Клошмерль на Амуре

ПАВЛОВ А.Н.

КЛОШМЕРЛЬ НА АМУРЕ

ШОУ

В ДВУХ ДЕЙСТВИЯХ

СЦЕНЫ ИЗ  ЖИЗНИ
НА
ГЕОЛОГИЧЕСКОЙ ПРАКТИКЕ

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Ведущий – бывший студент Горного института. Уже совсем немолодой человек в современной одежде. Скорей всего на пенсии.
Девушки – студентки третьего курса геологоразведочного факультета: Ася, Таня, Катя.
Парни – студенты третьего и курса того же факультета. Крепкие, вполне самоуверенные ребята: Гоша, Павел, Валентин, Кирилл, Лёня.
Руководитель практики – доцент, Владимир Андреевич.
Завхоз – Николай Иванович.
Кто-то 1,2, 3 – другие студенты.
Повариха – женщина средних лет (появляется в конце второй картины).
Наташа Маленькая – девочка только что закончившая школу. (Появляется в самом конце второй картины).
Анна Карловна Мюллер – проверяющая из Хабаровска. Молодая женщина, приветливая и миловидная. Одета в энцефалитку. На ногах – кеды. (Появляется в начале третьей картины).
Света – одна из молодых сотрудниц кафедры. С длинной косой. Одета в трикотажный спортивный костюм (появляется в четвёртой картине).
Виктор – сотрудник из новосибирского съёмочного отряда (соседи) – молодой парень. Обнажён. Только чресла обмотаны полотенцем. На ногах резиновые сапоги на босу ногу (появляется в четвёртой картине).
Володя – парнишка, окончивший десятый класс, будущий студент геофизического факультета Горного института. Одет как турист (появляется в четвёртой картине).
Сотрудники и аспиранты. Одеты в цивильное (появляются в пятой картине).
Метрдотель ресторана, милиционер, понятые, слесарь (появляются в пятой картине).

Картина первая
Перед зрителем полянка среди небольших ёлок и сосенок.
В глубине сцены, наверху – экран. На нём показан таёжный пейзаж с несколькими бревенчатыми домиками (типа изб). Проекция подаётся из глубины сцены за экраном.
В центре сцены группа студентов и двое молодых мужчин. Одеты в соответствии с обстановкой: энцефалитки, резиновые сапоги. На головах накомарники. Некоторые в кедах. Всё образца середины 60-х годов.

Ведущий
    1965 год. Мяо-Чан. Низовья Амура. Будущий рудный узел страны только начал осваиваться. На первом его месторождении работало много научных коллективов, проводя полевые исследования и собирая материалы для совершенствования методов прогноза, поисков и разведки. Среди них оказались и мы. Довольно большая команда преподавателей и студентов разных курсов и кафедр.  В этом районе уже функционировал карьер, работала обогатительная фабрика, существовал благоустроенный посёлок Солнечный. Комсомольск на Амуре находился всего в 70 км. Но всё же, это была амурская тайга. Мы разместились в старых домиках так называемого Шанхая, которые когда-то были построены «Геологоразведкой». (Тогда за пределами Пос. Солнечный). Конечно, освоение жилого и рабочего пространства началось с «клошмерля».

   Появляется Владимир Андреевич, студенты и Николай Иванович.
Владимир Андреевич
– Доброе утро! Поздравляю с первым рабочим днём.
Все присутствующие (недружным хором)
– И Вас тоже.
Владимир Андреевич (продолжает)
– Общее представление, чем вы здесь должны заниматься, у вас есть. Об этом говорилось ещё в Ленинграде. Теперь мы на месте работ, и каждый получит конкретное задание. Предварительно вас ожидает ещё геологическая экскурсия по району работ и основным объектам. Вы осмотрите карьер, где ведётся добыча оловянной руды, побываете на обогатительной фабрике, где из руды готовят концентрат для металлургических заводов. Обязательно побываете в кернохранилище – месте хранения образцов пород и руд. Многим придётся там поработать. Ну да конкретный разговор об этом будет позже.
    Сегодня же вы получаете первое задание, связанное с благоустройством нашего места проживания и отдыха. Вы должны построить общественный туалет, типа сортир деревенского образца. У нас давно принято называть его  КЛОШМЕРЛЬ. Наверное, многие из вас видели французскую кинокомедию под таким названием, в которой все события (смешные) крутились вокруг строительства этого сооружения. Работа срочная. Желательно закончить её сегодня. Народу у нас много. Ждать никто не будет.
    Все необходимые материалы и инструкции получите у Николая Ивановича. Это наш завхоз. Прошу любить и жаловать…
(показывает рукой в сторону Николая Ивановича)
Человек он опытный. Сегодня вы поступаете в его распоряжение. Желаю успеха.
Уходит.
Николай Иванович
– Так!... Кирилл, я знаю, в своей группе ты староста.  По отзывам деканата и студентов – староста хороший. Назначаю тебя бригадиром нашего стройотряда. Подчиняешься мне. Спрос с тебя. Все вопросы ко мне. Нахожусь и живу я на складе. Сейчас увидите, где это.
    Теперь все за мной. Ребята потащат доски и столбики, ящик с гвоздями, рубероид (думаю, полрулона хватит) и так далее. Девочки возьмут, что полегче: топоры, молотки, пилы, лопаты. Да, не забудьте напомнить мне, чтобы дал средство от комаров. К вечеру их будет особенно много. Место выберете сами:
чтобы не очень далеко, но уж и не совсем к столовой к столовой и жилью.
    В тайгу по делам прошу не забегать шибко. Бывало, искать потом приходилось. Ну, пошли.
Все идут за Николаем Ивановичем. По дороге что-то про себя бурчат.


Картина вторая
Та же полянка. Появляются парни с девушками. Тащат кто что. Видно, что ходить пришлось несколько раз.Присели на досках отдохнуть.
Кирилл
– Ну, что? Перекурим, да за дело. Кто-нибудь такие строения возводил?
Все отрицательно мотают головами.
Гоша
– Я, в общем-то, видел такие заведения только три раза – на крымской практике, на геодезической и…в раннем детстве. Родители рассказывали:
Привезли в деревню к бабушке. Мне в туалет понадобилось. Я и спросил, где он находится. Мне показали во дворе какую-то будку. Я пошёл и через несколько секунд прибежал с выпученными глазами и кричу: – Бабушка! Бабушка! У нас унитаз украли!
Все смеются 
Павел
– А вот мой дедушка рассказывал историю, которая случилась у них в деревне с его прадедушкой…
Кирилл (встревает в разговор)
– Ладно, хватит трёп разводить. Начинаем работать. У склада Николая Ивановича я приметил такое вот сооружение. Правда, старое очень. Всё уже набекрень. Ещё «Геологоразведка» строила. Посмотрел. Так что свежее представление получил. Ничего как-нибудь сдюжим.
    Начнём, пожалуй. Девчонки размечают контуры будущей ямы. А мы пока доски разберём, да инструмент разложим. Женский пол может и копать начинать. Пока сверху. А потом мужики их сменят. Не забудьте рукавицы одеть, а то быстро кровавые волдыри на ладонях наработаете.
Все встают и принимаются за работу.

ЗАНАВЕС
Появляется Ведущий.

Ведущий
– К вечеру всё готово. Получилось нечто! Над ямой (почти котлованом) из горбыля была воздвигнута архитектурная фантазия  не оформившегося ещё коллектива, впервые взявшего в руки пилы, топоры и гвозди. Почему-то внутри принято делать приступок в виде сидения, которым никто в общественных туалетах не пользуется. Так вот он был, мягко говоря, излишне высоким. Для некоторых если не Эверест, то уж Эльбрус точно. Широкое отверстие, почему-то в народе называемое очком или толчком, сделано прямоугольным, вытянутым, но не поперёк, а вдоль. Посетители должны будут научиться становиться в позу  японских борцов сумо перед схваткой. Да ведь при необходимости чему только не научишься. Крючок на двери наши горе-строители смонтировали из длинного куска толстой проволоки. Довольно быстро выяснилось, что в самые неподходящие моменты при дёрганье за дверь он отскакивал вверх, издавая зловещий звон. Однако других удобств не было, и народ постепенно приспособился. Всё  шло своим чередом. К «клошмерлю» привыкли и, как водится, не обращали на него внимания.
     Но огромная дыра-толчок долго не давала покоя.
Где-то через месяц в нашей команде будущих геологов появилось совершенно юное существо. Миниатюрная девочка, только что закончившая 10-ый класс. Её папа был в Горном деканом одного из факультетов и попросил на лето взять этого ребёнка в нашу экспедицию. Она бредила геологией и была счастлива попасть в настоящую полевую партию, да ещё в легендарную амурскую тайгу в районе не менее легендарного Комсомольска.
    Эта «дюймовочка» пришлась ко двору. Все очень трогательно и, с какоё-то скрытой любовью, к ней относились. Между собой её называли «Наташка Маленькая». И  вот однажды…Был воскресный день. Все занимались своими делами.

Занавес открывается.
Большая палатка. На ней крупно написано «СТОЛОВАЯ». Выходит повариха и зычно кричит:
ОТКРЫВАЕМ! ОБЕД! ОБЕД! СТОЛ УЖЕ НАКРЫТ!

Кто-то 1 (пробегая мимо)
– Не видели Наташку Маленькую? Что-то начальству она потребовалась. Ищу, ищу. Весь лагерь избегал. Нигде нет.

Кто-то 2
– Может быть, она в Клошмерль пошла. Пусть девчонки посмотрят.
Кто-то 3
– Может быть. Я видел, недавно она туда направлялась.
Ася
– Да я только оттуда. Нет её там.
Кто-то 3
– Господи! Ужас-то, какой! А вдруг она в эту громадную дыру провалилась.
И понеслось
– Наташка Маленькая в Клошмерль упала! А!..А!.. Слышали? Скорее вытаскивать. Может, ещё жива.
Таня
– Да что вы бредятину-то несёте. Как она могла туда провалиться? Если заснула на толчке только. Да ну, вас. Прекратите панику разводить.
Кто-то 3
– Да заткнись ты, Танька! Могла, не могла! Туда не только наша «дюймовочка» упадёт. Туда и ты спокойно провалишься, хоть и здоровущая ты  девка. Ить надо было, такую дырищу выпилить. И куда наше начальство смотрело, когда работу принимало.
Кто-то 2
– Вот пусть теперь наши горе-строители и отвечают.
Кто-то 1
– Да ладно вам собачиться-то. Лучше побежали скорей спасать ребёнка. Если уже не поздно (грустно в сторону).

Неожиданно все замолкают. Немая сцена как у Гоголя в «Ревизоре».
 Со стороны кулис появляется Наташа Маленькая.

Все (нестройным хором на разные лады)
Господи! Впору перекреститься. Как явление Христа народу. А мы тут…
Общая суета. Все бросаются к Наташе Маленькой.
Таня
– Наташка! Слава богу! Где ты была-то? А мы уж не знали, что и подумать. Вспомнить стыдно. У то у нас тут нашлись свои Бобчинские, да Добчинские.
   Владимир Андреевич хотел тебя видеть. Ну да теперь уж, наверное, после обеда.
Наташа Маленькая
– Я в посёлок ходила. В магазин. Купила шоколадку. Так вдруг захотелось сладенького.

Все заходят в столовую.
После обеда Кирилл собирает парней своей строительной бригады. Присаживаются на бревне, недалеко от столовой.

Кирилл
– Покурим, что ли? Закуривают. Я вот что хотел вам сказать. Конечно, вся эта история с Наташкой Маленькой дурацкая. Но ведь толчок то у нас получился тоже дурацкий. Может подправим как-то?
Лёня
– Да стоит ли. Уже месяц прошёл. Все попривыкли. Переделаем – снова привыкать надо. Оно, конечно, дыра велика и несуразна. Но зато мимо не угадаешь. Чисто!
Павел
–  Да уж. Пусть остаётся как есть. Ведь среди нас немцев, кажется, нет.
Гоша
– А причём здесь немцы-то. Если б и были, так что?
Павел
– Да, вспомнил тут одну историю. Где-то слышал. Хотите, расскажу, пока перекуриваем.
Валентин
– Давай рассказывай.
Павел
– После первой мировой войны в одной из архангельских деревень поселился бывший пленный немец. Уж как он там оказался, не знаю. Человек был спокойный. К тому же, мастеровой. К нему относились хорошо. Звали его, кажется, Карл. Ну, да это неважно. В деревне все его называли просто Немец (между собой, конечно). А во многих архангельских деревнях тогда строили вдоль изб деревянные тротуары, чтобы ходить, значит, по сухому в дожди, и чтоб грязь дорожную не месить. А под этими тротуарами, как правило, канавы дренажные, были копаны. Обычно, в них  полно воды. И в этой деревне также было.
   В одном месте такого тротуара две доски прохудились. Надо было починить. Да у мужиков руки не доходили. Все про эти доски знали и обходили их стороной.
    А вот немец, видно, не знал. А может просто задумался, возвращаясь вечером домой. Оступился как-то неловко, да и провалился в канаву. Наверное, ещё и доской ударило. Улица была пуста. Никто не видел и не слышал. В общем, потонул Карл в канаве, пройдя всю войну и плен.
    Утром в деревне узнали об этом:
– Слышали, немец-то наш вчера в канаве утонул, как раз там, где доски прохудились.
– Так немец он ведь и есть немец. Что с него взять-то.
Все задумались.
Павел (закончил свою мысль)
– Вот я и говорю, немцев-то у нас нет. А свои все про толчок-то знают. Ну и потом, если вдруг, всегда руками зацепиться можно.
Кирилл (вставая)
– М..да.., это конечно.

Все поднимаются и уходят.
Кирилл идёт последним. Слышатся его негромкие слова:

– Конечно…, конечно…

Картина третья
 Та же полянка перед СТОЛОВОЙ.
Ведущий
– Но история с Клошмерлем на этом не закончилась.  К нам пожаловала гостья из Хабаровска. Она была представителем заказчика и, видимо, хотела на месте посмотреть, как идут дела.
Ведущий уходит.
На поляне появляется Владимир Андреевич, гостья и студенты. Студенты рассаживаются на скамейки.

Владимир Андреевич
– Ребята! Я попросил вас собраться здесь, чтобы представить нашу гостью.
Поворачивается к Анне Карловне.
Анна Карловна Мюллер – представитель Заказчика. Она прибыла из Хабаровска, можно сказать, с официальным визитом. Её задача состоит в том, чтобы на месте познакомиться с нашими исследованиями. Имеется в виду не только документация, но, в первую очередь, работа на объектах. Маршрутные исследования, режимные наблюдения, химическая лаборатория и т.д. Думаю,  ей будут интересны и наши бытовые условия и то, как мы проводим досуг, отдыхаем.
Женщина она молодая, энергичная. Возможно, ей захочется вечером сразиться в волейбольном поединке на стороне одной из команд.
    Прошу отнестись к ней доброжелательно и помогать во всём. Отвечать на вопросы, показывать, объяснять, чем вы конкретно занимаетесь, что интересно, что нет. Короче говоря, включать её в ту работу, которую вы делаете.
Анна Карловна (приветливо смотрит на студентов)
– Кое-что я уже успела увидеть. И должна вам признаться, что первое впечатление у меня сложилось хорошее. Надеюсь, что и дальше оно сохранится. Отдельно с каждым из вас мы познакомимся позже. А сейчас, если ко мне не будет вопросов, я предлагаю разойтись и заняться делами.

Смотрит на студентов, поворачивается к Владимиру Андреевичу.

Я поняла, что пока вопросов нет. Тогда, как говорят, по коням. Желаю успешного дня коллеги.

Все расходятся. Появляется Ведущий.

Ведущий
– Прошло несколько дней. Неожиданно Владимир Андреевич собирает отряд, строивший Клошмерль.

Та же площадка перед СТОЛОВОЙ. Владимир Андреевич и весь отряд строителей во главе с бригадиром.

Владимир Андреевич
– Ребята! У нас возникла чрезвычайная ситуация. Я подчёркиваю – чрезвычайная. И к тому же, довольно деликатная. Анна Карловна сегодня уронила в яму Клошмерля свою сумочку. Так бы всё и ничего. Но дело в том, что в сумочке все документы и деньги. И самое страшное – среди документов находится партбилет. Анна Карловна пыталась сама сумочку достать, но не сумела. Последствия утраты партбилета могут быть для неё самые, что ни на есть, плачевные.
    Поскольку Клошмерль строили вы, вам и доставать сумочку. Надеюсь, она не открылась. Вот такое к вам поручение. Вопросы есть?
Кирилл
– А если мы не сумеем это сделать? Ведь прошло уже несколько часов, а яма довольно полная. Ведь почти два месяца она загружается, да и дожди были.
Владимир Андреевич
– Никаких «если», Кирилл, здесь рассматриваться не должно. Сумочку надо достать, во что бы то ни стало. Это как приказ в армии. Главное партбилет.
Павел
– Ну, а вдруг не сможем обнаружить её там?
Владимир Андреевич
– Тогда придётся яму раскрывать и всё тамошнее добро выгребать. И искать, искать и искать. Хоть через сито процеживать. Правда, такое может возникнуть, если сумочка открылась или откроется в процессе её обнаружения  или вытаскивания. Так что будьте аккуратней.
Леня
– Владимир Андреевич, неужели так всё серьёзно?
Владимир Андреевич
– Серьёзней быть не может. Хотелось бы, чтоб все поняли. Это касается не только Анны Карловны, но и всей нашей экспедиции.
Помолчав:
И каждого из нас. А вашу строй-бригаду в первую очередь.
Таня
– А мы-то тут, с какого боку?
Владимир Андреевич
– Таня, не будь так наивна. Представьте самый тяжелый вариант развития событий.
1. Партбилет не найден.
2. Открывается следствие.
3. Какая-то «горячая» голова обвиняет Анну Карловну в том, что она партбилет продала шпионам. Клошмерль это просто удобное прикрытие. А как оно возникло?
Не улыбайтесь, не улыбайтесь! Такие случаи уже были в нашей недавней истории. Хорошо, когда билет находился.
4. Дальше ситуация раскручивается как в детективном романе.
5. Кто туалет строил? Почему очко оказалось не стандартным и таким образом благоприятным для сокрытия улик?
6. Кто назначал бригадира? Ах, завхоз! Николай Иванович!
7. А кто он такой. Как попал экспедицию? Был ли знаком ранее с Анной Карловной? Ах, у него ещё и фамилия такая подходящая? Как удачно! А Кирилл? Кто он? Откуда? Кто родители?
8. Ба! Да тут целая преступная шайка!
Всё это будут выяснять следователи. А они, между прочим, профессионалы. В отличие от нас.
    Мне рассказывали случай, когда в процессе бесед-допросов следователь предлагал арестовать всех так или иначе причастных к проблеме. Мотив был предельно простым. На вопрос своих коллег:
– За что арестовать то?
Звучал лаконичный ответ:
– Да, там на себя что-нибудь наговорят.
Если вам кажется, что я выдумываю, поговорите с нашим аспирантом, Павловым. Он здесь и вы его хорошо знаете. Он подобное пережил относительно недавно, хотя и беспартийный и к тамошнему делу не имел никакого отношения.
   Ну что ж вы теперь не улыбаетесь? Это хорошо. Значит, поняли.
    Вот так, ребята! Тут не до работы будет. Пропадёт весь полевой сезон. Так что ступайте и думайте, как выполнить поручение. Можете считать его партийным Вы же все комсомольцы. Ну, как говориться:
– С богом!

Уходит весь в расстройстве и печали. Бригада остаётся.
В процессе разговора на лицах студентов отражается вся перипетия чувств от улыбки до недоумения, неверия и понимания.

Кирилл
– Ну, что Павел? А ты говорил, что «в нашей деревне немцев нет». Оказывается, есть. Да ещё женского полу. Но, может быть, это ещё и хуже.
   Всё! Начинаем работать. И девчата и парни. По два человека посменно. Когда начнём внизу всё ворошить, запах будет сильный и неприятный. Конечно, большая часть работы выпадет на парней, ну а девчонки … в основном как понятые. На всякий случай. Дело, как видите, действительно серьёзное.
   Гоша, Павел идут заготавливать шесты. Валентин и Лёня шагайте на склад. Найдите подходящую проволоку и готовьте крючки. Хорошо бы двойные. Глубину все представляют. Сами копали. А я с девчонками пойду на место происшествия. Посмотрим, как лучше к делу подступиться.
В сторону: Вот не думал, что на производственной практике придётся осваивать профессию золотаря.
    За-ра-зы! Ведь предлагал же толчок как-то изменить. Так поленились, Немцев им, видишь ли, не хватало. Да и я хорош. Пошёл на поводу. Но ведь кто знал. Уж как с самого начала не заладится, так и «открывай ворота».

Все расходятся в задумчивости. Далее на сцене происходит некоторая суетня.
 Видна передняя стенка Клошмерля. Дверь открыта. Парни и девушки то входят, то выходят. Отирают пот со лбов. Начинают активно вентилировать лёгкие.

Часто обращаются к залу:
– Как у вас там? Не пахнет?

Такой вопрос задают все, выходящие из дверей Клошмерля.
– Если вдруг запахнет, скажите. Мы тогда продолжим поиски после спектакля! Только вы не стесняйтесь. Говорите правду.

В случае, если публика будет отвечать, что вот уже запашок появился, надо отвечать:
– А вы уверены, что это с нашей стороны. Может быть, это где-то в зале? Извините, конечно. Мы ведь уже притерпелись и ничего не чувствуем. Да, наверное, и вы скоро привыкните. Давайте привыкать вместе.

Вдруг из Клошмерля радостный крик:
– Ура!... Кажется, нашли. Лёня щупом наткнулся. Но глубоко, зараза. Почти у дна.
Аська! Скорей беги к Владимиру Андреевичу. Скажи, что обнаружили. Будем пробовать доставать. Пусть даёт команду баню для нас топить. Ведь провоняли насквозь. В палатку не пустят.

Ася убегает. Когда она возвращается вылавливание идёт полным ходом:

Голоса
– Заводи, заводи. Гошка, придерживай её, гадюку справа. А ты Валька не дави так. А то ещё порвём сумку-то. Тогда, действительно, хлопот не оберёмся.
– Никак зацепил. Тяну потихоньку.
Истошные крики:
– Ура! … У-ра!... У-ра-а-а! Показалась стерва. Хватай её за зебры.
– Ишь ты! Хватай сам.  Она ведь вся  в этом самом. Да я-то не могу. Я крючок держу. Боюсь, чтоб не сорвалась.
– Ну, кто тут у нас самый смелый? Танька, давай ты.
И вот сумка уже лежит на траве. Целёхонька и не раскрытая. Все вздыхают с облегчением.
Кирилл
– Думаю, мы своё дело завершили. Дальше пусть хозяйка разбирается. А мы пошли в баню.
Павел (обращается к девушкам)
– Что, девчонки, может, по поводу нашей общей удачи, вместе попаримся… или как?
Все смотрят на девчат.
Катя
– Или как! Ишь, чего захотели. Вы вначале отмойтесь. Пропахли все Клошмерлем, а туда же.
Таня
– Да и нам не мешало бы можжевеловым веничком попариться. А там посмотрим!
Кирилл
– Валентин, Гоша! За вами веники на всех. Где-то поблизости я видел шикарные можжевеловые кусты. Чтобы помягче было, смешайте можжевел с берёзой.

Весёлые, с шутками и прибаутками бригада удаляется со сцены.

ЗАНАВЕС ЗАКРЫВАЕТСЯ 

Ведущий (перед занавесом)
– Всё обошлось. Никто не острил, не ёрничал. Понимали серьёзность момента. Думаю, хабаровская гостья помнила эти поиски всю жизнь. С её отъездом чрезвычайная ситуация почти забылась. Изменять что-то в конструкции Клошмерля не стали. Решили – теперь ничего страшного уж не случится.
   И всё же Клошмерль не оставил их в покое.
    Лето выдалось дождливым и холодным. У нашей команды работа была довольно разнообразной.  Кроме маршрутов, аналитики в лаборатории, отбора проб в кернохранилище, много камеральной работы. Так что все были заняты. Разве что вечерний волейбол иногда отменялся. Рядом с нами поставили свою небольшую палатку геологи-съёмщики из Новосибирска. Для них дождливые дни, по определению, были нерабочими. И они коротали их в палатке.

ЗАНАВЕС ОТКРЫВАЕТСЯ   

Картина четвёртая
Та же поляна, что и в первой картине. По центру в глубине сцены фасад Клошмерля. Справа из-за кулис показывается Володя. Видно, что он идёт в Клошмерль. Видит заскочившего туда Виктора (из новосибирского отряда). Решает подождать в сторонке. Остановился.
Володя (про себя, но так, что слышат зрители)
– Такой холод, а он только полотенцем опоясан. Да сапоги на босу ногу. Поленился одеваться. Наверное, прямо из спального мешка выскочил. Ещё весь тёпленький. Запасливый. Целый рулон туалетной бумаги прихватил. Ишь, ты! 
   Придётся подождать. Невпопад я, выходит, вышел. Хорошо ещё дождь поутих. А! видно это и его согнало с тёплого лежбища.

Смотрит в левую сторону. Оттуда к Клошмерлю направляется Света.

Володя (обращается к залу)
–  О, и нашу красавицу перерыв в дожде сорвал с места. Такая упругая походка. Любо дорого посмотреть. Она это, конечно, знает. И даже среди ёлок идёт как на дефиле или на конкурсе красавиц. Глаз не оторвать.

Поднял было руку, и хотел её окликнуть. Уж и рот раскрыл.
Да подумал (в сторону  зала):
– Чего орать то. Сама увидит, когда дверь дёрнет.

Света, чего-то напевая про себя, подходит к двери Клошмерля и дёргает её. Злополучный крючок со звоном отскакивает. Дверь распахивается. Виктор в позе борца сумо с полотенцем на бёдрах заметался над квадратом.
Света взвизгнула, крутнулась и бросилась назад. Её прекрасная коса взметнулась. Злополучный крючок впивается в косу и не пускает.
Володя в спазме молчаливого хохота падает на землю.

ЗАНАВЕС ЗАКРЫВАЕТСЯ 
 
Пауза

ЗАНАВЕС ОТКРЫВАЕТСЯ

Картина пятая.
Химическая лаборатория. Стол с химической посудой. Две сотрудницы. Володя, весь какой-то никакой, рассказывает эту историю.
Володя
– Пошёл в «Клошмерль». Вижу туда же быстро забежал Виктор из палатки новосибирцев. Совершенно голый. Только полотенце у пояса. Да сапоги резиновые. Смешно. В такой-то холод. Видимо, прямо из спального мешка. Я решил немного подождать. Стою. Вдруг вижу, туда же направляется наша Света. Молчу. Чего кричать-то?
   Она в спортивном обтягивающем трико. Подходит упругой танцующей походкой. Ничего не подозревая, дергает за ручку двери. Крючок со звоном отскакивает. Дверь распахивается. Перед ней Виктор в позе борца сумо. От неожиданности он застыл, потом в панике заметался над толчком.
   Светик взвизгнула и кинулась назад. Всё произошло в доли секунды. А у неё же коса, вы помните. Коса взметнулась, длинный крючок зацепил за неё.
Она задёргалась во все стороны. Крючок держал крепко. Конца я не видел. Прямо упал от смеха и скорее сюда. Боялся, что меня увидят.

ЗАНАВЕС ЗАКРЫВАЕТСЯ   

Ведущий
– Вечером за ужином в столовой палатке были гнусные намёки. Кто-то, думаю, из химлаборатории, проболтался. Трудно было удержаться. Ведь прямо анекдот. Но всё по-доброму. Мало ли, что бывает. Это же «клошмерль».

ЗАНАВЕС ОТКРЫВАЕТСЯ 

Картина шестая
В середине сцены накрытый ужином стол. Среди едоков и Света. Все поглядывают на неё с некоторым озорством.
Кто-то 1
– Света, что-то твоя коса такая не прибранная сегодня.
Кто-то 2
– Растрёпанная вся. Такого раньше с тобой не замечалось.
Кто-то 3
– Уж не таскал ли тебя за неё какой-то баловник? Ишь какой отчаянный.
Света (смущается и опускает глаза)
– Да ладно вам. Отстаньте. Дайте спокойно поесть.
Кто-то 1 (никак не уймётся)
– Может кто из новосибирцев? Не обидел ли тебя? А то мы ведь обиду им не спустим. У нас тоже отчаянные есть.
Кто-то 2
– Сейчас  и на дуэль можем вызвать.
Света
– Отстаньте. Никто меня не обижал. Да я и сама за себя постоять могу. А ваша дуэль разве только вениками похлестаться.
Кто-то 3
– А что? Это идея. Кто кого перепарит. Хотя тут против съёмщиком, навряд-ли кто из наших устоит.
Кто-то 1
– Расскажи, Светик, не стыдись…, что ежели, сестрица,…

Свете всё это надоело и, не закончив ужин, она сердито встаёт и уходит.

Таня
– Ну вот, доёрничали. Обидели хорошего человека. Вам бы, Добчинские, да Бобчинские, только позубоскалить. Эх.. вы!

Встаёт и тоже уходит.
За столом стало тихо и незаметно все покинули ужин. Вечер оказался испорченным.

Кирилл
– Вот вам и Клошмерль! Никак не отстанет. Прямо зараза какая-то липучая.

ЗАНАВЕС ЗАКРЫВАЕТСЯ   

Ведущий
Конец полевого сезона. Студенты уехали. Перед отъездом преподаватели, сотрудники и аспиранты (из тех, кто ещё остался) решили компанией посетить небольшой ресторанчик в  Комсомольске. 
 
ЗАНАВЕС ОТКРЫВАЕТСЯ   

Картина седьмая
Стол в середине сцены. Сервирован простенько. Настроение у всех хорошее. Из знакомых лиц Владимир Андреевич, Николай Иванович, Светлана и ещё несколько человек, не появлявшихся ранее в спектакле. Подразумевается, что это научные сотрудники и аспиранты кафедры.
Владимир Андреевич (встаёт и говорит первый тост)
– Дорогие друзья! Вот и закончился наш полевой сезон этого года. Я думаю, все должны быть довольны. Несмотря на сложные погодные условия (ведь лето выдалось холодным и дождливым), невзирая на ряд неприятностей различного характера, программу мы успешно выполнили.
Я могу с уверенность сказать, что и результаты получены интересные и во многих отношениях новые. Конечно, зимой нам всем придётся ещё много потрудиться. Но, уверен, что все получат от этого удовольствие. И мы ещё долго будем вспоминать эту экспедицию. Спасибо вам всем. И тем, которые сидят за этим столом и тем, кто уже уехал. Ваше здоровье!

Все встают, поднимают бокалы и выпивают. Садятся, закусывают. С небольшими перерывами тосты следуют один за другим. Зрители их не разбирают. Просто слышат какие-то голоса и видят выпивающих и закусывающих счастливых людей. Постепенно компания слегка захмелела, и всех потянуло к песне.

Один из сидящих за столом
– Давайте нашу любимую, окуджавскую.

Запевает. Все с видимым удовольствием подхватывают.

Не бродяги, не пропойцы, за столом семи морей
Вы пропойте, вы пропойте славу женщине моей,
Вы пропойте, вы пропойте, славу женщине моей.

Вы в глаза её взгляните, как в спасение своё,
Вы сравните, вы сравните, с близким берегом её.

Мы земных земней и вовсе к черту сказки о богах,
Просто мы на крыльях носим то, что носят на руках.

Просто нужно очень верить этим синим маякам,
И тогда нежданный берег из тумана выйдет к нам.


В конце песни тихонечко встаёт из-за стола Николай Иванович и, слегка пошатываясь, движется в сторону кулис. Один из участников ужина обратил на это внимание и вслед ему довольно громко спросил:

Николай Иванович! Вы куда?
Николай Иванович (не оборачиваясь)
– Да мне позвонить нужно.
Тот же человек
– Николай Иванович! Здесь нет телефона.
Николай Иванович (по-прежнему, не оборачиваясь и как бы для себя)
– Да ничего, я найду.

И уходит. Все улыбаются, понимая, что он пошёл в здешний Клошмерль.

За столом
– Эх! Испортил песню.

Появляется Ведущий
Ведущий
– В ресторане это заведение хотя было и общее, но квартирного типа. Ну, понадобился Клошмерль и понадобился. Дело-то житейское. Николай Иванович вышел… . И пропал. Все реальные сроки ожидания закончились. Пора уж и уходить. А Николая Ивановича всё нет. Забеспокоились. Пошли на поиски, Нашли дверь. Заперта. Стучали, стучали. Окликали. Ни ответа, ни привета. Пригласили метрдотеля.

Далее события происходят у закрытой двери туалета
Метрдотель
– Я вас слушаю, товарищи. Что случилось? Какие-то претензии?
Владимир Андреевич (самый трезвый)
– Да вот потерялся человек. Вышел вроде бы в туалет. Уж час, наверное, прошёл. А его всё нет. И туалет закрыт. Никто не отвечает. Наверное, надо вскрывать дверь. Мало ли что. Человек немолодой. Выпил. Вдруг сердце.
Метрдотель
– Хорошо. Я понял. Сейчас распоряжусь.
Уходит. Возвращается с милиционером, слесарем и двумя понятыми. Стучатся в дверь. Молчание.

Милиционер
– Ну что ж, надо дверь вскрывать. (Слесарю).
Приступайте.
Все сгрудились толпой у двери. Видны одни только спины.
Милиционер
– Расступитесь, расступитесь, пожалуйста. Пропустите понятых.

Слесарь без особого труда открывает дверь. Такое впечатление, что делает он это не впервые.

Немая сцена:
Николай Иванович сидит на унитазе, упёршись локтями в коленки и головой в кулаки…, сладко и крепко спит.
Общий вздох облегчения
Владимир Андреевич (обращается к милиционеру, метрдотелю, понятым)
–  Извините нас ради бога за такую неожиданность. Но и вы нас поймите. Право так неловко.

Милиционер
– Да ничего. Мы здесь и не такого нагляделись.
Хорошо, что живой! Всё хорошо, что хорошо кончается.

ЗАНАВЕС ЗАКРЫВАЕТСЯ