3

                (предыдущее: http://www.proza.ru/2017/09/02/645)



Дождь усиливался. Он привёл в чувство Агрипину, которая поняла, что теперь никого не дождётся у прохода в стене. Она навалила туда несколько оград, принесла лестницу, замаскировала её, насколько получилось. Потом завалила калитку, замотав вдобавок верёвкой с множеством узлов. Работая, она бормотала: «Голыми руками сейчас можно взять город… а никому и дела до этого нет. Сидят по норам, мечтая, чтоб пронесло! Небо любит нас, значит, простит! Дуботолки и остолбени… лободырные мордофили!»
  Справившись, пошла, согнувшись под ливнем, к себе. Белое знамя над оградой с вышитыми на нём в честь трёх героинь разноцветными звёздами, недавно развевавшееся, намокнув, повисло тряпкой, так что не было видно ни одной звезды. 

  Тохо вгляделся:
  - По-моему, они заложили проход в город…
  - Ждать бесполезно, - сделал вывод Ари, - Льёт всё сильнее. Пойдём!
  Тохо вздохнул, соглашаясь:
  - Сегодня не наш день. Уходим.

  Мирчо увёл Лину после долгих уговоров. Оба успели к тому моменту промокнуть насквозь. Мёртвая охрана у дома Эвоны безразлично смотрела им вслед.

  Вия, утром сбежавшая вместе с Маэль от дома Эвоны, узрев окружение из мертвецов, сейчас спрашивала под заоконный шум дождя у главы охраны:
  - Ты говоришь, отвела Зию к дому Магды. А кто-нибудь ещё видел это, Маэль?
  - Не заметила. Мы остановились там, будто поболтать. А на деле, чтобы Зия запомнила приметы места, если заночевать понадобится. Её дом совсем был для этого не годен. Мог, конечно, кто-то увидеть из окон и передать… Думаю, за ней следили. Для того, что ночью устроили. Ты была на месте пожара?
  - Нет, боюсь.
  - Хорошо тебе! Мне по положению пришлось идти. Совету докладывать придётся.
  - Ты… Зия сгорела?
  - Тела не было в обоих местах. Вряд ли его унесли… ночь всё-таки. Никто ничего и никого не видел и не слышал, разумеется. Криков из огня тоже. Небо спасло город от пожара. Полное безветрие и вскоре пошёл дождь. И странно… Кто мог решиться выйти ночью? Как вернулся во тьме? Разве мёртвые… Ты передала слова Эвоны, что я знаю кто. Но я не знаю!
  - Эва никогда зря не говорит. Могут сказать, она обещала, что не будет жертв среди парней, но те сами напали, получив за это. И первый, и второй раз. Ты подумай, Маэль.
  - Ничего не приходит в голову. Если только…
  - Что?
  - Знаешь, есть игра, в которой из кусочков складываешь изображение. В ней у каждого лишь часть картинки. Тот, у кого кусочков больше или они важнее, раньше другого понимает, что они собирают. Думаю, у Эвоны кусочков больше. Может, ей для полной картинки просто не хватает моих.
  - Как здорово ты сказала! Похоже на то… Только что нам теперь делать?
  - Пока мёртвые не уйдут, ничего. Дождь ведь тоже не просто так. Небо явно недовольно. Оно плачет.  Остаётся ждать. Глядишь, смилостивится над нами… Эвона что-то придумает.
  - Но этот страшный крик… Как вспомню, всё внутри переворачивается. Кто мог кричать?
  - Да те же мертвецы.
  - А могут?
  - Кто знает…
  В этот момент сильно застучало по крыше, в окна и по земле.
  - Гляди! – закричала Вия, - Град! Да какой крупный…
  - Совсем беда… Небо уже не плачет, а желает покарать. Как бы тебе ночевать у меня не пришлось. Только сумасшедший выйдет наружу при таких делах.

  На территории Небес Эркин выскочил, чтобы накрыть цветы от града. Сильный ветер сносил летящие сверху кусочки льда, они били в стёкла. Коронтэнцам пришлось выбраться наружу и позакрывать ставни.  Тогда град сменился сильнейшим ливнем, потоки которого понесли мусор по улице мужского города вниз, к полю. В женском -- водой наполнялись канавки вдоль домов.
   
 Иги сидела у окна, размышляя под стук капель.
  Она говорила Эвоне, что Небеса проверяют коронтэнцев, меняя им обстоятельства, меняя их самих, и тем показывая, каковы они. Но она не сказала о своём вопросе в связи с этим. Для чего это нужно Небу? Оно ведь и создало жителей двух городов такими, какие они есть. А значит, знает, на что способны -- в хорошем и плохом. Если не знает, то не всемогуще, что неверно.
  Для того чтобы показать это самим девам и парням? Но чему это тех учит?
  События последних дней свидетельствовали: ничему. От неё, Иги, зависело, каким станет прошедшее для Коронтэна. «Сама Иги сказала!»  Не будет её сказания – не будет и этого прошлого в памяти двух городов. Факты требуют разъяснений: почему они такие, а не другие?
  Иги не могла знать об Эпиктете, который сказал: «Мы руководствуемся не реальностью, а своими представлениями о ней», но, думаю, согласилась бы с ним. Тем более что сама создавала эти представления для других. Теперь ей предстояло объяснить Коронтэну поход мёртвых во главе с Эвоной и страшный крик. Следовало подумать, в чьих интересах и как.
  Сама пророчица склонялась к мысли, что Небо редко что делает предумышленно. Разве в особых случаях. А обычно наблюдает за тем, как себя проявит та или тот, чтоб показали чего стоят. Ведь есть и те, кто преодолевает себя, меняя свою судьбу, однако большинство  ей покорно. Какой бы та ни была.
  Многие боялись узнать предначертанное, Эвона предпочитала её вершить, выйдя из повиновения Небу, занёсшись. За что ныне наказана своим арестом мёртвыми.
  Иги была далека от мысли, что спасительницу Небеса проучили за гибель мужей. Она считала, что эдак может думать лишь большинство коронтэнцев, суеверных и трусливых. По её мнению, Эвона пострадала за бунт против Неба. Она взяла на себя его роль, распоряжаясь чужими судьбами, этим верша свою. Неужели мнение тех, кто страшится ступить на шаг в сторону от привычного, станет учитываться Небесами? Кто они, эти слабые, ведомые существа, чтобы всемогущие Небеса к ним прислушивались?
  Ей и в голову не приходило, что эти действительно  ведомые и слабые просто не желали убийств и войны, осуждая их, как могли… 
  На подобное утверждение, скажи его кто-нибудь, Иги только криво бы усмехнулась, пожалев глупца.
  Будучи одарена, как и Эва, она считала себя куда выше остальных, включая Эвону, забыв, что это получено в дар, а от одарённых зависит лишь, как им распорядиться. Во благо или во зло. Но с того, кому многое дано, и спрос больший. 
  Как легко нам судить других… не дай же, коснётся нашей персоны, собственный суд, обычно, бывает весьма милостивым.
  Вот почему ясновидящая хохотала, наблюдая, как на пути шествия мёртвых замертво падали встречные.   
  Вот почему она приняла решение включиться в игру, забыв про судьбу Эвоны, про то, что коронтэнцев опыт других ничему не учит. О чём, казалось, заключила сама. Впрочем, отчего ей быть исключением? Исключения показывают, что правило на них не распространяется, а значит, опровергают его. Нет, Иги не ошибалась, и собственным примером лишь подтверждала открытое ей. Понимала ли она это? Если и понимала, то явно не в отношении себя.
   Она не видела в грядущем своего превращения, личного счастья и не могла больше довольствоваться опостылевшей ролью слепой пророчицы, которой не было ничего известно про себя саму. Даже о своей красоте она впервые узнала от Эвы.
 
  Но как слепая способна воздействовать на события, дабы изменить собственную судьбу? Ведь, возможно, Небо потому и лишило её зрения, чтобы не вмешивалась. А если опосредованно? Через других, не ведающих, что их используют. Когда тебе открыто всё про всех, и про то, что только случится, то у тебя немало крючков, которыми можешь подцепить исполнителей твоей воли. Её не устраивала судьба, и она была готова бросить вызов Небу, лишь бы её изменить. «Пусть иная и никакая, - думала она, - но, главное, иная.  Если немому парню дозволено быть счастливым, то почему слепой нельзя?».
 
  Однако наверху сей замысел, вероятно, не нравился, как и события последних дней. А пока льёт, никто не высунет носа наружу, не то, что придёт к Иги за советом. Небеса же продолжали обрушивать потоки воды, которую земля уже не впитывала. Возможно, Небо давало время одуматься?
 
  Три дня и три ночи продолжался невиданный для Коронтэна дождь. Жители давно молились в домах, стоя на коленях. Одни просили о прекращении гнева Небесного, другие – о жизни. Третьи каялись, уже не надеясь.
  Переполнившиеся берега оказались не в состоянии вместить реку, и та пошла на город. Сначала она затопила поле, смыв стену из оград и унеся её. Затем подступила к домам, расположенным внизу. Обитателям их пришлось перебираться на второй этаж. Вскоре, на первых этажах вода стала доходить до окон. Там плавали стулья и столы.
  Иги упорствовала, не отказываясь от своего замысла. Дождь не кончался.

  Никто не посещал бывшего судью. Ведь случайно попавший к нему Гёде не в счёт. Поэтому никто и не слышал, как смеётся Вафа, вычисливший новый День Даров. Праздник выпал как раз на эти дни, дни потопа.
  - Хорошенький подарок всем… аха-ха! – заливался он, - С летом вас, дорогие коронтэнцы! Загадывайте желания: кто как желает утонуть? Ах, вы боитесь воды, и не ходите к ней? Ничего, она сама пожаловала к вам! Аха-ха…
  Но отсмеявшись, Вафа резко погрустнел, а после обратился к Небесам:
  - Я совершил ошибку… я наказан справедливо, о, Небо… Власть – это не моё. Я не умею. Я становлюсь хуже, чем есть, когда пытаюсь противостоять тем, кто превосходит в коварстве, жестокости и подлости. Не думаю, что это – то, чего б тебе хотелось, Небо. Моё желание -- лишь постигать данные тобой законы, за это могу обещать, что не стану злословить на женщин и интересоваться политикой. Верни, если можно мою голову до ранения… Иначе я сойду с ума, а неужели это, а не раскаяние, являлось твоей целью в моём наказании?
  Бывший судья поник головою, и плечи его затряслись от рыданий. Он плакал долго, искренне. Плач отнял много сил. Плача, бывший судья не слышал дождь, и в какой-то момент ему показалось, что Небо замолчало, словно раздумывая. Но очнувшись, он понял: ливень не прекращался. 
  Совершенно опустошённый, Вафа с трудом поднялся с колен и принялся развязывать узлы на верёвке, которой себя приковал к дому. Он принял решение. Раз прощения нет, а подобная жизнь невыносима, следовало с ней покончить. Он пойдёт и утопится. Голова нестерпимо болела, явно приближался очередной приступ. Скоро он станет местным сумасшедшим, дурачком похуже Олли, над которым не будет издеваться только ленивый. Пока ещё он понимает это, нужно себя прекратить. Вафа справился с узлом, выпрямился, шагнул к двери. И замер. Дождь закончился. Голова перестала болеть. Он был выжат, сказали бы мы, как лимон, но мышление совершенно ясное. Неужто услышан… и прощён?

  Магда с тоской глядела в окно на то, что прежде было полем, а ныне – озером. Дорога на Небо была скрыта облаками. Отсюда она делала вывод, что им опасность не угрожает, но гнев Небесный был налицо. «Надо навестить судью, поговорить, - подумала она, - Он живёт высоко, дотуда вода не добралась. И камень не убил… Небо бережёт его. Хоть бы унялся ливень ненадолго».

  Лина пыталась придумать, как помочь Эве. Ей не пришло в голову ничего лучшего, как обратиться к Иги. Та была близка с Эвоной и ей как будто помогала. Прекратится ли когда-нибудь этот дождь!
  Она принялась молить.
  - Небо… больше всего я хотела, чтобы милый мой заговорил. Я и сейчас многое бы за это дала. Но теперь я мечтаю и о свободе для Эвы. Если нельзя исполнить оба мои желания, то сначала спаси её, а Мирчо от немоты избавь к следующему Дню Даров! Я необычайно благодарна тебе, Небо, за счастье своё… Помоги мне… для тебя нет невозможного. 

  Иги не отказывалась от своих намерений, и Небо сделало свой ход. Пророчица вдруг ощутила, что дар у неё забран! Внутренне зрение, которым она видела будущее, пропало. Теперь её окружала полная темнота. Другая на её месте впала бы в панику или разрыдалась, но только не Иги. Она усмехнулась.  Небу пришлось обратить на неё внимание, принять в расчёт. «Нет, - покачала она головой, - этого недостаточно, чтобы меня сломить. Я помню всё обо всех в Коронтэне, и мне хватит знания, чтобы сыграть в задуманную игру. Я всё равно собиралась обманывать их, так какая разница? Ты можешь лишить меня и памяти, сделав слепой дурочкой… именно тогда ты покажешь насколько «милостиво» на самом деле и как тебя волнуют судьбы твоих созданий. Если ты внушишь остальным не ходить ко мне, приставив и ко мне мёртвых, то стоит воде спасть – сама пойду к ним. Убей меня или измени судьбу! Ничего другого тебе не остаётся». 
  Небо вернуло ей зрение.
  Сначала девушка этого не поняла, решив, что возвратился дар, правда, не совсем. Она видела, но не понимала  ч т о  она видит. Иги перевела взгляд на свои руки. Пощупала их. Значит, вот как они выглядят… А такие у меня ноги…
 
  Дева принялась трогать то, что в жилище знала на ощупь, узнавая. Она обошла внутри дом, заново знакомясь с его предметами. Мир оказался красочен и странен. Может быть, с непривычки? Она представляла его себе чёрно-белым и острым, враждебным слепому. Его углы неожиданно больно били, когда она перемещалась по дому, ступеньки могли в шутку зацепить ногу, заставив растянуться. С ними тоже следовало быть осторожной. Значит, зрячие воспринимают всё разноцветным и в разных формах… Мир был даже избыточно цветным и фигуративным: одна и та же, по сути, вещь, например, то, в чём можно сидеть, была представлена в её доме большой и маленькой, с непохожими изломами формы и по нескольку цветов в каждой!
  Интересно посмотреть на коронтэнцев. И узнать, как выгляжу, по сравнению с ними. Не пожалела ли меня Эвона? Действительно ли я красива? И что такое «красива», по их мнению? Вдруг я красива иначе? Или только по мнению Эвоны… Но как увидеть себя?    
  Любопытно, что сейчас носят, чем украшают себя, какие предпочитают ароматы, душась? Как называется цвет моих волос? Платье, что на мне, модно? Или безнадёжно устарело? Кто поможет мне в ответах на эти и множество иных вопросов? Эвона под арестом… Лина? 
  Но дождь продолжается. Да, я же ничего не ответила на дар Небес. Он действительно способен изменить судьбу. Со мной играют по-честному. Остальное зависит от меня.
  Хорошо, я не стану злодейкой. Постараюсь утихомирить, насколько удастся, их сыр-бор. А может, просто устрою свою судьбу. Я, правда, постараюсь, Небо.

  Стук капель продолжался. Видимо, её слов Небу было недостаточно. Иги задумалась и махнула рукой: «Если я не сдержу слова, поступив против моего обещания… пусть я снова ослепну!»
  И дождь мгновенно прекратился. Последние капли испарились в воздухе.            
 
  Агрипина пыталась понять: за что? Парни всего лишь получили по заслугам, судья тоже. Совет устроил спокойную жизнь после победы. Ну, да, Зия столь нужная в военное время, в мирное – не вписалась. Но после её устранения, а она – убийца, что ни говори, и могла быть опасна, после-то, что не устроило Небеса? И чем вызван поход Эвоны в сопровождении павших? Что это за крик? Одни вопросы. И льёт, льёт…
  Ора, та доброго слова не стоит. Небу это лучше известно. Но столь сильный дождь с градом… Сколько Агрипина жила – не помнила подобного, да три дня, да чтоб река разлилась… За что?

  Тохо думал: хорошо, что мой дом на горе. Пока вода до него поднимется, глядишь, гнев Небесный иссякнет. Понятно, Небу не нравится столько мёртвых в благословенном краю, где прежде никто не умирал. Тохо бы тоже на месте Неба это не понравилось. Надо погрозить, попугать, заставить каяться. Наказать кого-нибудь, чтобы пример был, дабы другим неповадно. Может быть, даже утопить тех, кто внизу… Ведь дома само Небо дарит на праздник, причём, в новых выбранных им местах. Значит, если оно кого-то поселило внизу, то так тому и надо. Разве не так? Сколько ж ещё это продлится?..

  Немало из тех, кто жил наверху, также втайне радовался, что вода далеко. Те же, чьи вещи плавали по дому, со страхом ждал, не понимая: почему кара именно им? Он или она точно знали: те, кто живут выше, ничем не лучше. Более того, про них столько можно сказать, что вода сразу до них поднимется. Почему же тону я?  Ей-ей, надо Небу напомнить про тех, наверху! 


                (продолжение:http://www.proza.ru/2017/09/04/786)