Иван - дурак

               

Жил-был Ванька- дурачок,
Редкостный он был сачок:
Лежебока, пустослов,
Не косил, не колол дров.
Жил он с матушкой Алёной
На поляне на зелёной.
В стороне от деревенских
Жителей парижских, венских.
Ваньку детки обходили,
Не дружили с ним, а били.
И любил он лишь Марьяшку
Да её братишку Сашку.
Манька добрая была
И красавицей слыла,
Не дралась и не бранилась,
В школе хорошо училась.
Ванька двойки получал,
ничего не понимал.
Этак годы за годами
Шли весёлыми рядами.
Ванька с Манькой подросли
И романчик завели.
Минуло им двадцать лет,
Ванька дал Маньке обет:
Коль согласна стать женою,
Обещал ей стать стеною,
Не ругаться и не драться,
Делом строго заниматься:
Луг пахать, зерно растить,
И её - красу любить.
Матушка Алёна с Сашкой
Запаслись свининой, бражкой.
Пышну свадебку сыграли,
На гармонике играли.
Гости разом захмелели,
И под лавкой захрапели.
Стали жить Марьяшка с Ванькой,
Часто баловались банькой.
Помощи прося у Бога,
(Благо, леса вокруг много),
Ванька новый дом сложил,
Огородик приложил.
Всю поляну обнёс тёсом,
Обзавёлся борзым пёсом.
Стали жить, да поживать,
Горя, бедствия не знать.
Тут и деточки пошли,
Милость, радость принесли.

За хозяйством ходит Ванька,
Ребятишек нянчит Манька.
Всё бы хорошо у них,
Да примчался леший Чих.
То – монгол, степняк проклятый,
Русичей он враг заклятый.
Всё в хозяйстве изломал,
Малых деток напугал.
Ванька сладить с ним не мог:
Над страною стоял смог.
Тут соседи из деревни-
Лютые враги и древни,
Под шумок, с конца другого
Наскочили на больного,
Раненого, чуть живого
Ваньку, слабого такого.
Старший - кровь его - сышишка,
Сам  ещё почти мальчишка,
Рать святую снарядил,
Шведов, немцев порубил.
А поляна и Марьяна,
Врачевать стали Ивана,
Сил набрался, поднялся,
Ратным делом занялся.
Сын другой – Димитрий ладный,
Воин грозный и нещадный,
В степь далёку, в Дон-реку,
Вывел рать свою крепку.
Там потешился он браво,
Затупил мечи  на славу.
Манька рада, детки скачут,
Лишь соседи зло судачат,
Косо на Ваньку глядят,
Ущипнуть его хотят.

Было дело и щипали,
Жить спокойно не давали:
Турки, немцы и поляки,
Всякие другие ляхи.
Но, Петруша – сын подрос
Шведам он удар нанёс.
А за ним Сашок поднялся,
В Альпы снежные подался
И дрожала вся Европа,
После Санькиного «Гопа!»
Ванька с Манькой лишь гордятся
На детей своих дивятся.
Тут пошли у Маньки дочки:
Оды, "Алые  цветочки",
Тани, Ольги и "Людмилы…»
«Аси», «Анны…» и Ненилы.
«Иоланты», «Дамы Пик…»
Все девчонки – просто шик!
Но рождались и мальчишки
Бравые всё шалунишки,
То – Дениски, Пашки, Мишки
Ставили соседям шишки.
Бонапартам поддавали,
Севастополь защищали.
Потом Плевну штурмовали,
Шипку снежную держали.
Наконец, пошли внучата,
Тоже крепкие ребята.
На поляну, на страну
Немец бросил вновь войну.
Сединой тряхнул Иван,
И отпор был снова дан.
«Ну, Георгий, поднимайся,
Ратным делом занимайся,
Знать пришла твоя пора
Детска кончилась игра».
Внук отцов не посрамил
Знать от них характер был.
Потерял Ивашка много
Славного свого народа.

Годы шли, он вновь поднялся.
Враг опять щипать принялся.
Издалёка всё грозит,
День и ночь порой не спит.
Думает: как насолить,
Как Иванов род  побить?
То соседей натравляет,
Слухи злые распускает,
Думая: « Иван-дурак,
Не поймёт обман никак.
На него натравим свору,
Будет уж ему позору!
Будет знать, как выступать,
Правдушку свою качать
Выступать, не подчиняться,
И ракетами швыряться».
Иван, старый и седой,
Вновь трясёт своей брадой.
«Что ж, Владимир, твой черёд,
Поднимай опять народ.
Да ракеты придержи,
Поперёд Лавра пусти.
(Послан он тебе Богами),
Пусть попробует словами,
А, уж если не поймут,
Вот тогда кричи:  «капут!»

На завалинке с Марьяшкой
Наш Иван сидит с чеплашкой,
Попивает «Липтон»-чай
И грызёт ржаной  сухарь.
Смотрит с под седых бровей
Примечает всё за ней,
За  страной своей родной,
Лихо видит, хоть прикрой!
И добро он примечает
Ничего не упускает…