У меня не было Идеала

Вообще-то женский организм устроен совсем иначе, чем мужской.
По миллиардам параметров.
Потому что и жить ей предстоит дольше, и ответственности на неё ложится больше, и деваться ей от детей в общем-то некуда.
Задача Женщины – выживать самой и сохранять жизни своих деточек.
У Мужчины полно своих собственных задач, но задачи выжить как правило среди других задач нет.
Есть задача умереть своим собственным особым путём.
Но есть у них и кое-что общее, как бы объединяющее.
За свою жизнь я насмотрелся на взросление невероятного числа учениц.
Естественно довелось наблюдать и огромное число девчонок «со стороны».
Довелось пообщаться с множеством женских коллективов самой различной организации.
И постепенно мне «открылось».
Точнее сказать «приоткрылось».
Девочки взрослея переживают ряд весьма интересных состояний «виртуальной влюблённости».
Они имеют склонность «влюбляться» в портреты на стене, во взгляды с экрана, в героев различных публикаций.
То есть «влюблённость» эта на самом деле никакая ещё не «любовь», а только подготовка к встрече большого, сильного, настоящего подлинного чувства.
Но переживания у них по этому поводу совершенно настоящие.
И я всё чаще в последнее время начинаю вспоминать себя – семнадцатилетнего мальчишку и свои собственные «переживания» на «эту тему».
Что особенно надёжно зарегистрировала моя память – так это полнейшее отсутствие «идеала».
Помню как я всё пытался представить самому себе образ девушки, в которую я влюблюсь.
И я с ужасом осознавал, что даже примерно выстроить этот образ мне не удаётся.
В конце концов на эту тему я даже написал несколько песен.
Например такую: «Я не хочу, чтоб ты была прекрасной».
Я вглядывался в женские лица, суетившиеся в окружающем меня мире и всё отчётливее понимал – мне никто не нравится!
Мне не нравятся ни рост, ни вес, ни щёки, ни глаза, ни причёски, ни зубы, ни уши, ни плечи…
 Всё было параллельно нейтрально или пугающе отталкивающе.
Человек я был предельно замкнутый, сконцентрированный на легкоатлетическом беге, на изучении истории и языков.
Параллельно увлекался играми и шахматами.
Огромное внимание уделял истории и теории архитектуры.
Я собирался стать архитектором и строить города.
Тратить время на поиск образа будущей жены считал для себя занятием совершенно позорным.
Все мои детские и юношеские песни про любовь не более, чем игры словами «на тему».
Я рос в семье состоявшей из женщин и был исподволь настроен на то, что однажды встречу кого-то, с кем проживу всю оставшуюся жизнь и у нас с нею будет много детей.
Но как ни старался – светлый образ будущей спутницы жизни никак не «вытанцовывался» в моём воображении.
Подозреваю, что у девочек все эти первичные «влюблённости» нечто вроде подготовки к вступлению в брак, такие своеобразные «генеральные репетиции».
У меня репетиций не было.
Были наборы слов и штампов, и абсолютная пустота вместо «образа» той, в которую…
Женские образы не вызывали у меня ни малейшего интереса.
Я понимал, что когда вырасту, в кого-то видимо «влюблюсь», но пока слово «любовь» было обязательным элементом текста в песне.
В конце концов я решил, что я больной человек  с пододвинутой психикой.
Мои друзья рассказывали мне порой удивительные вещи о встречах то на танцах, то в трамваях.
Но я с пятнадцати лет на трамваях не ездил, а предпочитал бегать своими ногами.
На танцы я де факто никогда не ходил.
А зачем?
И песня у меня была такая:
«Музыка бега как музыка танца»!
Сейчас я с высоты прожитых лет понимаю: я был самый обычный мальчишка, и у меня было своё «предназначение» в жизни, и женщины в этой жизни моим «предназначением» просто не предусматривались.
Готовность к великому чувству вызревала долго и объекта для столь сильного влечения поблизости не наблюдалось.
Попытка кого-то реального «вставить» в пустое место в этой созревавшей «оправе» была изначально обречена на провал.
И Нина, описанная мною в одноимённом романе – это всего лишь та самая «генеральная репетиция».
И оттого я так легко и радостно ушёл служить на морфлот, что на ближайшие три года отпадала необходимость как-то «решать» этот нерешаемый вопрос.
А потом я жестко разрешил «проблему» путём вступления в законный брак.
И первые мои дети полностью поглотили все мои репетиционные чувства.
Я – человек живущий в семье.
Существо внутрисемейное.
Главное для меня - семья и дети.
Вся «романтика» - это не более чем игры моих текстов, с реальной действительностью просто никак не связанные.
Была чудесная миниатюра на нашем советском ТВ:
(Автора не знаю, хоть убей!)
- Мама! Ты что же? Влюбилась?
- Господь с тобой, доченька! Какая уж там любовь?! Но у него машина, дача, квартира…
Зрители, естественно, смеялись.
А мне было грустно.
Я понимал, что всё то, что я переживал, было конечно прекрасно, но…
Но образ «идеала» так и оставался просто туманным пятном, и окружали меня близкие и родные, но…
В конце концов я решил для себя, что моя личная жизнь видимо исключает то, о чем все вокруг только и пишут.
Роза Рымбаева вышла и спела:
«Как много лет во мне любовь спала…»
И я понял: что-то крепко она во мне разоспалась.
Никак не просыпается!
Но в реальной жизни было слишком много других тем.
Как выжить, когда выжить невозможно.
Как достать средства к существованию, когда путей не видно.
Что делать, если здоровье кончилось?
В общем проблем было выше крыши…
Собственно поэтому наверное женщины так и считают: все мужики – сволочи!
Насчёт всех – я не в курсе.
Но про себя ничего утешительного сообщить не могу.
Ну не влюблялся я никак по-настоящему.
Может у меня в детстве при падении с высоты самые важные для этого дела клеточки были отбиты?
Как знать, как знать…

Продолжение – если кому-то глянется – может и последовать…
Но всё равно, имейте ввиду мой любимый текст из моей мною же и любимой песни:
«Всё было не так! И никто не расскажет!»