Мечты в формалине вторая версия 1 главы

Теплая летняя ночь, после череды дождливых дней и ночей стала идеальной: сладостная свежесть и тепло, шелест листвы, стрекот светлячков, еле слышное шуршание шин по асфальту где-то вдалеке, создавали летнюю мелодию; и дурманящий аромат лета зовущий к себе. Все это призывало окунуться в первозданность летней ночи. Сбежать на край земли.
Почувствовать дикую силу чего-то давно ушедшего и забытого, ту природную благодать, которая просыпается в нас время от времени. Уйти в нее на поиски сокровища спрятанного еще в детстве. Прикоснутся к своей душе, опускаться в нее все глубже и глубже пока не достигнешь дна, чтобы  дотронутся до  скелета бога.
Нагретый за день асфальт отдавал тепло, оно проникало в кожу Саманты сквозь тонкие голубые джинсы и белую футболку. Высокое черное небо над головой светилось миллиардами созвездий, и в ее голубых глазах отражались звезды, светлые волосы контрастировали с асфальтом. Она впитывала тепло ушедшего дня и вспоминала, как в детстве с друзьями любила пробегать по только что залитому битуму и горячему асфальту. Битум прилипал к подошве кроссовок, тянулся как жвачка, собирал на себя мусор и песок, отчего становилось трудно идти, а на раскаленном асфальте оставались следы, и это приводило в неописуемый восторг. Детские игры. Вляпаться во что-то и непременно оставить след. И самое забавное, или все же печальное, но со временем, кроме как масштаба и значимости ничего не меняется. Конечно, меняемся мы сами. Но суть наших действий это детская игра выросшая из коротких штанишек. Игра стала реальностью. Искаженной реальностью.
Забытая дорога, построенная чтобы разгрузить основную трассу от потока машин и обеспечить объезд на случай аварий, стала для Саманты местом, где можно думать или мечтать. Машины по той дороге проезжали не чаще чем раз в пару дней, и никто не мог ее потревожить. Когда ей надоест лежать на земле, она заберется на крышу машины. Полтора часа езды до трассы стоили погружения в бесконечную гармонию. Забытая дорога обладала особым очарованием, длинная гладкая черная лента с белой разметкой в эти часы принадлежала Саманте, ей принадлежал весь мир, а она ему. Тому забытому прекрасному миру с романтикой бесцельных путешествий и искренних чувств.

Полумрак и тихая музыка словно прибыли вместе с ней в ее любимое рок-кафе. Чарующий голос певицы овладел ее сознанием. Она не слышала эту песню раньше, не знала кто поет. Это была песня, которую слышишь и она с первых строк ловит тебя в свою ловушку: слушаешь и видишь свою жизнь, чувствуешь свою грусть, видишь себя в словах и музыке.
Когда песня закончилась, Саманта поняла, что сидит и смотрит не отрываясь на отполированную столешницу стойки.
- Все в порядке? - Чак обеспокоенно заглянул ей в глаза.
- Заслушалась, не слышала раньше эту песню, - улыбнулась она. - Возьми меня под свою опеку, - сказала она, глядя в глаза Чаку, своему другу и бармену в "Рок энд роуз". Тот рассмеялся, и забрал у нее пустой стакан.
Этот высокий парень с ясными зелеными глазами и непослушными темно-русыми волосами, доброй улыбкой и готовностью всегда выслушать и дать совет, уже два года, сам того не подозревая, оберегал мир Саманты. Их общение проходило в ее любимом круглосуточном кафе-баре. Саманта приходила туда писать, наблюдать за людьми, болтать с Чаком, иногда выпивала немного виски и выкуривала сигарету, сидя за барной стойкой с блокнотом. 
Чак живет на Шеппард-роуд, 43, и любит рок-музыку, читает современную литературу и ненавидит политику. В этом они совпадали. Они говорили о музыке, литературе и жизни. Саманта рассказывала ему о чем сейчас пишет, о подруге Саре. Не так давно рассказала про Эмили. Это было непросто, она ни с кем не говорила о ней вот уже очень давно. Родители не в счет. С ними об Эмили она тем более не говорила. Мама начинала плакать, а отец уходил курить. Саманта осталась одна. Они жалели Эмили, позабыв о том, что Саманта живая. Она их не винила, ей самой не хватало сестры.И об этих чувствах, которые она испытывала тогда, она рассказала Чаку. Она открылась, и ей стало легче. Пусть сестра уже и стала отполированным образом, но чувства были настоящими, и их нужно было выпустить.
Он в ответ рассказывал истории, которые слышал от людей, приходящих в бар или от своих знакомых. Вместе они развлекались тем, что придумывали биографии посетителям. Некоторые Саманта записывала, и, смеясь, обещала указать Чака в соавторах, если из записанного что-то да выйдет. Он улыбался в ответ. Пока из тех записей ничего не вышло.
- Повтори! – попросила она, убирая за ухо светло-русую прядь.
- Нет, Сэм, не сегодня, - он покачал головой.
- Почему?
- Потому что тебе на сегодня хватит.
- Так и быть соглашусь с тобой. Так скажи, ты бы взял меня под свою опеку? – она протянула руку в попытке поймать его за руку.
- Нет, - ответил он, увернувшись от Саманты.
- Почему? – удивленно спросила она.
- Ты это серьезно? Или шутишь? – он облокотился на стойку, рассматривая Саманту, пытаясь понять, что с ней происходит.
- Серьезно. Так почему? – Саманта не улыбалась, и выглядела серьезной.
- Не хочу, чтобы ты меня убила, как только я выбешу тебя своими советами и опекой, - улыбнулся он. – Ты ветер, Сэмми. Ты не можешь жить под опекой, ты летаешь по свету, иногда кажется, что ты везде, как воздух. А ветер нельзя опекать.
- Красиво сказано, - едва заметно улыбнулась она. В баре уже никого не было.Даже музыка смолкла. Тишина смешивалась с их голосами и шумом, доносившимся с улицы.
- Так все и есть, Сэмми.
- Но я никого не убивала, и вряд ли это сделаю! - возразила она. – Здесь ты не прав.
- Но можешь? – теперь уже Чак смотрел ей в глаза, жадно ожидая ответа.
- Не знаю, - пожала плечами Саманта. – Люди социальные животные. Мы придумали правила для своего общества, и каждый придумал правила для самого себя.
- Что у тебя случилось? Кто-то опять без спроса ворвался в твою жизнь с ценными указаниями? – спросил Чак, всматриваясь в глаза Саманте.
- С ними приходит только Сара. И она уже начинает меня угнетать, а я не могу послать ее, боюсь обидеть. И еще я могу больше ничего написать. История Эмили закончилась. Я долго была с ней, и вот - все. Мне кажется, что это конец не только цикла рассказов, но и моей жизни. Я не знаю, что мне делать. Я словно задыхаюсь.
- Сэмми, - ласково произнес Чак, накрыв ее руку своей. – Поезжай домой, выспись. И не нужно так думать, что твоя жизнь закончилась. Ты устала, вот и все.
- Знаешь, Сара опять устроила мне свидание, - сказала Саманта, глядя за спину Чака, на бутылки с напитками за его спиной. Ей не хотелось уходить, так почему бы не рассказать про неудачные свидания и Сару, великолепно играющую роль сватьи.
- Так все плохо? - изобразил удивление Чак. Он был рад, что Саманта быстро сошла с меланхоличного настроя.
- Очень! - рассмеялась она. - Это или умники, которые говорят на полуматематическом языке, по крайней мере, звучит именно так. Или абсолютно примитивные, тип «пацанчик с района». И каждый раз я чувствую себя паршиво.
- И кто был недавно? – хитро улыбнулся он.
- Я не знаю, где она его нашла, - Саманта посмотрела на его руку, все еще лежащую на ее руке. – Сара твердила, что мне будет интересно. Парень – набор модных трендов. Веган, вейпер и помешан на сэлфи. Он говорит очень быстро, в самый неожиданный момент делает снимки. Рассказывал о культуре вейперов, потом о веганстве. Потом сэлфи! Я от силы сказала пару слов, пошутила на тему безалкогольных алкогольных коктейлей. И сказала, что наша жизнь стремится упроститься до атома. И в итоге он мне сказал, что я немного не дотягиваю до уровня классной девчонки, но он готов со мной встречаться. И тут же начал мне говорить о том, как будут строиться наши отношения.
- И как?
- Принцип свободных отношений, а я как бы временно-постоянная девушка. Ведь все равно я одна, и уже хожу на свидания как на собеседование. Так что он меня берет. Это его слова. Я ушла. Без прощания и объяснений. Мне хотелось задушить Сару. Мы с ней два дня как не виделись, это ее спасло.
- Ну вот, ты была готова кого-то убить, - победно улыбнулся Чак.
- Это была естественная реакция на ситуацию.
- А почему Сару, а не этого парня?
- Он не виноват, что Сара решила познакомить его со мной. Если бы я душила всех, с кем знакомит меня Сара, то полиция бы уже искала маньяка.
- Вот видишь! Ты опасная личность, Саманта Лейк.
- Поэтому мне и нужно, чтобы ты взял меня под опеку и не подпускал ко мне Сару.
- Могу лишь дать дружеский совет: выскажи Саре все, будь с ней честна как со мной.
«Как с тобой», - она грустно улыбнулась. С тобой легко быть честной и свободной.
- Спасибо за все, - сказала она. – Мне пора идти, скоро рассвет.
- Пока, Сэмми, - он убрал руку с ее руки. - И не смей вредить себе.
Она молча кивнула, понимая, куда он клонит. Все в порядке, этого всего лишь слова, у Эмили их не было.
Саманта спрыгнула со стула, подхватила сумку и пошла к двери. Она вышла на улицу, и подняла голову к светлеющему небу, вдохнула прохладный воздух утра. Она слышала, как сзади нее в замке повернулся ключ. Обернувшись, она встретилась  в окне глазами с Чаком и, помахав на прощание, пошла к машине.

В доме витала тихая прохлада. Утренний чистый свет заполнял комнаты, делая все неживым, хрустким и хрупким. Саманта скинула туфли и прошла в комнату. Она упала спиной на кровать и закрыла глаза. Сознание медленно погружалось в сон, но она сопротивлялась, на ощупь стягивая с себя одежду. Боролась со сном, чтобы еще раз прокрутить в голове эмоции асфальтовой медитации, проговорить диалог с Чаком.
И,  тем не менее, сон взял верх, она медленно падала в черную бездну сна.

«Саманта! Сэмми!»
Эмили стоит внизу лестницы и зовет ее. И Саманта улыбаясь, бежит вниз по лестнице к сестре. Эмили улыбается ей в ответ.
Она была прекрасна. Она была ангелом. И ангел не выдержал натиска реального мира и улетел обратно на небо. Эфемерные крылья не выдержали телесной оболочки, и она разбилась о землю. Ангел улетел, оставив красивое разбитое тело на земле.
Эмили было семнадцать, когда она улетела.
Почему Эмили покончила с собой? Этот вопрос остался без ответа. Она не оставила записки. После нее не осталось дневника, записей на последних страницах в тетрадях. В компьютере все ее папки были уничтожены. Осталась лишь аккуратно сложенная в шкафу одежда, и тетради с книгами, лежащие на столе ровными стопками.  Не было намеков в разговоре с друзьями и родными. Она никогда не произносила слова «смерть» и «самоубийство». Спокойная уравновешенная, всегда собранная Эмили одним весенним утром покончила с собой.
Пытаясь понять причины самоубийства, Саманта часто рассматривала внешнюю сторону, надеясь понять, что творилось у нее внутри. она перебрала все вещи Эмили от одежды до книг. Проверила карманы джинсов, юбок, верхней одежды. Искала тайные послания в песнях любимой певицы Эмили Уитни Хьюстон и в ее любимой книге Харпер Ли. Но ничего не нашла.
Эмили была чиста. Чистое самоубийство.
Все чувства, мысли, переживания Эмили принадлежали только ей. Она не делила их ни с кем.
В памяти Саманты Эмили осталась доброй старшей сестрой. Ангелом.
Умершие забываются быстрее, чем живые. Память съедает все подробности, детали, факты, оставляет лишь размытый образ, подобный призраку. Оставляет пару историй, вызывающих теплую улыбку. Так было с Эмили. Так помнила Саманта.


Вместо будильника в сон ворвалась автосигнализация. Саманта открыла глаза и перевернулась на другой бок, натягивая одеяло на голову. Сон частично ушел, но она еще не готова вылезти из теплой постели. Она не знала, сколько времени, не знает, хочет ли есть или пить, не знает какое у нее сейчас настроение. Первые минуты после сна – незнание. Ты ничего не знаешь ни о себе, ни о своих чувствах, этот короткий миг, как свобода от потери всего.
Саманта свернулась калачиком и открыла глаза, глядя на стену. У этой стены должен стоять книжный шкаф, решила она.
Она вернулась в эту квартиру довольно давно, но обустраивала свое жилище очень медленно. Мебель и вещи появлялись по мере необходимости и вот таким вот внезапным решениям. Что было укомплектовано сразу так это кухня, ванная комната. В спальне была только  кровать и дверца, ведущая в гардеробную. В гостиной пустота. Позднее появился письменный стол и кресло. И вскоре должен появиться шкаф для книг.
После смерти Эмили, семья переехала в пригород, в частный дом. Квартира пустовала. Барбара, мама Эмили и Саманты, не хотела пускать квартирантов, продавать квартиру, или же жить в ней. Долгое время это было брошенное место, с застывшим временем. Только вот время не сохранило ничего. Там больше не было ничего: ни воспоминаний, ни призрака сестры, одна пустота. И вот у пустоты появилась Саманта и стала ее заполнять своими вещами и мыслями, своей музыкой и воспоминаниями.

Маленький книжный магазин на Вэлли-Вью-Роудс встретил Саманту коробками новых книг. Она улыбнулась, глядя на них, и прошла в подсобку, чтобы переодеть обувь и прицепить к футболке бейдж с именем.
- Саманта, привет! – в дверях появилась хозяйка магазина Пейдж Коултер.
- Привет! – улыбнулась в ответ Саманта.
- Сегодня замечательное утро! Надеюсь, что и у тебя тоже. Вечером как обычно приеду где-то в шесть, может раньше, - быстро сказала Пейдж. - Хорошего дня!
- И вам тоже!- ответила Саманта. Пейдж ушла, так же быстро и внезапно как и появилась. Порой Саманте казалось, что она материализуется из воздуха, как Чеширский кот.
Пейдж Коултер отличалась неуемной энергией и жизнелюбием. Она всегда была в хорошем настроении, иногда напевала песенки, что-то из Битлов. И все успевала.
У Коултер было два книжных магазина – на Вэлли-Вью-Роудс и на Уинчел-роудс. Магазин на Уинчел-роудс просторный и светлый, находился в большом торговом центре. На Вэлли-Вью-Роудс книжный располагался на первом этаже старого здания. И отличался изобилием книг. Старых и новых, среди которых бестселлеры, классика, популярные. Среди множества книг можно найти уникальную. Ту, которую бывает, давно ищешь и все не можешь найти, и даже слышал, что ее больше не издают. И вот неожиданно находишь свой кусочек книжного счастья совершенно случайно в маленьком книжном магазине на первом этаже старого здания, не сверкающего стеклом и хромом.
Пейдж моталась все дни между двумя улицами. Саманта между тремя. На третьей улице ее повседневной жизни находились любимый бар и Чак.
Другая сторона жизни – поездки за много миль на заброшенную дорогу и однодневные путешествия в другие города.
Среди книг Саманта чувствовала себя уютно и свободно. К тому же она могла в любую минуту открыть блокнот и записать свои мысли, или сцену из будущего рассказа. Пойманная мысль быстро убегает, если ее не записать. Блокнот всегда находился под рукой. Исписанный, исчерканный. Наброски сюжетов, отрывки сцен, внешность героев вперемешку с номерами телефонов и  счетов, и выделенных неровной рамочкой списков важных дел. Часть ее души вперемешку с обыденной жизнью. Вся Саманта в одном блокноте. Этот блокнот мог о ней рассказать лучше любого дневника. Выдать ее мысли, мечты, контакты и любимый сорт кофе.
Если хочешь узнать человека, пролистай его повседневный блокнот. Для Саманты это как аксиома. Она была уверена, что даже у самого аккуратного и педантичного человека в его личном блокноте, кроме ровных строчек с номерами телефонов найдется то, что выдаст всю его суть, расскажет всю его жизнь.
Книги нужно уметь читать и ловить смысл между строк. Ты ждешь, что тебе скажут все сразу и  прямо, но это не так.
- Привет! Саманта! Ау!
Это Сара и у нее выкроилась свободная минутка, чтобы забежать в книжный и увидеть Саманту. Сара появилась в жизни Саманты случайно и всего полгода назад, и с первых минут общения уже стала считать себя лучшей подругой Сэмми.
С Сарой Саманта познакомилась на выставке одной своей знакомой фотохудожницы. Сара, по какой-то нелепой случайности, тоже знала эту художницу и была счастлива познакомиться с Самантой. Особенно той понравилась ее небольшая статья-презентация выставки.
Вначале Саманте нравилась позитивная и веселая Сара, и нравилась ровно до того момента как стала считать себя лучшей подругой, давать советы и помогать устраивать личную жизнь. Саманта не могла понять, почему не может послать ее куда подальше. Возможно, ей не хотелось причинять Саре боль. Такие люди как Сара словно дети, они не понимают, что надоели до смерти. Если им об этом сказать, пусть очень вежливо и приведя все существующие аргументы о защите личной жизни и пространства, которое по неписанным правилам является сугубо личным делом  каждого человека, они, как правило, воспринимают это близко к сердцу и обижаются.
- Ау!
- Я здесь! – отозвалась, наконец, Саманта, и вышла из-за полки. – Я расставляю книги.
- Новые книги?
- Да, - ответила Саманта и снова вернулась к работе. Кирпичики книг занимают свои места на полках, сверкают глянцевыми красивыми обложками.
- Как у тебя дела? – спросила Сара.
Сара внешне походила на лису, еще бы рыжие волосы вместо темно русых. Больше бы шло ее тонкому любопытному лицу с хитрой улыбкой. Улыбка Сары – всего лишь улыбка, хитростью, как и сообразительностью, Сара не отличалась. Ей были свойственны нелепая прямолинейность и уверенность в том, что подруга чуть ли не вверила ей свою судьбу.
- Все хорошо. А у тебя? – вежливо ответила Саманта.
- Все просто супер! Какие планы на выходные? – Сара просто сияла. Саманта с ужасом отметила, что «лучшая подруга» придумала что-то суперинтересное.
- Уезжаю из города. По делам.
- Да? И каким? – Сару просто распирало любопытство.
- Нужно навестить тетю.
- А где она живет?
- Далеко.
- Ну, где? – заныла Сара.
- В Новом Орлеане, - улыбнулась Саманта. Запоминая для себя, что нужно заказать билеты до Нового Орлеана и обратно, как только Сара уйдет.
- Жаль. А я хотела позвать тебя к себе в гости, познакомить со своими друзьями. Думаю, что тебе нужно больше общаться с людьми, а не с книгами.
- С книгами лучше, они не говорят не подумав. И не оценивают тебя.
- Я знаю о чем ты. Ну прости! - протянула Сара. – Я же не знала, что так все выйдет.
- Сара, это нормально, когда парень говорит, что будет со тобой встречаться пока не найдет более подходящий для него вариант. И при этом он делает фотографий сто штук в минуту и зациклен на себе и веяниях моды. Самое лучшее было встать и уйти, что я и сделала, – ответила Саманта, ставя книгу на место.
Воспоминания того вечера вернули все эмоции, обида, боль, то чувство, будто на тебя вылили ведро грязи.
- Еще раз извини, это было недоразумение. И к тому же, женщина должна быть хитрой. А ты правду-матку рубишь. Или же молча встаешь и уходишь. Могла бы схитрить, влюбить в себя.
- Ох, да, это же так просто! Изображай пустоголовую и дано тебе будет! Мне нужно работать, Сара, ты мне мешаешь, – кирпичик книги яростно влетел в полку.
Сара могла бы гордиться своей выдержкой:
- Ладно, поняла. А как дела с творчеством, что ты сейчас пишешь?
- Ничего, - сквозь зубы ответила Саманта. Сейчас это тема раздражала ее даже больше, чем обсуждение личной жизни.
- Я тут случайно наткнулась на твой рассказ в журнале, почему ты ничего не сказала? – Сара облокотилась на стеллаж.
- О чем?
- О публикации.
- Забыла, наверное.
- Это здорово, что тебя публикуют!
- Очень! – искусственно улыбнулась она. Публикация ее радовала, но не радовало присутствие Сары.  – Сара, сейчас вернется Пейдж и ей не понравится, что я вместо работы болтаю с тобой.
- Но я тебе не мешаю? К тому же я могу изобразить покупательницу, - и она схватила с полки книгу и стала ее листать.
- Ты поняла, что схватила комикс «Город грехов»? – криво улыбнулась Саманта. – Тебя же вывернет от сюжета. Даниэла Стил на другом стеллаже.
- Я хочу тебе помочь, - устало проговорила Сара.
- Но пока ты меня утомила, - Саманта поставила последнюю книгу на полку.
- А с кем ты едешь к тете?
- Одна. Тетя не любит гостей. И меня то терпит через силу. Так что я еду одна. И, пожалуйста, Сара, иди по своим делам.
- Ок! Мне, и, правда, пора бежать! Увидимся! Пока-пока!
Саманта облегченно вздохнула, когда дверь закрылась за спиной подруги. То ли у Сары нет мозгов, то ли она пофигистка каких мало.
Выскочив на улицу, Сара столкнулась с девушкой, одетой в кожаную куртку-косуху, ее глаза скрывали темные очки, на голове черная кепка, тень, от козырька которой падала на лицо, стирая его черты.
- Ой, извини! – чирикнула Сара.
- Смотри куда идешь! – огрызнулась девушка, и, оттолкнув ошеломленную Сару, пошла дальше.
Сара с открытым ртом смотрела ей вслед и уже подумывала вернуться в магазин и пожаловаться Саманте, но странная девушка обернулась и одарила ее насмешливой улыбкой. Сара развернулась и пошла прочь от магазина, расправив плечи и гордо подняв голову.
Девушка в кепке дошла до угла, и, перейдя  на другую сторону, встала на остановке.
Саманта, оставшись одна, тут же позвонила в Континентал Экспресс, чтобы забронировать билеты. К счастью билеты до Нового Орлеана и обратно до Кливленда были. И тут Саманте в голову пришла сумасшедшая мысль: позвать с собой в Новый Орлеан Чака. Тети там все равно никогда не было. Это уловка, чтобы отвязаться от Сары. И поддавшись этой мысли, она забронировала два билета туда и обратно. Закончив разговор с диспетчером, Саманта вернулась к работе с хорошим настроением. Дело за малым, зайти вечером к Чаку и предложить ему ехать в Новый Орлеан с ней, погулять по улицам, покататься на пароме по Миссисипи, послушать местную музыку. И, конечно же, проведать брошенные дома.

Солнце прощалось с Кливлендом, играя бликами в окнах офисных зданий, а до этого осветило окна книжного магазина. Саманте нравился ранний вечер. До ночи еще далеко, а день закончился. Скоро примчится Пейдж на ярко желтом Fiat и Саманта сможет уйти домой. Пейдж Коултер любила проводить вечер в магазине на Вэлли-Вью. Она приезжала вечером, примерно в пять тридцать или в шесть и работала до восьми. Одно время у нее была идея сделать книжный круглосуточным, но, поразмыслив, Пейдж пришла к выводу, что дневной Кливленд и ночной совершенно разные города. Ночью читают книги дома или в кафе, там же планируют поход на утро в книжный.
Ожидая Пейдж, Саманта задумалась о значении улиц. Жизнь каждого человека маршрут, проходящий по определенным улицам. Даже если он приезжает к друзьям или родственникам в другой город, там тоже две-три определенные улицы. Наша жизнь это улицы. На одной мы живем, на другой работаем, на третьей любимое кафе, на четвертой живут друзья, на пятой мы любим гулять. На некоторых улицах своего города мы так и не появимся, потому что они вне маршрута нашей жизни. Туда нас может привести либо любопытство, либо переезд. Переезд нечто обыденное, до любопытства же нужно дорасти. Именно дорасти, как до чтения определенного автора, как до способности любить и переживать.
- Привет! – вошла в магазин Пейдж. – Как прошел день?
- Привет! День прошел отлично, - улыбнулась Саманта. – Покупатели в основном студенты и были три любителя фантастики 90-х. Нашли, что искали и я даже рада.
- Значит, не зря создан этот магазин множества книг, - улыбнулась она. –  Теперь заступаю я, - Пейдж поставила сумку на прилавок и поправила волосы. – Можешь идти.
- Хорошего вечера, Пейдж.
- И тебе! - улыбнулась миссис Коултер.

Саманта вышла через черный ход и пошла дворами к кафе. Только бы Чак согласился. Она немного нервничала, во все свои поездки она никого никогда не брала и вот решила позвать Чака. В самый загадочный город – Новый Орлеан. Она уже слышала ритм этого города, видела зеленые огни, чувствовала запах воды, цветов и тлена, исходящего от брошенных домов.
Бар «Рок энд роуз» был еще тих. Шум, громкая музыка и веселье начнется позже. Сейчас там тихо и уютно как в обычном кафе. Только что тихо играет рок и со стен на тебя смотрят идолы рок-музыки.
Саманта толкнула дверь и вошла внутрь. Она прошла до барной стойки и спросила про Чака у барменши Мариссы, девушки с густой гривой вьющихся волос и орехового цвета глазами, и смуглой кожей. Саманта любовалась ее красотой и грацией, как некоторые любуются картинами или скульптурами. Марисса готовит замечательный кофе, и ее глаза всегда улыбаются. С Самантой они не подруги, они не разговаривают часами как с Чаком. Марисса знает Саманту, потому что та друг Чака. Они могут перекинуться парой слов, весело поговорить о чем-нибудь обыденном. И не более.
- У него выходной, - ответила Марисса.
- Я совсем забыла.
- Бывает! – улыбнулась Марисса. – Кофе?
- Да, с собой.
- Как дела? – спросила она, колдуя над кофе.
- Нормально. Собираюсь на выходные в Новый Орлеан.
- Моя бабка была оттуда родом, а потом они переехали сюда. Город красивый, но жить я бы там не стала.
- Из-за ураганов?
- Нет, просто он слишком мрачный.
- Мрачный?
- На мой взгляд. Там много всего непонятного, загадочного. Музыка, вгоняющая в транс, люди, приверженцы кандомбле, Папы Легбы, порой кажется, что в тех местах живут какой-то своей обособленной жизнью. К тому же там жара, влажность и чувство, будто за тобой следят призраки.
Марисса поежилась, будто почувствовала холод.
- Чудесно! – выдохнула Саманта. – Но, по-моему, ты утрируешь.
- Как по мне, так там вовсе не чудесно. Вернешься оттуда зайди и покажись, а то я уже беспокоюсь за тебя, - Марисса подала ей кофе.
- Привезу тебе сувенир, - улыбнулась Саманта.
- Обойдусь, - засмеялась Марисса.
Расплатившись за кофе, Саманта вышла на улицу и остановилась. Она достала телефон и набрала номер Чака. Он не отвечал.
Саманта набрала еще раз и пошла в сторону Шеппард-роудс. Ответ ей нужен сегодня, немедленно. Она и сама не понимала, откуда у нее вдруг взялось такое нетерпение и маниакальное желание сию минуту поговорить с ним.
Она шла по улицам, набирая его номер, и улыбалась своему отражению в витринах. Саманта чувствовала себя счастливой, как будто у нее за спиной выросли крылья и несли ее над землей.
Двери дома она открыла свободно – домофон сломан. Саманта поднялась на третий этаж и нажала на звонок квартиры Чака. Саманта знала, где он живет, но никогда раньше не заходила к нему. Она подпрыгивала от нетерпения и улыбалась от счастья. Поездка в Новый Орлеан в компании друга, который тебя понимает – что может быть лучше?
Только бы он согласился!
- Чак! Это Сэмми! – крикнула она, когда услышала, как поворачивается ключ в замке.
Дверь открылась, на пороге стояла высокая темноволосая девушка, закутанная в мужской халат.
- Вы кто? – строго спросила она.
- Саманта. Друг Чака, - неуверенно ответила Саманта. – Извините, что помешала.
- Трейси, кто-то пришел? – донесся из глубины квартиры голос Чака.
- Никто! – крикнула в ответ Трейси. – Ошиблись квартирой.
Она выразительно посмотрела на Саманту.
- Думаю, ты все поняла, друг Саманта. Тебя здесь не хотят видеть. И мой тебе совет – найди себе другого друга.
Саманта взглянула на вышедшего в коридор Чака.
- Прости, забыла о святом правиле не вторгаться в жизнь друзьям из бара, - сказала она и пошла прочь.
- Сэмми, постой! – крикнул  вдогонку Чак, но Саманта лишь быстрее побежала вниз.
Счастье и крылья исчезли. Она еле плелась по городу, ощущая тяжесть в ногах. Чувство будто на голову вылили помои. Глаза щипали слезы, но она сдерживала их.
Сама виновата, думала она. Нечего было приходить туда, куда ее никто не звал. Никто не виноват, что она чувствует себя паршиво. Ни Чак, ни Трейси. Она сама во всем виновата. Не нужно было нарушать правило – друзья из бара, должны оставаться в баре.
Шальная мысль превратилась в шальную пулю, убившую в ней радость  и легкость. До Роксайд-роудс далеко, но она пройдет этот путь пешком. Дорога успокаивает и пока она дойдет до дома – передумает все мысли и успокоится, насколько это возможно. Все было прекрасно. Друг, с которым можно быть собой, говорить, шутить, смеяться, грустить.  Она стерла два года одним звонком в дверь.
Достав из кармана телефон, она написала смс-ку Чаку:
«Прости!».
Через минуту раздался звонок.
«Чак».
Саманта не взяла трубку. Она шла, держа телефон в руках, и слушала музыку звонка - Stairway to Heaven.
Не сейчас. Она не готова сейчас адекватно воспринимать, то, что он скажет. И все же, чего она хотела? Чего она ждала? По-сути они знали друг друга по рок-кафе. Она не знала, есть ли у него девушка. Про его семью тоже знала немного, только то, что у него есть брат, который уехал в прошлом году на Аляску.
Телефон замолчал.
Самое время съездить на заброшенную дорогу и глядя в небо понять, что все, что говорила она Чаку всего лишь разговор с барменом по душам. Обычный разговор с обычным барменом.

Она вернулась домой поздно ночью, оставив машину на парковке перед домом. Завтра она поедет на работу на общественном транспорте или пойдет пешком. Саманта редко водила машину, ей нравилось ездить на автобусе или идти пешком, наблюдая за людьми и городом. Правда сегодняшняя прогулка от дома Чака заставила ее пожалеть о том, что она не на машине. Добиралась она долго и даже не хотела ехать на свою заброшенную дорогу. И, тем не менее, поехала. Чтобы почувствовать себя лучше. Смотреть на небо, уходящую вдаль ленту дороги и понять, что не так уж все плохо, пока ты можешь быть собой, сидеть под небом на дороге, прислонившись спиной к машине.