подносе рядом с такими же символами, как и на бусинах...
Медленно нести и держать золотой понос с чётками оказалось значительно тяжелее, чем она сначала предполагала, это на время отвлекло её от грустных мыслей, она услышала, что музыка, прерванная речью Президента, продолжает играть, теле-дроны вовсю роятся по залу, а спина у неё от напряжения взмокла.
Когда же поднос наконец, был водружён на колонну, девушка и мужчина синхронно разошлись по обеим сторонам ниши и встали торжественным караулом. У Шиккви подрагивали руки, она прерывисто вдохнула и вытянула ладони со сжатыми пальцами вдоль тела.
Тогда в наступившей тишине Президент скомандовал запечатать нишу. Навсегда. Или до следующего глобального кризиса цивилизации, если таковой когда-нибудь случится.
Сверху бесшумно опустился стеклянный цилиндр, с тихим шумом съехала вниз каменная плита, Шиккви с грустью оглянулась, плита была идеально подогнана и случайно отыскать место колонны с чётками было практически нельзя. Она не знала, что плита заполнила нишу целиком, что колонна с чётками опущена глубоко под землю, в комнату материализации, которую особым образом изолировали пришельцы ещё до ухода и, как положено, оставили посвящённым инструкции по использованию.
Зазвучала нейтральная фоновая мелодия, теле-дроны с отключенными камерами зависли под потолком. А сейчас, объявил в ухе мини-спикер, по случаю торжества Водружения и Сокрытия, большой концерт по трансляции из второго города планеты Ларли (что в переводе с древнего языка означает Второй Дом). Ларли, так, оказывается, зовётся планета - Шиккви об этом не знала. Интересно, кто выбрал это название? Перевёл-то, естественно, Томови...
Шиккви, всё ещё пребывая в шоке от произошедшего, продолжала по инерции двигаться зеркально с Томови Скью, хотя их уже никто не снимал. Они вслед за остальными вернулись в Зелёный холл, ставший шумным и празднично весёлым, гости разделились на два потока: кто-то пошёл смотреть концерт, кто-то отправился к столикам с закусками. Томови и Шиккви, не сговариваясь, шагнули к еде. Красиво приготовленные и оформленные ароматные блюда на той же посуде, что и на памятном приёме. У Шиккви шевельнулось было внутри осуждение — как можно тащить через вселенную утварь, но она его сразу подавила, ведь это же не просто посуда, а важный правительственный атрибут.
Ей не хотелось есть, но вид и аромат изысканной пищи из местных продуктов постепенно выводили Шиккви из состояния транса, она взяла нанизанное на шпажку карамелизованное ассорти фруктов и орехов, повертела в руках, откусила кусочек…
Она давно заметила, что овощи, фрукты и орехи в этой местности отличаются разнообразием, достаточно вкусны, питательны и способны даже поднять настроение. И это только на первом из трёх исследованных континентов. Так и случилось – печаль уступила место интересу: Шиккви научилась разнообразно готовить, поэтому заинтересовалась рецептами нескольких закусок и подумала, что хорошо было бы их приготовить к новому году.
Вздохнула, всё ещё переживая внезапный уход пришельцев, но обратив внимание, как изрядно поправившийся и поседевший Томови, поминутно закатывая синие свои глаза, уплетает за обе щеки массивный бутерброд, кисло усмехнулась. Может быть, он специально так картинно его поглощал, чтобы позабавить Шиккви, а может и вправду еда оказалась вкуснее, чем он предполагал, но лингвист, обратив на себя внимание Шиккви, после её ухмылки, замер, моргнул, сглотнул и спросил с видом наивной и слегка обиженной непосредственности:
- Что? А как правильно-то?
Шиккви смягчилась, широко улыбнулась и смущённо прикрыла ладонью глаза – настолько эта фраза напомнила ей её же двенадцатилетнюю! Шиккви засмеялась, Томови тоже.
К их столику, снова как бы из ниоткуда придвинулся Салипэ Тесмирух - оказалось, он всё время был поблизости, но на сей раз не предлагал Шиккви что-либо выпить. Шиккви, наконец, поблагодарила полномочного представителя за помощь с обучением, а он её - за своевременную идею, потом они долго беседовали втроём, вспоминая пережитое, ближе к вечеру через парадный вход вышли во внутренний дворцовый сад с дорожками из мелкого голубого гравия, строящимися в несколько ярусов фонтанами между живых изгородей из ароматных деревьев с колючками вместо листьев и липкими почками на концах побегов. Они прогуливались и делились планами.
Горечь безвозвратной утраты то и дело накатывала на Шиккви, раз за разом всё слабее. Наконец, она собралась с духом и спросила Салипэ Тесмируха, планируют ли пришельцы прибыть к ним снова. Полномочный представитель уклончиво ответил, что в ближайшие несколько сотен лет, скорее всего, потребности в этом не будет, но наблюдать, вероятно, за ними продолжат (наблюдать, вспомнила Шиккви рассказ Навигатора, собирать материалы, анализировать). Если и состоится контакт, то уж, конечно, с этой миссией прибудут совсем другие… Девушка кивала и слушала а в сумерках, как и положено, был фейерверк, пусть скромный, зато традиционный.
На ночь во дворце Шиккви оставаться не стала, хотелось, как можно скорее покинуть место, причинившее ей такую внезапную боль. К тому же, со дня на день должен вернуться Тотвок и нужно встретить его дома, как полагается жене и хозяйке и с ним же отметить на берегу озера наступление Нового года, обещавшего, как и предыдущие, быть насыщенным, радостным и счастливым. Поэтому сразу по окончании торжества, Шиккви, наскоро попрощавшись с Томови и Салипэ, на рейсовом наземном транспорте отбыла к себе. Больше в столицу она не приезжала.
По дороге домой, Шиккви грустила, отдыхала и размышляла. Чувство вины постепенно отпускало: в конце концов, что она могла значить для пришельцев? И чем могла им помочь? Шиккви с сожалением покачала на груди звёздочку с намерением снять и спрятать, потом передумала. Она очень многим была обязана пришельцам, тогда при чём тут вина? Гордиться нужно и опытом делиться, что, собственно, она и делает…
Шиккви включила наугад мелодию – заиграла длинная медленная ритмичная композиция с волнообразным изменением громкости и отсроченным эхом, как будто два оркестра на разных островах перекликались через океан, под неё удобнее всего было в космическом полёте готовится к урокам. Шиккви почесала макушку и усмехнулась воспоминаниям. С участниками экспериментальной учебной группы «вживую» ей довелось пообщаться не со всеми, например, секретаршу с головного корабля и внука Имьяла Свануника она видела только через приборы связи, но где бы они ни находились и как бы ни были заняты, всегда уделяли время друг другу – поздравить с праздником или каким-либо личным событием, попросить совета или поделиться проблемой, обменяться опытом, да и просто перекинуться парой слов или смешным случаем. Иногда кто-нибудь приезжал к семейству Шиккви и Тотвока в гости, бывало, выбирались в гости и они. И, пожалуй, не было на планете Ларли крепче дружбы, чем эта.
Из ранних контактов Шиккви сохранила только связь с блондинкой Дрией Тралме – в прошлом медсестрой госпиталя имени Брурстегины Хлаббати, во время космического полёта работавшей на правофланговом корабле в медотсеке экстренной помощи, а ныне – практикующим куратором педиатрического сообщества. Судьба сотрудников космического госпиталя сложилась по-разному, многих Шиккви так и не узнала, ограничившись своим медблоком – кто-то остался в столице, кто-то во втором городе, кто-то перебрался за ними в третий, с кем-то пришлось проститься навсегда, как, например, с пожилым врачом, под чьим руководством она во время полёта проходила практику травматологии и хирургии…
Сборщиц плодов Шану Кибрарти и Мапри она видела мельком издалека во втором городе, когда они с Товоком уже покидали его для освоения земель под третий город континента, а может ей показалось. Шиккви тогда испытала двоякое чувство: остановить транспорт, окликнуть девушек? А что им сказать? Здравствуйте и прощайте? Совсем не дело, к тому же, возможно это были и не они… Разыскать их после было тоже неловко: столько лет молчала, а теперь решила найти – к чему бы это?
Багту Иторе, которой, кстати, как и в прошлый раз, не было на празднике в президентском дворце, заведовала школой в столице (разумеется, где же ещё?) – Шиккви об этом узнала из новостей о конкурсе талантов-роботехников. Это утвердило её в мысли: в столицу больше ни ногой. Да, она, в общем, простила фигуристую блондинку на каблуках и в то же время была уверена, что такие, как эта, не меняются, предпочитая подстраивать мир под себя, а когда с удивлением обнаруживают, что не получается, продолжают делать это с другого конца…
С Томови Скью у Шиккви как не было общих тем, так со временем и не появилось – тогда, на празднике Водружения и Сокрытия в столице она узнала, что он предпочёл сменить профессиональную деятельность на архивную, поскольку исследование древних языков планеты Белого Солнца стало невостребованным (во время космического полёта все документы и литературные произведения были максимально точно переведены на современный язык) и остался при президентской свите. Шиккви не стала уточнять, в каком качестве, а потом её это перестало интересовать. Как и судьба полномочного представителя Президента по науке – о достижениях его и его ведомства пресса трубила со всех сторон, и это было вполне справедливо, поскольку от его результатов во многом зависело успешная колонизация и процветание людей на новом месте.
А потом в семье Павепа-Максапа родились чудесные близнецы, обе – вылитые Шиккви: сероглазые, светловолосые. Это был первый на планете случай рождения близнецов, чем Тотвок в весьма гордился, учитывая, что рождаемость в принципе была пока низкой, на второго и последующих детей ещё мало кто отваживался. Шиккви на несколько лет полностью погрузилась в материнские заботы, с удовольствием обнаружив, что подготовила себе достойную смену и в руководстве стационаром, и в подборе и подготовке персонала. Правда, важные решения принимались, по-прежнему, после совета с ней, и на сложные операции ей приходилось изредка отлучаться. Благодаря этому Тотвок открыл в себе отцовский талант, словно возмещая дочуркам всё то, что недополучил от родителей. Он почти прекратил уходить в экспедиции – сначала отказался от длительных, а потом, всё-таки, стал руководить большинством исследований дистанционно. Со временем оба, поглощённые заботами и перспективами, почти перестали вспоминать жизнь на планете Белого Солнца, а если и вспоминали, то только светлые и радостные моменты, которые преподносили детям как сказки: в некотором царстве, в некотором государстве...
Так закончилась эта история о кризисе и возрождении цивилизаций с участием пришельцев, исполнивших свой долг и вернувшихся в небытие, которым помогала обычная девочка.
Осознание того, что планета и всё человечество под наблюдением и защитой, обнадёживает. Значит, пока люди поддерживают и развивают идеи справедливости, добра и взаимопомощи, пока они живут в мире и согласии, стремлении к высоким чувствам на благо других и планеты в целом, нужды во вмешательстве со стороны не будет. Если только не случится катастрофы космического масштаба, которую пришельцы не смогли просчитать, выбирая новый дом для людей.
Пройдёт время, история местами приукрасится, выборочно забудется, для последующих поколений наверняка станет смутным воспоминанием. Мифом, в который мало кто поверит, или забавной детской сказкой. Дескать, жили-были и так далее...
Октябрь 1990 г.— январь 2019 г.
Миф, в который мало кто верил
© Copyright: Лариса Куренчанина, 2017
Свидетельство о публикации №217090302097
Свидетельство о публикации №217090302097
Рецензии